ал  двигатель. Коп включил первую передачу и выехал на  асфальт.
Мэри  повернулась, чтобы посмотреть, как "акура" уменьшается  в  размерах.
Когда  же она перевела взгляд на Питера, слезы, стоявшие в ее глазах,  уже
потекли по щекам.
     - Пожалуйста,   послушайте   меня,  -  обратилась   она   к   коротко
стриженному  светлому  затылку. Перед тем как сесть  в  машину,  коп  снял
шляпу,  и  Питер  отметил,  что расстояние  между  крышей  и  макушкой  не
превышало  дюйма.  - Пожалуйста, постарайтесь понять, хорошо?  _Это_  _не_
_наш_  _автомобиль_. Вы _должны_ это понять, я уверена, вы поймете, потому
что  видели  регистрационный талон. Машина принадлежит сестре моего  мужа.
Эта женщина - наркоманка. Она...
     - Мэри... - Питер сжал руку жены, но она вырвала ее.
     - Нет!  Я не собираюсь сидеть весь день в полицейском участке, может,
даже в камере, отвечая на глупые вопросы, лишь из-за того, что твоя сестра
такая эгоистка. Как она могла забыть... Ну ее к черту!
     Питер  откинулся на спинку сиденья. Давление на колени не  снижалось,
но  он решил, что это можно пережить, и повернулся к запыленному окну.  От
"акуры"  их уже отделяла миля или две, а впереди он видел что-то  большое,
стоящее  на  обочине  встречной  полосы. Автомобиль.  Судя  по  габаритам,
грузовик.
     Мэри  смотрела  уже  не  в стриженый затылок,  а  в  зеркало  заднего
обзора, надеясь поймать взгляд копа.
     - Половина   мозговых  клеток  Дейдры  сгорела,  а  вторая   половина
пребывает в Изумрудном городе. Есть даже такой профессиональный  термин  -
"измененная  личность", вы наверняка встречали подобных людей, патрульный,
даже  в  здешних  краях.  То,  что вы нашли под  запаской,  скорее  всего,
"травка",  в этом вы совершенно правы, но это _не_ _наша_ "травка"!  Разве
вы не понимаете?
     Теперь  Питер  видел,  что на обочине стоит  не  грузовик,  а  кемпер
[Специализированный автомобиль для любителей автотуризма,  изготавливаемый
на  основе  пикапов и микроавтобусов, может быть также оснащен прицепом.].
Не  из  тех,  что  размерами  напоминают динозавров,  но  тоже  достаточно
большой.  Кремового цвета, с широкой зеленой полосой по  борту.  А  пониже
ветрового  стекла  его  хозяева той же зеленой краской  написали:  "ЧЕТЫРЕ
СЧАСТЛИВЫХ  СТРАННИКА" - так они окрестили свой дом на колесах. Запыленный
кемпер как-то неестественно прижался к земле.
     Причину  Питер обнаружил, когда они приблизились к нему:  все  колеса
кемпера были спущены. На спущенных колесах он действительно чуть ли не лег
днищем  на  землю,  но как можно было сразу проколоть все  колеса?  Кто-то
засыпал дорогу шипами? Или стеклом?
     Питер  взглянул  на Мэри, но та не отводила глаз от  зеркала  заднего
обзора.
     - Если  бы это мы положили мешок с "травкой" под запаску, -  говорила
она,  - если бы "травка" принадлежала нам, тогда с какой стати Питер  стал
бы  вынимать  запаску?  Вы же это понимаете? Я хочу  сказать,  он  мог  бы
добраться до инструментов, не вынимая запаски, просунул бы руку между  ней
и чемоданом.
     Они   проехали  мимо  кемпера.  Боковая  дверь  закрыта,  но  защелка
откинута.  Лесенка  выпущена. А у нижней ступеньки лежала  в  пыли  кукла.
Ветерок играл ее платьем.
     Глаза Питера закрылись. Он не мог сказать наверняка, закрыл ли он  их
или  они  закрылись сами по себе. Невелика разница. Думать он мог лишь  об
одном:  патрульный проскочил мимо потерпевшего крушение кемпера, словно  и
не заметил его... или как будто уже знал, что он тут стоит.
     На   ум   пришли   слова   старой  песенки:   "...Здесь_   _что_-_то_
_случилось_... _сказал_ _бы_ _кто_, _что_ _именно_..."
     - Мы  же  не  кажемся вам глупцами? - гнула свое Мэри.  Кемпер  начал
уменьшаться в размерах... как ранее уменьшалась в размерах "акура" Дейдры.
- Или обкурившимися? Вы же не думаете, что мы...
     - Заткнись.  -  Коп  говорил тихо, но, чтобы  услышать  злобу  в  его
голосе, музыкального слуха не требовалось.
     Мэри    сидела,   наклонившись   вперед,   вцепившись   пальцами    в
металлическую  сетку.  А тут ее руки упали, и она в  ужасе  повернулась  к
Питеру.  К  такому  обращению  Мэри не привыкла.  Еще  бы,  жена  старшего
преподавателя, поэтесса, стихи которой публиковались в двадцати  журналах,
член  дискуссионного женского клуба, собиравшегося дважды в неделю. Питеру
оставалось  только гадать, когда в последний раз ей предлагали заткнуться.
Если вообще предлагали.
     - Что?  -  Возможно,  Мэри хотела, чтобы ее голос звучал  агрессивно,
даже  угрожающе, но в нем не слышалось ничего, кроме недоумения. - Что  вы
сказали?
     - Я  арестовал вас и вашего мужа по обвинению в хранении марихуаны  с
намерением  ее  продать,  -  ответил коп. Механический  голос,  как  будто
говорит не человек, а робот.
     Питер  смотрел теперь прямо перед собой. На приборном щитке, рядом  с
компасом  и дисплеем радара, он увидел маленького пластикового медвежонка.
Висел  он  на  резинке, привязанной к шее. Его пустые  нарисованные  глаза
уставились на Питера.
     _Это_ _кошмар_, подумал он, прекрасно понимая, что происходит все  не
во  сне, а наяву. _Иначе_ _просто_ _быть_ _не_ _может_. _Я_ _знаю_,  _что_
_не_  _сплю_,  _но_  _как_  _такое_  _может_  _случиться_  _в_  _реальной_
_жизни_?
     - Вы  шутите,  -  пискнула  Мэри. Но  по  голосу  чувствовалось:  она
понимает, что это не шутка. Глаза ее вновь наполнились слезами. - Конечно,
вышутите.
     - Вы  имеете  право  молчать, - ответил коп все тем  же  механическим
голосом. - Если вы предпочтете не молчать, все, сказанное вами, может быть
использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката. Я намереваюсь
вас   убить.  Если  вы  не  можете  позволить  себе  адвоката,  он   будет
предоставлен  вам  судом.  Вы  поняли ваши права?  Я  достаточно  ясно  их
объяснил?
     Мэри  смотрела на Питера огромными, полными ужаса глазами,  молчаливо
спрашивая, слышал ли он, какая жуткая фраза проскользнула среди  тех,  что
касались  их  прав.  Питер кивнул. Он все слышал. Питер  положил  руку  на
ширинку  в  уверенности, что обнаружит там мокрое пятно.  Но  нет,  он  не
обдулся. Еще нет. Питер обнял Мэри и почувствовал, как она дрожит под  его
рукой.  Вновь  и  вновь  мысли  его  возвращались  к  кемперу.  Дверь   не
защелкнута, кукла, лежащая в пыли, слишком много спущенных колес.  Да  еще
дохлая кошка, которую Мэри увидела на знаке ограничения скорости.
     - Вы поняли ваши права?
     _Веди_  _себя_ _естественно_, приказал себе Питер. _Едва_ _ли_ _этот_
_тип_  _опадает_  _себе_  _отчет_ _в_ _том_,  _что_  _говорит_,  _поэтому_
_веди_ _себя_ _естественно_.
     Но   как  можно  вести  себя  естественно,  сидя  на  заднем  сиденье
патрульной  машины, которую ведет безумец, заявивший, что собирается  тебя
убить?
     - Вы поняли ваши права? - повторил механический голос.
     Питер  открыл  рот,  но с его губ не сорвалось ни  звука.  Тогда  коп
повернулся к ним. Лицо его, розовое от солнца, побледнело. Глаза  чуть  ли
не  вылезали  из  орбит. Он прикусил нижнюю губу, словно пытаясь  подавить
приступ ярости, и кровь тоненькой струйкой потекла по подбородку.
     - _Вы_  _поняли_ _ваши_ _права_? - проревел коп, не  отрывая  от  них
глаз, забыв о том, что автомобиль несется по дороге со скоростью семьдесят
миль  в  час.  -  _Вы_  _поняли_ _ваши_ _гребаные_  _права_  _или_  _нет_?
_Поняли_  _или_  _нет_?  _Да_ _или_ _нет_? _Да_ _или_  _нет_?  _Отвечайте_
_мне_, _умненькие_ _нью_-_йоркские_ _евреи_!
     - Я  понял! - вырвалось у Питера. - Мы оба все поняли, только следите
за дорогой. Ради Бога, следите за дорогой!
     Коп  с  бледным  лицом  и  кровью, текущей по  подбородку,  продолжал
смотреть  на  них  сквозь металлическую сетку. "Каприс",  подавшийся  было
влево, на полосу встречного движения, теперь возвращался на свою полосу.
     - Обо  мне  не волнуйтесь. - Голос копа вновь зазвучал дружелюбно.  -
Незачем  волноваться. У меня глаза на затылке. По правде  говоря,  у  меня
глаза везде. Вам следует это хорошенько запомнить.
     И  он  резко  отвернулся от них, сбросив скорость до пятидесяти  пяти
миль  в  час. Сиденье, на котором сидел коп, еще сильнее придавило  колени
Питера.
     Он  взял  руку  Мэри в свои. Она прижалась лицом к его  груди,  и  он
чувствовал  рыдания, которые она пыталась сдержать. Через ее  плечо  Питер
смотрел  вперед,  сквозь  металлическую  сетку.  Медвежонок  раскачивался,
подвешенный на резинке.
     - Я  вижу через дыры, как через глаза, - добавил коп. - У меня в  них
вся голова.
     Больше он не произнес ни слова, пока "каприс" не въехал в город.

                                     5
     Десять  последующих минут тянулись для Питера Джексона  очень  долго.
Давление туши копа на его колени увеличивалось с каждым оборотом секундной
стрелки.  Ноги  затекли, Питер не знал, сможет ли сделать хоть  один  шаг,
когда  закончится эта ужасная поездка. Мочевой пузырь мог вот-вот лопнуть.
Болела голова. Питер понимал, что никогда в жизни они с Мэри не попадали в
столь  жуткую  ситуацию, но он не мог адекватно оценить  ее.  Всякий  раз,
когда  Питер  начинал  подходить  к осознанию  того,  чем  все  это  может
закончиться, в его голове словно что-то щелкало и возвращало его к началу.
Они  отправились в обратный путь, в Нью-Йорк. Их там ждали. Кто-то поливал
цветы  в  их квартире. Всего этого случиться с ними не могло, не могло,  и
все тут.
     Мэри   подтолкнула   Питера,  скосив  глаза  в  окно.   Указатель   с
единственным словом: "БЕЗНАДЕГА". И стрелка направо.
     Если  коп и притормозил перед поворотом, то самую малость. Автомобиль
начало  заносить,  и Питер увидел, как замерла Мэри. Еще  секунда,  и  она
закричала бы. Он прикрыл ей рот рукой, прошептал на ухо: "Он справится,  я
в  этом  уверен, мы не перевернемся". Но эта уверенность появилась у  него
лишь  после  того, как он почувствовал, что их больше не тащит в  сторону.
Коп  удержал  "каприс"  на  дороге. Теперь они  мчались  по  узкой  полосе
асфальта, на которой не было разделительной линии.
     Еще  миля,  и они проехали большой щит с надписью: "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
ЦЕРКОВНЫЕ  ОБЩИНЫ И ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ БЕЗНАДЕГИ ПРИВЕТСТВУЮТ  ВАС".
Питер  смог  прочитать  начальные слова "ЦЕРКОВНЫЕ ОБЩИНЫ  И  ОБЩЕСТВЕННЫЕ
ОРГАНИЗАЦИИ",  хотя кто-то и закрасил их желтой краской из пульверизатора.
Той  же  краской  этот кто-то написал корявыми буквами:  "ДОХЛЫЕ  СОБАКИ".
Снизу  следовал  список  церковных общин и  общественных  организаций,  но
читать  его  Питер  не стал. На щите висела мертвая немецкая  овчарка.  Ее
задние  лапы на дюйм или два не доставали до земли, потемневшей  от  крови
собаки.
     Руки  Мэри  впились  в  Питера. Он наклонился к  ней,  вдыхая  нежный
аромат  духов, смешанный с тяжелым запахом вызванного страхом пота.  Питер
коснулся губами уха жены.
     - Не  говори  ни  слова, не произноси ни звука,  -  прошептал  он.  -
Кивни, если поняла меня. Мэри чуть кивнула, и Питер снова выпрямился.  Они
миновали трейлерный парк [Стоянка с передпижными домами, установленными на
постоянном месте, к которым подведены инженерные коммуникации (водопровод,
канализация,  электричество),  для сдачи  внаем  малоимущим.],  обнесенный
деревянным забором. Большинство передвижных домов, видимо, знавало  лучшие
времена.  На горячем ветру пустыни лениво трепыхалось белье. На  одном  из
трейлеров красовалась надпись:

                           Я - УВАЖАЮЩИЙ ОРУЖИЕ,
                     ЛЮБЯЩИЙ ВЫПИТЬ, ЧИТАЮЩИЙ БИБЛИЮ,
                      НЕ ТЕРПЯЩИЙ КЛИНТОНА СУКИН СЫН.
                       НА ПСА ВНИМАНИЯ НЕ ОБРАЩАЙТЕ,
                          ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ ХОЗЯИНА.

     На  крыше  старого  автобуса,  стоящего  у  дороги,  чернела  тарелка
спутниковой антенны. Рядом с ним Питер увидел табличку, выкрашенную  белой
краской.  Проступавшая  через  не„ ржавчина  местами  напоминала  кровяные
потеки:
                     ЭТОТ ТЕЛЕКОМММУНИКАЦИОННЫЙ УЗЕЛ -
                               СОБСТВЕННОСТЬ
                         РЭТТЛСНЕЙК-ТРЕЙЛЕР-ПАРКА.
                               НЕ ПОДХОДИТЬ!
                         ТЕРРИТОРИЯ ПАТРУЛИРУЕТСЯ
                                 ПОЛИЦИЕЙ.

     За  трейлерным  парком  виднелся длинный армейский  ангар  с  ржавыми
стенами  и  крышей.  Надпись  на торце гласила: "БЕЗНАДЕГСКАЯ  ГОРНОРУДНАЯ
КОМПАНИЯ".  На  потрескавшемся асфальте стояло около дюжины  легковушек  и
пикапов. Чуть позже "каприс" проехал мимо кафе "Роза пустыни".
     Теперь  они  находились на территории города Безнадеги, штат  Невада,
который  состоял  из  двух  улиц, пересекающихся  под  прямым  углом  (над
перекрестком  висел  светофор, посылающий на все четыре  стороны  мигающие
желтые  сигналы),  и  двух деловых Кварталов. Кафе и  казино  "Клуб  сов",
бакалейный магазин, прачечная-автомат, бар с надписью на витрине: "К ВАШИМ
УСЛУГАМ  ИГРОВЫЕ  АВТОМАТЫ",  скобяной и продуктовый  магазины,  кинотеатр
"Американский  Запад".  Ни один из магазинов не мог похвастаться  наплывом
покупателей, а кинотеатр, похоже, давным-давно закрылся. Во всяком случае,
афиши на нем отсутствовали.
     На  другой улице, протянувшейся с запада на восток (или с востока  на
запад),  стояли  те  же  оштукатуренные дома и  трейлеры.  За  исключением
патрульной  машины и перекати-поля ничего движущегося Питер  в  городе  не
обнаружил.
     _Я_  _бы_  _тоже_  _поспешил_ _убраться_ _с_  _улицы_,  _чтобы_  _не_
_встречаться_ _с_ _этим_ _парнем_, подумал Питер. _Обязательно_  _убрался_
_бы_.
     За  городом им открылся кольцевой вал высотой никак не меньше трехсот
футов, на который серпантином плавно поднималась усыпанная щебенкой дорога
шириной  в четыре полосы. Во многих местах вал прорезали глубокие траншеи.
Словно  морщины  на  старой  коже, подумал Питер.  Неподалеку  от  траншей
сгрудились  грузовики, в сравнении с валом казавшиеся прямо-таки  детскими
игрушками.  Стояли  они около какого-то длинного сооружения,  построенного
над транспортером.
     Тут  коп вновь заговорил; впервые после того, как сообщил им,  что  в
голове у него полно дырок.
     - Карьер   Рэттлснейк  номер  два.  Известен  также   под   названием
Китайская  шахта. - Патрульный был похож на гида, любящего свою работу.  -
Номер два открыли в пятьдесят первом году, а с шестьдесят второго это  был
самый большой в Соединенных Штатах, а то и во всем мире разрез, где медная
руда  добывалась  открытым способом. Потом руда  кончилась.  Карьер  вновь
открыли  в позапрошлом году. Решили использовать новую технологию, которая
позволяла с выгодой извлекать металл из отвалов. Наука, а? Это же надо!
     Однако  в  карьере не наблюдалось никакого движения. Лишь  грузовики,
замершие,  как догадался Питер, у обогатительного комплекса, да  пикап  на
обочине засыпанной щебенкой дороги. Стоял и транспортер.
     Коп  ехал  через  центр  города. Когда  они  проезжали  под  мигающим
светофором, Мэри дважды сжала руку Питера. Он проследил за ее  взглядом  и
увидел  три велосипеда. Они стояли на седлах посреди улицы, в квартале  от
перекрестка, и колеса их (Питер отметил, что шины были надуты) неторопливо
вращались.
     Мэри  повернулась  к мужу, глаза ее раскрылись еще шире.  Теперь  уже
Питер сжал ее руку.
     - Ш-ш-ш.
     Коп   подал  сигнал  левого  поворота  (это  было  довольно  забавно,
учитывая  то, что транспорт в городе отсутствовал полностью) и свернул  на
маленькую,  недавно заасфальтированную стоянку, с трех  сторон  окруженную
кирпичными  стенами.  Яркие  белые полосы разделяли  гладкий,  без  единой
трещины асфальт на аккуратные прямоугольники. На дальней стене висел щит с
надписью:  "ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ МУНИЦИПАЛИТЕТА И СЛУЖЕБНЫХ АВТОМОБИЛЕЙ.
ПОЖАЛУЙСТА, УВАЖАЙТЕ ЭТУ СТОЯНКУ".
     _Только_  _в_ _Неваде_ _кто_-_то_ _может_ _требовать_ _уважения_  _к_
_автостоянке_,  подумал Питер. _В_ _Нью_-_Йорке_ _надпись_ _звучала_  _бы_
_иначе_:   "_АВТОМОБИЛИ_,  _НЕ_  _ИМЕЮЩИЕ_  _РАЗРЕШЕНИЯ_  _НА_  _СТОЯНКУ_,
_БУДУТ_ _УКРАДЕНЫ_, _А_ _ИХ_ _ВЛАДЕЛЬЦЫ_ - _СЪЕДЕНЫ_".
     Машин  на  стоянке  было  не больше пяти. На дверце  старого  ржавого
"форда"  виднелась надпись: "НАЧАЛЬНИК ПОЖАРНОЙ ОХРАНЫ". Рядом стояла  еще
одна  патрульная  машина,  она была в лучшей форме,  чем  "форд"  главного
городского  пожарника, но явно постарше, чем "каприс", в  который  усадили
Питера и Мэри. Патрульный поставил машину в один из белых прямоугольников,
выключил двигатель и принялся легонько барабанить пальцами по рулю, что-то
насвистывая  себе  под нос. Питеру мелодия показалась знакомой.  Вроде  бы
"Последний поезд в Кларксвилл".
     - Не  убивайте нас. - Голос Мэри дрожал. - Делайте что угодно, только
не убивайте нас.
     - Заткни свою еврейскую пасть,-ответил коп, не поворачивая головы.
     - Мы  не  евреи, - услышал Питер свой голос. Он был не испуганный,  а
скорее  сварливый,  злой.  -  Мы...  э...  просвитериане.  А  с  чего   вы
привязались к этим евреям?
     Мэри  в  ужасе посмотрела на мужа, потом через сетку на копа, пытаясь
понять,  как  тот  воспринял  слова Питера.  Поначалу  коп  просто  сидел,
наклонив голову и барабаня пальцами по рулю. Потом схватил шляпу  и  вылез
из  машины.  Питер  чуть  подался вперед, чтобы  увидеть,  как  коп  будет
надевать шляпу. Тень копа по-прежнему оставалась квадратной, но она уже не
жалась  к  его  ногам.  Питер взглянул на часы. Почти  половина  третьего.
Меньше  часа  тому  назад  их  с  женой  волновало  только  одно?  где  им
остановиться  на  ночь? А тревожился Питер лишь из-за  того,  что  у  него
кончились таблетки от изжоги.
     Коп наклонился и открыл заднюю левую дверцу:
     - Пожалуйста, выходите из машины. Питер и Мэри с трудом  выползли  из
"каприса" и застыли под ярким солнцем, не сводя глаз с высокого мужчины  в
форменной  рубашке  цвета хаки, перетянутой широким кожаным  ремнем,  и  в
шляпе а-ля медвежонок Смоки.
     - Сейчас  мы  обойдем  здание муниципалитета. Выходим  со  стоянки  и
поворачиваем  налево. А по мне, так вы - евреи. У вас  большие  носы,  это
верный признак того, что вы из них.
     - Патрульный... - начала было Мэри.
     - Нет.  Идите.  На  тротуаре  повернете налево.  Не  испытывайте  мое
терпение.
     Они   двинулись  вперед.  Каждый  шаг  громко  отдавался  на   черном
асфальте. Питер продолжал думать о маленьком медвежонке на приборном щитке
"каприса". Кто дал его копу? Любимая племянница? Дочь? Патрульный не носил
обручального кольца, Питер это заметил, когда наблюдал, как коп барабанит-
пальцами  по рулю, однако отсутствие кольца вовсе не означало, что  он  не
женат.  Питера не удивило бы, если бы у женщины, вышедшей замуж  за  этого
человека, возникло желание с ним развестись.
     Откуда-то  сверху доносилось монотонное поскрипывание.  Питер  поднял
голову и понял, что это скрипит флюгер на крыше бара "Пивная пена". Флюгер
изображал улыбающегося гнома с мешком золота под мышкой.
     - Налево,  тупица, - беззлобно бросил коп. - Ты знаешь,  где  у  тебя
лево? Вас, нью-йоркских пресвитериан, учат, где право, а где лево?
     Питер  повернул  налево. Они с Мэри шагали бок  о  бок,  взявшись  за
руки.  Вскоре они подошли к трем каменным ступеням, которые вели к двойным
дверям  из  тонированного стекла. Над ними белела вывеска:  "МУНИЦИПАЛИТЕТ
БЕЗНАДЕГИ". Ниже, на левой створке двери, перечислялись должностные лица и
службы,  работавшие  в  здании: мэр, школьный  комитет,  пожарная  охрана,
полиция,  отдел  здравоохранения, служба  социальной  защиты,  департамент
шахт,  пробирная  палата. А в самом низу имелась такая надпись:  "ПО  ВСЕМ
ВОПРОСАМ    ПРИЕМ   ПО   ПЯТНИЦАМ   С   ЧАСУ   ДНЯ   (ПО   ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ
ДОГОВОРЕННОСТИ)".
     Коп  остановился у ступеньки и с любопытством оглядел Джексонов. Хотя
температура  на  улице подбиралась к ста градусам [По принятой  в  Америке
шкале  Фаренгейта. 100 градусов по Фаренгейту соответствуют прибл