и в
нем письмами. Отец Морковки имел привычку отвечать Морков-
ке на обратной стороне собственных писем Морковки, ибо под
землей, в шахте гномов, было трудно отыскать бумагу.
   "О чем же хорошие советы? "
   "Обычно о добыче в шахте. Движущихся скалах. Вы понима-
ете. Подпорки и крепеж. В шахте нельзя делать плохо. Вы
обязаны делать хорошо. "
   Его карандаш заскрипел по бумаге.
   Дверь оставалась по-прежнему приоткрытой, но раздался
громкий стук, возвещавший неким метафорическим кодом Мор-
зе, что стучавший заметил Морковку в своей комнате со
скудно одетой женщиной и тщетно пытается быть услышанным.
   Сержант Двоеточие кашлянул каким-то подозрительным каш-
лем.
   "Да, сержант? " - сказал Морковка, не оборачиваясь.
   "Что бы вы хотели, я должен делать следующим, сэр? "
   "Разошлите их по отрядам, сержант. В каждый по крайней
мере один человек, один гном и один тролль. "
   "Да, сэр. Чем они должны заниматься, сэр? "
   "Их должны видеть, сержант. "
   "Хорошо, сэр. Один из новобранцев... это мистер Тоскли-
вый, сэр. Он с улицы Вязов. Он - вампир, в самом деле, но
он работает на бойне, так что это по-правде не будет... "
   "Поблагодарите его от души и отошлите домой, сержант. "
   Двоеточие бросил взгляд на Любимицу.
   "Да, сэр. Хорошо. " - сказал он с неохотой. - "Но с ним
не будет неприятностей, просто если ему потребуются эти
дополнительные гомогоблины, то... "
   "Нет! "
   "Хорошо. Отлично. Я, э-э, тогда прикажу ему убираться."
   Двоеточие закрыл дверь. Петли подозрительно скрипнули.
   "Они называют вас сэр. " - сказала Любимица. - "Вы за-
метили? "
   "Я знаю. Это неправильно. Люди должны думать о себе,
говорит капитан Бодряк. Закавыка в том, что люди начинают
о себе думать, только если им прикажут. Как написать слово
'случайность'? "
   "Не знаю. "
   "Ладно. " Морковка по-прежнему не оборачивался. "За
прошедшую ночь мы захватили город, как мне кажется. Смысл
этого будет виден всем. "
   Нет, не увидят, сказала про себя Любимица. Они увидят
тебя. Это как гипноз.
   Люди живут твоим видением. Ты мечтаешь, почти как Боль-
шой Фидо, но только его мечта - это ночной кошмар, а ты
мечтаешь для всех. Ты действительно думаешь, что каждый
человек, в основном, прекрасен. И только в тот миг, когда
они рядом с тобой, любой их них тоже в это верит.
   Откуда-то снаружи доносился звук марширующих костяшек.
Отряд Осколка совершал очередной круг.
   "Ах, да. Он должен узнать об этом раньше или позже... "
   "Морковка? "
   "Гм-м? "
   "Знаешь, когда Жвачка, тролль и я вступали в Дозор -
да-да - знаешь, почему нас было трое? "
   "Разумеется. Представительство группы меньшинств. Один
гном, один тролль, одна женщина. "
   "А-а. " Любимица заколебалась. Там снаружи все еще сиял
лунный свет. она могла бы сказать ему, сбежать вниз, обер-
нуться и быть в полном порядке где-нибудь за городом. Она
могла бы так поступить. Она была знатоком в убегании из
городов.
   "Это было не совсем так. " - сказала она.
   "Послушай, в городе масса народу, а Патриций настаивал,
что... "
   "Поцелуй ее. " - сказал из-под кровати Гаспод.
   Любимица замерла. Лицо Морковки приняло немного стран-
ный вид из-за того, что его уши только что услышали то, во
что запрограммированный ум отказывается верить. Он начал
краснеть.
   "Гаспод! " - крикнула Любимица, принимая Собачий Облик.
   "Я знаю, что делаю. Мужчина, Женщина. Это судьба. " -
сказал Гаспод.
   Любимица встала. Морковка тоже вскочил, причем так бы-
стро, что его стул отлетел прочь.
   "Я должна идти. " - сказала она.
   "М-м. Не ходите... "
   "А сейчас уходи. " - сказал Гаспод.
   Так никогда не получится, сказала сама себе Любимица.
Никогда не получается. Оборотни должны крутиться с другими
оборотнями, ибо только те единственные, кто понимает...
   Но...
   С другой стороны... с тех пор как ей пришлось убегать
после каждой встречи...
   Она подняла палец.
   "Минутку. " - быстро проговорила она и одним движением
опустилась под кровать, вытащив Гаспода за загривок.
   "Я тебе нужен! " Пес ныл, пока его несли к двери. "Мне
кажется, что он догадывается! Его идея хорошо провести
время, показывая Колосса Морпоркского! Пусти меня! "
   Дверь захлопнулась. Любимица стояла, прислонившись к
ней.
   Это закончится так же, как закончилось в Псевдополисе и
Квирме и...
   "Любимица! " - позвал Морковка.
   Она обернулась.
   "Не говори ничего. " - сказала она. - "Все еще может
будет в порядке. "
   И через миг на кровати заскрипели пружины.
   И вскоре после этого для капрала Морковки Мир Диска
тронулся. И даже не побеспокоился остановиться, чтобы от-
менить хлеб и газеты.

   Около четырех часов утра капрал Морковка проснулся, это
тайное время известно только ночным людям, как-то: пре-
ступникам, полицейским и прочим недотепам. Он лежал на
своей узкой кровати, прижавшись к стене и разглядывая ее.
   Вне всяких сомнений это была интересная ночь.
   Хотя он и был в самом деле простаком, но отнюдь не глу-
пым, а потому всегда понимал то, что можно было бы назвать
механикой. Он был знаком со многими девушками и брал их на
многочисленные бодрящие прогулки, чтобы увидеть изумитель-
ную работу доменных печей и лицезреть интересные граждан-
ские здания до тех пор, пока те окончательно теряли инте-
рес. Ему часто приходилось патрулировать Подвальчики Пу-
тан, хотя миссис Пальма и Гильдия Белошвеек пытались уго-
ворить Патриция именовать район Улицей Возвращающейся При-
вязанности. Но он никогда не видел их в связи с собой, а
потому и не был окончательно уверен, как уже бывало, где
же он приходился впору. Возможно это было не совсем то, о
чем он собирался писать родителям. Они и так знали об
этом.
   Он выскользнул из кровати. Из-за задернутых гардин в
комнате было удушающе жарко.
   Позади, он услышал, как Любимица скатилась во впадину,
оставленную его телом.
   Затем весьма энергично обеими руками он распахнул што-
ры и впустил белый свет полной луны.

   Он слышал, как позади вздыхает во сне Любимица.
   Там далеко на равнине бушевали бури. Морковка видел
вспышки, пронзающие горизонт, и ощущал запах дождя. Но го-
родской воздух оставался недвижен и раскален, еще горячее
из-за далекого зрелища грозы.
   Башня Искусств чернела перед его взором. Он видел ее
каждый день. Она возвышалась над половиной города.
   Позади заскрипела кровать.
   "Я думаю пора идти... " - начал он и повернулся.
   Когда он поворачивался, то не заметил отблеск лунного
света с вершины башни, отразившийся от металла.

   Сержант Двоеточие сидел снаружи на лавке, покинув рас-
каленную атмосферу Дома Дозора.
   Откуда-то изнутри доносился стук молотка. Жвачка поя-
вился минут десять назад, с сумкой инструментов, парой
шлемов и решительным выражением лица. И Двоеточие, черт
возьми, знать не знал, над чем трудится маленький дьяволе-
нок. Он вновь пересчитал, очень медленно, помогая себе
ставя галочки, имена на планшете. Ни капли сомнения. Сей-
час в Ночном дозоре насчитывалось двадцать человек. А мо-
жет быть и больше. Осколок пришел весьма серьезный и при-
вел к присяге еще двух человек, еще одного тролля и дере-
вянного болвана откуда-то из Компании Нарядной Одежды
Пробковой-Туфель*. Если так будет продолжаться, то они
смогут открыть старые Дома дозоров около главных ворот,
совсем как в былые времена.
   Он не мог припомнить, когда в Дозоре было двадцать че-
ловек.

   * И как излагалось в официальной, много времени спустя
событий описывавшей их, народной песне Анк-Морпорка, со-
провождаемой оловянным свистком и носовым пассажем:
   "Как гулял я по Нижнему Бродвею,
    Пришли вербовщики, хватая людей за ноги и говоря,
    Чтобы те собирались добровольно вступать в Дозор,
    Иначе, если те не захотят,
    То им поотшибают головы.
    И так я шел по улице персикового Пирога
    И улице Олоферна вместо этого,
    Напевая ту-ра-ли и т.д. "
   Она никогда не была по-настоящему популярной.

   В то время это все казалось хорошей идеей. Без сомнения
помогло полностью обуздать происходящее. Но утром Патриций
собирался выслушать доклад об этом и пожелает увидеть
старшего офицера.
   В настоящий момент сержант Двоеточие не имел четкого пред-
ставления, кто у них старший офицер. Он ощущал, что им мог
быть капитан Бодряк, так и, не вполне понятно как, капрал
Морковка. Но капитана не было поблизости, а капрала Мор-
ковка был только капралом, и Фред Двоеточие испытывал
ужасное предчувствие, что когда лорд Ветинари вызывал ко-
го-нибудь для того, чтобы побыть с тем ироничным и отпус-
кать сентенции вроде 'Скажите мне пожалуйста, кто им соби-
рается платить жалованье! ' , то для него, Фреда Двоето-
чие, было бы лучше поспешно покинуть Анк без риска быть
наказанным.
   И они также превысили чины. Ниже чина сержанта были
только четыре чина. Валет становился неуправляемым, когда
кого-нибудь еще выдвигали в капралы, ибо число мест для
карьеры было строго ограничено. Кроме того в головы До-
зорных вбили, что путь их продвижения в чине - это при-
звать еще с полдюжины Дозорных. Следуя темпам прогресса
Осколка, то он собирался стать генерал-лейтенантом в конце
месяца.
   Но что было наиболее странным - Морковка по-прежнему
оставался...
   Двоеточие глянул вверх, услышав звон разбитого стекла.
Чей-то неясный золотой силуэт прошиб насквозь верхнее ок-
но, прыгнув в тень, и умчался прочь, пока тот сумел что-то
сообразить.
   Дверь Дома Дозора распахнулась и на пороге появился с
мечом в руке Морковка.
   "Куда оно подевалось? Куда?.. "
   "Не знаю. Черт, что это такое? "
   Морковка замер.
   "Гм-м. Не уверен. " - сказал он.
   "Морковка...  "
   "Сержант? "
   "Я бы на твоем месте, что-нибудь на себя накинул, па-
рень. "
   Морковка замер, вглядываясь в предрассветный мрак.
   "Слушай, я повернулся, а оно пролетело и... "
   Тот посмотрел на меч в руке, как-бы не осознавая, что
же он держит в руке.
   "Ах, черт! " - сказал он.
   Морковка бросился обратно в комнату, сгребая на ходу
бриджи. пока он сражался с ними, внезапно в его голове со-
зрела мысль, кристальная как лед.
   Ты - зануда, вот кто ты? Не задумываясь вытаскиваешь
меч, не так ли? Ты все сделал неверно! А сейчас она убежа-
ла и ты никогда ее больше не увидишь!
   Он повернулся. Маленький серый пес внимательно наблюдал
за ним из-за двери.
   Испытав подобное потрясение, она могла никогда не Обер-
нуться назад, подсказывали ему его мысли. Кого волнует,
что она оборотень? Тебя тоже не беспокоило, пока ты не
узнал! Между прочим несколько бисквитов от твоей персоны
могли бы сослужить пользу маленькому псу в дверях, хотя,
поразмыслив, шансы наличия у тебя бисквита ничтожно малы,
так что и думать забудь об этом. Бог мой, ты что по-насто-
ящему запуталась во всем этом, да?
   ...думал Морковка.
   "Тяв, тяв. " - сказал пес.
   Морковка наморщил от усердия лоб.
   "Это ты говоришь, разве не так? " - сказал он, указывая
на пса мечом.
   "Я? Псы не разговаривают. " - поспешно ответил Гаспод.
- "Послушай, мне нужно узнать. Я остался один. "
   "Расскажи мне, куда она умчалась. Немедленно! Или... "
   "Да-а? Послушай. " - мрачно сказал Гаспод. - "Первое,
что мне припоминается в своей жизни, самое первое - это
когда меня в мешке швырнули в реку. С кирпичом в придачу.
Меня. Припоминаю, что у меня были шатающиеся лапы и смеш-
ные наизнанку уши, помню-помню, я был пушистым, а впрочем
ладно, ибо это оказался Анк. Хорошо, что я смог выбраться
на берег. Но это было началом, и никогда ни на минуту не
становилось лучше. Я помню, что брел по берегу внутри меш-
ка, таща кирпич. Мне понадобилось три дня, чтобы прогрызть
путь наружу. Продолжай. Угрожай мне! "
   "Прости? " - сказал Морковка.
   Гаспод почесал ухо.
   "Может я смог бы ее выследить. " - сказал Гаспод. -
"получив хорошее поощрение. "
   Он поощряюще сдвинул брови.
   "Если ты ее найдешь, то я дам тебе все, что ты пожела-
ешь. " сказал Морковка.
   "Ах, да. Если. Ах, да. С этим все в порядке, при нали-
чии если. А как насчет кое-чего прямо сейчас? Посмотри на

эти лапы, эй? Стерты до костей. А этот нос, который уже

ничего не обоняет. Это очень нежный инструмент. "
   "Если ты немедленно не примешься за поиски. " - сказал
Морковка. - "то я сам лично... " Он заколебался. Ему нико-
гда не приходилось быть жестоким с животными в своей жиз-
ни.
   "Передам дело капралу Валету. " - сказал он.
   "Как раз то, что мне нравится. " - с горечью ответил
Гаспод.
   Он уткнулся носом в землю. В конце-концов все было по-
нятно. Запах Любимицы висел в воздухе, как радуга.
   "Ты по-настоящему умеешь разговаривать? " - спросил
Морковка.
   Гаспод прикрыл глаза.
   "Конечно нет. " - ответил он.

   Незнакомец достиг вершины башни. Повсюду в городе горе-
ли фонари и свечи. Картина происходящего раскинулась перед
ним. Десять тысяч маленьких, касающихся земли, звезд... и
он мог потушить любую, какую пожелает, просто так. Это на-
полняло его ощущением, что он - бог.
   Это было потрясающе, насколько отчетливо здесь были
слышны звуки. Все то же ощущение, что он - бог. Он мог
слышать лай собак, звуки голосов. Время от времен голос
звучал громче всех остальных, взлетая в ночное небо.
   Это была власть. Власть, которой он обладал прежде,
власть говорить: делай это, делай то... все это было про-
сто человеческое, но это... это ощущение, что он - бог.
   Он положил гоннилду на позицию, вставил обойму с шестью
пулями и посмотрел наугад на огонек. А затем еще на один.
И еще на один.
   Он не должен был позволять ей стрелять в девушку- ни-
щенку. В плане этого не было. Руководители Гильдий - таков
был план бедного малыша Эдварда. Руководители Гильдий, для
начала. Оставить город без руководства в беспорядке, а по-
том посмотреть в лицо его глупому кандидату и сказать:
"Вперед! Управляй! Это твое предназначение. "
   Это была старая болезнь, подобный стиль мышления. Ты
подхватил ее из глупых историй. Ты поверил... ха... пове-
рил, что подобный трюк, вроде вытягивания меча из камня,
является вроде экзамена на королевскую должность. Меч из
камня? Гоннилда была чудеснее чем все это. Он лег. Положил
гоннилду и стал ждать.

   День начался.
   "Я никогда ни к чему не касался. " - сказал Угольноли-
цый и неуклюже повернулся.
   Осколок треснул его по голове своей клюшкой.
   "Солдаты, подъем! Прочь камни и одевайте носки! Еще
один прекрасный день в Дозоре! Младший констебль Угольно-
лицый, подъем, ты ужасный человечишко! "
   Спустя двадцать минут осоловелый сержант Двоеточие обо-
зревал отряды. Все расселись на лавках, кроме констебля
Осколка, сидевшего отдельно и надувшегося от сознания об-
щественной полезности.
   "Что ж, солдаты. " - сказал Двоеточие. - "а сейчас, ко-
гда вы... "
   "Солдаты, слушайте хорошенько! " - загрохотал Осколок.
   "Благодарю вас, констебль Осколок. " - сказал Двоето-
чие. - "Капитан Бодряк сегодня вступает в брак. Мы должны
обеспечить почетный караул. Мы так всегда делали в старые
времена, когда у Дозорного была свадьба. А потому мне хо-
телось бы, чтобы шлемы и нагрудники блестели и сверкали.
Ни пятнышка грязи... Где капрал Валет? "
   Послышался звон, когда рука констебля Осколка отскочила
от нового шлема.
   "Давненько не виделись, сэр? " - отрапортовал он.
   Двоеточие прикрыл глаза.
   "А кое-кто из вас желает... Где младший констебль Люби-
мица? "
   Динь. "Ее никто не видел со вчерашнего вечера, сэр. "
   "Отлично. Мы пробились сквозь ночь, мы пробьемся сквозь
день. Капрал Морковка говорит, что нам нужно глядеть зор-
ко. "
   Динь. "Да. сэр! "
   "Констебль Осколок? "
   "Сэр? "
   "Что вы нацепили на голову? "
   Динь. "Констебль Жвачка сделал этот шлем  для меня,
сэр. Специальный думающий шлем с часовым механизмом. "
   Жвачка кашлянул. "Понимаете, вот эти большие элементы -
охлаждающие пластинки. Окрашены в черное. Я позаимствовал
у моего кузена часовой механизм, и теперь этот вентилятор
продувает воздух... " Он остановился, увидев выражение ли-
ца Двоеточие.
   "Так вот над чем вы работали всю ночь? "
   "Да, потому что я полагаю, что мозги троллей слиш-
ком... "
   Сержант Двоеточие взмахом руки приказал ему замолчать.
   "Так что у нас теперь есть заводной солдатик? " - ска-
зал Двоеточие.
   "Мы - настоящая модель армии, вот теперь мы какие. "

   Гаспод испытывал географическое смущение. Он знал, где
он находится, более или менее точно. Он был где-то в райо-
не Теней, в переплетении пристаней и скотобоен. Хотя он и
привык думать обо всем городе, как о принадлежавшем ему,
но эта территория ему не принадлежала. Здесь шмыгали кры-
сы, почти такие же большие как и он, а он был размерами с
терьера, впрочем крысам Анк-Морпорка хватало ума, чтобы
понять это. Его также лягнули две лошади и сшибла тележка.
И он потерял след. Он дважды пробежал взад и вперед, огля-
дел крыши и несколько раз пересек реку. Оборотни обладали
хорошим инстинктом в уклонении от преследования, кроме
всего прочего уцелевшие особи были потомками тех, кто су-
мел убежать от разъяренной толпы. Те же, кто не смог пере-
хитрить толпу, никогда не имели потомков, и даже могил.
   Много раз запах становился неуловимым, у стены или
приземистой хижины, и Гаспод был вынужден ползать вокруг,
пока не находил его вновь.
   Случайные мысли мелькали в его шизофренических собачьих
мозгах.
   "Умный Пес Спасает День. " - бормотал он. - "Все Гово-

рят, Отличный Пес. Нет, так они не скажут, ибо я сделал

из-за угрозы мне. Изумительный Нос. Я не хотел этого де-
лать. Вам Надлежит Получить Кость. Я просто дрейфую в море
жизни. Я... Кто У Нас Хороший Мальчик? Заткнись! "
   Солнце трудилось высоко в небе. Чуть ниже трудился Гас-
под.

   Вилликинс открыл шторы. В окна брызнуло солнечным све-
том. Бодряк зевнул и медленно встал с того, что именова-
лось его кроватью.
   "Бог мой, парень. " - промямлил он. - "Сколько прибли-
зительно времени ты можешь сказать? "
   "Почти девять утра, сэр. " - ответил дворецкий.
   "Девять утра? И это время для подъема? Да я обычно не
поднимаюсь, пока не спадет полуденная жара! "
   "Но вы больше не на работе, сэр. "
   Бодряк посмотрел. На лежавший в ногах комок из просты-
ней и одеял. Они завернулись вокруг его ног и скрутились
вместе. Потом ему припомнился сон.
   Он прохаживался по городу.
   Да-да, может не столь сон, как воспоминание. Помимо
всего прочего он ходил по городу каждую ночь. Какая-то
часть его существа не сдавалась, другая же часть училась
быть гражданским, но старая часть маршировала, нет, шест-
вовала на очередной обход. Он еще подумал, что место вы-

глядело пустынным и не очень пригодным для прогулок, чем
обычно.
   "Сэр, вы желаете, чтобы я вас побрил или будете бриться
сами? "
   "Я становлюсь нервным, когда люди держат бритву у моего
лица... " - сказал Бодряк. - "Но если вы запряжете лошадь
и подадите карету, то я попытаюсь добраться до ванной. "
   "Весьма забавно, сэр. "
   Бодряк побывал в другой ванной, просто из-за новизны
ощущения. Доносившийся шум напоминал ему, что особняк
оживленно гудел в предвкушении часа С. Леди Сибил отдавала

своей свадьбе всю прямоту мыслей, обычно направляемую на
создание тенденции к хлопающим ушам у больных драконов.
Полдюжины поваров были заняты на кухне в течение трех
дней. Они жарили целого быка и готовили изумительные блюда
из редких фруктов и овощей. До сих пор в представлении Сэ-
ма Бодряка хорошей трапезой была печень без прожилок. "Вы-
сокая кузина " была блюдом из ломтиков сыра, нанизанных на
палочки и воткнутых в половинку грейпфрута.
   Он не был слишком уверен, что будущим женихам полага-

лось видеть предполагаемых невест в утро свадьбы, возможно
лишь в случае, если те показывали пятки. Это было неуда-
чей. Ему так хотелось поговорить хоть с кем-нибудь. Если
бы он мог выговориться, то все еще могло обрести смысл.
   Он взял бритву и взглянул в зеркало - на лицо капитана
Сэмюэля