аждую ночь просыпаться в липком поту, вспоминая,
как хлестала кровь из головы моего бедного мальчика?
     Мистер  Росс обнял жену за плечи. Ральф Карвер подался назад и  убрал
голову,  словно  черепаха, залезающая под панцирь. Дэвид это  заметил,  и,
кажется,  его  это рассердило. Впрочем, потом он этого вспомнить  не  мог.
Помнил   он   другое:  бледное  лицо  Брайена,  повязку  на  его   голове,
бесформенную с одной стороны, восковое ухо, рваную рану на щеке  и  глаза.
Глаза  он запомнил лучше всего. Мать Брайена плакала, кричала, а его глаза
ни на йоту не изменились.
     _Но_  _он_ _же_ _здесь_, внезапно подумал Дэвид, и мысль эта,  как  и
многое другое, случившееся после того, как мать Дэвида сказала о том,  что
Брайена сбил автомобиль, родилась не внутри его, а была привнесена  извне,
словно его мозг и тело стали каким-то приемником.
     _Он_  _здесь_,  _я_  _это_  _знаю_. _Еще_ _здесь_,  _как_  _человек_,
_оставшийся_   _в_   _доме_,  _на_  _который_  _сошла_   _лавина_,   _или_
_заваленный_ _в_ _пещере_.
     Деоби  Росс  полностью  утратила контроль над собой.  Она  уже  выла,
вырываясь  из  рук  мужа.  Мистер  Росс тянул  ее  к  красным  стульям,  и
чувствовалось,  что  каждый  фут дается ему с  немалым  трудом.  Подбежала
медсестра, обняла мать Брайена за талию.
     - Миссис Росс, присядьте. Вам станет лучше, как только вы сядете.
     - _Что_   _это_  _за_  _Бог_,  _если_  _он_  _позволяет_   _человеку_
_забыть_  _убийство_ _маленького_ _мальчика_? - кричала  мать  Брайена.  -
_Он_  _хочет_, _чтобы_ _этот_ _человек_ _вновь_ _напивался_ _и_  _убивал_,
_вот_   _какой_  _это_  _Бог_!  _Бог_,  _который_  _любит_  _пьяниц_   _и_
_ненавидит_ _маленьких_ _детей_!
     Брайен  смотрел  в потолок отсутствующим взглядом.  Вопли  матери  не
долетали  до его восковых ушей. Он ничего не замечал. Его здесь  не  было.
Но...
     Да, произнес голос в голове Дэвида.
     _Да_, _он_ _есть_. _Где_-_то_.
     - Сестра, вы можете сделать моей жене укол? - спросил мистер Росс.
     Он  с  трудом удерживал миссис Росс. Она хотела броситься к  кровати,
обнять  и  Дэвида,  и  своего  сына, может,  их  обоих.  В  голове  у  нее
помутилось. В этом не могло быть сомнений.
     - Я  приведу  доктора Баргойна. Он в соседней палате, -  пробормотала
медсестра и выскочила за дверь.
     Отец  Брайена вымученно улыбнулся Дэвиду. Пот катился по  его  щекам,
глаза  покраснели. Дэвиду показалось, что за один день мистер Росс  сильно
исхудал.  Мальчик понимал, что такое едва ли возможно, но при этом  он  не
мог не верить своим глазам. Одной рукой мистер Росс обнимал жену за талию,
другой держал ее за плечо.
     - Тебе  лучше уйти, Дэвид. - Слова давались ему с трудом. - Мы...  мы
ведем себя, наверное, не так, как должно.
     _Но_ _я_ _еще_ _не_ _попрощался_ _с_ _ним_, хотел ответить Дэвид,  но
внезапно понял, что по щекам мистера Росса течет не пот. Слезы. Вот они-то
и  заставили  его двинуться к двери. И лишь там, обернувшись, увидев,  что
мистер  и  миссис  Росс расплылись у него перед глазами,  превратившись  в
целую толпу родителей, Дэвид понял, что и сам плачет.
     - Могу  я прийти еще раз, мистер Росс? - Он едва узнавал свой  голос.
- Скажем, завтра?
     Миссис  Росс  перестала вырываться. Руки мистера Росса сомкнулись  на
ее  животе,  она  склонила голову, волосы упали ей  на  лицо.  Вместе  они
напомнили  Дэвиду  пару  борцов с соревнований Мировой  федерации  борьбы,
которые  они иногда смотрели с Брайеном. Один из борцов вот так же  держал
другого.  _Черт_,  _Мамми_ _идет_ _за_ _нами_, непонятно  к  чему  подумал
Дэвид. Мистер Росс покачал головой:
     - Думаю, не стоит этого делать, Дэйви.
     - Но...
     - Нет,  думаю, что не стоит. Видишь ли, врачи говорят, у Брайена  нет
ни  единого шанса... при... прий... - Лицо мистера Росса начало  меняться.
Дэвид  никогда  не видел, чтобы лицо взрослого человека так менялось,  оно
словно рвалось изнутри.
     И  только потом, в лесу на Медвежьей улице, он начал понимать, в  чем
дело...  хотя  бы  отчасти.  А  сейчас он  своими  глазами  наблюдал,  что
случается  с человеком, который давно, возможно, много лет, не  плакал,  а
тут не мог сдержаться. Похоже на то, когда вода прорывает плотину.
     - О, мой мальчик! - вскрикнул мистер Росс. - О, мой мальчик!
     Он   отпустил   жену  и  привалился  к  стене  между   двух   красных
пластмассовых  стульев. Постоял немного, потом у него подломились  колени.
Он  сползал  вниз,  пока не сел на пол, с протянутыми  к  кровати  руками,
мокрыми  щеками,  соплями, текущими из носа, вылезшей из брюк  рубашкой  и
сбившимися  к  коленям  штанинами. Его жена опустилась  рядом  на  колени,
обняла  его. Так они и сидели, когда в палату вошли доктор и медсестра.  А
Дэвид выскользнул за дверь, глотая слезы, стараясь не разрыдаться. В конце
концов,   они   находились   в  больнице,  где  хватало   людей,   которые
выздоравливали и которых не следовало расстраивать.
     Его  встретил  отец, такой же бледный, как мать, когда  она  сообщала
Дэвиду о трагедии. Когда отец взял Дэвида за руку, его рука была холоднее,
чем у Брайена.
     - Я  очень  сожалею, что тебе пришлось это увидеть. -  Они  стояли  в
холле,  дожидаясь  самого медленного в мире лифта. Это  единственное,  что
смог сказать Ральф Карвер. По дороге домой отец дважды пытался заговорить,
но  у него ничего не выходило. Он включил радио, выключил, повернувшись  к
Дэвиду,  спросил,  не хочет ли тот мороженого или чего-нибудь  еще.  Дэвид
покачал головой, и его отец вновь включил музыку.
     Дома  Дэвид  сказал  отцу, что хочет побросать  мяч  в  баскетбольное
кольцо на подъездной дорожке. Отец согласно кивнул и поспешил в дом.  Стоя
у  трещины  в  асфальте,  которую он использовал  в  качестве  контрольной
отметки,  Дэйв  слышал, как родители разговаривают  на  кухне.  Их  голоса
долетали  до него через открытое окно. Мать хотела знать, что произошло  в
больнице, как все это перенес Дэвид.
     - Ну,  сцена  была  та  еще, - ответил отец, словно  кома  Брайена  и
надвигающаяся на него смерть составляли часть какой-то пьесы.
     Дэвид  заставил  себя не слушать. Ощущение необычности  происходящего
вновь  вернулось  к нему, ощущение того, что он не просто отдельно  взятый
человек,  но часть чего-то большого, еще непостижимого для него.  Внезапно
возникло  острое желание отправиться в лес на Медвежьей улице, к небольшой
прогалине. К ней вела узкая тропа, по которой, однако, они могли ехать  на
велосипеде  один за другим. Именно там, на "вьетконговском  наблюдательном
посту",  мальчики годом раньше впервые попробовали сигарету Дебби  Росс  и
нашли  ее  отвратительной. Там они впервые просмотрели  номер  "Пентхауса"
(Брайен  увидел его на крышке мусорного ящика около автобусной остановки),
там  они подолгу болтали, мечтали... главным образом о том, что они  будут
делать,  перейдя  в девятый класс и став королями средней школы  Западного
Уэнтуорта. Там, на прогалине, к которой вела "тропа Хо Ши Мина",  мальчики
особенно  полно  наслаждались  своей  дружбой.  Туда  Дэвида  внезапно   и
потянуло.
     Он  постукал об асфальт мячом, которым они с Брайеном играли  миллион
раз,  взял  его  в руки, согнул колени и бросил. В последний  раз.  Попал.
Когда  мяч  отскочил к Дэвиду, он откатил его на траву. Родители  все  еще
разговаривали на кухне, до него долетали их голоса, но у Дэвида и мысли не
возникло сунуться в открытое окно и сказать, куда он пошел. Они могли  его
не пустить.
     Не  взял  он и велосипед. Зашагал, опустив голову, с синим  пропуском
"ОТПУЩЕН   РАНЬШЕ"  в  нагрудном  кармане,  хотя  школьные   занятия   уже
закончились. Большие желтые автобусы развозили детей. Стайки школьников из
младших  классов  пробегали  мимо, размахивая  портфелями  и  коробками  с
ленчем. Дэвид не обращал на них внимания. Мыслями он был далеко. Это потом
преподобный Мартин расскажет ему о "тихом, спокойном голосе" Бога, и Дэвид
поймет, что же он слышал в тот день, но тогда он не мог сказать, то ли это
голос, то ли мысль, а может, и интуиция. Он знал: когда тебя мучает жажда,
когда все твое тело жаждет воды, ты ляжешь на землю и будешь пить из лужи,
если  другого источника воды не будет. В сложившейся ситуации такой  лужей
стал для него "вьетконговский наблюдательный пост".
     Дэвид  пришел  на  Медвежью улицу и свернул на "тропу  Хо  Ши  Мина".
Шагал  он  медленно,  наклонив  голову, напоминая  ученого,  обдумывающего
серьезную  научную  проблему. "Тропа Хо Ши Мина"  не  принадлежала  ему  и
Брайену, многие школьники пробегали по ней по дороге в школу и обратно, но
в тот теплый осенний день она пустовала, словно ее очистили специально для
него.  На  полпути  он  заметил  обертку  от  шоколадного  батончика  "Три
мушкетера"  и  поднял  ее с травы. Брайен ел только  такие  батончики,  он
называл их "Три мушкера", и Дэвид не сомневался, что обертку бросил именно
Брайен  за день или два до происшествия. Не то чтобы Брайен бросал обертки
там, где ел батончики. Обычно он засовывал их в карман. Но...
     _Может_,  _его_  _заставило_ _бросить_ _обертку_ _нечто_,  _знающее_,
_что_ _я_ _приду_ _сюда_ _после_ _того_, _как_ _Брайена_ _собьет_ _машина_
_и_   _он_   _размозжит_  _голову_  _об_  _кирпичную_  _стену_,   _нечто_,
_знающее_, _что_ _я_ _найду_ _обертку_ _и_ _вспомню_ _о_ _нем_.
     Дэвид  убеждал  себя,  что это безумие, он  сошел  с  ума,  если  так
думает,  но  при этом он отнюдь не считал себя безумцем. Возможно,  будучи
озвученными,  эти  мысли и показались бы безумными, но,  оставаясь  в  его
голове, они представлялись Дэвиду более чем логичными.
     Не  отдавая  себе отчета в том, что он делает, Дэвид  засунул  в  рот
красно-серебристую  обертку и высосал остатки сладкого шоколада.  Проделал
он  все  это с закрытыми глазами, а по его щекам стекали слезы.  Когда  же
шоколад  вместе  со  слюной перекочевал в желудок, а во  рту  не  осталось
ничего, кроме мокрой бумаги, Дэвид выплюнул обертку и двинулся дальше.
     В  восточном  углу  прогалины  рос дуб с  двумя  мощными  ветвями,  в
двадцати  футах  от  земли расходящимися буквой V.  Мальчики  не  решились
построить домик на развилке: кто-нибудь мог увидеть его и сломать. Но  год
-  ' $ летним днем они принесли доски, гвозди, молотки и сколотили на дубе
платформу. Дэвид и Брайен знали, что ее используют старшеклассники  (время
от  _времени_ на потемневших от дождей досках они находили окурки и пустые
банки  из-под  пива, а однажды нашли даже колготки),  и  это  им  льстило.
Малыши же туда не лазили: слишком высоко.
     Дэвид поднялся на платформу, с влажными щеками, опухшими глазами,  со
вкусом  шоколада и мокрой бумаги во рту и аханьем белых мехов в  ушах.  Он
чувствовал, что найдет на платформе следы присутствия Брайена,  может,  те
же обертки от "Трех мушкетеров", но ничего не обнаружил, кроме прибитой  к
дереву  таблички с надписью: "ВЬЕТКОНГОВСКИЙ НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ ПОСТ", которую
они  повесили  через две недели после сооружения платформы.  Вдохновил  их
(так   же,  как  и  на  название  для  тропы)  старый  фильм  с  Арнольдом
Шварценеггером, но какой именно, Дэвид не помнил. Он ожидал,  что  в  один
прекрасный   день,   поднявшись   на   платформу,   они   обнаружат,   что
старшеклассники оторвали табличку или написали на ней что-нибудь вроде: "А
КО-КО - НЕ ХО-ХО", но ее никто не трогал. Дэвид догадался, что название им
понравилось.
     Заморосил  легкий дождь, охлаждая разгоряченную кожу. Совсем  недавно
они  с  Брайеном сидели на платформе под таким же дождем. Болтали  ногами,
разговаривали, смеялись.
     _Зачем_ _я_ _здесь_?
     Нет ответа.
     _Почему_ _я_ _пришел_? _Что_ _заставило_ _меня_ _прийти_?
     Нет ответа.
     _Если_ _тут_ _есть_ _кто_-_нибудь_, _пожалуйста_, _отзовись_.
     Долгое  время  крик его души оставался без ответа...  а  потом  ответ
пришел, причем у Дэвида не возникло ощущения, что он говорит сам с  собой,
обманывает себя, чтобы хоть немного успокоиться. Как и в тот раз, когда он
стоял в больнице рядом с Брайеном, сигнал поступил извне.
     _Да_, послышался голос у него в голове. _Я_ _здесь_.
     _Кто_ _ты_?
     _Кто_  _я_,  ответил голос, после чего наступила тишина,  словно  она
все и объясняла.
     Дэвид  уселся  по-турецки посередине платформы  и  закрыл  глаза.  Он
обхватил  колени ладонями и как мог распахнул свой разум.  Что  еще  можно
сделать в такой ситуации, он не знал. В этой позе он просидел долго, слыша
далекие  голоса  детей, возвращающихся домой, различая  черные  и  красные
полосы,  движущиеся  по его векам: ветер качал ветки,  и  солнечные  лучи,
проникая сквозь листву, освещали лицо мальчика.
     _Скажи_ _мне_, _чего_ _ты_ _хочешь_, спросил он голос.
     Нет ответа. Голос, похоже, ничего не хотел.
     _Тогда_ _скажи_ _мне_, _что_ _делать_.
     Нет ответа.
     Издалека,  с пожарной каланчи на Колумбус-Броуд, донесся гудок.  Пять
часов.  Дэвид просидел на платформе с закрытыми глазами около двух  часов.
Отец и мать, должно быть, уже заметили его отсутствие, увидели лежащий  на
траве мяч, начали волноваться. Дэвид любил родителей и не хотел доставлять
им  лишних забот, он понимал, что смерть Брайена потрясла бы их не меньше,
чем его самого, но домой идти не мог. Потому что не довел дела до конца.
     _Ты_  _хочешь_, _чтобы_ _я_ _помолился_? - спросил он  голос.  -  _Я_
_попытаюсь_, _если_ _ты_ _этого_ _хочешь_, _по_ _я_ _не_ _знаю_,  _как_...
_мы_ _не_ _в_ _церкви_ _и_...
     Голос  перебил  его, в нем не слышалось ни злости, ни  удивления,  ни
нетерпения, эмоции отсутствовали.
     _Ты_ _уже_ _молишься_.
     _О_ _чем_ _же_ _я_ _молюсь_?
     _Черт_, _Мамми_ _идет_ _за_ _нами_, ответил голос.
     _Давай_ _прибавим_ _шагу_. _Я_ _не_ _знаю_, _что_ _это_ _означает_.
     _Знаешь_.
     _Нет_, _не_ _знаю_!
     - Да,  знаю,  - простонал Дэвид. - Но это значит, что я хочу  просить
тебя  о  том,  о чем не решались попросить другие, вымолить  то,  чего  не
решались вымолить другие. Это так?
     Ответа он не получил.
     Дэвид   открыл  глаза.  Ноябрьский  день  подходил  к  концу.  Солнце
окрасило лес в золото и багрянец. Ноги мальчика затекли, он словно очнулся
от глубокого сна.
     Красота окружающей природы поразила его, он почувствовал себя  частью
огромного целого, клеточкой живой кожи мира. Дэвид воздел руки к небу.
     - Излечи  его.  Господи, излечи его. Если Ты  это  сделаешь,  я  что-
нибудь  сделаю  для  Тебя. Я услышу, что Ты мне скажешь,  а  потом  все  в
точности исполню. Обещаю.
     Глаза  он  закрывать  не  стал, но напряг слух,  ожидая,  что  скажет
голос.  Поначалу  голос  ничего  не  сказал.  Дэвид  опустил  руки,  начал
подниматься, прилипшие к брюкам иголки посыпались ему на ноги, и  он  даже
хохотнул. А когда взялся рукой за ветку, чтобы сохранить равновесие, голос
послышался вновь.
     Дэвид   слушал  внимательно,  наклонив  голову,  держась  за   ветку,
чувствуя покалывание в затекших мышцах. Потом кивнул. Табличку с надписью:
"ВЬЕТКОНГОВСКИЙ НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ ПОСТ" они прибили тремя гвоздями. Кора  под
ними  выкрошилась, ржавые шляпки торчали наружу. Дэвид вытащил из  кармана
синий пропуск и насадил его на одну из шляпок. Потом начал переминаться  с
ноги  на  ногу,  чтобы  полностью восстановить кровообращение,  и  наконец
спустился вниз.
     Едва  Дэвид  появился на подъездной дорожке у своего  дома"  как  его
родители  выскочили  из кухонной двери. Эллен Карвер  осталась  стоять  на
крыльце,  приложив  ладонь ко лбу, чтобы солнце не  слепило  ее,  а  Ральф
сбежал со ступенек и обнял сына за плечи.
     - Где ты был? Где тебя носило, Дэвид?
     - Пошел прогуляться. В лес на Медвежьей улице. Я думал о Брайене.
     - Ты  ужасно нас напугал, - вырвалось у Эллен. Кирстен тоже вышла  на
крыльцо,  с  миской клубничного мусса в руках и любимой  куклой,  Мелиссой
Дорогушей, под мышкой. - Даже Кирсти и та волновалась.
     - Я не волновалась, - возразила девочка, продолжая есть мусс.
     - С тобой все в порядке? - спросил отец.
     - Да.
     - Ты уверен?
     - Да.
     Дэвид  прошел  в  дом,  по  пути дернув Пирожка  за  косичку.  Сестра
скорчила ему рожицу, но потом улыбнулась.
     - Ужин  почти готов, иди мыть руки. - Эллен последовала за  сыном  на
кухню.
     Зазвонил  телефон. Эллен сняла трубку, потом позвала Дэвида,  который
уже  направился к ванной на первом этаже, чтобы помыть руки, действительно
изрядно  испачканные.  Повернувшись,  он  увидел,  что  мать  одной  рукой
протягивает  ему  трубку, а второй комкает фартук. Она  попыталась  что-то
сказать,  но с ее шевелящихся губ не сорвалось ни звука. Эллен  проглотила
слюну и предприняла вторую попытку.
     - Это  Дебби Росс. Просит тебя. Она плачет. Думаю, все кончено.  Ради
Бога, говори с ней помягче. Дэвид взял трубку и поднес ее к уху.
     - Алло! Миссис Росс?
     Мать  Брайена душили рыдания, поэтому сначала она не могла произнести
ни  слова.  Потом  Дэвид услышал голос мистера Росса: "Давай  я".  На  что
миссис  Росс  ответила:  "Нет,  я сама, -  еще  раз  громко  всхлипнула  и
добавила: - Брайен очнулся".
     - Правда?   -  Никогда  в  жизни  Дэвид  не  чувствовал  себя   таким
счастливым... Однако услышанное его не удивило.
     - Он умер? - выдохнула Эллен. Одна ее рука все еще теребила фартук.
     - Нет, - ответил Дэвид матери и отцу, прикрыв трубку рукой. Он мог  с
ними  поговорить,  так  как Дебби Росс опять рыдала.  Дэвид  подумал,  что
рыдать  она будет всякий раз, рассказывая о выздоровлении сына. Во  всяком
случае,  первое время. И ничего не сможет с собой поделать: слишком  много
она пережила.
     - Он умер? - вновь тихо спросила Эллен.
     - Нет!  -  В ответе прорвалось раздражение. Она же не глухая,  почему
он должен повторяться? - Брайен жив. Миссис Росс говорит, что он очнулся.
     Отец  и  мать  Дэвида хватали ртом воздух, словно рыбы  в  аквариуме.
Кирсти прошла мимо них, доедая мусс, наклонившись к Мелиссе Дорогуше.
     - Я  же  говорила  тебе, что так оно и будет. - Тон  ее  не  допускал
возражений. - Говорила ведь?
     - Очнулся? - изумленно переспросила Эллен. - Он жив?
     - Дэвид, ты меня слушаешь? - раздался голос миссис Росс.
     - Да, конечно.
     - Примерно  через  двадцать  минут после  твоего  ухода  на  мониторе
энцефалографа появились зубцы. Я увидела их первая, Марк в это время пошел
в  кафетерий за минеральной водой. Я побежала за медсестрой, но она мне не
поверила. - Миссис Росс смеялась сквозь слезы. - Действительно, кто бы мне
поверил?  А  придя в палату, медсестра позвонила не доктору,  а  в  службу
технического  обслуживания. Никто не верил, что такое может  случиться.  И
они  действительно  заменили монитор, можешь  себе  такое  представить?  -
Естественно,  нет. Фантастика. Родители Дэвида смотрели  на  него  во  все
глаза. А отец еще что-то показывал ему руками, вызывая у него смех. Однако
смеяться Дэвид не считал возможным, он не хотел, чтобы его услышала миссис
Росс, и поэтому отвернулся к стене.
     - Лишь  когда  они увидели зубцы на новом мониторе, с  более  сильным
разрешением, одна из медсестер позвала доктора Васлевски. Нейрохирурга. Но
еще  до  того,  как  он пришел, Брайен открыл глаза и  посмотрел  на  нас.
Спросил,  кормила  ли  я сегодня рыбок. Я ответила,  что  рыбки  в  полном
порядке.  Я  даже  перестала плакать. Меня так потряс  его  голос,  что  я
перестала плакать. Потом Брайен сказал, что у него болит голова,  и  вновь
закрыл глаза. Когда появился доктор Васлевски, Брайен выглядел так,  будто
опять  оказался  в  коме. Доктор недовольно глянул на  медсестру,  как  бы
говоря: "Чего вы меня беспокоили?" Ты понимаешь?
     - Конечно, - ответил Дэвид.
     - Но  когда  доктор  хлопнул в ладоши под ухом у Брайена,  тот  сразу
открыл глаза. Видел бы ты лицо этого старого поляка, Дэйви! - Миссис  Росс
рассмеялась  каким-то безумным ка