лг.
     Прибыл корпусной врач  Козлов.  Доватор усадил его  напротив себя  и,
касаясь рукой его коленей,  посматривая на его длинноносое, усталое лицо и
седые виски, спросил:
     — Сколько тяжелораненых?
     — Примерно тридцать человек.
     Козлов  начал  было  перечислять состояние каждого,  но  Доватор  его
остановил:
     — Не  то  мне  нужно,   Михаил   Васильевич.   Как   вы   будете   их
транспортировать? Мы ведь очень далеко забрались.
     — Да,  это тяжело,  Лев Михайлович.  Я  об  этом уже думал.  На санях
придется.
     — Не  годится,  —  решительно заявил  Доватор.  —  Составьте  на  имя
командующего радиограмму. Вызовем самолеты. Как чувствуют себя Голенищев и
Ковалева? Эти люди своим подвигом заслужили особое внимание.
     — Ковалева  вне  опасности,  а  у  Голенищева  ничего  утешительного,
ноги...
     — Слушайте,  доктор.  Я  сегодня  подписал реляцию о  награждении вас
орденом Красного Знамени.  Благодарю вас  за  прекрасную работу.  Сердечно
благодарю!
     — Служу Советскому Союзу, товарищ генерал.
     Козлов взволнованно поднялся.
     — Но это еще не все,  доктор.  Я хочу,  чтобы вы дали мне слово,  что
вылечите  разведчика  Голенищева.  Его  надо  спасти,  —  твердо  закончил
Доватор.
     — Я  не понимаю вас,  Лев Михайлович.  Спасать жизнь раненым воинам —
это мой долг.
     — Вот поэтому я  и  вызвал вас,  чтобы поговорить о долге.  Мы решили
вызвать самолет. Облегчить положение тяжелораненых — это наш долг, так?
     — Совершенно верно, — согласился доктор.
     — А почему же вы хотели везти их на санях?
     Доватор колюче сверкнул глазами. Седые брови доктора нахмурились.
     — Откровенно говоря, не подумал, — признался он чистосердечно.
     — Значит,  если  хорошо подумать,  то  можно  отыскать что-то  новое.
Вспомните августовский рейд,  Михаил Васильевич. Нас немцы тогда прижали к
болоту и решили полностью уничтожить,  утопить в непроходимых топях.  А мы
подумали, подумали, да и проскочили через болото. А ведь меня уверяли, что
ни   за  что  не  пройдем.   Несколько  дней  тому  назад  некоторые  тоже
сомневались,  можно  ли  пройти  глухими местами,  лесом  по  бездорожью с
тяжелыми танками и всей материальной частью.  Прошли!  Прошли потому,  что
крепко   подумали.   Пустили  вперед   разведчиков,   исследовали  дороги.
Разведчикам мы многим обязаны,  доктор!  Значит,  и  о  них следует хорошо
подумать.
     — Обещаю подумать, Лев Михайлович.
     — Твердо мне обещайте.  Если не выйдет, я ведь не собираюсь снимать с
вас голову.
     — Твердо обещаю. Попробую сделать переливание крови.
     — Ну, как видите, уже надумали. Желаю успеха.
     Доватор вышел на крыльцо. Породистый красавец Казбек встретил хозяина
приветственным взмахом  головы.  Подойдя к  нему,  Лев  Михайлович ласково
огладил горячий на  морозе круп  и  незаметно сунул  Казбеку в  рот  кусок
сахару.  Конь,  мотая головой,  захрустел сахаром и,  проглотив лакомство,
тычась теплой мордой, просил еще.
     — Экий неблагодарный,  а!  Я его угощаю, а он кусаться. А если у меня
больше нет, тогда что? Ухо мне отгрызешь? А по совести говоря, ты ничего и
не заработал.  Меня другой сегодня возил конь,  в тысячу лошадиных сил.  А
раз ты ничего не заработал, значит, тебе не полагается. Понял, дурачок?
     Конь, продолжая шлепать влажными губами, тянулся к лицу Доватора.
     — Да  ты  сегодня что-то особенно нежничаешь.  Ну,  укуси,  укуси как
следует,  если тебе уж  так  хочется.  —  Лев  Михайлович,  вставив ногу в
стремя, дразнил коня, ожидая, когда он игриво схватит его за плечо.
     Но Казбек на этот раз только покосился и,  готовясь принять всадника,
покорно  подобрался.   Андрей  Николаевич  Карпенков,  адъютант  Курганов,
Шаповаленко,  коновод Сергей —  все наблюдали,  как генерал ласкал коня, и
улыбались хорошими, сердечными улыбками.
     В самую последнюю минуту радист принес радиограмму:


     "Генералу Доватору.
     Высоко  оценивая  действия  ваших  гвардейцев,  сердечно поздравляю с
победой и благодарю. Желаю успеха.

                                                Командарм  Г о в о р о в".


     Прочитав  радиограмму,   Доватор  передал  ее   Карпенкову  и   после
небольшого раздумья сказал:
     — Объявить всему личному составу...


     19  декабря  части  корпуса  Доватора,  совершив двадцатикилометровый
марш, подошли к реке Руза.
     Доватор со  своим штабом ехал  в  головной колонне дивизии полковника
Тавлиева. Шубин с дивизией Атланова двигался южнее Палашкина в направлении
Лихачево.  Головной дозор передового отряда уже  перешел реку  Руза против
деревни  Палашкино.  От  командира  походной  заставы  к  штабу  подскакал
посыльный и  сообщил,  что  по  шоссе  на  запад  движется большая колонна
гитлеровцев, машин и артиллерии.
     — Вот   тебе,   полковник   Тавлиев,   настоящее   дело,   заходи   с
северо-запада,  оседлай  большак —  ни  одного  не  выпускай,  —  приказал
Доватор.
     Взяв с собой трех штабных командиров,  а также Курганова, Шаповаленко
и  коновода  Сергея,  Лев  Михайлович  выехал  вперед  на  рекогносцировку
местности.
     На  льду реки лежал толстый покров снега.  На  противоположном берегу
возвышался острый гребень,  далее шел покатый склон,  на  котором почти до
самой деревни Палашкино тянулся лесок.
     Доватор ехал  медленным шагом.  Он  достиг середины реки,  как  вдруг
раздался артиллерийский залп.  Казбек,  метнувшись в  сторону,  провалился
выше  колен в  снег.  Лев  Михайлович соскочил с  седла.  Облегченный конь
быстро выпрыгнул и твердо встал на лед. Зазвенев стременами, он отряхнулся
и мелко задрожал.  Одного из штабных командиров Доватор тотчас же послал к
Тавлиеву  с   приказанием,   чтобы   дивизия  скорее  преодолела  открытое
пространство, и тут же горячо добавил:
     — Скажи,  пусть бережет людей.  Не вступили еще в  бой,  а  уже несем
потери. Не должно этого быть! Я его буду ждать у Палашкина.
     Другого  командира  Лев  Михайлович направил  в  дивизию  Атланова  с
приказом:   сообщить  обстановку  и   ускорить  темп  продвижения  вперед.
Курганову приказал отвести штаб  корпуса в  лесок  и  укрыть под  откосом.
Впереди уже началась стрельба. В морозном воздухе зашипели пули. Передовой
отряд,  спешившись,  завязал бой  на  шоссейной магистрали северо-западнее
Палашкина.
     — Уводи  быстро  коней!   —   приказал  Лев   Михайлович  Сергею.   —
Шаповаленко,   помоги.   Казбеку  разотрите  ноги  спиртом.   Не   давайте
застаиваться, а то пропадет.
     Похлопав коня по крупу, Доватор в сопровождении одного командира стал
подниматься на  отлогий откос,  к  опушке леса,  откуда и  решил осмотреть
место предстоящего сражения.
     Справа от них разгорался бой.
     Лев Михайлович,  прислушиваясь к  выстрелам и  приминая ногами ломкую
корку  хрустевшего  снега,   шел  вслед  за  штабным  командиром  в  белом
полушубке.
     Карпенков наблюдал за ними,  ожидая, когда подтянут телефонную линию.
Он собирался двинуться им вслед.
     На  опушке  леса,   куда  вышел  Доватор,   было  удобное  место  для
наблюдательного пункта.  Вдруг  сбоку,  с  левой  стороны,  морозная хмарь
раскололась бешеной  дрожью  недалекого пулемета.  Лев  Михайлович сначала
недоуменно оглянулся, а потом прилег на снег. Шедший впереди командир упал
и перекинулся на спину.
     — Ранен я, — выкрикнул он хрипло.
     Карпенков,   закусив  холодные  губы,   видел,  как  Доватор  сильным
движением рванулся вперед.  Видел и  фашистский пулеметчик,  как темная на
снегу бурка медленно ползла к шевелившемуся белому полушубку. Фашист снова
нажал спусковой рычаг, пулемет часто загавкал, словно бешеный пес.
     — Генерал...  — с удушливой хрипотой прошептал Шаповаленко. — Товарищ
генерал!..
     Проваливаясь по колено в  снег,  он выбежал на откос.  Седые усы рвал
ветер.  Вокруг него  трассирующие пули вспарывали снег калеными строчками,
он не дополз до генерала всего четыре шага и замер.
     Из разведки вернулись Кушнарев,  Торба и  Буслов.  Услышав одно слово
"генерал",  Буслов,  вскинув на плечо автомат,  не пригибаясь и не ложась,
разбрасывая валенками снег,  добежал до генерала и  свалился рядом с  ним,
изрешеченный пулями.
     Теперь уже бил не один пулемет, а несколько.
     Карпенков смотрел за всем этим как окаменелый.  Он послал за танками.
Они шли на левом фланге с  дивизией Атланова.  Тавлиевцы,  узнав о  гибели
любимого комкора,  не маскируясь, во весь рост пошли в атаку на Палашкино.
С северо-запада артиллеристы открыли ураганный огонь.
     Увидев,  что Буслов упал,  Захар Торба,  туго затянув на  шее башлык,
никому не говоря ни слова, кинулся в поле.
     — Лейтенант Торба, назад!
     Металлически твердый  голос  капитана  Кушнарева хлестнул  Торбу  так
резко,  что  он  на  мгновение остановился.  Услышав  повторенную властную
команду,  он  круто  повернулся и,  закрывая  башлыком  подбородок,  пошел
обратно.
     — На  войне есть  дисциплина,  лейтенант Торба!  —  глянув на  Захара
жестко вспыхнувшими глазами,  сказал Кушнарев. Надевая белый маскировочный
халат, он повернулся к полковнику Карпенкову и попросил разрешения.
     Карпенков, увидев его в халате, молча кивнул головой.
     Зайдя с противоположной стороны,  разбивая головой снег,  Кушнарев то
замирал, то вновь полз упорно и настойчиво.
     Над серым полем уже хмурились вечерние сумерки.
     Капитан  Кушнарев,  дважды  простреленный пулями,  завернул холодное,
застывшее тело генерала с тяжело раненным Шаповаленко в широкую кавказскую
бурку и  полз  обратно.  Истекая кровью,  он  свалился вне  зоны обстрела.
Подбежали на  помощь  товарищи  и  принесли  генерала  в  занятое  бойцами
Тавлиева Палашкино.
     Дивизия генерала Атланова,  зайдя с юго-востока,  отрезала противника
от большака и приступила к его уничтожению.
     Страшные в своем горе, кубанцы рубили фашистов шашками.
     А  генерал Доватор,  закутанный в  бурку,  недвижимо лежал на широких
русских розвальнях.
     Запряженный в сани боевой конь нетерпеливо грыз удила.  С обнаженными
головами молчаливо стояли  вокруг боевые друзья.  Молчание нарушил дробный
топот копыт.  Из-за крайней хаты выехала группа всадников.  Передние двое,
сутуля широкие плечи,  покачиваясь в седлах,  проехали мимо расступившихся
людей и, спрыгнув на землю, медленно сняли папахи.
     Михаил Павлович  Шубин,  грузно  ступая валяными сапогами,  подошел к
саням и осторожно поднял с лица Доватора  край  бурки.  С  другой  стороны
приблизился  генерал-майор  Иосиф Александрович Атланов.  Его кавказский с
горбинкой нос мучительно сморщился.
     — Прощай, друг мой! — проговорил он тихо.
     — Прощай,  Лев Михайлович!  —  повторил Шубин,  не отрывая взгляда от
улыбающегося лица  Доватора,  на  которое мягко  падали  и  уже  не  таяли
снежинки...


     Жизнь короткая, а слава долгая!
     А жизнь его была, как песня!
     А песня, как подвиг, бессмертна!
     Сложит наш народ много песен,  разнесут их  по всей стране и  молодые
певцы, и "бандуристы с седою по грудь бородою". И скажут они о героях свое
могучее  слово,   и  долго  будут  вспоминать  потомки  в  грядущих  веках
коммунизма, как сражалась за Родину непобедимая советская гвардия.

__________________________________________________________________________

          Федоров П. И.
          Ф 33.  Генерал Доватор: Роман. — М.: Воениздат, 1979. — 453 с. с
     ил. (Библиотечная серия).
          Тираж 150 000 экз. Изд. № 4/4614. Зак. 204.
          Роман посвящен героическим действиям  советских  кавалеристов  в
     оборонительных   и   наступательных  боях  против  немецко-фашистских
     захватчиков под Москвой в 1941 году.  В центре повествования —  образ
     легендарного  командира  кавалерийской  группы,  а  затем  кавкорпуса
     генерала Л. М. Доватора.
          Роман составляет  первый  том выпускаемого Военным издательством
     двухтомника избранных произведений П.  Федорова. Во второй том войдут
     романы "Синий Шихан" и "Витим Золотой".
          ИБ № 1087
     Редактор  Л. П. М и р о н о в а
     Художник  А. А. Л у р ь е
     Художественный редактор  Е. В. П о л я к о в
     Технический редактор  В. Г. Б а д а е в а
     Корректоры  Н. Ф. Г о л и к о в а, В. Е. П о с о х и н а

__________________________________________________________________________
     Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 15.10.2001
     О найденных в тексте ошибках сообщать по почте: vgershov@chat.ru
     Новые редакции текста можно получить на: http://vgershov.lib.ru/