торыми одарено
это  существо  (человек),  совершенно  произвольно  и  неверно.   Совершенно
произвольно  и  неверно  это  положение  потому,  что  для всякого существа,
одаренного другими чувствами,  как, например, для рака или микроскопического
насекомого  и  для  многих  и  многих  как известных,  так и неизвестных нам
существ,  мир будет совершенно иной.  Так что первое положение,  на  котором
основываются   все   выводы   этих   наук,   положение  о  том,  что  мир  в
действительности таков,  каким он  представляется  человеку,  произвольно  и
неверно.  А  потому  и все выводы из этого положения,  основанного на данных
внешних чувств одного из существ мира,  человека,  не содержат в себе ничего
реального и не могут удовлетворить серьезной любознательности.
   Но если и допустить,  что мир действительно таков, каким он представляется
одному из бесчисленных существ,  живущих в мире,  человеку,  или то, что, не
имея возможности познать мир, каков он в действительности, мы довольствуемся
изучением  того мира,  который представляется человеку,  то и тогда познание
этого  мира  не  может  точно  так  же  удовлетворить  требованиям  разумной
любознательности.  Не может удовлетворить потому, что все явления этого мира
представляются человеку не иначе,  как в бесконечном времени  и  бесконечном
пространстве,  и  потому как причины,  так и последствия каждого явления,  а
также и отношения каждого предмета к окружающим  его  предметам  никогда  не
могут  быть  действительно постигнуты.  Причины происхождения каждого
явления,  а также и последствия  его  теряются  в  бесконечном  прошедшем  и
будущем  времени.  Точно  так  же  отношение каких бы то ни было предметов к
окружающим их предметам не может  быть  точно  определено,  так  как  всякий
предмет  не может быть представляем иначе,  как веществом в пространстве,  а
вещественные предметы не могут  быть  мыслимы  иначе,  как  по  отношению  к
бесконечно великим и бесконечно малым предметам.
   Человек произошел от низших животных,  а низшие животные от кого?  А  сама
Земля как произошла?  А как произошло то,  от чего произошла Земля?  Где мне
остановиться,  когда я знаю,  что по времени конца нет и не  может  быть  ни
вперед, ни назад. Или мне говорят, что Солнце во столько-то тысяч раз больше
Земли.  Но Солнце ничто в сравнении с звездами в Млечном Пути.  А в человеке
кровяные шарики, а в шариках молекулы, а в молекулах - что?
   Так что хотя могут быть и забавны,  и интересны для  людей,  свободных  от
необходимого для жизни труда,  исследования так называемых естественных наук
о происхождении миров или органической жизни,  или о расстояниях и  величине
миров,  или о жизни микроскопических организмов и т.п.,  исследования эти не
могут иметь никакого значения для серьезного,  мыслящего человека,  так  как
составляют  только  праздную  игру ума,  и потому ни в каком случае не могут
быть признаваемы науками.
   Так это  по  отношению  первого отдела так называемых наук.
   Второй отдел,  науки  прикладные,  т.е.  различные  знания  о   том,   как
наилегчайшим  способом  бороться с силами природы и как пользоваться ими для
облегчения труда людского,  еще менее, чем знания первого отдела, могут быть
признаны  наукой.  Не  могут такого рода знания быть признаны наукой потому,
что свойство истинной науки,  так же как и цель ее, есть всегда благо людей,
все же эти прикладные науки,  как физика,  химия,  механика, даже медицина и
другие,  могут так же часто служить вреду,  как и пользе людей,  как  это  и
происходит теперь.  Теперь,  при капиталистическом устройстве жизни,  успехи
всех прикладных наук,  физики,  химии,  механике и других,  неизбежно только
увеличивают  власть  богатых  над порабощенными рабочими и усиливают ужасы и
злодейства  войн.  И  потому  все  прикладные  знания  могут  быть  признаны
мастерствами или теориями различных мастерств, но никак не наукой.
   Остается третий разряд знаний,  называемых наукой, - знаний, имеющих целью
оправдание существующего устройства жизни.  Знания эти не только не отвечают
главному условию того,  что составляет сущность науки, служению благу людей,
но   преследуют   прямо   обратную,  вполне  определенную  цель  -  удержать
большинство людей в рабстве меньшинства,  употребляя для этого всякого  рода
софизмы, лжетолкования, обманы, мошенничества...
   Думаю, что излишне говорить о том,  что все эти знания, имеющие целью зло,
а не благо человечества, не могут быть названы наукой.


VI

   Так что в наше время называется наукой не то,  что всеми людьми признается
истинным,  разумным и нужным,  а наоборот,  признается истинным,  разумным и
нужным все то, что некоторыми людьми называется наукой.
   И потому на ваш вопрос,  вредна ли наука и в чем ее вред,  ответ мой  тот,
что  нет на свете ничего нужнее,  благотворнее настоящей науки и,  напротив,
нет ничего вреднее тех пустяков,  которые называются праздными людьми нашего
времени науками.
   Главная причина того зла,  от которого теперь страдают люди,  причина того
деления  людей  на  властвующих  и  подвластных,  на  рабов и господ,  и той
ненависти и злодеяний, которые производит это деление, главная причина этого
зла - лженаука. Только эта лженаука дает властвующим возможность властвовать
и лишает подвластных возможности освободиться от своего порабощения.  И  те,
которые  властвуют  (я  разумею  не  одни  правительства,  а всю властвующую
касту),  знают это и  хотя  часто  и  бессознательно,  но  чутко,  чтобы  не
выпустить  власть  из рук,  следят за наукой и всеми силами поддерживают ту,
так называемую науку, которая им на руку, и всячески заглушают, извращают ту
истинную науку, которая может обличить их беззаконную, преступную жизнь.
   Люди эти,  составляющие правительство и властвующие классы,  хорошо знают,
что  все  дело в том,  усвоится народом ложная или истинная наука,  и потому
учреждают и поддерживают,  одобряют  и  поощряют  все  те  пустые,  ненужные
рассуждения,   исследования,  праздные  умствования,  всякие  теории  разных
мастерств, приспособлений к жизни и всякого рода юридические, богословские и
философские софизмы, которые называются науками, настоящую же науку, науку о
том,  как жить доброй жизнью,  признают "ненаучной",  принадлежащей к чуждой
науке   области   религии.   Область   же  религии  признается  ими,  у  нас
преимущественно  правительством,  в  других  христианских  странах,  Англии,
Германии,  Франции,  Австрии,  высшим обществом, не подлежащей обсуждению, и
все данные религии,  несмотря  на  явные  в  них  нелепости,  выдаваемые  за
священные истины,  признаются неизменно такими,  какими они дошли до нас.  В
области наук считается необходимым  исследование,  проверка  изучаемого,  и,
хотя сами по себе предметы лженауки ничтожны,  т.е. исключено из нее все то,
что касается серьезных нравственных вопросов жизни,  в  ней  не  допускается
ничего  нелепого,  прямо противного здравому смыслу.  Область же религии,  к
которой  отнесены  все  серьезные  жизненные,  нравственные   вопросы,   вся
переполнена  бессмысленными чудесами,  догматами,  прямо противными здравому
смыслу,  часто даже и нравственному чувству,  к устранению которых никто  не
смеет  прикоснуться.  И  потому естественно,  что люди "науки",  с особенным
уважением,  подобострастием  относясь  к  своим  пустяшным  занятиям   и   с
снисходительным  презрением  к  тому соединению глубоких и нужнейших истин о
смысле и поведении жизни с нелепейшими  чудесами  и  догматами,  называемому
религией, внушают такие же чувства и своим ученикам.
   И выходит то,  что  люди  из  народа,  ищущие  просвещения,  а  их  теперь
миллионы,  с  первых  шагов  на  пути своего просвещения находят перед собой
только две дороги:  религиозное, отсталое, закостенелое учение, признаваемое
священной,  непогрешимой  истиной,  не могущее уже удовлетворить их разумным
требованиям,  или те пустяки,  называемые наукой,  которые,  как нечто почти
священное,  восхваляются  людьми  властвующего  сословия.  И  люди из народа
всегда почти подпадают обману и, избирая то, что называется наукой, забивают
себе   голову  ненужными  знаниями  и  теряют  то  свойственное  уважение  к
важнейшему нравственному учению о жизни,  которое,  хотя в извращенном виде,
они  признавали  в  религиозных  верованиях.  А  как  только  люди из народа
вступают на этот путь,  с ними делается то самое,  чего и хотят  властвующие
классы:   они,  теряя  понятие  об  истинной,  настоящей  науке,  становятся
покорными орудиями в руках властвующих классов  для  поддержания  в  рабстве
своих собратьев.
   Так что,  как ни велик вред ложной науки, и в том, что она забивает головы
людей самыми ненужными пустяками, и в том, что посредством прикладных знаний
дает возможность властвующему  классу  усиливать  свою  власть  над  рабочим
народом, и в том, что прямо обманывает людей из народа своими богословскими,
квазифилософскими,  юридическими,  историческими  и   военно-патриотическими
лжами,  главный  величайший вред того,  что называется наукой,  в той полной
замене истинной науки о том,  что должен  делать  человек  для  того,  чтобы
прожить  свою  жизнь  наилучшим образом,  заключавшейся хотя и в извращенном
виде в религиозном учении,  совершенно пустыми,  ни  на  что  ненужными  или
вредными знаниями.
   Сначала кажется странным, как могло это случиться, как могло сделаться то,
что  то,  что  должно служить благу людей,  стало главной причиной зла среди
людей.  Но стоит только вдуматься в те  условия,  при  которых  возникали  и
развивались те знания,  которые называются наукой,  чтобы вредоносность этой
науки не только не представлялась странной, но чтобы ясно было, что это и не
могло быть иначе.
   Ведь если бы то,  что признается наукой,  было произведением  труда  мысли
всего  человечества,  то такая наука не могла бы быть вредной.  Когда же то,
что называется наукой,  есть произведение людей, преступно незаконно живущих
праздной,  развратной жизнью на шее порабощенного народа,  то не может такая
наука не быть и ложной,  и вредной.  Если бы живущие грабежом разбойники или
воровством  воры  составили свою науку,  то наука их не могла бы быть ни чем
иным,  как только  знаниями  о  том,  как  наиудобнейшим  способом  грабить,
обворовывать людей,  какие нужно иметь для этого орудия и как наиприятнейшим
образом  пользоваться  награбленным.  То  же  и  с   наукой   людей   нашего
властвующего сословия.


VII

   "Но если  и  согласиться,  что наука одного класса людей не может быть вся
полезна для всех,  все-таки такие знания,  как  физика,  химия,  астрономия,
история, в особенности математика (кроме того, и искусство), сами по себе не
могут не  быть  полезны  людям  и  расширением  их  миросозерцания  и  своим
практическим  приложением",  -  скажут  люди  науки.  "Если  само  по себе и
нехорошо то,  что были и есть люди,  которым не  надо  самим  кормиться,  то
все-таки все то,  что сделали эти люди благодаря тем условиям, в которых они
находились, не теряет от этого своей ценности".
   Нет, не  годится и эта оговорка для оправдания того,  что у нас называется
наукой.
   Представим себе,   что   на   острове   живут   тысячи   семей,  с  трудом
прокармливаясь  земледельческим  трудом,  одна  же  семья  владеет   большей
половиной острова и,  пользуясь нуждой в земле остальных жителей,  выстроила
себе  роскошный  дом  со  всякими   усовершенствованными   приспособлениями,
террасами,   картинами,  статуями,  зеркалами,  завела  конюшни  с  дорогими
лошадьми и всякого рода экипажами и автомобилями, вывела лучшей породы скот,
развела фруктовые сады с теплицами,  оранжереями, парк с беседками, прудами,
фонтанами,  теннисом и всякими играми.  Что будет со всеми этими прекрасными
самими по себе предметами после того, как власть этой одной семьи над своими
владениями уничтожится и тысячи семей, которые до этого кормились впроголодь
на  своей  земле  и работали на владельцев половины острова,  получат в свое
распоряжение дома,  конюшни,  лошадей,  экипажы,  скот, парк со всеми своими
фонтанами, теннисом, оранжереями и теплицами?
   Как ни хороши и дом,  и парк,  и скот, и оранжереи, не могут все обитатели
острова  пользоваться  всем  этим.  Дом слишком велик даже для школы и будет
слишком дорог своей поддержкой и отоплением,  скот даже для  породы  слишком
тяжел для плохих коров жителей. Оранжереи, теплицы, беседки не нужны, так же
как не нужны другие сосредоточенные в  одном  месте  приспособления  богатых
владельцев.  Всем жителям острова нужно совсем другое: нужны хорошие дороги,
проведенная вода,  отдельные сады,  огороды,  нужна только следующая ступень
благосостояния  для  всех,  не имеющая ничего общего с террасами,  статуями,
автомобилями,  рысаками, оранжереями, цветниками, теннисами и фонтанами. Все
эти  сами  по  себе  хорошие предметы:  статуи,  трюмо,  оранжереи,  рысаки,
автомобили,  как бы ни увеличивалось благосостояние людей  острова,  ни  для
них,  ни  для  будущих  поколений  никогда  не понадобятся.  Увеличивающееся
благосостояние всех людей, живущих общей жизнью, потребует совершенно других
предметов.
   То же и со  знаниями,  как  теоретическими,  так  и  прикладными,  которые
доведены в своем роде до большого совершенства людьми богатых сословий.  Нет
никакого основания предполагать,  что те знания и те  различные  степени  их
развития среди людей, живущих вне каст одной общей для всех жизнью, будут те
же самые,  как и те,  которые развились и развиваются среди немногих  людей,
живущих  исключительной  жизнью,  не  своими,  а  трудами других людей.  Нет
никакого  основания  предполагать,  чтобы  люди,  живущие   все   одинаковой
внекастовой  жизнью,  занялись  бы  когда-нибудь  вопросами  о происхождении
организмов,  о величине и составе звезд,  о радии, о деятельности Александра
Македонского и других,  об основах церковного,  уголовного и других подобных
прав,  об излечении болезней, происходящих от излишеств, и многими и многими
другими знаниями, которые теперь считаются науками.
   Трудно предположить даже и то,  чтобы люди,  живущие общей жизнью, занятые
вопросами истинной науки о том, что надо делать каждому человеку, чтобы жить
хорошо,  переделали бы все дела этой науки так,  чтобы могли когда-нибудь на
досуге заняться и аэропланами,  и тридцатиэтажными домами, и граммофонами, и
взрывчатыми веществами, и подводными лодками, и всеми теми чудесами, которые
даются теперь прикладными науками.  Людям, занятым вопросами истинной науки,
всегда будет слишком много своего нужного дела.  Дело это будет в том, чтобы
уяснить каждому человеку,  что ему надо делать для того, чтобы не могло быть
людей голодных или лишенных возможности пользоваться землей,  на которой они
родились,  чтобы не было женщин,  отдающих на поругание свое тело,  чтобы не
было соблазнов пьянства,  алкоголя, опиума, табака, чтобы не было бы делений
на  враждебные  народы,  не  было бы убийств на войнах людей чужих народов и
своего народа на гильотинах и виселицах,  не было бы религиозных  обманов  и
др.  Мало того, людям, занятым истинной наукой, надо будет уяснить, что надо
делать каждому человеку для того,  чтобы  хорошо  воспитывать  детей,  чтобы
хорошо жить в семье,  чтобы хорошо питаться, чтобы хорошо возделывать землю.
Так много таких и много и много других важных вопросов  будут  стоять  перед
людьми,  занятыми  истинной  наукой,  что  едва  ли когда-нибудь будут они в
состоянии  и  захотят  заняться   граммофонами,   аэропланами,   взрывчатыми
веществами и подводными лодками.
   Нет, не может быть в  той  науке,  которая  выросла  на  преступлении,  на
нарушении  основного  положения настоящей науки:  хоть не любви,  а уважения
людей друг к другу и потому равенства их между собой, не могло в такой науке
выработаться  что-нибудь не то что полезное,  но не вредное тому народу,  на
нарушении прав которого основывалась вся эта наука.


VIII

   Ведь только забыть хоть на время то, к чему мы так привыкли, что мы уже не
спрашиваем,  хорошо  ли  это  или дурно,  и взглянуть на то,  что делается с
людьми под предлогом их обучения науке,  т.е.  самой  нужной  истине,  чтобы
ужаснуться на те преступления и нравственности,  и здравого смысла,  которые
совершаются в этой  области.  Устраивают  за  большие  деньги,  собранные  с
народа,  заведения, в которых одним людям разрешается, другим не разрешается
учить и учиться.  Определяется,  чему и чему должны учиться люди  и  сколько
времени  и,  главное,  какое  они  за  какое  учение получат в виде диплома,
дающего средства жить трудами других людей, вознаграждение.
   Награждение и выгода за приобретение знаний!
   Ведь это все равно,  как если бы давали награждение людям за то, чтобы они
ели приготовляемую для них пищу,  и запрещали бы людям всякую другую,  кроме
этой, пищу.
   Уже одно  это обещание вознаграждения и запрещение есть свою,  несомненно,
доказывает, что пища дурная и что те, кто готовят ее, желают не накормить, а
отравить потребителей.
   Разве не то же самое с тем, что у нас называется наукой? Люди властвующего
класса  хорошо  знают,  что  живы  они только до тех пор,  пока царствует их
ложная наука и скрыта настоящая,  знают,  что,  только стань на то место, на
котором стоит теперь ложная наука, истинная - и конец их царству. А конец их
царству потому,  что при истинной науке не найдут они уже себе помощников из
народа,  для  того чтобы,  как теперь,  посредством этих помощников,  всяких
полицейских,  чиновников,  учителей,  тюремщиков, а главное, солдат, держать
народ  в  своей  власти  -  держать  в  своей власти самым простым старинным
способом:  на награбленные с народа деньги набирать помощников из народа,  с
помощниками  грабить  народ  и  частью  награбленных  денег  подкупать новых
помощников.
   Узнай люди народа истинную науку, и не будет у властвующих помощников.
   И властвующие  знают  это  и  потому,  не  переставая,  всеми   возможными
средствами,  приманками,  подкупами  заманивают  людей  из народа к изучению
ложной  науки  и  всякого  рода  запрещениями  и  насилиями  отпугивают   от
настоящей, истинной.
   Обман явный. Что же нужно делать людям, чтобы избавиться от него?
   А только то, чтобы не поддаваться обману.
   А не поддаваться обману значит родителям не посылать,  как  теперь,  своих
детей  в  устроенные  высшими классами для их развращения школы,  и взрослым
юношам и девушкам,  отрываясь от  честного,  нужного  для  жизни  труда,  не
стремиться и не поступать в устроенные для их развращения учебные заведения.
   Только перестань  люди  из  народа поступать в правительственные школы,  и
сама собой не только уничтожится ложная,  никому, кроме одного класса людей,
не  нужная  лженаука,  и  сама  собой  же установится всем и всегда нужная и
свойственная природе человека наука о том,  как ему наилучшим образом  перед
своей совестью, перед Богом прожить определенный каждому срок жизни. И такая
истинная наука,  как ни стараются те,  кому она  вредна,  заглушить  ее,  не
переставая  существует,  как и не может не существовать между людьми.  Такая
истинная наука,  как она  ни  забита  усилиями  людей  властвующих  классов,
проявляется  в  нашем  мире  и в разных религиозно-нравственных учениях,  не
признаваемых ложной наукой и  называемых  сектами,  проявляется,  хотя  и  в
неполном и извращенном виде,  в учениях коммунизма, социализма, анархизма и,
главное, в личных словесных поучениях людей людям.
   Только не верь люди в науку,  вводимую насилием и наградами, и не обучайся
ей,  а держись только той одной свободной науки,  которая учит только  тому,
что делать каждому человеку для того, чтобы прожить свой срок жизни, как это
хочет от него Бог, живущий в его сердце, и само собой уничтожится то деление
людей  на  высших  властвующих  и  низших  подвластных,  и  большая доля тех
бедствий, от которых теперь страдают