ял инициативу в  свои  руки. С радостным  криком: "Отведите меня к
вашему командиру!" - он выскочил из машины. Им оказался  молодой издерганный
капитан;  он  встревоженно хмурился, как человек, стремящийся  показать, что
хорошо освоил  все  тонкие  материи, которые на  самом  деле недоступны  его
пониманию.  Он  сидел  в  полицейском  участке,  на  столе перед  ним  лежал
пистолет. Участок был сооружен  временно, заметил Джерри.  Из окна виднелись
разбомбленные развалины здания, в котором он размещался раньше.
     -  Мой  подполковник очень  занятой  человек,  - сообщил  капитан через
переводчика - шофера Микки.
     - И очень храбрый, - сказал Джерри.
     В продолжение долгой пантомимы они выясняли, что означает "храбрый".
     - Он застрелил много  коммунистов, - сказал Джерри.  - Моя газета хочет
написать об этом храбром тайском полковнике.
     Капитан заговорил, но Микки внезапно оглушительно рассмеялся:
     - Капитан  говорит, нет у нас коммунистов! У нас один  Бангкок! Бедняки
здесь ничего-ничего не знают, потому что Бангкок не дает им школ, поэтому по
ночам приходят коммунисты и всем-всем рассказывают,  что все-все  их сыновья
поедут   в  Москву  учиться  на   большого  доктора,  поэтому  они  взорвали
полицейский участок.
     - Где я могу найти подполковника?
     - Капитан говорит, мы останемся здесь.
     - Он попросит подполковника прийти к нам?
     - Подполковник очень занятой человек.
     - Где подполковник?
     - Он в соседней деревне
     - Как называется соседняя деревня? Шофер опять разразился хохотом.
     - Нет никакого названия. Деревня мертва.
     - Как называлась деревня, пока не была мертва? Микки сказал.
     - Открыта ли дорога до этой мертвой деревни?
     - Капитан говорит: военная тайна. Это значит, он не знает.
     - Пропустит ли нас капитан посмотреть? Последовали долгие переговоры.
     - Конечно, - наконец сказал Микки. - Он говорит: мы едем.
     - Сообщит ли капитан подполковнику по радио, что мы едем?
     - Подполковник очень занятой человек.
     - Так он свяжется с ним по радио?
     - Конечно, - сказал шофер, давая понять, что только бестолковый ф а р а
н г может поднимать панику из-за такого пустяка.
     Они  залезли обратно в машину. Шлагбаум поднялся, и  они опять покатили
по   гладкому   бетонному  шоссе  с   расчищенными  обочинами   и  разметкой
взлетно-посадочных полос. Минут двадцать они  не встречали ни единого живого
существа,  но эта пустынность  не внушала Джерри  доверия. Он слышал, что на
каждого коммуниста,  ведущего с оружием в руках партизанскую войну  в горах,
на  равнине  приходится пятеро: они  выращивают  рис, доставляют боеприпасы,
обеспечивают инфраструктуру. Их автомобиль находился как раз на равнине.
     Вправо  уходила проселочная дорога;  в этом месте поперек шоссе тянулся
след грязи, значит, по дороге недавно проехали. Микки свернул туда и покатил
по глубокой колее. Невзирая на протесты  Джерри, он снова  включил на полную
громкость "В Массачусетсе всегда горят огни".
     - Пусть коммунисты подумают, что  нас очень-очень много,  -  пояснил он
сквозь смех, и возразить ему было нечего.
     К  удивлению  Джерри,   он  достал  из  сумки  под   сиденьем   большой
длинноствольный пистолет  сорок пятого калибра.  Джерри решительно  приказал
убрать его  обратно.  Через несколько минут до них  донесся запах  гари. Они
проехали  через пелену  дыма  и попали  в  уничтоженную деревню.  Тут  и там
кучками  бродили  перепуганные  местные  жители.  Гектар  сгоревших  тиковых
деревьев напоминал окаменевший лес.  Неподалеку стояли три джипа, двадцать с
лишним  полицейских   окружали  коренастого  подполковника.  И   жители,   и
полицейские с одинаковым изумлением взирали на круг дымящегося  пепла метров
двадцати в поперечнике, посреди которого, обозначая контуры сгоревших домов,
торчали обугленные бревна.
     Джерри  с  шофером вышли  из машины  и  приблизились;  подполковник  не
спускал с них глаз. Джерри сразу понял, что это боец. Приземистый и сильный,
он не улыбался и не хмурился.
     Этого темнокожего  седеющего человека  можно было принять  за  малайца,
хотя в корпусе он был толще. На  груди  у него блестели значки  парашютиста,
летчика и два ряда орденских лент. В  движениях чувствовалась боевая выучка.
В   кожаной  кобуре  на  правом   бедре   он   носил  предписанный   уставом
автоматический пистолет.
     - Вы репортер? - ровным голосом спросил он Джерри.
     - Так точно.
     Подполковник  перевел взгляд на водителя. Затем  что-то сказал, и Микки
торопливо зашагал и сел обратно в машину.
     - Что вам нужно?
     - Есть погибшие?
     -  Трое.  Я  их  только  что  пристрелил.  Нас  и  так  тридцать восемь
миллионов.
     Джерри,  все  больше удивляясь, прислушивался к его  англоамериканскому
языку, рациональному, но далекому от совершенства.
     - Почему вы их застрелили?
     -  Ночью  здесь вели занятия  КТ. Чтобы послушать КТ,  люди  собираются
отовсюду.
     К о м м  у н и с т и ч е с к и е  т е р р о р  и с т ы, понял Джерри. У
него возникло  подозрение, что этот  оборот  придумали  в Великобритании. По
проселочной  дороге  тянулась  цепочка  грузовиков.  При  виде их  обитатели
деревни  бросились хватать  пожитки и  детей.  Подполковник отдал  приказ, и
солдаты   выстроили   всех  в  неровную  колонну.  Грузовики  тем   временем
развернулись.
     - Мы найдем им место получше, - сказал подполковник. - Они  начнут  все
сначала.
     - Кого вы застрелили?
     - На  прошлой неделе двое моих людей погибли  под  бомбами. КТ  были из
этой деревни. -  Он окликнул угрюмую женщину, карабкавшуюся на  грузовик, та
обернулась.  Джерри увидел ее  лицо. Она  стояла,  наклонив  голову.  -  Они
останавливались в  ее доме, - пояснил подполковник. - Сейчас  я застрелил ее
мужа. В следующий раз застрелю ее.
     - А остальные двое? - спросил Джерри.
     Он продолжал расспрашивать для того, чтобы  сохранить за собой хотя  бы
видимость инициативы, но на  самом деле под допросом оказался сам Джерри,  а
не  подполковник.  Карие  глаза,  по-военному жесткие и оценивающие, хранили
непроницаемое  выражение. Подполковник смотрел на Джерри  вопросительно,  но
без тревоги.
     - Один из КТ  спал там с девчонкой, - коротко сказалон. - Мы  не просто
полиция. Мы здесь и суд, и присяжные.
     Больше тут никого  нет. Бангкок  и не  думает устраивать  в этой  глуши
судебные разбирательства, ему не до того.
     Жители деревни набились в грузовики. Уезжая, никто не оглянулся. Только
дети махали руками через задний борт. Следом укатили джипы, остались  только
они трое, две машины да мальчишка лет пятнадцати.
     - Кто он? - спросил Джерри.
     -  Поедет  с  нами.  Через  несколько месяцев, а может,  через  год,  я
застрелю и его.


     Подполковник уселся  за  руль джипа, Джерри -  рядом с ним.  На  заднем
сиденье  с   бесстрастным  лицом   сидел   парнишка.   Подполковник  суровым
механическим  голосом  что-то  ему  выговаривал, мальчик  бормотал "да"  или
"нет".  Микки в красном  "форде"  ехал следом за  ними. На полу джипа, между
сиденьем  и педалями,  стоял картонный ящик  с четырьмя гранатами. На заднем
сиденье  лежал  небольшой автомат, но подполковнику  и  в  голову  не пришло
подвинуть  его,  чтобы освободить  мальчику место. Над зеркалом заднего вида
возле  картинок  на  религиозную  тему висела  открытка  с  портретом  Джона
Кеннеди. На ней было  написано: "Не спрашивай, что твоя страна может сделать
для  тебя. Спроси  лучше: могу ли я что-то сделать для моей  страны?" Джерри
вытащил блокнот. Подполковник продолжал читать парнишке нотацию.
     - Что вы ему говорите?
     - Объясняю принципы демократии.
     - И каковы же они?
     - Ни коммунистов, ни генералов, - ответил подполковники рассмеялся.
     На  главном  шоссе они  повернули  направо,  все  дальше углубляясь  во
внутренние районы страны. Микки не отставал.
     - Иметь дело с Бангкоком - все равно что карабкаться на высокое дерево,
- обратился подполковник к Джерри, оторвавшись от лекции, и указал на лес: -
Забираешься  на одну  ветку, чуть приподнимаешься, хватаешься за другую,  та
ломается,  лезешь  снова. Может  быть,  когда-нибудь  доберешься  до  самого
главного генерала. А может, никогда.
     Впереди, останавливая  машину,  замахали руками два маленьких мальчика.
Подполковник притормозил, и они втиснулись рядом с парнишкой.
     -  Я не  слишком часто так  поступаю, - внезапно улыбнулся военный. - Я
это сделал, чтобы показать вам, что я хорошийчеловек. Если  КТ узнают, что я
подсаживаю детей, они будут специально подсылать их,  чтобы остановить меня.
Приходится бороться с собой. Только так можно остаться в живых.
     Джип снова повернул  в лес. Проехав несколько  километров, они высадили
детей, но угрюмый парнишка остался.  Деревья кончились, потянулись безлюдные
кустарники.  Небо  затянулось  белой  дымкой,  сквозь  нее  едва пробивались
очертания холмов.
     - Что он сделал? - спросил Джерри.
     - Он? Он - КТ, - сказал подполковник. - Мы его поймали.
     В лесу Джерри  заметил сверкнувшую  золотую искру,  это  оказался всего
лишь храм.
     - На  прошлой неделе  выяснилось,  что  один  из моих  полицейских  был
информатором у КТ. Я  послал его  на патрулирование и  застрелил,  его стали
считать  героем.  Я назначил  его  жене пенсию,  купил большой  флаг,  чтобы
накрыть тело, устроил пышные похороны, и деревня стала чуть-чуть богаче. Тот
парень  больше  не  доносчик.  Он народный герой.  Нужно  завоевывать души и
сердца людей.
     - Не вопрос, - согласился Джерри.
     Они подъехали  к  широкому  пересохшему  рисовому  полю.  Посреди  него
работали мотыгами  две  женщины, и больше  ничего  не  было видно,  если  не
считать  ограды на дальнем конце поля да скалистых холмов,  вырисовывающихся
на блеклом небе. Оставив Микки  в "форде", Джерри с подполковником  зашагали
по полю, угрюмый мальчишка тащился за ними.
     - Вы британец?
     - Да.
     - Я учился в Международной полицейской академии в  Вашингтоне, - сказал
полковник. -  Хорошее место.  В  Мичиганском  университете  я  изучал право.
Хорошее  было время.  Вы  не  будете  так  любезны  держаться  от меня  чуть
подальше? - вежливо спросил он. Они осторожно шагали по вспаханному  полю. -
Они хотят пристрелить меня, не вас. Если они пристрелят ф а р а н г а, у них
будут  неприятности.  Им  это не нужно. На  моей территории никто не посмеет
пристрелить ф а р а н г а.
     Они приблизились  к женщинам. Подполковник поговорил  с ними,  отошел в
сторону, остановился, оглянулся на угрюмого  парня, вернулся и поговорил еще
раз.
     - В чем дело? - поинтересовался Джерри.
     -  Я спросил их,  есть ли  поблизости  КТ.  Они сказали,  нет.  Потом я
подумал: может быть,  КТ хотят получить  этого мальчишку обратно.  Поэтому я
вернулся и  сказал: "Если  что-нибудь  случится, мы  первым делом пристрелим
вас".
     Они  подошли  к  изгороди.  Впереди   лежали  холмы,  поросшие  высоким
кустарником и пальмами, похожими на лезвия шпаг.
     Подполковник сложил ладони рупором и завопил. Долетел ответный крик.
     -  Этому я научился  в джунглях, - пояснил  он, еще раз улыбнувшись.  -
Когда попадаешь в джунгли, всегда окликай первым.
     - Что это были за джунгли? - спросил Джерри.
     -  Теперь,  будьте  добры,  встаньте  поближе. Когда говорите со  мной,
улыбайтесь. Они наверняка хорошо видят вас.
     Вдоль небольшой речки  сотня мальчишек и мужчин постарше с безразличным
видом долбила  камни лопатами  и  кайлами,  некоторые перетаскивали  мешки с
цементом  из одной  кучи  в  другую. За  ними  нехотя  присматривала горстка
вооруженных полицейских. Подполковник подозвал парнишку и что-то сказал ему.
Тот наклонил  голову,  подполковник влепил ему  пару  пощечин. Парень что-то
пробормотал,  полковник ударил его еще раз, потом  похлопал  по плечу, после
чего  он,  шаркая ногами,  как  искалеченная  птица,  которую  выпустили  на
свободу, поплелся к работникам.
     -  Будете  писать  о  КТ,  напишите  и  о   моей  плотине,  -  приказал
подполковник на обратном  пути. - Мы  здесь соорудим чудесное пастбище.  Его
назовут в мою честь.
     - Так в каких джунглях вы сражались? - повторил Джерри.
     - В Лаосе. Тяжелые были бои.
     - Вы ушли добровольцем?
     -  Конечно. Нашел ребят, которым нужны  были деньги. Я  вступил в  ПАРУ
(Авиационный  отряд содействия полиции). Слыхали о  ПАРУ? В нем  командовали
американцы. Они его и создали. Я  написал письмо о том, что подаю в отставку
из таиландской полиции. Они  убрали его в стол. Если бы меня  убили,  они бы
достали письмо как доказательство того, что перед вступлением в ПАРУ я подал
в отставку.
     - Там вы и познакомились с Рикардо?
     - Конечно. Рикардо мой друг. Мы вместе воевали, убили много врагов.
     -  Я хочу с ним увидеться, -  сказал Джерри. - Я встречал в Сайгоне его
девушку.  Она  говорила,  он  скрывается  здесь.  У  меня   к  нему  деловое
предложение.
     Они  опять  прошли мимо женщин.  Подполковник помахал  им,  но  они  не
обратили  на него внимания. Джерри следил за его лицом, но с тем  же успехом
он  мог смотреть  на  валун где-нибудь на  холме. Подполковник  сел  в джип.
Джерри вскочил следом.
     - Я подумал: может быть, вы сможете отвезти меня к нему. Я могу сделать
так, что за несколько дней он разбогатеет.
     - Это для вашей газеты?
     - Это частный разговор.
     - Частное деловое предложение? - спросил подполковник.
     - Совершенно верно.
     Они   двинулись   обратно   к  шоссе.   Навстречу  ехали   две   желтые
бетономешалки,  и подполковнику  пришлось  подать назад, чтобы  уступить  им
дорогу.  Джерри  машинально  заметил  название, выведенное на  желтых  боках
машин.  При  этом   он  поймал  на  себе  взгляд  подполковника.  Они  снова
направились в  глубь  страны. Приходилось ехать  с  максимальной  скоростью,
какую удавалось выжать из джипа, чтобы ни один человек с дурными намерениями
не осмелился их остановить. Микки преданно катил сзади.
     - Рикардо мой друг, а эта территория  - моя, - повторил подполковник на
блестящем американском. Это  заявление, несмотря на то что Джерри слышал его
не  впервые,  на сей прозвучало откровенно  предостерегающе. -  Он живет под
моей защитой, мы  давно об  этом  договорились. Здесь  все  об этом знают. И
деревенские, и КТ. Никто  не смеет навредить Рикардо, иначе я пристрелю всех
КТ на дамбе.
     Они свернули с шоссе на  проселочную дорогу. На гудроне  Джерри заметил
тормозной след небольшого самолета.
     - Он приземляется здесь?
     -  Только  в сезон  дождей.  -  Подполковник снова  принялся разъяснять
Джерри свои этические взгляды на этот вопрос. - Если Рикардо вас пристрелит,
это  его дело. Один ф а р а н г на моей территории пристрелил другого, вот и
все. -  С  тем  же  успехом  он мог объяснять младенцу начала  арифметики. -
Рикардо мой друг, - нимало не смущаясь повторил он. - Мой товарищ.
     - Он меня ждет?
     - Пожалуйста, будьте  с  ним  повнимательнее.  Капитан  Рикардо  иногда
бывает нездоров.


     Т  и у п  о с  е  л и л е г о в  о  с  о б о м м е с т е, говорил Чарли
Маршалл, в д ы р е, к у д а е з д я т т о л ь к о с у м а с ш е д ш и е. Тиу
сказал ему: " О с т а н е ш ь с я в ж и в ы х, с о х р а н и ш ь с а м о л е
т, б  у д е ш ь л е та т ь с Ч а р л и М а р ш а л л о м к о г д а з а х о ч
е ш ь, б у д е ш ь в о з и т ь д л я н е  г о д е н ь г и, о х р а н я т ь е
г о, е с л и Ч а р л и с а  м з а х о ч е т. Т а к о в ы у с л о в и я д о г
о в о р  а, а Д р е й к К о н и к о г д а н е н а р у ша е т д о г о в о р о
в ". Так он сказал. Но если Рик будет доставлять им хлопоты, или завалит все
дело, или станет болтать лишнее кое о чем,  Тиу и его люди прикончат его, да
так, что он сам позабудет, кто он такой.
     "Почему бы Рику  просто  не  сесть  в самолет  и не удрать?"  - спросил
Джерри.
     Т и у з а б р а л п а с п о р т Р и к а, В о л ь т е р, г о в о р и л Ч
а р л и М а р ш а л л. Т и у о п л а т и л  д о л г и Р и к а р д о, к у п и
л в с е е г о п р е д п р и я т и я и с о з д а л е м у у г о л о  в н о е п
р о ш л о е. Т и у  п о в е си л н а н е г о п я т ь д е с я т т о н н о п и
у м а и,  е с л и п о н а д о б и т с я, п р е д о с т а в и т а г е н т а м
п о б о р ь б е с н а р к о т и к а м и в с е н е о б хо д и м ы е д о к а з
а т е л ь с т в а. Р и к м о ж е т с м  а т ы в а т ь с я, к о г д а е м у з
а б л а г о р а с с у д и т с я. Т ю р ь м а е г о ж д е т п о в с е м у с в
е т у.


     Посреди широкой проселочной дороги стоял  дом на сваях.  Со всех сторон
его  окружал балкон, позади  текла маленькая речушка.  Под  домом сидели две
молодые  тайки -  одна  кормила ребенка, другая  оттирала  кухонный  горшок.
Позади тянулось ровное коричневое поле, на одном его  конце  стоял  ангар, в
котором вполне мог уместиться небольшой самолет, тот же "Бичкрафт"; там, где
он, по-видимому, недавно  приземлился, тянулась серебристая полоска примятой
травы. Дом  стоял  на небольшом возвышении, поблизости  не росло  ни  одного
дерева. Оттуда открывался обзор во  все стороны; окна были невысокие и очень
широко  распахивались, и Джерри догадался,  что их специально сделали такими
для  того, чтобы изнутри можно было вести огонь  под большим углом. Подъехав
поближе, полковник велел Джерри выйти из машины. Они зашагали к "форду", где
сидел Микки.  Подполковник что-то сказал парню, тот выскочил из автомобиля и
открыл  багажник.  Военный  запустил  руку под сиденье,  вытащил  пистолет и
презрительно  швырнул его в джип. В поисках оружия он обыскал Джерри,  потом
Микки, потом  осмотрел автомобиль. Затем велел подождать, а  сам поднялся по
ступенькам на второй этаж. Девушки не обратили на него никакого внимания.
     - Он хороший полковник, - сказал Микки. Они ждали.
     - Англия богатая страна, - изрек Микки.
     - Англия очень б е д н  а я страна, - откликнулся Джерри, не сводя глаз
с дома.
     -  Бедная страна,  богатые  люди,  -  продолжил Микки.  Когда  появился
подполковник,  он  все еще  трясся от смеха  над собственной удачной шуткой.
Подполковник сел  в  джип и  отъехал.  После чего  Джерри медленно подошел к
подножию лестницы, сложил ладони рупором и крикнул:
     -  Меня  зовут  Уэстерби. Вы, наверно, не забыли, как  несколько недель
назад чуть  не застрелили  меня  в  Пномпене? Я  бедный  репортер  с  весьма
дорогостоящими идеями.
     -  Что тебе  нужно,  Вольтер? Мне  говорили, ты  уже мертв. Из  темноты
наверху  доносился   типичный  глубокий  голос  латиноамериканца  с  быстрым
выговором.
     - Я хочу шантажировать Дрейка Ко. Думаю,  мы с вами сможем  нагреть его
на пару миллионов баксов, и вы купите себе свободу.
     Через люк в полу  дома Джерри разглядел в  темноте дуло  пистолета. Оно
смотрело на него, как глаз циклопа, потом мигнуло и снова уставилось на него
тяжелым взглядом.
     -  Каждому, - уточнил Джерри. - Два вам,  два мне.У меня все  готово. С
моими мозгами, вашими сведениями и фигуркой Лиззи  Уэрдингтон,  думаю,  дело
верное.
     Джерри  начал медленно подниматься по  лестнице. Вот  я  уже и Вольтер,
подумал  он. Когда  доходит  до распространения слухов, Чарли Маршалл  даром
времени не  теряет.  Как и насчет  того, что  я уже мертв  -  надо подождать
немного.


     Джерри пролез в люк и попал из темноты на свет.
     - Стой на месте, - раздался голос латиноамериканца.
     Джерри  сделал, как было приказано, и осмотрелся.  Единственная комната
представляла собой нечто  среднее между небольшим  музеем оружия  и  военным
магазином  при  американском  гарнизоне. Посреди на  столе на  треноге стоял
АК-47, точно такой же,  из какого  Рикардо уже  однажды  стрелял в него. Как
Джерри  и предполагал, с  его помощью  через  окна  можно было  держать  под
прицелом  все четыре стороны дома. Но, кроме  того, в  комнате была еще пара
авт