рались обширные поля, поросшие бамбуком, фруктовыми
деревьями и  виноградниками, на которых трудилось множество горилл с грубыми
ручными орудиями труда.
     Завидя пленницу,  работники подбежали  к ней и  стали осыпать конвоиров
вопросами,  совсем как  люди, но  те не  снизошли до  объяснений, а потащили
девушку в город.
     И здесь ее тоже тотчас обступила толпа зевак, не проявивших ни малейших
признаков злобы, напротив,  их дружеское участие  и благодушие превзошли все
ожидания девушки.
     Эта часть города, выстроенная  на ровном месте возле подножия, состояла
в основном из бамбуковых хижин и глинобитных домов. К скале примыкал замок с
башнями и бойницами, напоминавший средневековую Англию, а поодаль на широкой
площади высился еще один, только больших размеров.
     Туда-то и повели Ронду. У  входа их остановили стражники,  две огромные
гориллы,  вооруженные боевыми  секирами.  Пялясь  на  девушку,  они  дотошно
расспрашивали ее конвоиров.
     В  который уже  раз девушка старалась убедить себя в  том, что  все это
кошмарный сон, ибо ее сознание отказывалось принимать  подобную  фантастику.
Ведь   такого  не   бывает,  чтобы  гориллы  разговаривали   на  английском,
обрабатывали поля и жили в настоящих домах.
     Не бывает, но все это она видела, видела собственными глазами.
     Словно  во сне услышала  Ронда,  как  ее  конвоир потребовал,  чтобы их
пропустили  к королю, и как не согласились  стражники,  мотивируя свой отказ
тем, что в данный момент король принимает премьер-министра.
     - Тогда мы  отведем ее  к богу,  -  пригрозил  конвоир. - Когда  король
узнает об  этом, то вам  придется  попотеть на  поле, а  не прохлаждаться  в
тенечке.
     В  итоге вызвали  молодую гориллу,  которая  и  отправилась к  королю с
донесением. Вскоре она вернулась и сообщила,  что король немедленно  требует
их к себе.
     Ронду  провели  в  большое   помещение,  вход  в  которое  был  завешен
соломенными циновками. В конце комнаты  возвышался помост, где прохаживалась
взад-вперед огромная горилла, а вокруг на подстилках расселись  с десяток ее
сородичей.
     Все они были огромными и  волосатыми. Ни стульев, ни столов в помещении
не оказалось, но в центре помоста высилось дерево без коры и без листьев.
     При  виде  девушки горилла  замерла  на  месте  и молча  уставилась  на
незнакомку.
     - Где вы ее встретили, Бэкингем? - спросило животное.
     - Возле водопада, сэр, - ответил один из конвоиров.
     - И что она там делала?
     - Говорит, поджидала своих друзей.
     - Говорит? Уж не хочешь ли ты сказать, что она владеет английским?
     - Да, владею, - ответила Ронда. -  И  если все  это мне не снится, то я
требую,  чтобы меня  отвели  обратно, где  я  должна  встретиться со  своими
друзьями!
     - Снится? Что за вздор! Вы же не спите, не так ли?
     - Вот уж не знаю, - ответила Ронда. - Иной раз кажется, что сплю.
     - Нет, не спите, - заверила горилла. - А почему вы  сомневаетесь в том,
что я король? Кто вас подучил? Бэкингем? На него это похоже.
     -  Вы несправедливы,  Ваше величество,  -  обиженно  произнес  один  из
конвоиров. - А ведь это я настоял на том, чтобы привести ее сюда.
     - Похвально. Она нам понравилась, и мы оставляем ее у себя.
     -  Но,  Ваше  величество!  -  воскликнул  второй  конвоир. -  Наш  долг
доставить ее  к богу.  Сюда  мы  привели ее, чтобы  ваше  величество на  нее
поглядело, но  мы  обязаны передать  ее богу,  который долгие годы мечтает о
такой женщине.
     - Что такое, Гранмер? И ты против меня?
     - Гранмер прав, - сказал один из  самцов,  сидевших на полу. -  Женщину
нужно отвести к богу. Не забывайте, сэр, что у вас уже есть шесть жен!
     - Это в вашем духе, Уолси, - процедил король. - Вы всегда поддерживаете
бога.
     - Мы должны помнить, что  всем обязаны богу, -  сказал Уолси. - Он  нас
создал. Сотворил такими, какие мы есть. И он может уничтожить нас.
     Король стремительно  заходил по помосту. Глаза его полыхали  огнем, рот
кривился в гримасе.  Резко остановившись под деревом, он затряс его  с такой
силой, словно хотел вырвать  с корнем. Затем вспрыгнул на ветку и  посмотрел
на  всех сверху. Пробыв  мгновение  в  этой  позе, он с обезьяньей ловкостью
спустился на  помост, заколотил в волосатую грудь и издал  устрашающий крик,
потрясший все здание.
     -  Здесь  я король! -  вопил он.  - Мое слово  -  закон! Отведите ее на
женскую половину!
     Теперь и Уолси вскочил на ноги, заколотил себя  в грудь  и  перешел  на
крик.
     -  Это  измена!  Тот,  кто  пойдет  против  бога, умрет!  Таков  закон!
Образумься и отправь женщину к богу!
     - Ни за  что! - орал король. - Она моя! Оба зверя вошли в раж, стараясь
перекричать  друг друга,  в результате чего  невозможно  было  разобрать  ни
слова. Остальные гориллы пришли в движение.
     Уолси вовремя спохватился, вспомнив о своем сане.
     - Отошлите  женщину  к  богу, - приказал  он,  - иначе  вас  отлучат от
церкви.
     Но король уже ничего не воспринимал.
     - Охрана! - крикнул он. - Сарфолк, вызовите  охрану и заприте кардинала
Уолси в  башню! Бэкингем,  отведите женщину в мои  покои,  а  не то лишитесь
головы!
     Король  и  кардинал вновь принялись  бить  себя в  грудь  и выкрикивать
угрозы, а между тем косматый Бэкингем поволок девушку из комнаты.
     Они поднялись по  каменной винтовой лестнице на третий этаж  и пошли по
коридору. Около угловой  комнаты Ронде приказали остановиться. В  просторном
помещении  на  покрытой соломой  полу  расположились взрослые самки горилл с
детенышами, которые играли или сосали материнскую грудь.
     Самки что-то звучно жевали, то ли бамбук, то ли фрукты, но с появлением
Бэкингема и девушки мгновенно застыли в неподвижности.
     - Чего тебе, Бэкингем? - прорычала старая самка.
     - Я  привел  девушку, которую  мы  поймали  возле  водопада,  - ответил
Бэкингем. - Король приказал доставить ее сюда, ваше величество.
     Обратившись к девушке, он пояснил.
     - Это королева Екатерина Арагонская.
     - Зачем она ему понадобилась? - презрительно спросила королева.
     Бэкингем пожал широченными плечами и бросил взгляд на других самок.
     - Ваше величество сами могут догадаться.
     - Неужели  он задумал взять в жены это безволосое существо? - удивилась
самка, сидевшая неподалеку от королевы Екатерины.
     -  Разумеется, Анна Болейн, - отрезала Екатерина. - Иначе  зачем бы она
ему понадобилась?
     - Разве у него мало жен? - вмешалась другая.
     - Это решать королю! - ответил Бэкингем и покинул комнату.
     Как только  он ушел,  взрослые  самки  тут же  обступили  Ронду,  стали
обнюхивать ее и ощупывать одежду,  а молодняк  принялся дергать ее  за юбку.
Детеныш повзрослее схватил ее за  лодыжки и дернул. Ронда упала, а проказник
с  хохотом и  ужимками отскочил.  Девушка стала подниматься.  Озорник  снова
наскочил  на  нее,  и  Ронде  пришлось  ударить  его  по  морде,  чтобы  тот
угомонился.  Детеныш  заскулил  и  побежал   искать  утешения   у  Екатерины
Арагонской.  Тут одна из самок  схватила девушку за плечо и толкнула с такой
силой, что Ронда со всего размаху ударилась о стену.
     -  Как  ты  посмела  поднять  руку  на принца  Уэльского! - возмутилась
горилла.
     Екатерина Арагонская,  Анна  Болейн, теперь  еще принц Уэльский!  Ронда
Терри была уверена,  что это либо сон,  либо она  сошла с ума.  Как же иначе
объяснить происходящее? Никак!
     Упавшая  девушка села,  прислонившись  спиной  к стене и  закрыла  лицо
руками.

XIX. ОТЧАЯНИЕ
     Перепуганная лошадь уносила Наоми Мэдисон  все дальше и дальше. Девушка
судорожно вцепилась в гриву, боясь упасть.
     Тропа вывела табун на поляну, внезапно передние лошади остановились, и,
прежде  чем  девушка успела  хоть что-то предпринять,  ее  скакун врезался в
самую середину табуна.
     И   тут  Наоми  увидела  причину  вынужденной  остановки  -  шейха  Абд
аль-Хрэниэма с отрядом.  Она попыталась развернуть лошадь и ускакать,  но не
сумела. Через минуту арабы окружили табун. Наоми снова оказалась в плену.
     Шейх настолько обрадовался своим лошадям, что даже позабыл о причине их
исчезновения. Он был также рад заполучить  обратно хотя бы одну  из недавних
пленниц. Она  поможет разобрать карту и пригодится  на тот случай, если шейх
решит продать девушку.
     - Где вторая? - сурово спросил Этеви.
     - Ее убил лев, - ответила Наоми. Этеви равнодушно пожал плечами.
     - Ну что ж, зато у нас есть вы и карта, а это совсем неплохо.
     Наоми вспомнила про конусообразный вулканический холм и горы.
     -  А если  я  проведу вас  к долине алмазов, вы  отведете меня  к  моим
товарищам? - спросила она.
     Этеви перевел ее вопрос шейху. Старый Абд аль-Хрэниэм закивал.
     - Скажи  ей,  что мы  так  и сделаем.  О, Аллах! Скажи, что мы выполним
любое условие. Но после того, как мы попадем в долину  алмазов, про обещания
можно будет и позабыть. Но ты ей этого не говори!
     Этеви усмехнулся.
     - Укажи нам дорогу к долине алмазов, - сказал он, - и мы выполним любое
твое желание.
     Непривычные  к  пешим   переходам  арабы  выбились  из  сил,  преследуя
беглянок, и как только отряд вышел к реке, шейх решил сделать привал.
     На другой день  они переправились через реку и  вышли на равнину. Наоми
указала на  вулканический  холм  и  горы на  северо-западе.  Арабы  пришли в
сильнейшее возбуждение.
     Но когда они спустились к водопаду, то широкий бурный поток встал у них
на пути непреодолимым препятствием.
     На ночь они расположились на берегу и допоздна обсуждали, каким образом
переправиться  через  реку.  По карте выходило,  что в долину алмазов  ведет
только один путь, и пролегал он всего в паре миль к северо-западу.
     Утром они двинулись  вниз по течению в поисках брода и  лишь  через два
дня обнаружили  как будто  подходящее место  для  переправы. Но и  здесь они
столкнулись с невероятными  трудностями, потратив  на переправу целый  день,
пока  наконец не оказались на другом берегу, потеряв при этом двух всадников
с лошадьми.
     К  тому времени Наоми  была уже  полуживая от  страха.  Она  не столько
боялась воды, сколько чудовищных крокодилов, которыми буквально кишела река.
Вымокшая до нитки, она легла поближе к костру и моментально забылась мертвым
сном.
     Обнаружив,  что  часть провизии  пропала, а часть испортила вода, арабы
бросились спасать то, что у  них оставалось,  и на это ушло столько времени,
что охоту пришлось отложить. Наступила ночь.
     Наутро они быстро нашли широкую, плотно утрамбованную тропу, по которой
и двинулись. Ближе к полудню Наоми окликнула Этеви, ехавшего рядом.
     - Глядите! - указала  она, простирая руку вперед. - Вот  она, гранитная
гряда, обозначенная  на карте.  Прямо на восток должен  быть  вход в  долину
алмазов.
     Этеви  взволнованно  перевел ее  слова шейху и остальным арабам.  По их
всегда мрачным лицам расплылись счастливые улыбки.
     - Теперь, когда я привела вас к долине алмазов, выполните свое обещание
и отпустите меня, - сказала Наоми.
     - Потерпи немного, - ответил Этеви. - Сначала мы  должны  попасть туда,
чтобы убедиться, что это действительно долина алмазов. Так что тебе придется
побыть пока с нами.
     -  Такого  уговора не  было,  -  запротестовала  девушка.  - Я  взялась
привести вас к долине  алмазов  и привела.  А теперь я ухожу  искать  своих,
независимо от того, будет у меня провожатый или нет.
     Наоми  решительно  повернула  лошадь назад,  памятуя о том,  что  арабы
называли водопад  водопадом  Омвамби,  и  что  именно туда держало  путь  их
сафари.
     Но не успела она отъехать, как Этеви бросился ей наперерез. Выхватив из
рук девушки уздечку, он наотмашь ударил ее по лицу.
     - В следующий раз будет еще хуже, - пригрозил он.
     От боли и  бессилия девушка разрыдалась горючими слезами. Она полагала,
что кошмары остались позади, а выходит, что ошиблась.
     На ночь арабы разбили лагерь на восточной стороне гранитной гряды рядом
с узким каньоном, который, по их мнению, вел в долину.
     Ранним  утром  следующего  дня  арабы вошли  в каньон, надеясь, что  он
приведет их в долину со сказочными богатствами. А между тем с высоты за ними
выжидающе наблюдали свирепые глаза, полыхавшие на черных лицах.

XX. СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ
     При дневном свете Тарзан  внимательно вгляделся  в  своего  спутника, в
очередной раз  отметив поразительное сходство с собой. Человек-обезьяна даже
испытал  странное чувство  раздвоения,  словно его дух отделился от  тела  и
парил рядом.
     В  то утро они  собирались отправиться на  поиски Ормана  и  Уэста,  но
Тарзан видел, что Оброски не в состоянии идти самостоятельно.
     Как это обычно бывает, после перенесенных потрясений американца свалила
лихорадка. Тарзана разбудил его судорожный кашель, теперь  же Оброски  лежал
без сознания.
     Повелитель  джунглей  стал  соображать, как лучше поступить. Ни бросать
человека  на произвол судьбы, ни оставаться с ним Тарзан не хотел. Из беседы
с Оброски  он  сделал  для себя вывод, что из соображений  гуманности обязан
помочь группе  Ормана. Бедственное положение  девушек особенно  тронуло  его
благородную  натуру, и  Тарзан,  все взвесив,  принял единственно  возможное
решение.
     Водрузив неподвижное тело Оброски на плечи, человек-обезьяна двинулся с
ним по джунглям.
     Он  шел весь день, лишь изредка  останавливаясь за  тем,  чтобы утолить
жажду,  но ничего  не ел.  Американец  то затихал,  то  метался  в приступах
лихорадки,  а в  один  из просветов сознания попросил Тарзана остановиться и
дать  ему  возможность  перевести  дух.  Тарзан будто не  слышал  просьбы  и
продолжал двигаться на юг.
     К вечеру они прибыли  в туземную деревню,  расположенную  за  пределами
земли  Бансуто. Это было селение вождя Мгуну,  который дружески  относился к
белым, поскольку в свое время Тарзан спас ему жизнь, и не ему одному.
     Мгуну выделил для гостей хижину, и Тарзан оставил там Оброски.
     - Когда поправится, отведи его в Джиню, - обратился Тарзан к Мгуну, - и
попроси миссионеров переправить его на побережье.
     Человек-обезьяна задержался в деревне ровно настолько, чтобы  наполнить
свой пустой желудок, после чего снова растворился во мраке  джунглей, следуя
прямиком на север.
     А тем временем  в  городе горилл  предавалась глубокому  отчаянию Ронда
Терри, зарывшаяся с головой в покрывавшую пол солому.
     С  того дня, как ее привели в  эту комнату,  где  проживали королевские
жены, прошла  уже  целая неделя. За это  время Ронда  успела многое узнать о
них,  но ничего об их происхождении. К  девушке они относились с неприязнью,
хотя и не  причиняли зла. Лишь одна из них уделяла Ронде некоторое внимание,
а  всю  интересующую  ее  информацию  девушка  черпала сама  из подслушанных
разговоров.
     Все шесть самок являлись женами короля Генриха Восьмого и носили  те же
исторические имена, что  и  супруги этого многоуважаемого монарха, а именно:
Екатерина Арагонская, Анна Болейн,  Джейн Сеймор,  Анна  Клевская, Екатерина
Говард, Екатерина Парр.
     Лучше всех  к Ронде относилась Екатерина Парр, самая молодая из жен, да
и то потому лишь, что ее тоже притесняли.
     Ронда рассказала ей, что около четырех веков тому назад в Англии правил
король  по  имени  Генрих Восьмой,  у которого  тоже было шесть жен с  точно
такими  же  именами,  но чтобы король горилл отыскал в здешней  долине шесть
женщин именно с такими именами и женился на них - такого совпадения не могло
быть.
     -  До того,  как  мы стали  его  женами, нас  звали  иначе,  -  сказала
Екатерина Парр. - Нас нарекли так, когда мы стали его женами.
     - Имена давал король?
     - Нет, их давал бог.
     - Бог? Кто же он?
     - Он очень стар, никто даже не  знает его возраста. Здесь, в Англии, он
с незапамятных времен. Он все знает и все может.
     - А сама ты его видела хоть раз?
     -  Нет. Вот  уже  много лет,  как  он  не  выходит из своего  замка.  В
последнее время они с королем не ладят. Вот отчего король не появлялся у нас
с тех пор, как ты здесь. Бог под страхом смерти запретил ему  брать еще одну
жену.
     - Почему? - удивилась Ронда.
     - Бог утверждает,  что  Генрих Восьмой  может иметь только  шесть  жен,
поскольку для новых уже нет имен.
     - Не вижу особой логики, - сказала Ронда.
     - Мы  не  имеем права усомниться в божьих помыслах. Он нас создал и все
предусмотрел. Мы должны жить с верой в душе, иначе он нас уничтожит.
     - Где он живет?
     -  В большом  замке над городом. Замок называется Золотые Ворота. Через
них после  смерти  мы попадем  на  небеса, если  верили в  бога  при жизни и
служили ему.
     - Этот замок, как он выглядит изнутри? - заинтересовалась Ронда.
     - Ни  разу  там  не  бывала.  Туда  никого  не  пускают, кроме  короля,
нескольких высших вельмож, архиепископа и священников.  Они входят в Золотые
Ворота, а потом выходят. Души  усопших тоже входят, но уже не выходят. Время
от времени бог вызывает к себе юношу или девушку, но никто не знает, с какой
целью. Назад они не возвращаются. Поговаривают, что...
     Горилла замялась.
     - Ну? Продолжай.
     Ронду  явно  заинтриговала вся  эта мистика  насчет  ворот, ведущих  на
небеса.
     - О, это  так ужасно,  что я не смею.  Даже подумать страшно,  ведь бог
может  прочесть мысли. Так  что не спрашивай. Тебя  подослал  дьявол,  чтобы
погубить меня.
     Вот и все, что Ронда сумела выпытать у Екатерины Парр.
     Рано  утром  следующего дня  американка проснулась от страшных  криков,
доносившихся словно не с улицы, а из самой преисподней.
     Самки  столпились  у  окна, выглядывая  наружу. Ронда подошла  сзади и,
вытянув  шею,  выглянула из-за их плеч. Она увидела схватку косматых горилл,
яростно  сражавшихся  перед входом  во дворец. В  ход шли  дубинки  и боевые
топоры, кулаки, зубы и когти.
     - Они освободили Уолси из башни, - раздался голос Джейн  Сеймор, - и он
возглавил движение против короля.
     Екатерина Арагонская плюхнулась на пол и принялась очищать банан.
     - Между Генрихом и богом постоянно возникают стычки, - проговорила она,
- но потом все улаживается. Они всегда цапаются, когда Генрих заговаривает о
новой жене.
     - Однако,  насколько  я заметила, король всякий раз добивался своего, -
проронила Екатерина Говард.
     - Раньше его поддерживал Уолси,  а нынче нет.  Я слышала, что бог хочет
забрать  эту  безволосую к себе.  Если это  произойдет,  ее  никто больше не
увидит, что вполне меня устраивает.
     Екатерина  Арагонская  замахнулась  на  Ронду,  затем  вновь   занялась
бананом.
     Шум  битвы  переместился в  здание, а  вскоре по  коридору  к  двери их
комнаты.
     Через  несколько  секунд  дверь  распахнулась, и  в  комнату  ворвалось
несколько горилл.
     - Где безволосая девчонка? - грозно спросил самец. - А, вот она!
     Рванувшись к ней, он грубо схватил Ронду за руку.
     - Следуйте за мной, - приказал он. - Вас вызывает к себе бог!

XXI. ПОХИЩЕНИЕ
     Арабы двигались по узкому каньону  к верхнему  краю ущелья, ведущего  в
долину алмазов, а с высоты за ними следили глаза, полыхающие яростным огнем.
     Абд  аль-Хрэниэм взволнованно дышал в предвкушении несметных  сокровищ,
которые сделают  его сказочно  богатым. Этеви  ехал рядом  с Наоми  Мэдисон,
готовый пресечь малейшую попытку к бегству.
     Вскоре каньон сильно сузился, и отряд уперся в отвесную скалу.
     -  Лошади  дальше не  смогут,  -  сказал  шейх.  -  Аид, останешься  их
охранять, а мы пойдем дальше.
     - А девушка? - спросил Этеви.
     -  Заберем с собой.  Если вдруг  убежит, Аид  ее  перехватит, - ответил
шейх. - Не хотелось бы потерять ее.
     Взобравшись наверх по крутому склону  и втащив за  собой  девушку,  они
увидели  более-менее  ровную  поверхность. Барьер,  хоть  и  невысокий,  был
непреодолим для лошадей.
     Сидя  верхом  на  л