- Не возражаете, если и я с вами?
   - Дэн, вы должны помнить, что...
   - Не надо вмешиваться, - закончил за него Мюррей и встал со  стула.  Рука
бессознательно коснулась левого бедра, где надлежало быть  револьверу  -  не
будь он за рубежом. Оуинс же никогда не  ,  носил  с  собой  оружия.  Мюррей
поражался: как можно быть полицейским и при этом не носить оружия? Они вышли
из кабинета и  направились  к  лифту.  Через  несколько  минут  они  были  в
подземной гараже посольства. Два охранника уже  сидели  в  своей  машине,  и
шофер Оуинса вырулил вслед за ними на улицу. Оуинс ту же включил свое радио.
   - Люди уже в пути? - спросил Мюррей.
   - Да. Боб будет там с командой через несколько минут. Двайер, о Боже!
   Описание полностью совпадает,  -  Оуинс,  как  ни  старался  скрыть  свои
чувства, был взволнован, как мальчишка в рождественское утро.
   - Кто вас навел?
   - Аноним. Мужской голос, сообщил, что, выглянув из окна, увидел провода и
что-то еще, упакованное в небольшого размера пакеты.
   - Прелестно! Подсматривает за чужими окнами, а потом звонит в полицию...
   Что же, берем то, что дают, - Мюррей усмехнулся.
   Улицы, как обычно по вечерам, были забиты машинами, и полицейская  сирена
ничего поделать с этим не могла. До Тули-стрит  было  всего  пять  миль,  но
тащиться им пришлось двадцать минут - Оуинс все время  принимал  рапорты  по
радио,  нервно  постукивая  кулаком  по  сиденью.  Наконец  машина   стрелой
метнулась по Тауэрскому мосту и свернула направо.  Шофер  припарковал  ее  у
тротуара, возле двух полицейских машин.
   Здание было трехэтажным, из старого, грязного кирпича. Рядом  приткнулась
крошечная пивнушка. На грифельной доске красовалось нацарапанное мелом меню.
   Несколько завсегдатаев таращились на полицию , прихлебывая из кружек.  На
той стороне улицы уже собралась небольшая  толпа.  Оуинс  ринулся  к  двери.
Детектив в штатском уже поджидал его.
   - Все в порядке, сэр. Подозреваемая задержана. Верхний этаж.
   Оуинс затопал наверх, Мюррей - вслед  за  ним.  На  верхней  площадке  их
встретил другой детектив. На лице Оуинса играла улыбка - жесткая, радостная.
   - Все закончено, сэр, - сказал Хайленд. - Подозреваемая тут. Морин Двайер
пластом лежала на полу - совершенно голая.
   Вокруг нее натекла лужа, а чуть дальше были видны влажные  следы,  ведшие
из ванной.
   - Принимала ванну, - объяснил Хайленд. - А пистолет оставила в  столе  на
кухне. Прошло без всяких осложнений.
   - Вызвали кого-нибудь женского пола?
   - Да, сэр. Странно, что ее еще нет.
   - Движение просто кошмарное, - заметил Оуинс.
   - Какие-либо признаки компаньона?
   - Нет, сэр. Ничего, - ответил Хайленд.
   В этой невзрачной квартирке был всего один стол, и содержимое  его  ящика
лежало на  полу.  Там  было  несколько  пакетов  с  веществом,  напоминавшим
взрывчатку, несколько капсюлей-детонаторов и  радиотаймеров.  Один  детектив
составлял опись, другой фотографировал комнату, а  третий  уже  приступил  к
сбору улик: все в комнате надо было  пронумеровать,  уложить  в  пластиковый
мешок и сохранить в целости до дня суда.  Все  были  откровенно  довольны  -
кроме лежавшей лицом вниз Морин Двайер, все еще голой и  все  еще  в  каплях
воды. Над ней стояли два детектива - у каждого в кобуре револьвер, в  глазах
ни тени сочувствия.
   Мюррей встал в дверном проеме, чтобы никому не мешать и  в  то  же  время
ничего не упустить. Все шло, как  по  учебнику:  подозреваемая  обезврежена,
охрана выставлена, сбор вещественных доказательств шел полным ходом. Вот-вот
появится детектив женского пола, и Морин Двайер будет подвергнута обыску,  в
том числе и осмотру самых укромных мест -  не  сокрыто  ли  там  чего-нибудь
опасного? Это, конечно, нанесет ущерб скромности Морин Двайер, но  суд  вряд
ли  воспримет  это  как  нарушение  закона.  Морин  Двайер  была   известной
специалисткой по изготовлению бомб и занималась этим  по  меньшей  мере  три
года. Девять месяцев тому назад видели, как она удалялась от места, где -  в
Белфасте - вскоре взорвалась бомба, убившая четверых и  искалечившая  троих.
Нет, симпатии к себе она на суде не  вызовет.  Наконец  один  из  детективов
догадался стащить с постели простыню и накрыть ею Морин Двайер.  Она  лежала
неподвижно. Только судорожно дышала. И не издавала ни звука.
   - Интересно, - сказал один  из  детективов,  извлекая  из-под  .  кровати
чемодан. Проверив, не заминирован ли он, детектив  открыл  его  и  обнаружил
набор театрального грима и четыре парика.
   - Ого, это и мне  подошло  бы,  -  сказала,  протиснувшись  мимо  Мюррея,
женщина. - Раньше не было никакой возможности, - объяснила она Оуинсу.
   - Давайте к делу, - улыбнулся  Оуинс.  Он  был  слишком  счастлив,  чтобы
раздражаться по пустякам.
   - Раздвиньте, дорогуша. - Вы же знаете процедуру... Она натянула на  руку
резиновую перчатку. Мюррей отвернулся. Эта процедура всегда вызывала у  него
чувство брезгливости. Через какой-то момент он услышал  как  перчатку  резко
сдернули с руки. Один из детективов протянул Морин Двайер  какую-то  одежду.
Она принялась одеваться - никаких эмоций, словно в комнате никого  не  было.
"Хотя нет, - подумал Мюррей, - как  раз,  будь  она  одна,  какие-то  эмоции
проявила бы".
   Как только Морин оделась, офицер полиции защелкнул  у  нее  на  запястьях
стальные наручники. Затем он сообщил Двайер о ее правах - почти так же,  как
это делается и в Америке. Морин Двайер молча оглядела полицейского с ног  до
головы - лицо ее не выражало ничего, даже гнева. И ее увели.
   "Да, хладнокровное существо", - сказал самому себе Мюррей. :
   Несмотря на мокрые волосы  и  отсутствие  косметики,  она  была  довольно
хороша собой. Отлично сложена. Могла бы сбросить  фунтов  восемь-десять,  но
при хорошем платье и так неплохо. "Ты бы мог  встретить  ее  на  улице  или,
оказавшись рядом с ней в баре, предложить ей рюмку вина - тебе бы и в голову
не пришло, что у нее в сумке пара фунтов  взрывчатки.  Такого  у  нас  дома,
слава Богу, еще не водится..." - думал Мюррей. Мелькнула мысль  о  том,  как
Бюро справлялось бы с такими делами. Даже со всеми ресурсами,  которыми  оно
располагало,  со  всеми  научными  и  уголовными   экспертами,   помогающими
оперативникам, с такого рода делами  не  так  легко  справиться.  Тут  любая
полиция ведет игру под названием "Жди, когда  преступник  совершит  ошибку".
Проблема в том, что мошенники становятся все умнее, учась на своих  ошибках.
Тут как и во всяком соревновании - обе стороны становятся все изощреннее.  И
при этом инициатива всегда в руках у преступников. Полиции  остается  только
поспевать за ними.
   -  Ну,  Ден,  есть  какие-нибудь  критические  замечания?  Как  мы  -  по
стандартам ФБР? - спросил Оуинс не без оттенка самодовольства.
   - Оставьте вы это,  Джимми,  -  усмехнулся  Мюррей.  Дело  шло  к  концу,
детективы во всю корпели над описью вещественных  доказательств,  ничуть  не
сомневаясь, что материала больше чем достаточно для суда.  -  Ваше  счастье,
что у вас нет этих наших правил насчет  незаконного  обыска  и  ареста.  "Не
говоря уже о некоторых наших судьях", - добавил он про себя.
   - Кончено, - сказал фотограф.
   - Отлично, - откликнулся сержант Боб Хайленд.
   - Кстати, - спросил его Мюррей, -  как  вы  ухитрились  так  быстро  сюда
добраться? На метро, что ли?
   - Как это я не догадался поехать на метро? -  расхохотался  тот.  -  Нам,
похоже, повезло с уличным движением. Мы были здесь через одиннадцать  минут.
Да и вы не то чтобы слишком запоздали. За пять секунд  мы  вышибли  дверь  и
захватили Двайер. Ну не поразительно ли, как легко все это... когда  у  тебя
есть вся нужная информация?
   - Можно мне теперь войти? - спросил Мюррей.
   - Конечно, - приглашающе махнул рукой Оуинс. Мюррей  направился  прямо  к
ящику стола, где лежала взрывчатка. Он был специалистом по этому делу.
   - Похоже, что из Чехословакии, - пробормотал он.
   - Да, - согласился один из детективов. - Со "Шкоды", судя по  обертке.  А
вот эти американские - электронный детонатор,  модель  за  номером  тридцать
один, - сказал он и подтолкнул пластиковый мешочек к Меррею.
   - Вот черт! Они теперь повсюду всплывают  -  партия  этих  штуковин  была
похищена полтора года назад. Они шли на нефтеразработки в  Венесуэлу,  а  их
перехватили возле  Каракаса,  -  объяснил  Мюррей.  -  Нефтяники  любят  их.
Надежные, безопасные  и  от  нечего  делать  не  взрываются.  Не  хуже,  чем
армейские. Классные штуковины.
   - А где еще их засекли? - спросил Оуинс.
   - Три-четыре места мы знаем наверняка. Проблема  в  том,  что  они  столь
малы, что трудно идентифицировать их по остаткам - в смысле,  после  взрыва.
Банк в Пуэрто-Рико, полицейский участок в  Перу  -  это  были  политические.
Другие случаи связаны с наркотиками. До сего момента они встречались лишь по
ту сторону Атлантического океана. Насколько мне известно, это первый случай,
когда они обнаружились здесь. На этих детонаторах полно всяких номеров. Надо
сверить по накладным - не из числа ли они тех, похищенных?  Я  могу  послать
телекс, и через часок у вас будет ответ.
   - Спасибо, Дэн.
   Мюррей  насчитал  пять  килограммовых  пакетов  взрывчатки.   У   чешской
продукции была хорошая репутация. Она была не хуже той, что использовалась в
американской армии. Один такой пакет, если его положить, куда надо, способен
разрушить здание. Мисс Двайер могла заложить пять  пакетов,  установить  там
взрыватель замедленного действия - хоть на месяц вперед, - и в момент взрыва
оказаться на другом краю света.
   - Вы сегодня спасли немало  жизней,  джентльмены.  И  хороших,  -  сказал
Мюррей, озираясь. В квартире было  всего  одно  окно,  выходившее  во  двор.
Жалюзи были опущены, до  пола  свисали  дешевенькие  и  к  тому  же  грязные
занавески.
   "Интересно, - подумал Мюррей, - сколько  стоит  снимать  такую  квартиру?
Немного, наверняка". Отопление было включено на всю мощь, и в  комнате  было
душно. - Вы не против, если я открою окно? - спросил он.
   - Отличная идея, Дэн, - сказал Оуинс.
   - Позвольте мне, сэр, - сказал один из детективов и,  подняв  жалюзи,  он
открыл окно.
   - Так-то лучше, - Мюррей сделал глубокий вдох,  не  обращая  внимания  на
запах бензина, ворвавшийся в окно вместе с холодным воздухом.
   Но что-то тут было не так...
   Какое-то беспокойство вдруг овладело Мерреем.  Что-то  было  не  так.  Но
что?
   Он выглянул в окно. Налево было что-то  вроде  склада  -  глухая  высокая
стена.
   Направо от нее виднелись очертания Лондонского Тауэра, возвышавшегося над
Темзой. И это было все. Он повернулся к Оуинсу, тоже смотревшему в окно.
   Начальник Си-13 взглянул на него - в глазах его был вопрос.
   - Да, - сказал Оуинс.
   - Что сказал тот парень по телефону? - спросил Мюррей.
   Оуинс крикнул:
   - Сержант Хайленд!
   - Да, командир?
   - Голос по телефону. Что - точно - он сказал? И как он звучал?
   - Голос... У него был,  я  бы  сказал,  акцент  человека  из  центральных
графств. Он сказал, что смотрел  в  окно  и  увидел  взрывчатые  вещества  и
провода.
   Мы все это, конечно, записали на магнитофон.
   Мюррей высунулся в окно и провел пальцем по внешней стороне стекла. Палец
почернел от грязи. "Звонил явно не мойщик окон". Повертев туда-сюда головой,
он установил, что пожарной лестницы там не было.
   - Может, - сказал Оуинс, - кто-нибудь с крыши склада?.. Хотя нет - не тот
угол.  Разве  что  она  разложила  бы  все  материалы  на  полу...  Довольно
странно...
   - Взлом? Может, кто-то вломился сюда, увидел все это  хозяйство  и  решил
позвонить в полицию как  добропорядочный  гражданин?  -  спросил  Мюррей.  -
Однако это звучит не очень-то убедительно.
   Оуинс пожал плечами.
   - Трудно сказать. Может,  брошенный  любовник?..  Но  пока  нам  придется
удовлетвориться добычей, Дэн. Тут пять бомб, которые теперь  никому  уже  не
опасны. Ну, ладно, пойдемте отсюда и - пошлите телекс в  Вашингтон.  Сержант
Хайленд, джентельмены, спасибо за службу!  Поздравляю  вас  всех  с  отлично
выполненной работой. Продолжайте в том же духе.
   Оуинс  и  Мюррей,  выйдя  на  улицу,  увидели  небольшую  толпу,  которую
сдерживал десяток полицейских. И телевизионщики были тут как тут  со  своими
осветителями.
   В этом квартале были три маленькие забегаловки. В  дверях  одной  из  них
стоял человек с кружкой пива в руке.  Он,  казалось,  не  проявлял  никакого
любопытства просто смотрел себе на ту сторону улицы, вот и  все.  Но  память
его четко фиксировала все лица. Его звали Деннис Кули.
   Мюррей с Оуинсом отправились в здание новой штаб-квартиры  Скотленд-Ярда,
откуда Мюррей и послал телекс в Вашингтон. Они больше не возвращались к  той
загадке, и вскоре Мюррей распрощался  с  Оуинсом.  Си-13  вскрыла  очередное
дело, связанное с терроризмом, и провернула это блестяще, без единой жертвы.
Это означало, что Оуинс и его  люди  проведут  бессонную  ночь,  подготовляя
всякие бумаги и рапорты для министерства внутренних дел, а также - сообщения
для прессы. Но лучше уж эта возня с бумагами...

***

   Первый день на работе оказался куда легче, чем Райан  предполагал.  Из-за
того что он долго отсутствовал, его классы передали другим преподавателям, к
тому же надвигались рождественские каникулы, и курсанты с нетерпением  ждали
возможности отправиться на побывку домой. Все это  значило,  что  Райан  мог
посвятить день разбору скопившихся за время его отсутствия  бумаг.  В  своем
кабинете он  был  уже  в  полвосьмого  утра,  к  пяти  разделался  почти  со
всемибумагами и исполнился чувством гордости, что день прошел не впустую. Он
уже  заканчивал  подготовку  вопросов  к  экзаменам,  которые  должны   были
состояться в конце семестра, когда до него донесся запах  дешевой  сигары  и
знакомый голос.
   - Хорошо провел отпуск? -  спросил  капитан-лейтенант  Роберт  Джефферсон
Джексон - он стоял, привалившись к дверному косяку.
   - Было кое-что интересное, Робби.
   - Вот оно что, - Джексон положил свою белую фуражку на шкаф с  папками  и
бесцеремонно плюхнулся на стул.
   Райан закрыл папку и сунул ее в ящик стола. Открыв холодильник, он извлек
оттуда двухлитровую бутыль содовой, а из стола - бутылку ирландского виски.
   Робби дотянулся до стаканов на столике возле двери и  передал  их  Джеку.
Тот смешал  виски  с  содовой  до  цвета,  напоминавшего  невинный  лимонад.
Распивать спиртное  было  против  правил,  что  казалось  смешным,  учитывая
морской профиль данного учреждения.
   - С прибытием, дружище! - Робби поднял стакан.
   - Хорошо вернуться домой, - сказал Райан, и они чокнулись.
   - Я рад, что все обошлось, Джек. Мы волновались за тебя. Как рука?
   - Сейчас лучше. Ты бы видел гипс в первые  дни!  В  прошлую  пятницу  они
сняли его в больнице Хопкинса. Однако сегодня  я  понял,  что  вести  машину
одной рукой чертовски неудобно.
   - Еще бы, - рассмеялся Робби. - Ты,  парень,  -  безумец.  Райан  кивнул,
соглашаясь. Он познакомился с Джексоном в прошлом году. Робби носил  золотые
крылышки морского летчика. Он служил в испытательном центре морской  авиации
в Патуксент-ривер - был там инструктором  в  школе  летчиков-испытателей  до
того дня, когда в результате какой-то неполадки в тренировочном самолете  не
был неожиданно катапультирован. Произошло это настолько неожиданно,  что  он
сломал ногу. В результате его на  шесть  месяцев  освободили  от  полетов  и
прикомандировали в качестве инструктора к  Академии  в  Аннаполисе.  Тут  он
работал в инженерном отделе. Это назначение Джексон считал  немногим  лучше,
нежели отправку на галеры.
   Джексон был пониже Джека и куда темней и цветом волос, и цветом кожи.  Он
был четвертым сыном баптистского проповедника из южной части Алабамы.  Когда
они только познакомились, Джексон  еще  ходил  в  гипсе,  тем  не  менее  он
предложил Джеку попробовать силы в  кендо.  Это  японский  вид  спорта,  где
вместо; самурайских мечей пользуются бамбуковыми палками. В  морской  пехоте
Райана обучали  как  орудовать  палкой,  и  он  решил,  что  кендо  вряд  ли
чем-нибудь его удивит. Он принял приглашение, рассчитывая, что рука  у  него
подлиннее, чем у Джексона, да к тому же у того ограничена  подвижность,  так
что... Ему и в голову не  пришло,  что  Джексон  уже  взял-несколько  уроков
кендо. А кроме того, у Джексона оказалась молниеносная реакция и способность
делать убийственные выпады, как у гремучей змеи.
   Райан, со своей стороны,  научил  Джексона  любить  настоящее  ирландское
виски, и у них появилась традиция пропускать после обеда стаканчик-другой  в
уединении райановского кабинета.
   - Что тут нового? - спросил Джек.
   - Ничего особенного. Учим молодежь.
   - И тебе, я вижу, начинает это нравиться?
   - Не совсем.  Нога  моя  уже  в  норме,  так  что  уикенды  я  провожу  в
Пакс-ривер, чтобы доказать, что еще не  разучился  летать.  Знаешь,  ты  тут
произвел фурор.
   - Когда меня подстрелили?
   - Ага. Я как раз был у начальника, когда позвонили из ФБР и спросили, нет
ли у  нас  чокнутого  преподавателя,  который  отправился  в  Лондон,  чтобы
поиграть в полицейских и воров? Я сказал, что да, я знаю этого чудака, но им
нужен был кто-нибудь из исторического отдела, чтобы подтвердить  мои  слова.
Но, полагаю,  больше  всего  их  интересовало  имя  агента,  у  которого  ты
заказывал билет. Ну, в общем, все были на ленче, и мне пришлось  разыскивать
профессора Биллингса, да и сам наш начальник побегал  изрядно...  Все  было,
как писали в газетах?
   - Более или менее. Британцы все расписали довольно точно. Джексон щелкнул
сигарой по краю пепельницы.
   - Тебе повезло, что тебя не прислали домой по почте.
   - Не надо, Робби. Только тебе еще не хватало называть меня героем. Только
попробуй, и я размажу тебя по стенке...
   - Герой? Ну, нет! -  он  энергично  замотал  головой.  -  Тебе  никто  не
говорил, что рукопашная - опасная штука?
   - Будь ты там, я уверен, что ты тоже влез бы в это.
   - Ничего подобного!  Святой  Боже,  есть  ли  кто-нибудь  тупее  морского
пехотинца? Рукопашная? Боже, это же кровь на кителе, ботинки все  в  пыли!..
Нет, парень, никогда! Когда я сражаюсь, я делаю это при помощи  шрапнельного
снаряда или ракеты - культурненько, - усмехнулся Джексон. - И не так опасно.
   - Пока не  оказываешься  в  самолете,  который  катапультирует  тебя  без
предупреждения, - съязвил Райан.
   - Я немного повредил ногу, это верно, но когда я на своем истребителе,  я
звеню со скоростью свыше шестисот узлов. Тот, кто  захочет  всадить  в  меня
пулю, он это сможет, конечно, но для этого ему придется попотеть.
   Райан  покачал  головой.  Ему  читал  наставления  о  необходимости  быть
осторожным   человек,   занятый   самым   опасным   на   свете   делом,    -
летчик-испытатель.
   - А как Кэти с Салли? - спросил Робби уже более  серьезно.  -  Мы  хотели
заскочить к вам в воскресенье, но пришлось срочно ехать в Филадельфию.
   - Все это было нелегко для них, но они справились.
   - У тебя семья, ответственность, - заметил Джексон. - Оставь такого  рода
риск на долю профессионалов.
   Джек знал об этой осторожности  Робби.  Будучи  летчиком-испытателем,  он
никогда не рисковал без необходимости. Джек знал пилотов, которые  рисковали
без особой нужды. Многих из них уже не было в живых. Среди  тех,  кто  носил
золотые крылышки, не было ни одного, кто не потерял  бы  близкого  друга,  и
Джек подумал о том, как, должно быть, сильно все это с годами  сказалось  на
Робби. В одном он, однако, был  уверен:  как  все  удачливые  игроки,  Робби
тщательно обдумывал каждый свой ход.
   -  С  этим  все,  Роб.  Все  это  позади,  и  другого  такого  случая  не
предвидится.
   - Будем надеяться. А то с кем мне тогда пить? Ну и как  тебе  вообще  там
понравилось?
   - Я там мало что видел. Но Кэти повеселилась будь здоров.
   Она побывала, по-моему, во всех замках... Не говоря уже  о