а мобильнике Катин номер.
 
КАТЯ КАЛАШНИКОВА 
В ТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ 
 
   Катя Калашникова припарковалась у тротуара на Казанском шоссе. Включила у
"Пунто" аварийный сигнал.  Чтобы  не  наскочил  лихой  водила,  открыла  для
верности багажник. Солнце шпарило немилосердно. "Какие такие дела могут быть
у Павла, что он не может со мной говорить? - злилась Катя. - Что  уж  важней
сейчас, чем Ленчик! Может, позвонить пока Дашке?" Она  прикинула  и  решила:
нет, пока не поговорю с Пашей,  не  буду  ее  будоражить.  Наконец  раздался
звонок мобильника. Павел.
   Катя быстро рассказала ему о Ленчиковом звонке. Сказала и о  версии:  как
расшифровать то, что сообщил ей Ленчик. Павел хмыкнул. Помолчал  секунду,  а
затем начал задавать ей вопросы. О том, каким был голос Ленчика.  И  уверена
ли она, что правильно расслышала те два английских слова, что  он  произнес.
Действительно ли тот сказал "муви" и "дрим"?  Может,  она  ослышалась?  Или,
возможно, у тех слов имеется в английском  иное  толкование?  (Сам-то  Павел
язык знал на уровне: "cat - dog - pig - fuck". ) Затем он  опять  хмыкнул  и
пробурчал:
   - Приемлемо, - а потом важно добавил:
   - Я буду отрабатывать эту версию.
   - А я?! - прокричала Катя в телефонную трубку: шоссе шумело немилосердно.
- Что делать мне?
   - А что делать тебе? - удивился Павел. - О чем  мы  договорились,  тем  и
занимайся.
   Катя в сердцах нажала на "отбой". Вот  Пашка-зануда!  И  до  чего  же  не
хочется ехать к Бахтиярову!
 
ЛЕНЯ КОНОПЛЕВ 
В ТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ 
 
   - Ты куд-да это, малъщик?
   Чучмек  -  тот,  который  недавно  благодарил  "малъщика"  за  починенный
телевизор, - теперь с легкостью заломил Леньке руки. От боли - или безумного
страха? - у того потемнело в глазах. Чурка - этого, кажется, звали  Хафиз  -
молча протащил Леньку по коридору - в его "темницу". Грубо бросил на  матрас
и больно защелкнул наручники на запястье.
   - Ты куда, малъщик, звонил? - почти ласково спросил хачик.
   - Тетке, - испуганно ответил Леня. - Тете звонил. - Он решил признаваться
во всем. Или почти во всем. Все равно его тюремщики смогут  установить,  что
за номер он набирал, - достаточно просто нажать кнопку "redial" .
   Первый  охранник  нависал  над  ним.  Второй  торчал  у  дверей,  недобро
скалился.
   - Что говорил? - спокойно спросил первый и замахнулся.  Ленчик  дернулся.
Мучитель не ударил,  но  оставался  готов  к  удару:  рука  сжата  в  кулак,
отведена.
   - Я крикнул ей: "Помоги мне!"
   - "Помоги"? На каком языке?
   - На английском.
   Хачик лениво ударил Леню по щеке раскрытой ладонью: не больно, но обидно.
   - Почему по-английски? Русский язык забыл?
   - Нет! Не знаю! Не знал, что делаю! - выкрикнул Леня.
   - "Не знал"... - протянул тюремщик и еще раз ударил его - как и в  первый
раз, раскрытой ладонью, по  другой  щеке.  Ленчик  дернулся.  Второй  хачик,
стоявший у двери, что-то проговорил на хозарском. Первый  мучитель  гортанно
ответил. "Что он сказал? Убей его? Или, может  быть,  оставь  его  в  покое?
Оставь "малъщика" в покое, все равно он ничего не успел сказать?  Подумаешь,
два слова сказал! Ну, перестаньте, пожалуйста!"
   Первый тюремщик еще раз ударил Леню по лицу - теперь кулаком.
   - Больно? - участливо спросил он.
   - Д-да!
   - Повтори еще те два слова, что в телефон сказал.
   - Help me, scream !
   - Это по-английски?
   - По-английски.
   - Что значит?
   - "Умоляю, помоги!" - недрогнувшим голосом заявил Ленчик.
   Первый хозарин что-то бросил на своем языке второму. "Что  он  сказал?  -
внутренне сжался Ленчик. - "Врет, сука"?" Или: "Ерунда, все равно он  ничего
не успел сказать, оставим "малъщика"  в  покое"?  Второй  гортанно  ответил.
Первый - возразил. Второй - начал в чем-то его убеждать. "Боже,  о  чем  они
говорят?!" - со  страхом  думал  Ленчик.  Наконец  первый  хозарин  произнес
по-русски:
   - Больше так, как сделал, никогда не делай. Совсем убьем тебя.
   Он выпрямился, развернулся  и  ушел  на  кухню.  Хлопнул  дверью.  Второй
хозарин тоже вышел. Ленчик облегченно  вздохнул.  Кажется,  его  оставили  в
покое.
   Однако его покой продолжался недолго. Второй мучитель скоро  вернулся.  В
руке он нес табуретку.
   - Ну, что, малъщик, потолкуем, - сказал он. Уселся на табурет с  каким-то
грустно-усталым видом. И уставился на побелевшего Ленчика.
   - Ну что? Попался, дорогой, - почти  без  акцента  проговорил  чучмек.  -
Думал, наверное, что самый умный? Но мы ведь тоже не  дураки...  Думаешь,  я
случайно некрепко закрыл наручники? Мне просто было интересно, насколько  ты
трус. И я убедился: ты не совсем трус... А раз не совсем трус...  И  у  тебя
светлая голова... Значит, ты правда банк можешь ограбить? Говори быстро: да,
нет?
   - Да, - тихо, но уверенно проговорил Ленчик.
   Хозарин, не говоря ни слова, встал, взял табуретку и  вышел  из  комнаты,
захлопнув за собой дверь. Леня остался наедине со своими мыслями.
   "Да-а... Попал  я,  -  думал  Ленька,  -  чурка,  кажется,  действительно
купился. Это мне и нужно. И теперь мне будет легче. Если он уломает  боссов,
тогда я даже смогу надеяться сохранить себе  жизнь.  Я  уже  вступил  в  эту
смертельную игру,  влез  в  нее  по  уши,  и  теперь  главное  -  играть  до
победного... Или пораженческого конца.  Итак.  Один  чучмек  клюнул  на  мою
цветистую брехню о похищении огромных денег. Если он уговорит  своих  боссов
провернуть эту операцию, то у меня тут же возникнет чудесная  возможность...
Чудесная возможность, чтобы... - Но эту мысль Ленчик не стал даже  про  себя
проговаривать до конца, чтобы не сглазить. - А мой тюремщик, может, наверно,
своих уговорить. Уговорить попробовать. Ведь попытка - не  пытка.  Если  все
сорвется,  собак  можно  повесить  на  меня  и   сдать   меня   властям   на
растерзание... А сами хозарские мафиози достаточно могущественны  для  того,
чтобы отвести от себя все подозрения. Но если я буду играть с компьютером, я
буду играть на своем поле. И  значит,  наверное,  смогу  хозар  перемудрить,
переиграть... А заодно и узнать - так ли я силен в хакерстве, как мне самому
кажется".
   Леня, съежившись, сидел в углу  комнаты  на  плоском  матрасике.  Браслет
больно давил запястье. Леня лихорадочно соображал, взвешивал,  перепроверял,
не замечая, что до сих пор руки его трясутся от страха, а на спине то и дело
выступают капельки холодного пота.
   Снова  вошел  "более  европейский"  тюремщик  (как  Леня  про  себя   его
окрестил). Молча поставил перед  ним  алюминиевую  тарелку  с  макаронами  и
кружку воды. Потом пристально посмотрел на него и сказал:
   - Ешь, малъщик. Нэ помирай с голоду. Ты еще пригодишься.
   Леня молча кивнул.
 
ПАВЕЛ СИНИЧКИН 
 
   После звонка Кати, после упорных намеков Ленчика на  какую-то  "Мечту"  -
скорее всего он Действительно содержался где-то рядом с кинотеатром  "Мечта"
- я решил еще раз посмотреть видеокассету.
   Я изучил ее тщательно: покадрово. При  этом  я  обращал  внимание  не  на
самого Ленчика,  а  на  весь  (как  сказала  бы  моя  высокоумная  Катерина)
"бэкграунд", окружавший его в плену.  В  центре  моего  внимания  оказались:
фасон и высота батареи, к коей был прикован мальчуган.  Кроме  того,  высота
окна, близ которого он помещался, и  форма  подоконника.  Плюс  -  вероятная
высота потолка.
   Я не прораб-строитель, однако, по прихотям службы и личной жизни, побывал
в самых разных московских квартирах. Исходя  из  замеченных  мною  на  видео
деталей, я понял,  что  дом,  где  содержался  Ленчик,  -  вероятнее  всего,
кирпичный, постройки шестидесятых годов. Это подтверждало версию  Екатерины,
что похищенный содержится в районе кинотеатра  "Мечта".  Кинотеатр  окружали
именно такие дома.
   На пленке содержался еще один ценный кадр. (Кадр - в смысле изображение.)
В какой-то момент рука  у  хозарина,  снимавшего  Ленчика,  дрогнула,  и  на
полсекунды стали видны занавески, закрывавшие окно рядом с пленником.  Видны
во всей красе: темно-желтые с красно-черными цветами.
   Я остановил этот кадр. Затем подключил  видеокамеру  к  своему  домашнему
компьютеру. Пришлось слегка помучиться. Очень мне не хватало Ленчика  с  его
(свойственной   всем   современным   детям)   способностью   обращаться    с
вычислительной техникой с элегантной небрежностью. Но Ленчик был  далеко.  В
плену. Так что приходилось обходиться своими силами.
   В конце концов у меня получилось вывести на экран компьютерного  монитора
стоп-кадр: темно-желтые  занавески  с  красно-черными  цветами.  Потом,  еще
помучившись, я с помощью  компьютера  вырезал  из  кадра  одни  занавески  -
отдельно от прочего. Укрупнил их - насколько позволяло разрешение  монитора.
Когда занавесочный узор занял весь  экран,  я  распечатал  его  на  лазерном
принтере.
   Подумать только!  Современные  компьютеры  позволяют  теперь  в  домашних
условиях добиться того же эффекта, что получают на своей аппаратуре,  исходя
из случайного видеокадра, голливудско-детективные  Нэши  Бриджесы.  Воистину
безграничными  оказались  возможности  современной  вычислительной  техники,
которая  теперь  столь  удачно   совокупляется   с   телефоном,   аудио-   и
видеосистемами. Разобраться в новых технологиях оказалось в конце концов  по
силам даже туповатому рыцарю газового пистолета вроде меня. Я сложил  листок
с отпечатанным стоп-кадром и засунул его в бумажник. Будем надеяться, он мне
пригодится.
   Если,  конечно,  нашего  Ленчика,  после  его   звонка   Кате   -   столь
безрассудного и полезного для нас звонка -  хозары  не  Перевезут  в  другую
тюрьму.
 
ЛЕНЯ КОНОПЛЕВ 
 
   Ближе к вечеру чурки устроили перебранку.  Сути  разговора  на  хозарском
Ленчик не понял. Но с интересом выслушал невообразимые матерные  композиции,
звучавшие на русском. Парочку особо достойных перлов Ленчик даже решил взять
на вооружение. Наконец чебуреки откричались. Послышалась возня  в  прихожей,
хлопнула  входная  дверь.  "Кто-то  отвалил!"  -  догадался  Ленчик.   Через
некоторое время в комнату, тяжело дыша, вошел "чурка-европеец". В  руках  он
держал уже знакомую Лене табуретку.
   - Ну; малъщик, давай потолкуем. Значит, ты говоришь, что можно взять кучу
бабок из ЦБ. Да?  И  ты  можешь  это  сделать.  Объясни  мне.  Все  объясни.
Детально. Если меня убедишь, я поговорю о тебе с хозяином.
   - Хорошо. Я уже вам выложил основную идею...
   -  Да.  Теперь  говори:  ты  планируешь  взламывать  Центробанк.  Что   -
конкретно?..
   Чучмек сделал паузу и не мигая уставился на Ленчика.
   - Те счета, где лежат резервные средства Центробанка,  -  твердо  ответил
пленник.
   - Ты знаешь, какие спецы программировали для этих денег систему защиты? -
снисходительно спросил чурбан.
   Леня  улыбнулся.  Он  изо  всех  сил   старался,   чтобы   улыбка   вышла
покровительственной.
   - А вы, возможно, не в курсе, что я победил  на  российской  компьютерной
олимпиаде. Чурка опустил глаза. Кажется, один - ноль.
   - Хорошо. Расскажи мне, как действует система защиты банка от  взлома,  -
приказал тюремщик.
   Когда речь зашла о компьютерах, Леня сразу начал забывать, где он, что  с
ним.  Словно  соседу  по  интернет-кафе  или  же  Машке,  он  начал  азартно
расписывать своему тюремщику подробности "ограбления XXI века". Он  уже  сам
начинал верить в свой план и этой уверенностью заражал хозарина.
   - Примитивно говоря, в  Центральном  банке  существует  определитель.  Он
немедленно засекает ту  телефонную  линию,  с  которой  ведется  взламывание
защитных серверов. А потом сразу выдает оперативной команде банка тот адрес,
по которому зарегистрирован телефонный номер.
   - А если взять мобилу? - непроницаемо спросил  хозарин:  непонятно  было,
проверяет он или в самом деле не знает.
   - Если использовать вместо обычного телефона мобилу,  то  тогда  защитная
система задействует спутник. И все равно они найдут вас так же быстро.
   - Можно запутать на какое-то время эту систему?
   - Да. Я - смогу.
   - На какое время?
   - На такое время, что мне его хватит, чтобы перевести деньги с резервного
счета Центробанка на ваш "левый" счет. А дальше все просто...
   Леня очень надеялся, что чурбан не задаст самого страшного  вопроса:  "Ты
перевел деньги - а что потом?"  Действительно,  утащить  деньги  с  чьего-то
счета в электронном виде можно. А потом?  Как  их  обналичить?  Как  замести
следы огромного нелегального денежного потока? Ведь именно на этом  погорели
тысячи компьютерных воров во всех странах. Ведь фактически перевод  денег  -
самое простое, а дальше сложно придумать что-то действенное, чтобы обхитрить
банковскую охрану, финансистов, законы и полицию.
   Однако "чебурека-компьютерщика" пока,  похоже,  интересовал  один  только
вопрос: непосредственный процесс взлома банковских счетов.
   - Я что-то не пойму, - продолжил он. - Как ты  хочешь,  умник,  обхитрить
систему определения номера, с какого проникли в сеть банка?
   - Смотрите: я буду использовать почтовый коммутатор. То есть компьютер на
телефонном узле. Его сломать несложно. Я напишу  вирус,  который  перепутает
все в больной  голове  этого  компьютеришки...  И  он  будет  менять  номера
исходящих звонков каждые три  секунды.  Таким  образом  банковский  охранный
компьютер будет дезориентирован. Он станет выдавать банковской  охране  один
телефонный номер за другим, один почтовый адрес, с  которого  якобы  ведется
взлом, за другим... Правда, через некоторое время ребята в  охране  банка  -
они ведь тоже не дураки! - вычислят телефонный номер,  с  которого  исходила
загрузка вируса в почтовый комп. Но за это время мы  должны  успеть  скачать
денежки со счета в Центробанке. А это мы успеем. И должны  успеть  физически
смыться с места действия...
   - Большое будет время?
   - Не знаю. Трудно сказать. Все зависит от моих талантов.  И  от  талантов
ребят в охране банка.
   - А если мы не успеем?
   - Тогда - нам крышка.
   - Угу...  -  на  пару  секунд  задумался  тюремщик.  -  Это  ты  все  сам
придумал?..
   - Да.
   - Ты говорил об этом кому-нибудь из друзей?
   - Нет... Почти нет. Только своей девушке в качестве  шутки...  И  то  она
ничего не понимает в компьютерах. Женщина!
   - Хорошо. Ты меня убедил. Что тебе нужно?
   - Два очень хороших компьютера, два самых быстрых модема...
   - Ладно, потом напишешь, какие компьютеры - и что там  еще?  -  нужно.  Я
скажу об этом тому, кому следует.
   Хозарин не торопясь встал, забрал табурет и вышел из комнаты.
   Леня остался доволен собой. "Ха, -  думал  он,  -  мне  надо  было  не  в
Бауманку поступать, а в Щуку! Так сыграть  роль  не  каждый  артист  сможет!
Главное - убедить самого себя. Тогда будет проще убедить и других".
   Леня очень надеялся на то, что все пойдет дальше так  же  гладко,  как  и
началось. Он может взломать банковскую систему - ведь может же, да? Он может
даже запутать систему определения, но...  Дальше  начиналась  его  маленькая
хитрость.
   Ленчик в очередной раз прокручивал в голове свой  план:  "Итак,  я  ломаю
почтовый компьютер. Затем ломаю охранную систему банка - смогу ли  я?  Затем
перевожу деньги, радую хачиков, а одновременно -  подкладываю  им  свинью...
Маленькую такую, хорошенькую, розовенькую свинку. Свинку, которую не  каждый
заметит... Ее заметят, только когда  она  вырастет  в  огромную  свиноматку.
Гы-гы. Ведь никто из хозар не станет проверять вирус,  который  я  запущу  в
почтовый компьютер. Не сможет, не сумеет! А вирус мой будет - с приколом. Он
самоуничтожится через четыре  секунды  своей  деятельности.  Класс!  Никакой
смены телефонов в "бедных мозгах почтового компьютера" не будет. В  охранной
службе банка четко высветится номер, с которого идет взлом. И  тогда  ребята
из банка вычислят, где я нахожусь. И пошлют сюда опергруппу (допустим, взлом
пойдет со здешнего телефона). И тогда - хана хачикам. Хотя  мне  тоже  тогда
придется  не  сахар...  Но  банковская  опергруппа  и  милиция  -   все-таки
определенно лучше, чем чурки".
   Не убьют же его охранники из банка. Или менты. А что  будет  потом?  Леня
неоднократно слышал байки: русским хакерам, взломавшим секретные файлы  ФБР,
но прогоревшим  на  какой-то  мелочи,  предложили  работать  -  с  огромной,
заметьте, зарплатой - на них, на ФБР то есть. Проектировать  систему  защиты
Эф-би-ай. И такая практика введена повсеместно.  Ведь  это  извечная  борьба
лучших компьютерных умов. Те, что состоят на государственной службе, борются
против хакеров. Когда "государственные умы" проигрывают в этой борьбе  -  их
выкидывают, а на их место  приходят  новые,  дерзкие  ребята.  Этих  дерзких
парней во всех конторах ненавидят - но тем не менее без них жить не могут.
   Лене   давно   хотелось   потягаться   с   кем-нибудь   из   "купленных",
государственных  компьютерщиков.  Он  всегда   замечательно   разбирался   в
компьютерных  делах.  В  институте  -  был  лучшим.  Его  даже  посылали  на
Международную компьютерную олимпиаду. Там, кстати, в  Кейптауне,  сложнейшая
задачка Лене оказалась не по зубам... Однако он не растерялся -  с  чего  бы
ему  теряться?  Пока  остальные  корпели  над  решением  задачи,  он   писал
великолепнейший вирус. Вирус,  который  перепрограммировал  "админовский"  ,
компьютер. Перепрограммировал таким образом, что тот выдал  в  числе  ребят,
справившихся с задачей, и его имя. Причем "админовский комп" выделил  Ленино
решение как самое нестандартное и простое.
   Афера  тогда  удалась.  Или  почти  удалась.  Ленчика  в  Кейптауне   уже
готовились награждать  Гран-при.  Все  вокруг  удивлялись  семнадцатилетнему
"русскому чуду"...  Однако  "русское  чудо"  оказалось,  ко  всему  прочему,
честным  "чудом".  И   Леня   перед   самым   награждением   все   рассказал
организаторам.
   Короче, шуму Леня наделал в Кейптауне много.  Конечно,  Гран-при  ему  не
дали, но специально ради  него  учрежденный  приз  "За  изобретательность  и
нестандартность мышления" он получил. Более того, привлек  к  себе  внимание
всей компьютерной общественности и в Кейптауне, и в Москве. Даже  в  журнале
"Хакер" про него написали, на радио брали интервью...
   Конечно, работа на ЦБ в Ленины жизненные планы не входила. Но теперь  уже
и думать нечего о прошлой жизни. Теперь он влез в такую  передрягу,  что  из
нее придется выползать, используя радикальные методы.
   Леня потер запястье. Только сейчас он почувствовал, что все  тело  сильно
затекло. Ленчик попытался покрутиться  на  матрасе,  поразминать  задубевшие
конечности. Ничего хорошего из того  не  вышло.  Цепочка  и  железный  обруч
загремели, ударяясь о  батарею.  Услышав  подозрительные  звуки,  в  комнату
ворвался "хозарин-хакер". Его лицо перекосила злобная гримаса.
   - Сиди тихо, малъщик, блин! - прошипел он.
   И он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Однако  впервые  за  время  своего
заключения Леню совсем не напугали  угрозы.  Почему-то  Лене  казалось,  что
хозары теперь просто не смогут его убить. Леня сам не понимал, с чего  вдруг
ему в голову пришла такая мысль. Однако от этой  мысли  становилось  не  так
страшно, и Леня не торопился ее логически опровергать.
   А  на  следующий  день  к  Лене  в  комнату  во  внеурочное  время  вошел
ухмыляющийся хозарин-псевдоевропеец.
   - Ну,  малъщик.  Будем  тебя  испытывать!  За  ним  в  комнату  ввинтился
незнакомый парень, совсем юный и не хозарского вида. Под  мышкой  он  держал
лэп-топ.
   - Это Толик. Он тебя  пра-аверит!  Посмотрит,  насколько  ты  ха-арош!  -
представил парня хозарин.
   Леню передернуло - и эта сопля будет меня проверять?  Ну,  я  ему  задам!
Однако презрительно фыркать он не стал.  Он  гостеприимно  махнул  свободной
рукой на матрас и произнес, старательно копируя хозарский акцент:
   - Толык! Садыс, дарагой!
   Тюремщик нахмурился, презрительно обронил:
   - Не похоже передразниваеш-ш!.. Сиди давай, не вы...ся!
   - Слушаюсь и повинуюсь, - покорно ответствовал Ленчик.
   Толик рассматривал Ле