его хозяйки. - Теперь будет
сообщать тебе обо всех  почтальонах.  Не  огорчайся,  бабуля,  постарайся  в
следующий раз не оплошать.
   Павлик был очень недоволен.
   - Ничего никому нельзя поручить! - разворчался он. - За  всем  приходится
следить самому. Тут бабушка заметила наконец, что внук сидит на столе,  и  к
ней вернулись прежняя энергия и властный тон.
   - Павлик, немедленно слезь со стола! Хоть мы и сотрудничаем, это вовсе не
означает, что ты можешь вести себя, как хулиган! А я  специально  для  Хабра
испекла кекс. И он получит кусок больше, чем ты!
   Домой супруги Хабровичи вернулись поздно и сразу за порогом споткнулись о
какие-то железки и провода. Оказалось, вся их квартира, начиная с  прихожей,
представляет железнодорожные пути, по  которым  движутся  поезда.  Вот  этот
должен наконец доехать до вокзала. Дети всецело были заняты новой игрой.
   - Смотреть под ноги надо! - раздраженно крикнул на  родителей  Павлик.  -
Того и гляди развалите нам все! Не могли прийти немного позже?
   - А вы знаете, сколько времени? - строго поинтересовалась пани  Кристина.
- Вам уже спать пора, а вы, наверное, еще и не ужинали?
   - Ужин от нас не уйдет, а вот поезд никак не доберется до станции!
   - Чтобы вы не придирались, я уже  накрыла  на  стол!  -  сказала  Яночка,
занятая  проталкиванием  через  туннель   какой-то   сложной   металлической
конструкции.
   - Если не хотите, чтобы к вам придирались, немедленно уберите с пола  все
это железнодорожное безобразие, - сказала  пани  Кристина,  направ  ляясь  в
кухню. Поскольку в комнатах ступить было  негде,  пан  Роман  отправился  на
кухню тоже, продолжая начатый в машине разговор:
   -  И  собственно,  можно  было  бы  заняться  стенами,  если  бы  не  эти
водопроводные трубы в них. Крышу нам сделают за два дня, полы -  за  неделю,
кухню Моники тоже за неделю могли  бы  закончить,  ванная  ее  займет  всего
несколько часов, и Анджей мог бы переселяться. Если бы не проклятые трубы!
   - Ты и в самом деле не можешь нигде найти эти, как их...
   - Муфточки! Редукторы! И в самом деле!
   - Даже в валютных магазинах? - не поверила пани Кристина.
   - Даже! - в отчаянии выкрикнул пан Роман. - В валютке о них и понятия  не
имеют.  Запчасти  для  машин  -  пожалуйста!  Оборудование  для   ванных   -
пожалуйста! А вот чтобы только какие-то редукторы - так нет! Правда, сегодня
в одном месте сказали - назовите нам фирму-производитель, мы с ней  свяжемся
и доставим вам что надо. Откуда, черт  возьми,  мне  знать,  какая  западная
фирма производит редукторы? И как они называются по-иностранному?
   - Может, обратиться к Бонифацию? - посоветовала  пани  Кристина,  нарезая
хлеб.
   - Я уже сам о нем подумал, позвонил ему в Лондон. Так он мне ответил: как
я  могу  покупать  вещь,  если  не  знаю,  как  она  выглядит  и  называется
по-английски? Нет, я спячу, больше я не выдержу!
   - Успокойся, все образуется, - как обычно, от реагировала  жена.  -  Вот,
сядь, поешь, а детям я от несу бутерброды,  знаю,  их  не  скоро  дождешься.
Видел, игра в самом разгаре? А ты пока почитай письмо, вот, тут тебе  пришло
какое-то письмо.
   Пани Кристина пододвинула мужу бутерброды, налила стакан чаю, дала в руки
письмо, которое лежало на столе, а сама отправилась к детям с под носом.
   Страдать в одиночестве не имело смысла. Пан Роман со своим бутербродом  и
письмом пошел следом за женой, продолжая жаловаться:
   - Как я могу успокоиться, когда обо всем уже договорено, сантехники  меня
торопят, скоро зима, и если сейчас не сделаем ремонт, неизвестно, на сколько
вообще придется его отложить. А это еще что?
   - Дети, поешьте, потом уберете свою игру, - распорядилась пани Кристина и
повернулась, к мужу:
   - Ты о чем?
   - "Информируем, что торги на  поставку  железнодорожных  шпал  проводятся
третьего ноября с восьми часов утра. Цены снижены. Не упустите свой шанс!  "
- прочитал вслух письмо пан Роман и в полном недоумении спросил:
   - На кой мне железнодорожные шпалы?!
   - Не удивляйся, последнее время вообще стали рассылать какие-то  странные
сообщения, - сказала пани Кристина.
   - А что, не только я получил?
   - Не только ты. Папе, например, сообщили о  том,  что  скамейки  в  нашем
парке свежеокрашены. Представляешь, красить скамейки осенью! А маме и  вовсе
прислали объявление, лишенное всякого смысла: рекламу фирмы по  обустройству
яхт крейсерского класса. Дети, поешьте, потом уберете свою железную дорогу.
   У пана Романа и в самом деле была нелегкая жизнь. Переезд в новый  дом  и
обустройство последнего смело можно было приравнять к катастрофе. На  каждом
шагу проблемы, а помощи никто оказать не может. Одному приходится заниматься
всем. Проклятое наследство обернулось для  него  лишь  негативной  стороной,
никакой пользы от него.
   - Маме только этого и не хватало, - сказал пан Роман. - Она  и  без  того
вот-вот спятит  из-за  того,  что  дом  разваливается.  В  кухне  Моники  не
разрешила вбить ни одного гвоздя, боится - из-за малейшего сотрясения  стены
рухнут. По ее словам мы нарушили какое-то там равновесие,  и  теперь  каждую
ночь все трещит и разваливается. К тому же воет и стонет.
   - Не огорчайся, - отозвался из своего угла  Павлик,  гремя  железками.  -
Бабушка того и гляди дозреет и перестанет нервничать.
   - Что ты сказал? - не поверил своим ушам папа, а мама крикнула:
   - Павлик! Кому я сказала - поешь! Потом уберешь за собой. Руки вымой!
   - Ты же сказала - убрать с пола все наше  железнодорожное  безобразие,  -
обиделся сын, - вот я и убираю. Уже сама не знаешь, чего хочешь!
   - Ты как выражаешься? - напустился на сына пан Роман. - Бабушка  дозреет?
В каком смысле?
   - В умственном, - пояснил Павлик. -  А  что  такого?  Я  очень  хорошо  о
бабушке выражаюсь. Она стала почти такая же умная, как и  наш  Хабр.  Ей  на
пользу дружба с ним. Она сама так сказала, и не придирайся ко мне. Ну вот  и
все! - и мальчик поднялся с пола. Все железки  были  аккуратно  со  браны  в
угол.
   Сравнение с Хабром как-то не убедило пана Романа, он не мог оставить  без
внимания неуважительное отношение к своей  матери.  И  вообще,  в  последнее
время дети разболтались. Неудивительно, у родителей с этим переездом  совсем
не остается времени для их воспитания.
   -  Мне  кажется,  -  суровым  тоном  начал  пан  Роман,  решив   провести
воспитательную работу не медленно, - мне кажется...
   И он вдруг замолчал, уставившись в угол, куда Павлик  только  что  свалил
свои железки. Давно уже сидевшая за столом послушная  Яночка  проследила  за
направлением отцовского взгляда и встревожилась
   Как назло, Павлика в этот момент не было, он в ванной отмывал руки. А пан
Хабрович так долго и неподвижно глядел в  угол,  что  встревожилась  и  пани
Кристина.
   - Что с тобой? - спросила она. - Ну не убрали  до  конца,  ничего,  после
ужина унесут эту груду железа. Не нервничай так!
   - Господи Боже мой! - странным, прерывающимся голосом произнес пан  Роман
и, с трудом встав со стула, на подгибающихся ногах  направился  в  угол,  не
сводя с него взгляда.  Нагнувшись  над  кучей  железок,  он  издал  какой-то
сдавленный крик и схватил один  из  массивных  железных  предметов,  лежащих
сверху кучи.
   Павлик вернулся из ванной и уселся за стол.
   Пани Кристина и Яночка обеспокоенно наблюдали за  хозяином  дома.  Яночка
притихла, как мышь под метлой, боялась дохнуть.
   - Павлик! - страшным голосом крикнул вдруг пан Хабрович. - Откуда  это  у
тебя?! Вздрогнув от неожиданности, ни о чем не по дозревавший Павлик  уронил
на стол бутерброд.
   - Что? - не понял он.
   - А вот это! - прогремел отец, потрясая над головой  железным  предметом,
поднятым с кучи. - Ведь это же муфточка! Редуктор! Я из сил  выбиваюсь,  ищу
их по всему свету, а они тут играют ими! Переглянувшись  с  сестрой,  Павлик
ответил не винным голосом:
   - Пожалуйста, я могу его тебе подарить. Мне не жалко.
   Щедрый дар как-то не удовлетворил пана Хабровича,  он  требовал  от  сына
ответа - откуда у него бесценная  запчасть.  Павлик  молчал  растерянно,  не
зная, что ответить. Яночка тоже молчала. И ей не приходила в голову ни  одна
светлая мысль.
   - Павлик! - осуждающе промолвила мама. Больше молчать было нельзя, срочно
надо что-то придумать.
   - Ну... - неуверенно начал Павлик и так же  неуверенно  закончил,  ничего
лучшего, как видно не придумав:
   - Нашел я его.
   Прижимая к груди  драгоценный  редуктор,  пан  Роман  бросился  к  столу,
споткнулся  о  собственный  стул  и  принялся   под   лампой   рассматривать
неожиданную находку. Сомнений не осталось - то, что нужно! Лицо  папы  сияло
таким светом, что было странно - зачем еще свет лампы?
   - Где нашел?! - прокричал он. - Сынок, где ты нашел  это  богатство?  Это
сокровище! Довоенная муфточка, латунная, теперь таких ни за какие деньги  не
найдешь! В прекрасном состоянии! Где ты ее нашел?
   До Павлика наконец дошло, что отец не собирается разорвать его на  части,
напротив, он неимоверно счастлив. Переведя дух, мальчик подобрал  бутерброд,
затолкал его в рот и принялся  жевать,  чтобы  выиграть  время  и  придумать
правдоподобный ответ.
   - Как тебе сказать, - прошамкал он, - в  таких,  знаешь...  старых  кучах
металлолома...
   - А где эти кучи? - не отставал отец. - У склада металлолома?
   - Ну, не совсем у  склада,  -  мальчик  взглянул  на  сестру.  Почему  не
приходит на помощь? - Вернее, совсем не у склада...
   - Павлик! Не выводи меня из себя! - рассердился отец.
   - Мы нашли это на свалке! - подала голос  Яночка.  -  Вернее,  он  нашел.
Здесь, недалеко! Сев наконец на стул, но все еще дрожа от возбуждения,  папа
обратился к обоим своим детям:
   - Слушайте, надо на этой свалке как следует поискать! Может, там найдутся
еще! - Сначала поужинайте! - вмешалась мама. - Садись  и  ешь!  Покажи  свою
драгоценную муфточку! Папе кусок  в  горло  не  шел.  Вручив  жене  латунное
сокровище, он принялся объяснять:
   - Вот видишь резьбу внутри? Накручивается трубу, а  вот  с  этой  стороны
монтируется на... на что хочешь - кран, мойку, унитаз. Вот тут под крутишь и
подгонишь к нужному сечению труб. Без них просто невозможно подогнать  новую
арматуру к  старым  трубам,  понимаешь?  Вот  тут  вставляется,  а  вот  так
накручивается и регулируется... Потому редуктором и называется.
   - И такой малости ты нигде не мог достать?  -  удивилась  пани  Кристина,
вертя в руках невзрачную железку.
   - Вот именно! "Малости"! - опять взорвался пан Хабрович.  -  Продаются  у
нас, но в них вот эта часть короче, чем надо, а  тут  сечение  неподходящее!
Трубы в нашем доме довоенного диаметра, таких теперь не делают! Дети,  после
ужина отправляемся на свалку! Вместе и  поищем!  Дети  тем  временем  успели
прийти в себя и без слов поняли друг друга. Родители ни  в  коем  случае  не
должны узнать об их ночных эскападах на чердак. Впрочем, будь они дневными -
тоже не следует о них знать предкам.
   - Что ты, папа! - возразил Павлик. - Туда в темноте и соваться нечего! Мы
потом сами поищем. А у меня есть еще один, я могу тебе и его подарить.
   - Где?! - вскинулся папа.
   - В прихожей, там у нас остался второй паровоз...
   Не дожидаясь сына, папа  помчался  в  прихожую.  Оттуда  послышался  шум,
бренчанье, и вот папа вернулся, с торжеством показывая бесценную запчасть.
   - Вот он! Редуктор! И в самом деле! Дети, вы мне жизнь спасли! Немедленно
говорите, где эта свалка, на которой валяются такие сокровища? Ну вот, опять
он о свалке! А Павлик уже надеялся, что хотя  бы  до  завтра  их  оставят  в
покое, до тех пор они с сестрой что-нибудь придумают приходится врать снова.
И тяжело вздохнув, Пав лик ответил:
   - Ну что с того, даже если я тебе и скажу? Все равно тебе туда ходу нет.
   - Почему это нет? Вам есть, а мне нет? - не унимался папа.
   - Вот именно! - пришла Яночка на помощь брату. - Мы туда пролезаем  через
дыру в заборе. Мы пролезем, а ты непременно  застрянешь.  Она  узкая,  а  ты
толстый. Бабушка напрасно уверяет что ты тощий. И  вообще  мы  считаем,  что
тебе не солидно по свалкам шляться. Мы сами  поищем,  я  помогу  Павлику.  А
тебе, в твоем возрасте...
   - Думаю, они правы, - поддержала детей и мама.
   - Да я же сегодня ночью глаз не сомкну! Подумаешь, несолидно!  Ладно,  не
пролезу в дыру, так пойду с вами и подожду снаружи.
   - Удивляюсь я тебе, папа, - укоризненно за  метил  сын.  -  Ты  занимаешь
такую важную должность,  сколько  раз  твердил  нам,  когда  тебя  о  чем-то
просили. Помнишь? Ты говорил, что занимаешь такое положение... несолидно при
твоем положении... что станут говорить  знакомые...  Мы  тоже  считаем,  при
твоем положении несолидно по свалкам шастать, у тебя есть дела поважнее.
   - Сейчас нет для меня ничего важнее этих редукторов! - воскликнул папа. -
Из-за  вот  этой  маленькой  штучки  приостановлен  ремонт.  Она  мне  жизнь
отравляет, спать по ночам не могу! Ладно,  отправитесь  без  меня,  но  чуть
свет! Еще до школы! А то еще вывезут куда эти муфточки  или  кто  другой  их
украдет.
   - Не вывезут, успокойся, - сказала Яночка.
   - А ты откуда знаешь?
   - Знаю, - твердо ответила дочь. - Оттуда не вывозят.
   Пани Кристине показалась подозрительной такая уверенность. Сердце  матери
подсказало, - что-то тут не так.
   - Дети, а может, вы нашли их не на свалке? - спросила мама. - Может,  они
на складе лежали, а вы незаконно проникли в чужое помещение?
   - Нет, не в чужое, - неуверенно начал Павлик, сестра, толкнув его в  бок,
ответила уверенно:
   - нет. На этот раз нет. Папа явно  наплевал  на  хорошее  воспитание.  Он
непедагогично воскликнул:
   - А пусть даже и украли! Мне все равно.
   - Роман! - строго одернула его мама. - Что ты говоришь?
   Папа спохватился:
   - Ох, и в самом деле... Уже не знаю, что и говорю, голова кругом идет  от
всех этих забот. Я хотел сказать - если даже украли, скажите где, я пойду  и
отдам деньги.
   Пани Кристина поняла, что мужу  сейчас  не  до  педагогики,  и  поспешила
перевести разговор:
   - Дети, не слушайте папу, папа немного нервничает. Кончайте ужин, Павлик,
налить тебе еще чаю? Поешьте спокойно. Сегодня у всех нас был тяжелый  день,
надо пораньше пойти спать, отдохнуть.
   Никогда еще дети в таком темпе не справлялись с ужином, никогда  с  такой
охотой  не  отправлялись  спать.  Самостоятельно,  без  всяких  уговоров   и
отговорок. Скорей, скорей, закрыться в своей комнате, избавиться наконец  от
бесконечных расспросов отца о муфточках. Столько проблем надо обсудить!
   - Выходит, сегодня ночью  придется  лезть  на  чердак,  -  мрачно  сказал
Павлик. - Не знаю, как незаметно мы проберемся туда, если отец, как  обещал,
глаз не сомкнет. Еще услышит!
   - Это он только говорит, а потом спит как  убитый,  -  успокоила  Павлика
сестра. - Слышал, как храпит? И бабушка тоже. "Спать из-за  этих  стуков  не
могу", а потом рассказывает, какой сон видела.
   - Будем надеяться, - вздохнул  Павлик.  -  Все  равно  придется  подольше
подождать, пока все не заснут. Вот только найдем ли мы на  чердаке  еще  эти
чертовы редукторы?  Вдруг  там  больше  ничего  нет!  Тогда  ни  за  что  не
отговоришь отца, придется вместе с ним на какую-нибудь свалку отправиться.
   - Придется, - согласилась сестра.  -  А  ты  помнишь,  там  были  еще?  -
Кажется, были, и вроде много. Я не брал, мне ни к чему, - ответил Павлик.
   - Не знаю, как и быть, - сказала  Яночка.  -  ну  влезем  мы  на  чердак,
принесем еще немного  этих  железяк.  А  как  дальше  поступить?  Ведь  отец
собирается чуть свет с нами отправиться за ними на свалку. Сказать, что  нам
стало жалко его будить и мы без него сбегали? Или спрятать  на  какой-нибудь
подходящей свалке и привести отца в это место?
   - Второе исключено! - сказал рассудительный Павлик. - Где ты так  с  ходу
найдешь подходящую свалку с узкой дырой, в которую папа не  пролезет?  Да  и
когда искать, сейчас, ночью? Нет придется из жалости.
   - Значит, придется нам в пять утра вставать, -  Яночка  зевнула  во  весь
рот. - И постараться сделать так, чтобы он нас увидел, когда мы будем делать
вид, что возвращаемся домой из города.
   - Ну и жизнь! - недовольно проворчал Пав лик. - Среди ночи  просыпайся  и
лезь на чердак. Потом вставай чуть  свет  и  делай  вид,  что  возвращаешься
домой. Неужели эти взрослые никогда не научатся сами решать  свои  проблемы?
Когда ранним утром Павлик с Яночкой забра лись в свой шалаш в саду,  карманы
куртки мальчика оттягивали  четырнадцать  латунных  муфточек.  Первая  часть
задачи была выполнена. Оставалось время немного передохнуть  и  подкрепиться
кексом, захваченным из кухни. Подкрепились. И Хабру, разумеется, дали.
   Папа еще спал, делать было нечего. Глаза  слипались,  чтобы  не  заснуть,
дети, отчаянно  зевая,  тихонько  переговаривались.  Хабр  съел  свой  кекс,
поблагодарил и лег, но вдруг  навострил  уши,  принял  сидячее  положение  и
принялся глядеть на улицу. Павлик посмотрел туда же и ткнул сестру в бок.
   - Гляди, - сказал он. - Там кто-то шевелится.
   Приглядевшись, дети заметили,  как  рядом  с  одной  из  запаркованных  у
тротуара машин сидел я корточках  человек  и  что-то  делал.  Слышался  лишь
негромкий скрежещущий звук. Но вот человек привстал - видно, ноги затекли  -
и переменил положение. Дети поняли, чем он занимался: на  дверце  автомашины
выводил большую букву "д", соскребая лак. Половину буквы уже изобразил.
   - Хулиган, - равнодушно сказала Яночка.
   Человек усердно трудился. Вот уже  на  дверце  красовалось  "Д"  целиком.
Немного кривое, зато большое.
   - Фии, - пренебрежительно  присвистнул  Павлик,  -  мог  бы  что  похлеще
написать.
   - И вовсе нет! - живо возразила сестра. - Следующая буква вовсе  не  "у",
гляди, что пишет! "ДВОР"! Разве хулиганы такие слова пишут?
   Павлик тоже удивился.
   - И  вообще,  чего  так  мучиться?  Вон  сколько  труда  стоило  это  "в"
изобразить. Если хотел исчертить лак, не обязательно писать трудные буквы.
   - Погоди, он еще не кончил, - перебила девочка.
   Странный хулиган и в самом деле  продолжал  сопя  трудиться  над  дверцей
автомашины. После первого слова он изобразил нацеленную вверх стрелу и  тоже
большими кривыми буквами написал слово "ДЫМ". Оглянувшись, не видит ли  кто,
он принялся опять царапать дверцу машины перочинным ножом, но тут до Павлика
вдруг дошло.
   - Слушай! - чуть не во весь голос крикнул он.
   - Ведь это же наша машина!
   - Америку открыл! - презрительно прошептала Яночка.  -  Я  это  поняла  с
самого начала. А теперь надо понять, в чем тут дело. Явно какая-то тайна, но
при чем тут наша машина? Не мешай ему.
   - Ты что? ! Глядеть спокойно, как хулиган портит нашу  машину?  Отец  нам
шеи свернет!
   - С чего это? - поинтересовалась Яночка. - не мы ведь портим.
   - Но мы спокойно глядим, как на наших глазах портят!  -  И  вовсе  мы  не
глядим. Даже при желании мы с тобой ничего не могли бы  заметить.  Ведь  нас
тут нет!
   - А где же мы? - не понял Павлик.
   - На свалке! - веско сказала сестра.  -  Разыскиваем  в  мусоре  эти  его
железные штучки.
   - Латунные, - автоматически поправил Павлик.
   - Пусть латунные, А они для отца - самое главное, ведь он нам  это  вчера
сто раз повторил. Остальное для него не существует. Машина тоже.
   - Ты как хочешь, а я не могу спокойно смотреть  на  такое  варварство!  -
решительно заявил Павлик.
   Тихонько вылез  из  шалаша,  тихонько  пробрался  вдоль  забора  к  дыре,
тихонько протиснулся в не„  и,  подкравшись  к  хулигану,  запустил  в  него
камешком, захваченным в саду. Застигнутый врасплох хулиган как-то  по-заячьи
вскрикнул и не оглядываясь пустился наутек. Когда он уже скрылся  за  углом,
Яночка выпустила из объятий рвущегося вслед за  злодеем  Хабра  и  принялась
успокаивать собаку и ругать брата.
   - Спокойно, песик, не беги за этим нехорошим человеком, успокойся, оставь
его в покое, лежать, Хабр. Неужели