исходное положение.  Дэвид  пристально
наблюдал  за ним, пытаясь понять, считает ли коп подобранные патроны.  Коп
постоял,  наклонив голову, потом повернулся и зашагал к камере  Дэвида.  У
мальчика душа ушла в пятки.
     Несколько мгновений коп стоял перед решеткой, глядя на мальчика.
     0м  _пытается_  _залезть_  _в_ _мои_ _мозги_,  _как_  _взломщик_  _в_
_чужой_ _дом_, подумал Дэвид.
     - Ты  размышляешь о Боге? - спросил коп. - Не утруждай себя. Владения
Господа   заканчиваются  у  Индиан-Спрингс,  и  даже  раздвоенное   копыто
господина  Сатаны  не ступало севернее Топопаха. В Безнадеге,  мой  милый,
Бога нет. Здесь можно найти только _де_ _лаш_.
     На  том  разговор  и  оборвался. Коп вышел из комнаты  с  ружьем  под
мышкой.  Не  меньше пяти секунд тишину нарушали лишь приглушенные  рыдания
женщины по имени Мэри. Дэвид смотрел на родителей, они - на него. Ральф  и
Эллен  все еще стояли обнявшись. Глядя на них, Дэвид представил себе,  как
они,  должно  быть,  выглядели, когда были маленькими детьми,  задолго  до
того,  как  встретились в университете Огайо, и это перепугало  его  сверх
всякой  меры. Уж лучше бы он застал их голыми и трахающимися. Дэвид  хотел
нарушить молчание, но не знал, что сказать.
     Внезапно  коп  вновь  появился  в  комнате.  Ему  пришлось  наклонить
голову,  чтобы  не удариться о дверной косяк. На его лице играла  безумная
улыбка,  заставившая Дэвида вспомнить о Гарфилде, коте  из  комиксов.  Кот
точно  так  же  улыбался,  готовясь к очередной проказе.  И  тут  зазвонил
висевший  на стене телефон. Коп схватил трубку, поднес ее к уху, заорал  в
микрофон:
     - Бюро  обслуживания. Пошлите мне наверх комнату! - бросил трубку  на
рычаг  и  все с той же безумной гарфилдовской улыбкой повернулся  к  своим
пленникам. - Старая шутка Джерри Льюиса [* Джерри Льюис (р. 1926) - звезда
Голливуда,  известный  комедийный актер.  Из  американских  деятелей  кино
только  он  и  Альфред  Хичкок  награждены французским  орденом  Почетного
легиона.].  Американские критики не понимают Джерри, а вот во  Франции  он
пользуется  колоссальным успехом. Я имею в виду,  пользуется  успехом  как
жеребец.  -  Он  посмотрел на Дэвида. - Во Франции тоже нет Бога,  Солдат.
Поверь мне. Только чинзано, улитки и женщины, которые не бреют подмышки.
     Коп оглядел остальных пленников, и его улыбка исчезла.
     - Вы,  люди,  должны  сидеть за решеткой. Я знаю,  вы  меня  боитесь,
может,  это  и  правильно,  что боитесь, но вы посажены  не  без  причины,
поверьте  мне.  На  много миль вокруг это единственное  безопасное  место.
Здесь  действуют силы, о существовании которых вам не стоит  и  думать.  А
когда  наступит ночь... - Коп вновь оглядел их и печально покачал головой,
показывая, что тут лучше промолчать.
     _Ты_  _лжешь_, _ты_ _лжец_, подумал Дэвид... но тут из открытого окна
на  лестнице опять донесся вой, заставивший его засомневаться: а вдруг коп
говорит правду?
     - В  любом  случае,  -  продолжал коп, - замки тут  хорошие,  решетки
крепкие.  Строили  камеры в расчете на шахтеров, а  их  природа  силой  не
обделила,  поэтому  на побег не рассчитывайте. Если у вас  возникла  такая
мысль,  отправьте ее куда подальше. Вы можете со мной не  согласиться,  но
другого вам не дано. Поверьте мне, если сумеете выбраться из камер, вам же
будет  хуже.  - И он ушел, на этот раз действительно ушел: Дэвид  услышал,
как прогрохотали по ступеням его сапоги, сотрясая все здание.
     Мальчик  постоял  в  нерешительности,  зная,  что  он  сейчас  должен
сделать,  просто обязан сделать, но он не хотел этого делать на  глазах  у
родителей.  Однако  разве у него был выбор? И насчет копа  он  не  ошибся.
Здоровяк не мог читать его мысли, словно газету, но что-то он улавливал...
к примеру, о Боге. Может, это и к лучшему. Пусть коп знает о Боге, но не о
патроне.
     Дэвид  повернулся  и  направился к койке. Он чувствовал,  как  патрон
оттягивает карман. Словно золотой слиток.
     _Нет_,  _патрон_  _опаснее_ _золота_. _Пожалуй_,  _лучше_  _сравнить_
_его_ _с_ _куском_ _чего_-_то_ _радиоактивного_.
     Дэвид  постоял  перед  койкой, лицом к стене, потом  медленно,  очень
медленно  опустился  на колени. Сложил руки на грубом шерстяном  одеяле  и
коснулся их лбом.
     - Дэвид, что с тобой? - закричала мать. - Дэвид!
     - С  ним  все в порядке, - ответил отец, и Дэвид улыбнулся,  закрывая
глаза.
     - Что  значит  все  в порядке? - не унималась Эллен.  -  Посмотри  на
него, он упал, потерял сознание! Дэвид!
     Голоса  затихали,  таяли  вдали, но, прежде чем  они  пропали,  Дэвид
услышал слова отца: "Он не потерял сознание. Он молится".
     _В_ _Безнадеге_ _нет_ _Бога_. _Что_ _ж_, _давайте_ _разберемся_.
     И  Дэвид  отключился.  Его больше не волновало,  что  могут  подумать
родители,  не  тревожило  то,  видел  ли  мистер  Седые  Волосы,  как   он
прикарманил патрон, и скажет ли он об этом копу-чудовищу. Дэвид не горевал
о смерти младшей сестренки, которая за свою короткую жизнь мухи не обидела
и не заслужила такой жуткой смерти. Собственно, он даже покинул свое тело.
И  оказался  в  кромешной тьме, слепой, но не глухой.  Оказался  во  тьме,
вслушиваясь в голос своего Бога.

                                     2
     Как   и   у   большинства  обретших  Бога,  у  Дэвида   Карвера   это
сопровождалось  драматическими внешними  событиями.  В  душе  же  его  все
произошло  спокойно,  если  не  сказать  буднично.  Объяснять  случившееся
законами  _ломки_ или категориями здравого смысла бесполезно.  Когда  дело
касается  души, привычная логика неприменима. Тут в ходу иная  логика,  не
менее ясная и понятная для посвященных. Он нашел Бога, этим все сказано. И
(возможно, это представлялось Дэвиду более существенным) Бог нашел его.
     В  ноябре  прошлого года, когда лучший друг Дэвида ехал на велосипеде
в  школу, его сбил автомобиль. Брайена Росса отбросило на двадцать ярдов в
_стену_  дома.  Друзья всегда ездили в школу вместе, но в тот  день  Дэвид
остался  дома,  так  как подхватил простуду. Телефон зазвонил  в  половине
девятого.  Десять минут спустя мать Дэвида, бледная как полотно, вернулась
в гостиную:
     - Дэвид,  с Брайеном несчастье. Пожалуйста, постарайся взять  себя  в
руки.
     Дальнейшего  разговора он не помнил, в памяти остались  только  слова
_надежды_ _на_ _то_, _что_ _он_ _выживет_, _нет_.
     Позвонив  вечером  в больницу и убедившись, что  его  друг  еще  жив,
Дэвид решил, что на следующий день сам поедет туда.
     - Дорогой,  я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но эта  идея  не  из
лучших, - покачал головой его отец.
     "Дорогим"  он  не  называл Дэвида с тех пор, как тот перестал  играть
плюшевыми  зверьками. Одного этого слова хватило, чтобы понять,  насколько
Ральф  Карвер  расстроен. Он посмотрел на Эллен, но та стояла  у  раковины
спиной  к  столу,  нервно теребя полотенце. На ее помощь  рассчитывать  не
приходилось. Да и сам Ральф не знал, что сказать. Не приведи Господь вести
такие  разговоры с ребенком. Мальчику-то всего одиннадцать, Ральф езде  не
успел познакомить его со многими жизненными явлениями, а тут речь зашла  о
смерти.  Слава  Богу,  Кирсти  сидела  в  другой  комнате  и  смотрела  по
телевизору мультфильмы.
     - Нет, - возразил Дэвид, - это хорошая идея. Единственная идея. -  Он
хотел  было  добавить:  _Кроме_ _того_, _Брайен_  _обязательно_  _приехал_
_бы_,  _окажись_ _я_ _на_ _его_ _месте_, - но воздержался. Потому  что  не
знал  наверняка, приехал бы Брайен или нет. Впрочем, это ничего не меняло.
Дэвид  уже  чувствовал, пусть и не отдавая в этом  отчета,  что  ехать  он
собирается не ради Брайена, а ради себя.
     Мать покинула свой бастион у раковины и нерешительно шагнула к сыну:
     - Дэвид,  у  тебя  самое доброе сердце в мире... самое  доброе...  на
Брайен... его... ну... бросило...
     - Мама  хочет сказать, что он ударился о кирпичную стену  головой.  -
Отец  наклонился  над  столом и накрыл своей рукой руку  сына.  -  У  него
обширное  поражение  мозга. Он в коме. Мозг ни на  что  не  реагирует.  Ты
знаешь, что это означает?
     - Они  думают,  что Брайен превратился в растение. Ральф  поморщился,
потом  кивнул.  -  Он в таком состоянии, что для него  наилучший  выход  -
скорый конец. Если ты поедешь к нему, то увидишь не своего друга, которого
ты хорошо знаешь, с которым никогда бы не расставался...
     При   этих  словах  Эллен  вышла  в  гостиную,  посадила  ничего   не
понимающую Кирсти на колени и заплакала.
     Ральф  посмотрел ей вслед, словно хотел последовать примеру жены,  но
потом вновь повернулся к Дэвиду:
     - Будет  лучше, если ты запомнишь Брая, каким видел его  в  последний
раз. Понимаешь?
     - Да,  но  я  не могу так поступить. Я должен его повидать.  Если  не
хочешь  подвезти  меня, нет проблем. После школы я  доеду  в  больницу  на
автобусе.
     Ральф тяжело вздохнул:
     - Нет,  я,  конечно, тебя отвезу. И не обязательно  задать  окончания
занятий.  Только,  ради Бога, не говори об этом... - Он мотнул  головой  в
сторону гостиной.
     - Пирожку?  Конечно, не скажу. - Дэвид не стал упоминать, что  Кирсти
уже приходила в его комнату и спрашивала, что случилось с Брайсном, сильно
ли ему досталось, умрет ли он, поедет ли Дэвид к нему в больницу и многое,
многое другое. Слушала внимательно, стояла такая печальная... Но родителям
далеко  не все следует знать. Они такие старые, у них расшатанная  нервная
система.
     - Родители  Брайена  не  пустят  тебя  в  палату,  -  заявила  Эллен,
вернувшись  на  кухню.  - Я знаю Марка и Дебби много  лет.  Они  потрясены
случившимся, в этом сомнений нет, я на их месте просто сошла бы с ума,  но
они знают, что негоже разрешать маленькому мальчику смотреть на... другого
маленького мальчика, который умирает.
     - Я  позвонил  им  после того звонка в больницу, - ответил  Дэвид.  -
Миссис  Росс  не  возражает. - Отец все еще сжимал его  руку.  Дэвида  это
только  радовало. Он любил родителей, сожалел, что его поездка в  больницу
так  огорчает  их,  но  твердо знал, что обязательно  поедет.  Словно  его
направляла  внешняя  сила.  Точно так же,  как  опытная  рука  ведет  руку
ребенка, помогая нарисовать собаку, курицу или снеговика.
     - Что  это  на  нее нашло? - выдохнула Эллен Карвер. -  Хотела  бы  я
знать, что это на нее нашло?
     - Миссис   Росс  сказала,  что  будет  рада,  если  я  смогу   прийти
попрощаться.   Ведь   в   конце   недели  собираются   отключить   систему
жизнеобеспечения, после того как с Брайеном попрощаются бабушки и дедушки.
Она сказала, что будет рада, если я приду к Брайену первым.
     На следующий день Ральф отпросился с работы на вторую половину дня  и
заехал  в  школу  за Дэвидом. Тот уже стоял на тротуаре с синим  пропуском
"ОТПУЩЕН  РАНЬШЕ", торчащим из нагрудного кармана. Они приехали в больницу
и  на  самом  медленном в мире лифте поднялись на пятый этаж, в  отделение
интенсивной терапии. По пути Дэвид готовил себя к тому, что ему предстояло
увидеть.  _Не_  _ужасайся_ _тому_, _что_ _увидишь_, _Дэвид_,  предупредила
его  по телефону миссис Росс. _Выглядит_ _он_ _не_ _ахти_. _Мы_ _уверены_,
_что_   _боли_  _он_  _не_  _чувствует_,  _слишком_  _велико_  _поражение_
_мозга_... _но_ _выглядит_ _он_ _не_ _ахти_.
     - Хочешь,  чтобы  я  пошел с тобой? - спросил  отец  у  двери  палаты
Брайена.
     Дэвид  покачал  головой.  Он по-прежнему  ощущал,  что  его  действия
направляются  могучей  Силой,  которая  проявила  себя,  как  только   его
побледневшая мать принесла весть о случившемся с Брайеном. Он  чувствовал,
что  сила  эта  мудрее, чем он, она поддержит его, если его мужество  даст
слабину.
     Дэвид  вошел  в  палату.  Мистер  и миссис  Росс  сидели  на  красных
пластмассовых  стульях. В руках они держали книги, но  не  читали.  Брайен
лежал у окна на кровати, окруженной непонятными аппаратами, которые пикали
и  посылали  прямые зеленые линии на дисплеи мониторов. Мальчика  по  пояс
укрывало  легкое одеяло. Расстегнутая белая пижама. Резиновые присоски  на
груди и на голове, под марлевой повязкой. Из-под повязки по левой щеке  до
уголка   рта   змеился  длинный  порез.  Зашитый  черной  ниткой.   Дэвиду
показалось, ,  что  перед  ним  персонаж из какого-то  франкенштейновского
фильма, из тех, в которых играл Борис Карлофф [Борис Карлофф (1887 - 1969)
-  американский актер английского происхождения (настоящее  имя  -  Уильям
Генри  Пратт).  Прославился  в  роли  чудовища  Франкейнштейна  в  фильмах
"Франкенштейн"  (1931), "Невеста Франкенштейна" (1935) и  др.].  Их  часто
показывали  по  телевизору  по  субботам. Иногда,  когда  Дэвид  оставался
ночевать  у  Брайена, они не ложились допоздна, лопали попкорн и  смотрели
эти  фильмы.  Им нравились старые черно-белые чудовища. Однажды,  по  ходу
"Мамми" [Фильм ужасов (1932) с Б. Карлоффом.], Брайен повернулся к  Дэвиду
и  сказал:  "Черт,  Мамми  идет  за нами,  давай  прибавим  шагу".  Сказал
глупость,  но  в  четверть  первого ночи многое может  показаться  смешным
одиннадцатилетним мальчишкам, так что они смеялись до слез.
     Глаза  Брайена  смотрели на него с больничной койки. И  сквозь  него.
Открытые и пустые, как школьные классы в августе.
     Все сильнее ощущая, что он не идет сам, а его ведут, Дэвид вступил  в
магический круг машин. Оглядел присоски на груди и висках Брайена. Отметил
бесформенность  левой  части  повязки на его  голове.  Словно  голова  под
повязкой  радикально  изменилась. Наверное, так  и  должно  быть,  подумал
Дэвид.  Если  ударяешься головой о кирпичную стену, что-то ломается,  либо
череп, либо кирпич. От правой руки Брайена тянулась трубка. Вторая шла  от
груди. _Обе_ поднимались к банкам с жидкостью, закрепленным на штырях. Еще
одна  пластиковая  трубка  исчезала  в  ноздре  Брайена.  Правое  запястье
перетягивала эластичная лента.
     _Эти_  _машины_ _поддерживают_ _его_ _жизнь_, подумал Дэвид.  _Когда_
_их_ _отключат_, _когда_ _вытащат_ _иголки_...
     Он  не  мог  в  это  поверить, изумление проникло  туда,  где  раньше
находилось  место  только  горю. Дэвид и Брайен  поливали  друг  друга  из
питьевого  фонтанчика 9 школе, если этого не видел никто из учителей.  Они
мчались  на велосипедах по знаменитому лесу на Медвежьей улице,  изображая
из  себя  коммандос.  Они  обменивались книгами,  комиксами,  фотографиями
бейсболистов, иногда сидели на заднем крыльце дома Дэвида, играли в какую-
нибудь игру, читали или потягивали лимонад, приготовленный матерью Дэвида.
Они   хлопали   друг  друга  по  плечу,  обзывались.  Обычно  предпочтение
отдавалось  "плохому  мальчику". Если  же  они  были  вдвоем,  в  ход  шли
выражения  покрепче.  Во  втором  классе они  прокололи  пальцы  булавкой,
смешали  свою 1фовь и объявили себя кровными братьями. В августе с помощью
Марка   Росса   они  построили  из  крышек  от  пивных  бутылок   Пантеон.
Отталкиваясь от рисунка в книге. Получилось так хорошо, что Марк  поставил
этот  Пантеон у себя на первом этаже и демонстрировал его гостям.  Первого
января  крышечному Пантеону предстоял переезд в дом Карверов, находившийся
в полутора кварталах отсюда.
     Именно  о  Пантеоне думал Дэвид, стоя у кровати, на которой  лежал  в
коме  его лучший друг. Они - Дэвид, Брайен и отец Брайена - строили его  в
гараже, под музыку, льющуюся из кассетника. Строить что-либо из крышек  от
бутылок  -  глупая затея, бестолковая, потому что все сразу  видят,  какой
взят  строительный  материал. Но они построили Пантеон  своими  руками.  А
скоро  руками  Брайена займутся в похоронном бюро. Вымоют их,  специальной
щеточкой  почистят ногти. Никому не хочется смотреть на  труп  с  грязными
ногтями.  А  потом,  с  чистыми руками, Брайена положат  в  гроб,  который
выберут  ему  родители,  и  переплетут пальцы  рук  между  собой.  Такими,
переплетенными,  они  останутся и в земле. Во  втором  классе  их  просили
класть руки перед собой и переплетать пальцы. Только эти пальцы больше  не
шевельнутся,  ничего не сложат из крышек от бутылок. И  не  смогут  зажать
питьевой  фонтанчик,  направив  струю на закадычного  приятеля.  Вместе  с
хозяином они уйдут в темноту, под землю.
     При   этой   мысли   Дэвид  испытал  не  ужас,  а  отчаяние.   Словно
переплетенные  пальцы  лежащего  в гробу Брайена  доказывали,  что  деяния
человеческие  ничтожны, они никогда не остановят смерть и  даже  детям  не
избежать се объятий.
     Ни  мистер,  ни миссис Росс не обращались к Дэвиду, пока он  стоял  у
кровати,  размышляя  о  проблемах, которые обычно  не  волнуют  детей.  Их
молчание  его  очень устраивало. Они ему нравились, особенно мистер  Росс,
веселый и остроумный, но Дэвид пришел сюда не для того, чтобы пообщаться с
ними. Не к ним тянулись трубочки от аппаратов, поддерживающих жизнь в теле
Брайена.  Аппаратов,  которые  собирались  отключить  после  того,  как  с
Брайеном попрощаются бабушки и дедушки.
     Дэвид  пришел,  чтобы повидаться с Брайеном. Он взял друга  за  руку.
Удивительно  холодную  и безвольную, но живую. Он мог  чувствовать  в  ней
жизнь, мотор еще не остановился. Дэвид нежно пожал ее и прошептал:
     - Как дела, плохой мальчик?
     Никакого ответа, только мерное гудение машины, которая теперь  дышала
за Брайена, подавала в легкие кислород и откачивала углекислый газ. Машина
эта стояла прямо за изголовьем, своими размерами превосходя все остальные.
В  высоком  пластмассовом  цилиндре сжимались и  разжимались  белые  мехи.
Работала  машина тихо, но словно ахала, когда мехи разжимались.  Казалось,
часть  Брайена все-таки чувствовала боль, но эту часть вывели  из  тела  и
заключили  в  пластмассовый  цилиндр, туда, где  эта  боль  ощущалась  еще
сильнее. Где ее сжимали белые мехи. И еще глаза Брайена.
     Взгляд Дэвида так и притягивало к ним. Никто не предупредил его,  что
Брайен  будет  лежать  с  открытыми глазами. Он понятия  не  имел,  что  у
человека в бессознательном состоянии могут быть открыты глаза. Дебби  Росс
просила не ужасаться тому, что он увидит, сообщила, что Брайен выглядит не
очень  хорошо, но она не упомянула о пустом, безжизненном взгляде.  Может,
ничего  особенного  в  этом  и  нет,  невозможно  подготовиться  ко  всему
ужасному, что встречается в жизни, в любом возрасте.
     Один  глаз  Брайена заливала кровь, между красным белком и  большущим
черным  зрачком  едва просматривалась узкая каряя радужка. Второй  казался
обычным,  но  только ничем не напоминал глаз его друга. Мальчика,  который
говорил,  сидя  у  телевизора: "Черт, Мамми идет за нами,  давай  прибавим
шагу", - здесь не было вовсе... если только какая-то его часть не забилась
в  пластмассовый  цилиндр, отдавшись на милость белых мехов.  Дэвид  отвел
взгляд... глубокий порез во всю щеку, повязка на голове, восковое ухо  под
повязкой...  затем  вновь  вернулся к открытым глазам  Брайена  с  разными
зрачками. К этим глазам его притягивала пустота, отсутствие в них малейших
признаков жизни. Это не просто несправедливо. Это... это...
     _Грешно_.
     Это  слово прошептал голос в голове Дэвида. Не тот голос, который  он
раньше  слышал в своих мыслях, абсолютно незнакомый голос, и,  когда  рука
Дебби  Росс  легла на плечо Дэвида, ему пришлось крепко сжать губы,  чтобы
подавить крик.
     - Человек,  сбивший Брайена, был пьян. - Она осипла от слез,  которые
все  катились по ее щекам. - Он говорит, что ничего не помнит, что у  него
провал памяти, и самое ужасное, Дэйви, я ему верю.
     - Дебби...  -  подал  голос  мистер Росс,  но  мать  Брайена  его  не
услышала.
     - Как  мог Господь позволить этому человеку не помнить, что  он  сбил
моего  сына?  -  Голос  ее начал подниматься. Ральф  Карвер,  чуть  раньше
сунувший голову в палату, замер. Медсестра, катившая тележку, остановилась
и  заглянула  в палату 508. - Как мог Господь проявить такое милосердие  к
человеку, который должен к