роя, был одним из
депутатов, ездивших к графу Витте от Исполнительного Комитета для сообщения
об устройстве траурной манифестации в октябре месяце и был даже на
некоторое время арестован при попытке вынудить рабочих фабрики Гот
примкнуть к всеобщей забастовке.

Наборщик газеты "Русь" Михаил Киселевич, по словам Федора Шанявского и
Степана Коржевича, исполнял обязанности одного из секретарей
Исполнительного Комитета и произносил, по удостоверению Николая Левшина,
такие речи, что его вынужден был даже иногда останавливать председатель
<Это я однажды остановил Киселевича, говорившего не в порядке заседания.>
Комитета Хрусталев.

Дворянин Викентий Гутовский, входивший в состав Исполнительного Комитета
как представитель одной из крайних политических партий, также произносил,
по словам Алексея Шишкина, речи, призывавшие к ниспровержению существующего
строя, настаивал на попытке насильственного освобождения арестованных на
площади Казанского собора демонстрантов и, по удостоверению Степана
Коржевича, нес на себе обязанности посредника между Исполнительным
Комитетом и редакциями издававшихся в С.-Петербурге газет.

Провизор Семен Клячко, принадлежавший, по словам Алексея Шишкина, к одной
из революционных партий, также входил в состав Исполнительного Комитета и в
заседании 27 ноября исполнял обязанности секретаря Комитета и вел протокол
этого заседания.

Токарь завода Гесслера, Александр Плеханов, контролировавший входные билеты
на одном из заседаний Совета, был, по словам депутатов Василия Алеева и
Федора Павловского, районным представителем Петербургского района и в
качестве такового входил в состав Исполнительного Комитета и во время
заседаний произносил, как это удостоверил Алексей Расторгуев, речи по
содержанию рассматривавшихся в Совете вопросов.

Помощник бухгалтера Балтийской железной дороги, Павел Балашов, участвовал в
заседаниях Исполнительного Комитета и, по удостоверению Алексея
Расторгуева, произносил в этих заседаниях речи, а по словам Федора
Шанявского, Балашов принимал участие в совещании Исполнительного Комитета
во время последнего заседания Совета 3 декабря и возражал в этом совещании
против немедленного проведения всеобщей забастовки, доказывая вместе с
другими необходимость предварительной подготовки и организации рабочих.

Равным образом в прениях Исполнительного Комитета в этом последнем
заседании Совета Рабочих Депутатов 3 декабря принимал участие, по словам
Шанявского, приехавший в ноябре месяце из Нижнего-Новгорода врач Андрей
Фейт, который также доказывал невозможность немедленного проведения
всеобщей забастовки и находил необходимым предварительную организацию
рабочих.

Наконец, дворянка Валентина Багрова и мещанка Фейга Маянц, по удостоверению
нескольких депутатов, входили в состав Исполнительного Комитета и несли там
обязанности секретарей, при чем участие Фейги Маянц в Исполнительном
Комитете установлено было также найденным у нее письмом, написанным ею
Абраму Епштейну, в котором она сама сообщала последнему, что она состоит
секретарем Исполнительного Комитета. Участие в деятельности Комитета
Валентины Багровой выразилось не только в исполнении ею обязанностей
секретаря, как это сказано выше, но также и в том, что она делала доклады
Совету о настроении рабочих на фабриках и, по удостоверению Федора
Шанявского, в заседании Комитета 3 декабря настаивала на немедленном
проведении всеобщей забастовки.

Затем из числа членов Исполнительного Комитета, которые не были указаны
выше при изложении общей деятельности Совета Рабочих Депутатов, данными
дознания были изобличены следующие лица:

Аптекарский помощник Лев Хинчук, арестованный в помещении Исполнительного
Комитета 3 декабря, принимал в деятельности Комитета активное участие,
являлся в нем, по словам Алексея Шишкина, представителем крайних партий и
произносил в заседаниях революционного содержания речи, призывая к
ниспровержению существующего государственного строя.

Мещанин Семен Вайнштейн, по удостоверению Николая Ольшанского и Алексея
Расторгуева, принимал участие в Исполнительном Комитете и в заседаниях
Совета занимал место за отдельным столом, где помещались члены
Исполнительного Комитета, при чем, по словам Григория Левкина, Алексея
Шишкина и Расторгуева, он в заседаниях произносил речи и настаивал на
проведении всеобщей забастовки, хотя бы путем насилия.

Столяр вагоностроительного завода Алексей Буров, по словам Федора
Шанявского, принимал участие в заседании Исполнительного Комитета 3
декабря, где он и был задержан, а депутаты Григорий Левкин и Степан
Коржевич удостоверили, что Буров и ранее бывал на собраниях Совета Рабочих
Депутатов; независимо от этого активное участие Бурова в деятельности
Совета установлено было и содержанием обнаруженной у него записки, из
которой видно было, что он роздал рабочим 98 р. 80 к. из числа ста рублей,
полученных им в Совете.

Германский подданный Николай Гарри Гольдберг, по удостоверению Степана
Коржевича, посещал заседания Совета Рабочих Депутатов, где он, по словам
Алексея Шишкина, являлся представителем крайних партий и произносил
революционного содержания речи и, занимая место за столом Исполнительного
Комитета, удалялся с этим Комитетом в особое помещение для совещаний, как
это удостоверил при допросе депутат Григорий Левшин.

Сотрудник газеты "Свободное Слово" дворянин Владимир Коссовский, по
удостоверению Федора Шанявского, участвовал в заседании Исполнительного
Комитета 3 декабря и даже передал там Шанявскому свою визитную карточку, а
при осмотре переписки, найденной в Вольно-Экономическом Обществе после
ареста членов Совета, была, между прочим, обнаружена записка,
свидетельствовавшая о том, что Коссовский входил в состав Совета как
депутат С.-Петербургско-Варшавской железной дороги.

Машинист той же дороги Константин Мосалев, арестованный 3 декабря в
помещении Вольно-Экономического Общества, также входил в состав
Исполнительного Комитета, как это удостоверено найденным в бумагах
Хрусталева-Носаря постановлением собрания депутатов этой дороги от 16
ноября 1905 года, так как согласно этому постановлению Мосалев был избран
для участия в Исполнительном Комитете Совета Рабочих Депутатов.

Равным образом активное участие в деятельности Исполнительного Комитета
принимал мещанин Исаак Голынский, по профессии наборщик, арестованный 26
ноября, в то время когда он пытался вместе с другими лицами
воспрепятствовать работе служащих в Петербургском почтамте, не желавших
примкнуть к почтово-телеграфной забастовке. При Голынском, во время его
задержания, оказалась подписанная председателем Совета Рабочих Депутатов
Хрусталевым записка от 25 ноября следующего содержания: "Совет Рабочих
Депутатов предлагает товарищам наборщикам оказать безусловно помощь в
организации патрулей для поддержания почтово-телеграфной забастовки. Совет
указывает товарищам, что патрули должны быть организованы к 5 часам утра".
Кроме того у Голынского найдена была и другая, написанная карандашом,
записка следующего содержания: "Буцевич - Мойка, кв. 37, Шахт - Б.
Пушкарская, 20, Благовещенская - дом Андреевского собора В. О., кв. 11.
Священник".

Произведенным по поводу этой последней записки дознанием было установлено,
что Буцевич, Шахт и Благовещенская - это фамилии служащих в
С.-Петербургском почтамте, и допросами указанных лиц было установлено
следующее:

26 ноября в квартире Анны Благовещенской, проживавшей в доме N 11 по 6
линии Васильевского Острова, явились Исаак Голынский, кр. Федор Сильверстов
и неизвестный человек в форме почтово-телеграфного ведомства и, обратившись
к кухарке Благовещенских Ефросинии Хованской, спросили ее, дома ли барышня.
Получив отрицательный ответ, Голынский потребовал бумаги, но когда ему
ответили, что и бумаги в доме нет, то как он, так и бывшие с ним лица
удалились, при чем Голынский и Сильверстов были тогда же арестованы, по
заявлению Благовещенской, дворниками, к которым Благовещенская обратилась,
догадавшись, что лица, пришедшие с почтово-телеграфным чиновником, намерены
угрозами вынудить ее примкнуть к почтово-телеграфной забастовке.

В тот же день, но очевидно ранее посещения квартиры Благовещенской, те же
Голынский и Сильверстов явились в квартиру служащей в почтамте Александры
Шахт и, не застав ее дома, передали ее прислуге, Евдокии Васильевой,
записку, в которой Шахт от имени патруля Совета Рабочих Депутатов
извещалась, что против нее будут приняты решительные меры, если она не
прекратит ходить на службу, так как в Совет Рабочих Депутатов поступило
заявление, что она посещает службу, несмотря на сделанное ей
предупреждение. Предупреждение это, по словам Шахт, заключалось в том, что
18 ноября она через свою прислугу получила записку, извещавшую ее, что, по
постановлению Совета Рабочих Депутатов, она приглашается прекратить работу
на телеграфе. Записка эта была передана прислуге Шахт Евдокии Васильевой
неизвестным ей до тех пор лицом, которого она узнала затем в предъявленной
ей фотографической карточке помощника присяжного поверенного Георгия
Носаря.

Наконец выяснением лиц, проживавших в квартире N 37, в доме N 84, по
набережной Мойки, было установлено, что в этой квартире проживают служащие
в Главном почтамте Наталья и Анна Буцевич и Анна Недзвецкая, и что в 20-х
числах ноября в их квартиру утром ворвались три неизвестных лица, которые
объявили, что они члены Совета Рабочих Депутатов и, затем, заняв все выходы
из квартиры, пробыли там до часа дня, воспрепятствовав таким образом
хозяйкам пойти на службу в Главный почтамт. При предъявлении названным выше
Буцевич и Недзвецкой фотографических карточек всех обвиняемых по настоящему
делу, они не могли, однако, признать в ком-либо из них лиц, ворвавшихся к
ним в квартиру во время почтово-телеграфной забастовки.

Независимо от всех перечисленных выше участников Исполнительного Комитета,
в состав Комитета входили также, как это было установлено дознанием: столяр
вагоностроительного завода Егор Стогов, рабочий фабрики Струка - Зиновий
Бабин, мещанка Анна Болдырева, мастер орудийного завода Эразм Комар,
рабочий Путиловского завода Осип Логинов, токарь того же завода Николай
Полетаев, рабочий завода Сименс и Гальске - Алексей Расторгуев и депутат
почтово-телеграфного союза Федор Шанявский, которые сами признали свою
принадлежность к Исполнительному Комитету и из которых Эразм Комар, по
словам Якова Вернстрема, был районным депутатом Выборгского района, Анна
Болдырева произносила, как это удостоверил Алексей Шишкин, революционные
речи и настаивала на продлении ноябрьской забастовки, а Егор Стогов
раздавал в одном из трактиров по Петергофскому шоссе "Известия Совета
Рабочих Депутатов" и передал депутату от Общества спальных вагонов Ивану
Боброву и еще одному лицу, расследованием не установленному, два
револьвера, полученные им в свою очередь в Совете Рабочих Депутатов.

Во время производства дознания по настоящему делу в качестве обвиняемых
первоначально были привлечены не только члены Исполнительного Комитета, но
также и все члены Совета, входившие в него как депутаты разных фабрик и
заводов или как представители политических партий. Затем, однако, дознание
о членах Совета, ничем не проявивших своего участия в этом сообществе,
<Стр. 36.> было направлено к прекращению, за исключением лишь
нижепоименованных депутатов, принимавших в той или иной форме активное
участие в деятельности Совета Рабочих Депутатов, что было установлено
отчасти осмотрами письменных по делу доказательств, а отчасти показаниями
некоторых лиц, входивших в состав Совета.

Таким образом было выяснено, что активное и [?]  личное участие в
деятельности Совета принимали:

1) Депутат железнодорожного завода Федор Сильверстов, который, как было уже
сказано выше, совместно с Исааком Голынским приводил в исполнение
постановление Совета о содействии осуществлению почтово-телеграфной
забастовки путем угроз и насилий над лицами, не желавшими к ней
присоединиться.

2) Корректор типографии Маркса - Арсений Симановский, делавший доклады в
Совете о настроении союза печатников, предлагавший прибегнуть к
насильственным мерам для освобождения Хрусталева, контролировавший на одном
из собраний входные в заседание билеты и принимавший участие в печатании
"Известий Совета" в типографиях газет "Новое Время" и "Наша жизнь".

3) Слесарь паровозной мастерской Николаевской железной дороги Иван Козлов,
бывший, по словам Николая Ольшанского, посредником между Советом и
депутатами Городского района и представивший в Совет донесение от 20 ноября
о том, что служащие мастерских согласны забастовать при условии прекращения
движения поездов. Тот же Козлов был среди других, повидимому,
распространителем "Известий Совета", так как по обыску у него было найдено
10 экземпляров этих "Известий" и среди них несколько экземпляров одного и
того же номера.

4) Депутат конфектной фабрики Блигкен и Робинсон - Андрей Костянов,
сделавший Совету донесение о том, что среди рабочих фабрики настроение было
черносотенное, но что "администрация сама толкает рабочих на забастовку" и
что "нужны ораторы".

5) Депутат Общества спальных вагонов Иван Бобров, который от имени рабочих
этого Общества подал в Совет заявление с просьбой о выдаче оружия, сообщая
вместе с тем, что на заводе идет подписка на вооружение, и который, как
сказано выше, сам получил из Исполнительного Комитета револьвер через Егора
Стогова.

6) Служащий городской электрической станции Алексей Петров, получивший, как
делегат электрической станции, из Исполнительного Комитета три револьвера.

7) Приказчик магазина Соловьева - Алексей Прозоров, у которого по обыску
было найдено 11 прокламаций под заглавием "К матросам и солдатам", изданных
Исполнительным Комитетом, и кроме того еще 11 прокламаций, также
озаглавленных "К матросам и солдатам" и изданных социал-демократической
рабочей партией.

8) Жена врача Ольга Никольская, которая, по удостоверению Алексея Шишкина,
исполняла обязанности секретаря в одном из заседаний Совета и которая
принимала кроме того участие в печатании "Известий Совета".

9) Слесарь завода Пинтша - Шавель Ядловкер, который исполнял обязанности
контролера входных в заседания билетов и, по словам Алексея Шишкина,
произносил революционные речи, призывавшие к ниспровержению существующего
государственного строя.

10 - 13) Мещанин Михель Бруссер, студент Арам Тер-Мкртчянц, чертежник
Сергей Байдаков и подмастерье Эккель Грейвер, которые, по удостоверению
Алексея Шишкина, выступали в Совете как представители крайних партий и
произносили речи, призывавшие к ниспровержению существующего в России
государственного строя.

и 14 - 17) Депутаты: фабрики Чешера - Иван Красин, завода Осипова - Иван
Луканин, завода Лоренца - Алексей Иванов и завода братьев Корниловых Иван
Марлотов, которые сами признали, что они участвовали в деятельности Совета
<Стр. 35.> Рабочих Депутатов, несмотря на то, что знали о преступных целях,
преследуемых этим сообществом.

На основании всех приведенных выше данных к дознанию по настоящему делу
были привлечены в качестве обвиняемых: Георгий Носарь, Лев Бронштейн,
Дмитрий Сверчков, Петр Злыднев, Саул Зборовский, Николай Саркисянц, Николай
Авксентьев, Николай Немцов, Михаил Киселевич, Викентий Гутовский, Семен
Клячко, Александр Плеханов, Павел Балашов, Андрей Фейт, Валентина Багрова,
Фейга Маянц, Лев Хинчук, Семен Вайнштейн, Алексей Буров, Николай Гольдберг,
Владимир Коссовский, Константин Мосалев, Исаак Голынский, Егор Стогов,
Зиновий Бабин, Анна Болдырева, Эразм Комар, Осип Логинов, Николай Полетаев,
Алексей Расторгуев, Федор Шанявский, Федор Сильверстов, Арсений
Симановский, Иван Козлов, Андрей Костянов, Иван Бобров, Алексей Петров,
Алексей Прозоров, Ольга Никольская, Шавель Ядловкер, Михель Бруссер, Арам
Мкртчянц, Сергей Байдаков, Эккель Грейвер, Иван Красин, Иван Луканин,
Алексей Иванов и Иван Марлотов.

Всем обвиняемым было при допросе предъявлено обвинение в принадлежности к
сообществу, поставившему, заведомо для них, своей целью насильственное
ниспровержение существующего в России государственного строя и
приступившему уже к подготовлению вооруженного восстания, при чем
обвиняемые: Носарь, Бронштейн, Саркисянц, Авксентьев, Киселевич, Гутовский,
Клячко, Фейт, Багрова, Маянц, Хинчук, Вайнштейн, Симановский, Никольская и
Грейвер отказались от каких-либо по делу показаний, а остальные дали при
допросе нижеследующие объяснения:

1) Дмитрий Сверчков заявил, что он не признает себя виновным в
приписываемом ему преступлении, но по существу этого обвинения никаких
объяснений дать не желает.

2) Петр Злыднев, признавая свою принадлежность к Исполнительному Комитету
Совета Рабочих Депутатов, также не пожелал дать каких-либо дальнейших
объяснений.

3) Саул Зборовский заявил, что он приехал в Петербург из Одессы лишь 1
января 1906 года, и что в приписываемом ему преступлении он не виновен.

4) Николай Немцов признал при допросе, что он состоял в числе членов
Исполнительного Комитета и ездил вместе со Злыдневым и другим депутатом к
графу Витте для заявления о траурной демонстрации при похоронах рабочих. К
этому Немцов добавил, что он действительно был арестован за попытку
прекратить работы на фабрике Гот.

5) Александр Плеханов, отрицая свою виновность в приписываемом ему
преступлении, признал, что он состоял в Совете Депутатом от рабочих фабрики
Гесслера, и что, действительно, он получил от Совета один раз 13, а другой
раз 18 входных билетов, но вместе с тем Плеханов утверждал, что районным
депутатом он не был.

6) Павел Балашов, также отрицая свою виновность, заявил при допросе, что в
заседаниях Совета Рабочих Депутатов он никогда никаких речей не произносил.

7) Алексей Буров объяснил при допросе, что членом Исполнительного Комитета
он не состоял и был задержан в помещении Комитета только потому, что пошел
из любопытства послушать происходившие там прения.

8) Николай Гольдберг первоначально от показаний отказался, а затем заявил,
что никакого участия в делах Совета Рабочих Депутатов он не принимал и
занимался исключительно своей торговой деятельностью.

9) Владимир Коссовский объяснил, что посещал он заседания Совета как
корреспондент газеты "Свободное Слово" и хотя и имел входной билет,
удостоверявший, что он служащий Варшавской железной дороги, но что билет
этот он получил в Совете с исключительной целью получить право входа в
Совет Рабочих Депутатов.

10) Константин Мосалев, отрицая свою виновность, заявил, что он пошел 3
декабря в Вольно-Экономическое Общество, чтобы просить Совет Рабочих
Депутатов оградить машинистов Варшавской железной дороги от насилий со
стороны бастовавших рабочих.

11) Исаак Голынский признал при допросе, что он посещал как заседания
Совета, так и заседания Исполнительного Комитета, но бывал на них
исключительно как знакомый Носаря. По просьбе последнего Голынский, по его
словам, образовал патруль в 300 человек для поддержания почтово-телеграфной
забастовки и ходил в квартиру священника Благовещенского с Федором
Сильверстовым, при чем, однако, Голынский отказался объяснить цель
посещения квартиры Благовещенского. Равным образом Голынский отказался
назвать лицо, от которого он получил в бюро Исполнительного Комитета два
револьвера, хотя он и не отрицал самого факта получения им этих
револьверов.

12) Егор Стогов, не отрицая своей принадлежности к Исполнительному
Комитету, объяснил, что Совет Рабочих Депутатов не имел своей целью
насильственного ниспровержения существующего государственного строя, и что
он, Стогов, состоял членом Комитета лишь до 20 ноября 1905 года, а избран
был в Комитет в октябре месяце, вскоре после заседания, происходившего в
Технологическом институте, во время которого председателем Совета был
избран Хрусталев-Носарь и в котором обязанности секретаря исполняла
дворянка Валентина Багрова.

13) Зиновий Бабин объяснил при допросе, что он состоял членом
Исполнительного