- Нет! - запротестовал он.
   - Уж не намереваетесь ли вы  оказать  сопротивление?  Я  с  удовольствием
всадил бы вам пулю в башку и в завтрашних газетах выглядел бы героем.
   - Я не убивал Алису, - сказал он. - Поверьте мне, это правда.
   - Вы хотите, чтобы я вам поверил, хотя у  меня  есть  доказательства?  За
кого вы меня принимаете? За мальчика?
   Дрожащим голосом он воскликнул:
   - Это ужасно! Я жертва заговора!
   - Ну что же, это, по крайней мере, оригинально. Есть чем потрясти жюри!
   - Это правда! - с отчаянием повторил он.
   - Докажите!
   Он поднял голову и посмотрел на меня.
   - Скажите, лейтенант, - произнес он дрожащим голосом. -  Вы  рассказывали
про возможность убийства,  мотивы,  орудия  преступления.  Какие  же  мотивы
заставили меня покушаться на Росса и Френсиса?
   Он совершенно прав, подумал я.  В  настоящий  момент  я  не  могу  ничего
доказать.  Карсон  достаточно  квалифицированный  юрист,  чтобы  знать,  что
отыскивать доказательства - не его задача.
   - Ну, лейтенант? - торжествующе спросил он. Он разгадал мою игру.
   - Мотив? Он очевиден: вы пытались толкнуть  полицию  на  ложный  след.  В
конце концов истина восторжествует. Я могу и подождать, я не спешу.
   - Вы только зря напрягаете свои голосовые связки, лейтенант, - сказал  он
сухо.
   Мне ничего  не  оставалось,  как  удалиться.  Оказавшись  в  приемной,  я
остановился перед секретаршей.
   - Скажите, куколка, - промурлыкал я, облокачиваясь на стол и глядя  в  ее
глаза с расстояния пятнадцати сантиметров, - когда вы согласитесь  поужинать
вместе со мной?
   Она так резко отшатнулась назад, что опрокинулась вместе со стулом. Когда
она приземлилась с головой между коленями  и  юбкой,  задравшейся  до  самой
талии, моим глазам во всей красе открылись прекрасные ноги и то, что принято
называть "полной тайной".
   - О, черные кружева? - восхищенно сказал я. Ей удалось высвободить руку и
голову, и она бросила на меня взгляд из-под упавших на глаза черных волос.
   - Если я еще раз увижу вас, то убью! - бросила она.
   - Ух! А я думал, что вы приготовите мне что-нибудь еще похуже!
   Но так как она принялась рыдать и топать ногами, я  оставил  ее  за  этим
занятием. В глубине души я очень чувствителен, и подобные  сцены  совершенно
выводят меня из себя.
   Когда ничего не произошло, а у девочки между тем нервный  припадок,  могу
дать хороший совет: не ведите ее ужинать!
   И я быстро вышел из конторы Карсона.

Глава 10

   В пять часов я вернулся домой и поставил пластинку "Одна, только одна"  в
исполнении Фрэнка Синатры, потому что такая  музыка  соответствовала  в  тот
момент состоянию моей души и лучше Синатры эту песню никто не пел.
   Я налил себе стаканчик и прослушал диск до конца.  Потом  снова  наполнил
стакан и решил сделать кое-что совсем лишнее: позвонить шерифу.
   Он был, разумеется, в офисе, хотя короткое мгновение, пока он  не  поднял
трубку, я предавался  несбыточной  мечте,  что  он  внезапно  решил  уйти  в
отпуск... Я подробно доложил ему о моей беседе с Карсоном.
   Он дал мне проговорить около трех минут, а потом заявил:
   - Но.., почему? Почему, черт возьми, вы не арестовали его?
   - Я только что объяснил, шериф, - устало ответил я. - От меня  ускользают
мотивы, которые толкнули его напасть на Росса и  Френсиса.  По  существу,  у
меня нет никаких серьезных улик, что Карсон убил Алису  Рэндалл.  В  записке
нет адресата, только подпись Карсона. Что касается сфабрикованного алиби, то
оно основано на слухах, а в семье Рэндаллов лгут  так  же  естественно,  как
живут.
   - Я не говорю,  что  ему  следует  предъявить  обвинение  в  убийстве,  -
запротестовал Лейверс. - Просто вам следовало посадить  его,  чтобы  он  все
время был под контролем, например в качестве подозреваемого в пособничестве.
Не забывайте, что у нас на руках убийство и два  покушения  за  одни  сутки!
Если что-нибудь случится, вы будете лично отвечать!
   - Ладно, шериф, - проворчал я.
   - Убийство младшей Рэндалл - дело рук маньяка, вы это отлично  знаете!  -
заорал он. - Если Карсон убийца, нельзя оставлять его на свободе!
   С этими словами он бросил трубку.
   Я пошел на кухню и сварил яйца и кофе. У  меня  великолепные  познания  в
кулинарии, хотя репертуар немного ограничен. Он наполовину  состоит  из  яиц
а-ля Саган и наполовину из яиц всмятку.
   Когда я заканчивал ужин, зазвонил телефон. Я признался в трубку, что меня
зовут Уилер, и ожидал услышать оглушительный голос шерифа, но  вместо  этого
услышал ласкающее ухо сопрано.
   - Эл, что случилось? Почему мы не видимся? Я  едва  не  совершил  ошибку,
произнеся "Кто у аппарата?", но спохватился и самым задушевным  голосом,  на
который только был способен, сказал:
   - Ах, это ты, мой ангел!
   - Безусловно. Ты меня узнал?
   - Может  быть,  ты  думаешь,  что  я  забыл  твой  голос?  -  спросил  я,
рассмеявшись. - Я не спутаю его ни с чьим другим.
   - Ну и кто же я?
   Отступать больше было некуда.
   - Джуди! - бросил я наугад.
   - Слава Богу! Я уж было подумала, что ты обманываешь  меня.  -  Ее  голос
потеплел. - Мне приятно знать, что я единственная женщина у тебя. Даже  если
я тебя больше не увижу.
   - Сокровище, поверь мне, я первый от этого страдаю.
   - Знаю, что ты занят делом Рэндаллов, я читала об  этом  в  газетах.  Как
движется дело?
   - Отлично, если нет дождя. А ты как живешь?
   - Хорошо. Немного нервничаю с того момента, как  ты  бросил  меня  в  тот
вечер... Это то, что называется чувством долга, да?
   - Думаю, какой дурак выдумал эту фразу? - сказал я горько.
   - Тут моя вина, я не должна была брать трубку. К тому же ты не велел мне.
   - Так всегда происходит, - с облегчением ответил я.
   - Правда? - неожиданно прохладным тоном заметила она.
   - Я хочу сказать, никогда не знаешь, кто на другом конце  провода,  когда
снимаешь трубку, - объяснил я. - Первое, что сделаю, когда  арестую  убийцу,
позвоню тебе.
   - Я не всегда дома.., для тебя, Эл. Чао!
   - Спасибо, что позвонила, сокровище. И не обращай внимания  на  нервы.  Я
знаю средство, чтобы успокоить их без лекарства.
   - Я и не собираюсь принимать лекарства. - Она повесила трубку.
   Я еще раз наполнил стаканчик и устроился в кресле. Я  уже  не  чувствовал
себя совсем одиноким.
   Минут через пять раздался звонок у входной двери. Я выбрался из кресла  и
пошел открывать. На пороге с улыбкой на устах стояла брюнетка.
   - Сюрприз, Эл. Я могу войти?
   Она решительно направилась в гостиную, прежде чем  я  успел  ответить.  Я
закрыл дверь и последовал за ней.
   Это была золотая девушка, в  мехах  и  в  платье  на  тонких  бретельках.
Декольте было глубокое, особенно в  середине,  и  открывало  ложбинку  между
грудями.  Серьги  в  форме  громадных  золотых  колец  сверкали,  когда  она
поворачивала голову. Высокий  гребень  -  полухрустальный  и  полузолотой  -
удерживал волосы, поднятые вверх а-ля Жозефина.
   - Мелани Рэндалл! - произнес я с восхищением. - Вы неописуемы!
   - Спасибо! - Она обворожительно улыбнулась. - Может быть,  вы  пригласите
меня присесть и предложите выпить?
   - Садитесь и выпейте чего-нибудь, - повторил я. Она наполнила стаканчики,
и мы с комфортом устроились на диване. Затем она взяла стакан  и  откинулась
на, спинку.
   - Эл, почему вы не появляетесь? Сегодня вечером  я,  добрая  самаритянка,
пришла навестить вас только по зову сердца.
   - Вы хотите сказать, что принесли женский  дух,  который  подействует  на
меня, как вода на путника в пустыне?
   - Нет, я пришла жаловаться. После телефонного звонка от Жюстин сегодня во
второй половине дня у Френсиса от страха начались колики в желудке.  Он  так
страдал, что его состояние передалось мне. Он уже видит себя узником  тюрьмы
Сан-Квентин, работающим кайлом в каменоломне под надзором мамаши  Рэндалл  в
форме охранника и с карабином в руках.
   - Что же вы хотите, чтобы я сделал?
   - Успокойте его. Скажите, что  не  будете  арестовывать  его  в  качестве
подозреваемого в пособничестве. Он считает вас очень хитрым, потому что  вам
удалось заставить Жюстин рассказать о ложном алиби и  сделать  вид,  что  об
этом вам стало известно от Френсиса. Судя по  голосу  в  телефонной  трубке,
Жюстин действительно была вне себя, когда разговаривала  с  ним.  Во  всяком
случае, она напугала Френсиса.
   - Ему не нужно бояться. Я  не  собираюсь  арестовывать  ни  его,  ни  его
сестру.
   - Эл, вы шикарный парень! - сказала она с  радостной  миной.  -  Садитесь
рядом со мной, если у вас не назначено свидание.
   - Я действительно назначил свидание, - ответил я, осторожно садясь  рядом
с ней.
   - Да? - Она подняла брови. - Как это романтично! Держу пари, что это одна
из ваших анемичных блондинок с плоской грудью. Что касается меня, то у  меня
никогда не хватало времени на романтику, мой стиль - брать быка за рога!
   Она выпила глоток скотча.
   - Следовательно, малыш Френсис вне подозрения? А то заело его так, что он
поднялся, оделся и направился к мамаше. Мне показалось, что у него появилось
желание выплакаться на ее гранитной груди.
   Ее бедро привычно прижалось к моему.
   - Я бедная Золушка! Стоило мне встретить прекрасного принца, как я узнаю,
что у него свидание!
   Я откашлялся, чтобы прочистить горло, так как следовало что-то сказать.
   - Ха-ха-ха! - разразилась она смехом. - Я сама виновата, что меня сослали
на кухню!
   Ее стакан был пуст, я снова наполнил его, а заодно и свой.
   - Что это еще за история с алиби? Убийца - один из них?
   - Вполне возможно.
   Взглянув на часы, я увидел, что еще всего лишь четверть восьмого.
   - У вас два свидания, донжуан? - спросила Мелани.
   - Нет, одно.
   - Тем лучше. Раз так, я смогу выпить еще шесть стаканчиков до  того,  как
вынуждена буду уйти.
   - После этого вы будете обслуживать себя сами, - твердо заявил я.  -  Мне
понадобятся все мои силы.
   Она скрестила ноги. От этого подол золотой туники поднялся выше колен, но
она не потрудилась одернуть его. Я внимательно осмотрел открывшуюся картину,
не пропуская ни одного квадратного сантиметра нейлона. Даже если бы и хотел,
я не смог бы удержаться.
   Мелани  продолжала  наблюдать  за  мной  уголком  глаза,  но  начала  уже
успокаиваться. По губам скользнула уверенная улыбка. Рыбка клюнула!
   - Я сожалею о том, что произошло сегодня утром, Эл, - сказала она  низким
голосом. - Я потеряла голову и  не  соображала,  что  говорю.  Я  вела  себя
отвратительно!
   - Вы заставили меня плакать целый день. Она коснулась моей руки кончиками
пальцев, затем растерянно вцепилась в мои бицепсы.
   - Я рассказала вам про Алису такие гадости! Вы знаете, Эл, во  всем  этом
нет ни слова правды. Пожалуйста, поверьте, сейчас  я  искренна.  А  утром  я
просто была зла на вас. И сказала первое, что пришло в голову.
   Ее пальцы скользнули по моей руке в ладонь и осторожно подняли ее.
   - Вы меня прощаете, Эл? - прошептала она  и  прижала  мою  руку  к  своей
груди, чтобы лишить меня возможности ответить отказом.
   - Если вы будете продолжать в том же духе,  я  предпочел  бы  видеть  вас
такой, какой вы были сегодня утром.
   - Если хотите знать правду об Алисе, - сказала она спокойно, - мы  с  ней
похожи.
   - Мелани, мое сокровище, - сказал я. - Вы уникальны!
   - Вовсе нет, - запротестовала она. - Хотя таких, как  я,  немного.  Алиса
тоже хотела стать частью этого меньшинства. Как я могла не  признать  в  ней
то, что хорошо знаю в себе? Когда она говорила, что хочет развлекаться,  это
означало, что она хочет мужчину.
   Я нежно сжал пальцы ее правой руки, и Мелани принялась ворковать:
   - Ну я и дала ей мужчину... Дюка Амоя. Откровенно говоря,  я  не  думала,
что она так далеко зайдет.
   - Что поделаешь? Теперь это уже древняя история. Я высвободился, поднялся
и пошел к столу, чтобы налить виски.
   Мелани рассмеялась:
   - Вы не можете удрать, Эл! И вы это знаете! Оскорбляйте меня, повернитесь
ко мне спиной - это не поможет.
   - А что, если вам сходить в клуб? Сердце Амоя  сейчас  свободно,  не  так
ли?
   - Мне хорошо и здесь, - довольно сказала она.
   - А мне было лучше до вашего прихода, - ответил я холодно.
   - Это профессиональный способ выставить даму за дверь? Вы хотите, чтобы я
ушла?
   - Точно.
   Я продолжал стоять к ней спиной, притворяясь, что занимаюсь стаканами.
   За спиной послышался легкий шум, но я старался не прислушиваться.
   - Эл? - наконец сказала она.
   Я быстро обернулся. Вышитая золотом туника висела на спинке кресла,  а  у
ног Мелани - куски нейлона и кружев. Она стояла  совершенно  нагая,  лишь  с
золотыми кольцами в ушах.
   Я схватил ее запястья и поволок к двери в спальню. Она завопила:
   - Куда мы, Эл?
   - К черту кушетку! Почему бы не заняться этим со всеми удобствами?
   - Если бы вы растроились, - серьезно заявила она, - то все вместе  смогли
бы сделать из меня честную женщину...

Глава 11

   Неоновая надпись "Уединение" была  погашена,  входная  дверь  закрыта  на
ключ. Я постучал. На моих часах было двадцать один  час  сорок  пять  минут.
Может быть, слишком рано.
   Дверь распахнулась, и я попал под прицел двух маленьких острых глаз.
   - Мы открываемся только в полдвенадцатого, - услышал я, и дверь со стуком
захлопнулась.
   Я снова принялся барабанить.  На  этот  раз  глаза  выражали  откровенную
злобу.
   - Убирайтесь! Или я позову полицию!
   Я в двух словах объяснил ему, кто я и что мне здесь нужно.
   Дверь открылась, и я вошел в клуб. С первого взгляда я не  признал  этого
типа: у "адмирала" в цивильном совсем другой вид, даже если это  всего  лишь
швейцар.
   - Патрон в кабинете, лейтенант. Надеюсь, что он не будет бранить меня  за
то, что я впустил вас. Вы знаете, где кабинет?
   - Да, я уже был там.  После  множества  девиц,  побывавших  там,  я  был,
наверное, первым мужчиной. Адмирал улыбнулся, показав щербатые зубы.
   - Что касается этого, то правда, - согласился он.
   Я прошел через пустой бар, полутемный зал и  постучал  в  дверь  кабинета
Амоя.
   - Войдите!
   При моем появлении его физиономия выразила чувства  более  глубокие,  чем
просто оживление. Он ожидал явно не меня.  Он  открыл  верхний  ящик  стола,
порылся в нем и снова задвинул.
   - Клуб еще не открыт, лейтенант. -  Он  слабо  улыбнулся.  -  Но  это  не
помешает. Могу предложить вам стаканчик.
   Я закрыл дверь и направился к столу для посетителей.
   - Хорошая мысль... Скотч, лед, немного содовой. Пока он готовил  напитки,
я вскочил  со  стула,  открыл  верхний  ящик  его  стола  и  взял  несколько
проспектов. Амой замер  с  бутылкой  в  одной  руке,  стаканом  в  другой  и
уставился на меня все с той же принужденной улыбкой.
   - Так не годится, лейтенант! - вполголоса запротестовал он.
   Я небрежно перелистывал проспекты:
   - Рио? Вы собираетесь в путешествие, Дюк?
   - Да, хотел было. По-вашему, это преступление?
   - Когда вы хотите поехать?
   Он вернулся и сел за стол, поставив на него стаканы.
   - У каждого своя мечта. Моя - посетить Южную Америку. Может  быть,  я  не
попаду туда никогда. Кто знает...
   - Дюк, вы удивляете меня. Я никогда бы не мог подумать, что под смокингом
прячется такое романтическое сердце!
   Он поднял стакан:
   - Выпьем за мечты, лейтенант! За вашу, мою и мечты всех людей!
   - Мечта всех - это блондинки с прелестями большими, чем требует  природа,
и одетые так, что кажутся невероятно соблазнительными. А вы разве мечтаете о
другом, Дюк?
   - Выходит, я оригинал, - сказал он, улыбаясь. Я взял стакан  и  откинулся
на спинку стула.
   - По правде говоря, я пришел поговорить с вами  о  вашем  алиби.  Мы  уже
как-то говорили об этом, припоминаете?
   - Да, сегодня утром перед домом Рэндаллов. Речь шла о промежутке  времени
между пятью часами вчерашнего вечера и ранним утром.
   - Продолжайте!..
   - Вчера около пяти вечера... - Он поскреб ногтями по лацкану  пиджака.  -
По этому поводу вам нужно  допросить  Тину.  Мы  были  здесь  вдвоем.  -  Он
подчеркнул последнее слово. - Что касается сегодняшнего утра,  то  я  был  в
клубе, как обычно! Спросите у Мелани Рэндалл. Она составляла мне компанию до
двух часов. Так как она, возвращаясь домой, взяла такси,  то  я  должен  был
поторопиться, чтобы добраться раньше ее и посчитаться с ее мужем, вы так  не
думаете?
   Я выпил и поставил стакан на стол.
   - Это ему влетит в копеечку, - заметил я.
   - Что?
   - Ваша поездка в Южную Америку, которая заставит вас бросить кабак.
   - Я не понимаю вас...
   - Что вы делали сегодня утром у Рэндаллов? - спросил я.
   - Я уже говорил. Я приходил выразить свои соболезнования.
   - Соболезнования! Вы пришли туда узнать, как отхватить кусочек!
   - Хотите еще выпить, лейтенант? У меня впечатление, что  мы  не  понимаем
друг друга.
   - Вы знали Алису Рэндалл так,  как  мужчина  может  знать  женщину.  Она,
должно быть, рассказывала вам кучу вещей, вам, ведущему насыщенную  жизнь  в
одной из комнат ночного кабака. Если она боялась за  свою  жизнь,  она  явно
доверилась вам, я в этом уверен.
   Амой энергично покачал головой, слишком энергично.
   - Вы попали пальцем в небо!
   - Вы ей не поверили. Как  вы  могли  ей  поверить?  Алиса  была  молодой,
богатой, доверчивой девушкой, и, как бывает с девушками ее круга,  она  была
болтушка. Но, к сожалению, одна из ее фантазий стала реальностью. Тогда Дюк,
ловелас с большим сердцем, подумал, что есть возможность поиметь на этом.  И
в конце концов прибегнул к шантажу. Он знал, кто был убийцей, так как  знал,
кто угрожал Алисе. Он отправился к Рэндаллам, чтобы сообщить убийце, что тот
раскрыт и во что ему обойдется молчание Амоя.
   - Вы совсем спятили!
   - Кто это, Дюк? К кому вы ходили? Карсон? Старуха, дворецкий, сестра? Или
вы рассчитывали встретить там Френсиса?
   - Алиса мне ничего не рассказывала, - запротестовал он. - Я  не  знаю,  о
чем вы говорите. Я закурил.
   - Хорошо, хорошо. Раз вы воспринимаете это так, буду действовать иначе.
   - Что вы хотите этим сказать? - пробурчал он неприязненно.
   - Для начала я обвиню вас в лжесвидетельстве. Я заставил  дать  показания
Мелани Рэндалл. И у нее есть что рассказать о  ваших  отношениях  с  Алисой,
достаточно  на  обе  стороны  долгоиграющей  пластинки.  Не  забудьте,   что
следствие установило, что малышка была беременна. Это приведет вас  прямо  в
тюрьму. Вы будете вынуждены закрыть клуб, а после этого у  вас  будет  такая
репутация!..
   - Подождите, лейтенант! - воскликнул он, побледнев. - Вы не можете...
   - Могу, и вы это знаете, - заверил я его. Он заломил руки:
   - Послушайте, лейтенант...
   Внезапно я услышал, как за мной открылась дверь, и увидел, что лицо  Амоя
исказил страх. Я попытался подняться, но едва шевельнулся, как  меня  чем-то
ударили по затылку. Лицо Амоя утонуло в темноте.
   Когда я открыл глаза, голова страшно болела.  Через  несколько  секунд  я
собрал силы и посмотрел на Дюка Амоя. Он сидел глубоко  в  кресле  с  широко
раскрытыми глазами и с удивленным выражением на лице, что легко  объяснялось
дыркой как раз посередине лба.
   Тут я подумал, почему  это  руки  и  ноги  отказываются  слушаться  меня.
Наконец понял, что привязан к стулу.
   Когда я попытался открыть рот и закричать, то  почувствовал,  что  в  рот
всунут кляп. Я закрыл глаза и принялся молча из  последних  сил  ругаться  в
тишине. Когда исчерпал весь запас, то принялся ждать.
   Первой появилась рыжеволосая Тина с объемом груди в сто пять сантиметров.
Взгляда на Амоя ей было достаточно, чтобы с ней случился  нервный  припадок.
Что касается меня, то я не был удостоен  даже  взглядом.  Но  эти  сто  пять
сантиметров  груди  обладали  хорошими  вокальными  данными,  что  привлекло
внимание метрдотеля. Тот освободил меня от кляпа и веревок.
   Помассировав запястья, я налил хорошую дозу виски в стакан.  Дюк  Амой  в
этом уже не нуждался! Затем приказал метрдотелю увести  Тину.  Захлопнув  за