столом  и только. Никакой Иван  Каляев русских евреев не спасет.  Да
хоть  возроди  ты времена  <2905">"Народной воли<2906">"  или --
зачем  далеко  ходить,  <2907">"Эцеля"  и  <2908">"Штерна":  эти
ребята  умели  и  стрелять,  и гордо умирать на эшафоте, --  что  изменится?
Могила    останется,    даже    если    ты    изрешетишь    его    армейским
<2909">"Узи"... У нас не было, никогда не было, сын, такого разговора.
А теперь да! время. -- Иосиф встал, налил себе и сыну чаю, хотел размешать в
стакане сахар, ложечка звякала о  стакан. Отхлебнул, не  размешав. -- В 1949
ты сфотографировал <2910">Голду, а потом  начались аресты евреев. Ушли
в  лагеря тысячи.  На  меня  кричали на  допросе:  <2911">"Участвовал,
погань,  в  этой  вакханалии<2912">?!"  Снимок  твой  сверху:  головы,
головы, лиц почти не  видно... Сколько раз тебе кричали в лицо, что брали по
твоему снимку? Что ты убийца? Чуть не прирезали? У них  это просто. А  здесь
винят  Голду  --  <2913">отдала-де  советскому  правительству  фамилии
людей, желающих уехать  в Израиль, по ее  списку брали.  Какой-то  старик --
репатриант  плюнул в нее:  он  убежден, что  она  сгубила его сына...  Давай
разберемся. Правда, она сверху не лежит... Ты должен отвечать за чужую вину?
<2914">Голда  должна отвечать за чужую вину? Могила должен отвечать за
чужую вину?..  Давай разберемся. Все  выкладываю на твой суд, Дов. Не торопи
меня,  я расскажу  подробно: об этом не  знает никто... Дов ткнул папиросу в
стакан,  отставил  чай, а раньше слушал  вполуха.  Иосиф  понимал: не убедит
<2915">Дова   --   конец.    Ему   что    <2916">втемяшется    в
гол<2917">ову... Иосиф  разволновался, свистел и булькал, как никогда.
--  <2918">С-списки действительно существовали,  сын,  но ни Голда, ни
Могила никакого  отношения к ним  не имели... Суди <2919">с-сам, какой
советский  человек подаст  заявление в  иностранное  посольство? Во  времена
Иосифа        Прекрасного.       Его        немедля       объявили        бы
<2920">англо-японо-германо-диверсано... Куда люди писали? Иосиф  долго
перечислял советские учреждения, в которые приходили заявления. Больше всего
таких бумаг, сказал он, хлынуло в Еврейский антифашистский комитет: куда еще
писать   евреям,   коли   власти   не   отвечают?   Председатель    комитета
<2921">Ицик <2922">Фефер  спросил в ЦК партии, что делать с этим
потоком     бумаг?    Ответили:    регистрируйте...    Списки    изъяли    у
<2923">Фефера во время обыска в Еврейском комитете. Это вызвало первую
волну   арестов.  Затем  сажали   по  регистрационным  книгам   Министерства
иностранных дел СССР, куда к  тому  же стекались бумаги, попавшие в обкомы--
горкомы.  Солдаты  и офицеры  -  евреи,  подававшие рапорты  в  Министерство
обороны, пошли в  лагеря по третьему кругу.  <2924">МГБ  работало, как
траулеры,  забрасывая  невод  за неводом... Дов  погасил  в  стакане  вторую
папиросу.  -- Отец,  ты  испугался за  меня,  вижу,  и сам  не  знаешь,  что
молотишь!  Как можешь  ты знать, кто что подавал?  Ты  в <2925">ГБ  не
работал.  И в канцелярии  Сталина тоже. -- Дов, что я знаю, то я да! знаю. Я
встречался в лагерях и пересылках с сотнями людей, взятых по этим спискам. Я
сопоставил   даты   облав...   А   что   касается   списка,   забранного   у
<2926">Ицика Фефера, то мне говорил об этом в <2927">горьковской
тюрьме ответственный секретарь  газеты <2928">"Эйникайт", который знал
все  достоверно.  Дов,   я  рубил  уголь  и   грузил  <2929">баланы  с
представителями  всех  волн  послевоенных  репрессий  против  евреев.  Я  не
встречал  ни одного человека, который бы помчался в израильское посольство к
<2930">Голде  <2931">Меир  с просьбой ускорить  их переселение в
Израиль:  самоубийцы устраиваются  как-то иначе...  Дов  натолкал уже полный
стакан  папирос,  когда  Иосиф исчерпал все свои тюремные доказательства. Он
глядел  в  темное  окно,  думая  о  своем. Наконец пробасил тоном  человека,
открывшего для себя что-то новое: -- Лагерные факты  -- дело  верное... Коли
наладить  связь с нынешними  зеками,  все советское вранье  можно  вывернуть
кверху мехом. Иначе Западу -- хана. Хорошую мысль ты заронил в меня, отец...
Лады,   но  при  чем  тут   Могила?   --   Что  ты  еще   надумал,  Дов?  --
<2932">встревоженно спросил Иосиф. -- Отец, не будем  отвлекаться. При
чем тут Могила? Ему нет места  на земле, а ты все сыплешь и сыплешь.  Ну, не
совались евреи к Голде, так что? -- Не спеши, сын. Эта тема ключевая.  Голда
никого не выдала, никого не предала. Она не виновата  в  том, что измученные
московские евреи, столкнувшись с  ней в синагоге, аплодировали ей и кричали:
<2933">"Вы  наш  посол<2934">!"..   Но  вскоре  началась  резня,
запланированная  давно,  о  чем она естественно не знала.  Эта  резня евреев
спустя    четыре   года    после    Освенцима    вызвала    у    нее    шок.
Пан<2936">ический ужас  перед русским <2937">медведем,  который,
играючи,, сдирает скальпы. Не дай  Бог, он дотянется до <2939">Ихраиля
-  руками   арабов...  А  вместе  с   тем  -то  в  <2941">подсознанини
<2942">остался сентимент к России, стране ее детства Я называю это к о
м п л е к  с  о м  Г о л  д ы. <2944">Пела  с ки<2945">буцниками
"Выход<2947">ка  на  берег  <2949">Катюша",  а думала о  русских
<2950">"катюшах,  которые могут  сжечь Израиль... Резня русских евреев
на   ее  глазах  вызвала   у  нее<2951">  -  в   этом  нет   сом.нения
<2952">-  неискоренимый  комплекс  вины.  Надо отдать  е<2953">й
<2954">справедливость,.<2955">она   не   стала    утешать   себя
латинской пословице<2956">й: -- После  этого <2958">не значит --
по     причине     этого...<2960">"     Словом,     <2961">Голда
<2962">Меирсон,    израильски<2963">й     посол     в    Москве,
<2964">'невиновна,  чего  не   могу   сказать   о   <2965">Голде
<2966">Меир,   <2967">премсьер-  министре.   Шоковое   состояние
<2968">Голды  и  ее  свиты  после  того,  как  общение<2969">  с
е<2970">вреями  СССР   вызвало  удар   по  этим  евреям,  это  шоковое
со<2971">стояние   <2972">перерод<2974">илось   в  шоковое
мышление,    а   <2975">затем    в   шоков<2976">ую    политику.
<2977">"Боже  упаси задеть СССР. Мы -- страна  <2978">маленькая,
Если    израильская     красная    шапочка     будет    хороше<2979">й
<2980">девочкой, то советский волк  ее не скушает...<2982">" Эту
шоковую     политику    Голды,     чтоб     избежать    позора,    окрестили
политико<2984">й<2985"> тихой  диплом<2986">атии. Практика
нам    да!   известна...--   Иосиф    сгорбился.    засунув    руки    между
коле<2988">ями,  продолжал  тихо:  --  У  меня  этот "комплекс  Голды"
вызывает  чувство неловкости  за нее  Порой  гадливости. Ее  земные  поклоны
советским, -- да! из <2990">благих намерений Но... благими намерениями
вымощена дорога в ад! К <2991">Биробиджану и братским могилам русского
евре<2992">йства...  Иосиф пом<2994">олчал, взглянул  искоса  на
<2995">Дова, превращавшего в  пепельницу уже  второй  стакан  --  Дов,
подумай      теперь:      при      чем      тут      Могила?     Вышколенный
<2999">чин<3000">овник.     Пусть    даже     политикан...    --
<3001">Сука!-- Дов не мог  не высказаться. -- С - сука не спорю. Самый
хитрый  еврей  в  еврейском  государстве как <3004">его  окрестили. Не
будет  Могилы,  пусть будет по-твоему, так  <3005">что? Будет  другой.
Свято  <3006">место   пусто   не   бывает.  А   вокруг  него   все  те
<3007">же "шестерки", которых хоть  посади голым задом  на раскаленные
<3008">уголья, без  команды  не  вскочат...  Сын,  можно  ударом  ножа
искоренить <3009">комплекс <3010">Голды,  которым Рабочая партия
поражена  вот  <3011">уже  четверть  века?  <3012">Наума мы, дай
Богвытащим.  Всех,   кто  ринется  в   <3013">ОВИРы   в  годы  гнилого
<3015">"детанта",  мы   будем   тянуть   за  уши.   Не   мытьем,   так
а<3017">таньем...  Ложись  спать,  сын!  <3018">  Иосиф постелил
<3019">Дову  на  диване,  и  он,  по  тюремно<3020">й  привычке,
за<3021">храпел  едва голова  коснулась подушки. <3022">Иосиф не
сомкнул   глаз    до   утра.   Встав,    надел   кипу,   накинул   талес   и
<3023">принялся молиться. Никогда он не молился так  страстно... Затем
<3024">снова лег. Думал в тревоге. Убедил  ли Дова? Не выпустят  Наума
--   <3025">Дов  возьмется  за  нож.  "Ты  ост<3026">ановил  нож
Авраама,  Господи, не  да<3027">й  <3028">сверк<3029">нуть
ножу..." Утром  голова Иосифа  была  обмотана  влажным  полотенцем. Размотав
полотенце, Иосиф побрился,  бросил  в кипящую воду  сосиски, которые у Гуров
назывались "-выручалочки<3030">" и, накормив Дова,  отправился с ним в
Тель-Авив. Комитет выходцев из СССР. Если существует официальное учреждение,
целый     Комитет,     --     он     должен    противостоять    дуракам    и
<3031">стравливателям?  Председатель  Комитета не принимал. Но очередь
под его  дверьми  сидела. Светловолосый  парень, судя по  выговору, из Риги,
рассказывал свежий израильский анекдот:  "К Голде прибегает <3032">Аба
Эвен.  Докладывает:  "У меня  для  вас две новости.  Одна прекрасная: евреям
России  разрешено ехать!  Вторая -- ужасная: они  едут!" Очередь усмехнулась
горестно... Секретарша бросила  Иосифу, не  подымая накрашенных ресниц -- По
вопросу о займе в 500  лир на холодильники  --  по  понедельникам! --  Я  по
вопросу об  идиотах! -- прорычал Иосиф.  --  Я  -- Иосиф <3033">Гур!..
Секретарша <3034">метнулась в кабинет, высунулась оттуда испуганно: --
Пожалуйста! Председатель Комитета  господин Киска, похожий на вяленую  рыбу,
сидел  в  кабинете с видом на Средиземное  море. И смотрел  туда, в  голубую
даль... В рыбьих глазах  Киски -- печаль. Во рту <3035">--  сталинская
трубка. Стекла в кабинете как в капитанской каюте. Не иллюминаторы,  правда.
А большие,  в полстены, окна. Но  за ними -- волны  в белой  пене. Полнейшее
ощущение, что вот-вот  капитан  Киска  подаст команду -- и корабль тронется,
рассекая  волны...  Выйдя  из  кабинета,  Иосиф обернулся, постоял на свежем
ветру. Дом-- корабль слишком глубоко сидел в  земле и, увы, двинуться никуда
не мог. Раздраженный голос капитана Киски преследовал его всю дорогу: "А это
государственная  политика! Это  не  наш вопрос..."  Двинулся, увязая в сыром
песке,  к  прибою, сел  на  камень,  глядя  на  редких  купальщиков. "Не наш
вопрос<3036">"...  Тогда  чей?! В  автобусе радио,  как  всегда,  было
включено на  полную  мощность: вначале оно <3037">выхрипывало какую-то
восточную мелодию, затем начались "последние известия". И вдруг Иосиф втянул
голову  в плечи, огляделся стыдливо: диктор сообщил скороговоркой, что новый
<3038">оле  из  России  <3039">Серж  Гур  дал   в  Нью-Йорке  на
аэродроме <3040">Лагардия  интервью для  прессы, в  котором осудил  от
имени русских евреев <3041">ребе  <3042">Кахане. Иосиф  выскочил
из  автобуса  на  первой же  остановке. Едва  добрался, взмокший, держась за
сердце, до тихой улочки <3043">Гимел, где стоял серый кубик -- русский
отдел Министерства иностранных  дел. Ни к <3044">Шаулю,  ни к его заму
идти не  собирался.  Хватит!..  И все же  нарвался на зама  -- голубоглазого
лесного  Пана в английском пиджаке,  из  нагрудного кармашка которого торчал
голубой  платочек. -- Что лопочет по радио  мой Сергей?  --  просипел Иосиф,
машинально  пожимая протянутую руку. --  Мы  бы  не  вырвались,  если  бы не
поддержка  таких,  как Меир Кахане.. Лесной Пан  покаянно приложил ладонь  к
своей  груди.  -- Иосиф,  ты должен  меня понять! Это  не  <3045">Серж
виноват. Это  я!  Звонили из  Американского  еврейского  конгресса,  просили
осудить <3046">Меира <3047">Кахане. Я дал  Сержу  текст. -- И он
двинулся  дальше быстрым,  пружинящим шагом. Иосиф постучал  в кабинет,  где
сидел  маленький чи<3048">новник с большим носом  и  комедийным именем
<3049">Муля. <3050">Муля  рубил уголь вместе с Иосифом  в городе
Инте, выскочил из  Гулага как поляк. К  нему-то  Иосиф и собирался. -- Муля,
что творится? -- воскликнул Иосиф, присаживаясь возле  <3051">мулиного
стола,    заваленного    советскими    газетами.    --    Сперва    какой-то
<3052">мудак,  а  скорее,   провокатор  выстрелил  в  окно  советского
посольства  в Вашингтоне. Приписали Кахане. Теперь  Кахане  от  нашего имени
осуждают... Тебе  не шибает  в  нос старая лагерная липа? Муля  втянул лысую
голову  в плечи  и  сказал  бесцветным  голосом:  -- Я чиновник Министерства
иностранных  дел  и,  как  таковой,  своего  мнения  не имею...  Иосифа  как
подбросило.   Он   закричал-засвистал,   размахивая   руками.  --   Ты   там
<3053">с-сидел под нарами и здесь сидишь под нарами! Потому и держат?!
Ужасный    день!    Один   сын    готов    убить    <3054">"наместника
<3055">Голды  на  земле",   другой   стал  его  холуем,   марионеткой.
Проституткой!.. Было  такое  у  Гуров?!  Но  только  к вечеру,  когда  Иосиф
вернулся в Иерусалим, выяснилось, что день  этот -- действительно ужасный...
Вечерние <3056">"х  а  <3057">д а ш  о т<3058">" (новости)
начались  с  того,   что  Советский   Союз   ввел   налог  на   образование.
<3059">Дов позвонил  из Тель-Авива тут же. -- Отец! --  кричал  он. --
Они  играют траурный марш <3060">Шопена в четыре руки... Как это, кто?
Наша  парочка: баран да ярочка. <3061">Голда  и Брежнев. Чья это идея,
а? -- Не делай поспешных выводов, сын! Не делай поспешных выводов! -- кричал
Иосиф,  чувствуя, что  сердце  его готово разорваться.  Ночью  его, наконец,
соединили с  Москвой.  -- Я засел прочно,  отец,  -- откуда--  то  издалека,
<3062">бубняще, словно  у него рот  был забит  кляпом, доносился голос
Наума. -- Мне сегодня сказала  товарищ Акула: лети хоть сегодня... Даже если
это правда, в чем я сильно сомневаюсь, я подсчитал, что нам, чтоб выбраться,
нужны  26  тысяч  рублей...  Нонка  кончила университет,  я  вообще, страшно
вымолвить, доктор  технических наук... 26 тысяч. Я  таких  денег не только в
руках не  держал,  но  и  не  видел  никогда!  --  <3063">С-сынок,  не
беспокойся! -- воскликнул  Иосиф, понятия не имея,  как он поможет  сыну.  В
доме  всего  300  лир. 80 долларов  по нынешнему  курсу. Но -- свято  верил.
Поможет! Весь мир  объедет,  все  еврейские общины подымет  -- соберет!  Дов
позвонил, едва Иосиф положил  трубку. -- Отец, что  у Наума?.. Так?!  У меня
наличными ни шиша:  деньги  в  бизнесе крутятся... но в  лепешку  разобьюсь,
достану к утру! Только вот кто вручит ему там в рублях -- корешков  в Москве
у меня много, но, насколько я помню,  они все не миллионеры... Иосиф хлопнул
себя по лбу и сказал в трубку: -- Дов, не надо разбиваться в лепешку. Ты дал
мне хорошую идею. Спасибо, сынок! -- Иосиф тут же набрал мой номер, спросил,
не знаю ли я, где живет толстячок-боровичок с телевизором  <3064">КВН,
перевязанным  бечевкой:  "помнишь его  <3065">"Асса--  асса!" в  замке
<3066">Шенау?",  и спустя  два часа мы отыскали "нашего грузина", хотя
забыли  не  только  его фамилию, но  даже  город, в который  его  направили.
Оказалось, он жил  тут же,  в предместье Иерусалима, в  религиозном квартале
<3067">Санедрия. Мы выяснили это  в первой же лавочке грузина-ювелира.
В самом  деле, трудно  ли  найти миллионера?.. Грузинский миллионер встретил
нас с подлинным грузинским гостеприимством. Из его окна были видны Иудейские
горы в раскаленной почти добела синеве.  Могила Пророка  темнела  на хребте,
как перст указующий. У <3068">подножья  паслись библейские барашки. --
У такого окна хочется писать стихи, -- мечтательно  произнес Иосиф. -- В чем
дело, дорогой! -- воскликнул  хозяин. --  Приходи каждый день! Наладим общий
бизнес!  Ты  пишешь и  подписываешь,  заработок  <3069">фифти-фифти. О
главном почти не говорили. -- В чем дело, дорогой! -- прервал мои объяснения
<3070">Сулико Фифти-фифти, как мы с той поры его  называли. Он схватил
суть мгновенно. -- У меня там брат. Дело взаимовыгодное. Тебе нужен в России
миллион  --  бери  миллион. Нужно  десять  миллионов --  бери  десять  ... Я
торопливо пояснил, что не нужно десять.  Достав  бумажку с  цифрами, прочел,
что  нам нужно -- на  всех друзей  и  знакомых  -- <3071">восемьдесять
шесть тысяч. -- <3072">Цхе!  -- заключил господин Сулико с откровенной
досадой. --  Я звоню  в Сухуми.  Дайте  имя  или  кличку  человека,  который
прибудет  к  брату  за  деньгами.  Я  получаю  в лирах  по  прибытии каждого
уплатившего  налог  --  с  кого  получаю,  извините?..  С  <3073">Дова
<3074">Гура? С частного  лица?.. Зачем? Сохнут дает лиры для выкупа. В
долг,  <3075">конэчно!..  Разве  вы  не  слышали?  Американцы  создали
специальный фонд... На  другой день мы подписали  в <3076">Сохнуте все
нужные бумаги.  Но то было на  другой день. А сегодня мы  пили  "Цинандали",
которое разливали  из  огромной бутыли  в  плетеной корзинке; в таких обычно
перевозится     серная     кислота.     Это     было    <3077">хорошее
"Цинандали"!...Когда мы порядком захмелели, толстяк Сулико  спросил нас, что
мы  делаем  в этой жизни.? -- Цхе! -- перебил  господин  Сулико мечтательный
голос Иосифа. Под  кукольный  театр  вам никто не  даст  ни гроша. Даже я...
Вашему  Яше под рак?  Кто знает,  что такое рак?  Я могу вычислить "рак"  на
своем калькуляторе? Поверьте, <3078">генацвале, насчет кредитов я знаю
все.  -- И, подняв пухлый палец, заключил почти торжественно: -- Государство
Израиль  не  дает  денег к  идеям.  Государство  Израиль  не дает  деньги  к
прожектам.  Государство Израиль дает деньги к деньгам. День<3079">ги к
деньгам, <3080">генацвале.  --  Он налил в наши стаканы из  бутылки  в
плетеной  корзине и продолжал  мечтательно: -- Вы приехали в рай, генацвале.
Есть все, кроме <3081">ОБХСС... Вы -- ученые  люди, скажите -- рай это
или  не рай? --  Он снова поднял пухлый палец. --  Генацвале, <3082">я
вам даю каждому  по 20 тысяч лир. Это -- по нынешнему курсу... -- Он  достал
из бокового кармана пиджака, висевшего на спинке стула, ручной компьютер, --
это...  округлим  в вашу пользу...  4,  6  тысяч долларов.  Даю в  долг. Без
процентов, на пять лет. Столько же добавит государство. Под свой торгашеский
процент.  Итак, каждый из  вас  имеет 9 тысяч  долларов США. За эти деньги в
Израиле  можно открыть овощную  лавку. Торговать  одеждой. Открыть  ресторан
<3083">"Арагви<3084">".     Я     <3085">всэгда     уважал
интеллигентного человека. Всэгда! Вы патриоты Израиля или нет?!  -- вскричал
он, взглянув  на  наши лица. -- Еврей -- это человек воздуха,  как сказал...
Кто  сказал?.. Вы  хотите оставаться -- в своем доме -- человеками воздуха?!
Жить в раю, как в аду?.. Только скажите: "а<3086">!", и вы пристроены:
государство кинет вам кусок; ему это выгодно, генацвале: вы больше ничего не
хотите. Вы идете, как все. Общей дорогой... Расстаньтесь со своими химерами,
будьте патриотами. Деньги к деньгам, генацвале!.. Мы не взяли деньги -- даже
под  самосвал  "Вольво", который  он хотел  нам выторговать  за  полцены, и,
добрый  человек, он  стал относиться к нам  с  состраданием, как  к людям, с
детства пришибленным... Мы выпили за "у