завтра они баснословно зад„шево
купили шикарный костюм в  магазинчике second hand  при  ломбарде.  "Дядя  Петя"
недаром  был  полковником КГБ.  Костюм  сидел  на  Василии как  родной.  Поздно
вечером,  уже в гостинице,  Олег Павлович тщательно разглядывал приобретение. С
видом знатока вывернул изделие наизнанку, просмотрел швы... и вдруг охнул:
     - Вася, ты только посмотри - это ж от "Джона Сильвера"!
     Цыбуля только плечами пожал.  "Сильвер", и пускай его Сильвер"!.. Главное,
как сидит!..  Только потом когда "дядя Петя" пил т„мный "Гиннес", проставленный
ему благодарным Цыбулей,  Василий узнал, что Джон этот самый - очень популярный
мужской кутюрье,  чья мастерская практически никогда не выпускает серийные вещи
и  обшивает чуть ли  не исключительно миллионеров...  Цыбуля,  помнится,  сразу
покосился в зеркало.  И обомлел. Из стеклянных глубин на него с этаким прищуром
взирал  заморский  миллионер,  коротающий вечерок  в  баре.  Загорелый седоусый
плейбой, собравшийся на спортивные состязания...
     Естественно, на ипподром его взяли.
     На жаре в гостевой ложе Эйнтри "Сильвер" сделался невыносимым, но Цыбуля к
пуговицам не  прикоснулся.  Чего не вытерпишь ради престижа страны!..  Он снова
подн„с бинокль к глазам...
     - Excuse me,  sir, - неожиданно раздалось справа. - Who is the number five
there?[17]
     Цыбуля неохотно оторвал глаза от бинокля. Рядом стоял невысокий подтянутый
сухощавый мужчина. Они с Василием были примерно ровесниками...
     НИКАКИХ  КОНТАКТОВ!   -   бескомпромиссно  гласил  инструктаж.  Труженикам
незримого фронта везде  мерещились вражеские агенты.  Ну  а  что  первым долгом
содеет советский человек,  оказавшийся за границей?  Естественно, кинется к тем
самым агентам,  чтобы "вс„ рассказать".  Если,  конечно,  не  следить за  ним в
оба...
     Ну так и что теперь делать - притвориться, будто не расслышал вопроса?..
     Нет,  не  получится.  Иностранный господин смотрел прямо  на  Василия и  с
вежливой улыбкой дожидался ответа.  Цыбуля опустил бинокль. Как-никак в школе и
в  институте у  него по английскому стояла крепкая тройка...  Пауза некорректно
затягивалась,  и  Василий  принял  решение.  А-а,  была  не  была!..  Он  криво
усмехнулся и выдал:
     - Jockey or horse?[18]
     Ax,  стыдобища наша вечная - не выученный в школе английский!.. Василию бы
вежливо поинтересоваться,  кто конкретно привл„к внимание собеседника: конь или
наездник. Но по-английски...
     - Меня Красный Ром интересует,  -  с  трудом разобрал Цыбуля новый вопрос,
прич„м кличку "Red Rum" У  воспринял сначала самым традиционным образом и точно
опростоволосился бы, если б вовремя не вспомнил программку. Между прочим, у его
собеседника программки в руках не было. "Тоже, на скачки приш„л, самым основным
не запасся..."
     Красный Ром,  в ту пору ещ„ не увенчанный оглушительной славой, значился в
списке участников Большого Национального под номером восемь.  Василий преодолел
языковой  барьер  очень  просто.  Развернул  свою  программку,  прижал  пальцем
соответствующую строчку... и выговорил по-русски:
     - Вот.
     Иностранец так и расцв„л:
     - Oh!  Thank you.  So,  I see,  you are guest too? May I ask, what is your
country?  Poland? - Заметил харакмерный южный загар Василия и поправился: - No,
let те guess... Greece? Turkey? Jugoslavia?[19]
     - Россия.
     - You are Russian? Really ?![20] - оживился разговорчивый господин.
     - О  ч„м беседуем,  джентльмены?..  -  вкрадчиво послышалось из-за  спины.
Цыбуля обернулся.  Позади стоял второй секретарь посольства.  Как  обычно,  при
голливудской  улыбке,   намертво  приставшей  к  лицу.  -  Позвольте  помочь  с
переводом...
     Секретарь сво„ дело знал:  тут же  поманил рукой кого-то из группы.  Мигом
подош„л переводчик, а с ним и "дядя Петя". Весьма озабоченный.
     - Да  вот...  за  коней гутарим.  -  Василий с  усмешкой продемонстрировал
программку. - Думаем, кто скачку выиграет. Мистер вот считает, что Красный Ром.
     - Yes, I'm pretty sure, - подтвердил незнакомец. - Red Rum. [21]
     - Какой -какой ром?..  - встрял "дядя Петя". - А-а, лошадка... Я-то решил,
на  троих  соображаете,  присоединиться хотел.  Помните?..  "Четв„ртым будешь?"
--"Буду!  Погодь,  а  почему четв„ртым?  Вас же двое всего?" -  "А троих мы уже
послали..."
     Василий слушал этот бред с облегчением и благодарностью. Похоже было, Олег
Павлович его спас. Не от "иностранного агента", конечно.
     Представление участников скачки -  а их было более тридцати - тем временем
подходило к  концу,  зрители занимали места у перил,  волновались,  вытаскивали
бинокли. Зашевелились и наши. Посол, привлеч„нный поведением обычно незаметного
"дяди Пети",  тоже двинулся к  Цыбуле,  стоявшему у  самых перил,  и вот тут-то
двери,  ведущие в ложу,  широко распахнулись. По балкону стремительно прошагали
два молодых человека -  настороженные,  с  пронзительными глазами...  а  следом
неспешно выплыли две дамы.  Обе невысокого роста. Одна - пожилая. Другая - чуть
постарше Цыбули.  В  неярком  голубом  костюме а-ля  конноспортивный редингот и
такого же цвета шляпке с узкими кругленькими полями... Эту даму держал под руку
рослый, очень худощавый, лысоватый джентльмен. Следом шествовал офицер-гвардеец
в форме вроде средневековой.  Он держал на руках маленькую собачку; п„сик сидел
свесив  передние лапки,  словно  так  тому  и  следовало быть.  Дамы  о  ч„м-то
оживл„нно беседовали...
     Посол прошептал углом рта, но так, что услышали все окружающие:
     - Внимание, товарищи! Королева!..
     Мог бы и  не предупреждать.  Перед Высочайшими Персонами в ложе немедленно
образовался  живой  коридор,   и   охрана  тут  была  ни   при  ч„м.   Королевы
приветствовали   знакомых   учтивыми   наклонами   шляпок.    Возле   некоторых
приостанавливались:  слегка  пожимали  руки,  обменивались несколькими фразами.
Никто не падал перед ними ниц, но кланялся каждый. Естественно и привычно...
     Членов советской делегации кланяться не обучили.  И дабы дело не кончилось
международным конфликтом,  весь  "табунок" тихо  отступил в  глубину ложи.  Вот
только послу,  Василию и  "дяде Пете" отступать было некуда.  Они  как стояли у
перил,  так там и остались.  Не удирать же, проталкиваясь, словно в трамвае, на
другую сторону импровизированного коридора...
     Королевы не спеша двигались мимо.
     Василий вс„  же  попытался убраться за  солидную спину  посла  -  человека
бывалого, понимающего в этикете: уж он-то небось знает, что делать... Не успел.
Елизавета  Вторая  узнала  посла,  остановилась напротив,  и  Василию  пришлось
замереть.
     А она протянула руку в перчатке:
     - Оказывается,  русские дипломаты тоже интересуются скачками? Вы поставили
на кого-нибудь? За кого вы болеете?
     Посол наш„лся мгновенно.  Галантно раскланялся, пожал кончиками пальцев ей
ручку и вежливо произн„с:
     - Я,  к  сожалению,  не  специалист  в  вашем  национальном  спорте.  Ваше
Величество. Я лишь сопровождаю делегацию наших ведущих коннозаводчиков... - Тут
он обернулся, как бы ища поддержку у себя за спиной, но, кроме Василия Цыбули и
"дяди Пети" -  полковника госбезопасности, никого не обнаружил. Однако снова не
растерялся:   -   Позвольте  представить  вам.   Ваше  Величество,   одного  из
перспективнейших коннозаводчиков нашей страны...
     И ос„кся.  Фамилии и имени Василия он не знал. Что лс1 Он подтолкнул
Цыбулю впер„д и, продолжая улыбаться королеве, коротко приказал:
     - Представься!
     - Василий  Цыбуля,  директор  государственного зерносовхоза  "Свобода"!  -
отрапортовал Василий по-русски. Переводчик немедленно перев„л.
     - Вот  как  ?  -  Голубая шляпка  чуть  наклонилась.  -  Каких  лошадей вы
разводите?
     - Чистокровных верховых...  Английских скаковых! Мало ли, вдруг переводчик
запутается в названии породы!
     - Надеюсь вскоре увидеть ваших питомцев на скачках, - ответила королева. -
Я,  знаете ли, тоже держу лошадей. И чистокровные - мои давние любимцы... А вы?
- повернулась она  к  недавнему собеседнику Василия,  тому,  что  спрашивал про
Красного Рома.  Стояли они по-прежнему рядом,  и Е„ Величество посчитала его за
советского делегата. - Вы тоже разводите лошадей?
     Иностранному  джентльмену  переводчик  не  понадобился.   Он  вытянулся  в
струнку, щ„лкнул по-военному каблуками и представился:
     - Полковник Генерального штаба Вооруж„нных сил Швеции Ион фон Ш„льдебранд,
мадам!
     Суровый, ч„ткий поклон не оставлял никакого сомнения - перед королевой был
военный и аристократ.
     - Oh my!..[22] -  рассмеялась монархиня.-  Так вот,  значит, кто выиграл у
нас на последних соревнованиях!..
     Е„  спутник  улыбнулся  фон  Ш„льдебранду как  старому  знакомому.  Супруг
королевы помимо титула принца носил титул чемпиона мира  по  драйвингу.  Знать,
даже чемпионы выигрывают не всегда.
     - Извините, господа. - Елизавета Вторая одарила гостей прощальной улыбкой.
- Сейчас  начн„тся скачка,  ради  которой мы  все  здесь  собрались.  Пойд„мте,
Филипп...
     И  они  чинно  удалились в  другую  ложу.  Посол  проводил Высочайших Особ
взглядом... И, повернувшись к Цыбуле и фон Ш„лъдебранду, торжественно произн„с:
     - Поздравляю,  господа.  Вы  представлены королеве!  Сзади  их  немедленно
обхватил за плечи Олег Павлович.
     - Это надо отметить.  Что вы там, джентльмены, намекали по поводу красного
рома?..
     И легонько щ„лкнул себя пальцем по горлу.  Жест был международный, так что
"конник в штатском" обош„лся скорее нам„ком. Вс„ же высшее общество...
     Цыбуля и Ион переглянулись и, одновременно рассмеявшись, пожали друг другу
руки. Как такое дело да не обмыть?
     Вечером они  засели в  ресторанчике недалеко от  гостиницы,  где проживали
Дегтяр„в и Цыбуля.  Не зря гласит гениальное русское правило:  "Пить пей, а как
до дому добираться -  помни!" Вдво„м они растолковали это изречение Иону, и Ион
согласился.  Отведав не  один  сорт разного пития,  остались каждый при  сво„м.
Русский полковник предпочитал водку.  Шведский полковник -  старый  выдержанный
коньяк,  маслянистый,  цвета  очень  крепкого чая.  Василий Никифорович уш„л  в
оппозицию,  уверяя,  что лучше "Горилки з перцем" на свете нет ничего. Единство
наблюдалось  только  по  одному  пункту:  пресловутый  красный  ром  никому  не
понравился - горяч больно. Прямо как тот конь на ипподроме. Выигравший нынче, к
слову сказать, первую из тр„х "Гранд Нэшнл", которые ему сулила судьба...
     Коньяки,  всякие дорогие сорта  бренди и  водки в  ресторанчике водились в
изобилии.  Но  вот "Горилки з  перцем" не  оказалось.  И  тогда,  чтобы не быть
голословным,   подзахмелевший  Василий   поднялся   и   чуть   неверным  языком
провозгласил:
     - Мужики,  айда в номер ко мне! У меня з-загаш-ничек им-меется... А то так
сегодня горилки и не отведаем...
     Ион, до сих пор ни слова не понимавший по-русски, неожиданно кивнул в знак
согласия: языковой барьер пал окончательно и бесповоротно.
     - П-палыч, ну что? Ид„м? Видишь, и Ион не против...
     Фон Ш„льдебранд, услышав сво„ имя, снова кивнул.
     - Ну вот... видишь? "Дядя Петя" поднялся. - П-пошли...
     Русское правило сработало -  минут через десять они поднялись в номер,  не
заблудившись в  пути.  Гостеприимный и запасливый Цыбуля извл„к из холодильника
квадратную  бутылку  с   красочной  этикеткой.   Она  тотчас  запотела,   пряча
термоядерный перчик,  плававший около  дна.  Какое  печеньице,  какие орешки!..
Василий выволок замороженный шмат  копч„ного сала,  ловко порезал,  разложил на
тарелке. Следом выплыла баночка домашних огурчиков...
     При  виде  сосуда с  желтоватой жидкостью и  стручком-злодеем на  дне  Ион
только и смог вымолвить долгое:
     - О-о-о!
     Но отведать не отказался. Видно, честь шведского офицера обязывала.
     Закуску оценили по  достоинству и  одобрили единогласно.  И  вскоре на дне
бутылки  лишь  сиротливо  лежал  одинокий  перчик.  При  ближайшем рассмотрении
размеров он  оказался внушительных.  По крайней мере,  в  горлышко не пролезал.
Олег Павлович пристально вглядывался сквозь бутылочное стекло:
     - Как  же  это  хохлы его  туда  всунули?..  Василий сидел рядом с  Ионом,
дружески обняв шведа и терпеливо втолковывая:
     - Ион - это по-русски Иван... Ты, стало быть, Ваня. Понимаешь?
     Ш„льдебранд кивал головой, тыкал пальцем в грудь Цыбуле и отвечал:
     - Василий... Базиль!
     Жаль  только,   на  другой  день  головы  разболелись.  А  так  -  здорово
посидели...

     Лошади не рождаются с готовым умением прыгать через препятствия, да ещ„ со
всадником на спине.  Их надо учить. А поскольку лошади, как и люди, все разные,
это значит -  пробовать так и этак,  экспериментировать,  пока не нащупаешь тот
единственный вариант...
     Нарядный  белоногий  буд„новец  подскакал  -   "подош„л"  к  барьеру,  как
выражаются конники, - словно подкрался, до последнего мгновения сомневаясь, что
препятствие вс„  же  прид„тся одолевать.  Однако Анины руки  и  шенкеля особого
выбора ему не оставили.  Пришлось мощно отталкиваться и прыгать.  В пол„те конь
завис,  задел задними ногами дальнюю жердь,  отчего та с  грохотом упала,  -  и
приземлился тяжело,  безо  всякого  изящества.  Прыжок  получился неправильным,
силовым, неуклюжим. Форменная "табуретка".
     - Зайди ещ„  раз!  -  крикнул Сер„жа и  поправил козырек бейсболки,  чтобы
солнце не слепило глаза.- Попробуй не напрягать, пускай сам думает!..
     Мастер  спорта  и  жокей-международник -  две  большие разницы,  и  нельзя
сказать, что один во всех отношениях круче другого. Но там, где простой зритель
увидит лишь неудачу спортсмена, сведущий человек укажет на конкретную ошибку. А
специалист высокого уровня ещ„ и  вскроет первопричину -  и посоветует,  как е„
устранить.
     Девушка молча подняла коня в  галоп,  сделала небольшой вольт и  направила
четвероногого "ученика" на  параллельные брусья.  На  сей  раз  они вс„ сделали
правильно.  Золотисто-рыжий  красавец энергично нарастил темп,  постиг  наконец
тонкое дело расч„та дистанции -  и  легко взлетел над  барьером.  Приземлился и
зафыркал, явно удивл„нный и довольный собственными успехами.
     - Ну вот,  другое дело,- похвалил обоих Сергей.- А то будто к дяде Ване за
вишнями лезть собираешься. Препятствие широтное, коню инерцию набрать надо... А
расч„т, если не мешать, сам поймает. У него ведь тоже голова не для мебели... И
характер, как у тебя, - бойцовский. Что ему эти сто тридцать? Подумаешь...
     Конь все ещ„ скакал широким галопом,  постепенно успокаиваясь и  переживая
свою маленькую победу.  Анна приподнялась на стременах, перехватила одной рукой
повод и от души похлопала белоногого по шее,  благодаря за усердие. Ещ„ десяток
метров  рысью  -  и  мягко  натянутый повод  остановил буд„новца возле  Сер„жи.
Маленькие сапоги покинули стремена. Энергичный мах ногами назад... Аня взлетела
над седлом и соскочила на землю. Почувствовав свободу, конь вытянул шею и краем
большого агатового глаза вопросительно посмотрел на хозяйку.
     - Молодчина!   -   Аня,   разгоряченная  и  очень  довольная  тренировкой,
вознаградила его ещ„ несколькими крепкими хлопками по шее.  Отпустила подпругу,
чтобы дать коню подышать, и повернулась к Сер„же: - Ну, как тебе мой красавец?
     Тот взглянул на не„ искоса, лукаво, в точности как и сам конь:
     - Ну...  ничего, конечно... Только я тебе уже говорил - у нас в Пятигорске
и получше парочка-тройка найдется...
     - Посмотрим-посмотрим.  На ваших тощих дербистов... Таких, как мой рыжуня,
у вас нет. Валечка у нас самый лучший... Да, Валечка?
     Аня ласково провела рукой по морде коня,  погладила лоб, растрепала пышную
ч„лку. Валечка - огромный, строгий и гордый буд„нновский жеребец Вальс - принял
ласку,  как  маленький жереб„нок,  с  трогательной доверчивостью.  Поджал губы,
забавно развесил уши -  и всем телом подался к Анне,  как бы прося: "Ну, почеши
ещ„ немножко,  ты  же знаешь,  как мне это нравится..."  Аня запустила пальцы и
поскребла ими под гривой.  Расстегнула капсюль, "собрала" стремена - и, оставив
повод на шее коня,  отпустила его,  а сама пошла прочь по манежу. Вальс побежал
за ней,  словно собака.  Догнал и  попробовал на ходу залезть в  карман куртки,
где,  как он отлично знал,  для него всегда была припасена вкусная морковка или
сухарик.
     Сер„жа шагал рядом.
     - Ну и какой на сегодня творческий план?  -  спросил он у Ани.  - Со всеми
закончила?
     День  был  удивительным,   совсем  не  по-питерски  жарким  и  к  тому  же
безветренным.  Хорошо,  что они не завалялись в  постели и  приехали на конюшню
пораньше, чтобы успеть отработать коней по утреннему холодку. К обеду наверняка
разразится африканское пекло -  Сергей, природный южанин, успел уже понять, что
в питерской сырости жара переносится не в пример хуже, чем в Сайских степях.
     - Планы...  -  Анна пожала плечами. - Слушай, а рванули на залив купаться?
Ден„к-то,  а?  У нас таких два-три за вс„ лето.  Я,  между прочим, и купалась в
этом  году  всего раза  три.  И  загар сам  понимаешь какой:  руки да  лицо.  В
приличном месте срам показаться... Ой! Только у меня купальника с собой нет...
     - Напугала ежа, - самодовольно отозвался Сергей. - У меня тоже, кстати...
     - Тоже чего?..
     - Купальника. Устроим стриптиз...
     - А оттуда прямо в "Юбилейный".
     - Голяками,  -  расхохотался Сер„жа и  на ходу обнял Аню за плечи.  Вальс,
почти добравшийся до морковки,  отд„рнул голову и  негодующе хрюкнул.  Странные
вс„ же повадки у этих людей...

     Юркая  "Тойота" с  трудом  протискивалась в  сплошном потоке машин.  Через
открытые окна в  салон вместо кислорода врывалась раскал„нная смесь асфальтовых
испарений и выхлопных газов.  Ехали через весь город:  Аня, по е„ словам, знала
на   северном  берегу  некое  особое  место.   Что-то  вроде  неорганизованного
нудистского пляжа.
     Они  благополучно пробились  сквозь  пробки,  но  на  Московском проспекте
"газовая атака" извне  показалась Ане  недостаточной.  Она  зашарила в  поисках
"Салема",  но пачка оказалась почти пустой,  и у парка Победы она притормозила,
решив пополнить запас.
     - Я сейчас... до ларька, - и выпорхнула из машины.
     Сер„жа остался один и от нечего делать стал крутить головой,  всматриваясь
в  непривычно бурную жизнь большого и  почти незнакомого города.  Как  всегда в
чужом месте, даже люди казались особенными, другой породы, чем дома... И вс„ же
его взгляд скоро зацепил кое-что родное. Сергей приподнялся на сиденье, вытянул
шею...  Народ у выхода из метро расступился опять,  и стало видно,  что посреди
асфальтовой площадки стоял  симпатичный,  но  очень  тощий  пони  цвета ж„лтого
персика.  Он  стоял  неподвижно,  понуро опустив голову,  и  на  спине  у  него
громоздилось обшарпанное  седло,  казавшееся  на  маленькой  лошадке  несуразно
большим.  Рядом торчала не менее обшарпанная девчонка-подросток.  Держа в одной
руке конец повода,  она курила и  оживленно болтала с  другой девицей не  менее
бомжистого вида.
     "С личным транспортом кого-то встречают?" -  невольно улыбнулся Сергей.  И
тут заметил картонку,  висевшую на шее у пони. Любопытство взяло верх: он запер
машину и пош„л посмотреть.
     "Люди добрые!  Помогите голодному Абрикосу на клочок сена. Скоро зима, а у
меня  нет  т„плой  попоны",  -  гласила  надпись на  картонке,  когда-то  почти
каллиграфически выведенная  фломастером,  но  с  тех  пор  изрядно  зат„ртая  и
полинявшая.   Ниже  корявым  детским  почерком  была  сделана  приписка:  "Могу
прокатить. Ц. 5р."
     Кататься желающих не было.  Родители детишек, в восторге кричавших: "Мама,
мама,  лошадка!" - старались побыстрее оттащить своих чад подальше от грязного,
неч„саного и несчастного пони...
     Сергей  лишь   горестно  покачал  головой.   Хотелось  что-то   немедленно
предпринять, но что?.. В нашем государстве ло