одобно взрыву. Под волосами Хогана появилась черная дыра, а из затылка брызнула кровь. Хоган выпал из луча света, словно исчез. Тело его упало на пол, и воздух наполнился запахом крови и пороха. Белый дымок медленно растворялся в ярком луче.
     - Много же времени тебе понадобилось, чтобы решиться, - сказал Том, направляя фонарь на меня. Моя окаменелая рука по-прежнему целилась из револьвера в то место, где стоял только что Хоган. Я позволил ей безвольно упасть вдоль тела.
     Я не помню, что прочел на лице Хогана.
     Том посветил фонарем вниз. Хоган лежал распростертый на цементом полу, чуть подогнув ноги и широко раскинув руки. Текущая из затылка кровь собиралась в лужицу под его щекой.
     Я отвернулся и, шатаясь, добрел до стены. Пошарив рукой, нашел выключатель и зажег свет. Потом оглянулся и снова посмотрел на Хогана. Из дырки под волосами стекала красная струйка.
     Том подошел поближе, засовывая в кобуру пистолет, и присел рядом с телом. Он перевернул его на спину, и рука Хогана попала прямо в лужу крови, запах которой проникал в меня до самого желудка, словно запах несвежих устриц. Том засунул руку в один из карманов серого пиджака Хогана.
     - Что ты делаешь? - спросил я.
     - Ищу ключ. - Он засунул руку в другой карман. - Вот так, хорошо, - Том достал маленький серебристый ключик и показал его мне.
     - Для чего это?
     - Бумаги, - сказал Том. - А теперь... - На этот раз он засунул руку в карман своего пиджака и достал оттуда черный маркер. Сняв с него колпачок, он посмотрел на меня так, словно думал, что я попытаюсь его остановить. - Я не полицейский, и я не заинтересован лично в совершении правосудия, но, возможно, оно должно выглядеть именно так. - Он отошел на шаг от тела, смахнул с цемента пыль и написал: "Голубая роза". Потом снова повернулся ко мне. - На этот раз это действительно был детектив. Дай мне тот пистолет.
     Я передал Тому пистолет, который продолжал сжимать в руке, он аккуратно вытер его платком и наклонился, чтобы вложить в правую руку Хогана. Он сомкнул пальцы мертвого детектива, положив указательный на курок, а потом вытащил из кобуры револьвер тридцать восьмого калибра, принадлежавший Хогану. Он подошел ко мне, протягивая револьвер.
     - Мы избавимся от него чуть позже.
     Не отрывая глаз от тела Хогана, я опустил револьвер в кобуру на поясе.
     - Нам пора уходить отсюда, - сказал Том.
     Я ничего не ответил. Сделав шаг вперед, я заглянул в мертвые глаза и пустое лицо.
     - Ты все сделал правильно, - сказал Том.
     - Я должен убедиться, - сказал я. - Ты знаешь, что я имею в виду. Я обязан убедиться.
     Я склонился над трупом и задрал черную футболку до самой шеи Хогана, но ничего не мог разглядеть. Тогда я задрал футболку еще выше и тупо уставился на бледную грудь лежащего передо мной Хогана. Она была гладкой и безволосой. На белой коже ясно выделялись с полдюжины шрамов округлой формы.
     Волна облегчения окутала меня, как мед, как золотой поток, и от запаха крови вдруг захотелось рассмеяться.
     - Прощай, Фи, - сказал я, опуская рубашку.
     - Что ты все-таки делаешь? - спросил за моей спиной Том.
     - Старая привычка. Еще с похоронной команды.
     Я встал.
     Том поглядел на меня с любопытством, но больше не стал ничего спрашивать. Я погасил свет и стал подниматься по ступенькам в темноту.
     Не больше чем через три минуты мы были уже на аллее, а через пять минут после этого сидели в "ягуаре", едущем на восток.

20

     - Ведь Хоган отреагировал на имя.
     - Определенно, - сказал я.
     - А что там такое с его грудью?
     - У Бачелора были на груди маленькие круглые шрамы.
     - А, я забыл. Это после Вьетнама. Я читал об этом в одной из книг.
     - Нет, - сказал я. - Эти шрамы были еще у Фи.
     - А, - сказал Том. - Бедный Фи.
     "Уплывай, Фи, - подумал я. - Уплывай подальше, Фи Бандольер".

21

     В темноте мы бросили револьвер Майкла Хогана в Миллхейвен-ривер с моста на Горацио-стрит. Он исчез из виду еще до того, как коснулся воды, а после этого вообще исчез из нашей истории.

22

     Последнее, что я помнил, это звук ударившегося о воду пистолета. Я вышел из гаража, проведя все время, пока мы ехали от Горацио-стрит к Истерн Шор-драйв, с Майклом Хоганом в подвале "Белдам ориентал", и пошел по дорожке в темноту ночи. Луна давно уже опустилась, а звезд сегодня не было. Мир наполовину состоит из ночи, а вторая половина - тоже ночь. Я видел его лицо в резком свете фонаря, я видел маленькую черную дырочку, не больше десятицентовой монеты, расцветающую, как цветок, под его редеющими волосами.
     Он рос до пяти лет всего в одном квартале от меня. Наши отцы работали в одном отеле. Время от времени я наверняка видел его, гуляя на улице: маленький мальчик, сидящий на крылечке рядом с грядкой аккуратно подстриженных роз.
     Том прошел мимо меня и открыл ведущую в кухню дверь. Мы зашли внутрь, и он включил свет.
     - Уже начало четвертого, - сказал Том.
     - Даже не знаю, - сказал я. - А что будет теперь?
     Кому мы скажем об этом? И как скажем? Я не знал ответов на эти вопросы.
     - А будет то, что я сделаю себе выпить, - сказал Том. - Хочешь сразу подняться наверх?
     Фредерик Делиус, чучело аллигатора, "Флорида".
     - Не думаю, что смогу сразу заснуть.
     - Тогда составь мне компанию.
     Он бросил в стакан несколько кубиков льда, налил виски и сделал большой глоток.
     - С тобой все в порядке, Тим?
     - Со мной все в порядке. Но мы не можем так оставить его лежать там, правда? Чтобы его нашли люди из церкви?
     - Не думаю, что люди из церкви спускаются когда-нибудь в подвал. Единственное, что им там может понадобиться, это орган, а его они наверняка поднимают со сцены.
     Я налил в стакан воды и выпил ее одним долгим глотком.
     - У меня есть кое-какие идеи, - сказал Том.
     - Ты хочешь, чтобы об этом узнали, не так ли? - Я снова наполнил стакан. Мои руки двигались словно сами по себе.
     - Я хочу, чтобы знали все, - сказал Том. - Не волнуйся, на этот раз им не удастся замять дело. Но прежде чем мы начнем кричать об этом с крыши, я хочу найти эти бумаги. Они нужны нам.
     - Но где они? В квартире Хогана?
     - Поднимись со мной наверх, - сказал Том. - Я хочу, чтобы ты взглянул вместе со мной на фотографию.
     - Какую фотографию? - удивился я.
     Том ничего не ответил. Я прошел вслед за ним по первому этажу и поднялся на второй. По дороге Том включал везде свет.
     Пройдя через кабинет, он уселся за стол, а я опустился без сил на диван. Затем я расстегнул кобуру и положил ее перед собой на журнальный столик. Том открыл верхний ящик стола и достал оттуда знакомый крафтовый конверт.
     - Чего я не понимаю, - сказал Том, - так это почему Хаббел опознал Пола Фонтейна. Ведь Хоган тоже был на этой фотографии, стоял прямо рядом с Фонтейном. Как мог Хаббел совершить такую ошибку?
     - У него плохое зрение.
     - Настолько плохое?
     - Он подносит все, на что хочет посмотреть, к самым глазам. Фотографию он практически клевал носом.
     - Значит, он изучил ее очень тщательно, - Том внимательно смотрел на меня, слегка наклонившись вперед с конвертом в руках.
     - Мне показалось, что так, - сказал я.
     - Давай посмотрим, не удастся ли нам разрешить эту загадку. - Он открыл конверт и вынул оттуда вырезанную из газеты фотографию. Затем положил конверт на стол, а сам с фотографией и стаканом подошел к столику и уселся рядом со мной на диван. - Как он опознавал Фонтейна?
     - Показал на него пальцем.
     - Прямо на Фонтейна?
     - Прямо на Фонтейна.
     - Покажи мне.
     Я наклонился и посмотрел еще раз на фотографию лужайки Уолтера Драгонетта, заполненной полицейскими в форме и в штатском.
     - Ну, - сказал я. - Во-первых, фотография лежала прямо перед ним.
     - Подвинь ее.
     Я подвинул.
     - А потом он указал на Фонтейна.
     - Указывай.
     Я уперся пальцем в лицо Пола Фонтейна на фотографии точно так же, как сделал это Эдвард Хаббел в Танженте, штат Огайо. Мой палец, как и палец Хаббела, закрыл целиком лицо человека на фотографии.
     - Да, - сказал Том. - Вот это-то и не давало мне покоя.
     - Что именно?
     - Посмотри, что ты делаешь. Если ты ставишь палец сюда, на кого ты таким образом указываешь?
     - Ты знаешь, на кого я указываю.
     Том наклонился, отнял от фотографии мой палец, подвинул ее к себе и упер палец в то же место, где только что был мой - в лицо Пола Фонтейна. Кончик его пальца указывал на лицо того, кто находился на фотографии выше, - на Майкла Хогана. - Так на чье же лицо я указываю?
     Я смотрел на фотографию. Он действительно указывал не на Фонтейна, напротив, палец Тома целиком закрывал его лицо.
     - Готов спорить, что поездку в Танжент отложил вовсе не Росс Маккендлесс. Это сделал Хоган, - сказал Том. - И что ты обо всем этом думаешь?
     - Я думаю... я думаю, что я идиот, - сказал я. - А может, кретин. Не знаю, что хуже.
     - Я бы тоже подумал, что он показывает на Фонтейна. Потому что, как и ты, ждал, что он опознает именно Фонтейна.
     - Да, но...
     - Тим, ты не должен себя винить.
     - Фонтейн наверняка занялся "Элви холдингс". Мы с Джоном навели на него Хогана, и дальше ему требовалась только наша помощь.
     - Хоган убил бы Фонтейна независимо от того, приехали бы туда вы с Джоном или нет, и свалил бы все на уличные беспорядки. Все, что вы сделали, это позаботились о том, чтобы в ту ночь там оказался еще один стрелок.
     - Так это Хоган.
     - Конечно. А вы только обеспечили его превосходным набором свидетелей, - Том удовлетворенно глотнул виски, сознавая, что смог уменьшить охватившее меня чувство вины. - Ведь даже если ты видел лишь смутный силуэт, Маккендлесс так старался заставить тебя сказать, что ты что-то видел. Так для них гораздо проще.
     - Наверное, ты прав, - сказал я. - Но мне пора удалиться на покой во "Флориду".
     Том улыбнулся мне.
     - Я тоже собираюсь лечь - хочу завтра утром как можно раньше сходить за бумагами. То есть, сегодня утром.
     - Ты скажешь мне, где они?
     - Ты скажешь мне это сам.
     - Не имею ни малейшего понятия.
     - Осталось последнее место. И оно прямо перед нами.
     - Не понимаю, - сказал я.
     - Оно начинается на И, - сказал, улыбаясь, Том.
     - Иерихон, - сказал я. Том продолжал улыбаться.
     И тут я вспомнил, что мы узнали, когда впервые запросили у компьютера информацию на "Элви холдингс".
     - О, - сказал я. - О.
     - Правильно, - сказал Том.
     - И ведь это всего в нескольких кварталах от "Белдам ориентал", так что он, наверное, перенес их туда часов в пять-шесть, сразу после работы.
     - Так произнеси же это вслух.
     - Экспрес-спорт, - сказал я. - Почтовый ящик на Четвертой южной улице.
     - Вот видишь? - сказал Том. - Я же говорил, что ты знаешь.

***

     Вскоре после этого я поднялся наверх к Делиусу и аллигатору, разделся, забрался в постель и проспал весьма беспокойно часа четыре. Проснулся я от запаха тостов и сознания того, что мой самый тяжелый день в Миллхейвене уже начался.

Часть семнадцатая

Джон Рэнсом

1

     К восьми тридцати солнце висело уже достаточно высоко над крышами Четвертой южной улицы. Мы вышли из салона с кондиционером на почти стоградусную жару, от которой рубашка практически тут же прилипла к бокам. Том Пасмор был одет в один из любимых костюмов Леймона фон Хайлица - синий в клетку, в котором выглядел так, словно только что прибыл из Букингемского дворца. Я был в той одежде, в которой прилетел, - джинсах и льняном черном пиджаке поверх белой рубашки и выглядел как парень, которому вполне можно было доверить подержать лошадь.
     "Экспрес-спорт мейл энд факс" находилась в опрятном белом здании, на фасаде которого было написано жуткими красными буквами название фирмы. В окно видна была белая конторка, за которой стоял, листая каталог, мужчина в очках без стекол и красном галстуке. На стене за спиной мужчины виднелись бронзового цвета дверцы почтовых ящиков.
     Когда мы вошли, мужчина закрыл каталог, положил его на полку под конторкой и выжидательно посмотрел на нас с Томом.
     - Я могу вам чем-нибудь помочь?
     - Да, - сказал Том. - Я хочу взять документы, которые мой коллега положил вчера в ящик "Элви холдингс корпорейшн".
     На лице клерка появилась неуверенность.
     - Ваш коллега? - переспросил он. - Мистер Белин?
     - Да, он. - Том вынул из кармана ключ и положил его на конторку перед клерком.
     - Но мистер Белин сказал, что сделает это сам, - клерк поглядел через плечо на ряды ящиков за своей спиной. - Если что - мы не сможем возместить вам убытки.
     - Все будет в порядке, - заверил его Том.
     - Может быть, вы назовете свое имя, на случай, если мистер Белин спросит меня потом.
     - Кейзмент, - сказал Том.
     - Ну что ж, надеюсь, все будет в порядке, - клерк взял ключ.
     - Мы очень благодарны вам за помощь, - сказал Том.
     Клерк повернулся и пошел к правому участку стены, вертя в пальцах ключ. Ящики в нижнем ряду были величиной с коробки, в которых возят на самолетах собак. Дойдя почти до самого дальнего ряда, клерк опустился на колени и вставил ключ в замок.
     Он снова посмотрел на Тома.
     - Слушайте - поскольку вы заплатили за неделю, я оставлю пока этот ящик за вами. Если снова захотите воспользоваться дня через три, не придется платить дважды.
     - Я передам это мистеру Белину, - пообещал Том.
     Клерк начал вынимать из ящика стопки бумаги в крафтовых скоросшивателях.

2

     Мы принесли большую картонную коробку, которую любезно предложил нам клерк, в кабинет Тома. На обратном пути Том остановился у магазина канцелярских принадлежностей и купил шесть пачек бумаги для ксерокса. Четыре пачки он уложил поверх бумаг, две засунул сбоку. На лестнице ручки коробки начали рваться, и нам пришлось нести ее остаток пути, поддерживая за дно.
     Мы поставили коробку на пол рядом с ксероксом. Том открыл крышку машины, и она тут же довольно заурчала. Я взял из коробки одну из папок и открыл ее. Там лежали листы бумаги различных цветов и размеров, некоторые были покрыты текстом, отпечатанным на пишущей машинке, без полей, от края до края, другие же исписаны почерком, который я уже видел однажды в подвале "Зеленой женщины".
     "Когда мы вышли из бара, было около двух утра. Она была слишком пьяна, чтобы идти прямо. Я должен арестовать тебя за появление пьяной в общественном месте. Ты ведь не коп, а? Нет, дорогая. Я ведь уже сказал тебе, я владею одним из больших отелей в нижнем городе. Каким? "Отелем разбитых сердец". Я уже была там. Я, наверное, должна тебе кучу денег за проживание. Я знаю это, дорогая, мы позаботимся об этом. Она захихикала. Вот моя машина. Черная юбка задралась на ее бедрах, когда она влезала внутрь. Бедра были тощие. Мы подъехали к "ЗЖ", и она сказала: В такой дыре? Не волнуйся, внутри тебя ждет настоящий трон".
     Я посмотрел на Тома, который листал содержимое другой папки.
     - Невероятно! - сказал я. - Он описывает все в таких деталях, даже вставляет диалоги. Это как книга.
     Тому было явно не по себе от того, что он читал. Он закрыл папку.
     - Все изложено в хронологическом порядке. Каждое убийство занимает страниц двадцать. Как ты думаешь, сколько у нас всего страниц - около тысячи?
     - Что-то вроде этого, - сказал я, глядя на папки.
     - По меньшей мере пятьдесят убийств, - заметил Том. - Думаю, он позволил Фонтейну раскрыть некоторые, самые живописные.
     - Кому ты собираешься послать копии? - спросил я.
     - ФБР. Изабель Арчер. Новому шефу, Гарольду Грину. И кому-нибудь из "Леджер". Джеффри Боу?
     - Это станет для него настоящим подарком. Ты не собираешься называть себя?
     - Конечно, нет. Я просто обеспокоенный гражданин, который нашел эти бумаги в мусорном баке. Думаю, взволнованный гражданин вполне способен позвонить мисс Арчер прямо сейчас.
     Он подошел к столу и набрал номер. Я сидел на диване, прислушиваясь к репликам Тома. Осознав, что продолжаю держать в руках папку, я положил ее на стол.
     - Я хочу поговорить с Изабель Арчер. Это важно для ее работы.
     - Да, я подожду.
     - Мисс Арчер? Я рад, что имею возможность с вами поговорить.
     - Мое имя? Флетчер Немон.
     - Я не знал, что об этом и подумать, поэтому решил вам позвонить.
     - Я не хочу связываться с полицией, мисс Арчер. Это дело касается полицейского.
     - Ну, хорошо.
     - О'кей. Это было прошлой ночью. Я видел одного детектива. Не знаю, как зовут, но до этого я еще видел его в новостях. Так что я точно знал, что он детектив. Он входил в один старый кинотеатр на Ливермор.
     - Поздно ночью.
     - Нет, в какое время, сказать не могу. В общем, после того, как он вошел внутрь, я услышал выстрел.
     - Нет. Я поспешил убраться оттуда.
     - Уверен.
     - Уверен, уверен. Это был выстрел.
     - Ну, я не знаю, что вы должны делать. Я думал, вы знаете свое дело. А сейчас мне надо уходить.
     - Нет. До свидания.
     Он положил трубку и повернулся ко мне.
     - Что ты думаешь по этому поводу?
     - Думаю, что через пять минут она будет там с бензопилой и сварочным аппаратом.
     - Я тоже уверен в этом. - Он вынул содержимое папки и выровнял листы, похлопав ими по столу. - Мне надо два-три часа, чтобы снять все копии. Хочешь поболтаться здесь или у тебя есть дела?
     - Думаю, мне надо поговорить с Джоном.
     - Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
     - Ты у нас начальник. А грязная работа выпадает на мою долю.
     Я шел по жаре вдоль зеленых улиц к дому Рэнсома. Седьмая улица, Омдурман-плейс, Балаклава-плейс, Виктория-террас. Кирпичные дома, увитые плющом. Каменные дома с причудливо украшенными входами, крыши мансард и изящные фронтоны. Шелестели Фонтанчики на лужайках, носились детишки на велосипедах. Все это было похоже на мир без страшных тайн и жестокости, на мир, в котором никогда не лилась кровь. На аккуратно подстриженной лужайке перед домом Алана Брукнера стояла табличка "Продается".
     Белый "понтиак" стоял напротив дома Джона, там, где я увидел его первый раз, вернувшись в город. Оглядев залитую солнцем Эли-плейс, я подошел к двери Джона и позвонил в звонок.
     В окошке слева от двери появилось лицо Джона, который смотрел на меня с хмурым любопытством - так смотрят на продавца энциклопедий, который пришел к порогу вашего дома после того, как вы уже купили книги. К моменту, когда он открыл дверь, выражение лица его сменилось на чуть более приветливое.
     - Тим! Что ты здесь делаешь?
     - Подвернулось кое-что еще.
     - Новые исследования? Работа над книгой?
     - Могу я зайти на минуту?
     - Да, конечно, - Джон отступил на шаг назад, пропуская меня внутрь. - Когда ты прилетел? Только что?
     - Вчера днем.
     - Тебе не надо было останавливаться в отеле. Пойди забери оттуда вещи и возвращайся сюда, можешь оставаться, сколько захочешь. Только что получил информацию о домах, продающихся в Перигоре, можем посмотреть ее вместе.
     - Я остановился не в отеле, а у Тома Пасмора.
     - У этого высокомерного задаваки...
     Джон провел меня в гостиную. Когда я сел на диван лицом к картинам, он сказал:
     - И чего тебе не сиделось дома?
     - Спасибо, что прислал Вюлларда, - сказал я. Он не стал перевешивать картины, чтобы скрыть его отсутствие, и то место, на котором висел Вюллард, казалось голым.
     Джон стоял рядом с диваном и растерянно глядел на меня, пытаясь догадаться о моем настроении и намерениях.
     - Знал, что тебе очень нравится эта картина. К тому же, как я сказал, мне тяжело было бы смотреть на нее теперь.
     - Не сомневаюсь в этом, - сказал я.
     Он снова посмотрел на меня как на продавца энциклопедий, затем выдавил из себя улыбку и присел на подлокотник кресла.
     - Ты приехал, чтобы поблагодарить меня за картину?
     - Я хотел кое-что тебе рассказать.
     - Звучит почему-то зловеще, - Джон обнял себя за согнутое колено, продолжая улыбаться. На нем была темно-зеленая рубашка, в