-- я  бы убежал, и
бежал бы очень быстро, пока Тарзан не поднялся.
     Но Тарзан уже был на ногах, и прежде чем Вольф смог бежать,  он схватил
его за  горло и за пояс и высоко  поднял над  головой,  собираясь  ударить о
землю.
     -- Не убивайте  его, Тарзан!  -- крикнул Грегори, выходя вперед. --  Он
единственный  человек, который приведет нас в Эшер. Я  заплачу ему  столько,
сколько  он  захочет. Он может  взять себе бриллиант, если он там есть. Все,
что мне нужно -- это найти моих детей. Атан Том на пути в Эшер. Если Эллен с
ними, то только Вольф сможет нам помочь.
     -- Как хотите, -- сказал Тарзан, бросая Вольфа на землю.
     Отряд пересек равнину и,  огибая  холм,  вошел в  лес. Около небольшого
ручейка  был  раскинут   лагерь.   Магра,  будучи   единственной   женщиной,
пользовалась  привилегией? ее укрытие было самым лучшим и самым  просторным,
укрытия  остальных располагались  вокруг нее. Когда она  стояла  около своей
палатки,  мимо  проходил  Вольф.  Магра  остановила  его.  Это  была  первая
возможность поговорить с ним наедине после стычки с Тарзаном.
     -- Вольф, ты подлец! -- сказала она. -- Ты обещал Атан Тому увести их с
дороги.  Сейчас  ты продался и обещаешь довести их до Эшера. Когда  я  скажу
Атан Тому, что... -- она содрогнулась,  --  но ты  не знаешь его так хорошо,
как я.
     -- Может быть, ты и не скажешь всего  Атан Тому, -- ответил Вольф, имея
что-то в виду.
     --  Нечего мне угрожать, -- предупредила девушка, --  я тебя не  боюсь.
Оба мужчины убьют тебя,  если я скажу лишь слово. Тарзан просто свернет тебе
шею. Том наймет кого-нибудь, кто всадит тебе нож в спину.
     -- Он может то  же самое сделать  и с тобой, если я  скажу ему,  что ты
влюблена в эту обезьяну, -- огрызнулся Вольф, и Магра залилась краской.
     -- Не  будь  дураком,  --  сказала  она,  -- я  должна  быть  в хороших
отношениях с этими людьми; и если у тебя есть хоть капля здравого смысла, то
ты тоже станешь вести себя так же.
     -- Я не хочу иметь  ничего общего с этой гориллой, -- возмутился Вольф.
-- Я и он, мы не ровня друг другу.
     -- Это совершенно очевидно, -- сказала Магра.
     -- Но что касается  меня  и тебя, это другое дело, -- продолжал  Вольф,
игнорируя  иронию  Магры.  --  Мы  должны  быть более дружны.  Разве  ты  не
понимаешь,  что  мы  можем  прекрасно  провести  время. Это только  от  тебя
зависит. Я не так уж плох, если узнать меня поближе.
     --  Рада  слышать.  Я  думала,  что это  не  так. Вольф  нахмурился. Он
старался переварить то, что она ему сказала, но внимание его привлек Тарзан.
     -- Вот идет эта горилла. Посмотри, как он пробирается, извиваясь сквозь
деревья. Уверен, что его отец -- настоящая обезьяна!
     Магра, устав от Вольфа, подошла к д'Арно.
     -- Куда пошел Тарзан? -- спросила она.
     -- Поискать  местное  селение, -- ответил француз,  --  может быть,  мы
сможем  пополнить наши  запасы продовольствия  и  нанять пару  носильщиков и
повара. Это позволит Тарзану  продолжить свой  путь в поисках дочери мистера
Грегори.
     Пока Владыка джунглей прыгал с дерева на  дерево в поисках каких-нибудь
признаков  жизни, его мысли  возвращались к  событиям  последних недель.  Он
знал, что против них действовали трое подлецов: Том, Тааск и Вольф.  Он смог
бы справиться с ними, но сможет ли он справиться с Магрой? Он  не мог понять
этой девушки.  Дважды она спасала его от пуль, однако, он знал, что она была
сообщницей,  а, возможно,  и исполнителем  воли  Атан Тома.  Первый  раз она
спасла его, вероятно, потому, что приняла за Брайена Грегори,  но теперь она
знала, что он не Брайен. Он не мог  понять этого. Пожав плечами, он перестал
думать об  этом,  успокоенный сознанием, что он был предупрежден и все время
начеку.
     День кончался, когда  Тарзан оставил попытки  найти  местное селение  и
решил  вернуться  в  лагерь.  Вдруг  он замер  на  ветке  огромного  дерева,
прислушиваясь. Едва заметный бриз принес его обонянию  запах Ваппи-антилопы,
предлагая свежее мясо для лагеря; но  когда  он уже  был готов  преследовать
свою добычу, отдаленный бой барабанов достиг его ушей.
     VIII
     БАРАБАНЫ СМЕРТИ
     Когда наступила ночь,  Эллен, связанная и оставленная в грязной хижине,
услышала бой барабанов  на улице селения. Они звучали угрожающе, звук их был
мистическим и  страшным... Она  почувствовала, что это по  ней  они  звучат,
предвещая  ей дикую, страшную  смерть. Она  подумала, какую форму  примет ее
смерть,  когда придет к ней. Она  чувствовала, что почти радовалась  ей  как
избавлению  от ужаса, которым была  окружена.  В хижину пришли воины,  грубо
поставили ее на ноги, сняли путы,  стягивающие колени; затем они вытащили ее
на улицу,  поставили перед жилищем Мпингу-вождя и привязали к столбу. Вокруг
нее сгрудились визжащие женщины и кричащие воины. В призрачном свете костров
вся сцена казалась обреченной девушке  ужасным  фантастичным, но  страшным и
кошмарным сном, от которого ей предстояло проснуться. Все это было настолько
нереально, что она поняла, что это не сон только тогда, когда копье пронзило
ее плоть, и брызнула ее теплая кровь.
     ***
     Хорошо  оснащенный  отряд расположился  лагерем.  Носильщики  и  аскари
сидели  на  корточках  вокруг  костров  для  приготовления  пищи,  а   перед
центральным  костром  двое  мужчин,  которые  не  были  местными   жителями,
разговаривали  с  Мбули,  проводником,  когда их  ушей  достиг  слабый  звук
барабанов.
     --  Мбули говорит,  что это страна каннибалов, -- сказал Атан Том, -- и
что нам лучше поскорее убраться отсюда. Завтра мы можем намного приблизиться
к Эшеру. Девушка потеряна. Эти барабаны, может быть, бьют по ней.
     -- Ее кровь на вашей совести, хозяин, -- сказал Лал Тааск.
     -- Заткнись, -- огрызнулся Том. -- Она дура. Могла бы жить припеваючи и
наслаждаться плодами богатства, когда мы достанем Отца бриллиантов.
     Лал Тааск покачал головой.
     -- Женщин невозможно  понять даже вам, хозяин.  Она была очень молода и
очень красива, она любила жизнь,  а вы забрали ее у нее. Я предупреждал вас,
но вы не слушали меня. Ее кровь на вашей совести.
     Атан Том  с раздражением повернул к  своей палатке, но барабанная дробь
не давала ему ни минуты покоя.
     ***
     -- Барабаны! -- сказал д'Арно. -- Мне они не  нравятся; очень часто они
означают смерть для  какого-нибудь  бедняги. Когда  я впервые услышал их,  я
стоял, привязанный  к высокому столбу, и сотни раскрашенных  чертей  прыгали
вокруг меня, вонзая копья в мое тело. Они убивают не  сразу, только мучают и
как  можно дольше заставляют  страдать,  так  как  страдания  доставляют  им
удовольствие.
     -- Но как же вы спаслись? -- спросил Лавак.
     -- Появился Тарзан, -- ответил д'Арно.
     -- Он еще  не вернулся. Я волнуюсь за него, -- сказала Магра. --  Может
быть эти барабаны бьют по нему?
     -- Вы думаете, они могли схватить его? -- спросил Грегори.
     -- Не смею на  это  надеяться,  --  язвительно  заметил  Вольф. --  Эта
чертова обезьяна живуча как кошка.
     Д'Арно  в раздражении ушел прочь. Грегори, Лавак и Магра последовали за
ним, оставляя Вольфа в одиночестве.
     ***
     Барабаны рассказали Тарзану о многом. Они сообщили ему о приближающейся
пытке  жертвы  и  ее  смерти.  Жизни  чужестранцев  ничего  не  значили  для
человека-обезьяны, который  всю  свою жизнь имел дело со смертью. Смерть  --
это было то, что происходило со всеми живыми созданиями. Он не боялся ее, он
ничего  не боялся. Игра со смертью  была смыслом всей его  жизни.  Направить
свою  смелость, свою силу, ловкость и хитрость против смерти и победить -- в
этом  была  радость жизни  для  Тарзана. Когда-нибудь придет день, и  смерть
победит,  но  об  этом дне Тарзан не думал, во всех  ситуациях  он  не терял
своего  достоинства  и  самообладания,  потому  что  только  глупый  человек
бесцельно  бросается  своей жизнью;  Тарзан не уважал бессмысленный риск, но
если было необходимо, он совершал невероятно рискованные поступки.
     Когда он услышал барабанный грохот, то меньше всего думал о его ужасном
значении. Он подумал только  о  том, что  он  мог бы  указать ему  дорогу  к
местному селению, где  потом можно было нанять носильщиков. Сначала, однако,
он  должен  был разведать и  изучить характер местных жителей. Если они были
дикие и воинственные, он должен избежать их и отвести свой отряд стороной, а
барабаны предупреждали, что именно так это и было.
     Ориентируясь на звук дроби  барабанов,  Тарзан пробирался по деревьям к
их  селению.  Он  передвигался  довольно  быстро,  готовый  увидеть зрелище,
которым  не раз  восторгался  сам  во времена своей дикой  жизни --  зрелище
Гомангани,  испытывающего мучения  приближающейся  смерти. Барабаны говорили
ему о том, что жертва должна умереть, но время для смерти еще не пришло. Кто
был этой жертвой, человека-обезьяну не интересовало. Для него имело значение
только зрелище страданий. Возможно, он  успеет вовремя, а может быть, и нет.
А  если  успеет,  то  сумеет  ли  привести  свой план в  действие.  Вот  что
интересовало Тарзана в дикой игре, которую он любил вести.
     ***
     В то  время,  как Тарзан приближался к селению Мпингу-вождя, Атан Том и
Лал Тааск сидели и курили у ярко горящего костра.
     --  Черт бы побрал эти барабаны! -- пробурчал Лал Тааск.  --  У меня от
них мурашки по телу бегают, они меня раздражают.
     -- Завтра  ночью мы  не услышим  их, -- сказал Атан  Том, --  завтра мы
будем уже далеко на пути в Эшер -- в Эшер и к Отцу бриллиантов.
     -- Вольфу будет трудно  нас догнать, -- сказал Лал Тааск, -- и  если мы
будем возвращаться из Эшера другой дорогой, он никогда нас не найдет.
     -- Ты забыл о Магре, -- сказал Атан Том.
     --  Нет,  -- ответил  Тааск, -- я не забыл  о ней. Она найдет дорогу  в
Париж, как почтовый голубь свое гнездо.
     --  Ты  недооцениваешь  Вольфа,  -- сказал  Том, --  он ни  за  что  не
откажется от своей доли бриллианта, не бойся.
     -- И получит это! -- Лал Тааск указал на свой нож.
     -- Ты неисправимый! -- рассмеялся Том.
     -- О, эти барабаны! -- простонал Лал Тааск.
     ***
     --  Эти  барабаны! --  воскликнула Магра.  --  Вы когда-нибудь  слышали
что-либо более ужасное в своей настойчивости?
     --  Вечерняя  развлекательная программа, -- сказал Грегори, --  скучная
трансляция, которую невозможно выключить.
     -- Я  так беспокоюсь о  Тарзане, --  сказала Магра, -- он  один в  этом
ужасном лесу.
     --  Я бы о нем особенно не беспокоился, -- поспешил уверить  ее д'Арно,
-- он всю жизнь провел в ужасных лесах, и может сам о себе позаботиться.
     Вольф пробурчал:
     -- Теперь он нам не нужен. Я могу провести вас в Эшер. Лучше избавиться
от обезьяны.
     -- Я уже слышал об этом, Вольф, -- сказал д'Арно.  --  Тарзан  --  наша
единственная  надежда  попасть в  Эшер  и  выбраться  оттуда  живыми.  А  ты
занимайся своей охотой. Даже в этом ты не преуспел.  Тарзан приносит для нас
всю еду.
     -- Послушайте! -- воскликнул Лавак. -- Барабаны! Они умолкли.
     ***
     Кричащая  стая  окружила  беспомощную девушку.  Время от  времени копье
касалось ее  тела, и  она невольно  вздрагивала. Позже пытка может стать еще
более  изощренной,   или  какой-нибудь  обезумевший  дикарь,   пришедший   в
неистовство от возбуждающего танца, может вонзить свое копье в ее сердце и с
ненамеренным милосердием освободить ее от страданий.
     Когда Тарзан приблизился к самому краю открытого  места, где находилось
селение вождя Мпингу, он спрыгнул на землю и быстро побежал к  палисаду. Эта
часть  селения не была  освещена, а он знал, что  все племя соберется вокруг
самого большого костра, который освещал листву деревьев, растущих в селении.
Его  не  заметят,  а  какой  бы  шорох  он  ни произвел,  он  будет заглушен
барабанным боем.
     С  гибкостью Шиты-пантеры он  обогнул палисад и скрылся в тени  дальних
хижин, затем  бесшумно прокрался к большому дереву, которое скрывало  хижину
вождя, и перед ним открылась  вся деревня с танцующими и вопящими  дикарями.
Прыгая по веткам, он добрался до другой стороны  дерева и посмотрел вниз  на
дикую сцену. С ужасом узнал он жертву, привязанную к столбу.  Он увидел орду
вооруженных  воинов,  доведенных  до  экстаза  барабанами,  танцами,  жаждой
человеческой плоти. Он взял в руки стрелу.
     Когда один  из  танцующих  дикарей,  доведенный  до критической  точки,
остановился перед девушкой  и поднял свое копье над головой, чтобы  пронзить
ее сердце, наступила внезапная тишина; и Эллен закрыла  глаза. Конец пришел!
Она произнесла про  себя  молитву. Барабаны  забили с  бешеной  силой, затем
раздался крик предсмертной агонии.
     Уверенность дикарей исчезла, когда  стрела  пронзила сердце палача. Вот
тогда-то и замерли барабаны. Когда  воин закричал, Эллен  открыла глаза.  Он
лежал мертвый у ее  ног,  а на лицах  дикарей  племени Буирае  было написано
недоумение. Она увидела, как один из них, более смелый, крался к ней с ножом
в руках; затем  дикий крик  раздался  откуда-то сверху, и  Тарзан из племени
обезьян  поднялся во весь свой  рост, обратил  взор на луну и издал победный
клич  самца  обезьян. Он  был громче,  чем  бой  барабанов, и  слышен далеко
вокруг.
     ***
     -- Да, -- сказал д'Арно, -- барабаны  смолкли, они, наверное, уже убили
свою жертву. Какой-то бедняга нашел конец, успокоение от мучений.
     --  О! А  вдруг это Тарзан!  -- закричала Магра,  и в это  время тишину
пронзил неистовый крик.
     -- Боже мой! -- воскликнул Лавак.
     -- На этот раз победил Тарзан, -- сказал д'Арно.
     ***
     -- Какой ужасный звук! -- воскликнул Лал Тааск.
     --  Это Африка, Лал Тааск, -- сказал Атан  Том, -- и это  был  победный
клич самца обезьян. Я раньше слышал его в Конго.
     -- Это было далеко, -- сказал Лал Тааск.
     -- Однако, слишком близко для полного спокойствия, -- ответил Атан Том.
-- Мы разобьем лагерь очень рано.
     -- Но почему нам нужно бояться обезьян? -- спросил Лал Тааск.
     --  Я не боюсь обезьян, -- объяснил Атан  Том. -- Я сказал, что это был
победный клич  самца обезьян, но я не совсем в этом уверен. Я разговаривал с
Мбули.  Очень возможно, что человек, которого мы приняли за Брайена Грегори,
совсем не был Брайеном Грегори. Я спросил Мбули, слышал ли он когда-нибудь о
белом  человеке по имени Тарзан. Он сказал, что  слышал, что кое-кто думает,
что  это  дьявол,  и  что  все, кто поступает  плохо,  боятся его.  Когда он
убивает,  по словам Мбули, он испускает крик самца обезьян. Если  то, что мы
слышали,  не  было криком обезьяны, значит, это был Тарзан; и это  означает,
что он охотится за нами и слишком близко для полного спокойствия.
     -- Не хотел бы я снова увидеть этого человека, -- сказал Лал Тааск.
     ***
     Когда крик нарушил тишину  ночи, воин,  который  подкрадывался к Эллен,
выпрямился и отступил  в испуге. Остальные, оцепенев от ужаса,  отступили от
угрозы страшного крика, тогда Тарзан заговорил.
     -- Белый демон леса пришел к белой мемсаиб, -- сказал он. -- Трепещите!
-- И сказав это, он спрыгнул на землю рядом со  столбом,  надеясь  смелостью
этого  поступка устрашить  дикарей  на  несколько  минут,  а  за  это  время
освободить Эллен  и скрыться, но он не знал смелости Чеманго,  сына  Мпингу,
который был уже наготове с ножом в руке.
     -- Чеманго,  сын  Мпингу, не боится  демона леса,  крикнул он и прыгнул
навстречу  Тарзану с  ножом,  и  когда  последние  путы Эллен упали,  Тарзан
спрятал свой  нож  и  приготовился встретить сына вождя. С пустыми руками он
предстал перед вооруженным воином.
     Когда Чеманго с  занесенным  над  головой ножом был готов нанести удар,
Тарзан схватил его за правое запястье, уперся рукой в его живот и поднял над
головой с  такой  легкостью, как будто  он был  ребенком. Нож  выпал  из рук
Чеманго, когда Тарзан сжал его запястье.
     Эллен Грегори, почти  не  веря своим глазам, смотрела  с удивлением  на
необыкновенного человека, который  осмелился один бороться с целым  селением
каннибалов; она  не видела никакой  надежды, только сожалела,  что в  жертву
приносятся  две  жизни вместо  одной.  Это был  смелый, благородный жест, но
какой безнадежный!
     -- Откройте ворота, -- скомандовал Тарзан, -- или  Чеманго, сын Мпингу,
умрет!
     Дикари колебались. Некоторые стали роптать. Подчинятся они или нет?
     IX
     ЛЮБОВЬ И РЕВНОСТЬ
     -- Пойдем! -- сказал  Тарзан Эллен, и, не дожидаясь  ответа от дикарей,
все  еще удерживая  Чеманго над головой, он направился к воротам.  Эллен шла
рядом с ним.
     Некоторые воины стали приближаться к ним. Это был напряженный и опасный
момент. Затем заговорил Мпингу.
     -- Подождите! -- скомандовал он воинам, а затем обратился к Тарзану. --
Если я открою ворота, ты отпустишь Чеманго, не причинишь ему вреда?
     -- Когда я буду на  расстоянии брошенного копья от ворот, я отпущу его,
-- ответил человек-обезьяна.
     -- Откуда я знаю, что  ты сделаешь это? -- спросил  Мпингу. -- Откуда я
знаю, что ты не заберешь его в лес и не убьешь там?
     -- Ты можешь положиться на мои  слова, Гомангани, -- ответил Тарзан, --
я говорю тебе, что если ты не откроешь ворота и не дашь нам уйти, я убью его
сейчас.
     -- Откройте ворота! -- приказал Мпингу.
     Так Тарзан  и  Эллен  в  безопасности  покинули  селение  каннибалов  и
вступили в черную африканскую ночь. За воротами Тарзан отпустил Чеманго.
     -- Как вы попали в руки этих людей? -- спросил Тарзан Эллен по дороге к
лагерю.
     -- Я убежала  от Атан Тома прошлой ночью и хотела найти дорогу в Бонга,
но я заблудилась, и они схватили меня. Там был лев, он свалил меня с ног, но
они убили  его.  Это  было ужасно. Я  не  могла поверить своим глазам, когда
увидела вас. Каким образом вы там оказались?
     Он рассказал ей о событиях, которые привели его к селению каннибалов.
     -- Как хорошо будет снова увидеть  папу, -- сказала она,  --  я не могу
поверить в это даже сейчас. И капитан д'Арно тоже здесь -- как замечательно!
     -- Да, -- сказал Тарзан, -- он  с  нами,  и Лавак,  пилот,  который вел
гидроплан из Лоанго, и Вольф, и Магра. Она покачала головой.
     -- Не знаю, что и думать о Магре, -- сказала она. Когда меня схватили в
Лоанго, казалось, что она очень жалела об этом, но ничего не могла для  меня
сделать.  Я думаю,  она боялась Атан  Тома. Она, вероятно,  каким-то образом
связана с ним. Она очень загадочная женщина.
     -- Магра будет под наблюдением, -- сказал Тарзан, -- она и Вольф.
     ***
     Солнце   было   в  зените,  когда  Магра  вышла   из  своей  палатки  и
присоединилась к остальным у костра, где Огаби поджаривал остатки  антилопы.
Она  выглядела обеспокоенной. Спутники  пожелали ей доброго утра, но их лица
говорили о том, что на доброе утро это не было похоже. Она огляделась, будто
разыскивая кого-то.
     -- Тарзан не вернулся? -- спросила она.
     -- Нет, -- сказал Грегори.
     --  Это  ожидание  становится  невыносимым,  -- сказала  она.  -- Я  не
сомкнула глаз всю ночь, волновалась о нем.
     -- Но подумайте о мсье  Грегори и обо мне, мадемуазель, -- напомнил  ей
д'Арно, -- мы волнуемся не только о Тарзане, но и об Эллен, мисс Грегори.
     Грегори  быстро взглянул  на француза. Через несколько минут  все ушли,
оставив Магру и д'Арно вдвоем.
     -- Вам очень нравится мисс Грегори? -- спросила Магра.
     -- Да, -- согласился д'Арно. -- А кому она может не нравиться?
     -- Она очень милая, -- согласилась Магра. -- Мне хотелось бы помочь ей.
     -- Помочь? Что вы имеете в виду?
     -- Я не могу объяснить этого, но поверьте мне, как бы я ни вела себя, и
что бы вы обо  мне ни  думали, я была  беспомощна. Я связана клятвой другого
человека, клятвой, которую  я обязана уважать. Я не свободный человек. Я  не
могу всегда поступать так, как я хочу.
     -- Постараюсь поверить вам, -- сказал д'Арно, -- хотя я и