скалистых,  похожих
на бастионы утесов. И горы и утесы были голые и выжженные, хотя и  окра-
шены в обычные для Калифорнии мягкие золотисто-смуглые тона.
   - А если вы повернете направо, то опять-таки попадете  в  Глен-Эллен,
только дорога туда длиннее и круче. Но,  видно,  вашим  кобылам  это  не
страшно.
   - А где красивее? - спросила Саксон.
   - Конечно, если ехать направо: вы увидите гору Соному, дорога огибает
ее и проходит через Куперс-Гров.
   Распрощавшись с ним, Билл и Саксон не сразу двинулись в путь и,  пока
можно было,  провожали  взглядом  разгорячившегося  Барбаросса,  который
мчался вперед к Санта-Росе.
   - Здорово! - сказал Билл. - Хотел бы я побывать в этих местах весной!
   Когда они увидели перекресток, Билл нерешительно посмотрел на Саксон.
   - Зачем нам выбирать более короткую дорогу? - сказала она. -  Посмот-
ри, как тут красиво, все покрыто лесом; и я уверена, что в каньонах рас-
тут секвойи. Как знать,  может  быть,  лунная  долина  находится  именно
где-нибудь здесь? Было бы слишком глупо упустить ее ради того, чтобы вы-
гадать полчаса.
   И они свернули направо. Дорога поднималась с одного крутого склона на
другой. Приближаясь к горе, они заметили, что в этой местности много во-
ды. Вдоль дороги бежала горная речка, и хотя виноградники на холмах  по-
желтели от летнего зноя, дома в лощинах и на ровных плато были  окружены
деревьями с пышной листвой.
   - Может быть, это смешно, - заметила Саксон, - но я уже  начинаю  лю-
бить эту гору. Мне кажется, будто я ее где-то, когда-то видела. Она  так
хороша, что лучше и не придумаешь, - ах!
   Они проехали по мосту и, сделав крутой поворот, неожиданно  очутились
среди таинственного прохладного полумрака.  Вокруг  них  всюду  высились
мощные стволы секвой. Земля была покрыта розовым ковром опавшей  листвы.
Лучи солнца, местами пронизывавшие  глубокую  тень,  оживляли  сумрачный
лес. Заманчивые тропинки вились среди стволов и приводили в уютные угол-
ки, где стояли кругом красные колонны, поднявшиеся  над  прахом  ушедших
предков; огромность кругов свидетельствовала  о  том,  каких  гигантских
размеров были эти предки.
   Проехав рощу, они поднялись на крутой перевал, оказавшийся лишь одним
из подступов к горе Сонома. Дорога шла по отлогим  холмам  и  неглубоким
ущельям; и холмы и расселины густо поросли лесом, всюду  журчали  ручьи.
На дороге стояли лужи от родников, бьющих возле самой обочины.
   - Эта гора - как губка, - сказал Билл. - Сейчас  самый  конец  сухого
лета, а тут везде мокро.
   - Я же знаю, что никогда здесь не была, - размышляла вслух Саксон,  -
но почему все кажется мне таким родным! Или я во сне это видела? А вот и
земляничные деревья - целая  роща!  И  мансаниты!  Билл,  у  меня  такое
чувство, будто я возвращаюсь к себе домой... А вдруг это и есть наша до-
лина?
   - Вот эта, которая прилепилась к склону горы? - недоверчиво посмеива-
ясь, спросил он.
   - Нет; может быть, и не она. Но мы приближаемся к нашей долине, пото-
му что и дорога чудесная, - все дороги, которые ведут к ней, должны быть
красивы. И еще... я наверное видела эти места раньше, во сне.
   - Да, здесь замечательно, - согласился Билл. - Я не променял бы  чет-
верть мили такого леса на всю долину Сакраменто со всеми ее островами  и
с Миддл-ривер в придачу. И черт бы меня взял, если здесь не водятся оле-
ни! Где много источников, там и реки, а значит, и форель.
   Они миновали большой и удобный дом, окруженный  амбарами  и  хлевами,
проехали под сводами деревьев и выбрались на луговину,  сразу  пленившую
Саксон. Она образовала легкую впадину, мягко поднимаясь от дороги в гору
и кончаясь темной полосой строевого леса. Луговина горела золотом в  лу-
чах заката; посередине стояла одинокая секвойя с опаленной кроной - нас-
тоящее орлиное гнездо, а дальше лес одевал зеленью гору до самой  верши-
ны, - так им по крайней мере казалось. Но когда  они  отъехали,  Саксон,
оглянувшись на то, что она назвала своей луговиной, увидела, что настоя-
щая вершина Сономы вздымается гораздо дальше, а гора за ее  луговиной  -
только небольшой отрог.
   Впереди и справа, по ту сторону отвесных  горных  кряжей,  отделенных
глубокими зеленеющими ущельями и переходящих в холмы, покрытые садами  и
виноградниками, они впервые увидели долину Сономы и  цепь  суровых  гор,
окружающих ее с востока. Слева утопали в золоте заката небольшие  возвы-
шенности и расселины. Позади, с севера, открывалась другая часть долины,
а за ней - скалистая горная гряда, в которую она упиралась, причем самая
высокая из этих гор смело возносила в нежно розовеющее небо  свою  бурую
зубчатую вершину с давно погасшим кратером. Горный  кряж,  тянувшийся  с
севера на юго-восток, был освещен последними лучами  заходящего  солнца,
между тем как Билл и Саксон уже ехали в вечерней тени.  Он  взглянул  на
Саксон, увидел на ее лице восторг и остановил лошадей. Небо  на  востоке
заалело, и горы вспыхнули всеми оттенками вина и рубинов. Долину  Сономы
начала заливать фиолетовая тень, она поднималась все выше, омывая подно-
жия гор, и они тонули в этих лиловых волнах. Саксон молча указала на нее
Биллу, - это была тень, которую отбрасывает гора Сонома  в  час  заката.
Билл кивнул, щелкнул языком, и фургон  начал  спускаться,  погружаясь  в
теплые многокрасочные сумерки.
   На более высоких участках дороги чувствовался прохладный  живительный
бриз, доносившийся за сорок миль с поверхности Тихого океана; а из  каж-
дой впадины, из каждой лощинки им в лицо веяло теплым  дыханием  осенней
земли, полным пряными запахами сожженных солнцем трав, опавших листьев и
увядающих цветов.
   Они подъехали к краю глубокого ущелья, как бы уходящего в самые недра
горы. И опять Билл, взглянув на Саксон, молча остановил лошадей.  Ущелье
поражало своей первобытной красотой. По его склонам всюду росли секвойи,
а на дальнем конце виднелись три круглых холма, покрытые густым лесом из
пихт и дубов. Отсюда, под прямым углом к главному ущелью, тянулось  дру-
гое ущелье, менее глубокое, но также поросшее секвойями. Билл указал  на
небольшую луговину у подошвы трех холмов.
   - Вот на таком именно лугу я представлял себе своих кобыл,  -  сказал
он.
   Они спустились в ущелье по дороге, которая шла вдоль речки, распевав-
шей свою песенку, пробегая под ольхами и кленами. Огни заката,  отражен-
ные плывущими в осеннем небе облаками, заливали каньон малиновым светом;
земляничные деревья с их винно-красными стволами и мансаниты с  шершавой
корой, казалось, пылали и рдели в багряном  воздухе.  Благоухали  лавры.
Дикий виноград перебрасывал свои лозы с ветки на ветку через ручей,  об-
разуя воздушные мосты. Длинные пряди испанского мха свешивались с дубов.
За речкой рос густой папоротник и мелкий кустарник. Откуда-то доносилось
томное воркование голубей. На высоте пятидесяти футов над дорогой с вет-
ки на ветку молнией перелетела серенькая белка; они следили за  ее  воз-
душным путем по движению ветвей.
   - Мне пришла в голову одна мысль, - сказал Билл.
   - Давай я первая выскажу ее, - остановила его Саксон.
   Он ждал, не сводя с нее глаз, пока она восхищенно озиралась вокруг.
   - Мы нашли нашу долину? - прошептала она. - Ты это хотел сказать?
   Он кивнул, но ничего не ответил, так как увидел мальчугана,  гнавшего
по дороге корову. В одной руке у мальчугана был несообразно большой дро-
бовик, в другой - столь же несообразно большой заяц.
   - Сколько будет до Глен-Эллена? - окликнул его Билл.
   - Полторы мили, - последовал ответ.
   - А что это за речка? - осведомилась Саксон.
   - Дикарка, она впадает в реку Соному за полмили отсюда.
   - Форель есть? - вмешался Билл.
   - Если вы умеете ее ловить, - усмехнулся мальчуган.
   - А олени в горах?
   Сейчас охота запрещена, - уклонился тот от прямого ответа.
   - Ты, верно, еще ни разу не убил оленя? - поддел его Билл и получил в
ответ:
   - Могу рога показать.
   - Да ведь олени меняют рога, - продолжал Билл поддразнивать мальчуга-
на. - Всякий может подобрать их.
   - На моих рогах мясо еще не засохло...
   Мальчик умолк, испугавшись, что попался.
   - Ничего, сынок, не бойся, - рассмеялся тот и тронул лошадей. - Я  не
лесничий, я комиссионер и покупаю лошадей.
   Все больше белочек прыгало над ними, вдоль дороги  росло  все  больше
мощных дубов, красноватых мадроньо, а в стороне  появлялось  все  больше
стоявших кругом сказочных секвой. Продолжая путь вдоль поющей речки, они
увидели возле самой дороги калитку. На калитке висел деревянный ящик для
писем, где было написано: "Эдмунд Хэйл". Под простой сельской аркой сто-
яли, прислонившись к калитке,  мужчина  и  женщина,  составлявшие  столь
прекрасную пару, что у Саксон захватило дыхание. Они стояли рядом, и не-
ясная рука женщины доверчиво лежала в руке мужчины, казалось  созданной,
чтобы благословлять. Это впечатление еще усиливалось при взгляде на  его
лицо - чудесный лоб, большие серые добрые глаза и грива седых,  сверкаю-
щих белизной волос. Он был крупен и красив; стоявшая же рядом с ним жен-
щина выглядела хрупкой и неясной. Она была смугла, насколько может  быть
смуглой белая женщина, ее ярко-голубые глаза улыбались. В своем изящном,
спадающем складками одеянии цвета травы  она  казалась  Саксон  весенним
цветком.
   Вероятно, Саксон и Билл, озаренные золотистым светом  уходящего  дня,
представляли собой не менее красивую и привлекательную картину. Обе пары
пристально посмотрели друг на друга. Лицо маленькой женщины засияло  ра-
достью, а  лицо  старика  озарилось  каким-то  торжественным  благожела-
тельством. Эта чудесная пара показалась Саксон такой же знакомой, как  и
луговина возле горы и сама гора. Она уже успела полюбить их.
   - Добрый вечер, - приветствовал их Билл.
   - Да благословит вас бог, милые дети, - отозвался старик. -  Если  бы
вы знали, как вы славно выглядите, сидя вот так, рядышком!
   И это было все. Фургон прокатил мимо, шурша опавшими листьями  клена,
дуба и ольхи, ковром устилающими дорогу.  Вскоре  они  достигли  слияния
двух речек.
   - Какое чудесное место, вот бы где жить! - воскликнула Саксон, указы-
вая на противоположный берег Дикарки. - Видишь, Билл, вон на той  терра-
се, над лугом.
   - Почва тут богатая и под ней и на ней. Взгляни, Саксон, какие мощные
деревья! Там, верно, и родники есть.
   - Поедем туда, - предложила она.
   Свернув с большой дороги, они по узкому мостику перебрались через Ди-
карку и покатили по старой, изрытой выбоинами дороге, вдоль которой  тя-
нулся не менее старый, полуразрушенный забор из досок секвойи. Затем они
увидели открытые, снятые с петель ворота; дорога вела через них  дальше,
до террасы.
   - Вот оно, я узнаю это место, - убежденно сказала Саксон. -  Въезжай,
Билли.
   Между деревьями показался небольшой белый домик с выбитыми стеклами.
   - Ну и мадроньо! Прямо гигант!
   И Билл указал на росшее перед домом мощное земляничное дерево,  ствол
которого у основания имел в диаметре не меньше шести футов.
   Переговариваясь шепотом, они объехали дом, осененный  величественными
дубами, и остановились перед небольшим амбаром. Чтобы не терять времени,
они не распрягли лошадей, а только привязали и  отправились  осматривать
участок. Крутой спуск к лужку густо порос дубами и мансанитами. Пробира-
ясь сквозь кусты, они спугнули выводок куропаток.
   - Что ты скажешь насчет дичи? - спросила Саксон.
   Билл усмехнулся и  принялся  исследовать  прозрачный  ключ,  который,
булькая, протекал по лужку. Здесь почва была высушена солнцем и вся пот-
рескалась.
   Саксон, видимо, огорчилась, но Билл взял комок земли и  растер  между
пальцами.
   - Земля великолепная, - сказал он. - Самая лучшая и богатая почва; ее
смывало сюда с гор десятки тысяч лет. Но...
   Он остановился, посмотрел вокруг, поинтересовался местоположением лу-
га, затем прошел до окаймлявших его секвой и вернулся обратно.
   - В том виде, в каком он сейчас, луг никуда не годится, - заявил  он.
- И ему не будет цены, если им заняться как следует. А для  этого  нужно
иметь только немного здравого смысла и много  оросительных  канав.  Этот
луг - естественный бассейн, только воду пустить. С той стороны, за  сек-
войями, есть крутой спуск к реке. Идем, я тебе покажу.
   Они прошли между секвойями и очутились на берегу Сономы.  Здесь  река
уже не пела; она в этом месте образовала тихий плес. Плакучие ивы  почти
касались воды своими ветвями. Противоположный  берег  поднимался  крутым
обрывом. Билл измерил высоту обрыва на глаз, а глубину омута шестом.
   - Пятнадцать футов, - объявил он. - Тут отлично нырять с обрыва, да и
поплавать можно; вперед и назад будет сто ярдов.
   Они пошли по берегу. Дно речки, протекавшей по каменистому ложу, пос-
тепенно мельчало, затем начинался другой плес. Вдруг в воздухе мелькнула
форель и скрылась под водой; по спокойной глади пошли, расширяясь,  кру-
ги.
   - Кажется, мы не будем зимовать в Кармеле, - заметил Билл. - Это мес-
то прямо создано для нас. Утром я узнаю, кому оно принадлежит.
   Полчаса спустя, подсыпая корм лошадям, Билл услышал свисток  паровоза
и обратил на него внимание Саксон.
   - Вот тебе и железная дорога, - сказал он. - Это  поезд,  он  идет  в
Глен-Эллен, который всего в одной миле отсюда.
   Саксон уже засыпала, когда он спросил ее:
   - А что, если владелец не захочет продать землю?
   - На этот счет не беспокойся, - отвечала с невозмутимой  уверенностью
Саксон. - Участок наш. Я это знаю твердо.
 
 
   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
 
   Их разбудил Поссум, который, негодуя, упрекал белку за то, что она не
хочет спуститься с дерева и попасть к нему в зубы. Белка в свою  очередь
болтала такой вздор, что Поссум в бешенстве пытался вскочить на  дерево.
Билл и Саксон неудержимо хохотали, глядя на ярость терьера.
   - Если этот участок достанется нам, то никто здесь белок  трогать  не
будет, - сказал Билл.
   Саксон пожала ему руку и села. С луга донеслось пение жаворонка.
   - Здесь все есть, и желать больше нечего, - с радостным вздохом  ска-
зала она.
   - Кроме самой покупки, - поправил ее Билл.
   Позавтракав на скорую руку, Саксон и Билл  отправились  на  разведку.
Они обошли весь участок, который имел неправильную форму, несколько  раз
пересекли его от изгороди до речки и обратно.  У  подножия  террасы  они
насчитали семь родников.
   - Воды достаточный запас, - сказал Билл.  -  Выроем  канавы,  вспашем
землю, и при помощи удобрений и всей этой воды можно будет  круглый  год
собирать урожай, один за другим. Тут всего акров пять, но я бы не проме-
нял их на весь участок миссис Мортимер.
   Они стояли на террасе, в прежнем фруктовом саду.
   Здесь было двадцать  семь  деревьев,  неухоженных,  но  необыкновенно
крепких и полных жизни.
   - Ас той стороны, за домом, мы посадим ягодные кусты.
   Саксон умолкла, ей пришла в голову новая мысль:
   - Вот если бы миссис Мортимер согласилась приехать и помочь нам свои-
ми советами! Как ты думаешь, Билл, она приедет?
   - Конечно, приедет. Ведь отсюда не больше четырех часов до  Сан-Хосе.
Но сначала надо зацепиться за этот участок, а тогда уж и написать можно.
   Границами маленькой фермы служила с одной, самой длинной, стороны ре-
ка Сонома, с двух других - изгороди, а с четвертой - река Дикарка.
   - Как хорошо, что нашими соседями будут эти  милые  люди,  -  сказала
Саксон, вспомнив вчерашнюю встречу.  -  Их  участок  отделен  от  нашего
только речкой.
   - Но ведь ферма-то пока еще не наша, - заметил Билл. - Давай зайдем к
ним. Они, наверно, расскажут нам все насчет участка.
   - Да он все равно что наш, - заявила Саксон.  -  Главное  было  найти
его. А кто владелец - не важно. Здесь давно уже не живут. Ты, Билл, ска-
жи мне, тебе-то участок по душе?
   - Да, мне все здесь нравится, -  ответил  он  чистосердечно.  -  Беда
только в том, что тут не развернешься.
   Но, увидев ее огорченное лицо, он сейчас же решил отказаться от своей
любимой мечты.
   - Решено, мы его покупаем! - сказал он. - Правда, за лугом начинаются
леса, и пасти скот негде - места хватит всего на парочку  лошадей  и  на
корову, - да не беда! Всего сразу иметь нельзя, а то,  что  есть,  очень
хорошо, и от добра добра не ищут.
   - Будем считать, что это только начало, - утешала его Саксон. - Потом
нам, может быть, удастся прикупить земли; хотя бы тот  участок,  который
мы видели вчера. Помнишь, от Дикарки до трех холмов?
   - Где я мечтал пасти моих лошадей? - вспомнил он, и глаза его блесну-
ли. - А почему бы и нет? Столько наших желаний уже сбылось,  с  тех  пор
как мы пустились в путь, что может сбыться и это.
   - Мы будем работать, Билл, и оно сбудется.
   - Мы будем работать как черти, - решительно сказал он.
   Они открыли калитку и пошли по тропинке, извивавшейся среди девствен-
ного леса. Издали не было видно дома, они увидели его вдруг, когда  чуть
не наткнулись на него. Он был восьмиугольный и так пропорционально пост-
роен, что, несмотря на свои два этажа, не казался высоким. Дом настолько
подходил к окружающему пейзажу, что казалось - вырос из этой почвы,  как
выросли обступившие его деревья. Перед домом ни палисадника, ни лужайки,
лесная чаща подступала прямо к дверям. Крыльцо главного входа чуть  воз-
вышалось над землей, к нему вела всего одна ступенька.  Над  дверью  они
прочли вырезанную причудливыми буквами надпись "Тихий приют".
   - Идите, милые, прямо наверх, - послышался голос, когда Саксон посту-
чала.
   Отступив назад и подняв глаза, они увидели маленькую женщину, улыбав-
шуюся им из окна. В легком розовом домашнем платье, она снова  напомнила
Саксон цветок.
   - Толкните дверь, она не заперта, и вы увидите, куда идти, -  продол-
жала хозяйка.
   Саксон шла впереди, Билл следовал за ней.  Они  оказались  в  залитой
светом комнате; целый ствол какого-то дерева тлел в камине из  неотесан-
ного камня. На каминной полке стоял большой мексиканский кувшин с  осен-
ними ветками и вьющимися усатыми лозами. Стены были обшиты мореным дере-
вом, но неотполированным, воздух пропитан чистыми запахами леса. В  этом
восьмиугольном доме все углы были тупые. В одном из углов комнаты стояла
фисгармония орехового дерева. В другом высились полки с множеством книг.
В окна, под которыми стояла низенькая кушетка, была видна мирная картина
осенних деревьев и желтеющей травы с протоптанными на ней дорожками, ко-
торые вели в разные концы этой крошечной усадьбы. Легкая  витая  лесенка
поднималась во второй этаж. Там их встретила маленькая хозяйка и ввела в
свою комнату, - Саксон сразу поняла, что это был ее уголок. Две наружные
стены этой комнаты были целиком заняты окнами. От  высоких  подоконников
до самого пола шли полки с книгами. Книги лежали всюду - на рабочем сто-
лике, на кушетке, на письменном столе, - в том беспорядке, который пока-
зывает, что их постоянно читают. На открытом окне стоял кувшин с осенни-
ми листьями, дополняя очарование прелестной смуглой женщины, усевшейся в
крошечную, выкрашенную красной краской бамбуковую качалку, в каких любят
качаться дети.
   - Странный дом, правда? - засмеялась довольным девичьим смехом миссис
Хэйл. - Но мы его очень любим. Эдмунд построил его собственными руками -
все, вплоть до водопровода, хотя ему здорово пришлось поработать,  пока,
наконец, удалось навести окончательный порядок.
   - Как, неужели и паркет внизу?.. И камин? - допытывался Билл.
   - Все, решительно все! - с гордостью ответила она. - И чуть не  поло-
вину мебели. Вон видите тот столик кедрового дерева и  тот  стол  -  все
сделано его руками.
   - Такие прекрасные руки... - невольно промолвила Саксон.
   Миссис Хэйл бросила на нее быстрый взгляд, и ее оживленное лицо  оза-
рилось благодарностью.
   - О да, они удивительные, я более прекрасных рук не видела,  -  мягко
сказала она. - А какая вы милая, что заметили это,  вы  ведь  их  только
мельком видели вчера.
   - Они мне сразу бросились в глаза, - просто ответила Саксон.
   Ее взгляд