овальник прямо...
     В этот момент Герт перестала размышлять, перестала  слышать.  Она
переключилась  на  автопилот.  Через  два  шага  оказалась   рядом   с
Дэниелсом. Делая эти два шага, она соединила руки, переплетя пальцы  и
превратив их в дубину. Затем занесла руки над правым плечом как  можно
дальше - ей нужна вся сила, которая  есть,  плюс  инерция  замаха.  За
мгновение до того, как она нанесла удар,  затравленный  взгляд  Синтии
метнулся в ее сторону, и муж Рози заметил движение глаз девушки.  Герт
вынуждена  была  признать,  что  реакция  у  него   завидная.   Просто
потрясающая реакция. Она все-таки нанесла удар, и очень сильный, но не
в  основание  шеи,   куда   намеревалась   попасть.   Он   уже   начал
поворачиваться, и удар пришелся в боковую часть лица, в то место,  где
соединяются верхняя и нижняя челюсти. Единственный шанс  покончить  со
всем делом без шума и гама она упустила.
     Когда бритоголовый повернулся к ней  лицом,  первой  мыслью  Герт
было, что тот ел клубнику. Он улыбнулся ей, обнажая  зубы,  с  которых
все  еще  капала  кровь.  Его  улыбка  ошеломила  Герт   и   наполнила
уверенностью в  том,  что  единственное,  чего  она  добилась,  -  это
неминуемой смерти двух женщин, а не одной. Перед ней стоял  совсем  не
человек. Перед ней стоял дьявол в кожаной мотоциклетной куртке.
     - А-а, вот и Герти к  нам  пожаловала!  -  воскликнул  Норман.  -
Желаешь {померяться силами}, Герти? Ты этого хочешь?  {Побороться}  со
мной? Задавить меня своими буферами в три обхвата, ты это  собираешься
сделать?  -  Он  рассмеялся,  похлопывая  себя   ладонью   по   груди,
подчеркивая этим жестом, насколько смешными кажутся ему ее  намерения.
Движения сопровождались слабым позвякиванием застежек на куртке.
     Герт глянула на Синтию, которая ошарашенно смотрела на свое тело,
словно мучительно пыталась понять, куда же, черт возьми, подевалась ее
майка.
     - Синтия, беги!
     Синтия подняла на нее затуманенный взгляд,  отступила  неуверенно
на два шага и попросту прислонилась спиной к кирпичной стене  туалета,
будто сама  мысль  о  бегстве  лишила  ее  всяких  сил.  Герт  увидела
всплывавшие, словно подходящее тесто, синяки на скулах и лбу.
     - Герт-Герт-бо-Берт, - нараспев произнес Норман, делая шаг к ней.
- Банана-фанна-фо-Ферт, фи-фай-мо-Мерт... {Герт! - Он засмеялся, точно
ребенок,  собственному  бессвязному  бормотанию,  затем  утер  тыльной
стороной руки рот, перепачканный кровью Синтии, Герт  увидела  на  его
бритом черепе капельки пота, похожие на блестки на  платье.  -  О-о-о,
Герти! - заворковал Норман, и теперь верхняя половина его тела  начала
раскачиваться из стороны в сторону, как  тело  кобры,  выползающей  из
корзины заклинателя змей. -  Я  раскатаю  тебя,  как  пласт  теста.  Я
выверну тебя наизнанку, как перчатку. Я}...
     - Так почему же ты не делаешь этого? - рявкнула она в ответ. - Ты
не на школьном выпускном балу, кусок дерьма куриного! Чего ж ты ждешь?
Иди, потягайся со мной!
     Дэниелс перестал раскачиваться и уставился на  нее,  не  в  силах
поверить,  что  этот  мешок  с  кишками  осмелился  кричать  на  него.
Осмелился  {обозвать}  его.  За  спиной  Нормана  Синтия,  спотыкаясь,
сделала еще два  или  три  шага,  шурша  шортами  по  кирпичной  стене
туалета, затем снова остановилась, обессиленно привалившись к стене.
     Герт согнула руки в локтях, повернув ладони внутрь, и подняла  их
перед собой, разведя на  расстояние  примерно  двадцать  дюймов.  Чуть
согнула пальцы. Вжала голову в  плечи,  набычившись,  как  разъяренная
медведица.  Норман  увидел  ее  оборонительную  позу,   и   удивленное
выражение исчезло с его лица, уступив место насмешливому.
     - Что это ты  задумала,  Герти?  -  спросил  он.  -  Насмотрелась
кинушек с Брюсом Ли и решила потренироваться на мне?  Слушай,  у  меня
для тебя  новость  -  он  {мертв},  Герти.  Такой  же  труп,  в  какой
превратишься и ты примерно через пятнадцать  секунд  -  жирная  старая
чернозадая сучка, валяющаяся в грязи. - Он засмеялся.
     Герт неожиданно вспомнила о  Лане  Клайн,  нервно  оглядывающейся
вокруг, и подумала, что та, возможно, все еще ждет, пока Герт вернется
из туалета.
     - {Лана}! - закричала она во всю мощь своих легких, - {Он  здесь!
Если ты еще не ушла, беги и зови на помощь}!
     На  мгновение  муж  Рози  вздрогнул,  словно  испугавшись,  затем
расслабился. Ухмылка снова заиграла на его  лице.  Он  бросил  быстрый
взгляд  через  плечо,  проверяя,  на  месте  ли  Синтия,  затем  опять
посмотрел на Герт, возобновляя покачивания корпусом.
     - Где моя жена? - спросил он вкрадчиво. - Скажи, где  она,  и  я,
возможно, сломаю тебе всего одну руку. Господи, может быть,  я  вообще
тебя не трону. Она украла мою кредитную карточку. Я хочу  вернуть  ее,
вот и все.
     "Я не справлюсь с ним, если пойду в атаку. - Он должен  броситься
на меня - иначе мои шансы подловить его равны нулю. Но  как  заставить
его броситься на меня?"
     В сознании Герт вдруг всплыл Питер Слоуик - некоторые  части  его
тела полиции так и не удалось обнаружить, а большая часть укусов  была
в определенных местах, - и она подумала, что, возможно,  нашла  способ
вывести его из себя.
     - До тебя я не знала, что значит выражение "сожрать с потрохами",
педик поганый. Ты придал ему гораздо  более  широкий  смысл.  Простого
миньета показалось тебе недостаточно, да? Решил полакомиться? Ну, чего
же ты ждешь? Идешь в мои объятия, или женщины тебя {пугают}?
     В этот раз ухмылка не просто  исчезла  с  его  лица;  когда  Герт
назвала его педиком,  она  пропала  с  такой  неожиданностью,  что  ей
показалось,  будто  ухмылка  упала  и  с  треском,  похожим  на   звон
разбившейся  сосульки,  рассыпалась  на  куски  под  его  туфлями   со
стальными набойками на носках. Его тело замерло.
     - Я УКОКОШУ ТЕБЯ, СУЧКА ТРЕКЛЯТАЯ! - завопил Норман и бросился  в
атаку.
     Герт развернулась боком, в точности повторяя  движение,  которому
обучала Синтию в тот день, когда Рози вернулась в "Дочери и сестры"  с
картиной и заглянула в комнату отдыха,  превращенную  в  тренировочный
зал. Она задержала руки в нижнем положении  чуть  дольше,  чем  тогда,
когда показывала женщинам, как правильно выполняется захват, зная, что
даже его слепая ярость  недостаточна,  чтобы  полностью  гарантировать
успех ее попытки: соперник слишком силен  и  велик,  и,  если  она  не
поймает его на корпус, он подомнет ее под себя, как асфальтный  каток.
Норман протянул к ней руки; его губы раздвинулись,  он  оскалил  зубы,
готовясь укусить. Герт  отступила  еще  дальше,  уткнувшись  массивным
задом в кирпичную стену, и  подумала:  "Господи,  помоги  мне".  Затем
схватила толстые волосатые запястья обеих рук Нормана.
     "Не думай, иначе все испортишь",  -  приказала  она  себе,  снова
поворачиваясь к нему, поддевая мощным  бедром  и  затем  делая  резкое
движение вниз и  влево.  Она  раздвинула  ноги,  затем  согнула  их  в
коленях, и ее сарафан на выдержал нагрузки, разорвавшись от шеи  почти
до самой талии с треском, похожим на взрыв узловатого соснового полена
в костре.
     Движение принесло волшебные результаты. Ее бедро  превратилось  в
рычаг, Норман  наткнулся  на  него  и  беспомощно  взлетел  в  воздух;
выражение ярости на его физиономии  сменилось  маской  потрясения.  Он
перевернулся в полете и рухнул головой  вниз  на  инвалидную  коляску.
Коляска подпрыгнула и привалила его сверху.
     - Ух ты-ы-ы! - хриплым голоском, напоминающим лягушечье кваканье,
произнесла восхищенная Синтия, по-прежнему опираясь о стену.
     Из-за угла здания осторожно глянули карие глаза Ланы Клайн.
     - Что случилось? Почему ты так крича...
     Она  увидела   мужчину   с   окровавленным   лицом,   пытающегося
выкарабкаться из-под инвалидной коляски, увидела горящую в его  глазах
жажду убийства и умолкла на полуслове.
     - Беги скорее и зови на помощь! - крикнула ей Герт.  -  В  службу
безопасности. Быстрее. Кричи изо всех сил.
     Взбешенный  Норман  оттолкнул  коляску  в  сторону.  На  лбу  его
красовалась царапина, но неглубокая, однако  из  носа  кровь  хлестала
фонтаном.
     - За это я тебя убью, - прошептал он. Герт не намеревалась давать
ему возможность привести в исполнение свои угрозы. Она приземлилась на
него всем телом в броске, которому позавидовал бы  сам  Крепыш  Логан.
Надо признать, ей было чем приземляться - двести  восемьдесят  фунтов,
как показало последнее взвешивание, - и попытки  Нормана  вернуться  в
вертикальное положение мгновенно прекратились. Его руки разъехались  в
стороны, как ножки столика для игры  в  карты,  на  который  водрузили
танковый двигатель, а нос, и так пострадавший при падении от удара  об
инвалидную коляску,  уткнулся  в  утрамбованную  грязную  землю  между
стеной туалета и дощатым забором;  к  тому  же  под  пахом  совершенно
некстати оказался подлокотник инвалидного  кресла,  и  яички  пронзила
парализующей силы боль. Он попробовал закричать -  во  всяком  случае,
лицо его точь-в-точь походило на лицо человека, издающего дикий вопль,
- но смог выдавить лишь слабый блеющий звук.
     Теперь  Герт  сидела  на  нем  верхом,  низ  ее   сарафана   тоже
разорвался, обнажив верхнюю часть бедра; она сидела на нем,  не  зная,
что  делать  дальше,  и  вдруг  вспомнила   то   второе   или   третье
терапевтическое  занятие,  когда  Рози  наконец   набралась   мужества
заговорить. Первое, о чем она рассказала им, - это о  болях  в  спине,
таких невыносимых, что временами даже  в  ванну  ложилась  с  огромным
трудом. А когда она пояснила, откуда взялись эти боли, многие  женщины
закивали в знак согласия и понимания. Герт тоже кивнула. Теперь же она
протянула руку и поддернула разорванный  сарафан  еще  выше,  открывая
голубые хлопковые трусики гигантского размера.
     - Так значит, ты у нас любитель почек, Норман. Значит, ты  у  нас
один из тех скромняг, которые не любят оставлять после себя  следы.  И
еще тебе нравится, как она смотрит на  тебя,  когда  ты  бьешь  ее  по
почкам, да? Нравится гримаса боли на ее лице? И то, как она  бледнеет?
Правда? И когда ее губы становятся совершенно белыми, верно?  Я  знаю,
потому  что  когда-то  у  меня  был  дружок,  который  любил  подобные
развлечения. Когда ты видишь болезненное выражение на ее лице,  внутри
у тебя все становится на свои места, так ведь? Во  всяком  случае,  на
какое-то время.
     - ...сука... - выдавил он.
     - Да, так ты, значит,  любитель  отбивать  почки,  это  точно,  я
многое могу определить  по  человеческому  лицу,  это  мой  талант.  -
Придавливая его коленями, она карабкалась выше и выше по его телу.  Ей
уже удалось добраться до его плеч. -  Одним  мужчинам  нравятся  ноги,
другим - зад, третьи балдеют  от  сисек,  а  {некоторые}  -  такие  же
кретины, как ты, Норман, - тащатся от  почек.  Слушай,  ты,  наверное,
знаешь старую пословицу: "У каждого свой способ веселиться,  -  сказал
черт, залезая голым задом в крапиву"...
     - ...с меня... - прохрипел он.
     - Рози здесь нет, Норми, - сказала Герт, не обращая  внимания  на
его слова и взбираясь еще чуть выше, - но она  просила  передать  тебе
привет от ее почек - через мои почки. Надеюсь, ты готов, потому что  я
больше не могу терпеть.
     Она  передвинулась  в  последнем  шажке,  устраиваясь   над   его
повернутым  к  ней  лицом,  и  расслабилась.  Ах,  сладостный   момент
облегчения.
     Сначала Норман, казалось, не сообразил, что происходит. Затем  до
него дошло. Он завизжал и выгнул  спину,  пытаясь  сбросить  ее.  Герт
почувствовала его движение и снова  всей  тяжестью  пришпилила  его  к
земле.  В  душе  она  удивилась  той  силе,  с  которой  он  продолжал
сопротивляться даже после чувствительного падения, когда любой  другой
наверняка потерял бы сознание.
     - Не-ет,  не  выйдет,  буйволенок  ты  мой,  -  произнесла   она,
продолжая опорожнять мочевой пузырь.
     Опасность утонуть ему не угрожала, однако Герт никогда не  видела
столько  отвращения  и  ярости  на  лице  человека.  А   из-за   чего,
собственно? Подумаешь, немного тепленькой водички. И  если  кто-то  за
всю историю человечества заслуживал того, чтобы  на  него  помочились,
так это он, сумасшедший кр...
     Норман испустил  тягучий  нечленораздельный  вой,  вскинул  руки,
схватил ее за предплечья и вонзился  в  них  ногтями.  Герт  закричала
(главным  образом  от  неожиданности,  хотя  боль  была  действительно
адской) и перенесла свой вес чуть ниже. Он  в  точности  предвидел  ее
движение и потому дернулся всем телом, сильнее, чем в прошлый  раз,  и
ему  удалось  сбросить  ее.  Она  растянулась   у   кирпичной   стены,
повалившись на левый бок. Норман, пошатываясь, поднялся  на  ноги;  по
бритой голове и лицу стекали ручьи,  с  мотоциклетной  куртки  капало,
чистая белая футболка под курткой прилипла к телу.
     - Ты нагадила на меня! Ах ты сука, - прошипел он  и  бросился  на
нее.
     Синтия подставила ногу. Норман споткнулся и снова грохнулся лицом
вниз на инвалидную коляску. Он отполз от нее  на  четвереньках,  затем
оглянулся на Герт. Попытался встать и почти преуспел, но  упал  снова,
тяжело  дыша  и  глядя  на  нее  блестящими  серыми  глазами.  Глазами
сумасшедшего. Герт шагнула к  нему,  намереваясь  придавить  к  земле,
чтобы он не убежал. Если понадобится, она сломает ему позвоночник, как
змее, и сейчас самое время сделать  это,  потому  что  он  собрался  с
силами для очередной попытки подняться на ноги.
     Норман  сунул  руку  в  один  из   многочисленных   карманов   на
мотоциклетной куртке, и на короткое мгновение, в  течение  которого  у
нее похолодело в животе, она замерла, уверенная, что у него  пистолет,
что сейчас он выпустит ей в живот две-три пули.
     "Во всяком случае, я успела помочиться перед смертью", - подумала
она.
     Хотя то, что он извлек из кармана, не было  похоже  на  пистолет,
тем не менее, оружие представляло  серьезную  опасность  -  он  достал
электрошокер.  Одна  знакомая  Герт,   жившая   на   окраине   города,
пользовалась подобной штукой для уничтожения крыс  -  таких  огромных,
что они считали себя за кокер-спаниелей...
     - Не хочешь попробовать вот этого? - спросил Норман, все еще стоя
на коленях и размахивая перед собой электрошокером. -  Хочешь,  угощу,
Герти? Давай, подходи и получи свою порцию, потому что все равно ты ее
получишь, желаешь того или...
     Он умолк, с опаской глядя на угол здания туалета. Оттуда  до  них
доносились  женские  возбужденно-испуганные  возгласы.  Пока  что  они
звучали достаточно далеко, но быстро приближались.
     Герт воспользовалась тем, что он на секунду  отвлекся,  отступила
на шаг, схватилась за рукоятки валявшейся на боку инвалидной коляски и
рывком подняла ее. Затем быстро встала за коляску; рукоятки совершенно
потерялись в ее объемистых коричневых ладонях. Она пугала его,  толкая
коляску в его сторону резкими короткими движениями.
     - Ну, подходи,  голубчик,  -  говорила  она.  -  Давай,  подходи,
почечник. Что же ты стоишь, дерьмо цыплячье? Иди ко мне, педик. Хочешь
подогреть меня электричеством? Выставил  свой  фазер  на  максимальную
мощность? Ну давай же, обними меня. Кажется, у нас еще есть время  для
последнего танго перед тем, как люди в белых  халатах  увезут  тебя  в
Саннидейл или другую больницу для свихнувшихся недоумков вроде те...
     Он встал во весь рост, оглянулся в сторону приближающихся криков,
и Герт подумала; "Какого черта, у меня всего одна жизнь, так почему бы
не прожить ее блондинкой?" и  запустила  в  него  инвалидную  коляску,
толкнув изо всех сил.  Коляска  угодила  в  самое  уязвимое  место,  и
Норман,  охнув  от  боли,  упал.  Герт  бросилась  на  него,   услышав
пронзительный крик Синтии секундой позже, чем надо:
     - {Осторожно, Герт,  он  тебя  ударит}!  Раздался  негромкий,  но
зловещий треск - трррррсссс! - и  молния  хромированной  боли  обожгла
ногу Герт от лодыжки, которой коснулся электрошокер, до самого  бедра.
Кожа ее была мокрой от  мочи,  и  это  лишь  усилило  действие  оружия
Нормана. Все мышцы левой ноги сжались, как веко человека,  стоящего  в
густом дыму, затем отказались  ей  повиноваться.  Герт  грохнулась  на
землю, успев в падении схватить руку с электрошокером и изо  всех  сил
вывернуть ее. Норман взвыл, как кот, которому наступили  на  хвост,  и
взбрыкнул ногами, обутыми  в  жесткие  туфли.  Один  удар  пришелся  в
воздух, но каблук другой ноги угодил в диафрагму чуть ниже груди. Боль
вспыхнула так неожиданно  и  оказалась  такой  могучей,  что  Герт  на
мгновение позабыла  о  ноге,  однако  продолжала  выкручивать  руку  с
электрошокером до тех пор, пока пальцы Нормана не разжались, и мерзкое
приспособление упало на землю.
     Отталкиваясь руками и ногами, он пополз от нее, оставляя за собой
следы крови, хлеставшей изо рта и разбитого носа. В  широко  раскрытых
глазах застыло изумленное неверие; мысль о том, что {женщина} одержала
победу в схватке, не укладывалась у него в уме, возможно,  не  {могла}
проникнуть через корку его сознания. Он выпрямился, шатаясь, глянул  в
направлении приближающихся голосов - звучащих теперь очень близко -  и
бросился бежать вдоль дощатого забора назад, к парку развлечений. Герт
подумала, что ему не удастся уйти очень далеко, он наверняка привлечет
внимание службы безопасности парка; уж слишком он похож на персонаж из
фильма "Пятница, тринадцатое".
     - Герт...
     Заливавшаяся слезами Синтия пыталась  переползти  к  тому  месту,
где, лежа на боку и следя за убегающим Норманом, стонала Герт. Обратив
внимание  на  девушку,  Герт  увидела,  что  та   пострадала   гораздо
серьезнее, чем ей показалось вначале. Похожий на грозовую  тучу  синяк
вздулся над правым глазом, а нос девушки, наверное, никогда больше  не
примет прежнюю форму.
     Герт с усилием встала на четвереньки и  поползла  к  Синтии.  Они
встретились на полпути и обнялись, стоя на коленях,  поддерживая  друг
друга. Невнятно произнося слова разбитыми губами. Синтия сказала:
     - Я и сама бы швырнула его... как ты учила  нас,  Герт...  но  он
застал меня врасплох...
     - Все в порядке, - успокоила ее Герт, осторожно целуя в висок.  -
Тебе сильно досталось?
     - Не знаю... во всяком случае, кровью не харкаю... шаг  в  нужном
направлении. - Она попробовала изобразить улыбку. Попытка причиняла ей
явную боль, но Синтия не отступалась. - Ты на него помочилась.
     - Да.
     - Молодец,  сучья  ты  дочь,  -   прошептала   Синтия   и   опять
расплакалась. Герт прижала ее к  себе,  так  их  и  обнаружили  первые
взволнованные женщины, следом за которыми появились  работники  службы
безопасности Эттингера: Герт и Синтия  стояли  на  коленях  за  стеной
туалета рядом с покинутой перевернутой инвалидной коляской, обнявшись,
положив голову друг другу на плечи и плача, как два моряка,  спасшихся
с затонувшего корабля.



                                  16


     В первые смутные мгновения пребывания в  приемной  реанимационной
палаты ист-сайдской больницы Рози показалось, что в небольшой  комнате
собрались все обитательницы "Дочерей и сестер". Проходя через палату к
Герт  (и  лишь  краешком  сознания  отмечая  столпившихся  вокруг  нее
мужчин), она все же обратила внимание, что не хватает по меньшей  мере
троих: Анны, которая, вероятнее всего,  до  сих  пор  не  вернулась  с
поминальной службы по бывшему мужу;  Пэм,  находившейся  на  работе  в
"Уайтстоуне", и Синтии. От мысли о последней она похолодела.
     - Герт! - зарыдала она, расталкивая мужчин, не удостоив  их  даже
взглядом. - Герт, где Синтия? Что с ней? Она не...
     - Наверху. - Герт попыталась ободряюще улыбнуться  Рози,  но  без
особого успеха. Глаза ее распухли и покраснели от слез. - Они сказали,
что ей, наверное, придется провести там некоторое время, но  опасности
нет, Рози. С ней все будет в порядке. Ты хоть знаешь, что