ыгают... Интересно ведь...
     На  поле  выехал  последний участник  основных соревнований.  Сергей  тупо
уставился на  него.  Спортсмен снял  жокейку,  поприветствовал судей и  поехал.
Сер„жа не выдержал, бросил короткий взгляд на трибуну...
     Аня  склонилась к  мужественному плечу белокурого скандинава.  Они  что-то
рассматривали в программе соревнований, и Аня, как положено женщине, намеренной
сокрушить сердце мужчины, внимала с беседнику с изумлением и восторгом. Ура, мы
ломи гнутся шведы!  - павлиний хвост Бенгта уже играл всеми красками радуги, он
охотно пояснял и  то  и  другое,  водя пальцем по  странице в  буклете и  время
времени заглядывая Ане в глаза. Девушка интересвала его существенно больше, чем
события на манеже.
     А последний участник, между прочим, заканчив, маршрут и пока ехал "нул„м".
Аня, а за нею и швед перестали болтать и стали смотреть.
     Финский  спортсмен  ещ„  на   первой  лошади  обратил  на   себя  внимание
своеобразной манерой езды.  Сейчас под ним была вторая,  и стало ясно,  что его
стиль не был приспособлением к одной конкретно лошадиной индивидуальности. Он и
со вторым своим "напарником" пускал в  ход те же при„мы,  и пока все получалось
великолепно. Езда была, прямо сказать необычной...
     Зрители,  которым успели чуть-чуть  примелькаться вариации на  стандартную
тему,  затихли,  глядя во все глаза. Даже Сергей на какое-то время оторвался от
созерцания трибуны,  где его любимая девушка вовсю очаровывала другого.  Панама
же, откровенно не смысливший - куда там тонкостей - даже азов, просто переживал
за прыгающего финна.  Тем временем тот преодолел последний барьер и, благодарно
хлопая  по  шее  скачущего галопом коня,  под  грохот аплодисментов был  назван
седьмым и последним участником перепрыжки.
     Трибуны вздохнули и  загомонили:  предстоял перерыв.  Кое-кто уже встал со
своих  мест,  но  даже  самые нетерпеливые и  голодные не  спешили устремляться
наружу, не выслушав объявление информатора. Перед перепрыжкой большого перерыва
не делают. Надо же, действительно, уточнить...
     И объявление прозвучало. Только совсем не такое, которого ждали.
     Раздался  переливчатый гонг,  и  вкрадчивый  дискант  информатора-балагура
осчастливил собравшихся следующим сообщением:
     - Вот, уважаемые зрители, и закончились основные соревнования сегодняшнего
дня. Сейчас должен состояться перерыв, а после него - перепрыжка...
     - Небось  опять  про  Лизетту  заверн„т,   -  поморщился  Сергей.  Слушать
"массовика-затейника" у него никакого настроения не было.  - Или про то, что на
Аничковом мосту  у  одного из  арабов...  Он  хотел сказать -  "пах  напоминает
профиль Наполеона", но не успел.
     - К  великому  сожалению,  -  продолжал комментатор,  -  нашему  перерыву,
видимо,   суждено  затянуться.   Потому  что,  как  стало  известно,  некоторым
(недоброжелателям очень не нравится наш праздник,  проходивший до этого момента
без сучка и задоринки...
     По   трибунам  прокатился  ропот  недовольства.   Люди,   ждавшие  ч„ткого
объявления о  времени перепрыжки или,  на худой конец,  хохмы,  проникновенного
обращения не оценили. Кое-где послышались даже свистки...
     - ...Так вот,-  выпалил информатор,-  к нам поступило сообщение...  Дворец
спорта заминирован!!!
     Раздался откровенный взрыв хохота. "Ну, артист! Ну, отмочил!.."
     - Господа!..  - Даже мощные динамики не могли перекрыть шума в зале.- Я не
шучу!..
     Хохот на трибунах только сделался громче,  и  где-то в  недрах оргкомитета
запоздало  сообразили,  что  жизненно  важное  сообщение было  доверено,  мягко
говоря, не тому.
     - Администрация,  -  раздался совсем  другой  голос,  -  просит  всех  без
исключения присутствующих,  соблюдая порядок,  без  суеты и  без давки покинуть
помещение дворца!
     Люди недоум„нно переглядывались.  Кто-то перестал смеяться и  встревоженно
озирался,  заподозрив, что это вс„ же не шутка. Другие - благо материала на эту
тему у  нас нынче хоть отбавляй -  рассказывали анекдоты о взрывах,  киллерах и
банкирах:
     - ...Бросил он,  значит,  ему в  окно "Мерседеса" гранату -  и  наут„к,  а
кольцо-то,  как выяснилось,  и  не  д„рнул...  А  ведь после армии парень.  Так
учат...
     - Встречаются два одноклассника:  "Ты кем теперь?" - "Да так, киллером..."
- "А я бизнесменом!" - "Правда? Ну, значит, ещ„ увидимся..."
     Веселье в  зале резко пошло на убыль только тогда,  когда с верхнего яруса
Дворца спорта начала спускаться милиция.
     - Уважаемые  зрители,   -   повторила  женщина-комментатор,  -  перепрыжка
состоится  сразу   после   получения  информации  о   безопасности  дальнейшего
проведения соревнований. Просим всех присутствующих временно покинуть зал...
     Милиция не спеша двигалась вниз по проходам, с безукоризненной вежливостью
обращаясь к  упрямцам,  оставшимся на  местах.  Люди  уходили неохотно,  только
потому, что с ОМОНом у нас спорить не принято. В то, что где-то в укромном углу
впрямь лежит и зловеще тикает бомба, не верил почти никто.
     Теперь слышались совсем другие реплики:
     - Позор-то,  а?.. Как же - малая Европа... держи карман... Только в России
у нас такое... Бардак, блин!..
     - И кому вообще понадобиться могло? Поймать бы да портки снять...
     Там,  где на трибуне сидели спортсмены, не попавшие в перепрыжку, поднялся
л„гкий переполох.  Когда объявление продублировали по-английски, конники дружно
подхватились с  мест (а кто понимал по-русски,  те и  дожидаться не стали) -  и
бегом,  прыгая  через  сиденья,  ринулись  в  сторону  боксов  с  лошадьми.  На
просвещ„нном Западе предпочитают не ждать, пока жареный петух в задницу клюнет.
Там реагируют по первому же сигналу...
     - Я Аньку...  -  рванулся было Сергей, но Панама перехватил парня за руку.
Сыщик был очень серь„зен,  но, с другой стороны, видел, что ситуация все еще не
напоминала  гибель   "Титаника".   А   значит,   беспомощных  девушек   спасать
необходимости не было.
     - Пошли, - он пов„л жокея к выходу, - мы е„ в холле у выхода подожд„м.
     Внизу,  ограничивая коридоры,  по которым двигались зрители, живыми цепями
стояла милиция. Перед самым выходом на улицу Панама остановился, и вместе с ним
Сергей. Ближайший милиционер корректно потребовал:
     - Проходите,   пожалуйста,   не  останавливайтесь,   -   и  добавил  более
требовательно: - Не загораживайте проход!..
     Панама вынул удостоверение:
     - Мне надо человека дождаться. Чтобы не было осложнений...
     Сержант не дрогнул при виде грозного документа.
     - Товарищ, а вы не могли бы на улице подождать?
     - Не могу! - отрезал Панама. Сержант нехотя отступил в сторону и пропустил
их с Сергеем себе за спину:
     - Тогда прошу здесь...  только обратно в зал и не пробуйте -  вс„ равно не
пропустим...
     Это утверждение Сергей был готов оспорить,  если понадобится, делом, но не
пришлось.  Аня присоединилась к ним буквально через минуту. Она где-то потеряла
своего  шведского ухаж„ра,  зато,  к  радости Панамы и  большому неудовольствию
Сергея, подцепила Любашу.
     Та по привычке охорашивала прич„ску.
     - Ну ни хрена ж себе пеночки выдают?..  - первым делом возмутилась она. И,
обращаясь больше к Панаме, спросила: - Как думаете, взорвут?
     - Да чушь собачья,  -  отмахнулся Сергей.  -  У нас тоже чуть что - Чечня,
Радуев,  Басаев!..  А потом выясняется:  оболтус какой-нибудь, чтобы в школу на
контрольную не идти...
     - А по-моему,  -  сказала Аня,  - вс„ очень даже серь„зно. Может, даже и к
нашему делу относится...
     - Думаешь?..- тотчас насторожился Сергей.- Так нам надо ноги в руки - и на
конюшню!..
     Будто в  подтверждение его слов,  на проспект Добролюбова вырулил огромный
немецкий  коневоз.  Расторопные немцы  уже  погрузили своих  лошадей  и  теперь
отвозили их на безопасное расстояние.
     - А пожалуй, ты прав! - кивнул Сергею Панама.- Пошли, глянем!..
     Лавируя в  гудящей толпе,  они поспешили к тыловым воротам конюшни,  туда,
куда в первый день причаливали коневозы.
     - Я  тут кое-что провентилировала...  -  вцепившись,  чтобы не отстать,  в
кожаную куртку Антона,  на ходу рассказывала Аня.  -  Бенгт не скрывая говорит,
что Сирокко -  не его конь...  и выступать он на н„м даже не собирался...  Конь
принадлежит его спортивному агенту, Нильхедену... тот, с согласия Бенгта, его в
Санкт-Петербург на продажу прив„з...  Обещал,  мол,  кому-то...  У  Бенгта одна
Слипонз Фари здесь...  помнишь,  кобылища рыжая? Ну вот, дома ещ„ одна есть, но
молодая... рановато ей на такие...
     - Вот теперь вс„ понятно...-  Панама отреагировал так, словно добытые Аней
куцые сведения вправду многое расставили по местам. - Вс„ правильно...
     Мимо пропыхтел несогретым мотором ещ„ один коневоз. Финский.
     Атмосфера  вокруг  "Юбилейного" царила  приподнятая:  российского  зрителя
такой мелочью, как предполагаемая бомба, не прошибешь. Особенно когда на изл„те
хмурого  дня  прекращается кляузный дождь  и  погода,  как  говорят  в  Питере,
начинает "шептать".  Администрация соревнований тоже  оказалась на  высоте,  не
запаниковала и не растерялась: оркестранты в гусарской форме грянули мазурку, и
костюмированные пары закружились прямо посреди живописной аллейки,  в окружении
многочисленной публики.  Чуть  поодаль  загремели  почти  всамделишными  мечами
славянские ратоборцы.  Ближе  к  служебному входу  стояли  нарядно  "разодетые"
лошади,  которые должны были принимать - и, чего доброго, ещ„ примут! - участие
в  показательных выступлениях и  культурной программе.  Возле них  -  цветастые
платки с кистями,  синие штаны с лампасами - заливался вес„лой, заводной песней
казачий  хор.   Милиция  стояла   на   ступенях  дворца,   спокойно  взирая  на
импровизированное гуляние.
     Возможный взрыв в разговорах почти не упоминался.
     Пока Сергей и  Антон ждали Аню за спинами оцепления,  в  служебном проходе
возле трибун нос к  носу столкнулись два человека -  Гуннар Нильхеден и  Андрей
Поляков. Гуннар спешил на конюшню, Андрей же, наоборот, к выходу.
     - Твои постарались?..  -  тихо и быстро, ибо времени было в обрез, спросил
швед по-английски.
     - Нет. Не должно быть. Хотя...
     - Вот когда коня надо было сюда привозить!  -  вырвалось у  Нильхедена.  -
Время для подмены - лучше не придумаешь!.. И вс„ было бы шито-крыто...
     - Знал бы прикуп,  жил бы в Сочи, - сказал по-русски Андрей. Перевести эту
философскую фразу он не надеялся,  а потому просто спросил:  -  Знаешь,  что за
парень кон„м-то интересовался? Ты мне его ещ„ показал...
     - Ну? - Швед уже глядел мимо, ему надо было бежать.
     - ЕГО ЖОКЕЙ. Из Сайска!
     Нильхеден так и прирос к месту:
     - Мy gosh![53]
     - И  поэтому я  вот  что...  -  Андрей заговорил очень  быстро,  насколько
позволял его английский. - Вам бы под этот шумок вообще отсюда свалить. Назад в
Швецию...  Уговори своего!..  И  повод что надо,  и время самое подходящее.  От
греха-то... Уговоришь?
     По проходу, вытесняя толпящихся сотрудников дворца, неспешно, но напористо
продвигались несколько  омоновцев.  Сотрудники себя  "посторонними" ни  в  коем
случае не считали,  но у  милиции мнение было иное.  И  очень весомое.  Поляков
глянул через плечо на приближающиеся камуфляжные силуэты.
     - Ты, Гуннар, главное, не волнуйся. Все будет о'кей!
     Швед ему не ответил...
     - Проход  закрыт!  -  Дорогу перегородил плечистый омоновец с  автоматом в
руках.  Не  помогли ни пропуск "Оргкомитет",  ни виповский бэйдж.  Омоновец был
непреклонен.
     Антон отв„л ребят в сторону:
     - Аня,  Люба,  Сергей...  вы  на  всякий случай машину под парами держите.
Вдруг шведы выедут...  А я пойду гляну,  что происходит. Меня благо не знают...
Если вдруг в самом деле наши "друзья" всю эту кутерьму -  уж я ребятам из ОМОНа
кое-что на ушко шепну...
     Сергей и  две  девушки видели,  как он  подош„л к  омоновцу и  показал ему
удостоверение.  Тот долго и очень пристально изучал предъявленный документ,  но
потом вс„ же кивнул и ув„л Панаму по направлению к боксам.
     Там  творилась необычная суета.  Стояли  с  опущенными трапами  готовые  к
отбытию коневозы.  Люди  убегали с  уздечками в  руках и  возвращались,  ведя в
поводу лошадей.  Некоторые кони,  привыкшие к путешествиям, грузились спокойно.
Другие,  наоборот,  сопротивлялись -  никак не хотели подниматься по трапам,  и
всеобщее волнение, остро передававшееся животным, плохо помогало процессу.
     Увозить,  впрочем,  собирались далеко не  всех.  Но почти у  каждого бокса
стояли люди, и все кони были в уздечках - береж„ного Бог береж„т...
     Мимо Антона прополз ещ„ один загруженный коневоз. Не шведский.
     - Ишь, переполошились буржуи, - услышал он чью-то реплику. - Всюду Белфаст
мерещится. И в России - без разницы, Петербург или Грозный...
     - Правильно,  -  отозвался другой голос.  - Телевизор хоть не включай: тут
взорвали, там застрелили... Небось в следующий раз к нам и ехать не захотят...
     Антон оглянулся: возле приоткрытых боксов стояли и спокойно покуривали два
москвича. В денниках нервно поводили ушами взнузданные лошади.
     - Да  нет,  поедут,  я  думаю.  Я  вот  в  Париже был  -  все урны наглухо
заварены...  и  в  каждом магазине на  входе-выходе шмон.  Тоже  кто-то  что-то
взорвал...
     - Допрыгать, сволочи, не дали. Что теперь с перепрыжкой будет?
     Навстречу Панаме ш„л  милицейский майор  в  камуфляжной форме  -  командир
отряда. Подойдя ближе, он отдал честь:
     - Слушаю вас...  Что  случилось?  Антон взял его  под руку и,  как обещал,
что-то шепнул на ухо.
     - Нет проблем,  товарищ следователь, - спокойно ответил майор. - Вы можете
спокойно находиться на  территории боксов.  Запрещ„н вход только на  территорию
самого комплекса. Честь имею...
     Козырнул и исчез: у него и так дел было невпроворот.
     Оставшись один, Панама постоял секунду на месте, стараясь сориентироваться
в происходящем,  а потом направился между боксов туда, где, как ему вычертил на
бумажке  Сергей,  был  спрятан  Заказ.  Выйдя  из-за  поворота к  деннику номер
тридцать два,  он  чуть не наткнулся на шведов:  прямо в  проходе между боксами
стоял с  опущенным трапом двухместный серебристый прицеп.  Возле него о  ч„м-то
ожесточ„нно спорили Бенгт Йоханссон и Гуннар Нильхеден.
     Антон отош„л в  тень,  достал по примеру москвичей сигареты и  стал ждать,
чем кончится спор.  Он  примерно догадывался о  его смысле,  но тщетно напрягал
слух, силясь уловить хоть что-то конкретное.
     Покупая у  предпринимателя-калмыка вкусные манты,  он говорил с ним на его
родном языке.  Он  понимал говор большинства кавказцев,  по  делу  и  без  дела
появлявшихся в Сайеке. Но вот что касается Шведского...
     "Тойота" была предусмотрительно запаркована подальше от  скопления прочего
транспорта -  под деревьями у  выезда на  проспект.  Сквозь путаницу ветвей еле
пробивался свет уличных фонарей.  Сергей и две девушки быстро шли впер„д, время
от времени оступаясь впотьмах. За спиной, возле "Юбилейного", по-прежнему играл
оркестр и веселился народ.  Многие скрашивали ожидание пивом, а кое-кто - и чем
покрепче, но милиция бдела, и эксцессов не возникало.
     Когда   праздношатающаяся  публика   окончательно   перестала   попадаться
навстречу,  Сер„жа воспользовался тем,  что Любаша немного отстала, и - спешка,
не  спешка -  обнял Аню за  плечи.  Е„  рука тут же проникла под его куртку,  и
призрак  Бенгта  Йоханссона побледнел и  растаял,  отступая в  небытие.  Сер„жа
придержал шаг и решительно повернул Аню к себе лицом...
     Они  не  заметили,  как в  "Мерседесе" цвета мокрый асфальт,  притаившемся
через два дерева от "Тойоты", зажглись салонные лампочки. Дверцы почти бесшумно
открылись и снова закрылись,  выпустив двоих человек. Один был два метра ростом
и метр в ширину.  Другой -  вертлявый шкет с играющим алмазной крошкой перстнем
на пальце.
     - Смотри,  Плечо!  Коза!..-  громко и наигранно удивился вертлявый.  - Это
гора с горой не сходятся...  а человек человека всегда,  если надо,  найд„т. Со
свиданьицем, милая!
     Реакция  у  жокея-международника  всегда  была  отменная  -  Сергей  мигом
заслонил Аню собой.
     - Я тебе дружить предлагал, а ты мне в душу плюнула, - продолжал парень. -
За "козла" -  помнишь, девочка? - по понятиям отвечать надо. А ты думала как? С
серь„зными людьми дело имеешь...
     Запах его дорогого парфюма был противен Ане до тошноты.
     - Мужики...  -  Сергей понимал,  что в  схватке с  двоими у  него шанса не
будет. Он уже прикидывал пути поспешного отступления...
     Но не успел даже договорить.
     Короткий,  без замаха,  удар могучего каратиста отшвырнул его в  сторону и
распластал на земле.  Он попытался вскочить,  но амбал молча ринулся следом,  и
ботинок сорок  седьмого размера с  тупым  звуком  впечатался Сергею под  р„бра.
Потом  ещ„  и  ещ„!  Уже  безо  всякого  каратэ.  Недомерок подоспел на  помощь
приятелю, и вдво„м они занялись Сергеем совсем основательно...
     - Сволочи!!!  -  не  своим  голосом  закричала  Аня,  бросаясь  впер„д.  -
Отстаньте от него!!!
     И попыталась оттащить здоровяка Плечо за руку прочь.
     Он  даже  не  обернулся -  просто д„рнул локтем,  стряхивая незначительную
помеху.  Аня была далеко не  богатырша,  но  на  конюшне ей случалось разнимать
дерущихся жеребцов.  Избавиться от не„ амбалу не удалось.  Она вцепилась в него
м„ртвой хваткой,  да  ещ„ и  колотила кулачком по спине.  Плечо наконец оставил
Сергея и  оглянулся,  и позже она пришла к выводу,  что ничего более страшного,
чем этот взгляд зверя, оторванного от добычи, в своей жизни не видела.
     - Свали,  сука!.. - Раскрытая пятерня со сковородку величиной шарахнула е„
в лицо,  и Аня кувырком полетела прочь.  Она приземлилась на асфальт,  расшибив
локти и так ударившись коленом, что сквозь джинсы выступила кровь.
     В это время к полю битвы подоспела Любаша.  Быстро оценила обстановку -  и
сделала единственное,  чем могла реально помочь.  Набрала полную грудь воздуху,
чуть присела... и завизжала на нечеловечески громкой и пронзительной ноте:
     - Спаси-и-и-ите!!! Наси-и-илую-у-у-уют!!!
     Жуткий  этот  вопль  вполне  могли  услышать омоновцы.  Любаша  наполовину
рассчитывала, что Сер„жины обидчики просто бросят свою жертву и кинутся наут„к.
Однако они этого не только не сделали, но и, кажется, вознамерились заткнуть ей
рот. Любаша собрала последние силы и завизжала громче прежнего...
     - Эй,  орлы!  - отозвался голос из темноты. - Чего маленьких обижаете? Вас
этому в школе учили?
     Говорил мужчина,  так  что  бандиты обернулись.  И  увидели интеллигента с
портфелем в руках.  Шляпы и очков,  правда,  не наблюдалось,  но воображение их
легко дорисовывало. Ой, мама, защитничек!.. Сачками таких только ловить. Да ему
кулак покажи...
     Тем не менее они отвлеклись,  и Аня, хромая, снова побежала к Сер„же. Тот,
десятки  раз  падавший под  копыта,  ещ„  не  потерял сознания,  но  пребывал в
серь„зном нокдауне:  стоял  на  четвереньках и,  уже  плохо  соображая,  только
прикрывал одной рукой голову.
     Как  раз  когда  подскочила Аня,  вертлявый с  силой ударил Сергея ногой в
печень.  Аня услышала,  как он  охнул,  и,  пригнувшись,  с  нал„ту врезалась в
бандита всем телом, отпихнув его от Сергея. Не подлежало никакому сомнению, что
сейчас она снова полетит на асфальт...
     Панама свои возможности оценивал трезво.  Громилу,  к  тому же  владеющего
единоборствами,  ему было не  одолеть.  Но  вот отвлечь на  себя,  заставить на
какие-то  секунды  забыть  про  Сергея...   А  там,   глядишь,  ещ„  кто-нибудь
подоспеет...
     Пудовый кулак вылетел со скоростью безусловного рефлекса, однако не достиг
цели.  Баул взметнулся навстречу удару,  и  намозоленные костяшки скользнули по
толстому, как линолеум, кожзаменителю.
     Панама отскочил, пытаясь увести противника в сторону, и у него получилось