о, на что  они  надеются? Щелк! Вот  бы мне приехать как раз к
регистрации... или лучше прямо к посадке. Терпеть не могу слоняться и ничего
не   делать.   Щелк!  Красная  точка  исчезла.  Щелк!  Появилась....  Обман?
Мистификация? А может... Чем черт не шутит!.. Обидно  будет, если все  это -
простое надувательство. Зря время  потерял... Правда, Копенгаген краем глаза
увидел.. И почему  эти  самолеты  компании KLM всегда  взлетают  как ракеты?
Поставит самолет хвостом к земле  и жмет на  газ, аж кости трещат... неужели
нельзя  взлететь  потихоньку,  полого? Щелк!  Нет  красной  точки.  Забавная
игрушка...  Еще  полтора часа мне  тут сидеть  и щелкать  неизвестно  чем. Я
небрежно спрятал надувательскую  авторучку в  карман,  прошел  в бар,  купил
пластиковый  стаканчик с ароматным кофе и большое песочное кольцо с орешками
и обсыпушками.  Глоточек, укус... Мм-м-м... Вкусно, ничего не  скажешь! Одно
слово - буржуи.

     Неожиданно   диктор  сказала   что-то   по  датски,  а  затем  поведала
по-английски о том,  что  закончилась  посадка  на рейс  компании  KLM  2308
Копенгаген  - Москва. Какая посадка?  Как  это,  черт возьми, закончилась? Я
ошалел. Через  час  только должна  начаться регистрация!  Наверное,  я номер
рейса перепутал... Я вытащил билет и воззрился на  него. Нет, все правильно.
Тогда в чем же дело? Размышлять было некогда: кофе и коржик полетели в урну,
я подхватил  чемодан  и вихрем понесся к своему  гейту.  Гейт  был пуст. Все
пассажиры уже прошли в самолет. Миловидная девушка в  белой форменной блузке
с синими нашивками быстро проверила мой билет, выдала мне посадочный талон и
в  темпе  препроводила в  рукав, ведущий  к самолету. Я  ворвался в  рукав и
помчался к самолету  как вепрь, которому смазали скипидаром не буду уточнять
какое место. Техники-служащие немедленно  закрыли за мной вход в рукав,  и я
ворвался в тесный салон самолета  под неодобрительные взгляды двух стюардесс
и мужчины в летной форме. Никто не любит опоздавших.

     Впрочем, я думал вовсе не о том, кто что любит или  не любит, а о  том,
как  могло так получиться, что мои часы отстали  почти на два часа: как я ни
бежал, я все же  успел сличить время, которое  показывал  мой  распрекрасный
Сейко с тем, что показывали настенные часы в  аэропорту. Ерунда! Мистика!  Я
специально выставлял часы  на местное  время, секунда  в секунду, у меня так
заведено. Остановиться  часы такого класса как те, что у меня на руке, могут
только если их привязать к противотанковой гранате и эту  гранату подорвать.
Ладно, разберусь чуть позже. Надо остыть.

     Что такое самолет? Это огромный, тяжелый железный  огурец, летающий как
гнутая фанера  братьев  Райт над  Парижем, потому что есть это омерзительное
уравнение Бернулли... Я убежденный поклонник Архимеда и братьев  Монгольфье,
а  братьев  Райт  и Бернулли ненавижу до дрожи в коленках. Не было  бы этого
Бернулли,  не было  бы  и братьев  Райт,  не было  бы  и железных огурцов  с
крыльями - наверняка придумали бы что-нибудь поизящнее...

     Летающий огурец, битком  набитый  семечками-пассажирами, и у  одного из
них в кармане - затычка Ризенбаума.

     Самолет взлетал на редкость необычно - он очень  вяло набирал высоту, а
затем неожиданно  сделал круг и только тогда  пошел  вверх несколько  круче.
Пассажиры  беспокойно  ерзали и  переглядывались.  Минут через пять командир
корабля по внутренней связи  извинился  перед  пассажирами  за  волнения при
взлете и  объяснил,  что диспетчер попросил его срочно  освободить воздушный
коридор для аварийной посадки самолета французской  авиакомпании, у которого
неожиданно возникли проблемы с двигателем.

     И тут  меня пронизала догадка: наверняка тут не  обошлось  без  затычки
Ризенбаума!  Черт побери!  Она работает!  Ну конечно:  я  машинально  щелкал
авторучкой туда-сюда,  а сам  думал о том, чтобы куда-то девать лишних  пару
часов, а потом  - я точно это помнил - я подумал о пологом взлете... И вот -
на тебе! Слава  богу, я не скомандовал  затычке что-нибуль такое,  отчего...
Меня слегка  передернуло.  Надо быть поосторожнее с этой затычкой -  опасная
игрушка  и  непростая.  Уж  лучше  бы  это  была  мистификация -  неожиданно
подумалось мне.

     Я сидел, поглядывая в иллюминатор, и  размышлял над ситуацией,  которая
неожиданно и кардинально изменилась. Во-первых, прибор должен быть постоянно
со мной.  Нельзя оставлять  его  ни  на  минуту.  А  вдруг я  его потеряю, а
кто-нибудь нажмет на кнопу авторучки, а я подумаю  в этот момент  что-нибудь
такое...  нет, лучше об этом не думать. Вдруг  кнопка  на авторучке нечаянно
нажалась,  когда я засовывал чемодан на полку для багажа? Меня прошиб липкий
холодный пот. Стараясь  ни о чем не думать, изо  всех сил пытаясь  задержать
течение мыслей, я осторожно, как гремучую змею,  вытащил затычку из кармана.
Слава богу -  красной точки нет. Я вздохнул с облегчением, но почти сразу же
меня  облил ледяной  страх: а что если бы  затычка была  включена, а я в это
время командовал себе остановить свои мысли?  Услужливая  затычка немедленно
остановила бы их  раз и навсегда.  Я  теперь бы  летел в  этом  самолете как
безмозглый овощ-инвалид, пуская слюну,  и мою коляску сопровождала  бы  пара
сиделок.

     Придя в себя и кое-как приглушив в  себе страх, я взял затычку в руки и
стал  думать о том, какой можно найти выход из  ситуации. В иллюминаторе под
неплотной завесой рваных облаков, не спеша, поворачивалась земля, похожая на
школьную карту, заляпанную манной кашей. Что делать? Извечный русский вопрос
приобрел особую актуальность из-за наличия в руках страшной затычки, которую
срочно было необходимо обезопасить.

     Итак, надо прежде всего каким-то  образом отказаться от  этой  дурацкой
кнопки и красной  точки.  Ризенбаум предупреждал, что в  конструкции прибора
лучше  ничего  не  менять... Плевать! Я лучше знаю,  что  мне  делать.  Надо
перепрограммировать  затычку так, чтобы  мои  мысли  не  воспринимались  как
команды, если я этого не хочу. А как мне это сделать? А очень просто. Я могу
сделать  так, чтобы  мысли  воспринимались как команды  только в том случае,
если я сперва мысленно воспроизведу команду, а  затем  специально подумаю  о
затычке, которая должна  эту команду исполнить. Просто  и  гениально!  Я уже
хотел  было  включить затычку  и  ввести  команду, которая  должна  была это
исполнить, но неожиданно я понял, что ровным счетом ничего этим не добьюсь.

     Ведь я и так теперь все время буду думать об этой проклятой затычке.

     Всем давно известна древняя история о том как некий алхимик,  открывший
секрет  философского камня, передал его своему ученику, но  предупредил, что
во время манипуляций со снадобьями, он  никак не смел  думать об  обезьяне -
старой плешивой  обезьяне  с голым  красным задом.  Много раз пытался ученик
приступить к изготовлению камня, и каждый раз его первой  мыслью была  мысль
об обезьяне.

     Вот так и  я теперь не  смогу не думать  о  затычке.  Я буду все  время
бояться, как бы затычка не натворила  бед, буду думать  о  ней  постоянно...
Вряд ли затычка сможет разобраться, думаю ли я о ней, потому что хочу, чтобы
она исполнила мою команду, или  я о ней просто думаю, как ученик алхимика об
обезьяне.  Значит, и в  этом случае она исполнит  любую команду, даже если я
думал просто так, и ничего от затычки не хотел. Черт возьми!

     Нет,  надо  что-то  делать!  Что  же  делать?.. что  делать...  Самолет
внушительно  тряхнуло.  Мое  тело  тоже  основательно   тряхнуло  вместе   с
самолетом,   и   от    толчка   рука    непроизвольно   нажала   на   кнопку
затычки-авторучки.  Самолет  продолжал  вздрагивать  и  вибрировать.  Только
турбулентностей мне и не хватало для полного счастья - подумал я, и в тот же
момент самолет и все в нем находящееся, в том числе и мое слегка припотевшее
от  страха тело,  неистово затрясло. Казалось, все  черти  с  Вельзевулом во
главе  разом  выскочили  из преисподней и  стали трясти  и  раскачивать  наш
железный  огурец.  Послышались  испуганные  возгласы  пассажиров.  Моя  рука
судорожно вцепилась в затычку, на  которой зловеще светилась красная  точка.
Одной  проблемы  было мало:  теперь еще  и  тряска  доконает,-  пронеслось в
голове,- Хоть бы кончилось поскорее это родео!.. И в тот самый миг как я это
подумал,  тряска  пропала  так  же внезапно,  как  она и  началась.  Я  тупо
уставился на затычку, а затем быстро щелкнул кнопкой. Красная точка исчезла.

     Я  повернул  рычажок у себя над  головой и направил струю воздуха прямо
себе  в лицо. Воздух приятно холодил, и через  некоторое время я отдышался и
осторожно отправил авторучку Паркер в карман пиджака. Затем  я слегка размял
уставшие от стискивания авторучки  пальцы, помассировал  себе веки  и  ушные
раковины,  чтобы  успокоиться  и  снять  напряжение,  и  повернул  голову  к
иллюминатору.  Вверху  раскинулось необъятное,  почти космическое небо,  его
ослепительное  черно-голубое сияние завораживало, напоминало о галактических
просторах, а внизу, на необозримой  глубине громоздились призрачные торосы и
снежные поля облаков.

     Стоп, приятель! -- неожиданно в  моем мозгу сработал сигнал тревоги. Ни
о каких галактических  просторах сейчас  лучше не  думать, а то затычка тебя
отправит  туда  раньше  чем  ты  успеешь  сообразить,  что  произошло.  Рано
расслабляться, рано! Надо думать о том, как обезвредить затычку Ризенбаума.

     Я вытащил авторучку из кармана и снова зажал ее в руках. Почему-то  так
мне было спокойнее. Ведь  иногда авторучки  открываются в  кармане и пачкают
подкладку.  Бог  весть  что  может  случиться,  если нечаянно откроется  эта
авторучка. С другой стороны, не держать же мне ее теперь всю  жизнь в руках!
Приехать домой и запереть  затычку в сейф?  А  вдруг  сейф украдут  вместе с
затычкой! А что если пойти на завод и положить  эту  мерзость под пресс? Или
бросить  в  концентрированную серную кислоту?  Нет, не выйдет.  Одному черту
известно,  что может случиться  со  мной и со  всем миром, если  я попытаюсь
сломать  или  уничтожить  затычку.  Нет,  надо  искать  другой  выход,  надо
придумать способ, как ей безопасно управлять.

     Та-а-а-а-к... Безопасно управлять... Предположим, что я смогу заставить
затычку  различать,  когда  я думаю  о  ней  просто  так,  а  когда  я  хочу
подтвердить команду, чтобы затычка эту команду выполнила. А  вдруг я заболею
или  сильно  устану или даже на  кого-то страшно разозлюсь и специально  дам
затычке такую команду,  что нигде потом камня на камне не останется? И тогда
даже  подтверждение команды  не  поможет. Когда обозлен  до  чертиков, можно
такого понаделать! Где же, где он, выход из тупика?!

     Я  сидел, не  выпуская из  рук авторучку Паркер.  Самолет  опять  стало
слегка потряхивать, солнечные  блики пропали.  В иллюминатор было видно, как
слегка  подрагивает  серебристое  крыло  нашего  железного  огурца, с  силой
разрезая белесую муть неба.

     Неожиданно словно заноза в  палец, в мое сознание вонзилось сомнение. Я
зря обрадовался, подумав, что нашел хоть  частичное решение. Ерунда! Решения
по-прежнему никакого нет. Как же я сразу этого  не понял: ведь если я сперва
подумаю  команду, а  потом, после  команды, подумаю о том, чтобы  затычка ее
исполнила  -  будет  уже поздно,  да  и ни к чему об этом думать, потому что
затычка выполнит  команду  немедленно.  Для  нее окончание  ввода  мысленной
команды и есть подтверждение ее немедленного исполнения. Вряд ли мне удастся
перепрограмировать   затычку  так  чтобы  она  поняла,  что   команду   надо
подтвердить, прежде  чем ее выполнять. Ведь я должен дать знать затычке, что
я  подтверждаю  какие-то определенные  мысли, а  это  значит,  что я  должен
подумать подтверждаемые мысли еще раз, чтобы затычка поняла, что именно их я
подтверждаю.  А  что  если  я  подумаю   вместо  тех  мыслей,  которые  надо
подтвердить, какие-то  другие  мысли?  Тогда затычка  выполнит  совсем не ту
команду, которую я хотел подтвердить. Вот проклятье!

     Стоп!  А  что если  поменять  местами команду и  ее  подтверждение?  Ну
конечно! Нужно сперва подумать о том, что  вот сейчас я хочу, чтобы  затычка
выполнила мою  команду, которая  сейчас последует,  а после  этого уже можно
подумать и саму эту команду. Нет! И так тоже ничего не получится. А вдруг  я
попрошу затычку  выполнить команду, а потом вместо команды  случайно подумаю
что-нибудь  не то, а затычка  это "не то" выполнит? А если я попрошу затычку
не просто выполнить  команду, которую я передам вот сейчас, а одновременно и
подумать саму  команду, которая  только  еще  будет, а  потом  подумать  эту
команду второй раз, и тогда затычка будет знать, что ее можно исполнять. Хм!
Но что будет делать затычка, если  первый  и второй  вариант  команды  будут
различаться между собой? Нет, лучше не пытаться идти по этому пути.

     Черт  побери! Как же  мне  обезопасить  свои мысли  от  этой  проклятой
затычки, уберечь  их от  проникновения  того,  чего мне  думать не  следует?
Собственно,  в  обоих  случаях  получается, что  я  должен  сперва  мысленно
приказать затычке сделать то, что я вот сейчас вслед за этим подумаю, но при
при этом  известить ее, что думать я буду вот  конкретно об  этом и о том, а
все остальное надо игнорировать.  Но когда я  попробую сообщить затычке, что
сейчас я дам мысленную команду, и команда будет содержать такие-то мысли, то
я должен эти мысли  подумать,  правильно? И значит, я могу ошибиться  уже на
стадии предварительного  продумывания  команды для  затычки.  Или на  стадии
окончательного  ввода  команды.  Проклятье!  Никакого  выхода.  Я  пойман  в
замысловатый капкан, которого по навности не разглядел и сам смело вступил в
него ногой.

     Гул двигателей, шипение  воздуха,  гадкие мысли и безнадежное состояние
духа  вцепились в  мою  голову  мертвой  хваткой.  Голова гудела,  звенела и
раскалывалась от невыносимой боли. Стучало в висках, в глаза словно насыпали
красного перца.

     Боже праведный! Почему ты смолчал, почему не вразумил, не одернул меня,
когда   я  с   энтузиазмом  забирал  эту   жуткую  штуковину  у  двух   злых
копенгагенских  троллей?  Я  всегда думал,  что я  -  крайне  рассудительный
человек и управляю своими мыслями как нельзя лучше. А на поверку  оказалось,
что я вовсе  и  не хозяин в своей голове. И самое неприятное - это то, что я
понял  это только когда заполучил  на свою голову эту проклятущую  затычку -
наигнуснейшее изобретение рода человеческого, из всех с  какими я когда-либо
сталкивался!

     Проклятье!  И ведь не  выкинешь  эту дрянь  в  урну,  не  сломаешь,  не
продашь, не  отправишь  почтой на  другой  конец света -  она и оттуда  тебя
достанет! Господи, каким счастливым человеком я был, пока у меня  в  кармане
не появилась затычка Ризенбаума!




        "IV."

     И я один, как лодка в океане,
     И весла бросил прочь,
     Я буре буду рад,
     Я почему-то думал, счастье не обманет
     Всего лишь день назад,
     Всего лишь день назад...

        "Андрей Макаревич."


     Постепенно мне  удалось прийти в  себя и заставить себя мыслить ясно  и
ровно. Головная  боль немного улеглась, хотя и не  отпустила  голову вполне.
Под монотонный, надоедливый гул двигателей и чуть слышное шипение воздуха из
вентилятора над  моим креслом, я тщательно обдумывал  ситуацию,  пытаясь  не
упустить никаких деталей. Затычка покоилась  в кармане пиджака: когда я туда
ее засунул, я  не помнил. Тоже ничего  хорошего. Так  ее и потерять недолго.
Или случайно нажать, что вобщем, не лучше.

     Итак, что же получается? Во первых, выяснилось, что я не хозяин в своей
голове, и не могу  полностью  контролировать течение своих мыслей, заставляя
себя  думать  то  что  надо, и не думать  то  чего не надо в нужные  моменты
времени. Во вторых, у меня в кармане  лежит бомба, которая может перевернуть
вверх дном весь мир, если я нечаянно подумаю что-нибудь не то. В  комбинации
эти два фактора могут привести мир к катастрофе.

     Стоп,  идиот!  О  каком  мире  ты говоришь? Нет  его у  тебя  больше  -
пронеслась отчаянная  мысль, и вновь я  с надсадной болью в голове попытался
успокоить себя, отключить  эмоции  и включить  рассудок... Спокойно, парень,
спокойно! Расслабься и подумай об этом, не торопясь и без надрыва.

     Итак, дело  осложняется тем, что есть еще и третий фактор, о котором  я
раньше не подумал.

     Действительно - даже если я  смогу  наилучшим  образом управлять своими
мыслями и этой злополучной  затычкой,  и спокойно перекраивать мир по своему
вкусу, то в результате выходит, что меня окружает уже  не тот мир, в котором
я  привык  существовать: мир,  независимый от  моих мыслей. Теперь  этот мир
рухнул, исчез, ушел в небытие. Остался только я, я один, один во всем свете,
а  весь остальной  мир  - суть  воплощение моих собственных  желаний,  моего
видения  этого  мира, не  реальность, а  лишь мое воображение,  мои  мечты о
реальности...

     А так ли они хороши, это воображение, эти желания и мечты? Не станет ли
мне скучно в  обнимку с моим  миром, в котором нет ничего помимо меня и моих
явных и  тайных мыслей?  Боже  мой!  Как, оказывается,  легко потерять целый
мир!..  Я  потерял  его незаметно, в один  миг - потерял настоящий  мир, мир
действительных, столь  непостижимо и благостно  неподвластных мне  вещей,  и
остался один в иллюзорном мире своего  одиночества. Я могу быть в этом  мире
бессмертным... вероятно,  я  легко  смогу  стать его  властителем на  вечные
времена. Но что это меняет? Ведь этот мир - всего лишь призрачное порождение
моих  мыслей,  моих желаний,  меня одного...  Один, навек один! Боже  мой! А
сыновья,  Славик с Костиком, а Инка, моя жена? Что с ними теперь  будет, что
эта проклятая затычка  с ними сделает? Ведь я  часто  о них  думаю  и всегда
хочу, чтобы они были лучше чем они есть... Господи! А вдруг у меня не хватит
сил противостоять искушению сделать  их  лучше, совершеннее? Включу затычку,
подумаю  о  них что-то  и  нечаянно  усовершенствую  так что  в  монстров их
превращу ненароком... Боже мой!

     Когда я  - ступенька за  ступенькой - поднимался по  служебной лестнице
вверх, в кропотливой и упорной  борьбе, разве не красивая мечта  о свободе и
могуществе согревала мое сердце и  придавала мне сил?  И вот теперь у меня в
кармане  лежит  дьявольское  порождение прогресса,  невероятное изобретение,
которое с легкостью может подарить мне Свободу, Могущество и Вечность  - то,
за  что боролись и гибли все  предшествующие поколения... Философский камень
вечной  молодости,  вечной  силы,  вечной  удачливости...  Господи! Как  это
прекрасно, величественно!.. Но  почему же я так несчастлив? Почему я заранее
так одинок в своем призрачном, никому не нужном  величии? Может быть, потому
что окончена  борьба? Не с  кем помериться  силой? Все признают мою силу без
борьбы.  Не  у кого  и  незачем  пробуждать  любовь?  Да - меня и  так могут
обожать, безо всяких усилий  с моей стороны. Нет больше мифа, нет героя, нет
риска восхитительных  приключений  с сомнительным исходом... Нет кропотливой
упорной работы со  скромным результатом, который ценится больше всего  из-за
тех лишений, времени и  усилий, которые были  положены на его достижение.  Я
так привык за все платить... А теперь мне не надо  платить вовсе...  И  это,
оказывается, так страшно! Все известно заранее, все читается в моих мыслях с
того  самого  момента  как  они  пришли  ко  мне  в голову. Да, я бесконечно
могуществен,  но  я  не  свободен...  Нет,  я  совсем  не  свободен, хотя  и
могуществен... как древний  джинн,  раб лампы... Я современный  джинн, я раб
своих мыслей, я раб затычки Ризенбаума! Боже мой!..

     Стоп! Только не поддаваться панике, ни в коем случае не паниковать и не
психовать! Пока еще ничего страшного не произошло. Надо держать себя в руках
в любой ситуации и мыслить четко!