ать  типичным  гонконгским
предпринимателем:  один  из  распорядителей  Жокейского  клуба,   занимается
благотворительностью,  является одним из столпов  интегрированного общества,
добился   успеха  в  делах,  богат,  как   Крез.  Что  касается   этики,  то
представления  о  ней  в  среде  предпринимателей  примерно  такие  же,  как
моральные принципы в публичном доме.
     -  Ну,  я бы  сказал,  здесь ты  тоже не  совсем  справедлив, Оливер! -
возразил Уилбрахем,  - Поосторожней  в выражениях!  Вспомни  о строительстве
новых городских кварталов.
     И снова Лейкон как будто не услышал его:
     - Следовательно,  мы  можем  сделать  вывод,  что  трудно  найти  менее
подходящий объект для подозрений  со стороны английской разведслужбы или для
вербовки  русской  разведкой  -  ну, разве что кавалер Креста Виктории,  или
ветеран  войны,  получающий пенсию  по  инвалидности, или обладатель  титула
баронета.
     - В нашем мире это называется хорошей крышей, - сказал Смайли.
     -  Очень  тебе  признательны, Оливер,  -  прочувствованно  поблагодарил
Эндерби.
     Да,  они  со  Смайли  стоят  друг  друга!"  - восторженно решил Гиллем,
вспоминая тот  ужасный обед в Аскоте. "Буки-Злюки  во  дворе... И  Понтиферу
крышка!"  -  мысленно  продекламировал  он, вспомнив,  как тогда это сделала
хозяйка.


     Эндерби   пригласил   выступить   Хаммера,  представителя  Министерства
финансов. В  его гневной  речи Смайли хорошенько  досталось  за недостатки в
финансовой  отчетности, но,  судя по всему, никто, кроме этого ведомства, не
считал, что данные прегрешения Смайли имеют сейчас какое-то значение.
     - Совсем  не  для  того  вам  был  предоставлен  секретный спецфонд,  -
возмущенно  настаивал  Хаммер  с  неистовством,  свойственным  его уэльскому
темпераменту. - Они должны были использоваться...
     - Ладно-ладно. Допустим, Джордж  поступил нехорошо, -  вмешался в конце
концов Эндерби, заставляя финансиста замолчать. - Но вопрос в том, пустил ли
он  денежки  по  ветру или  при  минимальных расходах  сумел выйти на важную
информацию.  Крис, я думаю,  сейчас самое время Империи  сказать свое веское
слово.
     Уилбрахем откликнулся  на  приглашение. Его поддерживали  соратница  из
Колониального  ведомства и  рыжеволосый помощник,  чье молодое лицо выражало
твердую решимость защищать шефа и наставника до последней возможности.
     Уилбрахем  принадлежал  к  людям,  которые  не  осознают, как долго они
размышляют, прежде чем что-нибудь сказать.
     -  Да, - начал он  наконец,  в тот момент, когда окружающим показалось,
что  прошла уже целая вечность.  -  Да. Итак, я  хотел бы,  если можно,  для
начала поговорить о  деньгах - точно так же, как и Лейкон. - И  без того уже
было Понятно, что он считает докладную Смайли оскорблением и набегом на свою
территорию. - Поскольку деньги - это единственный факт, который у нас есть и
на  котором   мы  можем  строить  свои  выводы,  -  внушительно  сказал  он,
переворачивая страницу  в  лежащем перед  ним  экземпляре  и  возвращаясь  к
началу. - Да. - И  снова бесконечно долгая пауза. - Вы говорите, что сначала
деньги поступали из Парижа через Вьентьян - Пауза. - Потом русские полностью
изменили схему платежей,  деньги  стали поступать по иному каналу: Гамбург -
Вена -  Гонконг.  Бесконечные сложности, необходимость  прибегать  к  разным
хитростям для заметания следов и  все такое прочее - в этом  мы вам поверим.
Та  же сумма, но в другой упаковке, так  сказать. Ладно. А почему, по вашему
мнению, они это сделали, так сказать?
     "Так  сказать",  -  мысленно  отметил Гиллем,  очень чувствительный  ко
всякой словесной шелухе.
     -  Очень  разумно  время от  времени  менять  установившуюся рутину,  -
ответил Смайли, повторяя объяснение, которое он уже предложил в докладной.
     - Секреты профессии, Крис, - вступил в разговор Эндерби, который иногда
тоже любил щегольнуть профессиональным жаргоном.
     Мартиндейл, который по-прежнему сидел тише воды, ниже травы, бросил  на
него восхищенный взгляд. Уилбрахем снова завел себя - так заводят часы.
     - Мы  должны  принимать во внимание  то, что Ко  делает,  -  заявил  он
категорично. Это,  однако, не могло полностью скрыть  его озадаченность - он
постучал  костяшками  пальцев по покрытому сукном столу.  - А не то, что  он
получает. Это мое мнение. В конце концов, если  смотреть  в корень, - я хочу
сказать, ведь это не собственные  деньги Ко, вы согласны?  Юридически он  не
имеет к ним никакого отношения. - Эти слова вызвали минутное замешательство.
Все замолчали. Все, кроме Смайли и Гиллема, потянулись к бумагам и зашуршали
страницами. -  Я хочу  сказать:  мало  того, что эти  деньги  совершенно  не
тратятся, что само по себе достаточно странно - я к этому еще скоро вернусь,
-  это  и  не  деньги  Ко.  Они  на доверительном  счету,  и,  когда  придет
получатель, будь то мужчина  или женщина, деньги будут принадлежать  мужчине
или  женщине.  До тех  пор  они  находятся  на доверительном  хранении,  так
сказать.  Поэтому   я  хочу  спросить:  а  в  чем  же  виноват   Ко?  Открыл
доверительный счет? Но это не запрещено законом. Это происходит каждый день.
И особенно в Гонконге. А  тот, кому  предназначены средства - ведь подумайте
только, - он может находиться где угодно! В Москве, в Тимбукту или... -  Ему
не  удалось  найти третье название, поэтому он не закончил  предложения, чем
вызвал  большое смущение  своего  рыжеволосого помощника, хмуро  смотревшего
прямо на Гиллема,  словно бросая ему вызов.  - Главный вопрос, на который мы
должны ответить: какие факты у нас есть против Ко?
     Эндерби  лениво  ковырял  в зубах.  Возможно,  он  понял, что противник
только что нашел убедительный аргумент, но представил его довольно слабо,  в
то время как его  самого отличало умение сделать  как раз наоборот. Он вынул
спичку изо рта и внимательно посмотрел на ее влажный кончик.
     -  А что  это за чушь  собачья про отпечатки большого пальца, Джордж? -
спросил  он,  по  всей  вероятности  пытаясь  немного  отвлечь  внимание  от
успешного выступления Уилбрахема. -  Звучит  прямо  как из  романов Филлипса
Оппенхайма.
     "Манеры  кокни   в  аристократическом   районе  Белгрейва  (Белгрейв  -
фешенебельный район  Лондона недалеко от  Гайд-парка),  - подумал  Гиллем, -
последняя стадия издевательства над языком".
     В  ответах  Смайли  было  примерно  столько  же  эмоций, как  в  голосе
"говорящих часов" по телефону.
     -  Использование  отпечатков  большого  пальца  -   это  метод,  широко
применяемый в банковской практике по всему китайскому побережью. Он восходит
к  временам,  когда  население  было  почти  поголовно  неграмотным.  Многие
китайцы,  живущие за  пределами Китая, предпочитают иметь дело с английскими
банками, а не со своими собственными, и в том, как структурирован этот счет,
нет ничего необычного. Человек, в пользу которого открыт доверительный счет,
не  называется,  но  может  заявить  о своих  правах  различными  способами:
например,  предъявив оторванную  половину банкноты  или, как в  этом случае,
удостоверив свою личность  отпечатком  большого  пальца левой руки (левой  -
потому  что считается,  что от работы  он стирается меньше, чем на  правой).
Банк,  скорее  всего, отнесется  к этому  спокойно, если, конечно, тот,  кто
открыл  доверительный  счет, предоставил  гарантии  выступающим  в  качестве
доверенных лиц  -  их  не  должны обвинить  в ошибке и выплате денег не тому
лицу.
     - Спасибо, - ответил Эндерби и снова поковырял в зубах. - Я думаю, этот
отпечаток   большого  пальца  вполне  может  принадлежать  и  самому  Ко,  -
предположил он. - Что могло бы  помешать ему так поступить?  Уж тогда деньги
по  праву  будут  принадлежать  ему.  Если  он является  доверенным лицом  и
получателем  одновременно, какие могут быть  сомнения:  это  его собственные
деньги.
     С  точки   зрения  Гиллема,  обсуждение  вопроса  пошло  по   какому-то
абсурдному пути.
     - Это  всего-навсего предположение, -  произнес Уилбрахем,  как обычно,
помолчав  минуты  две. -  А почему не предположить, что Ко оказывает  услугу
кому-то  из своих  приятелей? ПРОСТО  предположите это на минуту. А уж  этот
друг  занимается  чем-то не  слишком  благовидным,  так  сказать, или  имеет
какие-то дела с русскими  через нескольких посредников. Ваши китайцы оч-чень
любят  конспирацию. Уж каких только хитростей они ни выдумывают - даже самые
лучшие из них. И Ко - не исключение, будьте уверены.
     Тут рыжеволосый молодой человек  впервые подал  голос, решив поддержать
своего патрона.
     -  Вся  эта  докладная построена на  ложной посылке,  - безапелляционно
заявил он, обращаясь в этот момент  больше к  Гиллему, чем к Смайли. Он  был
похож  на  мальчика-шестиклассника пуританских взглядов:  считает,  что секс
лишает человека сил, а шпионаж -  дело  аморальное.  - Это вы  говорите, что
русские регулярно  платят  Ко.  А  мы говорим,  что  не  исключено,  что  на
доверительный счет переводятся русские деньги,  но Ко и доверительный счет -
это разные вещи. - В своем негодовании юноша не заметил, что говорит слишком
долго.  - Вы  обвиняете его. А  мы утверждаем, что  Ко  не  сделал абсолютно
ничего, что противоречило бы гонконгским законам,  и  потому должен в полной
мере пользоваться всеми правами гражданина Колонии.
     В этот момент послышалось одновременно несколько  протестующих голосов.
Все замолчали, уступая поле битвы Лейкону.
     - Никто не говорит о вине, - резко возразил он.  - О вине здесь не было
сказано  ни  слова.  Мы  говорим о  безопасности. О ней, и  только о ней.  О
безопасности и о желании или  нежелании провести расследование  относительно
возможной опасности.
     Мрачный  коллега Хаммера  из  Министерства финансов оказался  таким  же
категоричным   и   непримиримым,  как  и  рыжеволосый   "шестиклассник"   из
Министерства по делам колоний.
     - Никто не собирается нарушать права Ко как подданного Ее Величества, -
продолжил он. - Потому что у него их нет. В гонконгских законах не говорится
о  том, что  губернатор  не имеет права вскрыть и  прочитать письма Ко, дать
указание о  прослушивании телефона, подкупить служанку или установить в  его
доме аппаратуру для подслушивания.  Абсолютно ничего. Есть еще кое-что, что,
если сочтет нужным, мог бы сделать губернатор.
     - Это тоже весьма умозрительные суждения, - откликнулся Эндерби, бросив
взгляд  на  Смайли. -  Цирк  сейчас не имеет  возможности  заниматься такими
фокусами, и, кроме того, при данных обстоятельствах это было бы небезопасно.
     - Это может иметь  самые скандальные последствия, - вставил рыжеволосый
молодой человек, что было весьма неразумно с его стороны.
     Взгляд  гурмана Эндерби,  чьи глаза  пожелтели от огромного  количества
деловых  обедов,  в  которых ему приходилось принимать участие, обратился на
молодого человека и на минуту  остановился, словно отмечая, что с ним  нужно
будет впоследствии поработать.
     Итак,  и  вторая  стычка  не  принесла  никакого результата.  Словесные
баталии  велись в  том  же духе  до перерыва на кофе, и когда его  объявили,
по-прежнему  не было ни победителей, ни побежденных. Второй раунд закончился
вничью, решил Гиллем. Он уныло раздумывал, сколько же их еще будет.
     -  Чем мы  занимаемся?  -  спросил он Смайли, пользуясь тем, что  в том
гуле,  который  стоял  в  комнате,  его  никто не  услышит. Эта  бесконечная
говорильня не приведет к исчезновению проблемы.
     - Они должны соразмерить ее со своим пониманием, - объяснил Смайли,  не
вкладывая  в слова  ни критики, ни  осуждения.  Помимо этого,  он, казалось,
твердо решил  ни  во  что не вмешиваться и  по-восточному  держаться в тени.
Никакие  попытки Гиллема  пробудить его  от  этой  спячки не  имели  успеха.
Эндерби  потребовал,   чтобы   принесли  чистые  пепельницы.   Парламентский
заместитель министра заявил, что  они должны попытаться  прийти  к какому-то
решению.   -   Подумайте   только,   во    что    наше   сидение   обходится
налогоплательщикам, - гордо заявил он.
     До обеда оставалось еще два часа.


     Открывая  третий раунд, Эндерби  предложил обсудить щекотливый вопрос -
нужно  ли ставить  правительство Гонконга в  известность о  данных  разведки
относительно  Ко.  С  точки зрения Гиллема,  это было  очень  хитрым  ходом,
поскольку представители теневого Министерства по делам  колоний (как Эндерби
называл своих доморощенных собратьев) по-прежнему считали,  что  кризиса нет
и, следовательно,  предупреждать никого не надо. Но честнейший Уилбрахем, не
заметив подвоха, клюнул. Он сказал:
     - Какие могут быть сомнения! Конечно,  мы  должны  поставить Гонконг  в
известность! У них же самоуправление. У нас просто нет выбора.
     - Оливер? - обратился Эндерби  к Лейкону, приглашая его высказаться, со
спокойствием человека,  у  которого на руках  хорошие  карты. Лейкон  поднял
голову, и было заметно, что ему не понравилось, что его заставляют говорить.
- Оливер? - повторил Эндерби.
     -  Мне очень  хотелось  бы  напомнить присутствующим,  что  этот вопрос
поднят Смайли и дело происходит в Колонии, находящейся в ведении Уилбрахема.
Мы  должны дать  им  возможность  самим решить,  кто  же из них прав,  а кто
ошибается,  - отреагировал  он,  по-прежнему занимая выжидательную позицию и
проявляя завидную решимость остаться на ней.
     Что означало, что отвечать должен Смайли.
     -  Ну  что же,  если  бы  речь  шла о том, чтобы  информировать  только
губернатора и больше никого, то тут трудно было бы возражать, - сказал он. -
То есть  это  в том случае, если это не было бы  слишком сложно для  него, -
добавил он с сомнением, и Гиллем увидел, что "рыжик" снова рвется в бой.
     -  А с  какой  стати это  будет  слишком сложно  для  него? - Уилбрахем
искренне удивился. -  Опытный администратор, проницательный человек, умеющий
разговаривать с  людьми  и  добиваться поставленных  целей. Он  в чем угодно
разберется и сориентируется. Почему это может быть слишком сложно для него?
     На этот раз длинную паузу сделал Смайли.
     -  Разумеется,  ему  пришлось  бы  самому  шифровать  и  расшифровывать
отправляемые и получаемые телеграммы, - продолжал он задумчиво, словно забыв
о том,  где находится и кто вокруг, и  размышляя,  к каким  последствиям это
могло  бы привести. -  Само  собой  разумеется, мы  не  сможем разрешить ему
посвятить  кого-то из сотрудников  в  эту  тайну. А  это  означает, что  ему
пришлось бы очень трудно  (как,  впрочем,  и любому  на  его  месте). Личные
шифровальные  книги -  это не  проблема:  естественно,  мы обеспечили бы его
всем, чем  нужно.  При необходимости немного подучили бы шифровальному делу.
Ну и, пожалуй, еще одно: губернатору придется выступать в роли провокатора в
случае, если он будет приглашать Ко на приемы. Что, по всей вероятности, ему
делать придется. Мы не можем позволить себе спугнуть  подозреваемого сейчас,
на  этой стадии. Не вызовет ли это  возражений у губернатора? Возможно, нет.
Некоторые очень легко привыкают. - Он взглянул на Эндерби.
     Уилбрахем уже протестовал:
     -  Но помилуй  Бог, что вы говорите: если Ко -  русский шпион,  что  мы
по-прежнему отрицаем, и если губернатор  пригласит  его на ужин и совершенно
ненароком, доверительно  разговаривая  с ним, нечаянно  упомянет о чем-то, о
чем  не должен упоминать... нет, это чертовски несправедливо. Это  могло  бы
стоить губернатору карьеры. Уж не говоря о том, какие последствия это  могло
бы иметь для Колонии! Ему о б я з а т е л ь н о нужно сказать!
     Смайли, казалось, совсем засыпал.
     -  Ну конечно  же, если за  ним такое водится и  можно ожидать  от него
таких оплошностей, - кротко проговорил он,  -  тогда, я  думаю,  тогда может
возникнуть вопрос о том, что этому человеку, пожалуй, вообще нельзя доверять
такую информацию.
     В последовавшем ледяном  молчании Эндерби снова ленивым движением вынул
спичку изо рта.
     - Да,  Крис, - прокричал он Уилбрахему на другой конец стола, - было бы
чертовски странно, если бы  в  Пекине в  одно прекрасное  утро  проснулись и
обнаружили, что губернатор Гонконга, личный представитель Королевы и прочая,
прочая, прочая,  которому  подчиняются расквартированные здесь  войска и так
далее и тому подобное, никогда не  забывал раз в месяц  пригласить  к своему
столу шпиона, которого весьма высоко  ценят в Москве. И даже наградил его за
все его  старания медалью. Что он  на сегодняшний момент имеет?  Он  еще  не
получил дворянского титула?
     - Орден Британской Империи, - ответил кто-то.
     - Бедняга. Ну ничего, у него все еще впереди, я полагаю. Служа верой  и
правдой, он еще достигнет новых вершин. Как и все мы.
     Кстати  говоря, Эндерби уже получил дворянский  титул, а  вот Уилбрахем
вместе с многими другими застрял где-то на полпути.
     -  Считаю  аргументы  неубедительными, -  упрямо  повторил Уилбрахем  и
положил свою волосатую руку на яркую папку перед собой.



     За этим последовала общая дискуссия, которая  показалась Гиллему этаким
intermezzo  (Перерывом  (  и  т.)),   когда   с  молчаливого  согласия  всех
присутствующих  второстепенным  участникам   обсуждения  была  предоставлена
возможность высказаться. Хаммер заявил, что  хотел бы, чтобы здесь  и сейчас
было  принято  решение,  что  делать  с   полумиллионом  долларов  спецфонда
Московского  Центра,  если  каким-то  образом  эти  деньги  попадут  в  руки
англичан.
     -  Не может быть и  речи о том, чтобы  Цирк использовал  эти деньги для
своих нужд, - предупредил  он. - Ими может распоряжаться только Министерство
финансов. Все ли это сознают?
     - Да, это ясно, - ответил Смайли.
     Гиллем  начал различать,  где проходит пропасть, разделяющая участников
заседания.  Одни  из  них  признавали,   хотя  и  без  особой  радости,  что
необходимость проведения расследования -  это  свершившийся  факт, а  другие
продолжали вести арьергардные бои против проведения расследования. Хаммер, к
удивлению Питера, казалось, смирился с его необходимостью.
     Несколько взаимосвязанных, хотя и утомительных, вопросов о  легальных и
нелегальных  резидентурах  помогли  страху перед  "красной  угрозой" пустить
корни в умах присутствующих. Член парламента Лафф требовал, чтобы ему ясно и
понятно объяснили разницу. Смайли терпеливо вещал:
     - "Легальный", или резидент  "под крышей", - сказал он, - это сотрудник
разведки, живущий в той или  иной стране под официальным или полуофициальным
прикрытием,  учитывая,  насколько  болезненно  Пекин   относится  ко  всему,
связанному   с   Россией,   Гонконгское   правительство    приняло   решение
ликвидировать все формы советского представительства в колонии - посольство,
консульство,   отделение  ТАСС,   коррпункт  московского   радио,  коррпункт
Агентства  печати  "Новости",  представительство Аэрофлота, Интуриста и всех
других организаций, которые  представляли собой удобную "крышу", под которой
традиционно  работали  легальные  агенты.  В  результате  любая деятельность
советской разведки  в  Колонии  могла  проводиться  только сетью  нелегалов.
Именно эти предпосылки  определили направление поисков  аналитической группы
Цирка,  пытавшейся установить  новый маршрут перевода  денег, -  сказал  он,
стараясь  не  использовать  профессиональный  жаргон  и  не называть  деньги
"золотой жилой".
     -  Да, но  тогда получается,  что  мы  сами подтолкнули  русских,  -  с
удовлетворением подытожил Лафф. - Мы должны благодарить за это только  самих
себя. Мы наносим удар - они  огрызаются и наносят ответный. Кого это удивит?
Мы пытаемся решить проблему, созданную п р е д  ы  д у щ и м правительством.
Это - не наших  рук  дело. Хотите заниматься "охотой на русских" - получайте
то, что заслужили.  Все естественно. Мы  просто, как  обычно, пожинаем плоды
того, что посеяли.
     -  Что до  этого числилось  за  русскими в  Гонконге?  -  з