ющий с ним  непосредственную  связь,  и,  хотя  название
должности,  занимаемой  американцем,  не  изменилось,  его  жалованье  резко
возросло. Однако, спустя несколько лет, Серлз заявил, что начал уставать  от
своей работы...
   - У вас все готово?
   -  Да,   сэр.   Первоначальное   наращивание   вычислительных   мощностей
осуществлено несколько месяцев назад. Они очень этим довольны.
   - А как...
   - Пасхальное яйцо, мистер Ямата. Так мы это называем.  Райзо  никогда  не
встречался  с  таким  выражением.  Он  попросил  объяснить  его  и  выслушал
объяснение, но смысла так и не понял. - Насколько трудно это осуществить?
   -  В  этом-то  и  заключается  прелесть  идеи,  -  начал  Серлз.  -   Она
основывается на акциях  двух  компаний.  Если  "Дженерал  моторе"  и  "Мерк"
проходят через систему по цене, введенной мной в программу, дважды в течение
одной и той же минуты, цыпленок вылупится,  но  только  в  пятницу,  как  вы
сказали, и  только  в  том  случае,  если  пятиминутный  период  попадает  в
необходимый временной интервал.
   - Значит, это может произойти и случайно?
   - Теоретически может, однако стоимость акций, приводящих в  действие  эту
систему, находится далеко  за  пределами  их  биржевого  курса  в  настоящий
момент, так что  вероятность  такого  совпадения  равняется  примерно  одной
тридцатимиллионной. Я провел компьютерный поиск тенденций  в  продаже  акций
и...
   Еще одна трудность, когда имеешь дело с людьми, готовыми  продаваться  за
деньги, заключается  в  том,  что  они  прямо-таки  не  могут  остановиться,
демонстрируя собственную гениальность. Впрочем, в данном случае это было  не
так  уж  и  далеко  от  действительности,  и  потому  Ямата  заставил   себя
внимательно выслушать подробные рассуждения программиста. К  тому  ж,  этого
требовали и правила хорошего тона.
   - У вас все в порядке со своей дальнейшей судьбой? Серлз молча кивнул. Он
тут же вылетает в Майами, затем пересаживается на самолет и  направляется  в
Антигуа через Доминиканскую республику  и  Гренаду,  причем  всякий  раз  на
билете будут фигурировать разные имена, а сами билеты  оплачиваются  разными
кредитными карточками. У него в  кармане  уже  лежал  новый  паспорт,  и  он
становился другим человеком.
   На этом острове его ждала вилла, условия  покупки  которой  были  заранее
оговорены. На все уйдет целый день, но в конце  концов  он  окажется  там  и
больше никогда не будет покидать своего имения.
   Что касается Яматы, он не  знал  и  не  собирался  узнавать,  что  дальше
произойдет с Серлзом. Если бы подобное происходило в кино, он принял бы меры
по устранению программиста, однако это опасно. Всегда оставалась вероятность
того, что в гнезде находилось не одно яйцо, а несколько, верно? Да, конечно,
у него нет гарантий. К тому же следует  выполнять  данное  слово,  ведь  это
вопрос чести. В конце концов все, что он предпринимал, являлось делом чести.
   - Следующая треть обещанной суммы будет переведена  на  ваше  имя  утром.
После получения приступайте к осуществлению нашего  плана.  -  Тупой  ронин,
подумал Ямата, но даже среди них встречаются по-своему честные люди.

***

   -  Почтенные  члены  палаты,  -  произнес  спикер  палаты  представителей
Конгресса после того, как Эл Трент закончил свою заключительную речь,  -  вы
сможете выразить отношение к законопроекту  с  помощью  электронной  системы
голосования.
   В наушниках шум голосов сменился классической музыкой - в  данном  случае
это был "Итальянский концерт" Баха. У каждого  члена  палаты  представителей
имелась пластиковая карточка, и голосование  в  общем-то  весьма  напоминало
пользование автоматическим  банкоматом.  Несложное  компьютерное  устройство
подсчитывало голоса, и итог появлялся на телевизионных экранах во всем мире.
Для принятия закона требовалось двести восемнадцать голосов. Эта цифра  была
достигнута меньше чем через десять минут.  Затем  последовал  дополнительный
всплеск  голосов  "за",  которые  принадлежали  конгрессменам,   принимавшим
участие в заседаниях различных комитетов, - они  поспешили  проголосовать  и
вернулись к прежним занятиям.
   На протяжении всего голосования Эл Трент оставался на  трибуне,  дружески
беседуя с членом руководства оппозиционной  партии,  своим  приятелем  Сэмом
Феллоузом. Просто поразительно, какими  схожими  были  их  точки  зрения  по
многим  вопросам,  думали  оба.  Трудно  представить  себе   людей,   больше
отличающихся друг от друга - этот либерал из новой Англии с гомосексуальными
наклонностями, которых он не скрывал, и мормон-консерватор из Аризоны.
   - Это станет хорошим уроком для желтых ублюдков, - заметил Эл.
   - Ты здорово сумел провести законопроект через палату  представителей,  -
согласился с ним Сэм. Оба конгрессмена думали о том,  каков  будет  характер
долгосрочного воздействия  принятого  закона  на  проблемы  занятости  в  их
избирательных округах.

***

   Далеко  не  столь  довольными  были  сотрудники   японского   посольства,
передавшие результаты голосования в свое Министерство иностранных дел в  тот
момент, когда музыка стихла  и  спикер  палаты  объявил:  "Закон  о  реформе
торговли, HR-12313, принят".
   Теперь законопроект поступит для одобрения  в  Сенат,  сообщили  японские
дипломаты, но это всего лишь формальность. Против  него  решатся  голосовать
лишь  те,  у  кого  до  переизбрания  оставалось  много   времени.   Министр
иностранных дел узнал о результатах от своих подчиненных примерно  в  девять
утра по токийскому времени и проинформировал премьер-министра Когу. Тот  уже
подготовил прошение об отставке на имя императора. Другой сокрушался  бы  по
поводу краха своих надежд, но не он. Оглядываясь в  прошлое,  Кога  понимал,
что мог оказывать более значительное влияние на политическую  жизнь  страны,
находясь в оппозиции, чем занимая высшую правительственную должность.  Глядя
в окно на аккуратно подстриженную лужайку и восходящее утреннее  солнце,  он
понял, что жизнь за пределами дворца будет, в конце концов, куда приятнее.
   Пусть все это расхлебывает теперь Гото, подумал он.

***

   - Ты знаешь, японцы производят удивительно высококачественную аппаратуру,
которой мы пользуемся в Уилморе, - заметила за ужином Кэти Райан. Теперь уже
можно было комментировать наполовину принятый закон.
   - Вот как?
   -  Например,  лазерные  установки  для  удаления  катаракты.  Они  купили
американскую компанию, у которой был патент на это изобретение. Кроме  того,
японские инженеры  постоянно  совершенствуют  свою  аппаратуру.  Практически
каждый месяц они приезжают и  работают  над  программами,  рассчитанными  на
расширение возможностей своих компьютеров.
   - А где находится компания?
   - Где-то в Калифорнии.
   - Значит, аппаратура производится американцами, Кэти.
   - Но ведь не все же детали, - напомнила ему жена.
   - Понимаешь, закон разрешает делать исключения  для  уникальных  деталей,
которые...
   - Значит, это правительство  устанавливает  правила  торговли?  -  Да,  -
согласился Джек. - Послушай, ты сама говорила что их врачи...
   - Я вовсе не утверждала, что они плохие специалисты,  просто  им  следует
более творчески подходить к методам лечения.
   Понимаешь, - добавила она, - таким же должен быть и подход правительства.
   - Я сказал президенту, что принятие закона о реформе торговли не такая уж
блестящая идея. Он ответил, что закон  будет  действовать  в  полном  объеме
только в течение нескольких месяцев.
   - Поверю этому, лишь когда увижу собственными глазами.

13. Ветры и приливы

   - Никогда не видел ничего подобного.
   - Но ваша страна  изготавливала  их  тысячами,  -  возразил  руководитель
отдела по связям с общественностью.
   - Это верно, - согласился Клерк, - однако на заводы  никого  не  пускали,
даже советских журналистов.
   Чавез вел съемку и занимался этим весьма убедительно, без улыбки  заметил
Джон Кларк. Динг шмыгал между  рабочими  в  белых  комбинезонах  и  защитных
шлемах, поворачивался, наклонялся, садился на пол, то и дело поднося к  лицу
свой "Никон", меняя кассеты каждые несколько минут, и уже заснял  на  сотнях
кадров процесс сборки ракет-носителей. Это были ракеты СС-19, в  этом  можно
было не  сомневаться.  Кларк  знал  спецификации  ракет  и  видел  в  Лэнгли
достаточно фотографий, чтобы опознать их с первого  взгляда,  и  даже  сумел
сразу обратить внимание на некоторые изменения в конструкции. Русские ракеты
были обычно окрашены в зеленый цвет. Все, созданное в  Советском  Союзе  для
военных целей, носило маскировочную  окраску,  даже  ракеты  в  транспортных
контейнерах, установленные в бетонных пусковых шахтах, походили на гороховый
суп, в цвет которого русские так  любили  красить  свои  танки.  Но  не  эти
ракеты. Краска означает дополнительный вес, и  потому  нет  никакого  смысла
тратить лишнее топливо, чтобы  разгонять  несколько  килограммов  краски  до
орбитальной скорости. Корпуса  этих  ракет  сверкали  ярким  блеском  стали.
Фитинги и разъемы казались намного совершеннее, чем Кларк ожидал бы  увидеть
на советском ракетном заводе.
   - Вы внесли модификации в первоначальную конструкцию?
   - Совершенно верно. - Руководитель отдела  по  связям  с  общественностью
улыбнулся. - Основная конструкция ракеты превосходна. Она произвела  большое
впечатление на наших инженеров, но у нас иные стандарты и более качественные
материалы. Вы очень наблюдательны, мистер Клерк.  Не  так  давно  здесь  был
американский инженер из НАСА, и он тоже обратил на это  внимание.  -  Японец
сделал короткую паузу, вглядываясь в  лицо  "журналиста".  -  Между  прочим,
разве Клерк - русская фамилия?
   - Нет, не русская, - ответил Кларк, продолжая вести записи в блокноте.  -
Мой дед был английским коммунистом с фамилией Кларк.  В  двадцатые  годы  он
приехал в Россию, чтобы помочь строить коммунизм. - По  его  лицу  пробежала
смущенная улыбка. - Думаю, его постигло разочарование, уж не  знаю,  где  он
работал.
   - А ваш коллега?
   - Чеков? Он из Крыма.  Правда,  в  нем  заметна  татарская  кровь?  Итак,
сколько таких ракет вы уже собрали?
   Чавез стоял на подмостках у верхней части ракеты в самом конце  сборочной
линии. Кое-кто из рабочих поглядывали на него с раздражением, и Динг  сделал
вывод, что успешно играет роль всюду сующего нос фотографа, от которого одни
неприятности. В остальном его работа была простой. Сборочный цех завода  был
ярко освещен, чтобы  облегчить  рабочим  выполнение  операций,  и,  хотя  он
пользовался для вида экспонометром,  вспышка  вообще-то  и  не  требовалась.
"Никон" F20 был великолепной камерой. Чавез сменил кассету.  Он  пользовался
цветной позитивной пленкой ASA-64 фирмы "Фуджи" - у нее, как  ему  сообщили,
лучше цветовое наполнение, что бы это ни значило, подумал Динг.
   Через некоторое время мистер К пожал руку  представителю  завода,  и  они
направились к выходу. Чавез-Чеков снял с камеры объектив и спрятал съемочное
оборудование в сумку. После дружеских улыбок и поклонов "русские журналисты"
сели  в  машину.  Динг  вставил  компакт-диск  в  проигрыватель  и  увеличил
громкость. Вести разговор стало труднее, но Джон всегда требовал  соблюдения
правил. Он, разумеется, был прав. Никогда не  знаешь,  установил  ли  кто-то
аппаратуру прослушивания в твой арендованный  автомобиль.  Чавез  наклонился
вправо, чтобы не кричать.
   - Джон, неужели все так просто?
   Кларк удержался от улыбки. Несколькими часами раньше он установил контакт
с еще одним агентом сети  "Чертополох",  и  тот  настоял,  чтобы  его  гости
осмотрели сборочный цех завода.
   - Видишь ли, мне приходилось бывать в России еще в то  время,  когда  для
этого требовалось нечто большее, чем паспорт и кредитная карточка  "Америкэн
экспресс".
   - Чем ты занимался?
   - Главным образом  помогал  людям  выбраться  за  рубеж.  Иногда  собирал
сведения из "почтовых ящиков". Пару  раз  устанавливал  хитроумные  приборы.
Можешь представить себе, какой одинокой и  пугающей  была  такая  работа.  -
Кларк покачал головой. Только его жена знала,  что  ему  приходилось  теперь
пользоваться краской, чтобы скрыть седину. - Так вот, знаешь, сколько усилий
потребовалось бы, чтобы попасть в этот... Плесецк, по-моему,  где  находится
ОКБ Челомея, занятое конструированием таких ракет?
   - Они действительно хотели, чтобы мы увидели эти ракеты.
   - Уж в этом можно не сомневаться, - согласился Кларк.
   - А что мне делать с заснятыми пленками?
   Джон  едва  не  посоветовал  Дингу  просто  выбросить   их,   но   пленки
представляли  собой  информацию,  а   пребывание   в   Японии   оплачивалось
управлением, которое послало их сюда. Для прикрытия  ему  придется  написать
очерк о посещении завода по сборке ракет-носителей и послать в "Интерфакс" -
интересно, опубликуют ли его в Москве. А ведь это было бы забавно, правда? -
подумал он, покачав головой. Вообще-то  сейчас  они  просто  убивали  время,
выжидая, когда  поступит  указание  и  выдастся  возможность  встретиться  с
Кимберли Нортон. Пленки и отчет о посещении завода,  решил  Кларк,  придется
передать в посольство, их перешлют в Вашингтон  дипломатической  почтой.  По
крайней мере для Динга это хорошая практика, да и для меня  тоже,  признался
он.
   - Сделай потише этот идиотский грохот, - сказал Кларк, и они  перешли  на
русский. Тренировка нужна постоянно.
   - Веришь ли, я скучаю по нашей зиме с ее морозами  и  снегом,  -  заметил
Чеков.
   - А вот я - нет, - ответил Клерк. - Откуда у тебя появился  вкус  к  этой
ужасной американской музыке? - раздраженно проворчал он.
   - Слушаю "Голос Америки", - прозвучал ответ. Затем раздался смех.
   -  Евгений  Павлович,  у  вас  нет  никакого  уважения  к  возрасту.  Мои
барабанные перепонки не выдерживают этого грохота. Неужели нет чего-то еще?
   - Любая музыка будет лучше этого, - пробормотал  себе  под  нос  японский
техник, поправляя наушники и тряся головой, чтобы избавиться от звуков  этой
гайджин музыки. Подумать только, ведь мне приходится слушать такое и дома  -
сын любит эту дрянь.
   Несмотря на бесчисленные  отрицания,  которыми  обменивались  стороны  за
последние   недели,   перед   глазами   всех   предстала   наконец   суровая
действительность.   Огромные   безобразные   суда,    предназначенные    для
транспортировки автомобилей, которые раскачивались  на  якорных  стоянках  в
нескольких портах, явились молчаливыми свидетельствами происшедшего во  всех
телевизионных передачах новостей компании  Эн-эйч-кей.  Японским  компаниям,
занимающимся производством автомобилей, принадлежало в общей  сложности  сто
девятнадцать таких судов, не  считая  зафрахтованных,  которые  плавали  под
иностранными флагами и направлялись теперь в порты приписки.  Все  эти  суда
обычно никогда не остаются в портах  дольше,  чем  необходимо  для  погрузки
автомобилей, теперь же они возвышались подобно айсбергам,  заполняя  якорные
стоянки. Загружать их и  отправлять  в  море  не  имело  смысла.  Стоянки  у
американских причалов были заполнены,  и  пройдут  недели,  прежде  чем  они
освободятся. Экипажи судов  воспользовались  предоставившейся  возможностью,
чтобы провести текущий ремонт и техобслуживание корабельных  механизмов,  но
они отлично понимали, что, когда эти работы  завершатся,  больше  заниматься
будет нечем.
   События  развивались  с  нарастающей  быстротой  подобно  снежному  кому,
катящемуся по склону горы. Не было никакого смысла  производить  автомобили,
которые нельзя  перевезти  за  океан.  Отправить  их  на  склад  тоже  стало
невозможно - там в буквальном смысле слова некуда  было  гайке  упасть.  Как
только до предела заполнились огромные площадки в портах, платформы  поездов
на запасных путях и все свободные площади рядом с автозаводами, иного выбора
просто  не  стало.  Не  меньше  полудюжины  телевизионных  съемочных   групп
присутствовали при том, как главный инженер завода "Ниссан", протянув  руку,
нажал на кнопку. Вдоль сборочного  конвейера  загудели  сирены.  Обычно  это
означало, что  обнаружена  неисправность,  однако  на  этот  раз  вой  сирен
предупредил об остановке конвейера. От самого его начала, где на  бесконечно
движущуюся ленту опускались корпуса будущих автомобилей, до конца,  где  уже
законченная темно-синяя машина с открытыми дверцами ожидала водителя,  чтобы
тот, сев за руль, отогнал ее на стоянку  за  пределами  гигантского  здания,
рабочие замерли, недоуменно глядя друг  на  друга.  Они  были  уверены,  что
такого  никогда  не  может  случиться.  Они  выполняли  привычные  операции,
присоединяли детали, проверяли механизмы - очень редко сталкиваясь при  этом
с неисправностями, - повторяя одни и те же движения несчетное  число  часов,
за что получали высокую плату. Но в этот момент им показалось, что весь  мир
остановился и земля прекратила вращение. В общем-то случившееся не было  для
них такой уж неожиданностью. Они знали о происходящих событиях  из  газет  и
телевизионных передач, бюллетеней  администрации,  да  и  слухи  проносились
вдоль сборочного конвейера намного быстрее движущихся по  нему  автомобилей.
И, несмотря на все это, сейчас они застыли на месте, потрясенные, словно  от
сильного удара по голове.
   В зале  японской  фондовой  биржи  почти  все  брокеры  держали  в  руках
маленькие портативные телевизоры - последнюю модель компании "Сони", которую
можно было сложить и спрятать в кармане брюк. Они видели, как инженер  нажал
на кнопку, как замер сборочный конвейер. Но хуже всего  были  лица  рабочих.
Брокеры знали, что  это  только  начало.  Производители  комплектующих  тоже
остановят свои производства, потому что сборочные заводы перестанут покупать
их продукцию. Резко уменьшится деятельность  заводов,  снабжающих  вторичные
производства  различными  металлами,  потому  что  главные  потребители   их
продукции закроются. Замедлится темп работы компаний, занятых  электроникой,
поскольку сократится спрос на их товары как на внутреннем, так и на  мировом
рынках. Япония полностью зависела от экспорта продукции, а Америка  являлась
ее главным торговым партнером. В одну эту страну ежегодно поступало  товаров
на сто семьдесят миллиардов долларов,  это  больше,  чем  японские  компании
продавали во всей Азии, во всей Европе, Япония импортировала из  Соединенных
Штатов товаров примерно на девяносто миллиардов долларов, однако прибыль  от
торговли  составляла  больше  семидесяти  миллиардов,  и  это  были  деньги,
необходимые  для  того,  чтобы  ее  экономика  продолжала   функционировать,
потребляя их для закупок сырья и производства новых  товаров.  Для  рабочих,
для "синих воротничков" на экранах телевизоров, мир всего лишь  остановился.
Однако для брокеров наступил, можно сказать, конец света, и лица их выражали
не потрясение, а глубокое отчаяние. Полное молчание продолжалось  не  больше
тридцати секунд. Вся страна, словно  завороженная,  с  ужасом  наблюдала  на
экранах  телевизоров  одну  и  ту  же  картину,  упрямо  отказываясь  верить
собственным глазам. И тут снова зазвонили телефоны. Многие  протянувшиеся  к
ним руки дрожали. В этот день котировки Никкей - Доу снова начнут падать,  и
биржа закроется при индексе 6540 иен - примерно в пять раз ниже,  чем  всего
несколькими годами раньше.

***

   Записью того  же  самого  эпизода  начинались  передачи  новостей  каждой
телевизионной сети в  США,  и  в  Детройте  даже  рабочие,  принадлежащие  к
профсоюзу рабочих  автомобилестроительной  промышленности,  которые  сами  в
прошлом испытали ужас закрытия своих заводов, видели, какое  выражение  было
на лицах японских рабочих, слышали шум и вспоминали собственные переживания.
И при том, что сочувствие боролось в их душах с радостью по поводу  создания
новых рабочих мест, им  было  совсем  нетрудно  понять,  что  испытывают  их
японские собратья  по  профессии.  Когда  японцы  трудились,  отнимая  таким
образом рабочие