асоты.
   За соседними прилавками скучали  продавцы:  никак  не  удавалось  сбыть
лежалый товар - таблетки доброты, честности, благородства...
   "Как это несправедливо! - подумал Черри (таблетки  справедливости  тоже
не пользовались спросом). - И когда мы научимся видеть настоящие ценности,
заботиться не о внешности, а о сути?"
   Черри грустно покачал головой и стал в очередь.


   ЦИРК

   Большой африканский слон летал под куполом цирка, а Пирли посреди арены
раскланивался. Понадобилось двадцать два года  упорной,  изнуряющей  обоих
работы, чтобы заставить слона летать на ушах.
   Конечно, Пирли применял телепатию, но не так просто вложить в  слоновью
голову человеческую мысль. Да и кому охота, чтобы в его голову  вкладывали
чужие мысли? Естественно, слон сопротивлялся. Уши у него были большие,  но
недостаточно тренированные, чтобы поднять с земли многотонное тело, к тому
же слон был ленив: он просто не хотел работать ушами.
   Пирли показывал ему, как это делается. Собственными ушами он двигать не
мог, приходилось приставлять кисти  рук  и  махать  ими,  делая  вид,  что
поднимаешься в воздух (для этого  Пирли  использовал  лестницу-стремянку).
Слон отворачивался. Ему было противно это зрелище, и он  упорно  не  хотел
"подниматься на крыло" (термин, заимствованный Пирли из орнитологии).
   Да, хлеб дрессировщика - не сахар, а сахара, кстати, пришлось затратить
порядочно, прежде чем  был  достигнут  результат.  Если  бы  самому  Пирли
скормили столько сахара, он бы, наверно, давно летал и на ушах, и  на  чем
угодно...
   Слон распростер уши и оставил их в неподвижности: он  парил.  Он  парил
под самым куполом, и Пирли не разрешал ему спускаться ниже, чтобы  зрители
не увидели, как дрожит его хобот и круглятся от страха глаза. Работа слона
тоже была не сахар, поэтому сахар он получал отдельно, в виде компенсации.
   - На посадку! - скомандовал Пирли.
   Слон продолжал парить. Пришлось повторить ему команду несколько раз  да
еще ударить в большой барабан, прежде чем  он,  наклонив  уши  под  нужным
углом, пошел на снижение.
   Цирк  грохотал,  Пирли  кланялся,  но  слон  не  слышал  аплодисментов.
Научившись летать на ушах, он разучился слышать...


   ЭФФЕКТ ОТСУТСТВИЯ

   Семья  встречалась  только  за  обеденным  столом,  а  остальное  время
проводила в разных созвездиях. Сын отправлялся в созвездие Стрельца,  дочь
в созвездие Тельца, а мать в созвездие отца, чтобы проследить, чем он  там
занимается. За их совместную жизнь отец сменил немало созвездий:  когда-то
его тянуло к Деве, потом Кассиопея, оттеснив Деву, взяла над ним власть. А
под конец, охладев к той и к другой, отец пристрастился к Чаше...
   Нет, они не летали в эти созвездия. Космический век кончился,  себя  не
оправдав. Надоело жить со скоростью света, метаться между галактиками, тем
более, что изобретение "эффекта присутствия" позволяло  побывать  в  любой
точке космоса, не покидая родную Лямбду. Нажатие кнопки - и ты на  планете
Блямбде, еще нажатие - и ты на планете Глямбде.
   Сын  рассказывал  о  битве  в  созвездии  Стрельца,  где   он   одержал
убедительную победу, используя "эффект присутствия" там, где его противник
присутствовал в самом буквальном смысле.
   Дочь пасла коров. Там, в  своем  созвездии,  она  пасла  коров,  бегала
босиком по траве и дышала настоящим, а не искусственным воздухом.
   - А мы посидели... - сказал отец. - Хорошо посидели...
   Ничего этого не было. Просто каждый уходил в свою комнату,  ложился  на
электронный диван и, нажав кнопку, начинал жить - не своей, а той,  другой
жизнью. Во вселенной хватало жизни, успеть бы только каждой пожить!
   Между тем родная планета Лямбда, стоя на вершине прогресса,  постепенно
сползала вниз: "эффект присутствия" в различных пространствах  и  временах
был по существу эффектом отсутствия на планете Лямбде.
   Направленный Блямбдой и Глямбдой радиощуп зафиксировал на Лямбде полное
отсутствие жизни...


   МАРИЯ

   Два солнца -  огромное  красное  и  маленькое  голубое  -  садились  за
горизонт планеты Марии, а на фоне их сидели  два  кузнечика,  точнее,  два
неземных существа, напоминавших земных кузнечиков, и наслаждались закатом.
   Они не знали, что сидят на планете Марии, это знал только Ловел  Стерн,
потому что он-то и назвал Марией планету,  на  которую  прибыл  с  далекой
Земли.
   Мария осталась на Земле. Почему-то им стало тесно  на  Земле,  и  Мария
осталась, а он улетел - и прилетел на планету, которую назвал Марией.
   Два неземных кузнечика имели  довольно  независимый  вид,  -  вероятно,
потому, что каждый сидел на фоне своего  солнца.  Они  смотрели  в  разные
стороны и сохраняли между собой дистанцию, наподобие двух солнц.
   А Мария осталась на Земле. Она тоже держалась  независимо,  но  ей  это
было трудней, потому что у Земли только одно Солнце.
   Кузнечик голубого солнца потер лапку о лапку, положил голову на одну из
них и  задумался.  А  кузнечик  красного  солнца  закинул  ногу  за  ногу,
подчеркивая, что ничьи мысли, кроме своих, его не интересуют.
   Наступила ночь, но и она не могла их  соединить,  потому  что  на  небе
взошли две луны, желтая и оранжевая. И эти луны были,  как  два  воздушных
шара, готовых лопнуть от своей независимости...
   А Мария осталась на Земле и ничего не знала о планете Марии. И не знала
она, что можно вот так просидеть всю жизнь,  подперев  голову  кулачком  и
закинув ногу за ногу, - потому что независимость - это совсем  не  любовь,
настоящая любовь - это зависимость. Иметь одну Землю на двоих, одно Солнце
на двоих, только одно, все только одно на двоих...
   Ловел Стерн покидал планету Марию.  Он  покидал  эту  Марию  ради  той,
земной, как еще недавно покинул ту ради этой, двусолнечной и двулунной...
   Два неземных кузнечика не  заметили,  как  он  улетел:  каждый  из  них
смотрел в свою отдельную, персональную сторону...



Н.ЮТОН, АЛЬФ ИПСИЛОН, СЕЛЬ АВИ


   СОВЕТЫ НАЧИНАЮЩЕМУ ФАНТАСТУ

   Не используйте фантазию на мелких работах!

   Телепаты! Передавая мысли на расстояние, пользуйтесь услугами  радио  и
печати!

   Помните: технический прогресс не только облегчает жизнь, но и  ускоряет
ее прохождение.

   Ища другие цивилизации, на всякий случай сохраните свою!

   Кругосветные путешественники! Нет ли в полушариях  вашего  мозга  мест,
которых еще не коснулась цивилизация?

   Не уподобляйтесь планетам: тех, которые вертятся около вас, не считайте
своими спутниками.

   Помните: даже  за  пределами  вечности  вам  не  избавиться  от  вечных
проблем.

   Долгожители! Если вечной молодости  не  удастся  достичь,  постарайтесь
сохранить хотя бы вечную старость!

   Даже построив Межгалактический  мост,  отведите  в  нем  хоть  узенькую
тропинку для пешехода.

   Искатели покоя! Универсальный выпрямитель извилин поможет вам ни о  чем
не задумываться.

   Отправляясь в другую галактику, припомните: а все ли вы сделали в этой?

   Любители фантастики! Читайте "Из пушки на  луну"  -  пока  единственный
роман о мирном использовании пушек.

   Не забывайте использовать посадочную площадку как взлетную!

   Учите машину мыслить, но не мечтать!

   Фантасты!  Не  старайтесь  выйти  за  пределы  действительности:  самое
главное всегда происходит в ней.

   Помните: проезд по торным дорогам воспрещен, проезд  открыт  только  по
бездорожью!

   1973-1978



    Феликс Кривин.
    Хвост павлина

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Хвост павлина". Изд. "Карпаты", Ужгород, 1988.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 16 January 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   ПОКА ТЕЧЕТ МЕДЛЕННОЕ ВРЕМЯ...

   Однажды я прочитал такие стихи:

   Пока жизнь создает ошибочные, совершенно пустые образы,
   Пока медленное время течет мимо полезных дел,
   А звезды уныло кружатся в небе,
   Люди не могут смеяться.

   Кто мог написать эти стихи?
   Возможно, это был немолодой уже человек, приплюсовавший к  своей  жизни
всю предшествующую историю, пустые, ничтожные, а порой и  зловещие  образы
которой некогда претендовали на смысл... И, оглядываясь на  историю  и  на
собственную жизнь, он  видит,  как  много  они  заблуждались,  сколько  не
сделали полезного, того, что должны были сделать, - и не потому ли  звезды
так уныло кружатся в небе, хотя могли бы кружиться весело,  если  б  жизнь
текла веселей?
   Что  и  говорить,  жизнь  действительно  создает   немало   пустого   и
ошибочного, и немало полезного остается несделанным, и - кто  знает,  кто,
кроме поэта, знает? - быть может, во всем этом  виноваты  звезды,  которые
кружатся не так, как нам хотелось бы на Земле?
   И все же люди могут смеяться. Они смеялись всегда, под всеми  звездами,
и _над_ звездами, и _над_ временами, и _над_ жизнью, прожитой не так,  как
мечталось в начале и как мыслилось в конце.
   Люди всегда смеялись.
   И сам автор этих  стихов  не  раз  смеялся,  если  только  он  человек.
Человек, а не бесчувственная машина...
   Стоп!
   Раскроем карты, точнее - перфокарты.
   Автор этих строк и есть  бесчувственная  машина  по  имени  "СА-301"  и
стихотворений, подобных приведенному, сочиняет по сто пятьдесят в минуту.
   Всех этих раздумий, сомнений, разочарований - сто пятьдесят в минуту.
   Темп нашей жизни растет, и теперь мы видим,  к  чему  он  приближается.
Медленное время - это единственное, что осталось медленного... Но и оно  -
вы заметили? - летит слишком быстро.



   ВЕСЕЛАЯ ПРОФЕССИЯ

   Есть в нашем городе ресторан  типа  забегаловки.  Это  если  идти...  В
общем, не мне вас учить, как идти, дорогу вы и сами найдете.  Так  вот,  в
этом ресторанчике работает официантка Аня. Вы ее знаете. Она там уже тогда
работала, когда наше пятое почтовое отделение закрыли на ремонт.
   Серьезная женщина. Любой заказ  выполняет  в  течение  часа  -  как  на
междугородной  телефонной  станции.  И   непременно   пожелает   приятного
аппетита, чего на телефонной станции не услышите.
   Однажды эта официантка Аня призналась:
   - У меня столько всякого юмора - хоть сейчас садись и пиши. Но мне  это
ни к чему: я здесь больше зарабатываю.
   И засмеялась. Ей было веселее работать официанткой, чем  писать  книжки
юмора.
   Конечно, юмора всюду много. Юмор у нас -  всенародное  достояние.  Бери
его,  добывай  открытым  способом,  как  уголь  на   некоторых   сибирских
месторождениях.
   Но, не исключено,  что  официанткой  работать  веселее.  Тоже  открытый
способ, но результат несколько другой.
   У  нас  одну  библиотекаршу  приняли  за  парикмахершу  в   продуктовом
магазине.  Нагрузили  продуктами  -  еле   донесла.   И   несколько   дней
библиотекарша прожила как парикмахерша. Совсем другой жизнью.  Потому  что
профессия парикмахерши веселей, чем профессия библиотекарши.  А  профессия
официантки еще веселей.


   Был у нас один бухгалтер. Вообще-то он  был  не  бухгалтер,  а  учитель
математики, но сбежал из школы, потому что боялся детей.
   Сидит  этот  бухгалтер  в  своем  кабинете,  на  счетах  стучит,  ручку
арифмометра крутит. И тут вызывают его к директору.
   - Сколько будет пятью пять? - спрашивает директор.
   - Двадцать пять.
   - А план у нас какой?
   - Тридцать пять. Но пятью пять не может быть тридцать пять.  Это  пятью
семь тридцать пять.
   - Пятью семь нам не утвердили.
   - Значит, будет у нас двадцать пять.
   - Но нам утвердили тридцать пять.
   - Где утвердили? В таблице умножения?
   Помолчал директор, побарабанил пальцем по столу.
   - И откуда, - говорит, - ты у меня такой умный?
   - Я, - говорит бухгалтер,  -  из  школы  пришел.  Детей  я  боюсь,  вот
поэтому.
   Сняли с него премию.
   - Сколько будет пятью пять?
   - Двадцать пять.
   Сняли премию и половину зарплаты.
   - Как насчет пятью пять?
   - Двадцать пять.
   Сняли премию, зарплату, вычеркнули из очереди на квартиру  и  закрепили
это все строгим выговором.
   - Как пятью пять?
   Молчит бухгалтер. Язык не поворачивается. Наконец повернулся:
   - Отпустите меня, я лучше в школу уйду.  Там  хоть  и  дети,  и  низкая
успеваемость, но там по крайней мере пятью пять двадцать пять.
   - Зачем тебе это? Может, денег  прибавится  или  квартиру  без  очереди
дадут?
   - Ничего не прибавится, ничего не дадут, но когда пятью  пять  двадцать
пять, как-то чувствуешь себя человеком.


   У нас на перекрестке регулировщик стоит, так тот шире смотрит на  вещи.
Правда, на перекрестке более широкий обзор.
   Вообще-то он не регулировщик, а учитель географии, но сбежал из  школы,
потому что боялся детей.
   Стоит регулировщик посреди улицы и наслаждается  покоем.  Разве  ж  это
движение! Вот в школе у него было движение, когда  учеников  выпускали  на
перемену! Того и гляди растопчут, не знаешь, какой держаться стороны.
   А здесь - порядок. Пешеходы стоят - машины  движутся,  машины  стоят  -
пешеходы движутся. Здесь ведь не школа, здесь можно и оштрафовать.
   Стоит регулировщик, козыряет своим бывшим ученикам. И  удивляется:  все
его отличники ходят пешком, а двоечники разъезжают в  машинах.  Вот  этот,
инженер, - пешком. А вот этот, завмаг, - в машине.
   Задумался регулировщик: почему это так? Почему плохие его ученики живут
хорошо, а хорошие - плохо?
   И только он  задумался,  как  сразу  треск,  лязг...  Когда  стоишь  на
проезжей части, не задумывайся.


   В общем, что там говорить. Не так важно выбрать профессию, как  вовремя
ее поменять.  Если  б  Гершель  своевременно  не  поменял  свою  профессию
музыканта, планета Уран была бы открыта с большим  опозданием,  а  если  б
химик Бородин не занялся  музыкой,  то  опера  "Князь  Игорь"  не  была  б
написана никогда.
   А если б Зощенко не сменил профессию юриста  на  профессию  солдата,  а
профессию  солдата  на  профессию  сапожника,  а  профессию  сапожника  на
профессию актера, а профессию актера на профессию телефониста, а профессию
телефониста на  профессию  агента  уголовного  розыска,  а  еще  несколько
профессий на профессию замечательного писателя Зощенко, то у нас  не  было
бы Зощенко.
   Так я и сказал официантке Ане. Возможно, мы еще будем ее читать.



   СКРОМНО И ВЕСЕЛО

   В небольшом литовском городе  есть  ресторан  "Нора  бобра".  Маленький
такой ресторан, но производящий сильное впечатление.
   Ничего не производящий - только  впечатление.  Из  телячьего  -  только
восторг!
   Он решен очень скромно: на лесной полянке вырыта яма для костра, вокруг
нее скамейки, а на склоне, буквально в нескольких метрах,  настоящая  нора
бобра.
   Ее даже рыть не пришлось: бобр сам ее вырыл. А ресторан уже потом к ней
пристроили.
   Здесь  отличное  обслуживание,  если  посетитель  не  ленив:   доставай
продукты, разводи костер, жарь, шкварь, обедай в свое удовольствие.
   И никакой пышности, никаких лишних затрат. Это  ограниченность  требует
неограниченных средств, а остроумие довольствуется малым.



   ПЕРЕОЦЕНКА ЦЕННОСТЕЙ

   Когда древний Диоген был еще совсем молодым  Диогеном,  он  попросил  у
оракула совета, как ему дальше жить. И  получил  ответ:  нужно  произвести
переоценку ценностей.
   Один мой знакомый советовал мне то же самое:
   - Ты считаешь это несправедливым? А ты считай его справедливым и будешь
спокойно спать. Тебя возмущает глупое? Считай его  умным.  А  бездарное  -
талантливым.  Неужели  это  так  трудно?  Черт  с  ним,  пусть  оно  будет
талантливым. Зато ты будешь спокойно спать.
   Мой знакомый не был оракулом, поэтому  он  выражался  прямо.  А  оракул
выражался загадочно. Переоценка ценностей! Иди знай, что  переоценивать  и
насколько.
   Диоген по-своему понял оракула и занялся какими-то темными махинациями.
Что-то покупал по дешевке и продавал втридорога,  произведя  у  себя  дома
переоценку. Проще говоря, он занимался подделкой монет.
   Но время разъяснило ему слова оракула.  Переоценка  ценностей  означала
совсем другое. Если ты не можешь иметь, что желаешь, желай то, что  можешь
иметь.
   Диоген прожил долгую жизнь, и ему ничего не нужно было для счастья, - в
то время  как  Александру,  его  современнику,  для  счастья  понадобилось
завоевать целый мир и все равно  терзаться  тем,  что  вселенная  остается
незавоеванной.
   И тогда Александр сказал знаменательные слова:
   - Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном.



   ЧЕМУ УЛЫБАЮТСЯ СТАТУИ

   Чего только не рассказывают о философе Диогене! Он и  в  бочке  жил,  и
человека искал с фонарем, и даже у статуй просил подаяние - чтоб  приучить
себя к отказам...
   Может, они оттого и окаменели, что слишком часто отказывали?
   Теперь у них никто ничего не просит, и сами они ни в ком не  нуждаются.
Даже не смотрят друг на друга - просто стоят.
   Общество, в котором никто не общается друг с другом, каждый сам по себе
- из опасения: вдруг кто-то о чем-то попросит.
   Лишь иногда улыбка блеснет на устах, когда  вспомнят  старого  Диогена.
Был такой. Ходил, просил подаяние. Приучал себя к отказам. А кого приучил?
   Думать надо, тогда будешь жить. Будешь отказывать сам, а не ждать, чтоб
тебе отказали.
   А не будешь думать - Диогеном родился, Диогеном помрешь...
   Вот чему улыбаются статуи.



   ШТАНЫ ДИОГЕНА

   Александра Македонского, который варился у Данте в аду,  Рабле  наказал
еще и тем, что заставил чинить штаны Диогена.
   Там, в аду, у Диогена появились  штаны.  Хоть  и  дырявые,  но  все  же
штаны... Плохо только, что из-за них его поместили в ад - поближе к  месту
новой работы Александра.
   Видно, правильно говаривал  философ:  лучше  ничего  не  иметь.  Стоило
появиться штанам, как начались неприятности.



   УДОВЛЕТВОРЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ

   Счастье - в самих желаниях, а не в  удовлетворении  желаний.  Требуя  у
жизни удовлетворения, мы вызываем собственную жизнь на дуэль.
   А там уж как повезет: либо мы ее прикончим, либо она нас ухлопает.



   СОБСТВЕННОСТЬ

   Вместе с тем, что ему принадлежит,  человек  составляет  единое  целое.
Поэтому чем он больше имеет, тем меньшую часть составляет сам.
   И за определенным пределом он сам начинает принадлежать - тому, что ему
прежде принадлежало.



   СВЕТЛОЕ И ЧЕРНОЕ

   На той же беспросветной глубине океана, на которой у  одних  рыб  глаза
увеличиваются, у других они уменьшаются, пока не  исчезнут  совсем.  Одних
глубина заставляет лучше видеть, а у других совсем отнимает зрение.
   Видно, дело не в темноте,  а  в  том,  как  себя  настроишь.  Настроишь
увидеть - увидишь и в темноте, настроишь не увидеть -  не  увидишь  и  при
ярком свете.
   Можно иметь очень большие и зрячие глаза и при  этом  закрывать  их  на
действительность. Светло и безмятежно смеяться, ничего не видя вокруг.
   Возьмите креветок. Одни из них по ночам темнеют и становятся темными до
незаметности, другие светлеют и становятся прозрачными до незаметности.  А
какая разница между этим темным и светлым? И то и другое -  лишь  средство
приспособиться к темноте.



   МАЛЕНЬКАЯ ПЕЧАЛЬ

   Жила в анекдоте  маленькая  печаль.  Все  вокруг  смеялись,  а  она  не
смеялась.
   Ей говорили:
   - Смейся! Ведь у нас анекдот!
   Но она не смеялась, а только печалилась.
   - Если тебе так хочется плакать, ты можешь смеяться до слез, - убеждали
ее те, что смеялись.
   А она все равно не смеялась. Даже до слез.  Потому  что  жила  в  таком
неудачном месте.
   То есть место было удачное - для тех, кто хотел посмеяться, а для  тех,
кто хотел  погрустить  или,  допустим,  задуматься,  место  это  не  очень
подходило.
   Время шло, и маленькая печаль все росла. Чем  больше  вокруг  смеялись,
тем больше она росла.
   И никто не заметил, как она выросла.
   Маленькие печали быстро растут.
   Особенно когда живут в анекдоте.



   СЛОН В ПОСУДНОЙ ЛАВКЕ

   У каждой шутки доля правды - такая же, как у правды, нелегкая судьба. У
каждой,