цензии? - подумал Райан.  -
Пусть кто-то другой расширяет для вас рынок, а вы себе  только  отсчитывайте
прибыли..."
   Эта закупленная Мартенсом партия состояла из пяти тысяч единиц  оружия...
порядка двух миллионов долларов. Не так уж и много - всего  лишь  и  хватит,
чтобы вооружить полицию какого-нибудь  средних  масштабов  города  или  полк
парашютистов.
   То есть довольно много, чтобы принести изрядный доход  мистеру  Мартенсу,
но не так уж и много, чтобы привлечь к этой сделке слишком большое внимание.
Один  грузовик  -  ну,  может,  два.  Ящики  с  оружием  запихнут   в   угол
какого-нибудь склада, формально принадлежащего правительству, а в реальности
являющегося владением Мартенса...
   "Об этом мне и говорил сэр Безил Чарльстон на  приеме,  -  напомнил  себе
Райан. - Что я, мол, не обращаю должного внимания на этого южно-африканского
парня... Значит, британцы полагают, что он связан с террористами?..  Неужели
напрямую? Нет, вряд ли. Этого американское правительство не потерпело бы.
   Вероятно, не потерпело бы, - поправил он себя. Значит, скорее всего,  тут
действует какой-то посредник". Райан принялся разыскивать нужную папку -  на
это у него ушло почти полчаса. Но сведения, содержащиеся в  ней,  ясности  в
вопрос не внесли. У Мартенса было восемь точно установленных  посредников  и
еще пятнадцать предполагаемых. Райан позвонил Кэнтору.
   - Я догадываюсь, что мы никогда не говорили с Мартенсом? - сказал он.
   - За последние несколько лет - нет. Он отправлял для нас кое-какое оружие
в Анголу, но нам не нравилось, как он это делал.
   - А что так?
   - Он отчасти мошенник, - сказал  Кэнтор.  -  Это  обычно  в  такого  рода
бизнесе, но мы все же стараемся избегать контактов с мошенниками. После того
как Конгресс снял возражения насчет  тех  операций,  мы  разработали  другой
способ поставок в Анголу.
   - Я нашел тут двадцать три имени, - сказал Райан.
   - Да, я знаком с этой папкой. Мы было заподозрили, что в  прошлом  ноябре
он поставил партию оружия одной проиранской группе, но потом оказалось,  что
он там был ни при чем. Нам потребовалось два  месяца,  чтобы  разобраться  в
этом. Если бы мы могли потолковать с ним, было бы куда легче.
   - А что британцы? - спросил Джек.
   - Каменная стена, - сказал  Марти.  -  Каждый  раз,  когда  они  пытаются
потолковать с ним, кто-то из важных африканеров говорит им "нет".  И  я  их,
право, не могу винить за это. Если Запад обращается с ними, как  с  париями,
то они, конечно, вынуждены действовать,  как  парии.  Но  следует  при  этом
помнить, что парии держатся друг за друга.
   - Значит, нам неизвестно то, что должно было бы  быть  известно  об  этом
парне, и мы даже не собираемся раздобыть эти сведения.
   - Этого я не говорил.
   - Значит, мы все-таки работаем над этим?  -  с  надеждой  поинтересовался
Райан.
   - Этого я тоже не говорил.
   - Черт побери, Марти!
   - Джек, у вас нет допуска к сведениям о наших полевых  операциях.  Может,
вы не обратили внимание на одну деталь, так я вам скажу: в  тех  досье,  что
поступают к вам, ничего не сообщается о том, как мы получаем информацию.
   Райан и сам заметил это. Ни имен информаторов, ни мест  встречи  агентов,
ни способов передачи информации.
   -  О'кей,  -  сказал  он.  -  Могу  я  с  достаточной  долей  уверенности
предположить, что какими-то, мне не  известными  путями  мы  получим  больше
данных об этом джентльмене?
   -  Вы  можете  вполне  серьезно  предполагать,  что   такая   возможность
рассматривается.
   - Он может оказаться самой лучшей ниточкой, ведущей куда надо, -  заметил
Джек.
   - Я знаю.
   - Все это, Марти, способно ввергнуть прямо-таки в депрессию, -  вырвалось
у Райана.
   - Вы мне говорите! - усмехнулся Марти. -  Подождите,  пока  вам  придется
иметь дело с чем-то действительно серьезным. Вы знаете, что я имею  в  виду.
Что, например, действительно думают в Политбюро? Насколько точны и мощны  их
ракеты?
   Или есть ли их люди в этом вот здании?
   - Не все сразу. Сперва одна проблема, потом другая...
   - Да, это была бы красивая жизнь - если бы не все сразу.
   - Когда я могу надеяться получить что-то о Мартенсе? - спросил Райан.
   - Как только у нас что-то  появится,  вы  узнаете  об  этом,  -  пообещал
Кэнтор.
   - Пока.
   - Прекрасно.
   Следующие два дня Джек  провел  над  изучением  списка  лиц,  с  которыми
Мартене имел дело. И наконец нащупал нечто, что могло оказаться  интересным:
тот тип мотора, что был на катере  "Зодиак",  использованный  АОО,  судя  по
некоторым данным, поступал на рынок через одного дельца с Мальты. А  Мартене
имел с ним кое-какие деловые отношения.

***

   Эрни быстро усваивал науку приличного поведения. Уже через две недели  он
научился справлять нужду на  дворе,  что  избавило  Джека  от  необходимости
прибегать к помощи половой тряпки при очередном возгласе Салли: "Папа, у нас
одна маленькая про-бле-ма..." И тут же следовал неизбежный вопрос жены:
   "Кейфуешь, Джек?" На самом же деле, даже Кэти не отрицала, что с  собакой
все было придумано здорово. Эрни можно было оттащить от Салли только  силой.
Он теперь спал в ее постели, вылезая из нее лишь для того,  чтобы  -  каждые
два-три часа - побегать  по  дому,  обнюхивая  все  углы.  Сперва  они  даже
вздрагивали, когда эта пушистая, чернее ночи, масса шерсти выныривала  из-за
какого-нибудь угла, чтобы, сунувшись к самому вашему носу, как бы  сообщить,
что все, дескать, в порядке, и теперь он может  вернуться  в  комнату  Салли
подремать еще пару часиков. Он все  еще  был  щенком  с  немыслимо  длинными
лапами и с привычкой жевать всякие вещи. Когда  он  принимался  жевать  ногу
любимой куклы Салли и получал изрядный  от  нее  нагоняй,  тогда  -  в  знак
признания своей вины - он принимался лизать лицо своей владычицы.
   Салли наконец совсем поправилась. Ноги ее зажили, и она теперь  носилась,
как и прежде, подчас ломая посуду. Но Джек  с  Кэти  были  слишком  рады  ее
выздоровлению, чтобы ругать ее за это. Они  то  и  дело  тискали  девочку  в
объятьях. Почему? Она никак не могла этого взять в толк. Ну, она  болела,  а
теперь выздоровела. Так и что? Джек не сразу сообразил, что  она  так  и  не
догадалась, что оказалась в  больнице  в  результате  нападения.  Когда  она
вспоминала о своей болезни, то  всегда  говорила:  "Тогда,  когда  сломалась
машина". Каждые две-три недели ей еще  надо  было  бывать  в  больнице.  Она
ненавидела  и  боялась  этих   визитов,   но   дети   свыкаются   с   новыми
обстоятельствами куда скорее взрослых.
   Одним из таких новых обстоятельств  была  и  ее  мать.  Объем  ее  живота
становился все больше - Кэти, такая хрупкая, казалось, не была предназначена
для такой тяжести. Каждое утро после душа она рассматривала себя  в  зеркале
со смесью гордости и печали.
   - Будет еще хуже, - утешил ее Джек в то утро, входя в ванную.
   - Спасибо, Джек, - ответила она. - Это так приятно слышать.
   - Ты хоть ноги-то свои видишь?
   - Нет. Зато я их чувствую. Распухли. И ступни, и лодыжки.
   - Что касается меня, то ты выглядишь великолепно, - сказал он, обнимая ее
сзади так, чтобы руки пришлись на ее живот.
   - Тебе-то что!
   Ему показалось, что она чуть улыбнулась.  Приглашение.  Он  сместил  руки
чуть повыше, чтобы проверить, так ли это.
   - Ой! - поежилась она. - Тут слишком чувствительно.
   - Извини, - чуть отпрянул он. - Уже какие-то перемены там?
   - Ты только что заметил? - улыбнулась она. - Извини, что...
   - А я что? Разве я жалуюсь? Ты  всегда  на  отлично.  Ну,  сейчас,  может
чуть-чуть не совсем, да и то только в одном смысле.
   - Ох уж мне этот профессор! - улыбнулась Кэти.
   - Ты сегодня как-то особенно хороша. Прямо сияешь вся.
   - Сияй не сияй, а надо на работу, Джек, - сказала она. Но Джек объятий не
ослабил. - Надо одеваться... Не сейчас - ты, старый развратник!..
   - Почему?
   - Потому что через три часа у меня операция, а тебе пора в твой шпионский
город.
   И все же она стояла, не в силах уйти. Не так уж часто им удавалось побыть
наедине.
   - Сегодня мне туда не надо.  У  меня  семинар  в  Академии.  Я  думаю,  в
Академии отчасти сердиты на меня, - сказал он, глядя  на  отражение  Кэти  в
зеркале. Глаза ее были закрыты. - К черту  Академию!..  Боже,  как  я  люблю
тебя!
   - Вечером, Джек.
   - Обещаешь?
   - О'кей, ты меня поймал на слове. А теперь... - она взяла его за  руки  и
сместила их ниже, прижав к животу. Ребенок  там,  во  тьме  своей  темной  и
тесной клетки, лягался и ворочался.
   - Ого, - сказал Джек. - И как ты все это выносишь?
   - Нормально. Кроме ночей, когда он не дает мне заснуть или когда начинает
лягаться во время больничных процедур.
   - Салли тоже так безобразничала?
   - Нет, она была поспокойней... Ну, ладно - пора одеваться.
   - О'кей, - он поцеловал ее в шею.
   За завтраком она увидела, что лицо его как-то посерьезнело.
   - Тебя что-то беспокоит? - спросила она, догадываясь, что мысли  его  уже
далеко. - Могу я чем-то помочь?
   - Мне, по правде сказать, нельзя говорить об этих вещах. - Это,  конечно,
надо было сделать, но удовольствия от этого мало.
   - Те, которые?..
   - Нет, не они. Если бы это были они... - взглянул он ей в глаза.  -  Если
бы это были они, я был бы сплошной улыбкой. Но в общем-то, у нас есть сдвиг.
   ФБР... Я не должен бы говорить этого, и пусть это останется между нами...
Они нашли автомат. Это может оказаться важным, хотя полной уверенности у нас
еще нет. И еще... Нет, извини, я не  могу  говорить  об  этом.  Хотелось  бы
рассказать тебе, да нельзя. Извини.
   - Ты не сделал ничего такого, что тебя мучает? Лицо  его  изменилось  при
этом вопросе.
   - Нет. То есть сперва мне показалось, что да... Помнишь тот случай, когда
тебе пришлось удалить одной пациентке глаз?  Это  было  необходимо,  но  все
равно на душе у тебя было тяжко. То же самое и у меня.
   - Джек, я верю в тебя. Я уверена, что все, что ты делаешь, правильно.
   - Спасибо. А то порой меня одолевают сомнения. Он обнял ее,  а  в  голове
крутилась мысль, что в это время где-то в  Чаде,  на  одной  из  французских
военных баз другую женщину никто не обнимает. "Но кто в этом виноват?  И  уж
одно-то точно: она совсем  не  то,  что  моя  жена".  Для  них  -  тех,  кто
тренируется в таких лагерях, Кэти и все, вроде нее, - абстракция. А  они  не
абстракция - они живые существа. Террористы сами  исключили  себя  из  рамок
цивилизованного  общества  и  потому  за  ними  охотятся  всеми   возможными
средствами.  "Если  можно  нейтрализовать  их  способами,  согласующимися  с
нормами цивилизованного мира, - отлично. Но если нет, то все равно  надо  их
нейтрализовать, хотя и прислушиваясь к  голосу  совести,  чтобы  не  перейти
границ морали". Он поцеловал Кэти в шею.
   - О'кей, дорогуша, уже двенадцать.
   Вслед за  семинаром  надвинулись  две  решающие  недели  лекций  накануне
экзаменов, после которых курсантам предстояла практика во флоте и в  корпусе
морской пехоты. Кампус затих, так  как  курсанты  ненадолго  разъехались  по
домам перед выходом в море. Райан все последние дни был очень занят,  утонув
в груде бумаг, - теперь ни Академия, ни ЦРУ не  были  в  восторге  от  него.
Попытку служить двум хозяевам сразу трудно  было  назвать  во  всех  смыслах
успешной.  И  та  и  другая  работы  в  некотором  смысле  страдали  от  его
раздвоенности, и он понимал, что ему надо остановиться на чем-то  одном,  но
все оттягивал момент, когда надо будет принять окончательное решение.
   - Привет, Джек, - вошел к, нему в кабинет Робби.
   - Садись, Робби. Как с полетами?
   - Жалоб нет. Я снова на коне, - сказал он,  усаживаясь.  -  Вот  бы  тебе
слетать разок со мной... Я опять в форме. На прошлой неделе я схлестнулся  с
одним парнем в воздухе... Ну, знаешь, - военная игра. Да, испортил я ему тот
денек. Чудесно  было,  -  он  осклабился  в  широкой  усмешке,  словно  лев,
оглядывающий стадо искалеченных антилоп.
   - Когда уезжаешь?
   - Вернуться на службу мне надо пятого августа. Так  что,  думаю,  первого
отваливаю.
   - Не раньше чем вы с Сисси придете  к  нам  на  обед,  -  Джек  пролистал
календарь. - Тринадцатого, это пятница. В семь. Идет?
   - Есть, сэр.
   - А чем Сисси будет заниматься в Норфолке?
   - Там есть небольшой симфонический оркестр. Она будет с ним играть. Ну  и
еще будет преподавать.
   - А чего вы не заведете ребенка?
   - Кэти уже говорила об этом с Сисси. Мы подумываем об этом, но... У Сисси
было много разочарований в этой связи, ты знаешь...
   - Хочешь, чтобы Кэти потолковала с ней об этом поподробней?
   Робби на секунду задумался.
   - Да, Кэти знает, как потолковать. О'кей. А как она справляется?
   - Сильно переживает по поводу  фигуры,  -  усмехнулся  Джек.  -  Они  все
комплексуют, когда беременны, не понимая особой  своей  привлекательности  в
эти месяцы.
   -  Это  точно,  -  согласился   Робби,   прикидывая,   будет   ли   Сисси
привлекательна с огромным-то животом.
   - Между прочим, - сменил тему Джек, чувствуя, что задел  больную  струну,
что там с кораблями? Вся верфь ими забита...
   - Там решили поменять сваи на морской базе.  Месяца  два  займет.  Старые
забарахлили. Обычная штука с этими  правительственными  субподрядчиками.  Но
ничего особенного. К началу следующего учебного года закончат.  Меня-то  это
не колышет. К тому времени я уже буду что ни день парить на высоте  двадцати
пяти тысяч футов. А какие у тебя планы?
   - В каком смысле?
   - В смысле - останешься тут или переберешься в Лэнгли? Райан уставился  в
окно.
   - Будь я проклят, если я знаю. У нас  ребенок  на  подходе,  и  еще  куча
всяких проблем...
   - Вы их еще не разыскали? Джек покачал головой.
   - Одно время казалось, что что-то нащупали,  но  это  не  сработало.  Эти
парни - профессионалы, Робби.
   - Дерьмо они! - вдруг взорвался Джексон. - Профессионалы  не  стреляют  в
детей. Когда они стреляют в солдата или в полицейского - О'кей,  это  я  еще
могу понять... У солдата и полицейского есть оружие, они люди обученные. Так
что  они  по-своему  равны:  на  одной  стороне  неожиданность,  на   другой
тренированность. Но охотиться за гражданскими?!  Да  они  просто  гангстеры,
Джек. Может, они и умны, но уж никак не профессионалы!
   Джек несогласно покачал головой. Робби был не  прав,  но  он  не  находил
слов, чтобы переубедить его. Он жил в рамках воинского понятия о чести,  где
правило номер  один  гласило:  не  причини  вреда  беззащитному.  Порой  это
случается непреднамеренно, и это очень плохо. Но уж умышленно наносить  вред
беззащитному - это трусость, достойная всяческого презрения.  И  виновные  в
этом заслуживают только смерти. Они вне закона.
   - Они затеяли дьявольскую игру, Джек, - продолжал Робби. - Об  этом  даже
песня есть - я ее слышал как-то в день святого Патрика. "Мой идеал - герои.
   Стремясь им подражать, хочу я в игры патриотов тоже поиграть".  Что-то  в
этом роде, - Джексон с отвращением покачал головой. - Война  -  не  игра,  а
профессия.
   Они играют в свои маленькие игры и считают себя патриотами, убивая детей.
   Ублюдки! Джек, мы у себя в  небе  играем  наши  игры  с  русскими.  Я  не
шибко-то люблю их, этих русских, но они знают свое дело. Мы знаем свое дело,
они свое, и мы уважаем друг друга. Есть правила, и мы  играем  по  правилам.
Так оно и должно быть.
   - Но мир не так-то прост, Робби, - спокойно сказал Джек.
   - А я бы его упростил! - воскликнул Джексон, удивив  Райана  страстностью
своего тона. - Ты скажи там этим, в ЦРУ: пусть найдут их, дадут команду, а я
ударю по ним.
   - Ладно... Но сначала, - улыбнулся Джек, - не забудь про обед у нас дома.
   - О'кей. При парадной форме?
   - Робби, ты знаешь, что у нас всегда запросто...

***

   - Я сказал им, чтобы приходили запросто, - сказал Джек.
   - Правильно, - согласилась Кэти.
   - Я так и знал, что ты согласишься. Ты при этом лунном  свете  прямо-таки
излучаешь сияние какое-то...
   - Я тебе не верю...
   - Не шевелись. Сиди, как сидишь, - сказал он обнимая ее.
   - Я вовсе не чувствую себя привлекательной сейчас.
   - Кэти, ты споришь со специалистом, - нарочно скучным голосом прогундосил
Джек.  -  Я  единственный  человек  в  этом  доме,  который  способен   дать
объективную оценку любого  женского  существа,  живого  или  мертвого,  и  я
утверждаю, что ты прекрасна.
   Конец дискуссии.
   Кэти была о себе иного мнения. Ее живот был обезображен, груди вспухли  и
воспалились, щиколотки и ступни раздулись...
   - Джек, ты - дурак.
   - Она никогда не слушает то, что ей говорят, - сказал он, обратив лицо  к
потолку.
   Кэти хотела была опять съязвить, но вдруг ойкнула.
   - Опять он проснулся! Брыкается...

Глава 22

ДВИЖЕНИЕ

   - Мы получили их прошлой ночью, -  сказал  эксперт,  выкладывая  на  стол
фотографии. В волосах его уже пробивалась седина, на носу  сидели  очки  без
оправы,  галстук  он  носил  бабочкой.  Похож  на   заурядного   конторского
служащего.
   Марти стоял в углу и молчал как рыба. - Мы полагаем, что это один из  тех
трех лагерей, верно?
   - Да, остальные уже идентифицированы, - кивнул Райан.
   Эксперт фыркнул в ответ.
   - Вы так думаете, мой друг?
   - О'кей, эти два функционируют...
   - А что с лагерем "Action-Directe"? - спросил Кэнтор.
   - Мертв после операции французов. Я видел снимки, - восхищенно  улыбнулся
эксперт. - Во всяком случае - вот, глядите.
   Это была одна из редких  фотографий,  сделанных  в  дневное  время.  Даже
цветная. На лагерном стрельбище стояли - в одну линию - шесть человек.  Угол
съемки не позволял рассмотреть, было ли у них у руках оружие.
   - Стреляют, что ли? - спросил Райан.
   - Или стреляют или нарочно выставились, чтобы мы знали, сколько  их  там,
сострил эксперт.
   - Минутку. Вы ведь сказали, что получили это вчера ночью.
   - Посмотрите сами на то, под каким углом солнце,  -  с  насмешкой  сказал
эксперт.
   - Ага. Раннее утро.
   - Что означает около полуночи у нас,  -  заключил  эксперт,  подумав  про
себя:
   "Дилетанты.   Каждый   считает,   что   может    запросто    расшифровать
аэрофотоснимки!" Оружия не видно, но обратите внимание на  эти  вот  блестки
света тут. Не исключено, что это отсвет от использованных  гильз.  О'кей,  у
нас тут шесть человек. Вероятно, они  европейцы,  северяне,  судя  по  цвету
кожи. Один из них видите? - обгорел на солнце.  Рука  у  него  розовая.  Все
вроде бы мужчины, судя по длине волос и одежде. Теперь вопрос: кто они?
   - Они не из "Action-Directe", - сказал Марти.
   - Откуда вы знаете?
   - Тех, кого захватили, уже нет в живых. Военный трибунал приговорил их  к
смертной казни - приговор приведен в исполнение две недели тому назад.
   - О, Боже! - Райан отвернулся к окну. - Я не хотел бы этого знать, Марти.
   - Те из них, кто попросил, причастились перед смертью. Очень порядочно со
стороны наших коллег, - Марти помолчал, потом продолжал:
   - Оказывается, французский закон  разрешает  прибегать  к  помощи  такого
трибунала при особых обстоятельствах. Так что, несмотря на все наши с  вами,
Джек, опасения, все было сделано в соответствии с буквой закона. Вам  теперь
легче?
   - Отчасти, - согласился, подумав, Райан. Террористам, вероятно, это  было
все равно, но все же формальности были соблюдены, а именно в этом и  состоит
одно из достижений цивилизации.
   - Хорошо. Двое из  них  перед  смертью  начали  петь,  как  канарейки.  В
результате, французы сцапали еще двоих из этой шайки. Возле Парижа. До газет
это еще не дошло... Плюс склад оружия и взрывчатки. Так что эта группа  если
и не полностью уничтожена, то во всяком случае сильно пострадала.
   - Точно, - подтвердил эксперт. - А это, - кивнул он в сторону Райана, - и
есть тот парень, что помог нам с этим делом?
   - Все потому, что он любит разглядывать женские груди с высоты трех тысяч
миль, - сказал Кэнтор.
   - Как случилось, что ни