РНК  обычно  никогда  не  бывает
одинаковой, подобно тому  как  снежинки  обладают  бесчисленным  количеством
различных форм, но это не  имело  значения.  Главными  были  белковые  петли
наверху, и они...
   - Штамм Маинги. - Лоренц произнес эти  слова  бесстрастно,  как  подобает
ученому.
   - Совершенно верно, доктор,  -  сказала  Мелисса,  стоявшая  позади.  Она
наклонилась вперед, нажала клавиши, и на экране появилось изображение -063В.
- Вот с этими пришлось потрудиться. Изолировать их оказалось непросто, но...
   - Да, и они идентичны. Этот образец взят у ребенка?
   - Да, у маленькой девочки. - Голоса обоих  звучали  бесстрастно.  Человек
способен выносить всего лишь ограниченное  число  встреч  с  несчастьями,  а
затем вступает в действие его защитный механизм.  Образцы  становятся  всего
лишь образцами, ничем не связанными с людьми, у которых они взяты.
   - О'кей, мне нужно позвонить.

***

   Две группы содержались отдельно одна от  другой  по  очевидным  причинам.
Более того, они не знали о существовании друг друга. Бадрейн  инструктировал
одну группу из двадцати  человек,  "Артист"  -  вторую,  в  которую  входило
девять.  Подготовка  обеих  групп  была  схожей.  Поскольку   Иран   являлся
независимым  государством,  у  него  были  и  соответствующие  институты.  В
Министерство иностранных дел входил паспортный отдел, а в  казначействе  был
отдел печатных и гравировальных работ. Это  позволяло  изготовлять  паспорта
любых стран, а  также  марки  въезда  и  выезда.  Вообще-то  все  это  могло
изготавливаться и в  других  местах,  главным  образом  нелегально,  но  при
изготовлении в казначействе качество документов было выше, причем без  риска
обнаружить место производства.
   Как ни странно, более важная из операций была безопаснее с  точки  зрения
физического риска - правда, в зависимости от  того,  как  на  это  смотреть.
Бадрейн видел лица ее участников. При одной мысли о том, что  им  предстояло
сделать, у нормального человека от ужаса по телу бежали мурашки, но для этих
людей  характер  операции  был  всего  лишь  еще   одним   примером   причуд
человеческой  натуры.  Ваша  работа,  сказал  им  Бадрейн,   очень   проста.
Прилетаете на место. Устанавливаете. Возвращаетесь обратно.  Он  подчеркнул,
что им ничто не угрожает, если они будут в  точности  выполнять  инструкции,
которые повторяли уже несколько раз. На той стороне у них не  будет  никаких
контактов.  Этого  не  требовалось,  и  потому  операция   становилась   еще
безопаснее. Каждому из них было предоставлено на выбор несколько  легенд,  а
благодаря  природе  операции  не  имело  значения,  если  несколько  человек
повторят одну  и  ту  же  легенду.  От  них  требовалось  только  достаточно
убедительно представить ее, поэтому каждый выбрал ту  профессию,  в  которой
разбирался. Почти все имели университетские дипломы, а  те,  кто  не  сумели
закончить университеты, могли  рассуждать  о  торговле  или  станках  или  о
чем-нибудь  ином,  чтобы  убедить  таможенников,  задающих  вопросы  главным
образом от скуки.
   Группа "Артиста" понимала свою  задачу  намного  лучше.  По  его  мнению,
причина этого заключалась в каком-то  дефекте  их  характеров.  Члены,  этой
группы были моложе и менее опытны, и отчасти этим объяснялась их  готовность
идти на задание - они меньше знали о жизни и, следовательно,  о  смерти.  Их
гнала  вперед  страсть,  традиция  жертвенности  и   ненависть,   а   многих
преследовали внутренние демоны. Все это затмевало трезвость  их  взгляда  на
жизнь, и это нравилось их повелителям, которые тоже испытывали  ненависть  и
жажду  смерти,  на  которую  они,  впрочем,  посылали  других.  Эту   группу
инструктировали более подробно. Им показали фотографии, диаграммы и планы, и
участники  операции  придвинулись  поближе,  чтобы  лучше   ознакомиться   с
деталями. Ни один из них не сделал замечания  относительно  характера  цели.
Жизнь и смерть были для  этих  молодых  парней  очень  простыми  проблемами,
потому что они не знали решающих ответов на вопросы или думали,  что  знают,
хотя на самом деле не имели о них представления. Впрочем, для всех это  было
даже лучше. Поскольку в их сознании закрепился единственный ответ на Великий
Вопрос, остальные вопросы, менее важные, даже не приходили им  в  голову.  У
"Артиста" не было подобных иллюзий. Он задавал себе вопросы, но  не  отвечал
на них. Для него Великий Вопрос превратился в нечто совсем иное, носил чисто
политический характер, не имеющий отношения  к  религии,  а  ведь  никто  не
измеряет свою судьбу политикой. По крайней мере, не по собственной воле.  Он
посмотрел на лица парней, зная, что они поступают именно таким образом, хотя
и не отдают себе в этом отчета. По сути дела это были самые подходящие  люди
для  такой  операции.  Они  думают,  что  знают  все  ее  стороны,  хотя   в
действительности им известна только ее физическая сторона.
   "Артист" чувствовал себя подобно убийце, но он  поступал  так  и  раньше,
хотя и не принимал непосредственного участия в операциях.  На  этот  раз  он
участвовал и сам, а потому знал, что это самая опасная операция за последние
годы.
   Как странно, что никто из них не отдает себе в этом отчета. Каждый считал
себя  в  душе  сокрушающим  врага  камнем  в  катапульте  Аллаха,  даже   не
задумываясь над тем, что по своей  природе  камни  предназначены  для  того,
чтобы их бросать. А может быть, и нет. Возможно, им  повезет,  и  потому  он
проинструктировал их самым тщательным образом, сообщил им подробную и точную
информацию, которую ему удалось собрать,  причем  эти  сведения  были  очень
хорошими. Лучше всего начать операцию после обеда, ближе  к  концу  рабочего
дня, когда переполненные улицы облегчат  уход  с  места  ее  проведения.  Он
сообщил им, что сам отправится с ними, чтобы помочь уйти  от  преследования,
но промолчал, не сказал им о том, что поможет лишь в том случае,  если  дело
дойдет до этого.

***

   - О'кей, Арни, что происходит? - спросил Райан. Хорошо хоть, что  сегодня
у Кэти нет операций. Она плохо спала и в таком моральном состоянии  вряд  ли
справилась бы с ними. Он  чувствовал  себя  ничуть  не  лучше,  но  было  бы
несправедливо,  да  и  бессмысленно,   срывать   злость   на   главе   своей
администрации.
   - Можно не сомневаться, что утечка информации произошла в ЦРУ или,  может
быть, на Капитолийском холме, от кого-то, кто знает о том, чем ты занимался.
   - Насчет Колумбии знают только Феллоуз и Трент. И они  также  знают,  что
Мюррея там не было - по крайней мере, он был не совсем там. Сведения о  всей
остальной операции скрыты со стопроцентной надежностью.
   - Так что же все-таки произошло? - спросил Арни. Теперь принцип  "следует
знать лишь то, что нужно для работы",  применялся  к  ван  Дамму.  Президент
начал говорить, словно объяснял что-то родителям  ученика,  подкрепляя  свои
слова взмахами руки.
   -  У  нас  проводились  две  операции  -  "Речной   пароход"   и   "Обмен
любезностями". Одна  из  них  заключалась  в  высадке  вооруженных  групп  в
Колумбии. Предполагалось, что они  будут  следить  за  вылетом  самолетов  с
грузом наркотиков на борту. Затем эти самолеты сбрасывали в море...
   - Что?
   - Сбивали, этим занимались ВВС, некоторые самолеты  с  грузом  наркотиков
заставляли совершать посадку, экипажи арестовывали и потом незаметно судили.
События только начали  развиваться,  как  в  Колумбии  убили  директора  ФБР
Джейкобса. Президент распорядился начать операцию "Обмен  любезностями".  Мы
стали сбрасывать бомбы на  дома  наркобаронов.  Ситуация  ухудшалась,  гибли
гражданские лица, и все пошло наперекосяк.
   - Что было тебе известно об этом? - спросил ван Дамм.
   - Я вообще не имел ни малейшего представления обо всем этом, пока дело не
зашло слишком далеко. В то время умирал Джим Грир, я заменял  его  на  посту
заместителя директора  по  разведывательной  работе,  но  занимался  главным
образом делами, связанными с НАТО. Меня намеренно лишили  всякой  информации
по этим операциям до того момента, пока не начали сбрасывать  бомбы,  -  это
произошло, пока я был в Бельгии. Ты не поверишь - я увидел  развалины  домов
по телевидению! Фактически операциями руководил Каттер. Он сумел  втянуть  в
это дело судью Мура и Боба Риттера, а затем попытался уйти в сторону. И  тут
началось настоящее безумие. Каттер решил бросить солдат в  Колумбии,  словно
их совсем не было. Надеялся, что они там просто исчезнут. Я сумел проникнуть
в личный сейф Риттера и ознакомиться с документами по операциям. После этого
отправился в Колумбию с группой спасения, и нам удалось вывезти оттуда почти
всех наших парней. Скажу тебе, это было страшно, - сообщил Райан. - Началась
стрельба, и я стоял у  одного  из  пулеметов  на  вертолете.  Член  экипажа,
сержант по имени Бак Циммер, был убит во время спасения последней группы,  и
с тех пор я присматриваю  за  его  семьей.  Лиз  Эллиот  узнала  об  этом  и
попыталась использовать полученные сведения против меня.
   - Это еще не все, - негромко произнес Арни.
   - Конечно. Мой долг  заключался  в  том,  чтобы  сообщить  о  случившемся
Специальному комитету Конгресса, но я  не  хотел  наносить  столь  серьезный
ущерб правительству. Тогда я поговорил с Трентом и Феллоузом, и мы навестили
президента. Некоторое время  мы  беседовали  вместе,  потом  меня  попросили
удалиться. У президента остались Эл и Том. О чем они говорили,  я  не  знаю,
но...
   - ., но он намеренно  сдал  выборы  сопернику.  Президент  уволил  своего
менеджера, руководившего предвыборной кампанией, и на другой день его  шансы
начали стремительно падать. Боже мой, Джек, что  ты  наделал!  -  воскликнул
Арни. Теперь его лицо было бледным, но.., по политическим причинам. Ван Дамм
считал, что провел блестящую и успешную кампанию по  выборам  Боба  Фаулера,
который сумел опередить президента, уже находившегося первый  срок  в  Белом
доме и  пользовавшегося  популярностью  у  избирателей.  Значит,  президента
заставили проиграть? И он, менеджер избирательной кампании Фаулера, даже  не
узнал об этом?
   Райан закрыл глаза. Он  только  что  заставил  себя  заново  пережить  ту
ужасную ночь.
   - Я положил конец  операции,  которая  формально  не  выходила  за  рамки
закона, но оказалась на самой его грани. Мне удалось сделать это  незаметно,
не привлекая внимания.  Колумбийцы  так  и  не  узнали  о  случившемся.  Мне
казалось,  что  я  сумел  предупредить  новый  Уотергейт  и..,   невероятный
международный  скандал.  Сэм  и  Эл   согласились   молчать,   документация,
касающаяся этих операций, запечатана и будет храниться в течение многих  лет
после того, как мы умрем.  Тот,  кто  организовал  утечку  этой  информации,
слышал пару  слухов  и  сделал  несколько  удачных  догадок.  Почему  я  так
поступил? Мне кажется, что я следовал закону в силу  своих  возможностей,  -
нет, Арни, я не нарушил закон. Я следовал правилам. Это было непросто, но  я
сделал это. - Он открыл глаза. - Как ты относишься к этому, Арни?
   - Но почему ты не доложил все это Конгрессу и ..
   - А ты вспомни, Арни, что происходило  в  мире  в  то  время,  -  ответил
президент. - Речь ведь не только  об  Америке,  правда?  Тогда  шел  процесс
распада всей Восточной Европы, Советский Союз еще  держался,  но  едва-едва,
происходили важные события, и рухни еще и наше правительство - черт  побери,
могло бы случиться такое, чего еще никто не видел. Америка не смогла бы - мы
не смогли бы успокоить Европу, если бы занимались тушением домашнего пожара.
Вот почему мне пришлось принимать  решение  и  действовать,  иначе  солдаты,
брошенные в Колумбии, погибли бы. Подумай, в какой ловушке я оказался, а?
   Понимаешь, Арни, я не мог ни к кому обратиться за советом.  Адмирал  Грир
умер. Мур и Риттер оказались замешанными  в  этот  скандал.  Президент  тоже
рухнул в него с головой; в то время  мне  казалось,  что  это  он  руководит
операцией через Каттера, потом я узнал, что все не так, его просто обманул и
скомпрометировал этот бездарный  политический  мерзавец.  Я  не  знал,  куда
обратиться за помощью и потому пошел в  ФБР.  Доверять  я  мог  только  Дэну
Мюррею и Биллу Шоу, а также одному из наших оперативников в Лэнгли.  Билл  -
ты знаешь, что он имел ученую степень доктора юридических наук? - помог  мне
с юридической стороной вопроса, а Мюррей оказал содействие при  операции  по
спасению наших солдат. ФБР начало расследование  деятельности  Каттера.  Это
было секретное расследование, насколько я помню, операции присвоили  кодовое
название "Одиссей". Они уже  собирались  обратиться  к  окружному  судье  за
ордером на арест по обвинению в преступном заговоре, но  Каттер  покончил  с
собой. Когда он бросился под автобус, в пятидесяти ярдах от  него  находился
агент ФБР. Ты встречался с ним, это Пэт О'Дэй. Никто не нарушал закона -  за
исключением Каттера.  Сами  операции  не  выходили  за  пределы  параметров,
определенных Конституцией, - во всяком случае так сказал мне Билл.
   - Но с политической точки зрения...
   - Конечно, даже я не настолько безграмотен. Вот я и оказался здесь, Арни.
Я не нарушал закона. Я  служил  интересам  своей  страны,  как  только  мог,
принимая во внимание существовавшие тогда обстоятельства, - и посмотри,  где
я оказался в результате всего этого.
   - Проклятье. Как случилось, что Боб Фаулер ничего не знал об этом?
   - Нужно спросить Сэма и Эла. Они считали, что  это  окажет  отрицательное
влияние на президентство Фаулера. К тому же я не имею представления,  о  чем
они говорили с президентом, Я никогда не стремился узнать об этом и так и не
узнал, и все, чем я располагаю, - это догадки, основанные на фактах и потому
весьма близкие к истине, - признал Райан, - но все-таки догадки.
   - Джек, редко случается, когда я не знаю, что сказать.
   - Все равно говори, - потребовал президент.
   - Скрыть случившееся уже не удастся. У средств массовой информации сейчас
достаточно зацепок, чтобы опубликовать полученные ими сведения,  и  Конгресс
начнет расследование. А как относительно всего остального?
   - Все это правда, - сказал Райан. - Действительно, к  нам  в  руки  попал
"Красный Октябрь", я на самом деле  лично  вывез  Герасимова  из  Советского
Союза. Это была моя идея, моя операция, и в результате я едва не погиб.  Так
уж получилось. Не сделай мы этого, Герасимов попытался бы  осуществить  свой
заговор, чтобы свергнуть Андрея Нармонова, - тогда Варшавский пакт  все  еще
сохранился бы и снова вернулись бы старые дни холодной войны. Вот почему  мы
скомпрометировали этого ублюдка и  заставили  улететь  на  самолете.  У  нас
просто не было иного выбора. Несмотря на все, что мы сделали здесь для него,
он по-прежнему затаил злобу, хотя его жене и дочери нравится в Америке.
   - Ты убивал кого-нибудь? - спросил Арни.
   - В Москве - нет. А вот на подводной лодке началась перестрелка.  Матрос,
агент Главного разведывательного  управления,  попытался  взорвать  "Красный
Октябрь". Он убил одного из офицеров и тяжело ранил двоих,  но  мне  удалось
застрелить его. После этого мне несколько лет снились кошмары.
   В иной реальности, подумал ван Дамм, его президент был бы героем.  Однако
реальность и политика имеют между собой мало общего. Он заметил,  что  Райан
умолчал о Бобе Фаулере и своем отказе  дать  согласие  на  запуск  ракеты  с
ядерной боеголовкой. В то время Арни  уже  возглавлял  администрацию  Белого
дома и знал, что через три дня Роберт Фаулер пришел в ужас, когда понял, что
его спасли от безумного поступка, в результате которого могли  бы  погибнуть
бесчисленные тысячи людей, а мир заклеймил бы  американского  президента  за
преступление, не уступающее по масштабу гитлеровским.
   Когда-то еще в школе на Арни произвела большое впечатление одна фраза  из
"Отверженных" Виктора Гюго: "Каким злом могут обернуться добрые поступки". И
вот теперь он столкнулся с  очередным  подтверждением.  Райан  служил  своей
стране мужественно и достойно, но ни один из его поступков не мог  выдержать
критического внимания со стороны общественности. Здравый смысл, патриотизм и
бесстрашие позволили ему принять участие в серии событий, которые каждый мог
исказить до неузнаваемости. Эд Келти как раз и был непревзойденным  мастером
подобных интриг .
   - Как нам уладить последствия всего этого? - спросил президент.
   - Что еще мне нужно знать?
   - Досье на Герасимова и по "Красному Октябрю"  находятся  в  Лэнгли.  Что
касается колумбийских событий - теперь  ты  знаешь  все  необходимое.  Я  не
уверен,  что  имею  юридическое  право  отдать   распоряжение   о   вскрытии
документации, связанной с  Колумбией.  С  другой  стороны,  для  того  чтобы
нарушить  стабильность  наших  отношений  с  Россией,  первых   двух   досье
достаточно.

***

   "Красный Октябрь", подумал  Головко,  глядя  на  высокий  потолок  своего
кабинета. А ведь ты умный сукин сын, Иван Эмметович, твою мать! В  том,  как
он  мысленно  произнес  это  грубое   ругательство,   звучало   нескрываемое
восхищение. Выходит, он недооценивал Райана с самого начала. Даже после всех
встреч, после  многочисленных  контактов  между  ними,  как  прямых,  так  и
косвенных, признался Головко, он продолжал недооценивать  его.  Значит,  вот
как Райан сумел скомпрометировать Герасимова и, может быть, этим спас Россию
- но страну нужно спасать действиями внутренних  сил,  а  не  вмешательством
извне. Есть тайны, которые следует хранить вечно, потому что  они  в  равной
степени затрагивают интересы обеих сторон. Это была одна из  таких  тайн.  А
теперь, когда ее открыли для всеобщего обозрения, униженными  оказались  обе
страны - и Россия и Америка.  Для  России  это  обернулось  потерей  ценного
национального достояния в результате акта государственной измены.  Еще  хуже
было то, что российские разведывательные службы не сумели докопаться до сути
происшедшего, а это, решил  Головко  после  непродолжительного  размышления,
совсем уж  невероятно.  С  другой  стороны,  американцы  сумели  разработать
хорошее прикрытие, а потеря двух ударных  подводных  лодок  во  время  одной
операции превратила случившееся в событие, которое советский  военно-морской
флот хотел забыть  как  можно  быстрее,  и  потому  никто  даже  не  подумал
проникнуть за пределы созданного американцами тумана.
   Со второй тайной Сергей Николаевич был знаком лучше, чем с первой.  Райан
сумел предотвратить государственный переворот в России. Головко считал,  что
Райан вполне мог бы просто  предупредить  его  о  готовящемся  перевороте  и
остальное сделали бы внутренние спецслужбы  Советского  Союза,  однако  Иван
Эмметович  решил   поступить   иначе.   Разведывательные   службы   привыкли
оборачивать все в  свою  пользу,  и  Райан  был  бы  безумцем,  если  бы  не
воспользовался предоставившейся благоприятной возможностью.  На  допросах  в
Америке Герасимов наверняка пел кенарем и рассказал обо всем, что  ему  было
известно; именно Герасимов раскрыл Эймса, не сомневался Головко, а ведь Эймс
был подлинной золотой жилой информации для КГБ.
   И это я все время убеждал себя, что Иван Эмметович всего лишь талантливый
дилетант, подумал Головко.
   Но даже его восхищение профессионализмом Райана  было  сдержанным.  Скоро
России понадобится помощь. Разве сможет она обратиться за помощью к кому-то,
кто, как стало теперь известно,  вмешивался  в  ее  внутренние  дела,  делал
марионеткой? Поняв это, Головко выругался снова, однако на этот раз в грубом
ругательстве уже не было восхищения.

***

   Водные пути свободны для всех, и потому военно-морской  флот  смог  всего
лишь не подпускать слишком  близко  к  доку  "восемь-десять"  зафрахтованный
репортерами корабль. Скоро к нему присоединился еще один, потом другой, пока
объективы одиннадцати камер ни уставились на сухой док, надежно  укрытый  от
глаз любопытных. Теперь, когда почти все американские подводные