мертвого  русского  матроса  с  "Красного
Октября" и всю погибшую команду русской  "альфы",  лежащей  на  морском  дне
неподалеку от Каролин. Это было сделано для того, чтобы сохранить операцию в
секрете. Что касается вот этого человека, - сотрудник ЦРУ  ткнул  пальцем  в
фотографию, - мне о нем почти ничего не известно. В досье  много  пропусков.
Ни слова о том, как вывезли из России его жену и дочь. Ходят  только  слухи,
да и они скудные.
   - Черт побери, мне бы знать это несколько часов назад.
   - Ну что, Том, понял, что тебя обманули?  -  донесся  из  динамика  голос
Келти.
   - Я знаком с этой проблемой, - сказал сотрудник  ЦРУ.  -  Райан  ловок  и
хитер. Более того, он скользкий, как уж. Он  прокатился  через  ЦРУ,  словно
Дорога Хэмилл по льду Инсбрука, и поступал так  на  протяжении  многих  лет.
Конгресс обожает его. Почему?  Да  потому,  что  он  производит  впечатление
самого искреннего и прямого человека со времен честного Эйба  с той лишь разницей,
что убивал людей. - Сотрудника ЦРУ звали Пол Уэбб, он был высокопоставленным
чиновником в разведывательном  управлении  ЦРУ,  но  его  влияние  оказалось
недостаточным, чтобы спасти весь отдел, которым он руководил, от  сокращения
штатов. По мнению Уэбба, он давно  должен  был  занимать  место  заместителя
директора ЦРУ по  разведывательной  деятельности,  вот  только  Райан  сумел
втереться в доверие к Джеймсу Гриру и  этим  помешал  ему.  Вот  почему  его
карьера закончилась на первой ступени высшего руководства, а теперь  у  него
отнимали и это. Уэбб заслужил пенсию - пенсии-то его никто не сможет лишить.
Впрочем, если станет известно, что он вывозил эти материалы из  Лэнгли,  его
ждут очень крупные неприятности.., а может быть, и  нет.  Что  происходит  в
конце концов с теми, кто  обращает  внимание  на  нарушения  в  деятельности
правительственных департаментов? Средства массовой информации  всеми  силами
оберегают свои источники, сам он уже достаточно долго прослужил в  ЦРУ  и..,
ему  не  хотелось  быть  уволенным  на  пенсию.  В  другое  время,  хотя  он
отказывался признаться в этом самому себе, гнев  мог  заставить  его  искать
контакты с другой стороной - но нет, только не это. Он не стал  бы  работать
на противника. А вот средства массовой информации -  не  противник,  правда?
Уэбб убедил себя в этом, несмотря на  то  что  на  протяжении  всей  карьеры
придерживался иной точки зрения.
   - Теперь ты  узнал  правду,  Том,  -  снова  послышался  голос  Келти  из
подключенного к  телефонной  линии  динамика.  -  Добро  пожаловать  в  клуб
почитателей Райана. Даже я не подозревал о том, на  что  он  способен.  Пол,
расскажи ему про Колумбию.
   - Я не смог найти досье на эту тему, - признался Уэбб. - Видите ли, у нас
есть специальные досье с временным  штампом,  позволяющим  открыть  их  лишь
после какого-то определенного года. Самое раннее - году  в  2050.  Никто  не
имеет доступа к ним.
   - Как это делается? - потребовал ответа Доннер. - Я слышал  об  этом,  но
никак не мог найти подтверждения того, что...
   - Вас интересует, как они скрывают это? Между ЦРУ и Конгрессом  заключено
неписаное соглашение, составляющее часть надзора за деятельностью спецслужб.
Управление обращается в Конгресс с небольшой  проблемой,  просит  об  особом
отношении к ней, и если Конгресс дает согласие, досье попадает в специальный
сейф - черт побери, я даже не исключаю,  что  такие  папки  мелко  крошат  и
пускают на удобрение. Впрочем, могу  сообщить  некоторые  сведения,  которые
можно проверить, - закончил Уэбб, словно поддразнивая корреспондента.
   - Слушаю, - ответил Доннер. Он знал, что его магнитофон записывает каждое
слово.
   -  Как,  по-вашему,  удалось   колумбийскому   правительству   уничтожить
медельинский наркокартель? - спросил Уэбб, еще больше  разжигая  любопытство
корреспондента. Это было нетрудно. Эти люди из СМИ считают, что никто  лучше
их не владеет искусством интриги, подумал Уэбб с добродушной улыбкой.
   - Насколько я помню, там началась внутренняя вражда, была  взорвана  пара
бомб и...
   - Эти бомбы сбросили по заданию ЦРУ. Каким-то образом -  подробности  мне
не известны - нам удалось  развязать  борьбу  между  группами,  стремящимися
играть руководящую роль в картеле. Одно я знаю точно: Райан был  там  в  это
время. Его покровителем в ЦРУ являлся тогда Джеймс Грир -  между  ними  были
прямо-таки родственные отношения, как между отцом и сыном. Но  когда  Джеймс
умер, Райана не было на похоронах, его не было дома и он никуда  не  выезжал
по делам ЦРУ - он только что вернулся с конференции НАТО в Бельгии. Но сразу
после возвращения он исчез, как проделывал это не раз.  Вскоре  после  этого
Джим Каттер, советник  президента  по  национальной  безопасности,  случайно
попал  под  рейсовый  автобус  на  авеню  Джорджа  Вашингтона,  помните?  Не
посмотрел по сторонам и выбежал на проезжую  часть  прямо  перед  автобусом.
Таким было заключение ФБР, но расследованием руководил Дэн Мюррей,  а  какую
должность он сейчас занимает? Директора ФБР, верно? По чистой случайности он
и Райан знакомы более десяти лет.  Мюррей  был  "специальным  помощником"  у
обоих директоров ФБР - Эмиля Джейкобса и Билла Шоу. Когда  бюро  нужно  было
провернуть что-то втихую, это  поручали  Мюррею.  До  того  он  находился  в
Лондоне  на   должности   юридического   атташе   -   ее   всегда   занимает
высокопоставленный   сотрудник   ФБР,   имеющий   множество   контактов   со
спецслужбами в Англии. Мюррей - это "черная сторона" ФБР, он имеет  огромное
влияние и связи. Это он порекомендовал Райану Пэта Мартина, чтобы  подобрать
кандидатов в члены Верховного суда. Теперь картина проясняется?
   - Одну минуту. Я хорошо знаю  Дэна  Мюррея.  Это  крутой  сукин  сын,  но
честный полицейский...
   - Он был в Колумбии  вместе  с  Райаном,  то  есть  исчез  из  Вашингтона
одновременно с ним. Не  забывайте,  у  меня  нет  досье  по  этой  операции,
понимаете? Я ничего не могу доказать. Но посмотрим на  то,  как  развивались
события. Директор ФБР Джейкобс  и  ряд  других  высокопоставленных  деятелей
убиты. Сразу после этого в  Колумбии  начинают  взрываться  бомбы  и  многие
наркобароны предстают перед лицом Создателя,  но  вместе  с  ними  гибнет  и
множество ни в чем не повинных людей. Такое обычно случается,  когда  в  ход
идут бомбы. Помните, как недоволен был  Боб  Фаулер?  И  что  же  происходит
затем? Райан исчезает, и Мюррей тоже. Думаю,  они  отправились  в  Колумбию,
чтобы отменить операцию до того, как контроль  над  ней  окажется  полностью
утраченным, и тут Каттера настигает смерть - в очень удачный момент. Каттеру
недоставало смелости для проведения "мокрых" операций, по-видимому, он  знал
это, организаторы опасались, что он расколется и всех выдаст. Зато у  Райана
были - и по-прежнему остаются - яйца, как у чугунной гориллы.  Что  касается
Мюррея.., видите ли, когда кто-то убивает директора ФБР, этим  он  навлекает
на себя гнев  могущественной  организации,  и  я  не  критикую  Мюррея.  Эти
мерзавцы из медельинского картеля перешли все допустимые пределы,  причем  в
год выборов, вот Райан и оказался там, где требовалось, чтобы принять  меры.
Кто-то выдал ему лицензию на свободную охоту, может быть,  ситуация  немного
вышла из-под контроля - такое случается, - вот он и вылетел в  Колумбию  для
того, чтобы прекратить операцию. Это  ему  удалось,  -  подчеркнул  Уэбб.  -
Вообще-то операция прошла успешно. Картель распался...
   - Однако на его месте появился другой, - возразил Доннер. Уэбб  кивнул  с
улыбкой человека, которому известно все.
   - Это верно,  но  они  больше  не  убивают  американских  представителей,
правда? Кто-то  объяснил  им  правила  игры.  Я  хочу  подчеркнуть,  что  не
утверждаю, будто действия Райана были не правильными, если не считать  одной
маленькой детали.
   - Какой именно? - спросил  Доннер,  разочаровав  тем  самым  Уэбба,  хотя
полностью погрузился в рассказ о происшедшем в далекой стране.
   - Когда вы  развертываете  армейские  подразделения  в  другой  стране  и
убиваете иностранных граждан, это называется актом войны, не правда ли? Но и
тут Райану удалось вывернуться. У него  просто  великолепная  школа.  Джеймс
Грир превосходно подготовил его. Райана можно бросить в  выгребную  яму,  и,
когда он вылезет обратно, от него будет пахнуть духами.
   - А почему вы так недовольны им?
   - Наконец-то вы задали самый  важный  вопрос,  -  удовлетворенно  заметил
Уэбб. - Джек Райан является, наверно,  лучшим  американским  разведчиком  за
последние тридцать лет, со времен Аллена Даллеса, может быть, даже со времен
Билла Донована.  Операция  с  захватом  "Красного  Октября"  была  блестящим
успехом ЦРУ, а  другая  операция,  в  результате  которой  председатель  КГБ
оказался в Америке, прошла еще успешней. То, что произошло в Колумбии.., ну,
они схватили за хвост тигра, забыв, что у него могучие лапы. Все бы  хорошо,
- согласился Уэбб, - Райан - король разведки, но кто-то должен сказать  ему,
что существует закон, Том.
   - Такой человек никогда не был  бы  избран,  -  вставил  Келти,  стараясь
говорить как можно меньше.  Сидящий  вместе  с  ним  в  кабинете  глава  его
администрации едва не вырвал у него телефон, настолько успешно прошла беседа
Доннера с Уэббом, и вот теперь Келти мог  все  испортить.  К  счастью,  Уэбб
решил продолжить.
   - Он отлично проявил себя  в  ЦРУ,  а  в  качестве  советника  президента
Дарлинга оказался еще лучше, но это совсем не то, что быть президентом.  Да,
он сумел провести вас, мистер Доннер.
   Может быть, сумел провести и Дарлинга - вряд ли,  но  кто  знает?  Однако
сейчас Райан перестраивает все гребаное правительство и делает это по своему
образу и подобию - имейте  в  виду,  если  вы  не  заметили  этого.  На  все
должности в правительстве он назначает исключительно своих людей, с которыми
работал в прошлом, причем с некоторыми в течение  длительного  времени,  или
тех людей, кого рекомендовали ему близкие соратники. Мюррей  руководит  ФБР.
Вы   хотите,   чтобы   Дэн   Мюррей   стоял   во   главе   самого    мощного
правоохранительного агентства в Америке? Вы хотите, чтобы эти  два  человека
выбирали кандидатов в состав Верховного суда? Куда это заведет нас?  -  Уэбб
сделал паузу и вздохнул. - Мне совсем не хочется так поступать. Райан - один
из нас в Лэнгли, но он  не  должен  быть  президентом,  понимаете?  Я  служу
стране, а не Джеку Райану. - Уэбб собрал фотографии и уложил  их  обратно  в
папки. - Мне нужно ехать обратно. Если кто-нибудь узнает, что я сделал, меня
постигнет судьба Джима Каттера...
   - Спасибо, - сказал Доннер, Теперь ему следует принять  решение.  На  его
часах было три пятнадцать, и принимать решение следует быстро.  Его  поймут,
когда он потребует, чтобы его мнение было принято. В мире  существует  нечто
более страшное, чем отвергнутая женщина, - это репортер, который понял,  что
его обманули.

***

   Все девять человек умирали. На это уйдет от пяти до восьми дней,  но  все
были обречены, и они знали это. Их лица  смотрели  вверх,  на  телевизионные
камеры, укрепленные над головами,  и  теперь  у  них  больше  не  оставалось
иллюзий. Предстоящая им казнь была еще более жестокой, чем та, к которой  их
приговорил суд. По крайней мере, так им казалось. Эта группа  представлялась
более опасной, чем первая, потому что они  знали,  через  что  им  предстоит
пройти, а потому было принято решение еще надежнее прикрепить их  ремнями  к
койкам.
   Моуди наблюдал за тем, как армейские санитары входили в  палату  и  брали
образцы крови у больных. Это было  необходимо,  чтобы  подтвердить  и  затем
рассчитать степень их заражения. Медики сами придумали способ, как  удержать
"пациентов" в неподвижном состоянии и убедить их не сопротивляться,  пока  у
них брали образцы крови, - ведь стоило больному дернуть рукой, и игла  могла
вонзиться в тело санитара. А потому, пока  один  из  санитаров  брал  кровь,
другой держал нож поперек горла подопытного. Несмотря на то что  преступники
считали себя обреченными, они были преступниками и, следовательно,  трусами,
а такие люди никогда не решатся ускорить свою смерть. Такие методы не  могли
найти одобрения в  медицинской  практике,  но  в  этом  здании  и  не  пахло
медициной в ее предназначении. Моуди понаблюдал несколько минут и  вышел  из
комнаты.
   Они проявили излишний пессимизм в оценке ряда моментов,  в  том  числе  в
оценке количества вирусов, нужных для распространения болезни. В  емкости  с
культурой Эбола вирусы пожирали ткани  обезьяньих  почек  и  кровь  с  такой
жадностью, что даже по спине директора от  ужаса  стекали  ледяные  струйки.
Несмотря на то что все это происходило на молекулярном  уровне,  со  стороны
казалось, целый муравейник облепил разлагающиеся фрукты -  как  это  бывает,
когда муравьи возникают словно бы ниоткуда и внезапно  все  уже  покрыто  их
черными телами. То же самое происходило и с вирусами лихорадки  Эбола;  хотя
они были слишком малы, чтобы невооруженный глаз мог различить их, в  емкости
находились буквально триллионы вирусов,  пожирающих  предложенную  им  пищу.
Цвет  жидкости  изменился,  и  не  требовалось  быть  врачом,  чтобы  понять
смертельную тлетворность содержимого емкости. У Моуди в жилах холодела кровь
при одном взгляде на этот ужасный "суп". Его здесь уже находились литры, так
как в емкость постоянно добавляли человеческую кровь, которая  поступала  из
центрального банка крови Тегерана.
   Директор сравнивал под электронным микроскопом два образца  крови.  Когда
Моуди подошел к нему, то увидел, что на  каждом  предметном  стекле  имеется
дата - один образец принадлежал Жанне-Батисте, а другой только что  взяли  у
"пациента" из второй подопытной группы.
   - Они совершенно идентичны, Моуди, - услышав шаги  молодого  врача  и  не
оборачиваясь, произнес директор.
   Ситуация была совсем не такой простой,  как  могло  показаться.  Одна  из
проблем заключалась в том, что, поскольку вирусы не были  полностью  живыми,
они не  могли  размножаться  обычным  путем.  В  цепочке  РНК  отсутствовала
"репродуктивная функция", гарантирующая, что каждое новое поколение будет  в
точности воспроизводить своих предшественников. В этом заключалась серьезная
адаптивная  слабость  вирусов  лихорадки  Эбола  и  многих   других   схожих
организмов. Вот почему рано или поздно эпидемия  лихорадки  Эбола  затухала,
сходила на нет. Сами  вирусы,  плохо  приспособленные  к  человеку-носителю,
становились менее вирулентными и  потому  являлись  идеальным  биологическим
оружием.  Они  были  смертоносными,  убивали  людей.  Они  распространялись.
Наконец, они умирали, прежде чем  принести  слишком  крупный  ущерб.  А  вот
насколько широко они распространятся - это  зависело  в  первую  очередь  от
масштаба первоначального заражения. Лихорадка Эбола была страшной болезнью и
в то же время ограниченной во времени, причем  это  ограничение  происходило
само по себе.
   - Таким образом, в нашем распоряжении  по  меньшей  мере  три  стабильных
поколения, - заметил Моуди.
   - А если произвести экстраполяцию, то, вероятно, от  семи  до  девяти,  -
добавил директор проекта.  Извращенец,  превративший  медицинскую  науку  из
спасителя человечества в его смертельного  врага,  он  занижал  оценку.  Сам
Моуди  сказал  бы  от  девяти  до  одиннадцати.  Лучше  бы  вышло  так,  как
предсказывает директор, подумал он и отвернулся.
   На дальнем конце стола стояли два десятка баллончиков, похожих на те, что
использовались при  заражении  первой  группы  приговоренных.  На  них  была
эмблема широко распространенного европейского крема  для  бритья.  (То,  что
компания-изготовитель крема принадлежала американской корпорации,  забавляло
всех, кто был связан с проектом.) Баллончики были именно от того, что на них
значилось, о чем свидетельствовали штрих-коды на вогнутом  дне  каждого,  их
закупили по одному в двенадцати  различных  городах  пяти  стран.  Здесь,  в
"обезьяньем доме", их  опустошили  и  тщательно  разобрали,  чтобы  заменить
содержимое.  В  каждом  будет  находиться  поллитра  разбавленного   "супа",
нейтральный газ под давлением  для  выталкивания  содержимого  из  банки  (в
данном случае это будет азот, который не вступает  в  химическую  реакцию  с
содержимым и не способен воспламеняться) и небольшое количество  охладителя.
Уже было проведено испытание метода доставки. В течение как  минимум  девяти
часов никакого распада вирусов не произойдет. А  вот  после  этого  по  мере
утраты охлаждающего вещества вирусы начнут погибать в  линейной  прогрессии.
Еще через восемь часов, то есть через 9+8, погибнет меньше десяти  процентов
вирусов, но эти вирусы, подумал Моуди,  были  и  без  того  ослабленными  и,
вероятно, не смогли бы стать  возбудителем  заболевания.  Через  9+16  часов
погибнет пятнадцать процентов.  Эксперименты  установили,  что  после  этого
каждые восемь часов - по  какой-то  причине  цифры  соответствовали  третьей
части суток - будет погибать по пять процентов вирусов. Так что...
   Расчеты были простыми. Все путешественники вылетают из  Тегерана.  Летное
время до Лондона - семь часов,  до  Парижа  на  тридцать  минут  меньше,  до
Франкфурта еще меньше. Многое зависит от времени суток, установил Моуди.  Из
этих трех городов отправляются авиалайнеры в Америку. Багаж в них  не  будет
подвергаться таможенному досмотру, потому что  его  владельцы  -  транзитные
пассажиры, они следуют дальше, так что никто не обратит внимания на необычно
холодные баллончики с кремом для бритья.  К  тому  моменту,  когда  действие
охлаждающего  вещества  прекратится,  путешественники  уже  будут  сидеть  в
креслах первого класса, и авиалайнеры начнут набирать высоту, направляясь  к
местам окончательного назначения, и снова международные  маршруты  полностью
соответствовали интересам операции. Из Европы есть прямые рейсы в  Нью-Йорк,
Вашингтон,  Бостон,  Филадельфию,   Чикаго,   Сан-Франциско,   Лос-Анджелес,
Атланту, Даллас и Орландо, а также с пересадкой можно без задержки прибыть в
Лас-Вегас и Атлантик-Сити -  практически  во  все  города,  где  проводились
крупные выставки и конференции. Все путешественники полетят первым классом -
это поможет быстрее получить багаж и  пройти  через  таможню.  У  них  будут
зарезервированы номера в хороших отелях и готовы билеты на обратные рейсы из
других аэропортов. С момента "зарядки"  баллончиков  до  прибытия  в  пункты
назначения пройдет не больше двадцати четырех часов,  и  потому  восемьдесят
процентов вирусов лихорадки Эбола, выпущенных из  баллончиков  по  прибытии,
будут по-прежнему находиться в активном состоянии. А вот  затем  приходилось
полагаться на волю случая, который уже в руках Аллаха. Впрочем, нет, покачал
головой Моуди. Операцию возглавлял  директор,  а  не  он,  так  что  ему  не
пристало вовлекать в нее Аллаха. Что бы ни случилось, каким  бы  необходимым
это ни было для его страны, Моуди  не  станет  осквернять  свои  религиозные
убеждения такими мыслями.
   Значит, все очень просто? Когда-то это действительно казалось простым, но
потом... Сестра Жанна-Батиста, тело которой  уже  давно  сожжено  в  газовой
печи, вместо детей, как  надлежало  женщине,  оставила  после  себя  ужасное
наследие, и оно было настолько страшным, что  Аллах,  несомненно,  чувствует
себя оскорбленным. Но она оставила  и  еще  кое-что,  и  вот  это  было  уже
настоящим наследством.  Было  время,  когда  Моуди  ненавидел  всех  жителей
западных стран, считая их неверными. В школе он узнал о крестовых походах  и
о том, как эти  так  называемые  воины  пророка  Иисуса  убивали  мусульман,
подобно тому как Гитлер убивал евреев.  Отсюда  он  сделал  вывод,  что  все
христиане являются недочеловеками по  сравнению  с  людьми  его  религии,  и
потому их было легко ненавидеть, списывая их смерть, как  нечто  не  имеющее
значения в мире высокой