решать, чему  учить,  а  чему  не  учить  школьников,  безо  всякого
вмешательства со стороны министерства. Но если вы вознамеритесь  действовать
против меня...
   - Единственный,  против  которого  я  намерен  действовать,  -  не  теряя
спокойствия, ответил Думбльдор, - это Лорд  Вольдеморт.  Если  и  вы  против
него, тогда, Корнелиус, мы оста„мся по одну сторону.
   На  это  Фудж  не  наш„лся,  что  ответить.  Некоторое  время  он  стоял,
раскачиваясь на подошвах своих маленьких башмаков и вертя в руках котелок.
   Наконец, он, с зата„нной мольбой в голосе, произн„с:
   - Не может быть, чтобы он вернулся, Думбльдор, не может...
   Злей стремительно обогнул Думбльдора, по дороге закатывая рукав  робы.  И
сунул обнажившуюся руку под нос Фуджу. Тот отшатнулся.
   - Вот, - хрипло сказал Злей, - вот. Смертный Знак. Не такой ч„ткий, каким
был примерно с час назад, он был угольно-ч„рный, но  его  вс„  равно  хорошо
видно. У каждого Упивающегося  Смертью  есть  такой  знак,  выжженный  самим
Лордом Вольдемортом. По этому знаку мы узнавали друг друга, с помощью  этого
знака он призывал нас к себе. Как только он касался этого знака,  мы  должны
были немедленно аппарировать к нему. В течение этого года знак на моей  руке
становился вс„ ч„тче. И у Каркарова тоже. Почему, как вы  думаете,  Каркаров
исчез сегодня вечером? Мы оба почувствовали сильнейшее жжение. И оба поняли,
что он вернулся. Каркаров опасается мести Ч„рного Лорда. Он  предал  слишком
многих своих бывших товарищей и не  мог  с  уверенностью  рассчитывать,  что
возвращение в их ряды будет воспринято с радостью.
   Мелко тряся головой, Фудж попятился от Злея.  Он,  похоже,  не  понял  ни
слова из того, что ему было сказано. И лишь с омерзением взирал на уродливую
отметину. Потом поднял глаза и прошептал:
   - Я не знаю, в какие игры  вы  тут  играете  с  Думбльдором,  но  с  меня
довольно. Мне нечего добавить. Думбльдор, я свяжусь  с  вами  завтра,  чтобы
обсудить управление вверенной вам школой. А  сейчас  я  должен  вернуться  в
министерство.
   Уже  почти  у  двери,  он  остановился.  Повернулся,  прош„л  обратно   и
остановился у кровати Гарри.
   - Твой выигрыш, - коротко бросил он, доставая из кармана большой кошель с
деньгами  и  швыряя  его  на  тумбочку.  -  Тысяча  галлеонов.  Должна  была
состояться церемония вручения, но, при нынешних обстоятельствах...
   Он нахлобучил котелок на  голову  и,  громко  хлопнув  дверью,  вышел  из
палаты. Стоило ему удалиться, как Думбльдор повернулся лицом к собравшимся у
Гарриной постели.
   - Нужно действовать, - объявил он. - Молли... прав  ли  я,  полагая,  что
могу рассчитывать на вас с Артуром?
   - Разумеется! -  воскликнула  миссис  Уэсли.  Она  была  белее  мела,  но
смотрела решительно. - Он знает, что за птица  Фудж.  Все  эти  годы  Артура
удерживала в министерстве лишь его любовь к  муглам.  А  Фудж  считает,  что
Артуру не хватает колдовской гордости.
   - Тогда мне нужно послать ему сообщение,  -  сказал  Думбльдор.  -  Нужно
немедленно уведомить о случившемся всех, кто нам  поверит,  а  связи  Артура
позволят установить контакт с людьми, менее близорукими, чем Фудж.
   - Я отправляюсь к папе, - Билл встал. - Прямо сейчас.
   - Превосходно, - ответил Думбльдор. - Расскажи ему обо вс„м.  Скажи,  что
очень  скоро  я  сам  с  ним  свяжусь.  Однако,  ему  следует  быть   крайне
осмотрительным.  Если   Фудж   заподозрит,   что   я   вмешиваюсь   в   дела
министерства...
   - Предоставьте это мне, - успокоил Билл.
   Он потрепал Гарри по плечу, поцеловал мать в щ„ку, надел мантию и  быстро
покинул палату.
   - Минерва, - продолжал отдавать распоряжения Думбльдор, -  я  должен  как
можно скорее переговорить с Огридом у себя в кабинете. А также -  в  случае,
если она согласится прийти - с мадам Максим.
   Профессор МакГонаголл кивнула и, не говоря ни слова, вышла.
   - Поппи, - обратился к мадам Помфри Думбльдор, - будь добра,  спустись  в
кабинет профессора Хмури. Там, я полагаю, ты найд„шь домового эльфа по имени
Винки.  Она,  скорее  всего,  пребывает  в  состоянии  сильнейшего  стресса.
Позаботься о ней, а потом отведи на кухню, хорошо? Думаю, Добби приглядит за
ней.
   - Хоро... хорошо, - мадам Помфри постаралась  скрыть  удивление.  И  тоже
вышла.
   Думбльдор проверил, плотно ли закрыта дверь,  и  дождался,  пока  стихнут
шаги мадам Помфри, прежде чем заговорить снова:
   - А сейчас пришло время, - торжественно объявил он, -  представить  двоим
из нас кое-кого из здесь присутствующих -  в  настоящем  обличии.  Сириус...
можешь принять свой обычный вид.
   Большой ч„рный п„с поглядел на Думбльдора,  а  потом,  в  мгновение  ока,
превратился в человека.
   Миссис Уэсли завизжала и прыгнула за кровать.
   - Сириус Блэк! - завопила она, тыча пальцем.
   - Мама, да замолчи! - заорал Рон. - Вс„ нормально!
   Злей не визжал и не прыгал, но на его лице вспыхнул  гнев,  смешанный  со
страхом.
   - Этот! - рявкнул он,  уставившись  на  Сириуса,  чь„  лицо  искажала  не
меньшая неприязнь. - Зачем он здесь?
   - Он здесь по моему приглашению, - ответил Думбльдор, переводя  взгляд  с
одного на другого, - так же как и вы, Злодеус. Я доверяю вам  обоим.  И  для
вас пришла пора отставить в сторону все разногласия и поверить друг другу.
   Гарри подумалось, что Думбльдор требует невозможного. Глаза и Сириуса,  и
Злея горели непримиримым отвращением.
   - На первое время меня устроит, -  продолжал  Думбльдор  с  еле  уловимым
раздражением в голосе, - отсутствие открытой враждебности. Вы должны  пожать
друг другу руки. Времени в обрез, и, если те  немногие  из  нас,  кто  знает
правду, не объединятся, надежды нет.
   Очень медленно - по их взглядам было  ясно:  они  не  желают  друг  другу
ничего, кроме зла - Сириус со Злеем приблизились друг к другу  и  обменялись
рукопожатием. При этом исключительно скоро разняли руки.
   - Сойд„т для начала, - Думбльдор встал между ними. - Теперь - для каждого
из вас у меня есть задание. Позиция Фуджа, хотя и вполне  ожидаемая,  вс„  в
корне меняет. Сириус, мне нужно, чтобы ты немедленно отправился в  путь.  Ты
должен предупредить Рема Люпина, Арабеллу Фигг, Мундугнуса  Флетчера  -  всю
старую команду. Сам оставайся у Люпина и  сиди  тихо,  вскорости  я  с  вами
свяжусь.
   - Но... - подал голос Гарри.
   Он хотел, чтобы Сириус остался. Ему было жалко  расставаться  с  ним  так
скоро.
   - Гарри, мы увидимся в самое ближайшее время, - повернулся к нему Сириус,
- обещаю. Но ты ведь понимаешь, что я должен сделать вс„, что в моих  силах,
правда?
   - Да, - кивнул Гарри, - да... конечно, понимаю.
   Сириус на краткий миг сжал его ладонь  своею,  кивнул  Думбльдору,  снова
превратился в ч„рного пса, подбежал к двери,  открыл  е„  ударом  лапы...  и
исчез.
   - Злодеус, - Думбльдор повернулся к Злею, -  вы  знаете,  о  ч„м  я  хочу
попросить вас. Если вы на это готовы...
   - Готов, - ответил Злей.
   Он был бледнее  обыкновенного,  и  его  холодные,  ч„рные  глаза  странно
побл„скивали.
   - Тогда - удачи, - пожелал Думбльдор и тревожным взглядом проводил  Злея,
молча удалившегося вслед за Сириусом.
   Прошло несколько минут, прежде чем Думбльдор заговорил вновь.
   - Мне нужно идти вниз, - сказал он. - Я  должен  встретиться  с  Диггори.
Гарри... прими оставшееся зелье. Всем до свидания, увидимся позднее.
   Как только Думбльдор вышел, Гарри откинулся на подушки. Гермиона,  Рон  и
миссис Уэсли смотрели на него без единого слова. Молчание было долгим.
   - Тебе надо допить зелье, Гарри,  -  в  конце  концов  произнесла  миссис
Уэсли. Она потянулась за пузырьком и кубком и задела мешочек с  деньгами.  -
Тебе надо  хорошенько  выспаться.  Постарайся  подумать  пока  о  ч„м-нибудь
другом... подумай о том, что купишь на выигранные деньги!
   - Я не хочу этих денег, - без выражения пробормотал Гарри, - возьмите  их
себе. Пусть их бер„т кто угодно. Я не должен был  их  выиграть.  Они  должны
были достаться Седрику.
   То, с чем он так старательно боролся с первой же секунды после выхода  из
лабиринта, кажется, грозило взять над ним  верх.  В  уголках  глаз  возникло
острое, горячее покалывание. Он моргнул и уставился в потолок.
   - Ты ни в ч„м не виноват, Гарри, - прошептала миссис Уэсли.
   - Это я предложил ему взяться за Кубок вместе, - сказал Гарри.
   Теперь стало жечь и в горле. Ну почему Рон не может отвернуться?
   Миссис Уэсли поставила зелье на тумбочку, наклонилась и обняла Гарри. Его
никогда не обнимали так... по-матерински. Миссис Уэсли прижала Гарри к себе,
и все события этой ночи внезапно обрушились на  него  всей  своей  тяжестью.
Мама, папа, м„ртвый Седрик... вс„ закружилось перед глазами... он больше  не
мог этого вынести... его лицо исказилось от усилий сдержать рвущийся  наружу
отчаянный крик...
   Вдруг раздался громкий шлепок. Миссис Уэсли и  Гарри  отпрянули  друг  от
друга. Гермиона стояла у окна. Она что-то крепко сжимала в кулаке.
   - Извините, - прошептала она.
   - Допей зелье, Гарри, -  поспешно  велела  миссис  Уэсли,  вытирая  сл„зы
тыльной стороной ладони.
   Гарри  выпил  вс„  залпом.  Действие  лекарства  было   незамедлительным.
Тяж„лыми,  необоримыми  волнами  на  него  нахлынуло  глубокое  забытье,  он
откинулся на подушки и провалился в пустоту. Глава 37 НАЧАЛО

   Оглядываясь назад, даже месяц спустя, Гарри  удивлялся,  насколько  плохо
помнит дни, последовавшие за третьим испытанием. Видимо, после  случившегося
у него в сознании попросту не осталось места для новых впечатлений.  Но  то,
что вс„-таки сохранилось в памяти, причиняло жестокую боль - и самым ужасным
из всего была встреча с родителями Седрика  на  следующее  после  состязания
утро.
   Они ни в ч„м не  винили  Гарри,  наоборот,  благодарили  за  то,  что  он
доставил им тело сына. Мистер Диггори  большую  часть  разговора  проплакал.
Горе миссис Диггори было так велико, что иссушило все сл„зы.
   - Значит, он почти не страдал, - сказала она, выслушав  рассказ  Гарри  о
гибели Седрика. - И потом, Амос... это случилось сразу после  того,  как  он
выиграл Турнир. Он, должно быть, умер счастливым...
   Когда они уже  поднялись,  чтобы  уходить,  она  посмотрела  на  Гарри  и
проговорила:
   - Ты теперь будь очень осторожен.
   Гарри схватил с тумбочки мешочек с деньгами.
   - Возьмите, пожалуйста, -  неловко  забормотал  он.  -  Это  должно  было
достаться Седрику. Он первым туда добрался, возьмите...
   Но она отшатнулась.
   - Что ты, что ты, милый, это тво„, мы не можем... оставь у себя.

***

   На следующий вечер Гарри возвратился в гриффиндорскую башню.  От  Рона  с
Гермионой он узнал, что за завтраком Думбльдор обратился к школе с речью. Он
попросил, чтобы Гарри оставили в покое, чтобы никто не задавал ему вопросов,
не докучал просьбами рассказать о случившемся в лабиринте. И  действительно,
Гарри  заметил,  что  большинство  ребят  обходит  его   стороной,   избегая
встречаться с ним взглядами. Некоторые шептались, прикрывая  рты  ладошками.
Видимо, многие поверили написанному в статье Риты Вритер, что он  ненормален
и  оттого  опасен.  Возможно,  у  кого-то  имелись   свои   соображения   об
обстоятельствах гибели Седрика. Но Гарри  это  было  совершенно  безралично.
Лучше всего он чувствовал себя возле Рона и Гермионы, когда те беседовали на
отвлеч„нные темы или играли в  шахматы,  а  он  молча  сидел  рядом.  Ребята
понимали друг друга без слов  и,  казалось,  молча  ждали  какого-то  знака,
известия о происходящем вне "Хогварца" - а до получения точных  сведений  не
имело смысла гадать,  что  будет  дальше.  Они  затронули  болезненную  тему
один-единственный раз - когда Рон рассказал Гарри о разговоре миссис Уэсли с
Думбльдором, состоявшемся перед е„ отъездом.
   - Она пошла к нему спросить, нельзя ли тебе этим летом  поехать  прямо  к
нам, - сказал Рон. - Но он хочет, чтобы ты поехал  к  Дурслеям,  по  крайней
мере, сначала.
   - Почему? - спросил Гарри.
   - Мама говорит, что у Думбльдора свои резоны, -  угрюмо  покачал  головой
Рон. - Я так понимаю, мы должны его слушаться, верно?
   Кроме Рона и Гермионы, Гарри мог общаться только с Огридом. Преподавателя
защиты от сил зла в школе больше не было, и эти уроки были свободны. И  вот,
в четверг, ярким солнечным дн„м, ребята  отправились  навестить  Огрида.  Из
открытой двери хижины выскочил Клык, гулко гавкая и размахивая хвостом.
   - Кто там? - крикнул Огрид, выходя на порог. - Гарри!
   Он пош„л навстречу, привл„к к  себе  Гарри  одной  рукой,  взъерошил  ему
волосы и проговорил:
   - Рад тебя видеть, приятель. Рад тебя видеть.
   Войдя  в  хижину,  ребята  увидели  на  деревянном  столе  у  камина  две
полувед„рные кружки.
   - Мы тут по чайку вдаряли с Олимпией, -  объяснил  Огрид,  -  она  только
ушла.
   - С кем? - с любопытством переспросил Рон.
   - С мадам Максим, с кем же ещ„! - сказал Огрид.
   - Значит, у вас вс„-таки сладилось? - спросил Рон.
   - Не знаю, о ч„м это ты, - Огрид состроил непонимающую физиономию и пош„л
к комоду за  чистыми  кружками.  Потом,  приготовив  чай  и  подав  на  стол
непропеч„ные бисквиты, Огрид сел, откинулся на спинку стула и  окинул  Гарри
внимательным взглядом своих глаз-жуков.
   - Ну, ты как? - сипло спросил он.
   - Нормально, - ответил Гарри.
   - Нет, не нормально, - покачал головой Огрид, - вижу, что  не  нормально.
Но - вс„ будет хорошо.
   Гарри промолчал.
   - Я знал, что он верн„тся, - просто сказал Огрид. Гарри, Рон  и  Гермиона
испуганно вскинули на него глаза. - Знал уж много лет, Гарри. Знал,  что  он
где-то прячется, выжидает. Это должно было случиться. И вот -  случилось.  А
мы теперь должны просто жить дальше. Будем бороться.  Может,  получится  его
остановить - до того, как он набер„т полную силу.  По  крайней  мере,  такой
план у Думбльдора. Великий человек, Думбльдор. Пока он  у  нас  есть,  я  не
очень-то беспокоюсь.
   Поглядев на недоверчивые лица ребят, Огрид поднял кустистые брови.
   - Какой толк сидеть и боятся, - продолжил он. - Что  будет,  то  будет  -
наше дело встретить это достойно. Думбльдор  мне  про  тебя  вс„  рассказал,
Гарри.
   Огрид поглядел на Гарри и весь раздулся от гордости.
   - Ты поступил так, как поступил бы твой  отец  -  а  выше  этого  у  меня
похвалы нет.
   Гарри улыбнулся. Первый раз за много дней.
   - А что Думбльдор попросил тебя  сделать,  Огрид?  -  спросил  он.  -  Он
посылал профессора МакГонаголл за тобой и за мадам Максим... в ту ночь.
   - Да так, подкинул на лето кой-какую работ„нку, -  неопредел„нно  ответил
Огрид, - секретную. Мне про это говорить не положено, даже с вами. Может,  и
Олимпия - для вас мадам Максим - со мной поедет. Наверно, поедет. Кажись,  я
е„ уговорил.
   - Это связано с Вольдемортом?
   При звуке этого имени Огрид поморщился.
   - Может, и так, - он уклонился от прямого ответа. - Ну, а  сейчас...  кто
хочет пойти со мной поглядеть на последнего дракла? Шучу я, шучу! - поспешно
добавил он при виде скисших лиц.

***

   Вечером в спальне, перед самым возвращением на Бирючиновую аллею, Гарри с
тяж„лым сердцем упаковывал вещи в сундук. Он с ужасом  думал  о  предстоящем
прощальном пире - обычно вес„лом празднике, на котором объявляли  победителя
соревнования между колледжами. С момента выхода из больницы он,  страдая  от
любопытных взглядов, избегал появляться в Большом зале при большом скоплении
народа, предпочитая есть, когда там почти никого не было.
   Когда они с Роном и Гермионой вошли в зал, им сразу же бросилось в  глаза
отсутствие праздничного убранства. Обычно для прощального пира  Большой  зал
украшали цвета колледжа-победителя.  А  сегодня  стена  позади  учительского
стола была затянута ч„рным - в знак траура по Седрику.
   За учительским столом сидел настоящий Шизоглаз Хмури. Деревянная  нога  и
волшебный глаз были на месте. Хмури постоянно д„ргался, подскакивал,  стоило
кому-нибудь с ним заговорить. Вполне объяснимо, подумал Гарри.  И  без  того
присущая Хмури боязнь нападения не могла не усилиться после  десятимесячного
заточения в собственном  сундуке.  Кресло  профессора  Каркарова  пустовало.
Усаживаясь за стол вместе с  остальными  гриффиндорцами,  Гарри  гадал,  где
сейчас может быть Каркаров и не разделался ли с ним Вольдеморт.
   Мадам Максим была здесь. Она сидела рядом с Огридом, и они тихо о  ч„м-то
разговаривали. Чуть дальше, рядом с профессором МакГонаголл, сидел Злей.  Их
с Гарри взгляды на какое-то время встретились. На лице Злея застыло странное
- но, в любом случае, желчное и неприязненное, как всегда - выражение. Гарри
долго смотрел на Злея, уже после того, как тот отвернулся.
   Интересно, что  делал  Злей  по  приказу  Думбльдора  в  ту  ночь,  когда
возродился Вольдеморт? И почему... почему... Думбльдор так уверен, что  Злей
действительно на их стороне? Когда-то он был нашим  шпионом,  так  Думбльдор
говорил в дубльдуме. Злей стал "нашим осведомителем, ценою  огромного  риска
для  своей  жизни".  Что  же  он  сделал  сейчас?  Может  быть,  связался  с
Упивающимися Смертью? Притворился, что никогда по-настоящему не переходил на
сторону Думбльдора? Что он, подобно самому Вольдеморту, выжидал?
   Гаррины  размышления  прервал  профессор  Думбльдор.   Он   встал   из-за
преподавательского стола. В Большом зале, где и так было гораздо  тише,  чем
обычно бывает на прощальном пиру, воцарилось гробовое молчание.
   - Наступил конец, - заговорил Думбльдор,  обводя  взором  собравшихся,  -
очередного учебного года.
   Он сделал паузу, и его глаза остановились на столе "Хуффльпуффа". За этим
столом с самого начала было тише  всего,  оттуда  и  сейчас  смотрели  самые
бледные и самые грустные лица.
   - Я о многом собираюсь поговорить с вами сегодня, - продолжил  Думбльдор,
- но сначала хочу сказать о замечательном мальчике, который  должен  был  бы
сидеть сейчас  здесь,  -  он  сделал  жест  в  сторону  хуффльпуффцев,  -  и
веселиться на прощальном пиру. Я прошу всех встать и поднять бокалы в память
о Седрике Диггори.
   Все встали, все до единого. Заскрипели скамьи - весь Большой  зал  встал,
поднял бокалы и повторил единым низким раскатом: "за Седрика Диггори".
   В толпе Гарри случайно заметил Чу. По е„ лицу катились молчаливые  сл„зы.
Гарри опустил глаза и уставился в стол. Потом все сели.
   - Седрик воплощал в себе многие прекрасные  качества,  присущие  истинным
хуффльпуффцам, - сказал Думбльдор. - Он был добр,  трудолюбив,  был  хорошим
товарищем. Он ценил честность превыше всего. Его смерть затронула каждого из
вас, независимо от того, хорошо вы его знали или нет. И,  как  мне  кажется,
именно поэтому вы имеете право знать, что произошло.
   Гарри поднял голову и поглядел на Думбльдора.
   - Седрика Диггори убил Лорд Вольдеморт.
   По Большому  залу  прон„сся  испуганный  ропот.  Школьники,  в  ужасе  от
услышанного, неверяще смотрели на Думбльдора. Директор  хранил  невозмутимое
спокойствие и ждал, пока гомон прекратится.
   - В министерстве магии, - продолжал Думбльдор, - возражали  против  того,
чтобы я сообщал вам это.  Возможно,  ваших  родителей  шокирует  то,  что  я
вс„-таки это сделал - потому ли,  что  они  не  верят  в  возвращение  Лорда
Вольдеморта, потому ли, что считают  вас  слишком  маленькими  для  подобных
известий...  Однако,   по   моему   глубокому   убеждению,   правда   вообще
предпочтительнее лжи, и, если  я  стану  делать  вид,  что  Седрик  погиб  в
результате несчастного случая или допущенной им  же  самим  ошибки,  то  это
будет прямым оскорблением его памяти.
   Все лица, потряс„нные, испуганные, были сейчас пов„рнуты к  Думбльдору...
или почти все. Гарри увидел, что за слизеринским столом Драко Малфой ш„потом
бормочет что-то Краббе и Гойлу. Внутри  вс„  вскипело  горячей,  мучительной
злобой. Но Гарри заставил себя повернуться к Думбльдору.
   - Есть ещ„ один человек, о котором непременно нужно упомянуть в связи  со
смертью Седрика, -