лся с узбеками.
   - Ну и как майор Стрельчинский сможет нам добыть эти данные?
   - Придется ему постараться, ведь он мой должник...
   Генерал поднялся с места и отменил заказ на чай.
   - Езжайте к майору вдвоем, и немедленно: дорога каждая минута. Они уходят
от нас.
   * * *
   Мирзо  Кудимов  уже  несколько  часов  находился  в  квартире  один.   Он
совершенно не мог понять логику происходящего. Не приезжала  группа  захвата
ФСБ, не возвращалась с операции команда Нейла Янга. Где же они?
   Оперативники, которые без шума устроили засаду и  пункт  прослушивания  в
квартире этажом выше, также не могли сообщить начальству ничего интересного.
Микрофоны, опущенные в  вентиляционные  каналы,  фиксировали  только  редкий
скрип кровати, на которой ворочался Кудимов.  Было  принято  решение  занять
соседнюю  с   конспиративной   квартиру,   что   было   тут   же   проделано
профессионально, без малейшего шума и крика. Ожидание  продолжалось,  жильцы
трех квартир смотрели свои  телевизоры,  отвечали  на  телефонные  звонки  и
испуганно протискивались по коридору на кухню мимо  бойцов  группы  захвата,
затянутых в бронежилеты и с короткими автоматами наготове.
   Наконец  пост  внешнего  наблюдения  сообщил,  что  в   конце   проспекта
показалась ожидаемая машина.
   Увидев автомобиль, на котором его товарищи уехали на  операцию,  Зелински
бросился, размахивая руками, наперерез. Сердце бешено  колотилось  в  груди:
вот  он,  единственный   шанс   вовремя   предупредить   своих   о   провале
конспиративной квартиры.
   Муха, сидевший за рулем, удивился:
   - Что это он?
   - Пьяный, - небрежно бросил Нейл Янг, разглядевший Зелински.
   - Берем, - скомандовал Док.
   Уже  вплотную  подбежав  к  затормозившей  машине,  Зелински   неожиданно
обнаружил, что видит в ней только одно знакомое  лицо:  Нейл  Янг  сидел  на
заднем сиденье между двумя незнакомыми людьми. И пока он переваривал это,  в
лицо молодого романтичного человека уже глядело два ствола.
   - Потеснитесь, ребята, - сказал Муха.
   Артист вышел из автомобиля и пропустил Зелински вперед, по дороге отобрав
у него оружие. Вскоре автомобиль тронулся дальше.
   - Кого это нам бог послал? - спросил Артист у Нейла Янга.
   - Идиота, - ответил тот.
   * * *
   По  дороге  в  Климовск,  в  гости  к  Стрельчинскому,  Голубков  спросил
Пастухова:
   - Как твои ребра?
   - Ребра ничего, терпят.
   - Зачем сам полез по стене?  Мог  сорвать  операцию.  Надо  было  Боцмана
послать.
   - Боцман рубашку придумал на дверях, мне бы ввек не  догадаться.  Это  он
вам англичанина тепленьким "слепил". Так что спасибо за заботу,  но  мне  бы
другое...
   - Что?
   - Ольга дома волнуется. Я ей позвонил, а она не верит, что  я  в  Москве.
Говорит, что звоню по сотовому, и не узнать откуда.
   - В чем проблема? После  Стрельчинского  поезжай  домой,  успокой  семью.
Пастухов покачал головой:
   - Может, вы позвоните, Константин Дмитриевич?
   Голубков со вздохом взял у него трубку:
   - Ночь же, Сергей.
   - Ничего. Ей все равно не спится. Полковник набрал  номер;  трубку  сняли
после первого же гудка.
   - Да, - послышался встревоженный голос.
   - Здравствуйте, Оля. Это полковник Голубков, узнали?
   - Что-то с Сережей, Константин Дмитриевич? - был первый ее вопрос.
   - С Сережей? Нет, ничего. Сидит вот рядом со мной в машине. - И  Голубков
повернулся к Сергею. - Подай голос.
   Пастухов смущенно сказал в протянутую трубку:
   - Все в порядке, Оля, не волнуйся. Голубков продолжил:
   - Ты уж извини, Оля. Это я виноват -  никак  не  могу  отпустить  его  со
службы. Тут у нас запарка небольшая вышла...
   - Я  все  понимаю,  Константин  Дмитриевич.  Я  офицерская  жена.  Только
скажите: с ним правда все в порядке?
   - Здоров, как бык. Правда, по ребрам получил недавно, но на него это  как
бы и не влияет. Сегодня гимнастикой занимался - любо-дорого смотреть.
   - Спасибо, что позвонили, Константин Дмитриевич. Я вам так верю. Вы  меня
успокоили. Он скоро сможет быть дома?
   - Ну об этом вы с ним сами поговорите, я же не передатчик. -  И  Голубков
еще раз протянул трубку Сергею.
   - Рассчитываю быть утром, но не обещаю, Оля, ты уж прости.  Действительно
у нас тут малость запарка вышла...
   - Не забудь Настьке коньки купить.
   - Я помню.
   - Тогда пока! Да, у нас все в порядке.
   - Терпи, Олюшка, - служба.
   - Хорошо, Сережа. Я терплю.
   Пастухов, положив трубку, сидел нахохлившись. Корил себя молчком  за  то,
какой плохой из него муж и отец...
   * * *
   Посты наблюдения ФСБ вокруг конспиративной квартиры продолжали сообщать в
центр о продвижении англичан:
   - Машину встретил какой-то молодой мужчина. Возможно, засек нас  и  хочет
предупредить своих. Всем к бою! - прозвучала в эфире команда.  -  Машине  не
дать уйти!
   И сразу после этого:
   -  Отбой!  Машина  продолжает  движение  в  сторону  дома.  Скорость   не
увеличилась. Следующий пост:
   - Покидают машину и направляются в подъезд. Всего шесть человек.
   В кабинете руководителя ФСБ было принято мгновенное решение:
   - Группе захвата приготовиться. Попасть в квартиру "на спине" у англичан.
Без трупов, но чтобы при этом ни один из них не ушел, повторяем, ни один!
   Дверь в квартиру наконец отворилась. Удивленный  Мирзо  Кудимов  смотрел,
как в квартиру, не торопясь, входит Нейл Янг, а за ним -  Джон  Зелински.  И
только увидев за ними незнакомые лица,  Кудимов  понял,  что  ФСБ  взяла  их
снаружи. Однако в следующий момент ему пришлось удивиться снова.
   Он, конечно, не мог видеть, как дверь соседней квартиры распахнулась, как
на группу Дока выкатилась волна спецназовцев в камуфляже  и  масках.  Но  он
видел едва ли  не  всю  последовавшую  за  этим  заваруху.  Артист,  который
находился слева и был ближе всех к нападавшим, тут же сделал первому из  них
подсечку, а Боцман свалил второго, влезшего в квартиру,  можно  сказать,  по
головам.  Таким  образом,  в  первое  же  мгновение  в  дверях  образовалась
"баррикада" из трех  тел,  нижнее  из  которых,  к  сожалению,  принадлежало
Артисту.
   Сверху  и  снизу  по  лестнице  уже   грохотали   ботинки   двух   других
подразделений.  Прогремела  очередь  в  потолок,  и   раздались   не   менее
впечатляющие крики:
   - Лежать! Всем лежать! Брось оружие!
   Последнее было бессмыслицей, потому что никто из группы  Дока  оружия  не
вынимал. И сразу стало ясно, что случилось именно  то,  о  чем  предупреждал
Нифонтов: "Народу вокруг будет крутиться много, по своим не палите".
   Кудимов тяжело упал с кровати и перекатился по полу в  сторону,  подальше
от линии огня.
   Пока Пастух и Муха проталкивали вперед англичан, Боцман  принял  на  себя
спецназовца, прыгнувшего с лестницы через завал из тел. Успев отключить  его
ударом в нос, Боцман влетел в квартиру спиной вперед в обнимку с  ослабевшим
телом спецназовца.
   Он исхитрился тут же захлопнуть входную дверь ногой и сразу  же  услышал,
как снаружи по ней хлестнули автоматные очереди. Однако  выходных  дырок  не
появилось: оказывается, предусмотрительный владелец квартиры едва ли  не  на
этот самый случай обзавелся металлической дверью.
   Док, увидев "пленного", крикнул:
   - Боцман, пошарь, у него должен быть переговорник!
   В гостиной и на кухне послышался звон разбитых окон. Док бросился к  окну
в комнате Кудимова.
   - Прекратить стрельбу, мы свои! СВР!
   - Подстрелят, гады, - мрачно предрек Муха.
   Боцман схватил  трофейный  автомат  и,  хоронясь  за  углом  коридора,  в
бронированную дверь всадил длинную очередь, уже зная, что для нападающих это
неопасно. И сразу стало тихо: бойцы, штурмовавшие окна и  дверь,  затаились,
прежде чем открыть ответный огонь.
   Высадив в маленькой комнате оконные стекла,  Док  и  Муха  несколько  раз
выпалили в небо. Штурмовики, готовившиеся спуститься на  шнурах  и  к  этому
окну, сразу же укрылись на нависающем над окном балконе.
   Нейл и Джон Зелински, проклиная все на свете, залегли рядом с Кудимовым.
   Боцман тем временем выпустил еще очередь в дверь и крикнул, чтобы  отбить
охоту героически лезть под пули у тех ребят, которые уже проникли в гостиную
и на кухню:
   - Не лезьте, стреляю по ногам! Потом сорвал переговорник с  "пленного"  и
крикнул в него:
   - Прекратите огонь, придурки! Говорят же вам, в квартире свои! Кто  ведет
штурм? Прием!
   По-видимому,  Боцмана   все-таки   кто-то   услышал.   Из   переговорника
послышалась команда:
   - Прекратить штурм! - И вопрос в свою очередь: - Кто в квартире?
   Боцман повторил версию Дока:
   - СВР.
   - Немедленно бросьте оружие и сдайтесь! Штурм ведет группа захвата ФСБ!
   - Хрен вам, - ответил Боцман. - У нас свое начальство и другой приказ!
   - Мы будем штурмовать, - пригрозили с той стороны.
   - Я кидаю вашим ребятам на кухню свое удостоверение, - сказал Боцман. - А
ты, козел, наверное, хочешь под трибунал!
   Боцман кинул в сторону кухни фальшивое удостоверение, которое получил для
проведения операции в управлении.
   На полу у стены Зелински сказал Нейлу Янгу:
   - Послушайте, Нейл...
   - Что?
   - Хочу сказать, что теперь я согласен с вашим мнением обо мне.
   Док в это время успел связаться по собственному переговорному  устройству
с управлением:
   - Говорит Док.  У  нас  силовое  столкновение  с  ФСБ  на  конспиративной
квартире.
   Через секунду ему ответили:
   - Нифонтов связывается с ФСБ, спрашивает, есть ли трупы?
   - Пока нет. Но у них остался Артист, а у нас один из их команды  -  пусть
произведут обмен пленными.
   Из переговорника ФСБ послышался голос:
   - Командир, какая-то чушь: удостоверение вообще МВД. Это липа!
   -  Не  стрелять,  -  прозвучало  в  ответ.  -   Начальство   вступило   в
переговоры...
   * * *
   Пастух и Голубков прибыли в Климовск часа в два ночи и только  с  помощью
какого-то позднего гуляки отыскали нужный  им  адрес.  Постояли  под  дверью
Стрельчинского. В квартире было тихо.
   - Он женат? - спросил Пастухов.
   - Холостяк, - ответил Голубков, знавший и помнивший все.
   Пастухов завозился с отмычками.
   - Дай-ка я, - сказал полковник и, осмотрев  замочное  гнездо,  засунул  в
щель три замысловатых стерженька, пошевелил ими, повернул. - Прошу в дом,  -
наконец пригласил он, отворяя дверь.
   Они бесшумно вошли в квартиру. На кухне - следы вчерашнего  пиршества.  В
комнате две фигуры, разметавшиеся на кровати. Одна, конечно, женская.
   Пастухов потормошил Стрельчинского:
   - Подъем.
   Тот  что-то  неразборчиво   пробормотал.   Пришлось   встряхнуть   майора
посильнее. Стрельчинский вздрогнул и вскочил. Потянулся к торшеру.
   - Зачем же подругу беспокоить? - покачал головой Голубков.
   - Кто? Что? - Сильный испуг отразился на лице мужчины.
   - Иди на кухню, - приказал Голубков, выходя из комнаты.
   Стрельчинский, уже одетый,  примчался  на  кухню  немедленно,  застегивая
брюки на ходу. На лице читались явные признаки вчерашнего веселья, спросонья
и с похмелья соображал он туговато.
   - Как вы меня нашли? Как вошли? - бормотал он ненужные вопросы.
   - Понадобился, вот и нашли, - сказал ему  Голубков.  -  И  войти  -  дело
нехитрое. Сядь, не мельтеши.
   Пастухов открыл окно, запуская в прокуренное  помещение  свежий  утренний
воздух. Стрельчинский поежился.
   - Долг свой помнишь? - взял Пастухов быка за рога.
   Стрельчинский молчал, обхватив себя руками.
   - Что молчишь, когда тебя человек о долге спрашивает? - вставил Голубков.
- Или у тебя без бензина память слабеет?
   От этих слов Стрельчинского будто ударило током:
   - Что вы хотите от меня? Все, что есть - машина, квартира, - все ваше...
   Пастухов оглядел кухню и обнаружил початую бутылку водки.
   - Давай-ка выпей, а то смотреть на тебя противно.
   Стрельчинский покачал головой:
   - Не похмеляюсь. Не пью перед службой.
   - Тогда соберись и слушай меня  внимательно.  Машину  и  квартиру  оставь
себе. Для меня выполнишь небольшое поручение, но выполнишь  его  сегодня  же
без сучка без задоринки.
   - Что я должен сделать? Узбеки меня действительно спалят...
   - Сегодня ты должен под любым предлогом случайно встретиться  с  Тимуром.
Это возможно?
   - Да, - тихо ответил Стрельчинский.
   - Ты всего-навсего попросишь у него сделать  тебе  небольшую  услугу.  За
деньги.
   - Какую?
   - Скажешь, что на всякий пожарный случай хочешь изготовить себе фальшивые
документы. А то, мол, спишь плохо по ночам. Сможешь? Или это слишком сложно?
   - Нет. Это я могу.
   - Это все, что от тебя требуется. Стрельчинский не поверил ушам.
   - На какую фамилию, какие документы я должен сделать? И что потом?
   - А это нам все равно, - объяснил Голубков. - Нам нужно узнать,  кто  для
него изготавливает липовые ксивы. И только. Поэтому проси Тимура так,  чтобы
он не отказал. В одежду засунешь микрофон.
   Пастухов достал из кармана изящный зажим для галстука и положил его перед
Стрельчинским.
   - Документы заказывай, какие хочешь, нам на это совершенно наплевать. Все
ясно?
   - Так точно.
   - Как ты собираешься увидеться с Тимуром?
   - Очень просто. Подъеду к нему в ресторан, спрошу, есть ли он, загляну  в
кабинет на минутку - поговорить по делу. Попрошу. Он не откажет, ведь я  ему
только что услугу оказал. Так что проблем не вижу.
   Голубков внимательно посмотрел на Стрельчинского:
   - С повинной к Тимуру не побежишь?
   - Я?! Да он меня сразу же убьет. Ни за какие  услуги  не  простит.  Закон
один. Так что здесь моя песенка спета.
   - Хорошо. Тогда поставь-ка чайку и собирайся. Поедешь с нами.
   - Рано же совсем.
   - Ничего, по Москве погуляешь с моим человеком.
   * * *
   Ближе к утру Нифонтов вышел на связь и  приказал  Голубкову  и  Пастухову
заниматься Стрельчинским, не показываясь в управлении.
   - Пастуху скажи, что его ребят я  отправил  по  домам  спать.  Англичанин
ведет переговоры с Лондоном из нашего технического центра. Давайте добывайте
паспортные данные, это сейчас главное.
   Положив трубку, Нифонтов засобирался в Кремль, где ему предстояла встреча
с  куратором  в  присутствии  шефа  ФСБ.  Ночью  они  кое-как  договорились:
"пленные" были обменяны, англичане и компьютер уехали в управление,  Кудимов
и   конспиративная   квартира   остались   в   распоряжении   ФСБ.   Встреча
Стрельчинского с узбеком Тимуром прошла  как  по  писаному.  Голубков  лично
слушал их разговор из машины.
   - ...Что ты, дорогой, в бега собрался? - заохал Тимур. - Может, тебя  кто
напугал? Я могу помочь, если что надо.
   Стрельчинский тонко всхохатывал, играя свою роль вполне достоверно:
   - Мне пока и здесь хорошо. Квартиру себе купил. Обживаюсь. Дело  молодое,
холостое. Просто хочу спокойно спать по ночам, а  в  нужный  момент  сделать
ручкой своей службе и ментам. Когда денег на жизнь накоплю.
   - Ну что ж, правильно мыслишь. Грех не помочь
   хорошему человеку.
   Слышно было, как Тимур берет трубку телефона
   и звонит кому-то:
   - Егор Кузьмич, загляни ко мне,  покушай  в  ресторане  сегодня.  Балычок
свежий. Да... Там за столиком будет сидеть молодой красивый майор-летун. Вот
он тебя о чем-то попросит, а ты ему уж выполни эту просьбу. Хорошо? Ну  будь
здоров на долгие годы.
   - Спасибо, Тимур, - поблагодарил Стрельчинский.
   - Он через часок подойдет. Смешной такой старик...
   "Смешной старик" в соломенной  шляпе  действительно  вскоре  появился  на
лестнице, ведущей в ресторан.
   * * *
   ..."Ниссану"  Пастухова  довольно  долго  пришлось   сопровождать   Егора
Кузьмича, пока старичок бодро шел московскими  улицами.  Он,  видимо,  любил
совершать моцион.  Наконец  старичок  вошел  в  какую-то  контору  в  районе
Кузнецкого Моста.
   Контора оказалась из богатых: евроотделка, охрана,  самый  центр  города.
Роскошная вывеска гласила: "АртГраф. Реклама и дизайн".
   - Старичок-то не  рукодельем  занимается,  -  заметил  Голубков,  покидая
машину.
   Охранник остановил их и не допускающим возражения тоном спросил, куда это
они направляются
   - К Егору Кузьмичу.
   - Он вас ждет?
   - Мы старые знакомые.
   - Кто такие? Я позвоню, - потянулся он к внутреннему телефону.
   Пастухов  наполовину  вытащил  из  кобуры  пистолет,  заставив  охранника
побледнеть,  и  через  мгновение  Голубков,  который  собирался   предъявить
какое-то удостоверение, обнаружил,  что  проход  свободен,  а  сторож,  немо
хватая воздух ртом, тихо сидит на своем стуле.
   - Ну вот и ладно, - сказал Пастухов и уточнил  у  охранника:  -  Ты  тихо
посидишь или на всякий случай вырубить тебя?
   - Я вас не видел, - хрипло выдавил сообразительный охранник.
   - Где он сидит-то, Егор Кузьмич?
   - Второй этаж направо в торце. - Охранник был сама вежливость.
   Как художественный салон "АртГраф" поражал взгляд: в комнатах - на стенах
и на стендах, на мольбертах и столах - висели и  лежали  десятки  готовых  и
находящихся  в  работе  плакатов,  интерьеров,  буклетов.  Поражало   обилие
техники, десятки людей  сновали,  курили,  спорили,  перебирали  фотографии,
корпели над компьютерами и колдовали над  эскизами  с  простыми  и  цветными
карандашами.
   У Егора Кузьмина оказался просторный  кабинет-мастерская  -  с  граверным
оборудованием,  офортным  станком,   огромным   увеличительным   стеклом   с
подсветкой. Увидев гостей, он любезно спросил:
   - Что вам угодно, молодые люди?
   Голубков, подумав, вытащил и положил на стол одно из  своих  внушительных
удостоверений. Старик  внимательно  изучил  документ,  используя  лупу,  как
часовых дел мастер.
   - Настоящее, - сделал он вывод. - Чем могу быть полезен?
   - Мне нужны две  фамилии,  которые  вы  поставили  недавно  на  фальшивых
документах. Старичок покачал головой:
   -  Фальшивыми  документами  я  не  занимаюсь  с  одна  тысяча   девятьсот
шестьдесят пятого года. Судя по тому, что вы - в вашем-то чине - пришли сюда
сами, у вас нет против меня ни-че-го. Так что прошу себя зря  не  утруждать,
ничем подобным, повторяю, я не занимаюсь.
   Голубков достал переговорник и нажал кнопку. Оттуда послышалось:
   - Дежурный Снегирев слушает.
   - Пришли мне две оперативно-следственные бригады по адресу...
   Егор Кузьмин всплеснул руками:
   - И постановление на обыск у вас имеется? С подписью районного  прокурора
и печатью по всей форме?
   - Как ваша фирма называется, - спросил Голубков,  который  демонстративно
извлек из кармана бланк постановления на обыск и  выбирал  теперь  на  столе
ручку, чтобы заполнить его. - "АртГраф"?
   Вписав все, что надо, он протянул постановление  шустрому  старичку.  Тот
изучил документ, потер подбородок вспотевшей ладонью.
   Вмешался в затянувшуюся паузу Пастухов:
   -  Заняты  вы,  Егор  Кузьмич,  изготовлением  фальшивых  документов.   В
частности, для Тимура Хабибуллаева. На нем, кстати, и засветились. Записи  и
съемки ваших  деловых  контактов  у  нас  есть,  в  ходе  следствия  вам  их
предъявят. А здесь у вас нам придется поискать вещественные  доказательства.
Думаю, кое-что мы найдем без особых усилий. А  заодно  досконально  проверим
всю эту вашу шарашку. Уж  больно  много  здесь  техники,  которая  позволяет
изготовить практически все, что угодно.
   Старичок вздохнул:
   - Интересно, во что же я такое вляпался, раз потребовалось на меня  такие
средства и силы привлекать? Ума не приложу... Пропала спокойная старость,  -
подытожил он сокрушенно.
   Под окном взвизгнули тормоза.
   - Сергей, иди встреть там ребят, - попросил Голубков.
   Пастухов ушел.
   - Давайте начистоту, - предложил Голубков.
   - Давайте, - с подчеркнутой готовностью согласился Егор Кузьмин.
   - Да не ерничайте вы, Егор Кузьмич, - с усмешкой сказал Голубков. - Вы же
видите, что с вами не шутят. Назовете две фамилии - и я с  вами  попрощаюсь.
Да и оперативники поедут по своим делам...
   -  Сделайте  любезность,  Вячеслав  Валерьевич,   -   вспомнил   старичок
имя-отчество из документа, - отошлите  ваши  машины,  а  то  коллеги  начнут
волнова