ою гордость и подойти к  ним, но, когда
она сделала это,  Джерри встал  и  ушел.  Девушка  тоже тут же отправилась к
себе. Там она бросилась на кровать и заплакала в первый раз за два года.

     День  близился к вечеру,  когда Амат, очень устав, добрался до японской
базы. Низко поклонившись остановившему его часовому, он попытался объяснить,
что  у  него есть важные  новости  для командира. Часовой  позвал  дежурного
сержанта,  знавшего  немного  местный язык.  Амат  повторил ему то  же,  что
рассказал часовому, чуть не забыв поклониться.
     Сержант передал  его  адъютанту,  которому  Амат поклонился  три  раза.
Адъютант  понял  важность сообщения Амата и, не теряя  времени,  отвел его к
старшему  офицеру, полковнику  Кайнико  Тайиро.  Ему  Амат поклонился четыре
раза.
     Когда полковник узнал, что около сорока  его  людей убиты,  он пришел в
ярость. Амат также рассказал о часовых, стерегущих тропу, и о белой девушке.
Он рассказал все, что знал. А знал он много.
     Тайиро  приказал  накормить  Амата  и  устроить  ему ночлег.  Он  также
распорядился  немедленно  готовить  к  отправке в  деревню  две роты,  чтобы
уничтожить белых людей.
     Полковник  решил,  что командовать ими он будет  сам, и что Амат пойдет
вместе с ними. Если бы туземец знал это, он не спал бы так безмятежно.

ГЛАВА XXI
     На следующее утро  разлад вновь явно обозначился. Голландцы приготовили
еду и завтракали отдельно от американцев и Тарзана. Англичанин понимал,  что
это неправильно  и весьма глупо,  и что  если так будет продолжаться, то это
подействует на моральное состояние отряда.
     Однако, он  был  доволен тем, что оба офицера  между собой находились в
самых   лучших   отношениях.  Это  имело  большое  значение  в  тех  трудных
обстоятельствах, в которых  приходилось  действовать партизанам. Голландские
офицеры  были, вероятно, единственными  людьми в лагере, которые не замечали
наметившегося отчуждения.
     После  завтрака Тарзан и американцы отправились в лес,  чтобы осмотреть
тропу,  охраняемую  голландцами.  Они  нашли,  что  передовой  пост  отлично
замаскирован  со стороны главной тропы. Но Тарзан  считал, что  он поставлен
слишком близко у выхода из леса в деревню и недостаточно выдвинут вперед.
     Капитан ван Принс оставил  на этом посту четырех  человек и приказал им
сдерживать  японцев  как  можно  дольше,  медленно   отступая,   чтобы  дать
возможность главным силам партизан выйти из деревни и устроить засаду.
     - Я думаю, он должен был поставить одного человека  значительно дальше,
- сказал Тарзан Джерри, - и, по крайней мере, половину своих сил расположить
на этой тропе. Он  не подготовился к  неожиданностям и не учитывает хитрости
японцев.
     - Они могут послать человека вперед,  - согласился с ним Джерри, - и он
может  проскользнуть сквозь джунгли. Он сразу увидит этих парней, вернется и
доложит о  них.  Тогда несколько  человек  подкрадутся  и  бросят  несколько
гранат. Часовые будут уничтожены, и японцы ворвутся  в  деревню  раньше, чем
ван Принс сможет вывести своих людей и устроить здесь засаду.
     - Пойдем назад и поговорим с ним, - предложил Тарзан.
     Вскоре после завтрака Корри нашла Лара.
     -  Я только что узнала, - сказала  она голландке, - что Амата не было в
деревне этой  ночью.  Он ушел  вчера.  Я его  знаю. Он плохой  человек,  и я
уверена, что он пошел  в  большой японский лагерь и рассказал там обо  всем,
что здесь произошло.
     Корри повторила эти слова ван Принсу, когда вернулись Тарзан  и Джерри.
Голландец позвал их,  и  Корри поспешно удалилась. Ван Принс  рассказал им о
предупреждении  Лары,  и  Тарзан  предложил  план,  который они обсуждали  с
Джерри.
     - Придется  большую часть сил  вывести отсюда, - задумчиво произнес ван
Принс. - Я оставлю  здесь  для отвода глаз только "приветственную комиссию",
на случай, если японцы прорвутся в деревню.
     - Может быть, стоит убрать ваших часовых совсем, - предложил  Джерри. -
Тогда японцы попадут прямо в западню.
     - Не  уверен  в правильности этого,  -  возразил ван Принс.  -  Я люблю
заранее иметь информацию, иначе с нами могут случиться любые неожиданности.
     Тарзан не  был согласен с  ним,  но не стал спорить,  а только выдвинул
контрпредложение.
     -  Я доставлю вам информацию гораздо  быстрее, чем  это  смогут сделать
ваши  часовые.  Я пройду  вперед на  четыре или пять миль, а когда  появятся
японцы, приду обратно со всеми сведениями задолго до того, как они достигнут
вашей засады.
     - Ну, а предположим, что они увидят вас?
     - Они меня не увидят.
     - Вы, кажется, очень уверены себе, сэр, - сказал голландец.
     Он улыбнулся.
     - Да, - ответил Тарзан.
     -  Тогда  вы   вот  что  сделаете,  -  сказал   ван   Принс,  -   чтобы
подстраховаться, я  вас  все-таки  обеспечу двумя  часовыми, но  прикажу  им
возвратиться назад вместе с вами. Это вас устроит?
     -  Вполне, - ответил  Тарзан.  -  Я отправлюсь вперед,  а вы расставьте
своих людей в засаде.
     С этими словами Тарзан  вскочил на дерево  и  исчез в листве. Голландец
покачал головой.
     - Если  бы у меня был  батальон  таких людей, как  он, я бы мог  вообще
прогнать японцев с острова.

     Джерри, Бубенович и Розетти, нагруженные патронами и ручными гранатами,
шли впереди партизан, чтобы завлечь японцев в засаду. Они  дошли до дальнего
конца  параллельной  тропинки  и  начали поудобнее устраиваться. Листьями  и
виноградными лозами они так замаскировали головы и плечи,  что сделались как
бы частью окружавших их джунглей.
     Партизаны  тоже  скоро   разместились   по   местам  и  занялись  своей
маскировкой.
     Капитан  ван  Принс  ходил  по  главной тропинке,  проверяя  маскировку
каждого человека. Наконец он отдал приказ:
     -  Не стрелять до тех пор,  пока я не  выстрелю,  если вас не обнаружат
раньше. Двое в начале линии могут применить гранаты, если смогут  их бросить
достаточно  далеко, чтобы  не ранить своих. То же самое относится  к двоим в
противоположном  конце  деревни,  в  случае,  если  туда  доберутся  японцы.
Старайтесь стрелять в того  японца, который будет  находиться прямо напротив
вас. Есть вопросы? Нет? Тогда я тоже иду с вами в засаду.
     Он отошел  и занял позицию в середине  линии. Джерри вскоре  обнаружил,
что  ван  дер  Бос  был  его  соседом  по  линии.  Незадолго  до  этого  Тэк
разговаривал с Корри и как бы между делом спросил ее:
     - Что произошло между вами и Джерри?
     - Я не знаю, что вы имеете в виду.
     - О, вы знаете, что я имею в виду. Что с ним такое творится?
     -  Меня это совсем не интересует. Он грубый и невоспитанный  человек, а
такие меня не могут интересовать.
     Тэк  не  поверил ее словам, а  горечь, которая  звучала  в  ее  голосе,
внезапно навела его на мысль. Он даже присвистнул от удивления.
     - Что это вы свистите? - спросила Корри.
     - Меня осенила догадка, и  я прежде не знал,  что на  свете  так  много
дураков.
     - Вы подразумеваете меня?
     - Вас, Джерри и себя.
     - Свистите, сколько хотите, но не лезьте не в свои дела.
     Усмехнувшись, Тэк потрепал ее по щеке и отправился с ван Принсом в лес.
     Джерри  было не особенно приятно находиться рядом с  ван дер Босом.  Он
надеялся,  что тот, по крайней мере,  не будет пытаться разговаривать с ним.
Как бы в ответ тот повернулся в его сторону.
     - Ну, наверное, нам придется долго поджидать японцев.
     Джерри  промычал  в ответ  что-то  нечленораздельное. Поскольку  Джерри
посмотрел на него, ван дер Бос позволил себе роскошь улыбнуться.
     - Корри хотела идти в лес  и  принять участие в битве, но ван Принс и я
категорически запретили ей.
     - Правильно сделали, - пробурчал Джерри.
     - Корри - еще девочка, - продолжал  ван дер Бос. - Мы знаем друг  друга
всю жизнь. Корри и моя жена были подругами чуть ли  не с самого детства. Она
для меня все равно что сестра.
     Наступило молчание. Ван дер Бос мог полностью оценить произведенный его
словами эффект. Он  никогда не видел более растерянного лица. Наконец Джерри
произнес:
     - Я не знал, что вы женаты. Ваша жена уехала?
     - Да. Мы пытались убедить старого ван дер Меера отправить с ней Корри и
ее  мать,  но  упрямый  старый  дурак  не  захотел.  Боже,  какой  ценой  он
расплатился за это! Упрямство его было притчей во языцах на всем острове. Он
славился им. Во всем остальном это был очень хороший человек.
     -  Как вы  думаете, не  унаследовала ли Корри часть упрямства от своего
отца? - спросил Джерри с опаской.
     - Я бы не удивился этому.
     Бубенович  и Розетти  с  удивлением  заметили сердечность,  появившуюся
между Джерри и ван дер Босом, Через некоторое время они отметили также,  что
"старик" становится похожим на себя.
     - Он снова становится похожим на человека, -  прошептал  Розетти своему
приятелю.
     Бубенович не успел  ответить,  так как неожиданно для  всех  посередине
тропы выросла фигура  Тарзана, бесшумно спрыгнувшего с дерева. Он  подошел к
ван Принсу.
     -  Ваши  маленькие   желтые  приятели  направляются  сюда.  Сейчас  они
находятся примерно  в двух  милях отсюда. Мне кажется, что их не менее  двух
рот. У них есть  легкие пулеметы и те  нарядные  маленькие мортиры, которыми
они  обычно пользуются. Командует ими полковник.  Их разведывательная группа
состоит всего из трех человек. Она опережает остальных всего на сто ярдов. Я
предупредил ваших часовых, и они сейчас вернутся сюда.
     - Вы проделали замечательную работу, сэр, - сказал ван Принс. - Не знаю
даже, как вас отблагодарить.
     Он повернулся к стоящим рядом партизанам.
     -  Передайте по цепочке, что  разговаривать  больше нельзя.  Неприятель
будет здесь через тридцать пять или сорок минут.
     Гроэн де Леттенхоф был назначен командовать партизанами, оставшимися на
всякий  случай в  деревне.  Он пытался убедить  Корри  подыскать  безопасное
укрытие, ибо не исключено, что часть врагов сумеет прорваться.
     - Может случиться,  что вы будете нуждаться в каждой лишней винтовке, -
возразила она, - и, кроме того, я еще не свела все счеты с японцами.
     - Но Корри, вы же можете быть убиты или ранены.
     -  Так  же, как и вы и ваши  люди. Но вы ведь не можете  приказать всем
уйти и спрятаться в лесу.
     -  Вы неисправимы.  Мне пора бы уж привыкнуть  к  тому,  что  спорить с
женщиной - дело безнадежное.
     - Не думайте обо мне, как о  женщине. Я лишь опытный  солдат и  хороший
стрелок.
     Их разговор был прерван звуками выстрелов, донесшихся из глубины леса.

ГЛАВА XXII
     Джерри  первым  увидел  приближавшихся японцев, так как  занимаемая  им
позиция давала возможность просматривать тропу примерно на сто футов  вперед
до  того места, где  она сворачивала.  Это была  группа  разведчиков из трех
человек.
     Они продвигались осторожно, но были так уверены в том, что их появление
в деревне  будет неожиданностью,  что  не предвидели  возможности  засады  и
поэтому не обращали никакого внимания  на джунгли  по обеим сторонам  тропы.
Они прошли  мимо партизан, лежавших не шелохнувшись в ожидании основных  сил
отряда, и  остановились лишь на опушке, откуда  была  видна  лежавшая  внизу
деревня. Она казалась спокойной и спящей.
     Укрывшиеся  в домах или за домами партизаны не подавали признаков жизни
и поджидали врага.
     Вскоре Джерри увидел приближавшийся  головной отряд. Полковник шагал во
главе колонны,  обнажив самурайский меч, позади  него шел  Амат, а за ним  -
солдат  с  нацеленным  на туземца  штыком.  Очевидно,  Амат  сделал  попытку
сбежать, и его теперь особенно  усердно стерегли. Лицо  его было мрачно, что
доставляло особое удовольствие Шримпу,  вынужденному воздерживаться от того,
чтобы тут же не спустить курок на своей винтовке.
     Тропа заполнилась солдатами из первой роты. Они шли тесно и  сгрудились
на  опушке  позади  разведки. В тот же  миг ван Принс  выстрелил,  а  следом
раздался  общий залп  партизан. Джерри  быстро  бросил  одну  за  другой три
гранаты  в  солдат  приближавшейся  второй  роты.  В  ответ  японцы  открыли
беспорядочную  стрельбу по  невидимому  противнику в джунглях. Затем большая
часть оставшихся  в  живых обратилась  в бегство, и  лишь  немногие  из  них
прыгнули  в  чащу  кустарника  и  штыками  пытались  обнаружить  противника,
засевшего в засаде.
     Шримп наслаждался  боем.  Он стрелял  в  японцев так  часто, как только
успевал, пока его винтовка не перегрелась и не вышла из строя.
     В числе тех, кто бросился наутек, были Амат и полковник. Ружейные залпы
по какой-то  случайности даже  не  ранили  их,  и они  резво бежали  друг за
другом.  Полковник  что-то  яростно  выкрикивал  по-японски,  и  когда  Амат
оглянулся, он понял по выражению лица  полковника, что тот  хочет его убить.
Амат взвизгнул  от испуга.  Он  был бы крайне поражен,  если  бы узнал,  что
полковник считает  его  предателем,  и  что  будто  бы  по  его вине ловушка
оказалась гибельной для японцев.
     Розетти заметил их раньше, чем они приблизились к его укрытию.
     - Ничего не выйдет, желтый дьявол!  -  завопил он. -  Этот парень - моя
добыча! Только я могу его убить!
     Сержант метко пустил пулю  в полковника, а  затем выстрелил в Амата. На
сей раз он промахнулся.
     - Проклятье! - вскрикнул он.
     Перепуганный туземец юркнул в заросли кустарника.
     Дезорганизованные жалкие остатки японского отряда бежали обратно в лес,
оставив на опушке и на тропе своих раненых и убитых.
     Ван  Принс  разделил  своих  людей: одних  направил  на  сбор оружия  и
амуниции, другим поручил  перенести своих  и японских  раненых в  деревню, а
третьей   группе,  самой  многочисленной,  приказал  выступать   в  качестве
арьергарда.
     Немного спустя  один  раненый японец выстрелил в голландца, пытавшегося
ему помочь, и вскоре после этого не осталось ни одного раненного японца.
     Бубенович  и Розетти, выскочившие на  тропу и  стрелявшие  в  убегающих
японцев, стали собирать брошенные японцами оружие и боеприпасы.
     Внезапно Розетти остановился и посмотрел вокруг.
     - А где же кэп?
     Действительно, Джерри нигде не было видно.
     Оба сержанта  помчались обратно  в заросли, где видели  его в последний
раз, и нашли его лежащим на спине без сознания.
     Рубашка на его груди была вся пропитана кровью. Розетти опустился возле
него на колени.
     - Он не убит, он дышит.
     - Он  не  должен умереть,  - ответил Бубенович.  Они осторожно  подняли
командира  и направились к  деревне.  Голландцы несли троих  своих убитых  и
пятерых раненых.
     Тарзан увидел сержантов с Джерри на руках и поспешил к ним навстречу. С
тревогой поглядев на раненого, он спросил:
     - Положение серьезное?
     - Боюсь, что да, сэр, - ответил Бубенович.
     Они пошли дальше, оставив Тарзана позади.
     Между  тем  в  деревне все погибшие были уже уложены  в  ряд и  покрыты
циновками, на опушке леса для них копались могилы.
     Раненых разместили в тени деревьев.
     Среди  партизан имелся  доктор, но у него совсем  не было медикаментов.
Тем не  менее он  делал все,  что от него зависело,  и  в этом  ему  активно
помогала Корри.
     Туземные женщины кипятили воду, в которой стерилизовались бинты.
     Бубенович  и Розетти  грустно сидели под деревом рядом с  Джерри, когда
доктор и  Корри  подошли к ним.  Увидев, кто  был  очередным раненым,  Корри
побледнела, и у нее перехватило дыхание.
     Бубенович и Розетти внимательно наблюдали за  ней, и ее реакция сказала
им  больше, чем могли выразить любые слова, ибо они иногда произносятся  для
того, чтобы ввести в заблуждение.
     С  помощью сержанта  и  Корри,  старавшихся  сделать все  для человека,
которого  они любили, доктор  снял с  раненого рубашку и тщательно  осмотрел
рану.
     - Плохи его дела? - спросила Корри.
     - Я не  думаю,  - ответил доктор. - Пуля  прошла мимо сердца и, по всей
видимости, не задела легкого. У него нет рвоты с кровью, сержанты?
     - Нет, - ответил Бубенович.
     -  Он страдает главным образом от шока и от  потери крови. Я думаю,  он
скоро поправится. Помогите мне повернуть его, но только осторожно.
     На  спине Джерри виднелось маленькое  круглое  отверстие немного правее
левой лопатки.
     Оно слабо кровоточило.
     - Он  родился  под  счастливой  звездой, - сказал доктор.  - Здесь  нет
необходимости  зондировать,  и  это  очень  хорошо,  потому что  у  меня нет
инструментов. Пуля прошла навылет.
     Он тщательно промыл раны и забинтовал их.
     - Это - все, что я могу сделать, - сказал он. Затем он попросил:
     - Один  из вас  пусть останется с  ним. Когда к нему вернется сознание,
следите, чтобы он лежал спокойно.
     - Я останусь, - решительно заявила Корри.
     - Вы, мужчины, можете помочь мне, если хотите, - сказал доктор.
     -  Конечно,  мы  пойдем  с  вами. Но  если  мы  понадобимся,  мисс,  вы
обязательно позовите нас, - сказал Розетти.
     Корри села возле раненого  и начала обтирать его лицо  холодной  водой.
Она  не  знала,  что еще  можно  было сделать для него, и  эта беспомощность
бесила  ее.  Та  легкая  неприязнь,  которую она, как  ей  казалось,  прежде
чувствовала к нему, исчезла при виде его крови и страданий.
     Вскоре  Джерри  слегка  вздохнул  и  открыл  глаза.  Он  несколько  раз
зажмурился, и  на  его лице появилось  выражение недоверия,  когда он увидел
склонившуюся над ним девушку. Потом он улыбнулся и легонько пожал ей руку.
     - Все будет в порядке, Джерри, не волнуйтесь, - сказала она.
     - Да.
     Он держал ее руку в своей лишь мгновение.
     Она  тут же сама  взяла его руку и погладила ее. Они  снова  улыбнулись
друг другу. Опять все стало хорошо в этом мире.
     Капитан ван Принс  распорядился  соорудить носилки  для раненых.  После
этого он разыскал Джерри.
     - Мне сообщили о вашем ранении. Как вы себя чувствуете? - спросил он.
     - Прекрасно.
     - Это хорошо. Я  решил, что нам следует отправляться как можно  скорее.
Японцы почти наверняка вновь  нападут на  нас вечером, а здесь трудно  будет
удержать  оборону. Я  знаю подходящее место. Мы сможем добраться до  него за
два перехода. Как только  носилки  будут  готовы,  и  убитые похоронены,  мы
тронемся в путь. Я решил сжечь  деревню. Это послужит уроком для туземцев за
сотрудничество с врагом. Они должны быть наказаны.
     - О, нет! - воскликнула  Корри. - Это будет несправедливо. Вы  накажете
виновных вместе с невиновными. Возьмите, к примеру, Лару. Она дважды помогла
нам. Вчера она сказал мне, что здесь только два человека помогают японцам  -
это вождь  и Амат. Было  бы  жестоко сжигать дома  тех, кто  лоялен  к  нам.
Вспомните, если бы не Лара, японцы могли бы застать нас врасплох.
     - Вы правы, Корри, - сказал капитан ван Принс. - Вы подали  мне хорошую
идею.
     Он  ушел. Десять  минут  спустя вождь  был  выведен  на  край деревни и
расстрелян.
     Партизаны собрались вокруг могил убитых.
     Доктор прочитал короткую молитву,  затем прозвучали три залпа, и могилы
были засыпаны.
     Раненых уложили на носилки, и отряд был готов к походу.
     Джерри возражал  против того, чтобы его  несли,  и настаивал, что может
идти сам. Корри, Бубенович и  Розетти пытались переубедить его,  когда к ним
подошел доктор.
     -  Что  здесь  происходит?  -  спросил  он.  Когда  ему рассказали,  он
повернулся к Джерри.
     - Вам придется остаться на носилках, молодой человек.
     Затем он обратился к Бубеновичу и Розетти:
     - Если он попытается встать, привяжите его к носилкам.
     Джерри усмехнулся.
     -   Ладно  уж,  доктор,  я  буду   слушаться.  После  того,  как  вождя
расстреляли,  туземцы перепугались, думая, что расстрелы будут продолжаться.
Лара направилась к  Корри,  но  по дороге встретила ван Принса,  который сам
остановил ее.
     - Вы можете сообщить всем своим, - сказал он, - что благодаря вам и той
помощи,  ко