. Вместо этого один из  них,  чувствуя
себя в безопасности, потому что у него был меч, начал бочком  подбираться  к
герою.
   - О нет, - замахал руками Коэн. - Что ты, парень, не так.
   Звезднолобый бросил на него косой взгляд и подозрительно переспросил:
   - Не так?
   - Ты что, раньше не держал в руках клинок?
   Собеседник Коэна полуобернулся, ища поддержки у своих коллег.
   - Держал, да не то чтоб часто, - ответил он. - Редко.
   Он угрожающе взмахнул мечом. Коэн пожал плечами.
   - Может, мне и предстоит погибнуть, но хотелось бы  надеяться,  что  меня
убьет воин, который умеет держать меч, - сказал он.
   Звезднолобый посмотрел на свои руки.
   - По-моему, все нормально, - с сомнением заявил он.
   - Послушай, парень, я кое-что знаю об этом. Подойди-ка сюда на минутку, и
- ты не против? - так, левая рука идет сюда,  сжимается  вокруг  рукояти,  а
правая рука... правильно, вот сюда... и лезвие вонзается прямо тебе в ногу.
   Пока звезднолобый орал и хватался за рану,  Коэн  подсек  его  оставшуюся
ногу и повернулся к остальным.
   - Это  уже  дурь  какая-то,  -  объявил  он.  -  Почему  вы  на  меня  не
набрасываетесь?
   - Вот именно, - подхватил чей-то голос рядом с его поясом.
   Ювелир вытащил откуда-то очень большой и грязный  топор,  который  должен
был добавить ко всем ужасам боевых действий верное заражение крови.
   Четверо звезднолобых взвесили свои шансы и попятились к двери.
   - И сотрите эти дурацкие звезды, - распорядился Коэн. -  Можете  передать
всем, что Коэн-Варвар очень рассердится, если снова  увидит  такие  рисунки,
ясно?
   Дверь захлопнулась. Мгновение спустя топор ударился об нее  и,  отскочив,
срезал полоску кожи с носка Коэновой сандалии.
   - Извини, - пробормотал гном. - Он принадлежал моему деду. Обычно я  колю
им дрова.
   Коэн испытующе пощупал подбородок. Вставные челюсти вроде бы  чувствовали
себя весьма неплохо.
   - На твоем месте я бы все равно убрался отсюда, - заметил он.
   Но гном уже сновал по комнате,  ссыпая  драгоценные  металлы  и  камни  с
подносов в кожаный мешок. Сверток с инструментами отправился в один  карман,
пакетик с законченными ювелирными изделиями - в другой.  Гном  с  кряхтением
просунул  руки  в  петли,  приделанные  по  обеим  сторонам  его   маленькой
наковальни, и взвалил ее себе на спину.
   - Так, - сказал он, - я готов.
   - Ты идешь со мной?
   - До городских ворот, если не возражаешь, - ответил гном. -  Ты  ведь  не
злишься на меня?
   - Нет. Но топор оставь здесь. Они вышли под лучи  полуденного  солнца  на
пустынную улочку. Когда Коэн открыл рот, тени наполнились крошечными  яркими
точечками.
   - Мне еще нужно заехать за друзьями, - сказал он. - Надеюсь, с ними все в
порядке. Тебя как зовут?
   - Недобор.
   - Слушай, Недобор, здесь есть  поблизости  место,  где  можно...  -  Коэн
любовно помедлил, смакуя слова, - заказать бифштекс?
   - Звезднолобые закрыли все харчевни. Они говорят, что грешно есть и пить,
когда...
   - Знаю, знаю, - перебил его Коэн.  -  Похоже,  я  начинаю  разбираться  в
местном положении. Они хоть что-нибудь одобряют?
   Недобор на пару минут погрузился в раздумья.
   - Да. Поджоги всякие, - ответил он наконец. -  У  них  это  очень  хорошо
получается. Книги жгут и все такое прочее. Большие костры получаются.
   Коэн был потрясен.
   - Костры из книг?
   - Да. Ужасно, правда?
   - И не говори, - подтвердил Коэн. Лично  он  считал  это  возмутительным.
Человек, ведущий суровую, полную лишений жизнь  под  открытым  небом,  знает
цену хорошей толстой книге, которая должна выдержать по  меньшей  мере  один
сезон кухонных костров, если  вы  будете  аккуратно  использовать  страницы.
Множество жизней было спасено в снежную  ночь  горстью  отсыревших  щепок  и
по-настоящему сухой книгой. А если вам захочется покурить и трубки под рукой
нет, то книга всегда к вашим услугам.
   Коэн отдавал себе отчет в том, что люди пишут в книгах разные  вещи.  Это
всегда казалось ему легкомысленной тратой бумаги.
   - Боюсь, если твои друзья встретились  с  этой  толпой,  у  них  возникли
неприятности, - печально сказал Недобор, когда они шли  по  улице  к  центру
города.
   Завернув за угол, они увидели костер. Он был разожжен  посреди  мостовой.
Пара звезднолобых подкидывала в него книги, вытащенные  из  соседнего  дома,
дверь которого была выбита, а стены размалеваны звездами.
   Новость о Коэне еще не успела разнестись по городу. Истребители  книг  не
обратили никакого внимания на то, что он  подошел  к  ним  и  прислонился  к
стене. Скрученные хлопья жженой бумаги подпрыгивали в  нагретом  воздухе  и,
поднимаясь над крышами, уплывали вдаль.
   - Что это вы творите? - спросил Коэн.
   Одна женщина, тоже со звездой на лбу, откинула волосы с  глаз  черной  от
сажи рукой, пристально посмотрела на его левое ухо и изрекла:
   - Избавляем Диск от пороков.
   Два человека, выйдя из здания, смерили героя - по меньшей мере, его левое
ухо - свирепыми взглядами.
   Коэн протянул руку и выхватил у женщины тяжелую книгу. Переплет книги был
утыкан странными красными и черными камнями, которые, как  подозревал  Коэн,
складывались в какое-то слово. Он показал книгу Недобору.
   - Некротеликомникон,  -  объяснил  гном.  -  Он  в  ходу  у  волшебников.
По-моему, это про то, как вызывать мертвых.
   -  Вот  тебе  и  волшебники,  -  Коэн  потер  страницу  между  большим  и
указательным  пальцами.  Она  была  тонкой  и  довольно  мягкой.   Несколько
неприятные на  вид,  органического  происхождения  письмена  ничуть  его  не
обеспокоили. Да, такая книга может быть человеку настоящим другом...
   - Я слушаю. Тебе что-то нужно? - повернулся он к одному из  звезднолобых,
который схватил его за руку.
   - Все магические книги должны  быть  сожжены,  -  ответил  тот  несколько
неуверенно, поскольку нечто в Коэновых зубах вызвало у него мерзкое ощущение
здравомыслия.
   - Почему? - осведомился Коэн.
   - Нам явилось откровение.
   Теперь улыбка Коэна стала  широкой,  как  весь  мир,  и  несколько  более
опасной.
   - Наверное, нам пора идти, - нервно заметил Недобор.
   За их спинами на улицу высыпала целая компания звезднолобых.
   - Мне что-то захотелось кого-нибудь убить, - все еще улыбаясь,  отозвался
Коэн.
   - Звезда велит, чтобы Диск был очищен, -  заявил  звезднолобый,  отступая
назад.
   - Звезды не разговаривают, - отрезал Коэн, вытаскивая меч.
   - Если ты меня  убьешь,  на  мое  место  встанет  тысяча,  -  предупредил
звезднолобый, приникая спиной к стенке.
   - Ага, - рассудительным голосом подтвердил Коэн, - но суть-то не в  этом.
Суть в том, что именно ты будешь мертв.
   Адамово яблоко звезднолобого задергалось, как мячик-раскидай.  Он  скосил
глаза на Коэнов меч.
   - Это так, да, - признал он. - Но вот что я тебе скажу - как насчет того,
чтобы мы потушили костер?
   - Хорошая мысль, - одобрил Коэн. Недобор дернул его за пояс. К ним бежали
другие звезднолобые. По сути дела, небольшая хорошо вооруженная толпа.  Дело
начало приобретать несколько более серьезный оборот...
   Коэн с вызовом махнул в их сторону мечом, повернулся и  бросился  бежать.
Даже Недобор поспевал за ним с трудом.
   - Забавно, - выдохнул гном, когда они понеслись по переулку. -  Мне  было
показалось... что ты предпочтешь... принять бой.
   - Шутки... у тебя... дурацкие!
   Добежав до конца переулка и завернув за  угол,  Коэн  быстро  прижался  к
стене,  снова  вытащил  меч,  постоял  немного,  склонив  голову   набок   и
прислушиваясь к приближающимся  шагам,  а  затем  описал  на  уровне  живота
параллельный земле круг. Послышался  неприятный  звук,  раздалось  несколько
вскриков, но к  этому  времени  Коэн,  который  бежал  необычной,  шаркающей
трусцой, позволяющей облегчить нагрузку на его больные ноги, был уже далеко.
   Завернув вместе  с  мрачно  трюхающим  рядом  Недобором  в  разрисованную
багровыми звездами таверну, он с  легким  вскриком  боли  вскочил  на  стол,
пронесся по нему - тогда как Недобор, следуя за героем шаг в шаг,  пробежал,
не пригибаясь, снизу, - спрыгнул на другом конце,  пинками  проложил  дорогу
через кухню и вылетел в очередной переулок.
   Они еще несколько раз свернули за угол и  свалились  в  каком-то  дверном
проеме.
   Коэн вцепился в стену и с шипением втягивал в себя воздух,  пока  у  него
перед глазами не перестали плясать синие и пурпурные огоньки.
   - Ну, - пропыхтел он, - что ты урвал?
   - Э-э, солонку, - признался Недобор.
   - Чего-чего?
   - Мне ведь пришлось бежать под столом. У тебя самого улов  не  Бог  весть
какой.
   Коэн с презрением посмотрел на небольшую дыню, которую успел подцепить на
меч, пока пробегал через таверну.
   - Они здесь, наверное, очень жесткие, - сказал он, вгрызаясь в корку.
   - Не хочешь посолить? - предложил гном.
   Коэн ничего не ответил. Он просто стоял, держа дыню  в  руках  и  разинув
рот.
   Недобор оглянулся. Тупик, в котором они  очутились,  был  пуст,  если  не
считать старый сундук, который кто-то забыл у одной из стен.
   Коэн смотрел на сундук. Он не глядя сунул дыню гному, вышел на  солнечный
свет и, сопровождаемый взглядом Недобора, крадучись - насколько это возможно
с суставами, которые скрипят, как судно, идущее под всеми парусами, - обошел
сундук кругом. Очень осторожно, словно опасаясь, что тот  может  взорваться,
Коэн ткнул сундук мечом.
   - Это просто ящик, - крикнул гном. - Что в нем такого особенного?
   Коэн не отозвался.  С  превеликим  трудом  он  опустился  на  корточки  и
пристально вгляделся в замок на крышке.
   - Что там? - поинтересовался Недобор.
   - Тебе незачем это знать,  -  ответил  Коэн.  -  Пожалуйста,  помоги  мне
подняться.
   - Да, но ящик...
   - Ящик, - повторил Коэн, - этот ящик...
   Он неопределенно махнул рукой.
   - Продолговатый?
   - Фантасмагорический, - загадочно выразился Коэн.
   - Фантасмагорический?
   - Угу.
   - О-о, - протянул гном. Пару минут они стояли и смотрели на сундук.
   - Коэн?
   - Да?
   - А что значит "фантасмагорический"?
   - Ну,  "фантасмагорический"  -  это...  -  Коэн  замолчал  и  раздраженно
посмотрел вниз. - Попробуй его пнуть, сам поймешь.
   Подкованный железом каблук гномьего сапога  врезался  в  стенку  сундука.
Коэн содрогнулся. Ничего не произошло.
   - Ясно, - сказал гном. - "Фантасмагорический" значит "деревянный".
   - Нет, - ответил Коэн. - Он... он не должен был так реагировать.
   - Ясно, - повторил Недобор, который ничего не понял. Не надо  было  Коэну
торчать под палящим солнцем с непокрытой головой... - Думаешь, он должен был
убежать?
   - Да. Или откусить тебе ногу.
   - А-а, - отозвался гном и  мягко  взял  Коэна  за  руку.  -  Пойдем.  Там
тенечек, там хорошо. Ты отдохнешь и...
   Коэн стряхнул его ладонь.
   - Он смотрит на эту стену. Слушай, именно поэтому он нас не замечает.  Он
пялится на стенку.
   - Да, разумеется, - успокаивающе подхватил Недобор. - Он смотрит на стену
своими маленькими глазками и...
   - Не будь идиотом, нет у него никаких глаз, - рявкнул Коэн.
   - Извини, извини, - торопливо пробормотал Недобор. - Он смотрит на стену,
не имея глаз, извини.
   - Мне кажется, он чем-то обеспокоен, - заметил Коэн.
   - Ну еще бы, - отозвался Недобор. - Полагаю, он просто  хочет,  чтобы  мы
убрались и оставили его в покое.
   - По-моему, он сильно озадачен, - добавил Коэн.
   - Да, он выглядит озадаченным, - согласился гном.
   Коэн бросил на него свирепый взгляд.
   - Тебе-то откуда знать? - зарычал он. Недобору пришло в голову,  что  они
самым несправедливым образом поменялись ролями. Он перевел взгляд с героя на
сундук. Его рот то открывался, то закрывался.
   - А ты откуда знаешь?
   Но Коэн его не слышал. Он сидел перед сундуком -  если  принять  доску  с
замочной скважиной за перед - и смотрел на него, не  отрывая  глаз.  Недобор
попятился. "Чудно, - отметило его сознание, -  но  эта  проклятая  штуковина
действительно смотрит на меня".
   - Ладно, - проговорил Коэн, - я  понимаю,  мы  с  тобой  не  сходимся  во
взглядах, но и ты и я ищем тех, кто нам дорог. Согласен?
   - Я... - начал  было  Недобор,  но  осознал,  что  Коэн  разговаривает  с
сундуком.
   - Так куда они делись?
   На глазах пораженного ужасом гнома Сундук выпустил маленькие ножки,  весь
подобрался и с разбегу бросился на ближайшую стену. Во все стороны  брызнули
глиняные кирпичи и пыльная известка.
   Коэн  заглянул  в  дыру.  С  другой  стороны  стены  оказалась  маленькая
неприбранная кладовка. Сундук стоял посреди нее,  и  весь  его  вид  излучал
крайнюю озадаченность.

   - Лавка! - воскликнул Двацветок.
   - Здесь есть кто? - позвала Бетан.
   - Аг-ха, - высказался Ринсвинд.
   - Думаю, следует посадить его куда-нибудь и дать стакан  воды,  -  сказал
Двацветок. - Если таковой здесь имеется.
   - Здесь имеется все остальное, - заметила Бетан.
   Комната была заполнена полками, а полки были забиты самыми разнообразными
предметами. То, что не поместилось на полках,  пучками  свисало  с  темного,
утопающего в тени потолка. Всевозможнейшие товары высыпались  из  коробок  и
мешков на пол.
   Снаружи не было слышно ни звука. Бетан  оглянулась  вокруг  и  обнаружила
причину.
   - Никогда не видел столько всякой всячины сразу, - объявил Двацветок.
   - И все же есть одна вещь, которая  тут  закончилась,  -  твердо  сказала
Бетан.
   - Откуда ты знаешь?
   - А ты сам посмотри. Здесь только что закончились выходы.
   Двацветок повернулся кругом. Там,  где  располагались  дверь  и  витрина,
теперь стояли стеллажи, битком набитые коробками. Причем вид у стеллажей был
такой, словно они стояли здесь испокон веков.
   Двацветок усадил Ринсвинда на расшатанный  стул  у  прилавка  и  начал  с
недоверием рыться на полках. Он нашел ящики с гвоздями и щетками для  волос.
Откопал  выцветшие  от  времени  куски  мыла.  Обнаружил  пирамиду  банок  с
расплывшимися солями для ванны - к банкам кто-то прикрепил довольно грустное
и бойкое объявленьице, гласящее, вопреки очевидному, что Соль Для  Ванной  -
Самый Идеальный Подарок. Кроме того, Двацветок весь извозился в пыли.
   Бетан заглянула на полки, висящие на другой стене, и расхохоталась.
   - Ты только взгляни! - воскликнула она.
   Двацветок взглянул.  Она  держала  в  руках...  ну,  в  общем,  это  было
маленькое горное шале, но оклеенное со всех сторон морскими ракушками.  Плюс
виновник  создания  этого  шедевра  выжег  на  крыше  (которая,  разумеется,
открывалась, так что  внутри  можно  было  хранить  сигареты,  и  наигрывала
простенькую дребезжащую мелодию) слова "Особенный Сувенир".
   - Ты когда-нибудь видел что-либо подобное? - поинтересовалась Бетан.
   Двацветок покачал головой. Его рот раскрылся.
   - Ты в порядке? - спросила она.
   - Думаю, это самая прекрасная вещь, которую я  видел  в  своей  жизни,  -
отозвался он.
   Откуда-то сверху донеслось жужжание. Они подняли глаза.
   С  темного  потолка  спустился  огромный  черный  шар,  на   котором   то
вспыхивали, то гасли  маленькие  красные  огоньки.  Под  взглядами  Бетан  и
Двацветка он повернулся и посмотрел на них  большим  стеклянным  глазом.  Он
таил в себе угрозу, этот глаз. У него был такой вид,  будто  он  смотрит  на
нечто, противное его натуре.
   - Привет? -  сказал  Двацветок.  Из-за  угла  прилавка  появилась  чья-то
голова. Она выглядела рассерженной.
   - Надеюсь, вы платить намереваетесь? - ядовито заметила голова.
   Судя по выражению лица, она с нетерпением ждала возможности не  поверить,
когда Двацветок скажет "Да".
   - За это? - переспросила Бетан. - Да я бы не купила его, даже если бы мне
предложили в придачу целую шляпу рубинов и...
   - Я его куплю. Сколько? - спешно вмешался  Двацветок  и  начал  рыться  в
карманах.
   Вдруг лицо его вытянулось.
   - Вообще-то у меня нет денег, - пробормотал он. - Они в моем Сундуке,  но
я...
   Голова фыркнула, исчезла из-за прилавка и появилась  снова  у  витрины  с
зубными щетками.
   Она принадлежала  очень  маленькому  человечку,  почти  не  заметному  за
зеленым передником. Человечек казался сильно расстроенным.
   - Нет денег? - повторил он. - Вы заходите в мою лавку...
   - Мы не собирались сюда заходить, - быстро вставил Двацветок. - Мы просто
не заметили, что она здесь.
   - Ее здесь не было, - твердо сказала Бетан. - Она ведь волшебная, да?
   Малыш-продавец заколебался.
   - Ну да, - неохотно согласился он. - Чуть-чуть.
   - Чуть-чуть? - удивилась Бетан. - Чуть-чуть волшебная?
   - Ладно, почти волшебная, - уступил продавец, пятясь  назад,  и  наконец,
поскольку Бетан не отводила от него свирепого  взгляда,  сдался.  -  Хорошо,
хорошо. Она волшебная. Я ничего не  могу  с  этим  поделать.  Эта  треклятая
дверь, никак, возникла, а потом пропала?
   - Да, и нам не по душе эта штуковина на потолке.
   Продавец поднял глаза, нахмурился и исчез за маленькой, завешанной бусами
и наполовину скрытой коробками дверью.  В  течение  долгого  времени  что-то
звякало и жужжало, а затем черный шар исчез  в  тенях  на  потолке.  Его  по
очереди сменили пучок трав, бегущая  строка,  рекламирующая  что-то,  о  чем
Двацветок никогда не слышал, но что, по-видимому,  можно  пить  перед  сном,
латные доспехи и чучело  крокодила,  на  морде  которого  застыло  выражение
крайней боли и удивления.
   Продавец появился снова.
   - Лучше? - спросил он.
   - Хоть какой-то прогресс, - с сомнением сказал Двацветок. - Но мне больше
всего понравились травы.
   В этот момент Ринсвинд застонал. Он начал приходить в себя.

   Для объяснения феномена бродячих лавок или, как они  известны  в  научных
кругах, "tabernae vagantes", было выдвинуто три теории.
   Первая утверждает, что много тысяч  лет  назад  где-то  во  множественной
вселенной возникла раса существ, чьим единственным талантом была способность
покупать дешево, а продавать  дорого.  Вскоре  под  их  контролем  оказалась
громадная галактическая империя или, как они выражались, Универсам. Наиболее
прогрессивные особи этого вида открыли способ устанавливать  на  свои  лавки
уникальные двигатели, позволяющие  пробивать  темные  стены  пространства  и
открывать обширные новые рынки. После того, как миры  Универсама  погибли  в
результате тепловой смерти  родной  вселенной,  после  последней,  бросающей
вызов всем и вся "горящей" распродажи бродячие звездные  лавки  разошлись  в
разные стороны. Они и теперь продолжают заниматься своим ремеслом, прогрызая
путь сквозь пространство-время, как  жучок  -  сквозь  страницы  трехтомного
романа.
   Согласно второй теории, эти лавки  -  творения  благосклонного  Рока,  на
которые возложена обязанность поставлять именно то, что нужно,  и  в  нужное
время.
   По третьей теории, это очередной  хитроумный  способ  обходить  различные
постановления о Запрете Торговать По Воскресеньям.
   Однако у всех теорий, какими бы различными они ни были, имеются два общих
момента: а) они объясняют наблюдаемые факты;  б)  они  целиком  и  полностью
ошибочны.

   Ринсвинд открыл глаза и воззрился на превращенную в чучело  рептилию.  Не
самое лучшее зрелище, после того как приходишь в себя...
   Магия! Так вот на  что  это  похоже!  Неудивительно,  что  волшебники  не
особенно увлекаются сексом!
   Ринсвинд, разумеется, знал, что такое оргазм,  он  и  сам  в  свое  время
испытал несколько, иногда в компании, но ни одно  из  его  переживаний  даже
отдаленно не напоминало то напряженное, жаркое мгновение, когда  по  каждому
нерву в его теле заструился голубовато-белый огонь и когда  с  его  пальцев,
полыхая, слетела сырая магия. Она наполняет, поднимает, и вы скатываетесь по
вздымающейся,  летящей  вниз  волне  необузданной  силы.   Понятно,   почему
волшебники сражаются друг с другом за могущество...
   И так далее.  Однако  все  это  сотворило  Заклинание,  которое  сидит  в
Ринсвиндовой голове, а  не  он  сам.  Он  начинал  по-настоящему  ненавидеть
Заклинание. Он был увер