оссе, оставив моего мальчика в Безнадеге? Стив покачал головой.
     Ральф  закрыл  лицо руками, похоже, успокаивая нервы,  потом  опустил
руки и посмотрел на Стива и Синтию. Лицо его закаменело, по выражению глаз
чувствовалось,  что  решение принято и все мосты сожжены.  Странная  мысль
пришла Стиву в голову: впервые после знакомства с Карверами он увидел сына
в отце.
     - Хорошо.  Предоставим  Богу оберегать моего  мальчика,  пока  мы  не
вернемся. - Ральф спрыгнул на землю и оглядел улицу. - Кроме Бога, некому.
На этого мерзавца Маринвилла надежды никакой.


                                  Глава 4

                                     1
     Когда  волк  бросился на Джонни, ему вспомнились - слова  мальчика  о
том,  что  существо,  устроившее  всю эту  катавасию,  хотело,  чтобы  они
покинули город, с радостью их отпускало. Может, парень что-то перепутал...
а может, _Тэк_ решил воспользоваться случаем и разобраться с одним из них,
раз  уж  он  отделился  от  команды. Дареному  коню  в  зубы  не  смотрят.
Действительно, чего отказываться от такого подарка. _В_ _любом_  _случае_,
подумал Джонни, _я_ _в_ _глубокой_ _заднице_.
     - Ты  это заслужил, дорогой, - заметила Терри, что пребывала на крюке
за его спиной. Ох уж эта Терри, всегда готова разъяснить очевидное.
     Джонни махнул молотком и крикнул "пшел вон!" столь пронзительно,  что
сам удивился.
     Волк  метнулся  влево  и, грозно рыча, обежал вокруг  Джонни.  Мощным
плечом он задел бюро, стоящая на нем чашка упала на пол и разбилась. Радио
разразилось очередным шквалом статических помех.
     Джонни  шагнул  к  двери,  живо представив  себе,  как  он  бежит  по
коридору, выскакивает на автостоянку, черт с ним, с вездеходом, он  найдет
колеса  где-нибудь еще, но волк уже вновь преградил ему путь к коридору  и
раскрыл  пасть.  Глаза его (чертовски умные, чертовски  понимающие  глаза)
сверкнули.  Джонни отступил, держа молоток перед собой, как рыцарь  должен
держать  свой меч, когда салютует королю. Он чувствовал, что  его  ладонь,
обхватившая   перфорированный  резиновый  чехол,  натянутый  на   рукоятку
молотка,  стала мокрой от пота. Волк был такой огромный, никак  не  меньше
немецкой  овчарки.  А молоток в сравнении с ним совсем  маленький,  такими
чинят полки или забивают гвозди, чтобы потом повесить на них картины.
     - Господи, помоги мне, - вырвалось у Джонни... но он не ощутил чьего-
либо  присутствия. Слово "Бог" Джонни произнес всуе, как  людям  случается
произносить  его,  когда  они видят, что дерьмо  вновь  готово,  повинуясь
закону  всемирного тяготения, свалиться на работающий вентилятор. Никакого
Бога,  никакого Бога, он не подросток из маленького городка в штате Огайо,
который  только через три года впервые познакомится с бритвой,  молитва  -
всего  лишь  проявление,  как говорят психологи, магического  мышления,  и
никакого Бога нет.
     _А_  _если_  _б_  _и_ _был_, _чего_ _ему_ _приходить_  _и_  _спасать_
_меня_?  _Чего_  _ему_  _приходить_, _если_ _я_ _бросил_  _остальных_  _в_
_грузовике_?
     И  тут  волк  загавкал  на Джонни. Отрывисто, визгливо,  как  гавкают
пудели  или  коккер-спаниели. Однако зубы его внушали  уважение.  Большие,
белые, блестящие от слюны.
     - Пшел отсюда! - вновь крикнул Джонни. - Живо выметайся!
     Но  вместо того, чтобы ретироваться в коридор, зверь присел на задние
лапы. На мгновение Джонни подумал, что волк сейчас от испуга навалит прямо
в  лаборатории  кучу дерьма. А потом, за долю секунды  до  того,  как  это
случилось, Джонни понял, что волк собрался прыгать. На него.
     - _Нет_,  _Господи_, _нет_, _пожалуйста_! - закричал он и повернулся,
чтобы бежать к вездеходу, к телам, развешанным на крюках.
     Все  эти движения он проделал в голове, потому что в действительности
тело   его  двинулось  в  противоположном  направлении,  _вперед_,  словно
направляемое руками, которых он не мог видеть. Не то чтобы кто-то вселился
в  него,  но теперь Джонни отчетливо ощущал, _что_ _он_ _не_ _один_.  Ужас
исчез.  Первый, самый мощный позыв повернуться и бежать сошел на  нет.  Он
шагнул вперед, свободной рукой оттолкнувшись от стола, поднял молоток  над
правым  плечом  и  метнул  его в волка в тот  самый  момент,  когда  зверь
оторвался от земли.
     Джонни  ожидал, что молоток закрутится в воздухе и наверняка пролетит
над  головой  животного.  Тысячу лет тому назад, в  школе,  в  бейсбольной
команде  он  играл  на месте подающего и все еще помнил те  ощущения,  что
возникали  у него, когда мяч уходил слишком высоко. Но этого не произошло.
Конечно,  бросал Джонни не Экскалибур [легендарный меч короля  Артура],  а
всего   лишь  старый  молоток  с  натянутым  на  рукоятку  перфорированным
резиновым  чехлом, чтобы при работе рука не скользила по  ней,  но  он  не
закрутился в воздухе и не пролетел выше. Молоток угодил волку точно промеж
глаз.  Раздался  такой звук, будто кирпич упал на дубовую  доску.  Зеленый
огонь  в  глазах волка разом померк, они остекленели в тот  самый  момент,
когда  кровь  хлынула из разваленного надвое черепа.  Потом  волк  ткнулся
Джонни в грудь, отбросив его обратно к верстаку, отчего спину Джонни вновь
пронзила  боль.  На мгновение до его ноздрей долетел запах  волка,  сухой,
похожий  на  запах  пряностей, которые использовали древние  египтяне  для
бальзамирования мертвых. Окровавленная морда зверя потянулась к его  лицу,
но  зубы,  которые  должны были впиться ему в горло,  бессильно  щелкнули.
Джонни  увидел  шрам на морде волка, а потом зверь упал  у  его  ног,  как
тряпичная кукла.
     Тяжело  дыша  и  шатаясь, Джонни направился к тому месту,  где  лежал
молоток. Наклонился, поднял его, резко развернулся, словно боясь, что волк
вновь вскочит на ноги и бросится на него. Он отдавал себе отчет в том, что
не  мог  попасть  молотком в лоб волку, никак не мог, молоток  должен  был
пролететь  выше, мышцы навсегда запомнили то ощущение, которое  возникало,
когда  мяч  уходил вверх. Но волк застыл там, где и свалился. _Не_  _пора_
_ли_  _тебе_  _признать_ _Бога_ _Дэвида_ _Карвера_?  -  спокойно  спросила
Терри.  Теперь  уже  стерео-Терри: одна из его  головы,  вторая  -  из-под
надписи на стене насчет каски.
     - Нет,  - ответил Джонни. - Это просто удачный бросок, ничего больше.
Один  из  тысячи, так иной раз случается, когда в тире ты выигрываешь  для
своей подружки плюшевого медвежонка.
     _Вроде_  _бы_  _ты_  _сам_ _сказал_, _что_ _молоток_  _должен_  _был_
_пролететь_ _выше_.
     - Что  ж,  значит, я был не прав. Как ты и говорила мне от  шести  до
десяти  раз каждый день, паршивая сучка. - Джонни поразило, как  изменился
его  голос. Чувствовалось, что еще немного, и он заплачет. - Это  же  твой
рефрен всей нашей совместной жизни, не так ли? Ты не прав, Джонни,  ты  не
прав Джонни, ты абсолютно не прав, Джонни!
     _Ты_  _их_  _бросил_, напомнил ему голос Терри, и звучало  в  нем  не
презрение, а отчаяние. _Ты_ _оставил_ _их_ _умирать_. _Хуже_ _того_,  _ты_
_продолжаешь_  _отрицать_ _Бога_, _даже_ _обратившись_ _к_  _Нему_...  _и_
_получив_ _Его_ _ответ_. _Что_ _же_ _ты_ _за_ _человек_?
     - Человек,  который  знает разницу между Богом и удачным  броском,  -
ответил он женщине с золотистыми волосами и дыркой от пули в белом халате.
- Человек, который также знает, что надо брать, пока дают.
     Он  ждал  ответа  Терри,  но  не дождался.  Джонни  еще  раз  обдумал
случившееся и пришел к выводу, что ничего особенного не произошло,  просто
его  рука  не забыла, чему се научили, когда он бросал мяч, и использовала
эти  навыки,  бросая  обыкновенный молоток. Так что никаких  спецэффектов.
Никаких чудес. Ужас, пустота, отчаяние, которые он испытывал, - это только
эмоции. Все пройдет. Сейчас его задача - отсоединить вездеход от прицепа с
рудой,  вышибив  этим самым молотком шплинт. А потом сесть  в  вездеход  и
покинуть это жуткое...
     - Да  вы  у нас снайпер, - донеслось с порога. Джонни обернулся.  Там
стоял мальчик. Дэвид. Он смотрел на волка. Потом перевел взгляд на Джонни.
Лицо суровое, без тени улыбки.
     - Повезло, - ответил Джонни.
     - Вы думаете, дело в этом?
     - Твой отец знает о том, что ты ушел, Дэвид?
     - Знает.
     - Если  ты  заявился  сюда, чтобы убедить  меня  остаться,  толку  не
будет.  -  Джонни наклонился над соединительной муфтой и попытался  выбить
шплинт,  но промахнулся и только ударился костяшками пальцев о металл.  Он
вскрикнул  от боли и сунул поцарапанные костяшки в рот. Однако этим  самым
молотком он попал волку между глаз, он...
     Продолжение  мысли Джонни отсек. Вытащил руку изо  рта,  крепче  сжал
рукоятку и вновь склонился над муфтой На этот раз он не промахнулся Шплинт
выскочил  из паза. запрыгал по полу и остановился под болтающимися  ногами
женщины, которая выглядела как Терри.
     _Я_  _не_  _собираюсь_  _убеждать_ _себя_, _что_  _и_  _здесь_  _мне_
_помогли_, решил Джонни.
     - Дэвид,  если  ты пришел поговорить о теологии, это  тоже  напрасный
труд. А вот если хочешь прокатиться со мной в Остин...
     Он  замолчал.  Мальчик держал что-то в руке и протягивал  ему.  Между
ними, на полу лаборатории, лежал мертвый волк.
     - Что  это? - спросил Джонни, зная ответ. Зрение еще не подвело  его.
Внезапно во рту у него пересохло.
     _Почему_  _ты_  _преследуешь_ _меня_? Этот мысленный вопрос,  похоже,
был  обращен не к мальчику. _Почему_ _бы_ _не_ _забыть_ _обо_ _мне_?  _Не_
_оставить_ _меня_ _в_ _покое_?
     - Ваш  бумажник. - Дэвид пристально смотрел на Джонни. - Он выпал  из
вашего  кармана в грузовике. Я принес его вам. Там все ваши  документы  на
тот случай, если вы забудете, кто вы.
     - Очень забавно.
     - Я не шучу.
     - Так  чего ты хочешь? - прохрипел Джонни. - Вознаграждения?  Хорошо.
Запиши  свой адрес, я пришлю тебе двадцать баксов или книжку с автографом.
Или  фотографию  Элберта  Белля  с его росписью.  Ты  вроде  бы  собираешь
фотографии знаменитых бейсболистов. Я могу это сделать. Все, что  скажешь.
Все, что пожелает твоя разыгравшаяся фантазия.
     Дэвид бросил быстрый взгляд на волка.
     - Очень  уж точный бросок для человека, который с четырех  дюймов  не
может попасть по шплинту соединительной муфты.
     - Заткнись, умник. Неси сюда бумажник, раз уж пришел. Или  брось  его
мне, если не хочешь подходить. А то можешь оставить его себе.
     - В  нем  есть  фотография. Вы и еще два парня стоите перед  каким-то
заведением. Называется оно "Вьетконговский наблюдательный пост". Я  думаю,
это бар.
     - Да,  бар,  -  согласился  Джонни  и  шевельнул  пальцами,  все  еще
сжимавшими  рукоятку молотка, не обращая внимания на боль  в  поцарапанных
костяшках.  -  Высокий  парень на фотографии  -  Дэвид  Холберстам.  Очень
известный писатель. Историк. Бейсбольный болельщик.
     - Меня  больше  заинтересовал мужчина, стоящий  посередине,  обычного
роста,  -  ответил Дэвид, и тут же глубинная, самая глубинная  часть  души
Джонни  поняла, к чему клонит мальчик, что он сейчас скажет, и протестующе
застонала.  -  Мужчина  в серой футболке и бейсбольной  кепке  с  эмблемой
"Янки".   Этот   мужчина   показывал   мне   Китайскую   шахту   с   моего
"вьетконговского  наблюдательного поста". А ведь на фотографии  посередине
стоите вы.
     - Бред  какой-то,  -  фыркнул Джонни. -  Безумный  бред,  который  ты
несешь с того самого...
     Держа бумажник в руке, Дэвид пропел:
     - "Мне   плохо...  мне  совсем  плохо...  спросите  нашего  семейного
доктора, что со мной..."
     Джонни  словно  получил  пулю в грудь. Молоток  выпал  из  его  разом
ослабевшей руки.
     - Прекрати, - прошептал он.
     - "Ты  можешь сказать мне... что мучит меня.... И отвечал он:  да-да-
да..."
     - Прекрати!  -  заорал  Джонни,  и  тут  же  радио  ответило  взрывом
статических помех. Он почувствовал, как внутри что-то зашевелилось. Что-то
чудовищное. Заскользило. Словно лавина с гор. Почему пришел этот  мальчик?
Разумеется,  потому что его послали. Это не вина Дэвида. И вопрос  в  том,
почему ужасный хозяин Дэвида не оставит их обоих в покое?
     - "Рэскелз", - пояснил Дэвид. - Только тогда они еще назывались  "Янг
рэскелз".  Солист  - Феликс Кавальер. Отличный певец. Он  пел  эту  песню,
когда вы умерли, Джонни, не так ли?
     Феликс  Кавальер все пел: "Мне плохо... мне совсем плохо", - а  перед
мысленным  взором Джонни проносились различные образы: солдаты вьетнамской
армии  ростом не больше американских шестиклассников, раздвигающие ягодицы
мертвых  в  поисках  спрятанных  сокровищ,  -  отвратительные  стервятники
отвратительной войны, _кан_ _тахи_ в _кан_ _таках_, возвращение к Терри  с
триппером в паху и обезьянкой на плече; отвешенная ей оплеуха, после  того
как  она  пустила какую-то шпильку насчет войны (его войны,  сказала  она,
словно  именно он выдумал эту гребаную бойню), такая сильная оплеуха,  что
кровь потекла у нее и из носа, и из губы (семейная жизнь затянулась еще на
год  с  небольшим,  но окончилась она именно тогда, в  терминале  "Юнайтед
эйрлайнз"  аэропорта  Ла-Гуардиа);  Энтрегьян,  пинающий  его,  когда   он
корчился от боли на асфальте шоссе 50, пинающий не литературного льва, или
лауреата  Национальной книжной премии, или единственного  писателя-мужчину
Америки,  чьи произведения что-то да значат, а толстобрюхого  старикана  в
сверхдорогой  мотоциклетной  куртке,  такого  же  смертного,  как  и   все
остальные;  Энтрегьян,  заявляющий, что  предполагаемое  название  еще  не
написанной книги Джонни бесит его, вызывает у него ярость.
     - Я  туда  не  вернусь, - упрямо покачал головой Джонни.  -  Ни  ради
тебя,  ни  ради  Стива или твоего отца, ни ради Мэри или  всего  мира.  Не
вернусь.  -  Он поднял молоток и ударил им по прицепу, как бы  подтверждая
свои  слова.  - Ты слышишь меня, Дэвид? Ты напрасно теряешь  время.  Я  не
вернусь! Не вернусь! Не вернусь! Не вернусь!
     - Сначала я не понял, как вы могли там оказаться, - продолжал  Дэвид,
словно  не слыша Джонни. - Это же Страна мертвых, вы сами так назвали  ее,
Джонни.  А  вы-то живой. Так я, во всяком случае, думал. Даже после  того,
как  увидел шрам. - Он указал на запястье Джонни. - Вы умерли... Когда?  В
шестьдесят  шестом?  Шестьдесят восьмом?  Полагаю,  это  не  важно.  Когда
человек перестает изменяться, перестает чувствовать, он умирает. Потом  вы
пытались покончить с собой, словно играли в догонялки. Ведь так? - Мальчик
сочувственно ему улыбнулся. - Джонни, стараниями Бога восстают из мертвых.
     - Господи,  не надо мне этого говорить, - прошептал Джонни.  -  Я  не
хочу  восставать  из  мертвых.  -  Но в голосе  его  звучало  сомнение.  И
доносился он издалека, словно принадлежал не ему, а кому-то еще.
     - Поздно. Это уже произошло.
     - Катись  отсюда, маленький герой, я уезжаю в Остин. Ты меня слышишь?
В гребаный Остин!
     - _Тэк_  доберется туда раньше, чем вы. - Дэвид по-прежнему держал  в
руке  бумажник с фотографией Джонни, Дэвида Холберстама и Даффи  Пайнетта,
стоящих  у  паршивого бара "Вьетконговский наблюдательный  пост".  Обычная
забегаловка,  но лучший музыкальный автомат во всем Вьетнаме. "Вурлитзер".
Джонни   почувствовал  во  рту  вкус  пива  "Кайрин",  услышал  "Рэскелз",
барабаны,  орган,  ощутил влажную жару, ослеп от  яркого  солнца,  до  его
ноздрей донеслись испарения влажной земли, пахнущей как женская "киска". И
песня  эта неслась тогда из каждого окна, каждого радиоприемника,  каждого
проезжающего автомобиля. Песня, ставшая для него Вьетнамом: "Мне  плохо...
мне совсем плохо... спросите нашего семейного доктора, что со мной...".
     - Остин,  -  выдохнул  Джонни. Но чувство  раздвоенности  оставалось,
даже нарастало.
     - Если  вы сейчас уедете, _Тэк_ будет поджидать вас во многих местах,
-  неумолимо  гнул  свое  Дэвид,  держа в  руках  бумажник  с  ненавистной
фотографией. - Не только в Остине. В отелях. В аудиториях. На ленчах,  где
люди  обсуждают книги и все такое. Когда вы будете с женщиной, то на  вашу
долю  придется  лишь  раздевание,  а трахать  ее  будет  _Тэк_.  Но  самое
страшное, что такая жизнь может затянуться надолго. Вы станете _кан_  _де_
_лаш_, сердцем бестелого. _Ми_ _хим_ _сан_ _ини_. Дырой в глазу.
     Джонни попытался выкрикнуть: "Не стану!", но ни звука не сорвалось  с
его  губ.  А  когда он вновь ударил по прицепу, молоток вывалился  из  его
пальцев.  Рука  лишилась  силы.  Ноги  заходили  ходуном,  колени   начали
подгибаться. Всхлипнув, Джонни упал на них. Чувство раздвоенности достигло
пика,  и  он понял, с негодованием и смирением, что чувство это настоящее,
реальное.   Он  действительно  разделил  себя  надвое.  Был  Джон   Эдуард
Маринвилл,  который не верил в Бога и не хотел, чтобы Бог  верил  в  него;
этот  Маринвилл  стремился уехать и понимал, что Остин будет  лишь  первой
остановкой на долгом пути. Но был и Джонни, который хотел остаться.  Более
того,  рвался в бой. Который соглашался даже на то, чтобы умереть  во  имя
Бога  Дэвида,  сжечь  себя в этой борьбе, как сгорает  мотылек  на  стекле
керосиновой лампы.
     _Самоубийство_, кричало его сердце. _Самоубийство_, _самоубийство_!
     Вьетнамские солдаты, эти ударенные войной оптимисты, ищущие алмазы  в
задницах.  Пьяница с бутылкой пива в руке, вылезающий из  бассейна  отеля,
смеющийся в объективы фото- и телекамер. Кровь, текущая из носа Терри,  ее
округлившиеся от изумления глаза и голос диктора, объявляющий, что посадка
на  самолет, вылетающий рейсом 507 в Джэксонвилл, производится в секции Б-
7.  Коп, пинающий его, корчащегося от боли на разделительной полосе шоссе.
_Меня_   _это_  _бесит_,  приговаривал  при  этом  коп.  _Вернее_,   _это_
_приводит_ _меня_ _в_ _ярость_.
     Джонни  почувствовал,  как  он покидает  собственное  тело,  как  его
хватают  какие-то руки и выдергивают из плоти, словно репку  с  грядки.  В
виде призрака стоял он рядом с коленопреклоненным мужчиной и смотрел,  как
тот протягивает руки.
     - Я  его  возьму. - Коленопреклоненный мужчина плакал. - Возьму  свой
бумажник, какого черта, давай его сюда.
     Он  увидел,  как  мальчик  подошел к  коленопреклоненному  мужчине  и
опустился рядом с ним на колени. Коленопреклоненный мужчина взял  бумажник
и  засунул  его  в  карман, чтобы он не мешал ему  сложить  руки  ладонями
вместе, палец к пальцу, как это сделал Дэвид.
     - Что  я  должен сказать? - плача спросил коленопреклоненный мужчина.
- Дэвид, с чего начать, что я должен сказать?
     - С  того, что в сердце твоем, - ответил коленопреклоненный  мальчик,
и  вот  тогда призрак сдался и воссоединился с мужчиной. И мир сразу  стал
чистым  и  прозрачным, словно осветился, очистился, и в ушах Джонни  вновь
зазвучал голос Феликса Кавальера: "Да, - сказал доктор, - нет проблем -  у
тебя лихорадка, у меня - лекарство".
     - Помоги  мне, Господи. - Джонни поднял руки на уровень  глаз,  чтобы
хорошо  их  видеть. - Господи, пожалуйста, помоги мне. Помоги мне  сделать
то,  ради  чего я послан сюда, помоги мне стать единым, помоги  мне  жить.
Господи, помоги мне жить заново.

                                     2
     _Я_   _все_-_таки_  _поймаю_  _тебя_,  _сука_,  торжествующе  подумал
демон.
     Поначалу   шансы  представлялись  ему  минимальными.   Около   гребня
расстояние  до _оз_ _па_ сократилось до двадцати ярдов, каких-то  паршивых
шестидесяти  футов,  но  эта сука сумела поднапрячься  и  осилить  остаток
подъема.  А  уж  на спуске начала резко увеличивать отрыв  с  двадцати  до
шестидесяти  ярдов,  потом  до ста пятидесяти. Она  могла  вдыхать  полной
грудью,  а  потому компенсировала недостаток кислорода. А вот  тело  Эллен
Карвер,  наоборот,  могло  все меньше и меньше.  Вагинальное  кровотечение
превратилось  в  поток, телу Эллен Карвер осталось жить максимум  двадцать
минут...  но,  если _Тэк_ сможет добраться до Мэри, какая  разница,  когда
пойдет  в расход тело Эллен. Одна