о  забит  пассажирами. Мэрфи помахал  пассажирам, которые уже успели
пройти  вперед,  чтобы  те  продолжали  свой  путь, и все опять  двинулись к
терминалу. Мэгги крепко вцепилась в руку Пула.
     --  Все  продолжаем движение,  -- громко  объявил Мэрфи. --  Продолжаем
движение и сохраняем спокойствие.
     Несколько секунд было тихо. Затем гомон недоумевающих голосов  заполнил
тоннель.
     --  Нужно спокойно  пройти через терминал,  --  сказал Мэрфи. Пул опять
оглянулся  на Андерхилла,  который, хотя и  побледнел,  продолжал  двигаться
вслед  за остальными  пассажирами.  Какая-то  женщина  вскрикнула  при  виде
полисмена.
     Мэрфи тоже не отрывал  глаз от Андерхилла,  и когда Майкл и Мэгги зашли
наконец под крышу терминала, лейтенант, не глядя на них сказал:
     -- Уберите их в сторону.
     Один из полисменов взял Майкла за руку, за которую  не держалась Мэгги,
и потянул его  к окошку рядом  с турникетом.  Другой  полицейский  попытался
оторвать от него Мэгги, но она не отпускала руку Майкла, так  что Пул, Мэгги
и двое полицейских, напоминая  краба,  пробрались  через толпу  к свободному
пространству около окошка. Проход в турникете был  перегорожен  веревкой, за
которой стояла стена людей, глядя на всю эту сцену. Двое полицейских в форме
с карабинами стояли позади Мэрфи, так что их не было видно пассажирам.
     Когда Тимоти Андерхилл миновал  проход,  Мэрфи выступил вперед, зачитал
ему обвинение в убийстве Энтони Пумо и напомнил о его правах и обязанностях,
поглядывая  в  белый  листок,  который он  достал  из кармана.  Полицейские,
которые до  этого тащили Майкла и Мэгги,  ощупали  сначала бока и  грудь,  а
затем ноги Андерхилла. Тим нашел в себе силы улыбнуться.
     --  Мы  собирались позвонить вам, как только прилетим, -- сказал Майкл,
но Мэрфи не обратил на его слова никакого внимания.
     Остальные пассажиры  медленно  двигались  к веревке. Большинство из них
оглядывалось, стараясь не пропустить подробности. Экипаж самолета  сбился  в
кучку и перешептывался. Почти все пассажиры, дойдя до веревки, остановились,
поставили на землю багаж и стали наблюдать за происходящим.
     Лицо Мэрфи сделалось багрово-красным. Он обернулся и закричал:
     -- Очистить, очистить этот участок!
     Непонятно было, орет ли он на толпу или на полицейских.
     --  Пройдите, пожалуйста,  на ту сторону заграждения, -- сказал молодой
детектив,  этакий полицейский денди  в темно-синем костюме и  мягкой шляпе с
большими полями, одежда которого невольно являла собой контраст с поношенным
пальто  и широкополой  шляпой Андерхилла. Большинство пассажиров  подняли  с
земли багаж и двинулись в сторону прохода  через веревки. Терминал напоминал
теперь какую-нибудь вечернику в большом доме.
     -- Лейтенант,  --  сказал Пул. Мэгги  подняла  на  Майкла глаза,  и  он
кивнул.
     --  Держите  свой рот  на замке, доктор  Пул,  --  сказал  Мэрфи. --  Я
арестовываю также вас  и эту  девушку, так что  у вас будет время рассказать
мне все, что вы хотите.
     -- Что, по-вашему, мы делали в Милуоки? Не могли бы вы ответить на этот
вопрос?
     -- Я не собираюсь думать, что вы делали где бы то ни было.
     -- Неужели вы думаете, что Мэгги Ла отправилась бы куда-либо в компании
убийцы Тино Пумо? Неужели это кажется вам разумным?
     Мэрфи кивнул "денди", и тот надел на Андерхилла наручники.
     -- Тим Андерхилл был в Бангкоке,  когда убили Тино Пумо -- проверьте по
спискам пассажиров авиалиний. Мэгги не могла больше хранить спокойствие.
     -- Я видела человека, который убил Тино.  Он был абсолютно не похож  на
Тимоти Андерхилла, лейтенант.  Кто-то  одурачил вас.  Как вы узнали,  что мы
прилетим этим рейсом?
     --  Мы получили  анонимное  сообщение, -- лицо Мэрфи  было все того  же
багрового оттенка, который оно приобрело перед тем, как он взорвался.
     -- Гарри Биверс, -- сказал Пул, взглянув на Мэгги.
     --  Посмотрите мой  паспорт, лейтенант,  --  спокойно  и  рассудительно
произнес Андерхилл. -- Он со мной. В одном из карманов пальто.
     --  Возьми  его  паспорт, -- приказал  Мэрфи своему помощнику,  который
засунул руку в  один из карманов бесформенного  пальто  Тима и достал оттуда
зеленый прямоугольничек, оказавшийся паспортом.
     -- Открой его, -- велел Мэрфи.
     Молодой  детектив  подошел  ближе  к  Андерхиллу. Он  открыл паспорт  и
пробежал глазами  по  страницам.  Записей  в паспорте  Тима было  множество.
"Денди"  нашел последнюю страницу, изучал ее несколько секунд, затем передал
книжечку Мэрфи.
     --  Я вернулся вместе с Биверсом и доктором  Пулом,  -- сказал Тим.  --
Групповое убийство -- один из тех грехов, которых нет на моей совести.
     "Групповое  убийство,  групповое убийство",  --  эхом отозвалась толпа,
стоящая за веревками.
     Когда Мэрфи увидел  паспорт Андерхилла, лицо его покраснело еще больше.
Он стал  листать страницы назад, надеясь увидеть отметку о еще одном приезде
в Америку. Наконец  он опустил паспорт, обернулся и взглянул  на толпу. Люди
толпились у  веревок, а  по другую  сторону среди пластиковых кресел одиноко
стоял  полицейский.  Мэрфи  долго ничего  не  говорил.  Сверкнула вспышка --
кто-то из туристов сделал фотографию.
     -- Вам все равно надо многое объяснить, -- сказал наконец лейтенант.
     Он положил паспорт в  свой карман и  велел надеть наручники на Майкла и
Мэгги.
     -- Этот  человек, Андерхилл, вернулся  в Америку тем же рейсом, которым
летели вы, Биверс и Линклейтер? Пул кивнул.
     -- И вы предпочли не сообщать мне об  этом. Вы сидели у меня в кабинете
и решили отправить меня в погоню за другим человеком.
     -- Мне очень жаль.
     -- И все равно вы расклеили все эти плакаты по Чайна-таун?
     -- Коко пользовался именем Андерхилла.
     -- Вы хотели  найти его сами. -- Казалось, Мэрфи только сейчас понял, в
чем дело.
     -- Гарри Биверс замышлял что-то в  этом роде. А мы просто были вместе с
ним.
     -- Вы просто  были вместе, --  покачал головой Мэрфи. -- А  где  сейчас
Биверс?
     -- Мики! -- послышалось из толпы за веревками.
     -- Конор  Линклейтер собирался встречать нас,  -- пояснил Майкл.  Мэрфи
повернулся к одному из полицейских в форме и сказал:
     -- Приведите его сюда.
     Полисмен  направился  к проходу и дошел до него как раз в  тот  момент,
когда Конору и Эллен Войцак удалось пробиться через толпу.
     -- Приведите их, -- повторил Мэрфи, делая шаг  в сторону толпы, которая
отпрянула назад.
     --  Мы  были в Милуоки, чтобы посмотреть, не удастся ли нам догадаться,
где искать Коко, -- крикнул  ему вслед Пул. -- А вместо этого мы узнали, кто
такой Коко. Если  вы разрешите мне достать кое-что из багажника моей машины,
я покажу вам, о чем идет речь.
     Мэрфи  обернулся и  зло  поглядел  на Майкла  и  Мэгги, а  затем, с еще
большим отвращением, на Тима Андерхилла.
     -- Эй, вы  не можете арестовать  этих  людей, -- сказал  Конор. --  Вам
нужен парень по имени Виктор Спитални -- его они и проверяли...
     -- Нет, -- сказал Пул. -- Нет, Конор, это не Спитални.
     Конор  остолбенело  молчал  несколько  секунд,  затем подошел  к Мэрфи,
протягивая ему руки.
     -- Наденьте наручники и  на меня, -- сказал он. Эллен Войцак издала при
этом какой-то непонятный звук, напоминавший одновременно смешок и стон. -- Я
не собираюсь увиливать. Я делал все то же, что эти люди. Давайте, надевайте.
     -- Замолчи, Конор, -- сказала Эллен.
     У Мэрфи был такой вид, словно  больше всего ему сейчас хочется  закрыть
лицо руками. Все остальные полицейские смотрели на него,  как на раненое, но
все еще опасное животное.
     Наконец Мэрфи показал на Мэгги, Пула и Андерхилла.
     -- Этих троих отправьте со мной, -- сказал Мэрфи и  двинулся в  сторону
толпы с решимостью быка, выходящего  на  арену. Засверкали  фотовспышки. Как
только лейтенант дошел до прохода в веревках, толпа расступилась перед ним.
     -- Посадите  их в машину лейтенанта, -- велел "денди". -- А  я возьму с
собой Гарри Трумэна.

     Все  еще  красный  как  рак, но постепенно успокаивающийся Мэрфи снял с
друзей наручники, прежде чем они уселись на заднее сиденье  его машины. Один
из полицейских уселся за руль, и когда они въехали на Уайтстоун-бридж, Мэрфи
сел  к ним вполоборота, чтобы  слышать,  что  они  говорят. Каждые несколько
секунд трещало  радио,  дуло  сквозь плохо закрытые окна. Другой полицейский
вел машину Пула, которую забрали со стоянки перед аэропортом.
     --  Вы догадались  в  самолете?  --  спросил  Мэрфи. Он уже не был  так
рассержен, как в здании терминала, но все еще подозрителен.
     -- Да, пожалуй, -- ответил Майкл. -- Думаю, до этого момента мы с Мэгги
все еще считали,  что ищем Виктора Спитални. Думаю, я уже знал правду, но не
видел ее. У нас были все  необходимые  доказательства, все кусочки картинки,
но они еще не были сложены вместе.
     --  Пока я не упомянула  о Варваре, -- сказала Мэгги. -- И тогда мы оба
вспомнили.
     Пул кивнул. Он не собирался рассказывать полиции о своем сне, в котором
Робби освещал фонарем его путь по темной дороге.
     -- Что вы вспомнили?
     -- Песню, -- пояснила Мэгги. -- Майкл рассказал о том, что сообщили ему
хозяин дома в Сингапуре и стюардесса, и я поняла, что они слышали.
     --  Хозяин дома в Сингапуре? Стюардесса? Пул  рассказал о  Лизе  Майо и
хозяине дома в Сингапуре, где убили Мартинсонов.
     --  Тот  человек  в Сингапуре слышал, как  Коко  напевает  что-то вроде
"рип-э-рип-э-рип-э-лоу". И Лиза Майо слышала, как пассажир, сидевший рядом с
Клементом Ирвином, бормотал  что-то  в этом  роде. Они оба слышали одно и то
же, но оба неправильно разобрали слова.
     --  А я  вспомнила, что  это,  -- сказала Мэгги. --  Песня  слонов.  Из
"Варвара-короля". Вот она -- посмотрите.
     Пул передал через спинку сиденья книгу, которую взял из багажника своей
машины.
     -- Что это, черт возьми, такое? -- удивился Мэрфи.
     -- Таким образом Коко выбрал  себе имя, -- пояснил Андерхилл. -- Думаю,
есть и другие значения у слова "Коко", но это главное.
     Мэрфи поглядел на страницу, на которой была открыта книга.
     -- Так он получил свое имя?
     -- Прочитайте слова, -- посоветовал Пул и ткнул пальцем в то место, где
была напечатана песня:
     "Патали ди ропата Кромда кромда рипало Пата пата Ко ко ко"
     Мэрфи прочитал слова.
     -- И  тогда  мы все поняли, -- продолжал  Майкл.  --  Это был  Денглер.
Наверное, мы знали задолго до  этого. Мы, возможно,  догадались,  как только
вошли в дом его матери.
     --  Весьма серьезное обоснование для вашей  теории, -- сказал Мэрфи. --
Рядовой  первого  класса  Мануэль Ороско Денглер мертв  с  тысяча  девятьсот
шестьдесят  девятого года.  Армейская  полиция провела опознание, результаты
которого  не  подлежат  сомнению.  А  после  того,  как тело  опознали,  его
отправили  на  родину Денглера  для захоронения.  Не думаете  ли вы, что его
родители приняли бы чужое тело?
     -- Его отец был уже мертв, а мать  -- сумасшедшая настолько, что вполне
могла бы принять и тело обезьяны, если бы его прислали.  К тому же тело было
сильно  изуродовано,  а армейская полиция  настоятельно  посоветовала  ей не
сомневаться в результатах опознания, --  сказал  Пул. -- Она наверняка и  не
взглянула на тело.
     -- Так чье же это было тело? -- спросил Мэрфи. -- Какого-то там чертова
неизвестного солдата?
     --  Виктора Спитални, --  сказал  Андерхилл. --  Первой жертвы Коко.  Я
написал для него заранее целый сценарий, где как бы объяснил, что и как надо
делать. Это была история, которую я называл тогда "Негодяй в бегах". Денглер
сделал  так,  что Спитални последовал  за ним в  Бангкок,  убил его, поменял
местами  таблички  с  именами  и  подменил  документы,  убедился,  что  тело
изуродовано  в достаточной степени и никто никогда не опознает  его, а затем
испарился посреди заварушки.
     -- Вы хотите  сказать, что вложили  эту мысль в  его голову? -- спросил
Мэрфи.
     -- Если бы я  не рассказал эту  историю, он бы придумал что-нибудь еще,
--  сказал  Андерхилл.  -- Но  я думаю,  что он использовал  мое имя  именно
потому, что это я  подсказал  ему способ убить Спитални  и дезертировать. Он
пользовался моим именем во многих местах и это породило  самые ужасные слухи
обо мне.
     --  Но  почему он  это  сделал? --  недоумевал Мэрфи. -- Зачем, как  вы
думаете, он убил этого Спитални? Чтобы дезертировать под чужой фамилией?
     Пул и Андерхилл переглянулись.
     -- Это только часть его побудительных мотивов.
     --  Это их существенная  часть, -- сказал  Пул. --  А про  остальные мы
толком ничего не знаем.
     -- Что это за остальные мотивы? -- спросил Мэрфи.
     --  Это  имеет отношение  к одному событию,  случившемуся на  войне, --
пояснил Майкл.  --  Там  было только  три человека  --  Денглер, Спитални  и
Биверс.
     -- А теперь расскажите мне о негодяе в бегах, -- сказал Мэрфи.
     2
     Человек  с глубокими  морщинами  на  лбу  и  сознанием  непоколебимости
собственной  правоты  на лице вскочил  со  стула  в  холле  перед  кабинетом
лейтенанта  Мэрфи,  как только  Пул,  Андерхилл, Мэгги  Ла  и  сам лейтенант
поднялись по лестнице.  В углу его  рта  висела потухшая  сигарета.  Мужчина
удивленно  взглянул  на  них,  отошел в  сторону,  вынул изо рта сигарету  и
попытался заглянуть  за спины поднимавшихся по лестнице. Снизу действительно
раздавались голоса следующей группы вошедших.  Тогда человек засунул  руки в
карманы и кивнул Мэрфи.  Он с явным нетерпением ожидал, когда же  поднимутся
по лестнице остальные.
     Эллен  Войцак, Конор Линклейтер  и молодой  детектив в синем  костюме и
шляпе дошли  наконец до  второго этажа и  повернули  к кабинету Мэрфи. Тогда
человек сказал: "Эй" и перегнулся через перила, чтобы посмотреть, не идет ли
следом кто-нибудь еще.
     --  И где же он?  -- удивленно спросил  мужчина. Мэрфи  пропустил своих
спутников в кабинет и махнул мужчине рукой, предлагая присоединиться к ним.
     -- Мистер Партридж? Заходите, пожалуйста.
     Сначала  Пул подумал,  что этот  человек  -- еще  один полицейский,  но
теперь  увидел,  что это не так.  Мужчина выглядел очень  злым, как если  бы
кто-то залез к нему в карман.
     -- В чем дело? --  возмущался он. -- Вы сказали, что он здесь будет, но
его здесь нет.
     Мэрфи вышел  из  кабинета  и держал  перед мистером Партриджем открытую
дверь.  Тот пожал  плечами и пошел по коридору в сторону кабинета. Когда  он
вошел  туда,  то  так  обвиняюще взглянул  на  Пула и  остальных, как  будто
обнаружил их в  собственной гостиной. Одежда мистера  Партриджа  была мятой,
неприятные  сине-зеленые  глаза выпучены, кожа  на  лице с  крупными чертами
висела складками.
     -- И что теперь? -- он вновь пожал плечами.
     -- Садитесь, пожалуйста, -- сказал Мэрфи.
     Его  молодой  помощник  принес   из  соседнего  кабинета  с  картотекой
несколько складных стульев и начал их раскладывать. Когда все уселись, Мэрфи
облокотился о край стола и сказал:
     --  Этот джентльмен -- мистер Билл Партридж. Он  один из  управляющих в
мужском  общежитии Христианского  Союза,  и я  попросил  его  сегодня  к нам
присоединиться.
     -- Да, а  теперь мне  надо уходить, --  угрюмо пробурчал Партридж. -- У
вас ничего для меня нет, а у меня полно работы.
     -- Одну  из комнат, находящихся  в  ведении  мистера  Партриджа,  сдали
человеку, назвавшемуся Тимоти Андерхиллом, -- продолжал Мэрфи, проявляя куда
больше терпимости, чем только что в аэропорту.
     -- Который  удрал, --  продолжил фразу лейтенанта мистер Партридж. -- И
который учинил разгром в своей  комнате. Я не знаю, кто именно,  но  один из
вас, джентльмены, должен мне за аренду и ремонтные работы.
     -- Мистер Партридж, --  сказал Мэрфи. -- Видите  ли вы  проживавшего  в
вашем  общежитии  человека,  называвшего  себя  Тимоти  Андерхиллом, в  этой
комнате?
     -- Вы прекрасно знаете, что нет.
     -- Спасибо, что пришли, мистер Партридж. Мне  жаль, что мы оторвали вас
от исполнения служебных  обязанностей, но  я попросил бы вас пройти к нашему
художнику  и  помочь ему в  составлении фоторобота.  Если  вам  кажется, что
полицейский департамент вам  что-то должен,  можете  попытаться  представить
счет.
     -- Вы отлично работаете, -- сказал Партридж, выходя из кабинета.
     -- Мистер Партридж,  а  что сделал  этот человек  со своей комнатой? --
закричал ему вслед Пул.
     Партридж обернулся к нему и нахмурился.
     -- Пусть этот коп вам все расскажет.
     И  он  вышел, не потрудившись закрыть  за собой дверь. Молодой детектив
сделал это за него. Возвращаясь на свое  место рядом со столом, он улыбнулся
Мэгги. У  детектива  было  приятное  широкое лицо,  под густыми усами  сияли
ослепительно белые зубы.
     Мэрфи угрюмо  взглянул на Андерхилла, который сидел на стуле в складках
своего огромного пальто, держа в руках шляпу.
     -- Этот человек,  конечно  же,  был здесь,  чтобы опознать  вас. Тимоти
Андерхилл снял  комнату  в  Христианском  Союзе  вечером  того дня, когда  в
аэропорту был убит Клемент Ирвин. Кстати, в списках прибывающих в Америку за
январь  нет Тимоти  Андерхилла, так  что  мы знаем, что он путешествовал под
чужим  именем.  Мы, конечно же, закончили  проверку, не дойдя до того числа,
когда сюда  прилетели вы трое вместе с Гарри Биверсом, потому что знали, что
к тому моменту наш  парень был уже здесь. -- Лейтенант покачал  головой.  --
Партридж позвонил нам, как только заглянул в комнату Андерхилла. И когда  мы
приехали туда, то сразу поняли,  что нашли его.  Оставалось ждать.  -- Мэрфи
достал из среднего  ящика  стола какую-то папку. -- Но  после  того,  как мы
прождали всю ночь, нам пришло в голову, что он, наверное, объявился сразу же
после  нашего  приезда  и  увидел патрульные  машины. Это  означает,  что мы
разминулись с ним буквально  на пару минут. Теперь  взгляните  на фотографии
комнаты.
     Мэрфи достал из конверта несколько  снимков, сделанных  "поляроидом", и
передал их своему помощнику. Тот, опять улыбнувшись, подошел прямо к Мэгги и
вручил ей фотографии.
     Мэгги тоже улыбнулась и передала фотографии Майклу, даже не взглянув на
них.
     Стены  комнаты  выглядели  ужасно  --  газетные  вырезки и  фотографии,
наклеенные  поверх  каких-то  беспорядочных  полосок,  намалеванных  красной
краской.  На  других  фотографиях видна  была  висящая  на стене черно-белая
фотография  Тино Пумо,  вырванная  из  газеты.  На третьей фотографии  стало
наконец  можно  различить,  что  же  нарисовано  красной  краской.   У  Пула
перехватило  дыхание.  Это  было   довольно   грубое,   но  вполне  понятное
изображение голов  и тел множества детей. Их грудные клетки были  разорваны,
головы висели  на  безжизненных  шеях.  Несколько детей были  голыми,  и  на
фотографии ясно видны были раны на их телах.
     На  другой  стене  было  крупными  буквами  намалевано:  "СПЯЩЕЕ  ГОРЕ,
РАВНОДУШНОЕ  КО  ВСЕМУ"  и  "ЧЕЛОВЕК,  ОТВЕРГАЕМЫЙ  И ПРЕЗИРАЕМЫЙ,  ЧЕЛОВЕК,
ЗНАКОМЫЙ С ГОРЕМ".
     Пул передал фотографии Андерхиллу.
     -- Есть еще одна причина, почему я встречал вас в аэропорту, --  сказал
Мэрфи. Он достал из папки копию отпечатанного  на  машинке письма и  передал
молодому детективу. --  На  сей раз отдайте это,  пожалуйста,  доктору Пулу,
Далтон.
     Далтон вновь обаятельно улыбнулся Мэгги и передал бумагу Майклу.
     -- Полиция Сент-Луиса нашла это в его столе.
     Так  вот как он убеждал журналистов приехать к нему -- Гарри Биверс был
прав. Пул очень медленно прочитал письмо:
     "Дорогой мистер Мартинсон,
     Я  понял, что  не могу  больше  молчать,  скрывать  правду  о событиях,
происшедших  в деревне  Я-Тук  -- в одном  из мест дислокации частей Первого
Корпуса..."
     До Майкла дошло, что Мэрфи говорит что-то о квартире Роберто Ортиза. Он
поднял глаза. Лейтенант держал в руках еще один листок с печатным текстом.
     --  Идентичен тому, что нашли у