сь, он здесь есть. Никогда о таком не слышал.
   - Он здесь есть. Но это не ликер. Дуглас Голд засмеялся:
   - Странный же у вас вкус!  Впрочем,  каждый  травится  чем  хочет!  Пойду
распоряжусь.
   Капитан Чентри сел. Неразговорчивый и угрюмый от природы, он изо всех сил
старался быть общительным.
   - Вот не думал, что смогу обходиться без газетных сплетен, - заметил  он.
Генерал проворчал:
   - Должен сказать, что от "Континент дейли мейл"  четырехдневной  свежести
толку мало. Конечно, мне каждую неделю присылают "Тайме" и  "Панч",  но  они
чертовски запаздывают.
   - Интересно,  повлияет  ли  на  результаты  выборов  палестинский  вопрос
<Имеется в виду конфликт между еврейским и  арабским  населением  Палестины,
вызванный хозяйственной и политической деятельностью еврейской общины.>?
   - Все было не правильно организовано, - заявил  генерал  как  раз  в  тот
момент, когда в сопровождении официанта, несущего напитки,  вернулся  Дуглас
Голд.
   Генерал начал рассказывать случай, произошедший во время  его  доблестной
службы в Индии в 1905 году. Оба его соотечественника слушали внимательно, но
без особого интереса. Эркюль Пуаро потягивал свой sirop de cassis.
   Когда рассказ генерала достиг кульминации,  все  с  покорной  вежливостью
рассмеялись.
   Наконец  в  дверях  появились  все  четыре  дамы.  Они,  похоже,  были  в
великолепном настроении, непрерывно болтали и смеялись.
   - Тони, дорогой, это было просто божественно,  -  воскликнула  Валентина,
опускаясь на соседний шезлонг. - Миссис Голд отлично это придумала. Вам всем
тоже бы наверняка понравилось! Тут Чентри сказал:
   - Как насчет того, чтобы выпить? -  и  вопросительно  посмотрел  на  всех
остальных.
   - Мне розовый джин, дорогой, - сказала Валентина.
   - Джин и имбирное пиво, - попросила Памела.
   - А мне коктейль, - ответила Сара.
   - Все понятно. - Чентри поднялся и протянул жене свой нетронутый джин:
   - Выпей мой. Я закажу себе еще. А что вам, миссис Голд?
   Миссис Голд с помощью мужа выбиралась из пальто. Она улыбнулась:
   - А можно мне оранжад <Оранжад - прохладительный напиток  с  апельсиновым
соком.>?
   - Конечно. Оранжад.
   Чентри пошел к двери. Миссис Голд улыбнулась мужу:
   - Было так чудесно, Дуглас. Жаль, что ты не поехал.
   - Мне тоже жаль. Может, поедем в  другой  раз,  а?  Они  улыбнулись  друг
другу. Валентина Чентри залпом осушила бокал с розовым джином.
   - О, то, о чем я мечтала, - удовлетворенно выдохнула она.
   Дуглас Голд положил пальто  Марджори  на  диван.  Потом  он  обернулся  и
внезапно воскликнул:
   - Эй, что случилось?
   Валентина Чентри откинулась на спинку кресла. Губы ее посинели, рукой она
схватилась за сердце.
   - Я.., как-то.., странно себя чувствую, - пролепетала  она,  хватая  ртом
воздух.
   В комнату вернулся Чентри и кинулся к жене.
   - Что с тобой, Вал?
   - Я.., я не знаю.., у этого джина.., был странный вкус...
   - У розового джина?
   Чентри обернулся, на искаженном лице ходили желваки. Он  схватил  Дугласа
Голда за плечо.
   - Это был мой джин... Голд, что вы туда подсыпали, черт вас возьми?
   Дуглас Голд не отрываясь смотрел на дергающееся в  конвульсиях  лицо.  Он
был смертельно бледен.
   - Я.., я.., ничего...
   Валентина Чентри осела в кресле.
   Генерал Барнс закричал:
   - Доктора!.. Быстрее!..
   Но через пять минут Валентина Чентри уже была мертва.

Глава 6

   На следующее утро  никто  не  купался.  Памела  Лайелл,  побледневшая,  в
скромном темном  платье,  увидев  в  холле  Эркюля  Пуаро,  затащила  его  в
небольшую гостиную.
   - Это ужасно! - запричитала она. - Ужасно!  Вы  говорили!  Вы  предвидели
убийство! Он печально склонил голову.
   - О! - вскричала она и топнула ножкой. -  Вы  должны  были  предотвратить
это! Любой ценой! Это можно было предотвратить!
   - Как? - спросил Эркюль Пуаро.
   Этот вопрос на секунду привел ее в чувство.
   - Вы что, не могли обратиться куда следует.., в полицию?..
   - И что сказать? Что можно сказать  до  того,  как  это  произойдет?  Что
кто-то задумал убийство? Говорю вам, mon  enfant  <Дитя  мое  (фр.).>,  если
одному человеку предуготовано убить другого...
   - Вы могли предупредить жертву, - не унималась Памела.
   - Иногда, - сказал Эркюль Пуаро, - предупреждать бесполезно.
   - Вы могли предупредить убийцу, - медленно выговорила Памела, - дать  ему
понять, что вам известны его намерения...
   Пуаро одобрительно кивнул.
   - Да, этот план уже получше. Но  не  следует  забывать  о  самом  главном
пороке любого преступника.
   - И что же это за порок?
   - Самонадеянность! Каждый преступник уверен, что уж  его-то  преступление
нельзя раскрыть.
   - Но это абсурдно.., глупо, - воскликнула Памела. - Преступление-то  было
по-детски глупым! Ведь полиция сразу арестовала Дугласа Голда.
   - Да, - сказал Пуаро и задумчиво добавил:
   - Дуглас Толд - довольно глупый молодой человек.
   - Невероятно глупый! Я слышала, они  нашли  остатки  яда..,  как  он  там
называется?..
   - Разновидность строфантина. Яд, поражающий сердце.
   - Они что, действительно нашли остатки этого яда в кармане его смокинга?
   - Именно так.
   -  Невероятно  глупый!  -  повторила  Намела.  -  Видимо,  он   собирался
избавиться от яда, но был настолько потрясен тем, что отравил не того,  кого
собирался, что обо всем позабыл. Как эффектно это смотрелось  бы  в  театре!
Любовник подсыпает строфантин в стакан мужа, тут  его  что-то  отвлекает,  а
жена тем временем случайно выпивает яд... Вы только подумайте, какой кошмар:
Дуглас Голд поворачивается и понимает, что убил любимую женщину...
   Она даже вздрогнула.
   - Вот он, ваш треугольник. Вечный треугольник! Но кто  бы  мог  подумать,
что все так кончится?
   - Я этого опасался, - пробормотал Пуаро. Намела повернулась к нему.
   - Вы ведь предупреждали ее - миссис Голд. Почему же  вы  не  предупредили
его?
   - Вы имеете в виду Дугласа Голда?
   - Нет. Я  о  капитане  Чентри.  Вам  следовало  сказать  ему,  что  он  в
опасности, ведь  именно  он  был  главной  помехой.  Дуглас  Голд  наверняка
надеялся легко получить развод, запугав свою жену - она  такая  мягкосердная
женщина, да к тому же страшно влюблена в него. А вот Чентри чертовски упрям.
Он бы ни за что не дал Валентине свободу.
   Пуаро пожал плечами.
   - От моего разговора с Чентри не было бы никакого проку, - сказал он.
   - Возможно, - согласилась Памела. - Он бы сказал, что сам разберется,  он
послал бы вас к черту. И все же я чувствую, что-то можно было сделать.
   - Я хотел попробовать, -  медленно  произнес  Пуаро,  -  хотел  уговорить
Валентину Чентри покинуть остров, но она бы не  поверила  ни  единому  моему
слову. Она была слишком глупа, чтобы что-то понять. Pauvre  femme  <Бедняжка
(фр.).>, ее погубила собственная глупость.
   - Не думаю, что ее отъезд что-нибудь изменил бы, - сказала Памела.  -  Он
бы просто-напросто отправился следом.
   - Кто?
   - Дуглас Голд.
   - Вы думаете, Дуглас Голд поехал  бы  за  ней?  О  нет,  мадемуазель,  вы
ошибаетесь. Уверяю вас. Вы пока  еще  не  поняли,  что  произошло.  Если  бы
Валентина Чентри уехала с острова, с ней уехал бы и ее муж.
   Эти слова явно озадачили Памелу.
   - Ну, разумеется.
   - И тогда преступление произошло бы где-нибудь в другом месте.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - То, что это же самое  преступление  произошло  бы  в  другом  месте,  а
именно: убийство Валентины Чентри ее собственным мужем.
   Памела на мгновение потеряла дар речи.
   -  Вы  хотите  сказать,  что  это  капитан  Чентри,  Тони  Чентри,   убил
Валентину?
   - Да. И сделал это у вас на глазах! Дуглас Голд принес  ему  выпивку.  Он
взял стакан и поставил перед собой. Когда женщины вошли в  комнату,  мы  все
смотрели на них, а у Чентри уже был наготове  строфантин.  Он  бросил  яд  в
бокал с розовым джином, а затем любезно уступил свой джин жене, которая  его
и выпила.
   - Но ведь пакетик от строфантина обнаружили в кармане Голда!
   - Проще простого было положить его туда, пока  все  мы  толпились  вокруг
умирающей женщины.
   Ошеломленная Памела долго молчала, потом воскликнула:
   - Ничего не понимаю! Вы же сами говорили о треугольнике...
   Эркюль Пуаро энергично закивал головой.
   - Да, говорил. Но вы нарисовали в своем воображении не  тот  треугольник.
Действуя очень умно, преступники сбили вас с толку! Вы думали, - а иначе  вы
и не могли подумать, - что и Тони Чентри, и Дуглас Голд влюблены в Валентину
Чентри. Вы поверили, поскольку  не  могли  не  поверить,  что  Дуглас  Голд,
влюбленный в  Валентину  Чентри  (чей  муж  отказывается  дать  ей  развод),
предпринял отчаянную попытку отравить Чентри, но, до роковой случайности, яд
выпила Валентина. Все это - камуфляж. Чентри давно собирался разделаться  со
своей женой. Она ему до смерти надоела, это я сразу заметил. Женился  он  на
ней из-за денег. А теперь хочет жениться на другой, вот и задумал избавиться
от Валентины, но так, чтобы получить ее деньги. Убийца-наследник.
   - Жениться на другой женщине? Пуаро, помедлив, продолжал:
   - Да-да. На  малышке  Марджори  Голд.  Это  был  самый  настоящий  вечный
треугольник. Вы просто не с той стороны на него смотрели. Ни одному из  этих
мужчин Валентина Чентри вовсе не была нужна. Она была слишком тщеславной,  -
Марджори Голд - великолепный режиссер всего спектакля, вот  вы  и  ошиблись!
Миссис Голд -  очень  умная  женщина,  она  прекрасно  сыграла  роль  этакой
застенчивой бедняжки, просто воплощение мадонны! Я могу назвать вам  четырех
преступниц такого типа. Некая миссис Адаме была оправдана  судом,  хотя  все
знали, что она убила своего мужа. Мэри Паркер успела разделаться с тетушкой,
со своим возлюбленным и с двумя братьями прежде, чем допустила ошибку  и  ее
посадили. Потом миссис Роуден  -  ее  повесили.  И  наконец  миссис  Лекрей,
которая едва избежала возмездия. Марджори Голд именно  из  таких  женщин.  Я
понял это, как только ее увидел! Для этих овечек преступление - своя стихия.
А как все продумано! Вот скажите, какие у вас есть доказательства того,  что
Дуглас Голд был влюблен в Валентину Чентри? Если вы тщательно все  взвесите,
то поймете, что все основано только на  откровениях  миссис  Голд  и  воплях
ревности, издаваемых Чентри. Ведь так? Теперь понимаете?
   - Ужас какой! - воскликнула Памела.
   - Умная парочка, - сказал Пуаро  со  спокойствием  профессионала.  -  Они
договорились "познакомиться" здесь и разыграть это  убийство.  Эта  Марджори
Голд - какое у нее дьявольское хладнокровие! И какая выдержка! Да она бы, ни
секунды не задумываясь, отправила своего невинного дурачка-мужа на эшафот.
   - Но ведь полиция прошлой ночью задержала  его  и  увезла  с  острова!  -
воскликнула Памела.
   - Да, - сказал Эркюль Пуаро, - но после этого я перекинулся парочкой слов
с полицейскими. Я не видел, как Чентри подсыпал яд в бокал. Признаюсь, как и
все остальные, я в этот момент смотрел на вошедших женщин.  Но,  поняв,  что
Валентина  Чентри  отравлена,  не  сводил  глаз  с  ее  мужа.  Так  вот,   я
действительно видел, как он положил пакетик от строфантина в карман смокинга
Дугласа Голда...
   И, нахмурившись, добавил:
   - Я надежный свидетель. Мое имя широко известно. Как только  я  рассказал
все это полицейским, они поняли, что произошло на самом деле.
   - И что потом? - завороженно спросила Памела.
   - Eh bien <Что ж (фр.).>, потом  они  задали  капитану  Чентри  несколько
вопросов. Он пытался было угрожать, но насчет ума у него, сами  понимаете..,
вскоре он во всем сознался.
   - Так Дугласа Голда освободили?
   - Да.
   - А что с Марджори Голд? Лицо Пуаро сделалось строгим.
   - Я ее предупреждал, - сказал он.  -  Да,  я  предупреждал  ее.  На  горе
Пророка... Это был единственный шанс  предотвратить  преступление.  Я  почти
сказал ей, что подозреваю ее. Она поняла. Но она переоценила  свой  ум...  Я
говорил ей, чтобы  она  покинула  остров,  если  ей  дорога  жизнь.  Но  она
предпочла остаться...



    Агата КРИСТИ
    УБИЙСТВО В ПРОХОДНОМ ДВОРЕ


    ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Глава 1

   - Пенни <Пенни - бронзовая монетка, равная 1/240  фунта  стерлингов.>  на
чучелко, сэр? - Чумазый мальчишка обаятельно улыбнулся.
   - Ну нет уж! - отрезал старший инспектор Скотленд-Ярда  Джепп.  -  И  вот
что, сынок...
   Последовало отеческое внушение.  Ошарашенный  мальчишка  задал  стрекача,
коротко и выразительно бросив своим юным приятелям:
   - Чтоб мне! Так вляпаться - легавый переодетый.  Компания  припустила  за
ним, распевая во все горло:

   - Помним, помним не зря
   Пятый день ноября
   И Заговор Пороховой.
   Пусть память о нем
   И ночью и днем
   Всегда остается с тобой!

   Спутник инспектора, низенький мужчина не первой молодости с  яйцеобразной
головой, улыбнулся в пышные усы.
   -  Tres  bien  <Отлично  (фр.)>,  Джепп,  -  сказал  он.  -  Вы   отлично
проповедуете, поздравляю вас.
   - День Гая Фокса <Фoкc Гай - участник порохового заговора.  Задержан  при
попытке взорвать парламент, казнен 5 ноября 1605 года. В годовщину его казни
в Англии устраивают потешные шествия, на которых сжигают его чучело.> -  это
просто разгул попрошайничества!
   -  Интересный  пережиток,  -   задумчиво   произнес   Эркюль   Пуаро.   -
Фейерверочные ракеты все еще с треском рвутся в  небесах,  хотя  человек,  в
память о котором их пускают, и его деяние давно позабыты!
   Старший инспектор кивнул.
   - Да, ребятишки эти навряд ли знают, кто такой Гай Фокс.
   - Скоро вообще возникнет  путаница.  Почему  пятого  ноября  устраивается
фейерверк?  Для  прославления  или  позора?  Попытка   взорвать   английский
парламент была страшным грехом или доблестным подвигом?
   Джепп засмеялся.
   - Со вторым согласятся очень и очень многие. Они свернули с магистрали  в
относительную тишину проходного двора. Отобедав вместе, добрые друзья решили
пройтись до квартиры Пуаро и выбрали этот, самый короткий, путь.
   Но  и  сюда  доносился  треск  шутих  <Шутихи  -  фейерверочные   ракеты,
оставляющие зигзагообразный огненный след.>, а в  небе  рассыпались  золотые
дожди.
   -  Самый  подходящий  вечерок   для   убийства!   -   заметил   Джепп   с
профессиональным интересом. - Звука выстрела, например, никто не услышит.
   -  Меня  всегда  удивляло,  как  редко  преступники  используют  подобные
обстоятельства, - заметил Эркюль Пуаро.
   - А знаете, Пуаро, мне иной раз  просто  хочется,  чтобы  вы  кого-нибудь
убили.
   - Mon cher <Мой дорогой! (фр.)>!
   - Да, мне было бы любопытно посмотреть, как вы это проделаете.
   - Мой милый Джепп, если  уж  я  кого-нибудь  убью,  у  вас  не  будет  ни
малейшего шанса узнать, как я это  проделаю!  Скорее  всего,  вы  просто  не
узнаете, что произошло убийство.
   Джепп засмеялся с добродушной снисходительностью.
   - Ну и нахальный же вы типчик! - сказал он.
   На следующее утро  в  половине  одиннадцатого  в  квартире  Эркюля  Пуаро
зазвонил телефон.
   - Алло? Алло?
   - Oui, c'est moi <Да, это я (фр.).>.
   - Говорит Джепп. Помните, мы вчера шли к вам через двор Бардсли-Гарденс?
   - Конечно.
   - И как мы обсуждали, до чего легко застрелить кого-нибудь, пока рвутся и
трещат все эти  шутихи  и  римские  свечи  <Римские  свечи  -  разновидность
фейерверочных ракет.>?
   - Да-да.
   -  Ну  так  в  этом  проходном  дворе,  в  доме  четырнадцать,  произошло
самоубийство. Молодая вдова, миссис Аллен. Я  сейчас  еду  туда.  Хотите  со
мной?
   - Прошу прощения, но разве тех, кто занимает такой важный пост,  как  вы,
мой дорогой друг, посылают расследовать самоубийства?
   - Угадали! Нет, не посылают. Дело в том, что нашему медику что-то там  не
нравится. Так вы хотите? Кажется мне, что это как раз для вас.
   - Разумеется, хочу. Номер четырнадцатый, вы сказали?

***

   Пуаро подошел к дому ј 14 во дворе Бардсли-Гарденс как раз в  ту  минуту,
когда перед дверью остановилась машина с Джеппом и тремя его подчиненными.
   Дом ј 14 сразу бросался в глаза. У входа полукругом стояли жители  двора:
шоферы и их супруги, рассыльные, хорошо одетые  прохожие,  прочие  зеваки  и
бесчисленные дети, - все они жадно смотрели на дверь.
   Перед ней стоял полицейский в форме, отражая натиск любопытных.
   Бойкие молодые люди трудолюбиво щелкали фотоаппаратами, а  при  появлении
Джеппа ринулись к нему.
   - Пока для вас ничего нет, - твердил Джепп, отмахиваясь от них. Он кивнул
Пуаро. - А, вот и вы! Пошли в дом.
   Они быстро поднялись по ступенькам, дверь за ними закрылась, и все пятеро
оказались в тесной прихожей перед крутой лестницей.
   Какой-то человек вышел на верхнюю площадку, узнал Джеппа и позвал:
   - Сюда, сэр.
   Джепп с Пуаро поднялись по лестнице и вошли в маленькую спальню.
   - Я подумал, сэр, может, мне для начала коротенько изложить факты?
   - Очень хорошо, Джеймсон, - сказал Джепп. - Я слушаю.
   Участковый инспектор Джеймсон начал свой рассказ.
   - Покойная, сэр, миссис Аллен. Жила тут с подругой - мисс Плендерли. Мисс
Плендерли гостила у друзей за городом  и  вернулась  только  сегодня  утром.
Открыла дверь своим ключом и очень  удивилась,  что  в  квартире  словно  бы
никого нет. К ним в девять обычно приходит женщина убираться. Она  поднялась
наверх. Дверь комнаты ее подруги оказалась запертой. Подергала ручку.  Потом
стучала, окликала, но все без толку. В  конце  концов  она  встревожилась  и
позвонила в участок. Это было в десять сорок пять. Мы  приехали  и  взломали
дверь. Миссис Аллен лежала на полу со сквозной пулевой  раной  в  голове.  В
руке у нее был автоматический пистолет "уэбли" двадцать пятого калибра.  Так
что все вроде бы указывало на самоубийство.
   - Где сейчас мисс Плендерли?
   - Внизу в гостиной, сэр. Очень хладнокровная  деловая  барышня,  как  мне
кажется. И голова на плечах есть.
   - Я сейчас спущусь к ней. Только переговорю с Бреттом.
   В сопровождении Пуаро он перешел через площадку в комнату напротив. К ним
повернулся высокий пожилой человек и приветственно кивнул:
   - Здравствуйте, Джепп, рад, что вы приехали. Тут что-то не так.
   Джепп подошел к нему, а Эркюль Пуаро окинул комнату быстрым взглядом.
   Она была с эркером <Эркер - часть внутреннего объема  здания,  вынесенная
за пределы наружной стены.> и заметно больше комнаты напротив,  причем  если
та была спальней, и только спальней, эта явно служила и гостиной.
   Серебристые  стены,  изумрудно-зеленый  потолок;  на  окне  модернистские
занавески  -  серебряный  узор  по  зеленому   полю;   широкий   диван   под
изумрудно-зеленым шелковым покрывалом, со множеством  золотых  и  серебряных
подушек; старинное бюро орехового дерева, ореховый же  шкафчик  и  несколько
модернистских стульев из сверкающей хромированной стали. На шиком стеклянном
столике стояла пепельница, полная окурков.
   Эркюль Пуаро изящно понюхал воздух. Затем подошел к Джеппу, который стоял
над трупом.
   На полу,  видимо  соскользнув  с  хромированного  стула,  лежала  молодая
женщина лет двадцати семи. Блондинка с тонкими чертами лица, практически без
следов какой-либо косметики. Милое, чуть грустное, пожалуй, глуповатое лицо.
У левого виска запекся комок крови. Пальцы правой руки  охватывали  рукоятку
маленького, пистолета. На ней было простое темно-зеленое вечернее  платье  с
высоким воротничком.
   - Так в чем же дело, Бретт?
   - Поза нормальная, - ответил врач. - Если  она  застрелилась,  то  вполне
могла упасть со стула именно так. Дверь была заперта, на окне все шпингалеты
задвинуты.
   - Все так. А не так что?
   - Поглядите на пистолет. Я к нему не прикасался, жду дактилоскописта.  Но
вы и так увидите, о чем я.
   Джепп и Пуаро, встав на колени, внимательно вгляделись.
   - Понимаю, - сказал Джепп, поднимаясь. - Он  лежит  в  согнутых  пальцах.
Кажется, будто они его сжимают, а они его даже не держат. Что-нибудь еще?
   - Более чем достаточно. Ору