ел связываться с Дадли.
     -- Финч-Флетчли, Джастин!
     -- ХАФФЛПАФФ!
     Гарри заметил,  что иногда шляпа выкрикивала дом сразу  же, а иногда ей
приходилось мгновение  подумать.  "Финниган, Симус",  светловолосый  мальчик
рядом с Гарри, сидел на стуле целую минуту, прежде чем шляпа отправила его в
Гриффиндор.
     -- Грейнджер, Гермиона!
     Гермиона прямо подскочила к стулу и с готовностью натянула шляпу.



     -- ГРИФФИНДОР! -- возгласила шляпа, и Рон застонал.
     Ужасная мысль пронзила Гарри, как всегда бывает, когда ты  нервничаешь.
Что, если его вообще не выберут? Что, если он так и будет сидеть, со шляпой,
натянутой на  уши,  пока профессор МакГонагалл не  сдернет ее с  головы и не
скажет, что это, очевидно, ошибка, и ему лучше вернуться на поезд?
     Когда вызвали Невилля Лонгботтома, мальчика, вечно  теряющего жабу,  он
упал  по пути к стулу. Шляпе потребовалось немало времени, чтобы разобраться
с ним.  Когда она  наконец  объявила: "ГРИФФИНДОР", Невилль побежал, не сняв
ее,  и вынужден был вернуться под смешки зала, чтобы отдать шляпу "МакДугал,
Мораг".
     В  свою  очередь вышел Малфой, и  его мечта тут  же исполнилась: шляпа,
едва коснувшись его головы, заверещала: "СЛИФЕРИН!"
     Малфой  присоединился к  своим друзьям Граббу и  Гойлу, очень довольный
собой.
     Осталось совсем немного человек.
     "Мун"...  "Нотт"...   "Паркинсон"...   затем  пара   девочек-близнецов,
"Патиль" и "Патиль"... затем "Перкс, Салли-Энн"... и затем, наконец --
     -- Поттер, Гарри!
     Как  только  Гарри  шагнул  вперед,  по  всему  залу  пронеслась  волна
перешептываний.
     -- Она сказала: Поттер?
     -- Гарри Поттер?
     Последнее, что Гарри увидел перед тем, как натянуть на глаза шляпу, был
Зал, полный людей,  смотревших на него с симпатией.  Потом он  видел  только
темную изнанку шляпы. Он ждал.
     -- Хммм, -- произнес ему в ухо тонкий голосок. -- Трудно. Очень трудно.
Много мужества, так. И голова неплохая. Талант, боже мой, да -- и прекрасная
жажда проявить себя, очень интересно. Куда же мне тебя поместить?
     Гарри вцепился в края скамейки и думал:  "Только не Слиферин, только не
Слиферин!"
     -- Не Слиферин,  да? -- переспросил голосок. -- А  ты уверен? Ты можешь
стать великим, это  все в тебе есть, а Слиферин, несомненно, поможет тебе на
пути  к величию --  ну так как? Ну  ладно, если  ты так уверен  --  то лучше
ГРИФФИНДОР!
     Гарри  услыхал, как  шляпа  выкрикнула последнее слово  на весь Зал. Он
снял шляпу  и пошел,  пошатываясь,  к столу Гриффиндора.  Он испытывал такое
облегчение, что его выбрали и не засунули в Слиферин,  что даже  не заметил,
как громко его приветствовали.  Префект Перси вскочил и энергично размахивал
руками,  а близнецы Уизли вопили: "Поттер с нами! Поттер с нами!"  Гарри сел
напротив  привидения  с  жабо, которое видел раньше.  Привидение  пожало ему
руку, вызвав  у Гарри  странное жутковатое  чувство, что  он  сунул  руку  в
ледяную воду.
     Теперь  он  мог  рассмотреть  Главный  Стол.  На ближайшем конце  сидел
Хагрид,  который  поймал  его  взгляд и  показал  ему  большой палец.  Гарри
улыбнулся в ответ.  А в самом центре стола, в большом  золотом кресле, сидел
Альбус  Дамбльдор. Гарри сразу же его узнал благодаря карточке из Шоколадной
лягушки в поезде. Серебряные волосы Дамбльдора серебрились так же  ярко, как
привидения. Гарри  также заметил профессора Квиррелла, нервного человечка из
Протекшего Тигля.  Он выглядел  довольно-таки странно  в  большом  пурпурном
тюрбане.
     Теперь оставалось  только  три  человека. "Турпин, Лиза" отправилась  в
Равенклоу, и настала  очередь  Рона. Он  был  бледно-зеленого  цвета.  Гарри
скрестил   под  столом  пальцы,   и  секундой  позже  шляпа   провозгласила:
"ГРИФФИНДОР!"
     Гарри радостно захлопал в  ладоши,  когда Рон плюхнулся на стул рядом с
ним.
     --  Отлично,  Рон, молодец, -- важно сказал  Перси  Уизли  через голову
Гарри, в то время  как "Забини, Блез"  был направлен  в  Слиферин. Профессор
Макгонагалл свернула свиток и унесла Шляпу Выбора.
     Гарри посмотрел на пустые золотые тарелки. Только  сейчас он понял, как
он голоден. Прошла вечность с тех пор, как он ел тыквенные пастилки.
     Альбус Дамбльдор поднялся. Он сиял, простирая руки и глядя на учеников,
будто бы ничто не могло обрадовать его сильнее.
     --  Добро пожаловать!  --  сказал он. -- Приветствую всех вас  в  новом
учебном  году  в Хогвартсе! Прежде,  чем  мы начнем наш  банкет,  я бы хотел
сказать несколько слов. Вот они: Глупость! Странность! Требуха!
     -- Благодарю вас!
     Он снова сел. Все вокруг захлопали. Гарри не знал, смеяться, или нет.
     -- Он... немного того? -- неуверенно спросил он у Рона.
     -- Того? -- переспросил тот.  -- Он гений!  Лучший волшебник в мире! Но
вообще-то да, слегка того.
     Хочешь картошки?
     Гарри  разинул  рот. Столы ломились от еды. Он никогда не видел столько
вкусностей сразу -- жареное мясо, жареные цыплята, свиные отбивные и бараньи
отбивные,  сосиски, бекон  и антрекоты, вареная  картошка, жареная картошка,
чипсы, Йоркширский пудинг, горошек, морковка, подлива и кетчуп и, неизвестно
почему, мятные подушечки.
     Не то чтобы Дарсли морили его голодом, но ему никогда не позволяли есть
столько, сколько  хочется.  Дадли, даже  если  его от этого  тошнило, всегда
забирал  то, чего Гарри  хотелось больше всего. Гарри наполнил свою тарелку,
положив  всего понемногу,  кроме подушечек,  и  приступил к  еде.  Все  было
великолепно.
     -- Выглядит  так замечательно,  --  печально сказало привидение в жабо,
глядя, как Гарри режет антрекот.
     -- Вы не едите?
     -- Я не ем вот уж четыре сотни лет, -- ответил призрак. --  Я, конечно,
не нуждаюсь в еде, но по ней так скучаешь. Мне кажется,  я не  представился?
Сэр  Николас  де  Мимси-Порпиньон,  к  вашим   услугам.  Штатное  привидение
Гриффиндорской Башни.
     -- Я вас знаю, -- внезапно сказал Рон. --  Мне рассказывали про вас мои
братья -- вы Почти Безголовый Ник!
     -- Я предпочел бы, чтоб  меня называли сэр Николас де Мимси, -- холодно
начал призрак, но его прервал светловолосый Симус Финниган.
     -- Почти Безголовый? Как это можно быть почти безголовым?
     Сэр Николас выглядел довольно надутым, словно их небольшая беседа пошла
по нежеланному для него руслу.
     -- Вот так! -- сказал он раздражительно. Он потянул себя за левое  ухо.
Вся его голова соскользнула с шеи и упала на плечо, словно на петлях. Кто-то
явно  старался  обезглавить его,  но  сделал это  халтурно.  С удовольствием
поглядев  на  их  остолбенелые лица, Почти Безголовый Ник  вернул  голову на
место, откашлялся и сказал:
     --  Итак --  новые Гриффиндорцы!  Надеюсь,  вы  собираетесь помочь  нам
выиграть  Состязание  домов  в этом году?  Гриффиндор  никогда не  оставался
столько  времени  без  Кубка.  Слиферин  выигрывает  его  шесть лет  подряд!
Кровавый Барон стал совершенно невыносим -- это привидение Слиферина.
     Гарри посмотрел на  стол Слиферина и увидел сидящий там жуткий призрак,
с  бессмысленными выпученными глазами, изможденным лицом и  мантией, залитой
серебряной  кровью. Он сидел  рядом с  Малфоем, и, как Гарри отметил  не без
удовольствия, последний был явно не в восторге от такого соседства.
     -- Как его угораздило так  испачкаться  в крови? -- с большим интересом
спросил Симус.
     -- Я никогда не спрашивал, -- деликатно ответил Почти Безголовый Ник.
     Когда  все  съели, сколько  могли, оставшаяся пища  исчезла  с тарелок,
оставив их  в первозданной чистоте. Моментом позже  появился  десерт.  Пачки
мороженого  на любой  возможный вкус,  яблочные пироги,  трехслойные  торты,
шоколадные  эклеры и пончики  с  джемом, трюфели,  клубника,  желе,  рисовый
пудинг...
     Пока Гарри расправлялся с трехслойным тортом, разговор зашел о семьях.
     -- Я  половинка, -- рассказывал Симус. --  Мой отец полный  маггл. Мама
скрывала, что  она  ведьма,  пока они не  поженились. Он  пережил неприятное
потрясение.
     Все засмеялись.
     -- А ты, Невилль? -- спросил Рон.
     -- Ну, меня вырастила бабушка, она-то колдунья. -- ответил  Невилль, --
но вся семья считала, что я безнадежный маггл.  Прадедушка Алджи все пытался
застать меня врасплох и  отыскать  во мне хоть каплю магических способностей
--  даже однажды  столкнул  меня  с  Блэкпулльского  пирса.  Я тогда чуть не
утонул, но ничего не получалось,  пока мне не исполнилось восемь. Прадедушка
Алджи зашел к нам выпить чаю, и вывесил меня  за ногу из окна второго этажа,
но тут двоюродная бабушка Антея  предложила ему  меренгу, и он меня упустил.
Но я спружинил и отскочил обратно -- до самого сада и на дорогу. Они все так
обрадовались.  Бабушка плакала от счастья. И вы бы  видели  их лица, когда я
поступил сюда  -- они опасались,  что,  может,  во мне все-таки недостаточно
магии для Хогвартса. Прадедушка Алджи был так рад, что купил мне жабу.
     С другой стороны от Гарри Перси  Уизли и Гермиона обсуждали уроки  (...
"Я  так  надеюсь,  что  уроки начнутся  немедленно,  мне  особенно  нравится
Трансфигурация,  это  так здорово, превращать что-то  во что-нибудь  другое,
конечно, это наверное, очень  сложно, -- Вы начнете с простых вещей,  ну там
спички в иголки и прочее в таком духе"...).
     Гарри, чувствуя  себя  сытым  и сонным, снова взглянул на  Высший Стол.
Хагрид пил из  своего  кубка. Профессор МакГонагалл беседовала с профессором
Дамбльдором. Профессор  Квиррелл  в своем  дурацком тюрбане  разговаривал  с
учителем, у  которого  были  черные  волосы  с проседью,  крючковатый  нос и
землистая кожа.
     Это произошло  внезапно.  Крючконосый  учитель взглянул поверх  тюрбана
Квиррелла прямо  Гарри в глаза -- и  острая, жгучая боль пронизала лоб Гарри
на месте шрама.
     -- Ой! -- Гарри хлопнул ладонью по лбу.
     -- Что такое? -- спросил Перси.
     -- Н-ничего.
     Боль прошла так же быстро, как возникла. Хуже  было с чувством, которое
Гарри прочел в глазах учителя -- что Гарри ему совсем не нравится.
     -- Кто  это разговаривает  с  профессором  Квирреллом? --  спросил он у
Перси.
     --  А,  ты  уже  знаешь  Квиррелла? Неудивительно, что он выглядит  так
нервозно, это  профессор  Снэйп.  Преподает  Зелья, но недоволен этим.  Всем
известно,  что он хотел получить место Квиррелла. Чертовски много  знает про
Темные Силы, этот Снэйп.
     Гарри  продолжал поглядывать  на Снэйпа, но  тот  больше не смотрел  на
него.
     Наконец десерт  исчез и профессор Дамбльдор  снова  поднялся.  Весь зал
почтительно затих.
     -- Кхм  --  Еще  несколько  слов,  теперь,  когда вы  все накормлены  и
напоены. У меня есть несколько объявлений в связи с  началом нового учебного
года.
     -- Первокурсникам следует знать,  что  лес на школьном участке является
запретным  для  всех учеников. И некоторым  ученикам  постарше тоже  неплохо
вспомнить об этом.
     Яркие глаза Дамбльдора блеснули в сторону близнецов Уизли.
     -- Я также попросил мистера Филча, коменданта, напомнить вам, что между
уроками в коридорах не разрешается пользоваться магией.
     -- Тренировки  по Квиддичу начнутся со второй недели  занятий. Тех, кто
заинтересован в игре за свой дом, просим обращаться к мадам Хутч.
     -- И  наконец  я должен сказать вам, что в  этом году коридор  третьего
этажа  в  правом  крыле  закрыт  для доступа  всем, под угрозой  мучительной
смерти.
     Гарри прыснул, и таких было несколько.
     -- Он ведь не всерьез? -- шепнул он Перси.
     -- Возможно, -- ответил  Перси, нахмурив брови.  -- Это странно, потому
что он обычно объясняет все запреты -- лес,  например, полон опасных зверей,
это всем известно. Думаю, он потом объяснит по крайней мере нам, Префектам.
     --  А  теперь,  перед тем,  как разойтись спать, давайте споем школьный
гимн! --  воскликнул  Дамбльдор. Гарри заметил, что  при этом  улыбки прочих
учителей стали какими-то застывшими.
     Дамбльдор  слегка помахал волшебной палочкой, будто собираясь взлететь,
из ее конца выползла длинная золотая лента, она поднялась над столами и сама
собой сложилась в слова.
     -- Каждый  поет на свой любимый мотив!  --  сказал Дамбльдор.  -- Итак,
начали!
     И школа грянула:

     Хогвартс, Хогвартс, Хогги-Вогги-Хогвартс
     Дай знаний нам чуть-чуть.
     И лысых старцев, и юнцов,
     Учи чему-нибудь!
     Полезно нашим головам
     Любое содержанье
     Сейчас же там есть только хлам
     И дохлых мух жужжанье.
     Чего не знали -- научи,
     Напомни, что забыли.
     Лишь дай нам знать, что изучать
     Пока мозги не сгнили.

     Все закончили пение в разное время. Последними остались только близнецы
Уизли, которые  в полной тишине тянули медленный похоронный марш.  Дамбльдор
дирижировал своей палочкой, а когда они закончили, хлопал громче всех.
     -- Ах, музыка, -- умиленно проговорил  он, прикрывая глаза. -- Вот чудо
из чудес. А теперь время спать. Ступайте!
     Гриффиндорские первогодки  прошли за Перси через гомонящую толпу, вышли
из  Большого  Зала и  поднялись по  мраморной  лестнице.  Ноги  Гарри  снова
подкашивались,  на  сей  раз от усталости и тяжести съеденного.  Он  слишком
устал даже для  того, чтобы удивиться портретам,  висевшим на стенах --  они
перешептывались,  указывая на  проходящих.  Перси  дважды провел  их  сквозь
двери, укрытые за подвижными панелями и занавесями. Они вновь карабкались по
ступенькам, зевая и оступаясь, и  Гарри думал только о том,  сколько  же еще
нужно пройти, когда они внезапно остановились.
     Перед  ними  в  воздухе висело  несколько  шевелящихся тростей, и когда
Перси сделал шаг в их сторону, они полетели в него.
     -- Пивс, -- прошептал Перси первогодкам. --  Полтергейст. -- Он повысил
голос: -- Пивс! Покажись!
     Ответом был громкий свистящий звук, словно воздух выходил из шара.
     -- Хочешь, чтобы я пошел к Кровавому Барону?
     Раздался  хлопок и  возник  человечек  с  блудливыми темными глазками и
широким  ухмыляющимся ртом. Он сидел в воздухе, скрестив  ноги и опираясь на
трости.
     --  Ууууух!  --   сказал  он,   злобно  цокнув  языком.   --  Первачки!
Повеселимся.
     И внезапно спикировал на них. Все отшатнулись.
     -- Убирайся, Пивс, иначе Барон узнает, я тебе обещаю! -- гаркнул Перси.
     Пивс  показал язык  и растворился в воздухе,  уронив  трость  на голову
Невиллю. Они слышали, как он улетал по коридору, стуча по стоящим вдоль стен
рыцарским доспехам.
     --  Вы  должны остерегаться Пивса,  --  предупредил  Перси,  когда  они
тронулись дальше.  --  Он подчиняется только  Кровавому  Барону,  даже  нас,
Префектов, не всегда слушает. Мы пришли.
     В конце коридора висел портрет очень  толстой дамы  в шелковом  розовом
платье.
     -- Пароль? -- спросила она.
     -- Капут Драконис, -- ответил  Перси, и портрет качнулся вперед, открыв
круглое отверстие в  стене. Они все пробрались через него -- Невилль пр этом
зацепился  ногой  --  и оказались в гостиной Гриффиндора --  уютной  круглой
комнате с мягкими креслами.
     Перси  направил  девочек  в одну дверь к их спальням, а мальчиков  -- в
другую.  Поднявшись по винтовой лестнице  -- они явно  находились в одной из
башен --  они наконец  нашли свои  кровати:  пять кроватей со столбиками  по
углам,  завешенные  темно-красными бархатными занавесями. Сундуки  тоже  уже
были здесь. Слишком уставшие для разговоров, они натянули пижамы и рухнули в
постель.
     --  Отличная еда,  правда? -- пробормотал Рон  Гарри через  занавес. --
Уйди, Скабберс! Он грызет мою простыню!
     Гарри хотел было  спросить Рона, пробовал ли  тот трехслойный торт, но,
коснувшись подушки, немедленно заснул.
     Может  быть,  оттого, что  съел  слишком много, но  Гарри  видел  очень
странный  сон. Он примерял  тюрбан профессора  Квиррелла,  который говорил с
ним,  убеждая  его  немедленно  перейти  в  Слиферин,  потому  что  это  его
предназначение.  Гарри  сказал тюрбану,  что  не  хочет в  Слиферин,  а  тот
становился все  тяжелее и тяжелее; Гарри хотел сбросить  его, но  он  больно
сжал голову  -- и  тут был Малфой, он смеялся над ним и сражался с ним --  а
затем обратился крючконосым учителем, Снэйпом,  чей смех стал тонким и злым,
и Гарри в ужасе проснулся.
     Он перевернулся на  другой бок  и снова заснул,  а  когда проснулся  на
следующее утро, совершенно забыл про свой сон.




Глава восьмая. МАСТЕР ЗЕЛИЙ




     --Смотри, смотри!
     -- Где?
     -- Рядом с тем длинным, рыжим.
     -- Это который в очках?
     -- Видел его лицо?
     -- Видел его шрам?
     Подобные  перешептывания  сопровождали  Гарри  весь  следующий день,  с
самого   момента  выхода  из  спальни.  Ученики   высовывались  из  классов,
привставая на  цыпочки,  чтобы взглянуть на него, или же возвращались, чтобы
снова пройти мимо по коридору и внимательно его рассмотреть. Гарри предпочел
бы обойтись без этого, потому что пытался  сосредоточиться  на поиске пути в
нужный класс.
     Сто  сорок  две  лестницы было в Хогвартсе: широкие и пологие;  узкие и
крутые; такие,  которые по пятницам вели  совсем  в  другое место;  такие, у
которых  посередине внезапно исчезала  ступенька, и  надо было помнить,  где
делать прыжок. И еще двери: некоторые не хотели открываться, пока вежливо не
попросишь, или не постучишь в определенном месте, а некоторые вообще были не
дверьми,  а  стенками,  которые  только  притворялись.  Было  ужасно  трудно
запомнить, где  что,  потому  что  все,  казалось,  постоянно  находилось  в
движении.  Люди на портретах ходили друг к другу  в гости, и Гарри готов был
поклясться, что рыцарские доспехи тоже уходили погулять.
     От привидений  толку не было. Всегда страшно действовало на нервы, если
какое-нибудь из них вдруг просачивалось сквозь  дверь, которую ты безуспешно
пытался  открыть.  Почти  Безголовый  Ник  всегда  был  рад  показать  новым
гриффиндорцам нужный путь, но полтергейст  Пивс стоил двух запертых дверей и
исчезающей  ступеньки вместе  взятых,  если  ты  вдруг  натыкался  на  него,
опаздывая на  урок. Он  мог  надеть  тебе  на  голову корзинку  для  мусора,
выдернуть ковер из-под ног, швырнуть куском  мела или незаметно  подкрасться
сзади, схватить за нос и завизжать: "НОС ПОДБЕРИ!"
     Еще хуже Пивса, если такое возможно, был комендант, Аргус Филч. Гарри и
Рону  в  первое  же  утро посчастливилось узнать его с  худшей стороны. Филч
обнаружил их пытающимися пройти в дверь, которая,  по  несчастью, вела в тот
самый  запретный   коридор  на  третьем  этаже.   Он  не  поверил,  что  они
заблудились,  был  убежден, что  они  пытаются  пробраться  сюда  нарочно, и
угрожал  запереть  в  подземелье,  но  их  спас  проходящий  мимо  профессор
Квиррелл.
     У Филча была  кошка, по имени  Миссис  Норрис, костлявое создание цвета
пыли с выпученными  глазами,  словно  две лампы,  как  у  самого  Филча. Она
патрулировала  коридоры в  одиночку. И  если  кто-то  на ее  глазах  нарушал
правила,  переступая  черту  хоть  на дюйм,  она  мчалась  к  Филчу, который
появлялся, запыхавшись, двумя секундами позже. Филч  знал все секретные ходы
в школе лучше,  чем кто-либо другой (кроме,  может, близнецов Уизли), и  мог
возникать  внезапно,  не хуже  привидения.  Все  ученики ненавидели  его,  и
заветным желанием многих было дать Миссис Норрис хорошего пинка.
     И  наконец,  если  уж  вам удавалось  попасть,  куда  надо,  начинались
собственно уроки. Для магии требовалось  гораздо большее -- Гарри быстро это
осознал -- чем помахать волшебной палочкой и пробормотать загадочные слова.
     Они изучали ночное небо через телескопы по средам в  полночь, запоминая
названия звезд и движения планет. Трижды в неделю они посещали теплицы возле
замка  и  изучали  там  Гербологию.  Ее   преподавала  коренастая  маленькая
профессор  Спраут,  которая  учила   их  ухаживать  за  разными  диковинными
растениями и грибами, и объясняла, как можно и