пе, удирая от бандитов, в  окрестностях  Светловска.
Но тогда чувство опасности было ярче и  сильнее.  А  сейчас...  Не  риск,  а
какой-то американский суррогат. Кофе без  кофеина,  сигареты  без  никотина,
мясо без холестерина... Погоня без адреналина... Однако  все  равно  струйка
холодного пота пробежала сегодня по боку. Так что горячий душ  ей  всяко  не
помешает.
   Завернувшись после душа в полотенце, Таня  прошла  в  комнату.  Пощелкала
пультом телевизора. В местных новостях  о  задержании  курьера  в  аэропорту
ничего не говорилось. Ну и ладно. Скажут завтра.
   Таня выключила ТВ, сбросила полотенце, залезла под покрывало.
   Дотянулась до телефона.
   Том снял трубку с первого же звонка. Скучает, бедненький. Ну, так  ему  и
надо. Пусть знает: негоже запирать девушку в лесах Монтанщины. Девушки любят
большие города, вечерние туалеты, дорогие рестораны. Не  каждый  день  -  но
хотя бы иногда.
   - То-омчик, - с придыханием протянула Таня: надо помучить старичка. - Как
ты там, мой сладкий?
   - Fine! - с вымученной американской бодростью ответил Том.
   - А я тут в  Сиэтле  в  мотеле.  Лежу  на  кроватке  вся  голенькая...  -
проворковала она.
   - Ты там одна? - вроде бы в шутку спросил Том.
   -  Не-ет,  со  мной  тут  два  мускулистых  негра...  экскьюз   ми,   два
афроамериканца...
   - Надеюсь, тебе хорошо с ними, -  пробормотал  Том.  Помучив  Тома  минут
десять, Таня наконец заверила его, что любит,  скучает  и  на  следующий  же
день, максимум через два дня, вернется к  нему  в  монтанскую  глушь.  Затем
погасила настольную лампу, свернулась клубочком и тут же уснула.
   Спала она без сновидений.
 
*** 
 
   В это самое время  в  международном  аэропорту  Сиэтла  двое  полицейских
заканчивали личный досмотр пассажира  рейса  номер  SU324  Сиэтл  -  Москва,
подданного  России  Иванова  Аркадия  Ивановича.  Его  приметы  в   точности
соответствовали тем, что сообщила по телефону неизвестная доброжелательница.
   Они в высшей  степени  указывали  на  принадлежность  мистера  Иванова  к
русской мафии. Плотное телосложение, глубокие залысины, золотые зубы в  углу
рта, след от сведенной татуировки на тыльной стороне ладони.
   Копы в полиэтиленовых перчаточках дотошно переворошили  весь  его  багаж,
ручную кладь и одежду. Однако оказалось, что при себе мистер Аркадий  Иванов
имеет четыре кредитные карты: "Виза", "Америкэн Экспресс", а также  каких-то
неведомых "Банка Москвы" и "Импэкс банка".  Плюс  триста  сорок  долларов  и
двадцать пять центов наличными.
   Никаких пятисот тысяч долларов при нем обнаружено не было.
   - I will complain!  (Я  буду  жаловаться!  (англ.))  -  нервно  прокричал
господин Аркадий Иванов.
   Полицейские пробормотали, что они глубоко сожалеют.
   Мистер Иванов заторопился по стерильному коридору на свой рейс.
   На ходу он вытаскивал из кармана мобильный телефон.
 
*** 
 
   Неожиданно вспыхнул ярчайший свет.
   Таня попыталась скрыться от него, зарыться под подушку.
   Чья-то рука сдернула с нее одеяло. Кто-то сильным  тычком  спихнул  ее  с
кровати.
   Таня оказалась  на  полу.  Голая,  она  прикрывалась  руками  и  усиленно
таращила глаза. Свет слепил. Ничего нельзя было разглядеть.
   - Одевайся! - прокричал чей-то голос. Ей швырнули халат.
   Голос кричал по-русски.
   Таня, плотно закрыв глаза, поднялась с пола и не спеша надела халат.
   Она старалась соблюдать  правила  поведения  в  кризисных  ситуациях:  не
паниковать, не суетиться и не показывать, что тебе страшно. Это ей удавалось
- но, кажется, плохо. Таня запахнула халат, уселась в .кресло, положила ногу
на ногу и открыла глаза.
   В номере находились две  внушительные  мужские  фигуры.  С  ними  комната
показалась какой-то ужасно тесной. Одного Таня узнала  сразу.  Это  был  тот
самый игрок - бритый Петя-Пол с "Ролексом", которому Игрек сегодня  доставил
в гостиницу сумку с пятьюстами тысячами долларов. Тот самый, за которым  она
проследовала в коттедж на Фэйрвью-авеню. Он чувствовал себя здесь, в Танином
номере, хозяином.
   Второй  был  Тане  незнаком.  Весь  его   видок,   однако,   красноречиво
свидетельствовал о том, что  он  принадлежит  к  Таниным  соотечественникам.
Причем не к лучшей их части. Накачанная шея, голдовая цепура толщиной в дюйм
и короткие мощные лапы не оставляли никаких сомнений в роде его занятий.
   - How can I help  you,  gentlemen?  (Чем  я  могу  вам  помочь,  господа?
(англ.)) - спокойно, насколько могла, проговорила Таня по-английски.
   - Слушай, мокрощелка, сюда и не выеживайся, - проговорил  первый,  бритый
Петя-Пол. Он явно привык чувствовать и вести себя, как главный.  По-хозяйски
прошелся по номеру. Поднял с комода Танин лифчик. Повертел в руках. Хмыкнул.
- Ты со своим дружком хотела нас подставить...
   Утвердительная интонация не требовала  ответа.  Таня  скрестила  руки  на
груди.
   - Вы думали - вы самые умные, - продолжил первый. - Твой мэн  решил,  что
он круче всех. Круче него - только яйца. Он решил нас  кинуть...  Он  решил:
раз у него папашка - атомщик, так он может метить бабки и бегать за ними  по
городу со счетчиком Гейгера-Шмейгера наперевес... Следопыты, блин...
   Таня  промолчала.  Между  тем  идея  пометить   банкноты   радиоизотопами
принадлежала не Игорю, а ей. Это она все придумала и убедила Игоря  в  своем
плане. Тому оставалось только достать у отца в университете  радиоизотопы  и
счетчик Гейгера.
   Значит, их с Игорем  затея  провалилась...  Жаль,  а  выглядело  все  так
красиво...
   - Вы хотели нас подставить - а мы не подставились, - продолжил бритый.
   - И что теперь? Думаете, вам это сойдет?
   Вопрос был риторическим, и Таня по-прежнему молчала.
   - Не сойдет, - спокойно продолжил Петруха-Пол. - Вы, ребята, налетели  на
бабки. А  раз  налетели  -  придется  платить.  Короче!  За  нанесенный  нам
материальный и моральный ущерб будете теперь платить два счетчика. Короче, с
вас обоих - еще один "зеленый лимончик". По  пятьсот  "зеленых"  косых  -  с
рыла. Ясно, киска?
   - У нас таких денег нет, - спокойно сказала Таня.
   - Ах, у вас таких денег не-ет, - издевательски передразнил бритый. -  Как
же вы живете - без "зеленого" - то "лимона"? Да еще  в  Америке?..  Думаешь,
мы, сладенькая моя, с тобой будем торговаться? Войдем в  положение,  скостим
чуток?..
   Не, такие самолеты не летают. Или миллион, или...
   Бритый сделал зловещую паузу.
   - Или отработаете должок. Не бойся - работка непыльная, спокойная...
   - А именно?
   - Не на панели, ха-ха-ха, не на панели. На панели тебе сроду  "лимон"  не
собрать. Да и штуки тебе не собрать. С такими-то сиськами...
   Бритый презрительно заржал.
   - Так что не шахной своей будешь работать... А чем - это мы тебе  сообщим
дополнительно. В свое, как говорится, время... А вы пока  со  своим  дружком
посидите, покумекайте: может, все-таки "лимончик" наберете. А?  В  банке-то,
на счету? Или, может, займете у кого. Или сами, хе-хе-хе, банк грабанете...
   Пол-Петруха прошелся по номеру, глянул в окно. Ничего, кроме темноты,  за
окном не было.
   - Вот тебе мой телефончик, - бритый достал из кармана пиджака  визитку  и
небрежно перекинул в кресло Тане. Визитка упала на ее колени.
   - Сейчас у нас полпятого утра, - глянул на золотой "Ролекс" бритый. - Ну,
двенадцати часов вам на размышление хватит. До сегодняшнего, то есть, вечера
можешь звонить... Или "лимончик", или работенка... А если нет...
   Бритый сделал небрежный жест: провел большим пальцем по горлу.
   Таня нисколько не сомневалась: этот исполнить свою угрозу может.
   - Так что, Танечка Садовникова, вот тебе  плата  за  науку.  Зря  вы  нас
решили дурить. Как в этой, в Библии,  пишут:  не  обмани  -  да  не  обманут
будешь...
   Пока, моя крошка. Даст бог, еще свидимся.
   Бритый сделал ручкой и шагнул к порогу. За ним потянулся  его  молчаливый
компаньон.
   Когда дверь за бандитами закрылась, Таня встала с кресла и несколько  раз
прошлась по комнате.
   Как ни странно, сейчас, по горячим следам,  более  всего  в  разговоре  с
бритым незнакомцем на нее подействовала не  его  угроза.  И  не  перспектива
добывать неизвестно где  Миллион  долларов  -  или  выполнять  для  бандюков
неведомую  и,  вероятно,  криминальную  работу.  Более  всего  ее  неприятно
поразила  весть  о  том,  что  их  с  Игорем  замечательный  план   бездарно
провалился. А еще больше этой печальной новости расстроило ее то, что бритый
походя столь пренебрежительно отозвался о ее груди. "Какое свинство! Как  он
мог! - в ярости  думала  она.  -  А,  может,  правда?..  Да  ведь  никто  не
жаловался!"
 
*** 
 
   - Игорек, у меня красивая  грудь?  -  первое,  что  спросила  она,  когда
зазвонил сотовый телефон.
   - Супер! - не думая выпалил Игорь, и это весьма ее утешило.
   - А как ты узнала, что это я? - ошеломленно переспросил он.
   - А кто еще мне может звонить в пять утра?.. К тебе приходили?
   - Да.
   - Ко мне тоже.
   - Что будем делать?
   - Для начала встретимся.
   - Райт. Когда и где?
   - В том же кафетерии. Через полтора часа.
   - Заметано.
   Через час Татьяна  собрала  вещи  и  выписалась  из  мотеля.  Что  бы  ни
случилось, сюда она больше никогда в жизни не вернется.
   Без четверти семь утра (с  тех  пор,  как  она  связалась  с  Игорем,  ей
приходится все время бодрствовать в чертову рань!)  Татьяна  подруливала  на
своей старушке-"Тойоте" к стоянке у кафетерия.  Там  уже  красовался  Игорев
"Джагг" ("Ягуар" - сокр.).
   В кафетерии было пусто. Игорь  сидел  за  столиком  в  углу,  прихлебывал
американскую бурду (выдаваемую штатовцами за  кофе)  и  просматривал  "Сиэтл
стандарта ревью".
   - Что пишут? - вместо приветствия спросила Таня.
   - О нас - ничего.
   - Слава богу.
   - Испугалась? - Игорь положил газету. Таня пожала плечами.
   - Прости, Таня, я опять втравил тебя в историю.
   - Я сама не могу жить без историй.
   - Кто у тебя был?
   - Бритый из гостиницы и еще один... Урка.
   - У меня - тоже двое. Один - блатной, другой - вроде бы интеллигент.
   - Что тебе предлагали?
   - Или миллион "зеленых", или - работать на них.
   - Дали визитку?
   - Да.
   Игорь выложил на стол визитную карточку. Она была точно такой же, что и у
Татьяны: ПЕТР АБРАМОВ и - номер  сотового  телефона.  Ни  места  работы,  ни
должности. Естественно. Какая у бандитов должность...
   - Что ты думаешь делать? - спросила Татьяна. Игрек пожал плечами:
   - Миллиона у меня нет.
   - У меня, кстати, тоже.
   - Значит...
   - Значит, есть один выход... - перебила его Татьяна.  -  Бежать.  Америка
большая. Есть Флорида, есть Тарайи, есть Нью-Йорк... Не думаю, чтобы russian
mafia была бы здесь всесильной...
   К их столику подгребла печальная грузная официантка. Молча стала наливать
Тане кофе. "Спасибо, нет!" - закричала Татьяна. Здешнюю бурду  она  пить  не
могла.
   - Есть еще вариант... - начал Игорь, когда официантка равнодушно отошла.
   - Пойти в полицию?
   - Да.
   - Ох, Игорек, не доверяю я ментам. Что нашим,  что  здешним.  Что  ж  они
твоего работодателя в аэропорту не взяли?
   - Наверно, у него ничего с собой не было...
   - Да и как ты полиции все  это  объяснишь?..  А  даже  если  объяснишь  -
думаешь,  они  нам,  как  важным  свидетелям,  будут  пластические  операции
делать?..
   Нет, не по мне это... Я люблю отвечать за себя - сама.
   - Значит - в бега?
   - А что остается?
   - Куда?
   - Я, наверно, в Нью-Йорк, - секунду подумав, отвечала Татьяна.  -  Может,
возьмут  куда-нибудь  на  Мэдисон-авеню  (На   Мэдисон-авеню   в   Нью-Йорке
расположены офисы крупнейших американских  рекламных  агентств.)...  Я  ведь
все-таки в рекламном агентстве служила... К тому же  Том  часто  в  Нью-Йорк
наезжает... Будем с ним видеться... Ну, а ты?
   - Пожалуй, махну во Флориду. Я люблю тепло...
   - Знал бы прикуп - жил бы в Сочи?
   Игорь усмехнулся и не ответил. Таня внимательно посмотрела на него.
   Игорь выглядел печальным и усталым, Его узкое породистое лицо  осунулось.
На виске стали заметны седые волоски. Таня ласково погладила Игоря по щеке.
   Тут в кармане  у  Игоря  зазвонил  сотовой  телефон.  Он  взял  трубку  и
отрывисто бросил: "Слушаю!"
   В трубке разразились длинным монологом. По мере того  как  Игорь  слушал,
его лицо  бледнело.  Таня  не  отрываясь  смотрела  на  него.  Дважды  Игорь
переспрашивал. Сперва: "Как  она?"  А  затем:  "Что  говорят  врачи?"  Потом
сказал:
   "Я подъеду" и оборвал связь. Лицо его стало измученным и страдающим.
   - Что? - отрывисто спросила Таня. Игорь  вздохнул,  закрыл  лицо  руками.
Глухо проговорил:
   - Сегодня утром...  Моя  мачеха  занималась  джоггингом  (Джоггинг  -  от
английского "jogging": пробежка.)... Ее остановили двое... С ножами...
   - Нет! - вскрикнула Таня.
   -  Она  жива...  Врачи  говорят:  вне  опасности...  Но   лицо   они   ей
располосовали... Четыре шрама... Моделью ей больше не быть... Отец у  нее  в
госпитале...
   - О господи! - сказала Таня. - Ты думаешь, это -?... - она сделала паузу.
   Ответить Игорь не успел.
   В сумочке у Тани зазвонил ее мобильник.
   Таня взяла трубку. Это был Том.
   Таким она его никогда не слышала. Том был близок к истерике.
   - Танья, они подожгли мой офис!..
   - Что?!
   - Танья, сегодня... Час назад... Я еще спал... Загорелся  офис...  Сразу,
вдруг - ффуф!..  Я  вскочил...  Там  была  какая-то  машина...  Джип...  Два
человека... Я выскочил, взял винтовку, стрелял по  ним...  Не  попал...  Они
умчались... А офис уже горел вовсю. Они подожгли его! Я бросился тушить.
   Бесполезно...
   - Том, миленький, успокойся, - безнадежно пробормотала Таня. На  глаза  у
нее наворачивались слезы.
   - Танья, все погибло! - с отчаяньем проговорил в трубке Том.  -  Все  мои
черновики, мой компьютер со всеми файлами... Все  дискеты...  Весь  архив...
Все блокноты, все книги...
   - Том, миленький... - пробормотала Таня.
   Ее горло сжал спазм. Она не могла говорить. Ей  хотелось  заплакать.  Что
для Тома могло быть страшнее, чем  потеря  всех  черновиков?  Да  он  скорее
согласился бы отдать свою руку!.. Неужели это она всему виной?
   - Томчик, родной мой... Мы что-нибудь придумаем... - пробормотала она.
   - Что, Танья, что? - с полным отчаяньем проговорил Том.
   Игорь внимательно наблюдал за тем, как менялось Танино лицо.
   Когда она положила трубку, в глазах у нее блестели слезы.
   - То же самое? - спокойно спросил он.
   - Да. Они подожгли офис Тома.
   - Мы их недооценили.
   - Да..
   Таня взяла со стола визитную карточку. Игорь устало-утвердительно прикрыл
глаза.
   Татьяна глубоко вздохнула и набрала телефонный номер.
   - Да? - после третьего гудка раздался в трубке вальяжный, сытый голос.
   - Мы согласны с вами сотрудничать, - проговорила Таня.
 
Глава 3 
 
ПРИСТОЙНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ 
 
Москва 
 
   Таня прилетела в Москву рейсом из Чикаго в начале второго по  московскому
времени.
   Ее никто не встречал: ни мама, ни  отчим,  ни  Димка  Полуянов,  ни  Паша
Синичкин. Танин приезд был для всех тайной. И от того, что она  возвращалась
издалека в любимый город, но ни единая душа не знала об этом и никто не ждал
ее в аэропорту, на душе у нее было грустно. Словно не  в  родной  город  она
возвращалась, прилетала на чужбину.
   Формальности с пограничным контролем и получением багажа,  как  всегда  в
Шереметьево-2, тянулись бесконечно долго. Из  "свободной  зоны"  она  вышла,
когда время подходило уже к трем часам  дня.  Как  обычно,  на  единственную
калитку напирала толпа встречающих. Родственники  тут  же  набрасывались  на
прилетевших,  тискали  в  объятиях.  Обалдело   оглядывались   по   сторонам
иностранцы - тех сразу же атаковали таксисты. Многие  встречающие  стояли  с
афишками - навроде Mr. Smith или Hewlett Packard. Таню, как это  уже  бывало
по прилету на родину, неприятно поразил запах не очень  свежих  тел.  И  это
несмотря на восьмилетнее свободное хождение в стране дезодорантов! "В  самом
деле немытая Россия", - горько подумала Таня.  В  этот  раз  возвращение  на
родину не. доставляло ей ни малейшей радости.
   Она тихонько отошла к колонне, отрицательно мотая головой на  предложения
"поехать недорого". Ее должны были встречать.
   И ее встретили.
   Молодой человек - Таниного, наверно, возраста - со  всей  почтительностью
подошел  к  ней  и  проговорил,  склонившись  в  полупоклоне:   "Мадемуазель
Садовникова?"
   - Называйте меня "мадам", - усмехнулась Таня.
   Парень был, как сказала бы  Танина  мама,  "из  интеллирентной  семьи"  -
однако некая вертлявость имелась в его остреньком лице и во всем его облике.
   "Сукин сын", - про себя определила Татьяна.
   - Пожалуйте в машину, - сказал парень с лакейской предупредительностью  и
схватил Танин кожаный несессер.
   Ловко лавируя в толпе, "сукин сын" проследовал к выводу.  Таня  поспешала
за ним.
   Они вышли из здания аэропорта. Запах осени - подмосковной печальной осени
- так знакомо защекотал ноздри.  Яркое,  но  совсем  не  горячее  солнце  из
последних сил светило с голубого неба.
   Провожатый и Таня вышли на  автостоянку  и  добрались  до  черного  джипа
"Тойота-Лэндкрузер" с тонированными стеклами. Таня про себя усмехнулась. Она
не сомневалась, что ее новые компаньоны подадут за ней в  аэропорт  подобное
транспортное средство. В  Америке  она  обратила  внимание,  насколько  наши
бандитствующие "новые русские" похожи всеми внешними атрибутами на  тамошних
негритосов. Для передвижения использовались те же черные джипари - гробы  на
колесиках, для украшения - те же красные и малиновые пиджаки и обилие золота
на теле. Но на черных телах золото смотрелось эффектнее,  чем  на  нашенских
жирно-белых окорочках.
   Провожатый предупредительно распахнул перед ней дверцу. Таня  постаралась
на всякий случай запомнить номер джипаря: н 007 ае  77.  Ну,  такой  блатной
номер захочешь, а не забудешь.
   Татьяна влезла в кожаное тепло салона. Внутри находились еще  двое:  один
за рулем, другой - рядом. Оба  типичные  бандитские  рожи,  как  на  подбор:
жирные, стриженые, с толстыми шеями и  золотыми  цепурами.  Таня  уселась  в
кресло, рядом плюхнулся провожатый. Джип  принялся  величаво  выруливать  со
стоянки.
   Проплыв, словно корабль, мимо "Новотеля", джип понесся по шоссе прочь  от
Шереметьева-2. За окном разворачивались желтые, зеленые, красные леса.
   Машина летела со скоростью сто сорок. На ограничения водителю  явно  было
плевать. Внутри салона никто не говорил ни слова. Таня печально  смотрела  в
окно, на знакомый до боли пейзаж. Столько раз  она  возвращалась  в  Москву,
мчалась по этому шоссе из аэропорта  -  но  еще  ни  разу  так,  в  джипе  с
бандитскими номерами.
   На выезде на Ленинградское шоссе "Лэндкрузер" вдруг свернул не налево,  к
столице, а направо, прочь от нее.
   - Куда мы едем? - спросила Таня. Ее будто никто и не услышал.
   - Мы что, в Питер собрались? - повторила Таня вопрос - но  опять  как  об
стенку горох.
   Таня понятия не имела, ни куда ее везут, ни что предстоит ей  делать,  ни
где ее компаньон Игорь.
   ...Вечером того дня, когда она позвонила бритому  бандиту  и  согласилась
сотрудничать, ей - одной  -  назначили  стрелку  в  лобби  сиэтлского  отеля
"Сорренто".
   На встречу пришел тот же самый бритый Петя,  что  заявлялся  ночью  в  ее
мотель  и  столь  непочтительно  отзывался  об   их   с   Игреком   сыщицких
способностях, а также о ее груди.
   На этот раз стиль его  поведения  переменился.  Он  уже  не  угрожал,  не
наезжал. Напротив, был сама  предупредительность.  Он  со  всей  вежливостью
сказал Тане, что задание  ждет  ее  в  Москве.  Затем  Протянул  конверт.  В
конверте было  два  авиабилета:  один  на  завтра  на  самолет  авиакомпании
"Дельта", следующий из Сиэтла в  Чикаго.  Другой  на  послезавтра,  на  рейс
"Аэрофлота" СУ329, вылетающий из Чикаго в Белокаменную. "Из Сиэтла в  Москву
рейсы всего два раза в неделю, - п