ая  долгая
прогулка.  Пес  ни  чуточки не устал и теперь  бегал  вокруг
хозяйки, знакомясь с окружающей территорией.
     Выйдя из дома, Павлик не спеша подошел к сестре.
     - Кто-то там в квартире есть, - доложил мальчик. - Чего-
то  делает, и радио слышно. Наверное, покойник жил не  один,
кто-то остался. И что теперь?
      -  Теперь нам быстренько надо возвращаться, чтобы хоть
на  ужин  не  опоздать, - сказала девочка.  -  Уже  темнеет.
Смотри, кто-то роется на помойке.
     Павлик присел рядом.
      -  Есть  хочется по-страшному, - вздохнул  он.  -  Так
ничего и не узнали, столько находились и все впустую! Может,
позвонить в квартиру, поговорить?
      Сестра  не  ответила, она тоже не  знала,  что  теперь
делать.  Какое-то  время  дети  сидели  молча,  наблюдая  за
собакой.  Солнце  зашло, смеркалось,  в  окнах  кое-где  уже
зажегся  свет.  Люди редко проходили мимо,  в  эту  пору  на
детской  площадке делать нечего, а с работы  все  уже  давно
вернулись.
      -  Что ты сказала? - как бы очнулся Павлик. - На какой
помойке?
      - Да вон там, видишь, огороженная площадка для баков с
мусором. А этот не из дома вышел, а прямо с улицы свернул  и
никакого мусорного ведра не нес.
     - Нищий какой-нибудь?
      -  Да  нет,  - ответила сестра. - Светло еще  было,  я
разглядела. Нормально одет. И на пьяницу не похож.
      Человек,  копавшийся в мусоре, не очень  заинтересовал
Павлика.  Уж  слишком  он  устал  за  день.  Уставившись  на
копающуюся в мусорном баке темную фигуру, мальчик жаловался:
      -  Неужели они не могли поумирать в одном районе?  Или
e.bo  бы  недалеко друг от дружки? Нет же,  один  в  центре,
другой  на  Жолибоже,  третья на Мокотове,  теперь  эта  вот
здесь, на Окенче...
      Со стороны помойки сквозь ажурную стенку из кирпича  и
оплетавшего его дикого винограда блеснул луч света.
      - С фонариком копается, - заметила Яночка. Тут наконец
до брата дошел смысл информации. Не мешало бы проверить, что
человек может искать в темноте на помойке? Раз уж они решили
проверять  все непонятное и подозрительное по выписанным  из
некрологов  адресам. Не мешало бы, но  уж  очень  он  устал,
встать  просто  не было сил. Свет на помойке  погас,  оттуда
вышел мужчина и не торопясь пошел к улице. Путь его пролегал
мимо  детской площадки. Павлик вздрогнул, толкнул  сестру  в
бок.
     - Слушай, это он! - прошептал мальчик.
     - Кто "он"? - не поняла Яночка.
     - Зютек же!
      Яночка  схватила  брата за руку, удерживая  от  резких
движений.  Дав  парню отойти подальше, она негромко  позвала
Хабра  и,  поглаживая  по  голове  умную  собаку,  стала  ей
объяснять;
      -  Это Зютек, Зютек! Слышишь, песик? Зютек! Мы идем за
ним! След! Держись за Зютеком! Вперед!
      Хабр  бросился  следом за парнем,  Павлик  рванулся  к
помойке. Яночка поймала брата за рукав.
     - Ты куда?
     - К мусорным бакам! Нельзя так оставить...
     - Там темно! Фонарик мы не захватили.
     - У меня есть спички!
     - Зютек важнее!
     - За ним пойдет Хабр!
     - В автобус Хабр один не сядет!
      -  Холера!  Ладно,  сюда мы еще вернемся.  С  помойкой
решили, а тут и Хабр вернулся. По приказу хозяйки он обнюхал
оставленные Зютеком следы, побежал за парнем, не приближаясь
вплотную, на небольшом расстоянии обнюхал и его и вернулся к
хозяйке в ожидании дальнейших приказов. Зютека он уже знал и
запомнил.
      Яночка посмотрела вслед удаляющемуся парню. Оставались
считанные секунды для принятия решения. Павлик принял его:
      -  Ты  с Хабром - за ним, я все же взгляну на мусорный
бак и догоню вас!
      Яночка послала вперед Хабра и побежала за ним. Получив
четкую  команду,  привыкший к таким  задачам  Хабр  перестал
оглядываться на хозяйку и легкой рысцой двинулся за Зютеком.
Тот  вышел  на  улицу  Жвирки  и  Вигуры  и  остановился  на
перекрестке перед светофором. Короче, Павлик присоединился к
ним  еще до того, как Хабр с Яночкой добрались до автобусной
остановки по ту сторону улицы. Зютек явно ждал автобус. Брат
с сестрой получили краткую передышку.
      -  Помойка как помойка, - докладывал Павлик. - Что  он
там искал - не представляю.
      -  Я  представляю,  - заявила сестра.  И  в  ответ  на
недоуменный взгляд брата пояснила:
      -  Он  ищет вещи, оставленные покойниками. Те, что  их
родственники  или  наследники выбрасывают за  ненадобностью.
Может, старье, может, книжки, может, еще что, не знаю. А нам
теперь надо установить, где он живет. Едем за ним!
      Голодному и усталому Павлику совсем не улыбалась такая
перспектива.
     - На ужин опоздаем, - попытался он возразить.
     Сестра проявила твердость:
      -  Сколько  сейчас? Десять минут восьмого?  Успеем,  в
крайнем  случае проследим до полпути. А твой Зютек  тот  еще
фрукт, не мог пораньше явиться!
      В семье Хабровичей так уж было заведено, что за ужином
собиралось  все  семейство. За ужином  наконец  члены  семьи
могли увидеть друг друга, не спеша пообщаться, поэтому  мама
строго  требовала непременного присутствия  на  ужине  всех-
всех.  И без опозданий! Завтракали в спешке и мчались -  кто
на  работу, кто в школу, обедали когда придется, но  ужин  -
святое дело.
      Подошел  автобус ј 172, Зютек вскочил в него,  дети  с
собакой  -  за  ним.  И сделали это с радостью,  потому  что
данный  автобус  вез их по направлению к  дому.  Вот  только
неизвестно, какие планы были у объекта преследования...
      Объект сошел на улице Одыньца. Пришлось выйти вслед за
ним.  Зютек сразу же свернул в одну из боковых улочек,  а  с
нее - в переулок. Дети за ним.
     - А мы здесь уже были сегодня, - вспомнил вдруг Павлик.
- Наш первый покойник.
     - Голову даю на отсечение, что этот тип намерен и здесь
покопаться на помойке, - вполголоса отозвалась сестра.
     Зютек не обманул их ожиданий. Укрывшись в темном месте,
придерживая собаку, брат с сестрой наблюдали за тем, как  на
огороженной зацементированной площадке с мусорными баками то
и  дело поблескивал луч карманного фонарика. Как и на почте,
Зютек  и  здесь  работал добросовестно  и  самозабвенно,  не
пропустил  ни  одного контейнера, все тщательно  обследовал,
после чего с чувством хорошо выполненного долга вернулся  на
автобусную   остановку.  Вот  интересно,  куда   он   теперь
собирался ехать?
      -  Нам  тут  до  дому всего-то пять минут,  -  жалобно
вздохнул Павлик, но Яночка опять проявила твердость.
      -  Нельзя же бросать начатое дело на середине! Хотя бы
посмотрим, на какой он сойдет остановке.
      Дождавшись опять автобуса ј 172, Зютек доехал до улицы
Собесского,  вышел  из  автобуса  и  не  спеша  двинулся  по
направлению  к уже закрытой почте. Если бы он шел  быстро  и
целенаправленно, брат с сестрой обязательно  проследили  бы,
куда  он пойдет на этот раз, но поскольку подозреваемый явно
не торопился, решили преследование прекратить. В таком темпе
он никуда не доберется раньше чем через полчаса, а у них уже
совсем  не  оставалось времени. Бросив  Зютека  на  произвол
судьбы, Яночка и Павлик поспешили домой.
      -  Наверное, он там где-то живет, - рассуждал  Павлик,
когда они с сестрой чуть ли не бегом поспешали к дому, сойдя
с автобуса. - Ты как думаешь? Там есть почта, может, он туда
/.)$%b, имеет смысл там покараулить. Ты как думаешь? У  меня
там   приятель  живет  недалеко,  может,  его  знает,   надо
порасспросить.  Не очень-то много мы узнали  за  сегодняшний
вечер.
      -  Да  ты  что, мы узнали страшно много,  -  возразила
сестра.  - И дело принимает такой оборот, такой оборот,  что
становится  совсем непонятным! И загадочным.  Вот  смотри  -
парень ни с того ни с сего роется на городских помойках, это
как,  по-твоему, ничего не значит? И роется там, где  кто-то
недавно  умер. Это тебе ни о чем не говорит? Да я  лопну  от
любопытства, если не дознаюсь!
      -  Я тоже лопну, - согласился Павлик. - А уроки сделаю
завтра  на  переменках,  вечер ведь  опять  будет  занят.  Я
правильно  понял?  И  утром по пути в школу  покупаем  "Жиче
Варшавы".

                             ***

      На  почте опять была такая толпа, что в ней ничего  не
стоило  затеряться. Зютек появился где-то  около  полпятого,
Яночка  с братом как раз начали совещаться, не стоит  ли  им
разделиться, чтобы вдвоем не терять напрасно времени. А  тут
Зютек  и  заявился! Опять просидел над телефонной  книгой  -
минут   пятнадцать,  не  больше  -  и  вышел  из   почтового
отделения.
       -  Куда  его  черти  понесли?  Гляди,  на  автобусную
остановку. Что будем делать?
     - С Хабром не сядем, автобусы все еще слишком набиты, -
волновалась Яночка. - Просто не знаю...
      -  Поеду  я  один, - решил Павлик,  -  вы  здесь  меня
подождете.  Я вернусь сюда, расскажу, куда он направился.  И
если потеряю его, все равно вернусь сюда.
     - Буду ждать до полвосьмого, потом отправляюсь домой, -
сказала Яночка.
      Тут  подошел  автобус ј 193, Зютек втиснулся  в  него.
Павлику  удалось  тоже  втиснуться. Яночка  поглядела  вслед
автобусу   и   стала  думать  над  тем,   как   бы   поумнее
распорядиться временем. Ждать ведь можно долго,  а  ждать  в
бездействии девочка не привыкла. Но чем же заняться? В  этом
районе  у  нее  не  было знакомых, тут поблизости,  судя  по
некрологам,  никто  не  умирал в последнее  время,  выходит,
заняться   решительно   нечем.  Вспомнив,   что   неподалеку
находится писчебумажный магазин, девочка не торопясь пошла к
нему,  выбрав  путь наискосок, подлиннее, по  газонам  между
домами, чтобы Хабру было где прогуляться.
      Вот и шли они вдвоем, петляя между домами, не очень-то
торопясь к писчебумажному магазину. И всякий раз Яночку  как
магнитом  тянуло к выложенным кирпичом или покрытым цементом
площадкам  за домами, где стояли металлические контейнеры  с
мусором. К ним противно было даже приближаться, запах уже на
расстоянии  отпугивал,  но Яночка -  человек  долга.  Слабым
утешением   являлся  несомненный  интерес  к  этим   пахучим
объектам  ее драгоценного Хабра, который отнюдь не  проявлял
неудовольствия   по  мере  приближения  к   ним.   Напротив,
'-  *.,ab".  с  ними  доставляло собаке явное  удовольствие,
видимо,   тут  скапливались  какие-то  особо  завлекательные
запахи.  Яночка  философски  подумала:  пусть  хоть  собачка
получит удовольствие.
      К  сожалению, их путешествие приближалось к концу. Вот
уже   вдали  показалась  улица  Селецкая,  на  углу  которой
находился  магазин. Тут Яночку перегнала  какая-то  женщина,
вышедшая  из  дома,  мимо которого  они  с  Хабром  как  раз
проходили.  Быстрым шагом женщина направлялась к  помойке  и
очень  много  чего  несла:  с ее плеча  свешивалась  большая
тяжелая    сумка,   руки   были   заняты   битком   набитыми
целлофановыми  пакетами и кучей какого-то тряпья,  а  локтем
она  прижимала под мышкой большую плоскую коробку. Быстро  и
решительно    достигнув    помойки,    женщина    вдруг    в
нерешительности остановилась. Было ясно, что  от  вещей  она
намерена избавиться, но совершенно не представляет, как  это
сделать.  Она  попыталась освободить руки  и  хоть  один  из
пакетов  бросить в бак с мусором, но неловко задела  его,  и
крышка  бака  с  громким  стуком  захлопнулась.  Попытавшись
открыть   крышку,  женщина  выронила  из-под  мышки  плоскую
коробку.  Беспомощно  оглянувшись,  женщина  вдруг   увидела
Яночку и проговорила жалобным голосом:
      - Девочка, ты не могла бы мне помочь? Яночка уже давно
поняла,  что  женщине  одной не справиться,  разве  что  она
собирается  выбросить в мусорный контейнер  все,  включая  и
сумку  на  плече. Сумка еще раньше съехала с плеча и  теперь
болталась на локте, создавая самые большие неудобства.
     Подбежав, девочка быстро откинула крышку контейнера.
      -  Проше  бардзо,  - сказала она.  -  С  чего  начнем?
Пожалуйста.
     Женщина попыталась передать девочке хоть один пакет, не
уронив при этом всех остальных.
      -  Возьми вот это. Нет, пожалуй, сначала это, - и  она
пошевелила   нужным  пакетом.  Взяв  его  в   руки,   Яночка
удивилась:
     - Но тут бутылки из-под молока. Вы их выбрасываете?
      -  Нет,  просто подержи пока, я с ними  хочу  зайти  в
магазин. А я вот это выброшу...
      И, пытаясь вытащить тряпье, женщина споткнулась о свою
же  коробку,  которую уронила. И наступила  на  нее.  Яночка
глянула вниз.
      Оказалось, это не коробка, а жалкие останки того,  что
некогда   было  фанерным  чемоданчиком.  Замки   его   давно
сломались, и теперь при падении крышка отскочила в  сторону.
Чемоданчик оказался битком набит письмами.
      -  Письма!  -  воскликнула Яночка. -  Проше  пани,  вы
выбрасываете письма на помойку?
      -  Да,  -  ответила женщина. - Это не  мои  письма,  а
человека, который давно умер. Мне бы полагалось их сжечь, да
я  не знаю, как это сделать. Не на газовой же плите их жечь!
Придется выбросить, надеюсь, мусор подлежит уничтожению.
      - Но письма в конвертах! - живо возразила Яночка. -  С
марками!
      -  Ты говоришь - с марками? - удивилась женщина.  -  В
a ,., деле, а я и не заметила. А почему ты сказала о марках?
Интересуешься ими?
     - Да, - подтвердила Яночка. - И мой брат тоже.
     Женщина, пожав плечами, не очень уверенно произнесла:
      -  Можешь  их себе взять, если хочешь. Только  вот  не
знаю, как ты это сделаешь, чемодан ведь совсем развалился. И
насорила я тут...
      -  Не беспокойтесь, - быстро сказала Яночка. - Я здесь
все приберу. Тряпье можно выбросить все?
      - Да, все. Спасибо тебе большое, девочка. Я привожу  в
порядок квартиру тети. Она давно умерла, а у меня никак руки
не  доходят, далеко сюда ездить, но постепенно я  выбрасываю
разный  хлам. Вот сегодня письмами занялась и этими  старыми
тряпками.   Знаешь,   девочка,   -   неуверенно   произнесла
незнакомка, - мне бы.., мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь
читал эти письма. Тете бы не понравилось...
      -  Их никто и не будет читать, проше пани, обещаю  вам
это! - горячо заверила незнакомку Яночка. - Нам нужны только
марки.  А если пожелаете, отклеив марки, я потом ваши письма
могу лично сжечь. Или на костре у нас в саду, или в печке. В
нашем  доме  в  подвале есть печка, там в котле  нагревается
вода для батарей.
      -  Что ты говоришь! Я бы очень хотела. Так ты обещаешь
мне их сжечь?
     - Обещаю и сделаю!
      Наконец женщина распрощалась и ушла. Яночка глядела ей
вослед и задумчиво покачивала головой. Совершенно непонятный
человек! Вроде бы безнадежно глупая, ведь выбросила конверты
со  старыми  марками, и в то же время несомненно  умна,  раз
сразу  поняла,  что Яночке можно поверить. И симпатичная.  И
очень порядочная, вон как беспокоилась, как бы кто не прочел
писем ее давно умершей тети.
      Хабр  ткнулся мокрым носом в колено хозяйки и заставил
ее  вернуться к практическим вопросам. Что же делать с  этой
кучей  писем?  Отлетевшую крышку можно приладить  к  старому
чемодану,  но  запереть-то его все равно нельзя.  Хорошо  бы
связать, да где взять веревку? Как всегда в трудную  минуту,
девочка  обратилась  за  помощью  к  своему  другу.  "Песик,
помоги,  посоветуй!"  И друг не подвел.  Одного  взгляда  на
собаку  хватило. Яночка вспомнила - ведь у нее  же  с  собой
поводок. Всегда, выходя из дому с Хабром, Яночка забирала  и
поводок. Не для того, разумеется, чтобы вести на нем пса.  О
таком  и  подумать было глупо, да и не обидела бы она  Хабра
даже мысленно таким постыдным предположением. Поводок брался
с  собой  на  всякий случай. Мало ли что,  вдруг  кто-нибудь
прицепится...  И  вот поводок пригодился,  роль  веревки  он
сыграл   просто  блестяще!  Преодолев  брезгливость,  Яночка
собрала и бросила в мусорный контейнер некоторые рассыпанные
незнакомой   женщиной  бумаги  и  какие-то  старые   тряпки,
затолкала вывалившиеся письма обратно в чемодан, прижала  их
отлетевшей  крышкой  и крепко перевязала собачьим  поводком.
Проблема - как убить время - разрешилась сама собой. Вряд ли
стоило  ходить  по  магазинам со старым  чемоданом,  который
Яночка  крепко  держала  в  объятиях.  Впрочем,  общение   с
&%-i(-.)  и  упаковка  писем  тоже  отняли  довольно   много
времени.  Решено,  с этой тяжестью Яночка  посидит  тут,  на
скверике, а ждать Павлика в условленном месте будет Хабр.
       Предводительствуемый  Хабром,  Павлик  появился   без
четверти семь.
      -  Теперь  я  знаю,  где  он живет!  -  еще  издали  с
торжеством выкрикивал Павлик. - И знаю, где...
      -  Погоди! - перебила его сестра. - Обо всем  подробно
расскажешь мне по дороге, а сейчас нам нужна веревка. Есть у
тебя веревка?
     - Есть, а зачем? Что это у тебя такое?
      -  Пока  не знаю, может - сокровище, а может -  просто
мусор. Это письма с марками.
     - Что?!
       -   Письма  в  конвертах  с  марками.  Одна   женщина
выбрасывала их на помойку, а я у нее забрала.
      -  Как это? Целый чемодан писем? - недоверчиво спросил
брат.
      -  Как видишь. И его надо довезти до дома, а для этого
нам еще требуется веревка, одним поводком не обойдемся.
       Озадаченный  Павлик  вытащил  из  кармана  скомканную
веревку.  Ее  не хватило для того, чтобы разваливающийся  на
части  чемодан перевязать вдоль и поперек. Пришлось  сделать
из  нее крепкую петлю, охватившую один конец чемодана, в  то
время  как  поводок  крепко оплел  другой.  Получалось,  что
чемодан    можно   нести   только   вдвоем,   горизонтально.
Тяжеловато... Дети стали думать, не взять ли такси.
     - Дорого! - заметил Павлик.
     - Дедушка бы оплатил, - неуверенно предположила Яночка.
      Неуверенно  не  потому, что сомневалась  в  дедушкиной
щедрости.  Нет,  ради чемодана с письмами старый  филателист
заплатил  бы  за десять такси, но тогда ему придется  отдать
письма, а детям так хотелось самим заняться ими.
      Дедушка  Яночки  и  Павлика  собирал  марки  всю  свою
сознательную  жизнь,  как  он сам говорил  -  с  пятилетнего
возраста, и был крупнейшим в стране авторитетом в филателии.
Долгие    годы    он    состоял   экспертом    в    Польском
филателистическом обществе. Своим благородным хобби  дедушка
заразил  всех внуков. Сначала старшего - Рафала, а  потом  и
Павлика   с  Яночкой,  которые  с  прошлого  года   серьезно
увлеклись марками.
      От  такси решили отказаться. С трудом влезли в автобус
вместе  с собакой и своей неудобной ношей. Только там Павлик
начал рассказывать о своих достижениях:
      -  Правильно  я думал, Зютек и в самом деле  живет  на
Селецкой. И прямо рядом со Стефеком.
     - Каким еще Стефеком?
       -  Да  это  мой  приятель,  я  же  тебе  говорил.   И
представляешь, его старший брат учится с этим самым  Зютеком
в  одной  школе и в одном классе! Так что завтра я все  буду
знать о нем, велел Стефеку поприжать брата.
     - Так зачем же это Зютек отсюда поехал на автобусе куда-
то?
       -  Я  как  раз  собираюсь  тебе  сказать,  а  ты  все
/%`%!(" %hl! Поехал он на Проспект Вызволеня к одному  типу,
которого зовут Зиновий Файксат.
     - Как?!
      - Зиновий Файксат, чтоб мне лопнуть на этом месте! Так
его  зовут, я не выдумал. Поехал, значит, прямо  с  почты  к
этому  самому  Зиновию и проторчал у него все это  время.  А
потом вернулся сюда, по дороге никуда не заходил.
     - И ты не знаешь, чем они там занимались?
      -  Понятия  не  имею. Вообще-то я пытался  под  дверью
подслушать,  так ничего не было слышно. Или дом какой-то  на
редкость  крепкий, или еще что, но ничего  не  было  слышно.
Только  когда Зютек уже уходил и этот самый Файксат выпускал
его из двери, так сказал ему вслед:
     "Гляди не забудь о Бонифация". А Зютек на это:
     "Добре, не забуду". И все. И больше ничего.
      - Давай-ка проталкиваться к двери, нам скоро выходить,
-  сказала Яночка. - Надо же, не хватало нам еще и Бонифация
какого-то...  А  за  Зютеком придется последить,  никуда  не
денешься