Вайард-стрит,  где патрулировал  еще  один полицейский, затем  сделал  шаг в
сторону арки. Пул  затаил дыхание и поглядел  в другой  конец улицы. Конор и
Эллен Войцак вполне успешно имитировали парочку туристов, случайно забредшую
в этот малоперспективный район. Молодой полицейский посмотрел  назад,  затем
повернулся и пошел к патрульной машине.
     -- Черт побери, -- выругался Майкл.
     Он  снова услышал  свист и подумал, что  теперь Конор, похоже,  увлекся
имитацией Гарри  Купера.  Пул  взглянул еще раз через  улицу  и увидел  Тима
Андерхилла,  напоминавшего  пугало  в   своем  потертом   широком  пальто  и
широкополой  шляпе, под аркой входа в один из  жилых  домов. Мэгги Ла стояла
чуть  позади него,  а за спиной девушки Майкл разглядел небольшой внутренний
дворик. Глаза Мэгги были широко открыты.  Тим делал Майклу  знаки, приглашая
присоединиться к ним. При этом он напоминал уличного регулировщика.
     Молодой полицейский стоял в  конце улицы  и ждал кого-то,  проявляя  не
меньше нетерпения, чем размахивающий руками Тим Андерхилл. Затем полицейский
весь как-то выпрямился и подобрался, и в конце улицы показался Далтон.
     Пул поглядел в другой конец квартала -- Конор и Эллен Войцак исчезли за
углом. Далтон видел перед собой пустую улицу.
     Несколько   секунд   молодой  полицейский   что-то   говорил   ему,  но
единственной  реакцией Далтона было то, что он  еще  раз недоверчиво оглядел
Элизабет-стрит.
     Майкл дорого бы дал за то, чтобы услышать, о чем они говорят.
     "Ты уверен, что видел их? Тех самых?"
     "Да, конечно. Они были здесь".
     И что  сказал  Далтон после  этого: "Сейчас вернусь сюда с  лейтенантом
Мэрфи"? или же "Смотри в оба, пока мы покончим с Малберри-стрит"?
     Что  бы  то  ни было,  Далтон вновь  исчез из виду,  то ли  предоставив
Толстую Шею  самому себе,  то ли отправившись за  лейтенантом Мэрфи. Толстая
Шея  повернулся  к   Майклу  спиной  и  уставился  на   толпу   китайцев  на
Вайард-стрит.  Он  вздохнул  так тяжело, что  Пулу был почти что слышен этот
вздох.
     Пул снова взглянул через улицу. Андерхилл  был  возбужден до предела, а
Мэгги смотрела на него широко открытыми глазами, в которых  Майкл  ничего не
мог прочитать.  Молодой  полицейский не изменил своей позы,  когда Пул вышел
из-под арки. Теперь Элизабет-стрит казалась ему очень широкой. Пул  старался
двигаться  как   можно  быстрее,  надеясь,  что   не  наделает  шума,  задев
какой-нибудь  камень. Ветер,  казалось,  свистел  вокруг  него.  Наконец  он
добрался до  противоположного  тротуара. Плечи Толстой  Шеи, как  показалось
Майклу, начали медленно поворачиваться в его сторону. Движение их было таким
медленным и  неуклюжим,  что напомнило Майклу  какую-то огромную машину.  Он
пролетел последние несколько  ярдов через тротуар  и оказался под прикрытием
арки, где стояли Тим и Мэгги.
     -- Возможно, он видел меня, -- выдохнул Пул. -- Так в чем дело?
     Андерхилл  молча  прошел через арку  во внутренний  дворик,  в  который
выходили  задние стены  соседних домов, высокие и  грязные. В  воздухе висел
запах пота  и  грязи, казавшийся  на  морозе  каким-то  странным, как  будто
пришедшим не отсюда.
     -- Мы увидели это случайно, -- сказал Андерхилл.
     Он двигался в сторону одного из входов. Рядом  с грубой облезлой дверью
первого  этажа  и  лестницей  был  полукруглый   колодец,  который  позволял
предположить, что под первым этажом был хотя бы еще один.
     Пул знал, что находится в этом  колодце.  Тим Андерхилл  встал рядом  с
дверью, ведущей  внутрь  дома. Майкл угрюмо взглянул на то, что находилось в
колодце. Он надеялся, что это будет не тело Биверса, но там было именно оно.
Коко выволок Гарри Биверса из "пещеры", протащил его через эту арку, а затем
перерезал горло  своей  очередной жертвы. Проделав все операции,  являвшиеся
его  своеобразной  подписью,   он  опустил  тело  в  окно-колодец,  а  затем
испарился.
     В  первый раз Пул по-настоящему испугался за свою жизнь.  Он  подошел к
колодцу и поглядел вниз.
     Он был настолько уверен в том, что увидит, что сначала не увидел вообще
ничего.  Задняя стенка  колодца  была  высотой  футов  шесть-семь.  Под  ней
виднелся выкрашенный  черной краской  пол небольшого пятачка перед окном. На
грязном  бетоне валялись  пожелтевшие куски бумаги и банки из-под пива. Тела
не было. Майкл взглянул в лицо Андерхиллу, затем Мэгги. Оба смотрели на него
с выражением тревоги и беспокойства. Наконец Мэгги показала в один из углов,
где стенка колодца примыкала к стене здания.
     Блестящий  стальной нож лежал на куче  старой  бумаги. Лезвие его  было
покрыто  слоем  свежей  крови.  Пул  поднял глаза  и увидел  Конора и Эллен,
которые приближались к ним,  пройдя  через другую арку в западной стене того
же  здания. Они свернули за угол  на Мотт-стрит и просто нырнули в первый же
проход, который увидели.
     -- Я думаю, лейтенант Мэрфи идет  за нами  по пятам, --  сказал он.  --
Давайте войдем в здание.
     -- Не надо, -- сказала Мэгги. -- Майкл...
     -- Я знаю Денглера. А Мэрфи -- нет. Возможно, Биверс еще жив.
     -- Ты,  возможно, знаешь  Денглера,  -- сказала Мэгги. -- Но как насчет
Коко?
     Это  был  замечательный вопрос, и  ответ, который  немедленно  пришел в
голову  Майклу Пулу, был настолько иррационален, что он  немедленно  прогнал
его  прочь, даже  не успев  сформулировать.  "Коко  мой,  -- захотелось  ему
сказать. -- Он принадлежит мне".
     -- Возможно, он ушел уже очень давно, Мэгги, -- сказал Андерхилл тихим,
спокойным голосом. -- Я пойду с тобой, Майкл.
     --  Если Мэрфи придет сюда до того,  как мы вернемся, скажите ему,  где
мы.   --   Пул   открыл  скрипучую  грубую   деревянную  дверь,  выкрашенную
темно-зеленой краской, которая действительно оказалась входом в дом. В конце
длинного  коридора  была  еще  одна  лестница,  которая  уходила  в  темноту
подвального этажа. Слева от Майкла была дверь в одну из комнат. Пул постучал
в  дверь, подумав,  что жилец  этой  комнаты должен был  бы слышать то,  что
происходило практически под его  дверью.  Он постучал еще раз,  но никто  не
открывал.
     -- Давай осмотрим здание, -- сказал Майкл Андерхиллу.
     -- Я тоже здесь, -- раздался за его спиной голос Конора.  Пул оглянулся
и увидел, что Конор пытается отцепить от своей руки пальцы Эллен.
     -- Будет безопаснее, если мы пойдем все вместе, -- сказал он.
     Мэгги обняла Эллен, которая была намного выше ее.
     Пул  направился  к  лестнице.  На  несколько  секунд он  остановился  и
взглянул вверх. Лестница поднималась на шесть-семь пролетов. Затем он  начал
спускаться  вниз. Как только голова  Майкла  оказалась  ниже  уровня первого
этажа, на лестнице стало темно, как в могиле. Стены были холодными и сырыми.
За спиной  Майкла спускались Тим и Конор. Так тихо, что ему по-прежнему было
слышно,  как нетерпеливо переминаются с  ноги на ногу  на  площадке  первого
этажа Мэгги  и  Эллен.  Пул  медленно скользил  вниз.  Воздух становился все
холоднее.  Андерхилл  наверняка  был  прав:  Коко,  который  когда-то  любил
"Варвара", улетучился  много  часов назад,  и  где-то там внизу, в  холодной
грязной  комнате, они  найдут  мертвое  тело Гарри  Биверса.  Пулу  хотелось
обнаружить  его до прибытия  полиции.  Он знал, что Биверсу  будет  уже  все
равно, но считал, что должен ему хотя бы это.
     Наконец  Пул  увидел  желтый  свет,  выбивающийся  из-под  двери  внизу
лестницы.  Он перегнулся через перила и  поглядел  наверх. В конце  лестницы
мерцал молочно-белый свет.
     Он  спустился наконец на нижнюю площадку. Через дыру в стене виден  был
кусок стены комнаты, выкрашенный той  же зеленой краской, что и лестница. Он
был разрисован красным и черным.
     Конор или Тим  тронул его сзади  за плечо. Майкл увидел темное кровяное
пятно на площадке перед дверью.
     Пул слабо толкнул дверь. Холод, царивший  внутри комнаты, надвинулся на
Майкла.  Внутри  комнаты было довольно светло, но свет этот казался каким-то
неподвижным.  Гарри  Биверс  сидел, привязанный к стулу, лицом к двери. Тело
его обвисло, его поддерживали только веревки.  Кровь стекала по щеке  Гарри,
пропитывая тряпки,  которыми был  заткнут  его  рот, и  текла ниже, за горло
свитера. Сначала Пул заметил, что  левое ухо Биверса  отрезано, а значит, он
должен быть мертв. Но потом глаза Гарри вдруг широко открылись.  В них  были
боль и ужас.
     Пол вокруг стула был  залит кровью. Стены были разрисованы  и исписаны.
Худощавый   человек  сидел,  скрестив   ноги,   на   полу,   спиной  к  ним,
сосредоточенно смотря на размалеванные  стены. Прямо перед ним было довольно
грубое  и   примитивное  изображение   вьетнамской  девочки,  которая   шла,
протягивая руки вперед, одновременно крича и улыбаясь.
     Пул  слабо отдавал  себе  отчет  в том, что  он чувствует  и почему  --
слишком много  грусти  было во всей этой сцене. Коко, которым  действительно
был М.О.Денглер, вернее, человек, когда-то бывший М.О.Денглером, сам казался
похожим на ребенка. Пул не знал, что собирается сказать ему, тем не менее он
позвал:
     -- Мэнни.
     М.О.Денглер повернул голову и посмотрел на него.
     4
     Пул шагнул внутрь ледяной  зеленой комнаты. До сих  пор какая-то  часть
его все-таки отказывалась верить, что Коко  действительно  был  М.О.Денглер,
несмотря  на  все,  что  он говорил  Андерхиллу  и  Мэгги.  Сейчас  он  даже
приблизительно  не  представлял себе, что собирается делать. Слишком  тяжело
было примириться  с мыслью, что  Денглер  захочет  нанести ему  вред.  Гарри
Биверс  промычал что-то сквозь  кровавые тряпки.  Пул слышал, как  входят  в
комнату  и  становятся  по  обе  стороны  от  него  Тим  Андерхилл  и  Конор
Линклейтер.
     Казалось, что  Денглер совсем  не постарел.  При взгляде на  него Майкл
чувствовал  себя старым,  абсолютно  не в  форме и почти  что  развращенным,
испорченным  приобретенным за  эти годы опытом.  Ему было  почти  что стыдно
перед Денглером.
     Поверх  умного девятнадцатилетнего лица  Денглера Майкл  видел, что то,
что он принял поначалу за узор, состоящий из волн, на самом деле состояло из
ряда  детских  головок.  Тела  детей  были  нарисованы  не  полностью.  Руки
некоторых  были подняты, другие же  протягивали их вперед. То здесь,  то там
мелькали пятна  красной краски. Молодое лицо Денглера было поднято к Майклу,
губы  слегка приоткрыты, как  будто он собирался сказать: "Я был прав насчет
Бога" или "Что бы там ни было, это было очень давно".
     На боковой стене были намалеваны большими черными буквами те же  слова,
что  Майкл  видел  на  снимках  в  полицейском  участке,  --  "СПЯЩЕЕ  ГОРЕ,
РАВНОДУШНОЕ КО ВСЕМУ" и "БОЛЬ -- ИЛЛЮЗИЯ".
     Пул  заметил все  это в  считанные  доли секунды. Он все  понял. Он был
сейчас вне пространства, не находился  ни в каком  конкретном месте.  Он был
снова там. Это здесь Коко жил  все это время,  в этих подземных  лабиринтах,
где дважды побывали они с Андерхиллом.
     Пул хотел сказать, что он находится здесь, чтобы помочь Коко.
     Денглер улыбался ему улыбкой своей чудом сохранившейся юности.
     "Ты  был  плохим,  -- казалось,  спрашивает  взгляд  Денглера. --  Если
нет..."
     Гарри Биверс снова застонал, глаза его закатились.
     -- Я здесь, чтобы помочь, -- начал Майкл, но слова как будто ускользали
от него, словно ему снился один из тех снов, где каждый шаг, каждое движение
требуют колоссального усилия.
     --  Пойдем  с нами,  Денглер,  --  произнес Конор. --  Ведь  тебе этого
хочется.
     Улыбающийся ребенок  с протянутыми руками,  казалось, сделал  несколько
шагов к Майклу, как будто бы из глубины темного сарая. И на какую-то секунду
Пулу послышался в воздухе шелест огромных крыльев.
     --  Встань и  пойдем с нами,  -- продолжал  Конор,  выступая  вперед  и
протягивая Денглеру руку.
     Биверс застонал от боли и гнева.
     И  в  этот  момент Пул  услышал шаги  множества людей, спускавшихся  по
железной лестнице. Он в ужасе поглядел на спокойное пустое лицо Денглера.
     -- Стоп! -- закричал Майкл. -- Мы все живы. Не ходите дальше!
     Как  только Майкл кончил  кричать полицейским, он заметил,  что Денглер
быстро и плавно поднялся с пола. В руке его был длинный нож.
     -- Денглер, положи нож, -- сказал Андерхилл.
     Когда  Денглер  встал   и  придвинулся  к  лампе,  освещавшей  комнату,
поражающая  взгляд невинность и молодость его лица испарились, как мираж. Он
разбил лампочку рукояткой ножа, и  в  комнате стало темно, как в шахте.  Пул
инстинктивно кинулся на землю.
     -- У вас там все в порядке? -- кричали с лестницы.
     -- Денглер, где ты? -- прошептал Андерхилл. -- Давай выберемся из всего
этого живыми, хорошо?
     -- У меня есть работа, которую я  должен  сделать,  --  ответил  голос,
который  Майкл  не  сразу узнал. Казалось, что он  исходил из  каждой  точки
внутри комнаты.
     -- Кто внутри? -- кричал лейтенант Мэрфи. -- Я хочу знать,  кто  там  и
слышать голос каждого.
     -- Пул, -- отозвался Майкл.
     -- Андерхилл.
     -- И Линклейтер. Здесь еще Биверс, но он ранен и во рту у него кляп.
     -- Кто-нибудь еще? -- прокричал лейтенант.
     -- О, да, -- раздался спокойный тихий голос.
     -- Лейтенант, -- прокричал Пул. -- Если вы ворветесь сюда с оружием, мы
все умрем.  Поднимитесь обратно по ступенькам и дайте нам выйти. Для Биверса
понадобится "скорая помощь".
     -- Я  хочу,  чтобы  вы выходили поодиночке, -- послышалось в ответ.  --
Каждого  встретит  полицейский  и  проводит  до  лестницы.  Я  могу  послать
парламентера, если тот, кто держит вас там, согласится иметь с ним дело.
     Пул  оперся рукой  о  пол,  чтобы  поддержать тело. Здесь пол был также
холодным и сырым, даже липким. Пул понял, что  поставил руку  на кровь Гарри
Биверса. Жалобный  стон, почти  вой, звучал во  всей комнате,  отражаясь  от
стен.
     -- Мы не заложники, -- крикнул Пул. -- Просто мы находимся тут в полной
темноте.
     -- Пул, мне  надоело сегодня разговаривать с вами, -- ответил Мэрфи. --
Я хотел бы  услышать этого Коко. Когда мы вынем вас оттуда, доктор Пул,  вот
тогда я  захочу поговорить  с вами. Тогда  у меня будет, что сказать  вам, и
немало.  --  Голос  Мэрфи  стал громче.  --  Мистер  Денглер!  Вы  в  полной
безопасности  до тех пор, пока точно выполняете все  мои указания.  Я  хочу,
чтобы вы  выпустили по одному всех, кто находится в комнате. Затем  я  хочу,
чтобы вышли вы сами. Вам понятно?
     Денглер  повторил  в ответ  то,  что  уже  сказал,  погружая  комнату в
темноту:
     -- У меня есть работа, которую я должен выполнить.
     -- Это  замечательно,  --  ответил  Мэрфи. Затем Пул  услышал,  как  он
говорит одному из  полицейских:  -- "У  меня есть  работа, которую  я должен
выполнить". Что бы это могло означать?
     Тихий голос зашептал  Пулу прямо в ухо так неожиданно,  что  он чуть не
подскочил:
     -- Скажи им, чтобы они поднялись обратно по лестнице.
     -- Он говорит, что вы должны подняться обратно по  лестнице, -- крикнул
Майкл.
     -- Кто это?
     -- Пул.
     --  Я так  и  знал,  --  сказал Мэрфи. --  Если  мы  поднимемся, он вас
выпустит?
     -- Да, -- опять прошептал голос.
     -- Да! -- крикнул Пул. Он не услышал ни звука, когда Денглер подобрался
к нему.  А  теперь  он  опять слышал  хлопанье  крыльев,  который  напоминал
непрекращающийся гомон сотни людей, толпящихся вокруг. Пахло кровью.
     -- Еще какие-нибудь условия? -- спросил Мэрфи.
     -- Все полицейские должны выйти во двор, --  прошептал голос теперь уже
прямо в лицо Майклу.
     -- Он хочет, чтобы все полицейские вышли во двор.
     --  Если  заложники будут освобождены,  его  просьбу  удовлетворят,  --
ответил Мэрфи.
     -- Конор, с тобой все в порядке? -- спросил Майкл.
     Ответа не последовало.  Остальные мертвы, а он один на один с Коко  вне
времени и пространства. Он лежит в луже крови своего товарища, а Коко кружит
вокруг него, как стая птиц или летучих мышей.
     -- Конор?
     -- Я, -- раздался голос Линклейтера, немного успокаивая Майкла.
     -- Тим?
     Опять никакого ответа.
     -- Тим!
     -- С ним все в порядке, -- прошептал голос. -- Просто он молчит.
     -- Тим, ты слышишь меня?
     Правую  сторону тела Майкла пронзила горячая боль. Он потянулся рукой к
тому месту,  откуда она исходила. Крови не было, но  в  одежде был  глубокий
ровный разрез.
     -- Я ходил на Маффин-стрит, -- сказал он. -- Я говорил с твоей матерью.
Хельгой Денглер.
     -- Мы называем ее Мрамор, -- раздался шепот откуда-то справа.
     -- Я знаю все о твоем отце -- о том, как он умер.
     -- Мы  называем  его Кровь, -- теперь шептали с того места, где Майкл в
последний раз видел Конора.
     Пул все еще прижимал руку  к боку. Теперь он чувствовал, как из дыры  в
пальто начинает сочиться кровь.
     -- Спой мне песню слонов.
     Из  разных концов комнаты  послышался речитатив без мелодии, музыка, не
похожая  ни на  что в  этом мире,  музыка Нигде, музыка Никогда. Иногда  она
звучала  так,  будто где-то далеко разговаривают или  плачут дети. На стенах
были  нарисованы  мертвые дети. Майкл ясно понял, что чьи  бы  голоса ему ни
слышались,  на самом деле  он  один на один с Коко,  а  весь  остальной  мир
находится  по другую сторону  реки, которую никому еще не удавалось пересечь
живым.
     Вместе с песней Коко Пулу  слышны были  шаги  полицейских,  удаляющихся
вверх  по  лестнице. Бок тянуло и жгло, и  он чувствовал, как  кровь сочится
сквозь одежду. Комната раздвинулась до размеров целого мира, и он был в этом
мире один с Коко и мертвыми детьми.
     Наконец раздался голос Мэрфи, который, судя по потрескиванию,  кричал в
мегафон:
     -- Мы  во дворе. И останемся тут, пока трое заложников и  ты не  выйдут
через дверь. Что нам делать дальше?
     -- Ни  одна часть  животного  не должна  пропасть  даром, --  просипело
что-то рядом с Майклом.
     -- Ты хочешь, чтобы я сказал ему, что ни одна часть животного не должна
пропасть даром? Но он все равно не услышит меня.
     -- Он прекрасно тебя слышит, -- вновь послышался леденящий душу шепот.
     Тогда Пул понял.
     -- Это было  девизом мясной лавки,  так?  "Агнец Божий Денглера". Держу
пари, это было написано прямо под названием: "У нас ни  одна часть животного
не пропадает даром".
     Внезапно умолкли  и  голоса полицейских,  и крики  детей,  и песня. Пул
почувствовал, как зло сгущается, концентрируется в  холодном мертвом воздухе
вокруг его тела, и сердце его чуть не  замерзло. Он  услышал  шорох  тяжелых
одежд --  должно быть, Андерхилл  двинулся к двери. Коко всадит в  него свой
нож еще раз, Майкл знал это. И на этот раз Коко убьет его. И срежет с черепа
все лицо, как он сделал это с Виктором Спитални.
     --  Ты думаешь, он  убил  твою  настоящую мать? -- прошептал Майкл.  --
Думаешь,  что он назначил  Росите Ороско встречу  у  реки  и убил ее  там? Я
думаю, именно так он и сделал.
     Низкий голос произнес что-то непонятное  где-то  далеко слева от  Пула.
Это больше напоминало вздох.
     -- Конор?
     -- А.
     -- Ты ведь тоже знал это? -- Майклу хотелось плакать, но теперь  уже не
от  страха.  --  Никто  не  говорил  тебе,  но  ты  всегда  знал.  --  Майкл
почувствовал, как его полу замороженное сердце начинает отходить. Прежде чем
Коко убьет их или прежде  чем сюда  ворвется полиция и перестреляет всех, он
должен сказать все это.
     -- Через  десять дней  после  твоего рождения Карл Денглер встретился с
Роситой Ороско на берегу реки. Была середина  зимы. Он забил ее до смерти, а
потом раздел тело до  гола и оставил лежать на берегу.  Он надругался над ее
телом  после убийства? Или до? А  потом он приходил в твою комнату, когда ты
был маленьким мальчиком, и делал с тобой то же самое, что сделал с ней. Ночь
за ночью.
     -- Что происходит?  --  донесся  усиленный  мегафоном  искаженный голос
Мэрфи.
     -- Ночь за н