Задав еще несколько вопросов, прокурор сказал защитнику:
   - Можете допросить свидетеля.
   Обвиняемый поднял глаза на минуту и опустил их снова, когда  его  за-
щитник сказал:
   - У меня нет вопросов.
   Следующий свидетель показал, что нож был найден возле тела.
   Прокурор повторил:
   - Можете допросить свидетеля.
   - У меня нет к нему вопросов, - ответил защитник Поттера.
   Третий свидетель показал под присягой, что не раз видел  этот  нож  у
Поттера.
   - Допросите свидетеля.
   Защитник Поттера снова не пожелал его допрашивать. На  лицах  публики
выразилась досада. Неужели адвокат не приложит никаких  стараний,  чтобы
спасти жизнь своего подзащитного?
   Несколько свидетелей подтвердили, что Поттер вел себя  подозрительно,
когда его привели на место происшествия. Их тоже  отпустили  без  перек-
рестного допроса.
   Все, что произошло на кладбище в то памятное присутствующим утро, бы-
ло рассказано надежными свидетелями со всеми подробностями,  отягчающими
вину Поттера, но ни один из свидетелей не был допрошен защитником.  Пуб-
лика выразила свое недоумение и недовольство глухим ропотом  и  получила
за это выговор от судьи. После этого прокурор сказал:
   - На основании свидетельских показаний, данных под присягой и не вну-
шающих подозрений, нами установлено, что это страшное преступление,  не-
сомненно, совершено несчастным, который сидит на скамье  подсудимых.  Мы
считаем обвинение доказанным.
   Стон вырвался у бедного Поттера, и, закрыв лицо руками,  он  тихонько
закачался взад и вперед среди тягостного молчания всего зала. Даже  муж-
чины были тронуты, а женщины заплакали от жалости. Тогда  защитник  под-
нялся со своего места и сказал:
   - Ваша честь, в начале заседания мы были намерены доказать,  что  наш
подзащитный совершил это ужасное дело бессознательно, в пьяном  виде,  в
припадке белой горячки. Теперь мы переменили мнение и не  будем  на  это
ссылаться. - И, обратившись к служителю, сказал: - Вызовите Томаса Сойе-
ра!
   На лицах всех, не исключая и Поттера, выразилось  крайнее  изумление.
Все глаза с любопытством обратились на Тома, который встал и занял  свое
место на свидетельской скамье. Вид у него был растерянный, потому что он
умирал от страха. Его привели к присяге.
   - Томас Сойер, где вы были в ночь на семнадцатое июня, около  полуно-
чи?
   Том взглянул на каменное лицо индейца Джо, и  язык  у  него  отнялся.
Публика затаила дыхание и превратилась в слух. Сначала Том не мог  выго-
ворить ни слова. Однако через некоторое время он  собрался  с  силами  и
произнес таким слабым голосом, что первые ряды в  зале  едва  могли  его
расслышать:
   - На кладбище...
   - Погромче, пожалуйста! Не бойтесь. Значит, вы были...
   - На кладбище.
   Презрительная улыбка скользнула по лицу индейца Джо.
   - Вы были недалеко от могилы Вильямса?
   - Да, сэр.
   - Расказывайте, только нельзя ли погромче. Как близко вы были от  мо-
гилы?
   - Почти так же, как от вас.
   - Вы где-нибудь спрятались или нет?
   - Да, я спрятался.
   - Где?
   - За вязами, около могилы.
   Индеец Джо едва заметно вздрогнул.
   - С вами кто-нибудь был?
   - Да, сэр. Я ходил туда с...
   - Погодите, погодите минутку. Не трудитесь называть вашего  товарища.
Мы его вызовем в свое время. Вы принесли чтонибудь с собой?
   Том колебался, и вид у него был смущенный.
   - Говорите же, мой мальчик, не стесняйтесь. Истина  всегда  почтенна.
Что вы с собой принесли?
   - Только... дохлую кошку.
   По залу волной пробежал смех, но судья прекратил веселье.
   - Мы представим суду скелет этой кошки. А теперь, мой мальчик,  расс-
кажите нам все по порядку, расскажите, как умеете, не пропуская  ничего,
и не бойтесь.
   Том начал рассказывать. Сперва он запинался, но мало-помалу оживился,
и его речь лилась все свободнее и свободнее. Через некоторое время в за-
ле стихло все, кроме его голоса; все глава устремились на него, слушате-
ли ловили каждое его слово, раскрыв рот и затаив  дыхание,  завороженные
страшным рассказом. Сдержанное волнение публики перешло  всякие  границы
при следующих словах Тома:
   - "... а когда доктор хватил Мэфа Поттера доской и  он  упал,  индеец
Джо замахнулся ножом и...
   Трах! С молниеносной быстротой индеец бросился к окну, расшвыряв тех,
кто хотел его удержать, и скрылся.


   ГЛАВА XXIV

   Том снова занял блестящее положение героя - на утешение  старшим,  на
зависть ровесникам. Его имя даже увековечили в печати, ибо городская га-
зетка превозносила его. Некоторые были уверены, что он когда-нибудь ста-
нет президентом, если только его не повесят до тех пор.
   Как это всегда бывает, переменчивая, легковерная публика приняла  те-
перь Мэфа Поттера в свои объятия и расточала ему ласки так же  неумерен-
но, как прежде - брань. Но такое поведение только делает публике  честь,
поэтому нехорошо осуждать ее за это.
   Свои дни Том проводил в радости и веселье, зато по ночам  изнывал  от
страха. Индеец Джо заполнял все его сны и всегда глядел на него мрачно и
угрожающе. После наступления темноты Тома нельзя было выманить  из  дома
никакими соблазнами. Несчастный Гек был тоже едва жив от страха,  потому
что Том вечером, накануне того дня, когда он  дал  показания,  рассказал
всю историю адвокату, и Гек ужасно боялся, как бы не  вышло  наружу  его
участие в деле, хотя побег индейца Джо избавил его от  мучительной  обя-
занности выступать на суде. Адвокат обещал бедняге держать  все  дело  в
тайне, но разве можно было этому верить? После  того  как  муки  совести
привели Тома вечером на квартиру адвоката и вырвали из его  уст  рассказ
об ужасной тайне, хотя на них лежала печать самой мрачной и  устрашающей
клятвы, вера Гека в человечество сильно пошатнулась.
   Каждый день, выслушивая благодарность Мэфа  Поттера,  Том  радовался,
что сказал правду, и каждую ночь раскаивался, что не сумел держать  язык
за зубами.
   Половину времени Том боялся, что индейца Джо никогда  не  поймают,  а
другую половину боялся, что поймают. Он твердо знал,  что  только  тогда
вздохнет свободно, когда этот человек умрет и он своими  глазами  увидит
его труп.
   За поимку преступника была назначена награда, обыскали всю округу, но
индейца Джо так и не нашли. Из Сент-Луи прибыл один из всеведущих и вну-
шающих изумление чудотворцев - полицейский сыщик, - прибыл, произвел ро-
зыски, покачал головой, сделал глубокомысленное лицо и добился,  разуме-
ется, блестящих успехов, как это водится у людей  его  профессии.  Иными
словами, он "напал на след". Но ведь "след" не вздернешь на виселицу  за
убийство; и после того как сыщик побывал у них и уехал восвояси, положе-
ние Тома нисколько не изменилось: он чувствовал себя в такой же опаснос-
ти, как и прежде.
   Но дни шли за днями, и с каждым днем мальчики  понемногу  забывали  о
тяготевшей над ними угрозе.


   ГЛАВА XXV

   В жизни  каждого настоящего мальчишки наступает время, когда его обу-
ревает неистовое желание найти зарытый клад.
   В один  прекрасный день такое желание напало и на Тома. Он отправился
разыскивать Джо Гарпера,  но безуспешно. Он побежал к Вену Роджерсу,  но
тот ушел ловить рыбу. Случайно ему попался навстречу Гек Финн,  Кровавая
Рука. Гек тоже мог пригодиться. Том отвел его в укромное место и доверил
ему свой  план. Гек был не прочь.  Гек всегда был не прочь участвовать в
любой затее, лишь  бы она сулила развлечение и не требовала капитала,  -
потому что, хотя  и говорится,  что время - деньги,  времени у Гека было
девать некуда.
   - Где же мы будем копать? - спросил Гек.
   - Да где угодно.
   - Как, разве клады везде зарыты?
   - В том-то и дело, что не везде. Они бывают зарыты в каком-нибудь ук-
ромном месте - когда на острове, когда в гнилом сундуке под засохшим де-
ревом - там, куда тень от сучка падает в полночь, - а чаще всего под по-
лом в старых домах, где нечисто.
   - А кто их зарывает?
   - Разбойники, понятно. А по-твоему, кто? Учителя воскресной школы?
   - Я  почем знаю. Если бы клад был мой,  я бы его зарывать не стал,  а
тратил бы денежки да поживал припеваючи.
   - И я тоже. Только разбойники по-другому делают. Всегда зароют  клад,
да так и оставят.
   - Что же они потом за ним не приходят?
   - Ну, все собираются прийти, а потом забудут приметы ЕЛИ  умрут.  Вот
он и лежит долго-долго и ржавеет, а потом ктонибудь находит  старую  по-
желтевшую бумагу со всеми приметами, и надо  эту  бумагу  расшифровывать
целую неделю, потому что в ней одни значки да иероглифы.
   - Иеро... чего?
   - Иероглифы - такие картинки и разные закорючки, с виду как будто  бы
и ничего не значат.
   - А у тебя есть такая бумага, Том?
   - Нет.
   - Так как же ты найдешь приметы?
   - А на что мне приметы! Клад всегда бывает зарыт  под  старым  домом,
или на острове, или под сухим деревом, у которого торчит один сучок.  Мы
уж пробовали копать на острове Джексона, можно и еще попробовать;  а  то
есть еще старый дом за речкой, и сухих деревьев там сколько хочешь.
   - И под каждым деревом клад?
   - Ну, что ты! Понятно, нет.
   - А как же ты узнаешь, под которым копать?
   - Под всеми по очереди!
   - Да ведь этак все лето пройдет.
   - Ну и что же из этого? А вдруг ты найдешь медный  котелок  с  сотней
долларов, весь в ржавчине, или трухлявый сундук, полный брильянтов.  Что
тогда?
   У Гека загорелись глаза.
   - Вот здорово! Уж чего  бы  лучше.  Ты  мне  дай  сотню  долларов,  а
брильянтов лучше не надо.
   - Ладно. Ты не думай, брильянтами тоже бросаться нечего. Есть  такие,
что стоят каждый долларов двадцать, а уж дешевле чем по доллару за штуку
и не бывает.
   - Да ну? Быть не может!
   - Это тебе всякий скажет. Разве ты никогда не видал брильянтов, Гек?
   - Что-то не припомню.
   - У королей их целые кучи.
   - У меня и знакомых королей тоже нет.
   - Да, верно. А вот если бы ты поехал в Европу, так там они на  каждом
шагу так и скачут.
   - Скачут?
   - Ах ты господи! Да нет же!
   - А чего же ты говоришь, что скачут?
   - Да ну тебя, это я только так сказал. Чего ради им скакать; я просто
говорю, что их там сколько хочешь. Куда ни плюнь,  везде  король.  Вроде
этого старого горбуна Ричарда.
   - Ричарда? А как его фамилия?
   - Никакой у него нет фамилии. У королей вообще но бывает фамилии.
   - Да ну?
   - Вот тебе и ну.
   - Что ж, пускай, если им так нравится, но я бы не хотел быть королем,
раз у них даже фамилии нет, вроде как у негров. Ты вот что лучше  скажи:
где ты сперва начнешь копать?
   - Не знаю еще. Давай начнем копать под сухим деревом, что на горе  за
рекой?
   - Давай.
   Они достали ржавую мотыгу и лопату и отправились за три мили на  реч-
ку. Добрались они до места разгоряченные, запыхавшиеся и растянулись  на
земле под тенистым вязом отдохнуть и покурить.
   - Вот это жизнь! - сказал Том.
   - Еще бы!
   - Скажи, Гек, если мы найдем клад, что ты будешь делать со своей  до-
лей?
   - Ну, каждый день буду покупать пирожок и стакан содовой  воды,  и  в
цирк тоже буду ходить каждый раз, как цирк приедет. Да уж не беспокойся,
заживу отлично.
   - А ты не собираешься копить деньги?
   - Копить? Для чего это?
   - Ну как же, чтобы были деньги на черный день.
   - Вот уж это ни к чему. Вернется родитель и запустит лапу в  мои  де-
нежки, если я их не потрачу, а там ищи-свищи. А ты что сделаешь на  свою
долю, Том?
   - Куплю себе новый барабан, настоящую саблю,  красный  галстук,  щен-
ка-бульдога, а потом женюсь.
   - Женишься!
   - Ну да.
   - Том, ты, должно быть, совсем рехнулся.
   - Погоди, вот увидишь.
   - Ну, глупей ты ничего не мог придумать. Взять хоть моих отца  с  ма-
терью. Только и делали, что дрались. Я это отлично помню.
   - Это ничего. Девочка, на которой я женюсь, не будет драться.
   - Том, они все на один лад. Им бы только драться.  Ты  лучше  подумай
сначала как следует. Подумай, тебе говорю. А как эту девчонку зовут?
   - Она вовсе не девчонка, а девочка.
   - По-моему, не все ли равно: кто говорит - девчонка, кто  -  девочка.
Что так, что эдак - один черт! Так как же всетаки ее зовут, Том?
   - Я тебе скажу, только не сейчас.
   - Ну ладно, дело твое. А только, когда ты женишься, я совсем один ос-
танусь.
   - Нет, не останешься. Ты будешь жить со мной.  А  теперь  хватит  ва-
ляться, пойдем копать.
   Они работали, обливаясь потом, около получаса.  Никаких  результатов.
Они трудились еще полчаса. И все-таки ничего.
   Гек сказал:
   - Неужто они всегда так глубоко зарывают?
   - Бывает, только не всегда. Не каждый раз. По-моему, мы просто не там
роем.
   Они выбрали другое место и начали копать  снова.  Работа  шла  теперь
медленнее, но все-таки подвигалась вперед. Некоторое  время  они  копали
молча. Под конец Гек оперся на лопату, смахнул рукавом капельки пота  со
лба и спросил:
   - Где ты собираешься копать после этого места?
   - Давай попробуем рыть под старым деревом на Кардифской горе, за  до-
мом вдовы Дуглас.
   - Что ж, я думаю, попробовать можно. А вдова не отнимет у  нас  клад?
Ведь дерево на ее земле.
   - Отнимет?! Пускай только сунется. Кто нашел место, того и клад.  Это
все равно, на чьей он земле.
   Гек успокоился. Работа продолжалась. Через некоторое время  Гек  ска-
зал:
   - Ах ты черт, должно быть, опять не там копаем. Как потвоему?
   - Что-то чудно, Гек. Ничего не разберу. Случается, что и ведьмы меша-
ют. Я думаю, уж не в этом ли все дело.
   - Да что ты, право, какие днем ведьмы, ничего они днем сделать не мо-
гут.
   - Да, это верно. Я и не подумал. Ага, теперь знаю, в чем дело!  Ну  и
ослы же мы с тобой! Надо сперва узнать, куда падает тень от сучка в пол-
ночь, а тогда уже и рыть в том месте!
   - Выходит, что мы валяли дурака, целый день рыли задаром! О, чтоб те-
бе, теперь вот опять тащись сюда ночью. Дальто какая! А ты сможешь  выб-
раться из дому?
   - Ну еще бы! Все равно придется рыть нынче ночью, а то  если  кто-ни-
будь увидит эти ямы, сразу поймет, в чем дело, и сам начнет рыть.
   - Ну что ж, я тебе мяукну нынче ночью.
   - Ладно. Давай спрячем лопаты в кустах.
   Ночью в назначенный час мальчики опять пришли поддерево. Они  уселись
в тени и стали ждать. Место  было  уединенное  и  час  поздний,  исстари
пользовавшийся дурной славой. В шорохе листвы  слышались  голоса  духов,
привидения таились по темным углам, глухой лай  собаки  доносился  отку-
да-то издали, и филин отзывался на него зловещим уханьем. Мальчики  раз-
говаривали мало, на них действовал таинственный ночной  час.  Скоро  они
решили, что полночь уже настала; отметили, куда падает  тень,  и  начали
рыть. Надежда ожила в них. Интерес к делу все возрастал и усердие с  ним
наравне. Яма становилась все глубже и глубже, но каждый раз, как  лопата
обо чтонибудь ударялась, они испытывали только новое разочарование.  На-
конец Том сказал:
   - Напрасно мы стараемся, Гек. Опять не там роем.
   - Ну как же не там? Ведь тень падала как раз в этом самом месте.
   - Знаю, что падала, да не в том дело.
   - А в чем же?
   - В том, что времени мы не знали наверно. Скорее всего было или слиш-
ком поздно, или слишком рано.
   Гек выронил лопату.
   - Так и есть, - сказал он. - В этом-то и беда.  Придется  и  эту  яму
бросить. Верного времени никак не  угадаешь,  да  и  страшно  уж  очень,
ведьмы и привидения так везде и носятся. Я все время  чувствую,  что  за
спиной у меня кто-то стоит, а повернуться боюсь: может, и  впереди  тоже
кто-нибудь есть и только того и дожидается. Как мы сюда пришли, меня все
время в дрожь бросает.
   - Ну, и со мной не лучше, Гек. Ты знаешь, когда зарывают  деньги,  то
сверху всегда кладут мертвеца, чтобы он их стерег.
   - Господи!
   - Да, да! Я сколько раз это слышал.
   - Том, не нравится мне, что мы копаем в таком месте, где есть мертве-
цы. С ними, знаешь, шутки плохи.
   - Мне тоже не очень нравится их трогать. А вдруг из ямы высунется че-
реп да скажет что-нибудь!
   - Брось, Том! И так страшно.
   - Еще бы не страшно! Гек, меня мороз по коже дерет.
   - Знаешь, Том, давай бросим это место и попробуем гденибудь еще.
   - Давай, так лучше будет.
   - А где?
   Том подумал немного, потом сказал:
   - В том старом доме, где нечисто. Вот где.
   - Ну его к черту, не люблю я таких домов. Это  будет  похуже  всякого
мертвеца. Мертвец еще туда-сюда; ну, скажет чтонибудь,  зато  не  станет
таскаться за тобой в саване и заглядывать через плечо и ни с того  ни  с
сего скрежетать зубами, как привидение. Этого я  не  вытерплю,  Том,  да
никто не вытерпит.
   - Это верно, зато привидения ходят только по ночам. Днем они нам  ко-
пать не помешают.
   - Положим, что так. А ты знаешь, что никто не ходит мимо  этого  дома
ни днем, ни ночью?
   - Там убили кого-то, потому мимо этого дома и не любят ходить, а  так
ничего особенного никто не замечал, разве только по ночам, да и то прос-
то синие огоньки пляшут под окнами, а не настоящие привидения.
   - Ну уж, если где-нибудь пляшут синие огоньки, значит,  и  привидение
там недалеко. Ясное дело. Сам знаешь, кому они нужны, кроме привидений.
   - Да, это верно. Только днем они все равно не показываются, так  чего
же нам бояться?
   - Ну ладно. Давай  попробуем  в  старом  доме,  коли  хочешь,  только
все-таки риск большой.
   В это время они спускались под гору. Внизу, посреди освещенной  луною
долины, стоял дом с привидениями, без забора, совсем на отшибе, заросший
бурьяном до самого крыльца, с  обвалившейся  трубой,  темными  впадинами
окон и рухнувшей с одного бока крышей. Мальчики долго смотрели на  окна,
ожидая, не мелькнет ли в них синий огонек,  потом,  разговаривая  тихими
голосами, как требовали время и место, они свернули направо, чтобы обой-
ти подальше старый дом, и вернулись домой через лес, по  другой  стороне
Кардифской горы.


   ГЛАВА XXVI

   На следующий день около полудня мальчики вернулись к сухому дереву  -
им надо было взять мотыгу и лопату. Тому Сойеру  не  терпелось  поскорей
бежать в дом с привидениями. Гек тоже стремился туда, хотя и не так  ре-
тиво, и вдруг сказал:
   - Послушай, Том, а ты знаешь, какой нынче день?
   Том быстро перебрал в уме все дни недели и вскинул на Гека испуганные
глаза:
   - Ой! А мне и в голову не пришло, Гек!
   - Вот в мне тоже, а тут сразу вспомнилось, что нынче пятница.
   - Ох ты черт, ну как тут убережешься? Вот могли бы влопаться, если бы
начали такое дело в пятницу.
   - Могли бы! Скажи лучше -  наверняка  влопались  бы.  Бывают,  может,
счастливые дни, да только не пятница.
   - Всякий дурак знает. Не ты первый выдумал.
   - А я разве говорил, что я? Да мало того, что пятница, я нынче  видел
препаршивый сон - крысы снились.
   - Да что ты! Это уже обязательно к несчастью. Дрались они?
   - Нет.
   - Ну, тогда еще ничего, Гек. Если они не дерутся, то это просто  так,
вообще не к добру. Нам только надо держать ухо востро и остерегаться бе-
ды. Сегодня мы больше копать не станем, будем играть. Ты слыхал про  Ро-
бин Гуда?
   - Нет. А кто такой Робин Гуд?
   - Ну как же, он был самый замечательный человек во всей Англии и всех
главней. Он был разбойник.
   - Ох, здорово, вот бы мне. А кого он грабил?
   - Ну равных там богачей, королей, шерифов и епископов.  А  бедных  он
никогда не трогал. Он их любил. Всегда с ними делился поровну.
   - Вот, должно быть, молодец был.
   - Ну еще бы. Он был всех на свете благородней, Гек. Таких  людей  те-
перь нет, вот что я тебе скажу. Он мог одной левой побить кого угодно  в
Англии и за полторы мили попадал из тисового лука в десятицентовую моне-
ту.
   - А что такое тисовый лук?
   - Не знаю. Какой-то там особенный лук. А если попадал не в  середину,
а в край монетки, то садился и плакал, ругался даже. Вот мы и будем  иг-
рать в Робин Гуда - самая благородная игра. Я тебя научу.
   - Давай.
   И они весь день играли в Робин Гуда, время от времени с тоской погля-
дывая на старый дом с привидениями и разговаривая о т