акая аппаратура, что  не  пройдет  никакой  сигнал.
Задание получили? Кто встречался с вами? Тот же самый, что и на вилле?
   - По голосу - не он, а так - все похоже, - ответил Иван. - Сплошные тайны
мадридского двора. Ни лица, ни фигуры. Полная  темнота.  По  запаху  человек
курящий. Военный и в чинах.
   - Почему так думаете? - спросил Голубков.
   - Рыбак рыбака... - усмехнулся Док. - Строй речи, лексикон, а  главное  -
интонация. Привык командовать. Причем не гражданскими.
   - Мне тоже так показалось, - сказал Пастух. - А вообще,  честно  сказать,
вконец мы запутались - кто есть кто и кто какую игру играет.
   - Специфика нашего времени,  -  невесело  согласился  Голубков.  -  Поди,
разберись, где человек, где оборотень. А  теперь  сжато  доложите,  что  вам
приказано сделать. Где, когда - короче, весь график.
   - Завтра в полночь с аэродрома в Кубинке  уходит  транспортный  Ил-76.  В
девятнадцать тридцать нас встретят их люди на платформе Голицыне, под  видом
охраны доставят на борт.  В  грузовом  отсеке  самолета  уже  будет  груз  и
охранники. Мы должны уложить и заменить этих людей.
   - Сколько будет охранников? - спросил Голубков.
   - Шестеро. Он дал понять, что груз будет очень  серьезным.  Да,  вот  еще
что! - вспомнил Пастух. - Наверное, это важно. Он почему-то все время  давил
на патриотические чувства. "Интересы России, интересы России..."
   - Да-да... - задумчиво проговорил Голубков.  -  "Интересы..."  Значит,  в
Кубинке... Слушаю дальше.
   -  Кладем  охрану,  проходим  в  пилотскую,  наставляем  стволы,  требуем
изменить курс согласно карте, которую нам вместе с  оружием  вручат  уже  на
борту.
   - Так, а дальше?
   - Это все.
   - Ну а гарантии для вас? - спросил полковник.
   - В  точке  посадки  нас  будут  ждать  их  друзья.  Они  обеспечат  наше
возвращение в Москву. Оплата услуг здесь же. Как говорится, по факту.
   - Сильные гарантии, - усмехнулся Голубков. - Ну а что  за  груз-то  хоть,
намекнул?
   - Полунамеком. Какая-то техника, связанная  с  нефтью.  Крупногабаритная.
Насосы, что ли?
   - То, что вам сообщили, - вполне правдоподобно, - сказал Голубков.  -  Но
мы  не  знаем,  что  за  груз,  кому  он  предназначается  и   куда   должны
перенаправить его вы. Момент истины тут может открыться уже только на  борту
транспортника. Так что опять все упирается в вас.
   - Но вы хотя бы догадываетесь, что там может быть? - раздраженно  спросил
Пастух. - Вдруг бомба водородная! Или золота вагон. По нынешним  временам  я
бы не удивился. Во всяком случае, подготовка соответствующая.
   - Кое-какие контуры наметились, - глубоко затянулся сигаретой  полковник.
- Есть основания думать, что речь идет о новейшем ракетном двигателе, какого
нет  еще  даже  у  американцев.  Ваше  дело  -  снять  все  вопросы.   Когда
предотвратите угон, вернете самолет, возьмете исполнителей - тогда и узнаем,
что за товар теперь в ходу и чья тут задумка.
   - В общем, все ясно, - сказал Сергей. - Мы в деле, вход рубль, а выход  -
два... Ответьте нам на такой  вопрос:  можем  ли  мы  рассчитывать,  что  вы
прикроете хотя бы наши семьи?
   - Буду честен, капитан, - сказал Голубков. - Крутить вола тут  нечего.  Я
могу ответить на твой вопрос только так: сможем прикрыть  и  защитить  ваших
родных лишь в пределах возможного. Но я  сам  не  знаю,  где  кончаются  эти
пределы. Мы схватились с такой силой... И опять-таки все зависит от вас.
   - Ответ обнадеживающий, - вздохнул Док.
   - Все, расстаемся, - сказал Голубков. - Время вышло. Когда увидимся, да и
увидимся ли вообще, теперь один Бог ведает. Но помните - мы  в  связке,  как
альпинисты.
   Иван и Пастух  уже  хотели  было  покинуть  "форд",  как  вдруг  Голубков
спросил:
   - Когда они начинают отсчет времени?
   - Они начали его час назад, - сказал Пастух.  -  С  той  минуты,  как  мы
приняли их предложение. Хотя выбора у нас, сами понимаете, не было.
   - Да, вот еще что, - сказал Иван. - Человек, с которым  мы  сейчас  имели
встречу, представился конкурентом той фигуры, с которой мы  толковали  ночью
на вилле. Мы не  видели  ни  того,  ни  другого.  В  одной  они  связке  или
действительно конкуренты - кто их знает.
   - Сегодня мы провели анализ и пришли к выводу,  что  здесь  действительно
столкнулись интересы двух,  а  то  и  трех  конкурирующих  групп,  -  кивнул
Голубков.
   - Ого! - воскликнул Док. - Это в какую же крутую разборку вы нас изволили
впутать?
   - Подождите! Тогда, боюсь, мы  здорово  лопухнулись,  -  вдруг  сообразил
Пастух. - Мы-то думали - вышли  на  "стрелку"  с  теми,  кто  нас  на  вилле
принимал... И что-то слишком быстро он свернул разговор.
   - Да ты что? - вскрикнул Голубков. - Тогда  это  может  быть  смертельным
проколом!
   - Но вы поймите, - сказал Пастух, - там, на вилле, нам сказали  ждать,  и
мы ждали. Нам позвонили, назначили место и время - мы прибыли. Нас  встретил
человек, который вез нас с той виллы... Что мы должны были  думать?  Ясно  -
одна шайка. Так ведь?
   - Значит, никакой Кубинки! - приказал Голубков.  -  Кубинка  сгорела.  Вы
раскрыты - там вас встретят таким огнем.
   - Константин Дмитриевич, - севшим голосом проговорил Пастух, - у  Артиста
наши ребята. Ведь туда сейчас придут! Надо  их  срочно  предупредить,  чтобы
уходили.
   Голубков быстро схватил трубку телефона, набрал номер.
   - Черт, занято! Что же делать? Подумав мгновение, сказал:
   - Вот что, мужики, если мы туда сами сунемся,  чтобы  прикрыть  ребят,  -
операции конец. Сейчас это можете сделать только вы. Гоните туда! Вы  должны
успеть опередить тех, кого туда могут послать.
   - Оружие! - потребовал Пастух.
   -Держите, - Голубков достал из бардачка "форда" два пистолета "гюрза".  -
Дальше вас никто  не  остановит.  Гоните!  Мы  сообщим  по  трассе.  Где  вы
встречаетесь? - крикнул он им вдогонку. - Резервная явка?
   - Они знают! - отозвался Пастух. Они выскочили из "форда"  и  кинулись  к
своей машине. Около нее стояли гаишники.
   - Ну что, доказали? - злобно крикнул Док одному из них.
   - Ты полегче, полегче, - подкинул тот автомат на груди.  -  Держите  ваши
документы и катитесь. Пастух завел мотор и сорвался с места.
   * * *
   Расставшись с  Пастуховым  и  Перегудовым,  полковник  Голубков  приказал
водителю "форда" во весь опор мчаться на одну из явочных  служебных  квартир
управления в районе  Теплого  Стана.  Надо  было,  не  откладывая,  доложить
обстановку начальнику управления генералу Нифонтову.
   Голубков чувствовал, что измотан до предела. Все-таки пятьдесят два  года
- это не тридцать и даже не сорок.
   Он почти не спал уже около двух суток.  Лишь  пока  носился  по  весенней
Москве  и  области  в  разных  неприметных  с  виду  "Волгах"  с  усиленными
мерсовскими моторами удавалось вздремнуть от силы двадцать - тридцать  минут
кряду. Но резкое торможение, крутой поворот, вызов по рации  вновь  и  вновь
вырывали его из сна, и он тотчас оказывался включенным в работу, требовавшую
предельной концентрации и ясности ума.
   Казалось, болел и гудел каждый нерв, каждая  клетка  мозга  под  черепной
коробкой. Но об отдыхе и сне теперь и думать не приходилось.  А  предстоящие
дни обещали выдаться еще более напряженными: судя  по  всему,  многомесячная
сложнейшая операция входила в завершающую фазу.
   Шел десятый месяц, как Голубков  был  назначен  начальником  оперативного
отдела управления по планированию специальных мероприятий самого  секретного
ведомства новой России.
   Эта должность требовала его непосредственного участия в разработке  сразу
множества дел и операций. Но теперь ситуация сложилась  так,  что  ему  было
поручено  заниматься  лишь  одним:  разгадыванием  многосложной   преступной
авантюры, которую имело право разрабатывать только их  управление,  напрямую
подчинявшееся высшему лицу в государстве. Их  могущественное  учреждение,  о
существовании которого было известно  предельно  ограниченному  числу  особо
доверенных лиц.
   Создание их управления было вызвано  возникшей  острейшей  необходимостью
иметь независимый эффективный инструмент для решения вот таких особо сложных
и щепетильных оперативных задач, которые по нынешним ненадежным временам уже
нельзя было доверить  ни  Генпрокуратуре,  ни  МВД,  ни  Федеральной  службе
безопасности. На каких-то этапах управлению можно было  вступать  с  ними  в
контакт,  осторожно  взаимодействовать  и  строго  дозированно  обмениваться
имеющимися сведениями, но прямое привлечение их  сил  к  сложнейшим  акциям,
проводимым  управлением,  исключалось.  Здесь  требовалась  тысячепроцентная
гарантия того, что сверхценная тайная информация будет сохранена и не  уйдет
на сторону.
   С момента создания в конце девяносто первого  года  управление  возглавил
генерал-лейтенант Волков,  а  после  его  самоубийства  -  генерал-лейтенант
Нифонтов.
   Сердцем и мозгом управления по праву считался его аналитический центр.
   Никому не известные  блестящие  эксперты-специалисты  вели  здесь  работу
величайшей государственной важности, по сути дела аналогичную  той,  которая
входила в обязанности резидентов разведсетей за границей, но с той разницей,
что они решали ту же самую задачу внутри  собственной  страны,  одновременно
совмещая работу разведки и контрразведки.
   Именно в недрах аналитического центра чуть более полугода назад у  одного
из его ведущих сотрудников  зародилось  подозрение,  что  кто-то  из  высших
российских руководителей, причастный  к  оборонной  промышленности,  военной
науке и военно-промышленному комплексу, пытается  установить  через  сложную
цепь посредников тайный контакт с одной  из  самых  одиозных  фигур  мировой
политики - правителем исламского государства в Азии, эмирата Рашиджистан.
   Этот властитель,  бессменно  и  безраздельно  правивший  в  своей  стране
двадцать третий год, коварный и воинственный  политик,  давно  подавивший  в
своем отечестве всякое инакомыслие и сопротивление, уже несколько лет  давал
понять остальному миру,  что  близок  тот  час,  когда  в  его  руках  будет
собственное  термоядерное  оружие,  -  мол,  работы  по  его  созданию   уже
завершаются.
   И согласно имеющимся в управлении данным эти его намеки и заявления вовсе
не были пустым бахвальством авантюриста-параноика или блефом.
   Из секретной докладной аналитической записки:
   "Как    достоверно    установлено    нашим    источником     по     линии
военно-стратегической  разведки,  правитель  государства  Рашиджистан   эмир
Хусейн аль-Рашид-Шах, ныне  являющийся  обладателем  не  только  гигантского
личного состояния, но  и  единоличным  распорядителем  финансов  собственной
страны, всеми доступными ему средствами принудил работать на себя  не  менее
60 высоко эрудированных, блестяще подготовленных физиков-атомщиков,  химиков
и инженеров-конструкторов  из  разных  стран,  способных  в  короткие  сроки
разработать и запустить в малую  серию  современное  мобильное  термоядерное
оружие.
   К  сведению.  Государство  Рашиджистан,  где  установлен   режим   личной
диктатуры эмира  Рашид-Шаха,  располагает  крупнейшими  запасами  лучшей  на
планете бесцветной нефти.  Этот  ценнейший  продукт,  несмотря  на  торговое
эмбарго, наложенное ООН, и политику изоляционизма, проводимую  режимом,  тем
не менее, через цепи торговых посредников тайно переправляется и реализуется
на международном рынке, что приносит ежегодную прибыль, сопоставимую  только
с доходами самых крупных нефтедобывающих стран.
   По агентурным донесениям  российской  и  западных  разведок,  государство
Рашид-Шаха уже сумело к середине 90-х  годов  тайно  провести  два  или  три
испытания собственного термоядерного оружия мощностью до 1  мегатонны.  Судя
по  всему,  заряды  взрывались  в  глубинных   многокилометровых   скважинах
океанского  шельфа,   благодаря   чему   подкупленные   эмиром   Рашид-Шахом
иностранные  эксперты  и  консультанты  сумели  достаточно  квалифицированно
выдать их за подводные океанские землетрясения - цунами.
   То, что Рашид-Шах, хотя бы даже и в небольшом  количестве,  действительно
располагает ядерными зарядами, косвенно подтверждается и тем, что  с  начала
1994 года он активно занимается разработкой собственных средств  доставки  и
не менее целенаправленным поиском  каналов  получения  действующих  натурных
образцов этой техники и соответствующей научно-технической документации.
   Есть основания полагать, что в связи с недоступностью получения  наиболее
современных и перспективных ракетно-космических технологий в странах  Запада
Рашид-Шах, исходя из ситуации, сложившейся  в  нашей  стране,  активизировал
свои усилия на российском направлении.
   В свете вышесказанного необходимо форсировать работы  по  разгадке  особо
сложного кодового ключа для скорейшей компьютерной  расшифровки  спутниковых
радиограмм, прошедших в эфире на закрытых частотах правительственной связи с
сентября по  декабрь  прошлого  года  и  перехваченных  нашими  техническими
службами в Эль-Рашиде и Москве.
   З а к л ю ч е н и е
   Попав в руки такой  опасной  политической  фигуры,  как  эмир  Рашид-Шах,
проводящий открыто агрессивную авантюристическую политику, оружие  массового
поражения  вместе  со  средствами  его  доставки  неизбежно  станет  грозным
фактором военно-стратегической нестабильности в большинстве регионов Азии, а
возможно, и всего мира. Тактика ракетно-ядерного  шантажа  из  потенциальной
возможности станет реальностью, что кардинально изменит всю  геополитическую
ситуацию.
   По нашему мнению,  сложившееся  положение  является  крайне  тревожным  и
требует  оперативных  решений  на  самом  высоком  политическом  уровне  для
предотвращения  возможных  непоправимых  последствий,  грозящих  не   только
ближайшим соседям Рашиджистана, но также России и всему человечеству".
   * * *
   В то январское утро около  полугода  назад  полковника  Голубкова  вызвал
начальник управления генерал Нифонтов. Поздоровавшись, Александр  Николаевич
некоторое время молчал, как бы собираясь с мыслями. Голубков  ждал.  Наконец
Нифонтов взглянул в глаза своему первому заместителю:
   - А что, Константин Дмитриевич,  как  вы  посмотрите  на  то,  чтобы  нам
немного проветриться?
   По его выразительному взгляду Голубков тотчас понял, что тот вкладывал  в
эти слова: даже здесь, даже у себя,  где  самой  чувствительной  аппаратурой
были "просвечены" все стены, потолки и оборудование каждой комнаты, Нифонтов
не чувствовал себя в полной мере уверенным, что  их  не  услышит  кто-нибудь
третий.
   Был зимний ветреный день, к прогулкам никак не располагавший, но Голубков
охотно согласился.
   - Поедем в моей машине, - сказал Нифонтов.  И  уже  минут  через  десять,
влившись в поток транспорта  на  Беговой,  они  катили  в  черном  "вольво",
удаляясь от центра. Погода была отвратительная, в ветровое  стекло  сплошным
потоком летел серый снег.
   Нифонтов был мрачен. Когда Голубков вопросительно взглянул на  него,  тот
незаметно кивнул в сторону водителя,  и  полковник  осекся  на  полуслове  ~
видимо, разговор должен был пойти о чем-то слишком важном.
   Неожиданно Александр Николаевич нажал кнопку и опустил стекло, отделяющее
задний салон от водительского сиденья.
   - Вот что, майор, остановите-ка  за  углом.  Мы  сейчас  выйдем,  немного
пройдемся и подышим воздухом. Можете быть свободны. В  семнадцать  ноль-ноль
ждите нас там же, где высадите.
   И они оказались на  резком  ветру  с  колючими  ледяными  иглами  -  двое
немолодых мужчин в штатском, по виду которых решительно  никто  не  смог  бы
догадаться, кто они такие и чем занимаются.
   - Вот так-то лучше, - сказал Нифонтов, когда "вольво" исчез и смешался  с
машинами в дорожной лавине. - Сейчас нам  не  надо  ни  глаз,  ни  ушей,  ни
охраны.
   - А наружники?
   -  Не  волнуйтесь,  Константин  Дмитриевич.  Я  подготовил  нашу  встречу
довольно тщательно. Но... как сказал поэт, "и все же, все же, все же...".
   Они спустились в подземный переход, проехали  в  поезде  метро  несколько
остановок,  снова  поднялись  на  поверхность  и  вскоре  уже  топтались  на
платформе пригородных электричек. Потом, в последнее мгновенье,  прыгнули  в
закрывающиеся двери зеленого вагона, и, только когда поезд понесся в сторону
Баковки и они остались  одни  в  промерзлом,  прокуренном  тамбуре,  генерал
Нифонтов заговорил без опаски и оглядки.
   - Вчера я  прочитал  секретную  докладную  моего  особо  информированного
источника  наверху.  Кажется,  у  кого-то  из  наших   высших   бонз   вдруг
обнаружились общие интересы с Рашид-Шахом.
   Полковник Голубков не удивился.
   - Этого следовало ожидать. Эмир был бы готов многое купить. Вопрос лишь в
товаре и продавце.
   - Что вы имеете в виду? - сквозь грохот и лязг мчащегося  поезда  спросил
Нифонтов.
   - Тут гадать нечего. Если он действительно разжился водородными зарядами,
ему сегодня позарез требуются современные средства доставки.
   - Именно так, - кивнул Нифонтов. - По  моим  сведениям,  Рашид-Шах  через
пятые и десятые руки закидывал удочки  к  американцам,  французам,  японцам,
китайцам, даже индийцам и бразильцам...
   - И насколько успешно?
   - С нулевым результатом. Однако после того, как в прошлом году в  журнале
"Эвиэйшн ньюс энд спейс технолоджи" непонятным образом появилась заметочка о
нашем двигателе для "Зодиака", эмир вдруг совершенно утратил интерес ко всем
западным ракетным технологиям...
   - Занятно. Но как могла случиться такая утечка? - спросил Голубков.
   -  Фактически  это  было  скрытое   рекламное   объявление.   Зондирующая
информация для ищущего покупателя.  Она  могла  уйти  по  любому  секретному
каналу, из любой структуры, где хоть кто-то посвящен в тайны НПО Черемисина.
А в Америке его могли разместить даже через научно-технический отдел  нашего
посольства. Даже через внешнюю разведку под видом не то пробного шара, не то
дезинформации...
   - Но это же чистое предательство и измена! - воскликнул Голубков.
   - О чем вы, Константин Дмитриевич? - усмехнулся Нифонтов. -  Надо  теперь
разделять, что преступление, что предательство, что измена, а что  бизнес  и
научно-технологический обмен под  маркой  "ноу-хау".  Как  бы  то  ни  было,
кому-то остро потребовалось  практически  открыто  уведомить  потенциального
покупателя о наличии некой товарной позиции в нашем ассортименте.
   - И все же как такое могло произойти?
   - Не знаю. Одно тут понятно  и  очевидно:  санкционировать  переправку  и
публикацию  таких  сведений  могли  только   весьма   высокопоставленные   и
осведомленные люди.
   - Почему вы исключаете, что с нами решили сыграть в ладушки  мальчики  из
ЦРУ или из их Агентства национальной безопасности? - спросил Голубков. - Тут
же просто-напросто могла показать свои зубки и их разведка...
   -Да, конечно... Я прокачал и  этот  вариант,  -  сказал  Нифонтов.  -  Не
сходится. Понимаете, нет логики. Если бы американцы  хотели  сами  завладеть
секретами "Зодиака", то действовали бы иначе. Американцы,  как,  впрочем,  и
французы и японцы, строжайшим образом соблюдают эмбарго на торговлю с такими
фигурами, как Рашид-Шах. А уж что касается  стратегических  технологий  -  и
говорить смешно. Они умеют заглядывать  вперед.  И  потом  -  их  технологии
слишком сложны и пока что не по зубам промышленности  Рашид-Шаха.  А  в  той
заметке, заметьте, как раз и делается упор на простоту постройки, монтажа  и
отладки двигателя Черемисина. Загвоздка лишь в жаропрочных сплавах для сопла
и камеры сгорания. Ну и, конечно, в компонентах топлива. Да  вот,  почитайте
сами.
   И Нифонтов  протянул  Голубкову  листок  ксерокса,  снятого  со  страницы
ведущего  американского  журнала  последних  новинок  авиационно-космических
технологий.
   Голубков быстро пробежал глазами английский текст и вернул Нифонтову.
   - Ну как, уяснили? - спросил генерал.
   - Классическая скрытая реклама, - кивнул  Голубков.  -  Как  явствует