от. - Четыре трефы, ты же сам видел. А не
видел, я не виноват.
   - Играю, - заявил Энди.
   - Говори деньгами, - ехидно напомнил Маджио.
   Энди неохотно выложил двадцать пять центов.
   - А ты что скажешь. Пру? - улыбнулся Маджио.
   - Придется играть, - сказал Пруит, пристально вглядываясь в лицо  Энди.
- У меня карта не фонтан, но, если у него только пара, я его накрою.  -  И
он бросил мелочь на одеяло.
   - Смотрите и скорбите! - Анджело прыснул  и  торжественно  открыл  свою
пятую трефу. Потом протянул руку, сгреб  деньги  в  пригоршню,  растопырил
пальцы и, когда мелочь посыпалась  сквозь  них,  довольно  захихикал,  как
старый скряга. - Если хочешь остаться  в  плюсе,  теперь  лучше  пасуй,  -
посоветовал он Пруиту. - Потому что я потер свой  волшебный  носик  и  мне
сейчас попрет.
   - Это ненадолго. - Пруит в последний раз затянулся сигаретой и  щелчком
послал окурок под унитаз.
   - Эй, ты что? - вскрикнул Маджио.  -  А  чинарик?  Чинарик!  Капиталист
нашелся!  -  Он  вскочил  на  ноги,  поднял  окурок  из-под  унитаза  и  с
наслаждением затянулся. - Играем дальше, - заявил он. - Риди выбыл, сдаешь
ты, Энди... Сигарета-то не ахти, - сказал он, усаживаясь на одеяло.  -  Я,
между прочим, работал на складе "Гимбела", и мне хоть  приличные  сигареты
перепадали. А как ты куришь?! Ты же из закусываешь. И слюнявишь. Нет, Пру,
ты не солдат.
   - Дай затянуться, - попросил Кларк, - разочек, а?
   - Господи, - вздохнул Маджио. - Конец месяца, до получки две недели,  а
ему - затянуться! Я этот чинарик сам еле спас. Не приставай. - Он протянул
Кларку крохотный окурок, пока Энди сдавал по второму кругу  "в  открытую".
Кларк осторожно взял окурок, впился в него губами, обжигая  пальцы,  потом
бросил в унитаз.
   - Значит, ты мне не веришь, Пруит, - сказал Маджио. - Не веришь, что  я
оттяпаю твои денежки? А у меня туз, я удваиваю.
   - Вот ведь черт! - вздохнул Пруит.
   - Сам виноват. Я тебя предупреждал.
   Энди сдал следующий круг, и  туз  Маджио  по-прежнему  оставался  самой
сильной картой. Ему везло весь кон, и он его выиграл. И следующий -  тоже,
потом  еще  два  подряд.  Энергия,  брызжущая  из  тщедушного,  костлявого
итальянца, казалось, притягивала к нему нужные  карты  и  отводила  их  от
других игроков.
   - Ну, ребятки, мне поперло, - сказал Маджио. - Пошла пруха, нутром чую.
Кинь сигаретку, Пруит, - униженно попросил он. - Что  тебе  один  паршивый
гвоздик? Будь человеком. Курить охота - умираю!
   Усмехнувшись, Пруит неохотно вытащил почти пустую пачку.
   - Сначала мои деньги  прикарманивает,  а  теперь  ему  еще  и  сигарету
подавай. Я эту пачку в долг купил.
   - Купишь еще. У тебя же сейчас есть деньги, жмот.
   - Сам себе покупай. Каждому дай по сигарете - да я лучше в карты играть
не буду. Так и быть, по одной на двоих, - ухмыльнулся он. - Но  больше  ни
на что не рассчитывайте.
   Он вынул из тощей пачки две сигареты, одну дал Маджио и Зусману, вторую
- Энди и Сэлу, потом достал еще  одну,  для  себя,  и  закурил.  Остальные
курили парами, передавая сигарету друг другу после  каждой  затяжки.  Игра
продолжалась, Анджело все выигрывал.
   Энди сдавал, когда двери уборной распахнулись и вошел Блум. Он с  такой
силой толкнул створки, что они стукнулись о  стенку  и  заходили  ходуном,
громко  скрипя  пружинами.  Рядовой  первого  класса  Блум,  усмехаясь   и
потряхивая приплюснутой  курчавой  головой,  с  тяжеловатой  напористостью
бугая шагнул к игрокам  -  здоровенный  детина,  такой  широкоплечий,  что
казалось, плечи еле протиснулись в дверь.
   - Тихо ты, балда,  -  сказал  Маджио.  -  Хочешь,  чтобы  дежурный  нас
разогнал?
   - В гробу я видел дежурного, - зычный голос Блума гулко  раскатился  по
уборной. - И тебя тоже, макаронник несчастный.
   Маджио словно подменили. Он вскочил, обошел одеяло и остановился  перед
Блумом, который возвышался над ним, точно огромная башня.
   - Слушай, ты, - сдавленно сказал он, - я ведь не всем позволяю так меня
называть. Силой и ростом я, может, не вышел, Динамит меня  в  свою  гнилую
команду не приглашает, но для тебя я все равно Маджио,  а  не  макаронник,
понял? Я твои шуточки терпеть не собираюсь. И без  бокса  достану,  пришью
стулом или ножом. - Он смотрел на  Блума  в  упор,  его  худое  лицо  было
перекошено, глаза горели яростью.
   - Да-а? - Блум поднял брови.
   - Да-да, - издевательски отозвался  Маджио.  Блум  сделал  шаг  вперед,
костлявый, узкоплечий итальянец вытянул шею, как  задиристый  петух,  и  в
уборной наступила напряженная тишина, обычно предшествующая драке.
   - Кончай, Блум! - Пруит сам  удивился  тому,  как  звонко  прозвучал  в
тишине его голос. - Анджело, сядь на место. Ставлю пять. Играешь?
   - Играю, - ответил Маджио, не оборачиваясь.  -  Отдохни,  ты,  жлоб,  -
бросил он Блуму через плечо, отходя к одеялу.
   Блум рассмеялся ему вслед самодовольно и нагло.
   - Я тоже сяду, - заявил он, втискиваясь между Зусманом и Сэлом Кларком.
   - Нас и так пятеро, - возразил Маджио.
   - Да-а? Ну и что? В прикупной покер можно всемером играть.
   - Мы в солдатский играем, - сказал Маджио.
   - Тогда и десять играть могут. - Блум не понял намека.
   - А если мы не хотим никого принимать? - Щурясь от дыма сигареты, Пруит
изучал свои "закрытые" карты.
   - Да-а? В чем дело? Вас что, мои деньги не устраивают?
   - Вот именно, - сказал Маджио. - Не удивлюсь, если они фальшивые.
   Блум зычно расхохотался:
   - Ну ты и тип, Анджело!
   - Для тебя я Маджио. Рядовой Маджио.
   - Ладно, не плачь, - засмеялся Блум. - Может, и  сам  когда-нибудь  РПК
получишь. - И он ласково погладил свои новенькие нашивки.
   - Надеюсь, не получу. Не дай бог. А то вдруг тоже стану сволочью.
   - Сволочью? - протянул Блум. - Ты про меня, что  ли?  Это  я,  что  ли,
сволочь?
   - А что, кто-то сомневается?
   Блум  с  минуту  озадаченно  глядел  на  Маджио,  пытаясь   сообразить,
оскорбили его или нет, и не понимая, откуда у итальянца такая  злость,  но
потом рассмеялся.
   - Ну ты и тип, Анджело. Я сначала подумал, ты это всерьез. А кто у  вас
богат сигаретами? - спросил он. Все молчали. Блум обвел глазами игроков  и
заметил, что у Пруита оттопыривается карман рубашки. - Угости, Пруит.
   - У меня нет.
   - Да-а? А в кармане что? Не зажимай, кинь нам по гвоздичку.
   Пруит невозмутимо поднял на него глаза.
   - Это пустая пачка, - соврал он, без тени смущения глядя Блуму в  лицо.
- Я как раз последнюю докуриваю.
   - Да-а? - Блум язвительно засмеялся. - Рассказывай сказки! Оставь тогда
хотя бы чинарик.
   - Это всегда пожалуйста. - Пруит пренебрежительно швырнул ему окурок, и
тот упал недалеко от унитаза.
   - Эй! - возмутился Блум. - Думаешь, я буду  его  теперь  курить?  После
того как он повалялся в этой вонючей луже?  Свинья  ты  все-таки,  честное
слово!
   - Я недавно курил точно такой  же,  -  сказал  Маджио.  -  Ничего,  мне
понравилось.
   - Да-а? Наверно, я просто еще не настолько опустился. А если  дойду  до
ручки,  лучше  уж  наберу  лошадиных  котяхов,  буду  самокрутки   навозом
набивать.
   - Как знаешь, - сказал  Маджио,  подполз  на  четвереньках  к  унитазу,
подобрал окурок и затянулся. - Главное - наблюдательность, -  добавил  он,
отползая обратно. - Берешь за сухой конец и спокойно куришь.
   Сэл Кларк собрал с одеяла карты и тасовал  их,  смущенно  отвернувшись,
будто не желал замечать враждебности, которую принес с собой Блум.
   - Ему тоже сдавать? - негромко спросил он Пруита.
   - Сдавай, - ответил тот.
   - Это что же получается? - ухмыльнулся Блум. - Пруит, значит, Робинзон,
а ты у него Пятница. Может, ты без его разрешения и на горшок не ходишь?
   Сэл покраснел, опустил голову и молчал.
   - Да, он мой Пятница, - резко ответил Пруит, увидев, какое у Сэла лицо.
- Доволен?
   Блум безразлично пожал плечами:
   - Меня это не колышет.
   Благодарно  взглянув  на  Пруита,  Сэл  начал  сдавать.  Блум  даже  не
посмотрел в его сторону.
   С приходом  Блума  дружный  кружок  игроков  словно  распался,  уже  не
чувствовалось теплой товарищеской непринужденности.  Играли  молча.  Никто
больше не шутил. Так сосредоточенно сидели за картами разве  что  в  сарае
О'Хэйера.
   Маджио выиграл  несколько  конов  подряд,  и  Блум  каждый  раз  громко
матерился.
   - Слушай, может, заткнешься? - не выдержал наконец Зусман. - Из-за тебя
мне стыдно, что я тоже еврей.
   - Да-а? - прорычал Блум. - Тебе стыдно, что ты еврей? А может, ты вовсе
и не еврей, может, ты вонючий мексиканец?
   - Может, и так.
   - Очень даже может быть, - сказал Маджио. - По крайней мере, он не  жид
пархатый, вроде некоторых. Я больше не играю. Мне  и  этих  денег  хватит.
Пойду к О'Хэйеру, попробую заработать поприличнее.
   - Эй, ты куда? - Блум вскочил на ноги. - Думаешь, выиграл и уйдешь?
   - Конечно. А ты думал, буду ждать, когда все проиграю? Ты где учился  в
карты играть? На курсах кройки и шитья? Со старыми девами?
   - С выигрышем никуда не уйдешь, - сказал Блум. - Ишь ты, собрался  наши
денежки в сарай понести!
   - Не уйду? Смотри внимательно.
   Блум повернулся к остальным:
   - Вы что, ребята, так просто его отпустите? Он же вас тоже обчистил.
   - А для чего,  по-твоему,  мы  сели  играть?  -  сказал  Пруит.  -  Для
развлечения? Поиграли, потом каждый взял свои деньги  назад  и  разошлись,
так думаешь? Какого хрена, по-твоему, мы тут  режемся  по  маленькой?  Для
того и играем, чтобы потом у О'Хэйера настоящие деньги зашибить.  Ты  что,
вчера родился?
   - Да-а? - возмущенно протянул Блум. - Может, ты с этим макаронником  на
пару стараешься? Я вам, подлецам, два доллара продул. Честные  люди  своих
не обдирают. Я думал, Пру, ты стоящий мужик. Мне ребята рассказали, как ты
отказался к нам в команду идти. Они  говорили,  что  ты  трус,  а  я  тебя
защищал. Теперь вижу, что зря.
   Пруит подобрал с одеяла несколько монеток - все, что у него осталось, -
положил их в карман и поднялся. Руки его свободно повисли, готовые в любую
минуту нанести удар, губы сжались в узкую бескровную полоску, глаза  стали
плоскими, как на рекламном щите.
   - Слушай ты, гнида, - сказал он, ощущая ледяное спокойствие,  рожденное
взрывом жаркой отчаянной ненависти. - Лучше  захлопни  пасть,  пока  я  не
заткнул ее тебе раз и навсегда. Для этого не обязательно идти на  ринг.  И
без стула я тоже обойдусь.
   - Да-а? - Блум отступил на шаг. - Это мы с удовольствием. Хоть  сейчас.
- Он начал расстегивать рубашку, вытягивая ее из брюк.
   - Давай, давай, - Пруит напряженно улыбнулся, - а то  ведь  не  успеешь
рубашку снять.
   - Много болтаешь, - сказал Блум, все еще вытягивая рубашку.
   Пруит двинулся вперед и  уже  был  готов  ударить  Блума,  который  еще
вытаскивал руки из рукавов, но между ними встал Маджио.
   - Подожди. На черта тебе нужны потом неприятности? - Он развел  руки  в
стороны, не подпуская Пруита к Блуму. - Это все из-за меня, ты тут ни  при
чем. Наплюй! - миролюбиво сказал он, удерживая  Пруита,  как  тот  недавно
удержал его.
   Пруит равнодушно застыл на месте, руки его расслабились.
   - Ладно, - сказал он, стыдясь своей холодной  ярости,  самозабвенной  и
первобытной. Чем Блум вызывает к себе такую  ненависть,  что  его  хочется
убить? - Чего руки-то растопырил? Опусти, - сказал он Маджио. - Не буду  я
с ним связываться, не бойся.
   - Я так и думал, - заметил Блум, заправляя рубашку в  брюки  и  победно
ухмыляясь, будто то, что драка не состоялась, было его личной заслугой.
   - Вали отсюда, - брезгливо сказал Маджио.
   - Да уж не останусь, - оскалился Блум.  -  Я  вам  свои  деньги  больше
дарить не собираюсь, не рассчитывай! Не знал, что вы тут одна шайка-лейка.
- И, довольный, что последнее слово  осталось  за  ним,  он  вышел,  снова
громко хлопнув дверью - пусть это жулье знает!
   - Кто не рискует, тот не выигрывает, -  сказал  Маджио.  -  Тебя  никто
играть не приглашал, - крикнул он вслед Блуму. - Ох,  когда-нибудь  я  ему
расквашу морду! Когда-нибудь он у меня дождется!
   - Вообще-то я против него ничего не имею, - сказал Пруит. - Но он  меня
каждый раз доводит до белого каления.
   - Ничего, я его тоже до белого каления доведу, - заверил Маджио.  -  Он
дерьмо и подонок. Я таких ненавижу.
   - Наверно, надо было с ним полегче, - заметил Пруит.
   - С такими полегче нельзя, - возразил Маджио. - Вот подожди, станет  он
капралом, тогда устроит нам с тобой легкую жизнь. Еще намаемся.
   - Это точно, - рассеянно сказал  Пруит,  пытаясь  понять,  что  именно,
какие черты, какие качества, какие  особенности  характера  делают  одного
человека приятным, а другого - отвратительным.  Он  мог  позволить  Маджио
многое из того, что никогда не потерпел бы от Блума  даже  в  шутку.  Блум
вечно все передергивал, и получалось, что ты его  оскорбил;  казалось,  он
каждый раз старается переложить вину на  другого.  Думая  об  этом,  Пруит
снова обозлился. Зря он не набил Блуму морду - все какое-то  разнообразие.
Обидно, что он перестал выигрывать. И вообще, многое было обидно.  Он  жил
без женщины уже почти месяц, с того дня перед прошлой  получкой,  когда  в
последний раз был у Вайолет. Обидно, что у него нет женщины.
   - Ну? - Маджио смотрел на Пруита. - Я иду в сарай. Пора из этой  мелочи
сделать настоящие деньги.
   - Махнул бы лучше в город, пока есть на что, а то и этого не  будет.  -
Пруит повернулся и пошел назад к одеялу.
   Зусман уже поднялся на ноги и стоял,  пересчитывая  оставшуюся  у  него
мелочь.
   - Так-так, пировали - веселились, подсчитали -  прослезились.  Конечно,
приятно перекинуться в картишки с друзьями, только у меня теперь  даже  на
бензин не осталось. Ты, я думаю, больше играть не  хочешь?  -  спросил  он
Маджио.
   - Ни в коем разе, - ответил тот. - Я иду в сарай.
   - Так я и думал. - Зусман подошел  к  окну  и,  сунув  руки  в  карман,
уставился во двор. - Тьфу ты, зараза! - выругался он. - Как  на  кладбище,
жуть берет! И дождь все никак не перестанет, а то мотнул бы куда-нибудь на
мотоцикле, может, успел бы и бабу раздобыть. Если бы, конечно, бензин был.
- Он отошел от окна и  вздохнул.  -  Придется  обойти  ребят,  поспрошать,
может, кто наскребет на бак.
   - Анджело, хочешь я пойду с тобой? - спросил Сэл  Кларк,  отрываясь  от
пасьянса, который он начал раскладывать на скамейке. - Я могу всех их  там
подзавести, - предложил он.
   - Не нужно, - решительно отказался Маджио. - Я  их  сам  подзаведу.  На
весь мой выигрыш.
   - Я всех там буду подначивать, а ты их обыграешь, -  предлагал  Сэл.  -
Сам-то я никогда не выигрываю, но, если другу надо, могу так для него всех
подзавести, что будь здоров.
   Маджио посмотрел на него и улыбнулся.
   - Сиди уж, Пятница. Вон тут сколько ребят осталось, их и заводи. Парни,
если выиграю, выдам каждому взаймы по пять зеленых. Эй, Пру, скажи  своему
Пятнице, чтоб никуда  Не  ходил  и  болел  за  меня  отсюда.  Меня  он  не
слушается.
   Пруит поднял глаза, но лицо его оставалось серьезным, и он промолчал.
   - Ну можно я пойду с тобой? Я в долю не прошусь.  Тебе  это  ничего  не
будет стоить, - сказал Сэл.
   - Хватит канючить, - мрачно обрезал его Энди. - Не хочет он тебя брать,
не видишь? Гордости ни на грош.
   - Там сейчас почти никого нет, - сказал Маджио. - Я тебя  потому  и  не
беру. Конец месяца. Сейчас там максимум один стол под покер по-крупному и,
может, еще один - под "очко" для шушеры.
   - Мы все равно собирались в кино  идти,  -  сказал  Энди  и  подошел  к
Пруиту. - Слушай, одолжишь мне  двадцать  центов?  Нам  на  кино.  У  меня
двадцать осталось, и Сэлу тоже нужно двадцать.
   - Держи, - Пруит угрюмо протянул ему оставшиеся  шестьдесят  центов.  -
Бери все. Это не деньги.
   - Черт, неловко как-то, - вздохнул Энди, но деньги взял.
   - Ну еще бы, - сказал Пруит. - Ты очень переживаешь, я понимаю.
   - Зря не веришь. Я ж у тебя только двадцать просил. - Энди посмотрел на
Пруита, и глаза его медленно поползли в сторону, потому что он  знал,  что
врет. Ему не хотелось врать, но шестьдесят центов очень бы пригодились.
   - Просил двадцать, а получил шестьдесят, так что  не  скули,  -  сказал
Пруит. - И ради бога, когда разговариваешь с человеком, гляди ему в глаза.
А то жутко становится.
   - Ладно, Пру, - кивнул Энди. - Значит, хочешь, чтобы я взял все?
   - Тебе дали деньги? Дали. Заткнись и делай с ними, что хочешь.
   - Ясно. - Энди шагнул к скамейке.  -  Сэл,  давай  пару  раз  в  дурака
перекинемся, в кино все равно еще рано.
   Пруит брезгливо посмотрел на Энди и отошел к  раковине.  Женщина  нужна
позарез, подумал он.
   - Эй, Пру, - тихонько окликнул его  Маджио,  снова  просунув  голову  в
дверь уборной. - Выйди на минутку.
   - Зачем? - Пруит понимал, что ведет  себя  как  последняя  скотина,  но
ничего не мог с собой поделать. - Деньги теперь твои, иди просаживай.
   - Да выйди ты на минутку, балда!
   - Сейчас. - Он отошел от раковины.
   Энди, когда он проходил мимо, уставился в пол, зато  Сэл  Кларк  поднял
голову и улыбнулся ему застенчивыми оленьими глазами.
   - Не робей, Пятница, - ласково сказал Пруит.



        11

   Маджио ждал его на галерее, стоял  в  майке,  зябко  сгорбив  костлявые
плечи, и глядел на потоки воды за москитной сеткой. Дождь громко барабанил
по асфальту дорожки,  и  шум  воды,  заполняя  все  пространство  галереи,
растворял в себе сонные шорохи, доносившиеся из спальни отделения.
   - Если выиграю, хочешь поехать со мной в город? - повернувшись, спросил
он.
   Пруит сердито хмыкнул.
   - Что, вдруг стало меня жалко?
   - Ха! Размечтался! Просто не хочу ехать один. Я там никого не знаю.
   - Я тоже.
   - В городе одному еще тоскливей, чем здесь.
   - Ерунда. Если есть деньги, там не соскучишься. Бери-ка ты  лучше  свой
выигрыш и поезжай один, пока деньги целы. А то у О'Хэйера вылетишь в трубу
в пять минут, - резко сказал Пруит.
   - Слушай, кончай психовать. Блум - кретин, все это знают.
   - Это ты слушай. Я Блума в упор не вижу, но, если он еще  раз  на  меня
потянет, я ему его плоскую башку быстро отремонтирую.  И  с  другими  тоже
разберусь. Понял?
   - Тебе же будет хуже, - рассудительно заметил Маджио.
   - Может быть. Зато чувствовать себя буду лучше.
   - Он тебя насчет трусости подкалывал. Чушь это  собачья.  Никто  же  не
верит.
   Пруит уже шагал назад в уборную, но тут остановился.
   - Знаешь, Анджело, давай об этом не будем. Мне наплевать, верит  кто-то
или не верит, - серьезно сказал он. - И вообще пошли они все подальше!
   - Ладно, Извини. Подожди, я схожу за рубашкой, а то замерз как  собака.
Где это я читал, что на Гавайях не бывает зимы?
   Он нырнул в ритмично посапывающую спальню и смешно зашагал на цыпочках;
Пруит  невольно  улыбнулся.  Вскоре  Маджио  вышел  на  галерею,  на  ходу
натягивая рубашку. В руке у него был плащ, на голове твердая, как  дерево,
полевая  шляпа  -  он  очень  гордился  ею  и  каждую  неделю  старательно
пропитывал для жесткости сахарным сиропом.
   - Где ты будешь? - спросил он, расстегивая брюки и  заправляя  рубашку,
когда они спустились на галерею первого этажа и их уши перестали различать
шум бесконечно льющейся воды, потому что вода лилась слишком давно.
   - В комнате отдыха. Или наверху, в сортире.
   Маджио надевал плащ так торжественно, будто облачался в  доспехи  перед
выездом на турнир.
   - Ясно, - сказал он. - Заготовь пустой сундучок, а то я один все золото
не дотащу.
   - Смотри, чтоб выиграл! У меня уже почти месяц бабы не было.
   - То-то ты на стенку лезешь, - ухмыльнулся Анджело. - У  меня  тоже  не
было с самой получки. - Он надвинул шляпу на лоб и заглянул в лицо  Пруиту
из-под острых, как бритва, полей: - Дай курнуть на дорожку.
   - Тьфу ты, черт! - Пруит страдальчески поморщился, но полез в карман  и
вытащил из невидимой пачки одну сигарету. - С каких это пор ты у  меня  на
содержании?
   - В чем дело? Боишься, сопру твою несчастную  пачку?  Выигра