жидкости был тошнотворный запах меди. Господи, она не может...
     Жюльетта закрыла глаза и осушила потир до последней капли.
     - Отлично, - негромко сказал Дюпре.
     Желудок Жюльетты взбунтовался. Она отвернулась от судейского стола, и ее страшно вырвало на камни двора.
     - Боюсь, так дело не пойдет, - с сожалением произнес Дюпре. - Ты обманула нас, гражданка Справедливость. Придется попробовать снова.
     Он подал знак мужчине в красной шапке.
     Тот ухмыльнулся, согнул мускулистые руки и шагнул к преподобной матери.
     Жюльетта пронзительно закричала.
     Фарс правосудия завершился, перейдя в побоище с применением дубинок и шпаг. Жюльетта смотрела на зверскую резню, на лица мужчин, занятых своей кровавой бойней. Как-то она сказала Катрин, что обладает способностью понять и оценить нюансы уродства. Теперь Жюльетта знала, что до этого дня она пребывала в абсолютном неведении относительно подлинного уродства двуногих нелюдей.
     - Пойдем, моя прелесть! - Дюпре взял девушку за локоть и повел к колокольне. - Я хочу насладиться тобой. А потом гражданку Справедливость проколю шпагой.
     Жюльетта молча шла рядом.
     - Ты что-то вдруг стала очень кроткой. Надеюсь, ты постараешься проявить пыл, когда я окажусь у тебя между ног.
     Дюпре закрыл дверь колокольни и положил шпагу на спиральную ступеньку.
     - Ложись.
     Девушка вытянулась на холодных плитах и закрыла глаза.
     Кровь в потире.
     Она почувствовала жар тела Дюпре, когда тот улегся и обнял ее.
     Крики детей. Крики монахинь.
     Рука Дюпре сжала ее грудь.
     - Открой глаза. Я хочу видеть, как ты смотришь на меня, гражданка Справедливость.
     Жюльетта послушно открыла глаза. Дюпре склонился над ней - кошачья физиономия была всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Он улыбался.
     - У тебя блестят глаза. Ты плачешь, маленькая граж...?
     Жюльетта впилась зубами в его горло. Ее рот снова наполнился медным привкусом, но теперь она была рада этому.
     Дюпре пронзительно заорал. Он замотал головой, пытаясь стряхнуть Жюльетту со своей шеи, но она двигалась вместе с ним, все глубже впиваясь в его горло зубами.
     - Сука! - сыпал проклятия Дюпре. - Животное! - Он попытался приподнять девушку, но ее руки яростно сжались вокруг него.
     По плечу Дюпре стекала кровь. Жюльетта свирепо трясла головой, разрывая его плоть. А когда Дюпре задохнулся от боли, она оттолкнула его, вскочила на ноги и схватила со ступеньки шпагу. Дюпре открыл рот, пытаясь закричать, но шпага плашмя ударила его по виску. Он повалился набок и потерял сознание.
     Какая жалость! Она ведь хотела проткнуть мерзавца острием шпаги, но времени не было.
     Жюльетта выбежала за дверь, ведущую в опустевший южный двор. Помчалась по булыжникам к воротам, через огород и вверх по холму на кладбище.
     Катрин должна быть в склепе, в отчаянии думала Жюльетта.
     Должно быть, Катрин добралась туда, иначе ее привели бы вместе с остальными на этот судебный фарс.
     Дверь склепа была открыта.
     Катрин всегда боялась темноты, но дверь все же следовало закрыть, подумала Жюльетта.
     - Нечего лежать просто так, сука! - Звук плоти, шлепающей о плоть. - Шевелись!
     Жюльетта приросла к месту. Она едва различала тяжелую фигуру мужчины, ритмично двигавшегося между белых бедер женщины.
     Катрин. Этой женщиной должна быть Катрин.
     - Нет!
     Жюльетта вскрикнула, мужчина вздрогнул и ошеломленно оглянулся.
     - Что? Кто?..
     На этот раз Жюльетта не повторила прежней ошибки. Шпага острием опустилась на шею мужчины. Он тут же свалился, накрыв тело Катрин непристойным подобием одеяла.
     Жюльетта бросилась сталкивать тяжелое тело с Катрин.
     - Мразь! Негодяй! - Она упала на колени, обхватила неподвижное тело подруги и стала баюкать ее. Сердце девушки разрывалось от жалости. - Боже милостивый, все они просто падаль! Тебе больно?
     Катрин содрогнулась.
     - Глупый вопрос. Конечно, больно. - Жюльетта пригладила волосы Катрин, отводя их от лица. - Но теперь ты в безопасности. Я здесь.
     - Грязь! - прошептала Катрин. - Ты права. Грязь... Я вся в ней.
     - Нет, не ты. Они! - яростно заявила Жюльетта. Она натянула платье Катрин на ее колени и помогла подруге сесть. - У нас нет времени. Скоро нас станут искать. Надо уходить отсюда.
     - Слишком поздно.
     Жюльетта покачала головой.
     - Нет, не поздно. Мы не позволим им одолеть нас. Я не дам им убить тебя.
     - Грязь. Я ведь никогда больше не буду чистой, да?
     - Ш-ш-ш! - Жюльетта прижала к себе Катрин, взяла шпагу и поднялась. - Ты можешь встать? Катрин тупо смотрела на подругу. Жюльетта схватила ее за руку и подняла на ноги.
     - Хочешь, чтобы они схватили меня? Хочешь, чтобы со мной сделали то же, что и с тобой? Катрин медленно покачала головой.
     - Тогда идем со мной и делай как я скажу. - Жюльетта не стала дожидаться ответа и потащила спотыкающуюся Катрин прочь из склепа. - Надо спешить, иначе они... - Жюльетта остановилась, устремив взгляд на аббатство. - Боже милостивый, они подожгли его!
     Пламя еще не совсем охватило аббатство. В окнах часовни трепетали, вытягиваясь, отдельные языки... Ну а чего еще можно было от них ждать? Они все осквернили. Возможно, Дюпре подумает, что ее убили так же, как остальных, или что она сгорела в пламени. Тогда он не станет обыскивать окрестности. Жюльетта повернула назад и потащила Катрин через ворота кладбища.
     - Мы обогнем дорогу и попытаемся пробраться к лесу. А после их ухода пойдем пешком в Париж.
     - Они поют.
     - В городе легче спрятаться, чем в деревне, где все на виду, и... - Боже правый, они действительно пели. Мятежные звуки "Марсельезы" придавали какую-то зловещую красоту творившемуся внизу разрушению. Жюльетта знала, что, даже дожив до старости, она не забудет, как стояла на этом холме и слушала этих убийц, распевающих песни свободы и революции.
     - Грязь, - пробормотала Катрин, лихорадочно вытирая подол платья.
     - Ш-ш-ш! Мы слишком близко. - Жюльетта потащила подругу вперед через огород, огибая стену аббатства, по направлению к лесу.
     - Постой тихо еще немножко, и мы...
     - Подождите. Вы идете не в ту сторону.
     При звуке глубокого мужского голоса Жюльетта круто повернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, стоявшим в тени монастырской стены. Всего один, с облегчением сообразила Жюльетта. Она крепче сжала руку Катрин и занесла шпагу.
     - Шаг вперед - и я проткну твое сердце.
     - Я не собираюсь набрасываться на вас. - Мужчина помедлил. - Вы гражданка Справедливость, которую Дюпре заставил присутствовать на суде. У вас его шпага?
     - Да.
     - Вы убили его?
     - Нет. Вам нас не остановить. Я не позволю...
     - Я и не пытаюсь вас останавливать. - Голос мужчины звучал хрипло от усталости. - Я всего лишь пытаюсь сказать вам, что вы идете не туда. Дюпре поставил часовых. Они поймают вас, окажись вы на расстоянии брошенного камня от этой дороги.
     Жюльетта подозрительно смотрела на него.
     - Я вам не верю. С какой это стати вам говорить мне правду, если вы были во дворе с этими... - Она искала подходящее слово, но в ее словаре не нашлось подходящего, способного передать всю эту гнусность. - И почему вы здесь? Устали глумиться, насиловать и убивать невинных?
     - Я никого не убил. Я не... - Он замолчал. - Я пришел во двор перед тем, как Дюпре увел вас с трибунала. Меня послали сюда быть свидетелем... Я не знал, что все произойдет именно так...
     Жюльетта недоверчиво смотрела на него.
     - Я же говорю вам, что ничего не знал, - властно произнес мужчина. - Я не испытываю любви ни к вам, аристократам, ни к церкви, но я не убиваю беззащитных.
     - Убийство. - Катрин с трудом выдавливала слова. - Они... убили их?
     - Да. - Жюльетта метнула на подругу встревоженный взгляд, но Катрин находилась в шоковом состоянии.
     - Всех?
     - По-моему, да. - Жюльетта взглянула на стоявшего у стены аббатства мужчину. - Ему лучше знать, чем мне.
     - Я не остался считать мертвых.
     - А помочь живым?
     - Я не мог им помочь. Вы бы смогли?
     - Вы же для них свой. Они могли вас послушать. Почему бы?..
     Неожиданно раздавшийся крик вынудил Жюльетту замолчать на полуслове.
     - Скорее! Идемте со мной. - Незнакомец вышел из тени стены, и Жюльетте удалось разглядеть мужчину. Он был выше среднего роста, с тяжелой квадратной челюстью. Его глаза, пронзительные и зеленые, - глаза старика на лице молодого человека, - приковывали к себе и заставляли подчиняться. - Они могут хлынуть в ворота в любую минуту. За поворотом дороги, примерно в четверти мили отсюда, меня ждет экипаж.
     На мужчине была темно-коричневая визитка, облегающие штаны, сапоги до колен и нарядная белая полотняная рубашка. Он не был похож на тех негодяев во дворе, но ведь Дюпре тоже был одет как дворянин, а оказался еще худшим чудовищем.
     - Я вам не доверяю.
     - Тогда погибнете здесь! - резко ответил мужчина. - Что мне до вас, аристократок? Какое мне дело до того, что вас прирежут, как коров на рынке? Я сам не понимаю, что заставило меня предложить вам помощь. - Он развернулся и зашагал туда, где, как он сказал, его ожидал экипаж.
     Жюльетта колебалась. Вполне возможно, что он такой же, как Дюпре, и просто хочет получить их тела в свое полное распоряжение, прежде чем избавиться от них.
     Снова крик. На этот раз он прозвучал в опасной близости.
     - Подождите. - Жюльетта поспешно бросилась вслед за мужчиной, таща за собой Катрин и сжимая в руке эфес шпаги. Пока у нее есть оружие, опасность довериться ему была не так велика. Она всегда могла заколоть мерзавца, как того, в склепе. - Мы едем с вами.
     Мужчина не смотрел на Жюльетту.
     - Тогда поторопитесь. У меня нет желания, чтобы, увидев меня с вами, мне перерезали горло.
     - Мы и так торопимся. - Жюльетта повернулась к Катрин. - Все будет хорошо, Катрин. Скоро мы будем в безопасности.
     Катрин тупо смотрела на нее, - Что с ней? - Глаза молодого человека задержались на лице Катрин.
     - А вы как думаете? - Жюльетта презрительно посмотрела на него. - С ней обошлись так же, как с остальными женщинами. Ей повезет, если она не лишится рассудка.
     Молодой человек отвел глаза от Катрин.
     - Я всегда считал, что женщины гораздо сильнее, чем думают о них мужчины. Она переживет это и отомстит.
     - Она не будет знать как. Мне пришлось бы научить ее, - мрачно усмехнулась Жюльетта. - Я-то могу. О да, после сегодняшней ночи я бы с восторгом всех вас отправила в преисподнюю!
     - Я понимаю ваши чувства. - Хрипота в его голосе поразила Жюльетту. Они дошли до поворота, и мужчина резко остановился. - Оставайтесь здесь. Мне надо отделаться от Лорана.
     - Кто такой Лоран?
     - Кучер. Я не хочу, чтобы слухи о моей помощи вам докатились до Парижа. Отошлю его под каким-нибудь предлогом в аббатство.
     - Резня дозволена, но спасение запрещается?
     - Спрячьтесь в кустах, пока я не вернусь. - Не взглянув на девушек, он скрылся за поворотом дороги.
     Жюльетта потащила Катрин за вечнозеленый остролист у края дороги. Они по-прежнему были слишком близко от аббатства. Жюльетта слышала крики и глухой рев огня - пламя охватило все постройки аббатства.
     - Грязь, - прошептала Катрин.
     - Не правда. - Жюльетта ласково отвела от лица подруги прядь светло-русых волос. - Ты чиста, Катрин.
     Катрин покачала головой.
     Жюльетта хотела возразить, но передумала. Она не знала слов, способных пробить оцепенение Катрин. Но о рассудке Катрин она позаботится позже. Сейчас им обеим необходимо было остаться в живых.
     Жюльетта напряглась. По дороге торопливо шел мужчина. Был он высоким и худым. Кучер Лоран? Как бы то ни было, он поспешно прошел мимо них по направлению к аббатству.
     Спустя несколько минут вслед за ним поворот миновали еще двое. Один из них был крупного телосложения, с широкой грудью - настоящий гигант с огромной, как у льва, головой. Во втором Жюльетта узнала молодого человека. Теперь у него в руках был каретный фонарь, и мерцающее пламя освещало его квадратные скулы и углубляло зелень его глаз.
     Жюльетта выступила из кустов им навстречу.
     - Теперь мы можем ехать?
     Крупный мужчина в удивлении остановился.
     - Боже правый! А это что еще такое?
     Жюльетта бросила на него нетерпеливый взгляд. Это был, наверное, самый уродливый человек, какого ей довелось когда-либо видеть. Его верхнюю губу пересекал шрам, исказив ее в вечной усмешке, нос вдавлен в переносицу. Лицо его было изрыто оспинами.
     - У нас нет времени на разговоры. Мы все еще слишком близко от аббатства, Жорж Жак.
     - Понимаю. Мой молодой друг не объяснил мне ситуацию в точности.
     - Времени не было.
     Жорж Жак бросил взгляд на шпагу в руке Жюльетты.
     - Представь меня дамам, Франсуа.
     - Я не знаю их имен. Нам надо ехать, пока переполох...
     - Не торопи меня, Франсуа. - В мягком голосе урода зазвенела сталь. - Здесь создалась ситуация, опасная для меня, и, по-моему, ты это знаешь. - Он перевел взгляд на Жюльетту. - Давайте познакомимся, согласны? Я Жорж Жак Дантон, а этот свирепый молодой человек - Франсуа Эчеле.
     - Жюльетта де Клеман. Катрин Вазаро. - Жюльетта презрительно сощурилась. - Мне наплевать, насколько это опасно для вас. Я не позволю вам отвести нас назад.
     - Я и не говорил, что собираюсь передать вас в нежные руки марсельцев. Хотя такая возможность существует.
     - Нет, Жорж Жак. - Франсуа Эчеле покачал головой. - Этого не будет. Мы забираем их в Париж.
     Дантон с удивлением посмотрел на него.
     - Да неужели?
     Франсуа бросил взгляд на Жюльетту:
     - Экипаж дальше на дороге. Подождите нас в нем.
     Жюльетта подозрительно взглянула на молодого человека и повела Катрин в указанном направлении.

***

     Франсуа подождал, пока девушки скрылись из виду, и резко обернулся к Дантону.
     - Ты не сказал мне, что это будет бойня.
     Дантон застыл.
     - А это была бойня? Я надеялся, Дюпре удовольствуется только изнасилованием.
     - Ему этого оказалось мало. От этого разгула и резни мне стало тошно.
     - Как странно, ты ведь вполне привык к насилию.
     Зеленые глаза Эчеле потемнели от гнева.
     - Не к такому. Я не желаю принимать в этом участия.
     - Ты уже участвуешь. Ты, кажется, рвался в аббатство. - Дантон мрачно усмехнулся. - Ты был похож на гончую, почуявшую след оленя.
     - Я не знал, что они... - Эчеле нетерпеливо махнул фонарем. - Какое это имеет значение? Мы должны вывезти молодых женщин, пока Дюпре не обнаружил, что они спаслись.
     - Ты расстроен, - пожал плечами Дантон. - По правде говоря, посылая тебя своим представителем, я и вообразить не мог, что все будет так плохо. Вообще-то, зная, какой ты горячий, я надеялся дать тебе вдоволь хлебнуть насилия, чтобы отвратить от команды Марата.
     - Команды? Их много?
     Дантон кивнул:
     - Одна уже сегодня, со второй половины дня, в аббатстве Сен-Жермен-де-Пре, а другая - в монастыре кармелиток. Будут и еще.
     К горлу Франсуа подступила тошнота. Значит, и там насилие и бойня - все, чему он только что был свидетелем.
     - Во имя господа, зачем?
     - Кто знает? Марат заявил, что аристократы и духовенство готовят заговор и собираются передать страну в руки австрийцев. Он называет это необходимым истреблением роялистской гнили на местах и в тюрьмах.
     - И поэтому на прошлой неделе тысячи аристократов и священников были брошены в тюрьмы?
     - Однако, если мне не изменяет память, ты не возражал против арестов, Франсуа. Ты, случаем, не становишься ли мягкосердечным?
     - Нет! - Франсуа не сделал попытки скрыть свирепые нотки в голосе. Он глубоко вздохнул. - Но монастырь - не тюрьма. И монахини - не аристократки.
     - Монастыри для нападения выбирал Марат. - Дантон отвел глаза. - Мы заключили сделку. Я не стану вмешиваться в его дела, если он не будет накладывать лапу на жирондистов в Законодательном собрании. Ты же знаешь, без этих умеренных республиканцев, без их демократических идей временный Исполнительный совет потеряет равновесие.
     - Я не могу понять тебя. Зачем тебе-то санкционировать эти зверства? Я думал...
     - Ты думал, мадам Революция - воплощение сияющей добродетели? - Дантон покачал могучей головой. - Чиста только ее душа. А тело у революции, как у самой последней шлюхи, переходящей от мужчины к мужчине, и одета она в самые рискованные компромиссы.
     - Этот компромисс убийств мне не нужен.
     - Мне тоже. - Взгляд Дантона устремился на поворот дороги, за которым скрылись женщины. - Поэтому я готов дать взятку твоей совести, если это безопасно. Какой предлог придумал Дюпре, чтобы оправдать массовое убийство женщин в аббатстве?
     - Проституция и измена.
     - Неубедительно. Однако военная истерия в Париже достаточно сильна, чтобы поверить всему, что говорит Марат, требующий избиения "врагов народа", а это означает - твои страждущие дамы скорее всего будут объявлены врагами революции. - Дантон пожал плечами. - Я буду править упряжкой, чтобы мы наверняка миновали кордоны Дюпре. Мое уродливое лицо достаточно хорошо известно, так что скорее всего экипаж останавливать не будут. Если же так случится, разбираться с ними будешь ты.
     - Мне это доставит удовольствие.
     - Уверен в этом, - сардонически улыбнулся Дантон. - Вижу, ты не в самом лучшем расположении духа. - Он направился к повороту дороги. - По-моему, тебе лучше ехать в экипаже с твоими высокородными беспризорницами. Я не желаю больше смертей, если сам не сочту это необходимым.
     - Это не "мои беспризорницы". Как только мы привезем их в Париж, я их брошу, тогда они могут действовать на свой страх и риск.
     - Посмотрим. - Взобравшись на место кучера, Дантон бросил на Франсуа задумчивый взгляд. - До сегодняшнего дня ни за что бы не поверил, что ты станешь рыцарем какой-нибудь аристократки. Сегодня определенно вечер сюрпризов.

***

     Франсуа едва успел усесться напротив Жюльетты и Катрин, как экипаж тронулся так резко, что заставил его откинуться на подушки.
     Жюльетта ждала, когда он заговорит.
     Франсуа молчал.
     Жюльетта со злостью смотрела на него. Излучаемая Франсуа Эчеле внутренняя энергия в обычных условиях заинтриговала бы ее глаз художницы, но не сейчас.
     - Ну?
     Франсуа бросил на нее взгляд.
     - Жорж Жак провезет нас через кордон. - Он не стал вдаваться в подробности.
     - Откуда у вас такая уверенность?
     - Он - Дантон.
     Жюльетта сделала попытку обуздать свое раздражение.
     - И что это означает?
     - Он герой революции.
     Девушка презрительно посмотрела на Франсуа.
     - Герои не участвуют в массовых убийствах.
     - Он министр юстиции, глава Исполнительного совета и вообще великий человек. Сегодня он произнес речь перед Исполнительным советом и спас революцию. Депутаты вели себя, как перепуганные овцы, потому что пруссаки взяли Верден и могли пойти на Париж. Они бы сдались. А он им не позволил.
     - Мне наплевать на вашу революцию. - Рука Жюльетты крепче обняла плечи Катрин. - Меня волнует только она... и я, и преподобная мать, и все...
     - Вы не понимаете.
     - А вы?
     - Большей частью понимаю и разделяю убеждения Дантона. - Франсуа устало покачал головой. - Но сегодня вечером - нет. А почему вы вообще остались в аббатстве? Почему не вняли предупреждению, когда монахиням запретили учить вас? Сегодня быть во Франции аристократом - значит, на каждом шагу подвергаться опасности. Вы не должны...
     - Катрин не аристократка, - прервала его Жюльетта. - Ее семья занимается торговлей парфюмерией в Грас-се, но ваши прекрасные патриоты не спросили ее о происхождении, прежде чем изнасиловать.
     Франсуа перевел взгляд на Катрин.
     - Она не из дворян?
     Жюльетта покачала головой:
     - Теперь это едва ли имеет значение.
     - Да, не имеет. - Молодой человек посмотрел на Катрин странно пристальным взглядом, озадачившим Жюльетту. Катрин выглядела такой беззащитной и нежной, что способна бы