запно вокруг Найнив засияло свечение саидар, а Илэйн распахнула глаза,
и губы у нее дрогнули.
   Эгвейн как раз вовремя, как ей показалось, прикрыла  ладонью  рот  Илэйн,
чтобы та не выдала их всех неосторожным словом  или  криком,  но  стоило  ей
прикоснуться к подруге, как она попала в вихрь  исцеляющей  силы,  посланный
Найнив на помощь Илэйн. Эгвейн почувствовала себя  втягиваемой  в  водоворот
соломинкой. Ее до костей пронзил холод, столкнувшийся с устремившимся наружу
опаляющим жаром, будто решившим иссушить и сделать  хрупким  ее  тело.  Весь
мир, казалось, начал рассыпаться, метаться  из  стороны  в  сторону,  падал,
взлетал и кружился.
   Когда могучий  водоворот  Силы  отпустил  ее  тело,  Эгвейн,  едва  дыша,
пристально посмотрела на Илэйн, по-прежнему сверкавшую на  нее  глазами  над
ладонью Эгвейн, закрывающей ей рот. Последние следы головной боли  у  Эгвейн
исчезли. Даже отголоска целительной волны, посланной Найнив, было достаточно
для ее исцеления тоже. Гул голосов в соседней комнате не стал  громче;  если
Илэйн и нарушила тишину, Адден и его сообщники этого не заметили.
   Найнив стояла на четвереньках, безвольно опустив голову.
   - О Свет, - выговорила она. - Когда делаешь такое, это как  будто...  Как
будто с тебя заживо кожу сдирают... О Свет! -  Она  обратила  свой  взор  на
Илэйн: - Ну как ты, девочка?
   Эгвейн отняла руку от рта Илэйн.
   - Устала очень, - проговорила Илэйн едва слышно. - И очень хочу есть. Где
мы? Я видела каких-то людей с пращами...
   Эгвейн поспешно  рассказала  ей  обо  всем.  Задолго  до  того,  как  она
закончила свой рассказ, лицо Илэйн покрыла тень печали.
   - А сейчас, - добавила Найнив голосом, в котором  звучало  железо,  -  мы
покажем этим увальням, что значит связаться  с  нами!  -  Вокруг  нее  вновь
засиял свет саидар.
   Илэйн поднималась на ноги очень неуверенно,  но  и  ее  окружало  сияние.
Эгвейн, сдерживая ликование, потянулась к Истинному Источнику.
   Девушки снова приникли к щелям в стене, чтобы точно разузнать, с  кем  им
придется иметь дело. И их глазам предстали три Мурддраала.
   Облаченные в мертвенно-черные одеяния, висящие на  них  с  неестественной
неподвижностью, они стояли у стола, и все присутствующие  отступили  от  них
как можно дальше. Их не опасался лишь Адден,  остальные  рвались  спинами  в
стены и уставились в земляной пол. Стоя у другого конца стола,  Адден  прямо
встречал безглазый взгляд чудовищ, лишь пот промывал узкие  дорожки  на  его
немытом лице.
   Исчезающий взял со стола кольцо. Эгвейн видела: это золотое  кольцо  было
намного больше, чем кольца Великого Змея.
   Прижавшись лицом к стене, Найнив тяжело задышала  от  гнева  и  принялась
нащупывать что-то за воротом своего платья.
   - Три Айз Седой! - прошипел Получеловек, удивленный голос будто  осыпался
мертвой пылью. - И  одна  имела  при  себе  вот  это.  -  Кольцо,  брошенное
Мурддраалом, с глухим стуком упало обратно на стол.
   - Их-то я и ищу! - продребезжал другой  Мурддраал.  -  Ты  будешь  хорошо
вознагражден, человече.
   - Мы должны напасть внезапно! - тихо сказала Найнив. - Что там  за  замок
на этой двери?
   Эгвейн легко смогла увидеть замок по ту сторону двери -  на  цепи  висела
тяжелая железная штуковина, такая и разъяренного быка удержит.
   - Приготовьтесь! - сказала она.
   Надеясь, что Полулюди не заметят столь тонкого прикосновения к Силе,  она
вытянула струйку Земли не толще волоска и  вплела  ее  в  железную  цепь,  в
каждое звено, в каждую частичку металла.
   Тут один из Мурддраалов поднял, голову. Другой наклонился  над  столом  к
Аддену и проскрипел:
   - Меня что-то беспокоит, человече. Ты уверен, что они спят?
   Адден с трудом сглотнул и кивнул.
   Третий Мурддраал, повернувшись, уставился на дверь -  в  комнате  за  ней
притаились Эгвейн и ее подруги.
   Порванная цепь брякнулась на пол, глядевший на нее Мурддраал  издал  рык,
но тут распахнулась ведущая во двор  дверь,  и  через  нее  из  ночи  втекла
прикрытая черной вуалью смерть.
   Комната извергала визг и крики, разбойники схватились за  мечи,  стремясь
отразить разящие копья айильцев. Мурддраалы тоже обнажили клинки, еще  более
черные, чем их одеяния, и стали биться, спасая свою  жизнь.  Однажды  Эгвейн
наблюдала, как шестеро котов  дрались  в  общей  свалкекаждый  против  всех.
Сейчас перед ее взором творилось то же самое,  только  увеличенное  в  сотню
раз. Но через несколько секунд наступила тишина. Почти тишина.
   Все люди, кроме тех, кто носил черные вуали, были мертвы, они  лежали  на
полу, пронзенные всаженными в них копьями. Одно из копий пригвоздило к стене
Аддена. Среди беспорядочно перевернутой мебели и мертвых тел недвижно лежали
два айильца. В центре комнаты, спиной к спине, стояли три Мурддраала, сжимая
в руках черные клинки. Один из Полулюдей держался за бок, точно  был  ранен,
но более никаких признаков  ранения  он  не  выказывал.  У  другого  поперек
бледного лица сверху вниз шел длинный порез, но  он  не  кровоточил.  Вокруг
Мурддраалов,  пригнувшись,  двигались  пятеро  айильцев  в  вуалях.  Снаружи
доносились крики и звон металла - во тьме ночи продолжали биться  со  своими
врагами айильцы, но в доме шум боя звучал совсем глухо.
   Совершая боевой круг, айильцы стучали копьями о  свои  небольшие  кожаные
щиты.  Трам-трам-ТРАМ-трам...  трам-трам-ТРАМ-трам...   трам-трам-ТРАМ-трам.
Мурддраалы поворачивались, глядя на айильцев, и их безглазые  лица  казались
неуверенными, неспокойными - страх, каким ударял каждый их  взгляд  в  любое
человеческое сердце, похоже, вовсе не затрагивал их нынешних противников.  -
Потанцуй со мной, Человек Тени! - вдруг насмешливо окликнул Мурддраала  один
из айильцев. Голос был совсем юный.
   - Потанцуй со мной, Безглазый! - Это сказала женщина.
   - Потанцуй со мной!
   - Со мной!..
   - Кажется, - проговорила Найнив, выпрямляясь, - сейчас самое время!
   Она распахнула дверь, и в прибежище  Мурддраалов  вступили  три  девушки,
сияющие свечением саидар.
   Казалось, для Мурддраалов более не существовали айильцы, а  для  айильцев
здесь не было больше Мурддраалов. Айильцы уставились поверх своих вуалей  на
Эгвейн и ее подруг, словно не веря собственным  глазам;  она  услышала,  как
одна женщина с трудом втянула в себя воздух. Безглазые взгляды стали  теперь
иными. Эгвейн казалось, что в брошенных  на  нее  взорах  таилось  осознание
собственной  смерти,  ибо  Полулюди  всегда   узнавали   женщин,   способных
прикасаться к Истинному Источнику, стоило им  увидеть  их.  И  девушка  была
уверена, что чувствовала в них и жажду ее  смерти.  Они  готовы  были  своею
гибелью заплатить за ее смерть. И еще - больше всего Полулюди хотели вырвать
из ее тела душу и  сделать  плоть  Эгвейн  и  ее  дух  игрушками  Тени.  Они
хотели...
   Она только переступила порог комнаты, но у нее было такое чувство,  будто
взгляды ненавистников пронзают ее уже не первый час.
   - Дольше я это не выдержу! - проворчала она и дала волю потоку Огня.
   Пламя поглотило всех трех Мурддраалов, пронзая их насквозь, так что  тела
их затрещали, точно пропускаемые  через  мясорубку  кости.  В  то  мгновение
Эгвейн забыла, что она здесь не одна, а  вместе  с  Илэйн  и  Найнив.  Когда
огненный сполох охватил  Полулюдей,  девушке  показалось,  что  сам  воздух,
оторвав врагов от земли, толкает их в середину  огненного  вихря,  сливая  в
сплошной шар огня и  мрака.  Шар  становился  все  меньше  и  меньше.  Вопли
обреченных будто вонзились Эгвейн в хребет, но  в  этот  миг  с  рук  Найнив
сорвалось нечто: тонкий стержень белого света,  перед  которым  померкло  бы
полуденное солнце, а расплавленный металл рядом с огненным стержнем  казался
бы холодным.  И  это  нечто  на  долю  секунды  соединило  ладони  Найнив  с
Мурддраалами. И Полулюди исчезла - словно  их  никогда  и  не  было.  Найнив
вздрогнула от потрясения, и окружавшее ее сияние угасло.
   - Что... Что это было? - спросила Илэйн.  Найнив  покачала  головой.  Она
была так же ошеломлена, как Илэйн.
   - Не знаю, - призналась она. - Я была так разозлена,  так  напугана  тем,
что они хотели сделать... Не понимаю, как все произошло.
   Огонь разящий, подумала  Эгвейн.  Она  не  ведала,  отчего  была  в  этом
уверена. Нехотя девушка  заставила  себя  отпустить  саидар,  заставила  его
освободить себя. Непонятно, что далось ей с большим трудом. И  я  так  и  не
поняла, как она все это проделала!
   Теперь айильцы сняли свои черные покровы. Причем, как показалось  Эгвейн,
несколько поспешно, словно желая продемонстрировать ей и ее  двум  подругам,
что они прекращают бой. Трое из айильцев оказались мужчинами,  один  из  них
был старше других,  седина  успела  заметно  тронуть  его  темные  рыжеватые
волосы. Все трое айильцев были высокого роста и вне зависимости от  возраста
обладали спокойной уверенностью, светящейся в глазах,  а  движения  их  были
полны той угрожающей грации, что отличает Стражей. За  плечами  у  них  была
смерть, и они знали об этом и не  испытывали  перед  ней  страха.  Одной  из
женщин была Авиенда. Крики и шум за стенами затихли.
   Найнив направилась к лежащим айильцам.
   - Не нужно, Айз  Седай,  им  уже  не  помочь,  -  проговорил  старший  из
айильцев. - Каждого из них пронзила сталь Человека Тени.
   Однако Найнив наклонялась над каждым  из  сраженных,  отбрасывала  с  лиц
вуали, чтобы поднять людям веки и проверить, не бьется ли на шее  у  кого-то
пульс жизни. Склонившись над поверженной женщиной, Найнив побледнела.  Перед
ней лежала Дайлин.
   - Чтоб тебе сгореть! Чтоб тебе сгореть! - Неясно было, ругала ли она саму
Дайлин, или мужчину с седой головой, или Авиенду, а может быть, и каждого из
айильцев. - Я не для того исцелила эту женщину, чтобы она нашла такой конец!
   - Ко всем нам приходит смерть, - заговорила Авиенда, но  тотчас  умолкла,
едва Найнив повернулась к ней.
   Айильцы обменивались взглядами, словно не уверенные, не учинит ли  Найнив
с ними то же, что с Мурддраалами. Но не страх, а настороженность сквозила  в
их взглядах.
   - Своей сталью Человек Тени не ранит врага,  -  сказала  Авиенда.  -  Его
клинок убивает сразу.
   Старший из воинов взглянул на говорившую с некоторым удивлением во взоре.
Эгвейн решила, что для него, как и для  Лана,  такое  подрагивание  век  все
равно  что  для  любого  другого  человека  неприкрытое  изумление.  Авиенда
ответила на его взгляд:
   - Им кое-что известно, Руарк.
   - Прошу извинить нас, - громко сказала Илэйн. - Мы прервали ваш... танец.
Нам, быть может, не следовало вмешиваться.
   Удивленно взглянув на подругу, Эгвейн по ее глазам сразу поняла,  что  та
делает. Успокоить их и дать Найнив возможность остыть.
   - Вы действовали своим оружием  очень  умело,  -  проговорила  Эгвейн.  -
Надеюсь, мы не обидели вас тем, что сунулись.
   Седеющий человек, тот самый Руарк, сдавленно хмыкнул.
   - Айз Седай, я рад всему... всему, что вы делаете. - Он был как будто  не
слишком уверен в собственных словах, но уже через миг  приободрился.  Улыбка
сияла на его широком лице с квадратным подбородком,  он  был  красив  и  еще
вовсе не стар. - Мы сумели бы одолеть врагов, но вот троих Людей Тени... Они
бы убили двоих-троих из нас. а то и  всех  разом,  и  не  поручусь,  что  мы
все-таки изловчились бы прикончить всех троих. Для молодых смерть - враг,  с
которым они готовы помериться силой. Для тех же из нас,  кто  постарше,  она
старый друг, бывшая любовница, встречаться с которыми хочется пореже.
   Речь воина как будто успокаивала Найнив, словно встреча  с  айильцем,  не
торопящимся в объятия смерти, вытравила из нее все напряжение.
   - Мне, наверное, нужно поблагодарить вас, - сказала она  ему,  -  поэтому
примите мою благодарность. Я, признаюсь, удивлена и  обрадована  сегодняшней
встречей с вами. Авиенда, вы предполагали, что найдете нас здесь? Но почему?
   - Я за вами следила. - Айилка вовсе не чувствовала смущения. -  Старалась
узнать, как вы поступите дальше. Я видела, как вас захватили, но помочь  вам
не могла - была слишком далеко. Я ведь была уверена: стоит мне подобраться к
вам ближе, и вы меня сразу заметите, поэтому я держалась  шагов  за  сто  от
вас. Но когда поняла, что помочь себе вы уже не можете, отважиться на это  в
одиночку было слишком поздно.
   - Знаю, ты сделала все, что могла, - тихо ответила  Эгвейн.  Неужели  она
следовала за нами всего в ста шагах? Слава Свету, разбойники ее не заметили!
   Авиенда решила, что Эгвейн просит ее продолжить рассказ.
   - Я знала, где должен был быть Корам, где были  Даэль  и  Луайне,  а  они
знали... - Она замедлила речь и взглянула на старшего воина нахмурившись.  -
Среди пришедших я не  надеялась  встретить  вождя  клана,  тем  более  моего
собственного. Руарк, кто тогда во главе Таардад Айил?
   Руарк пожал  плечами,  будто  ответ  на  этот  вопрос  не  имел  никакого
значения.
   - Придет время, - проговорил он, - я умру, и  вожди  септов  сменят  один
другого и постараются решить, на самом ли  деле  они  желают  отправиться  в
Руидин. Я бы не пришел сюда по доброй воле, но Эмис, и  Бэйр,  и  Мелэйн,  и
Сеана погнали меня, точно  горные  барсы,  преследующие  дикого  козла.  Сны
сказали: мне надо идти. Они  не  верили,  что  я  хочу  умереть  в  постели,
больным, толстым стариком.
   Авиенда засмеялась, будто услышала добрую шутку:
   - Говорят, всякий мужчина, против которого  ополчились,  сговорились  его
собственная жена и Хранительница Мудрости, предпочел бы  сразиться  сразу  с
дюжиной своих старинных врагов. А мужчина, на которого вместе с женой насели
сразу три Хранительницы, да еще собственная жена  -  Хранительница,  подобен
тому, кто пытается сразить Лишающего Зрения!
   - Мне в голову пришла одна мысль, - сказал  старый  воин,  глядя  куда-то
вниз, и Эгвейн вдруг увидела на полу  три  кольца  Великого  Змея  и  кольцо
потяжелее, золотое, как раз на мужской палец. - И она не оставляет меня. Все
должно меняться. Но если я отойду в сторону, частью перемен к новому мне  не
стать. Три Айз Седай, направляющиеся в Тир.
   Остальные айил обменялись взглядами, стараясь, чтобы это  ускользнуло  от
внимания Эгвейн и ее подруг. - Вы говорили о снах, - молвила Эгвейн. -  Ваши
Мудрые умеют понимать, о чем им рассказывают сны?
   - Некоторые умеют. Но если вы хотите знать  больше,  поговорите  с  ними.
Думаю, перед Айз Седай они раскроют свои тайны. А вот мужчинам Хранительницы
Мудрости говорят о вещих снах только тогда, когда в них есть  указания,  как
мы должны действовать. - Голос его вдруг стал тихим, усталым. - А это обычно
как раз то, чего очень хотелось бы избежать, да нельзя.
   Руарк умолк, наклонился и поднял с пола мужское кольцо. На кольце блестел
взлетающий над копьем и короной журавль, Эгвейн тотчас  его  узнала.  Раньше
она не раз видела это кольцо висящим у Найнив на  шее,  на  кожаном  шнурке.
Наступив на другие кольца, Найнив шагнула вперед  и  выхватила  перстень  из
руки айильца. На лице ее Эгвейн  видела  гнев  и  еще  столько  разноречивых
чувств, разобраться в которых не могла. Руарк и пальцем не пошевелил,  чтобы
вернуть кольцо, и продолжил усталым голосом:
   - И у одной из них кольцо, о котором я слышал, когда еще был  мальчишкой.
Перстень королей Малкири. Когда  отец  мой  был  молод,  малкирцы  вместе  с
шайнарцами выступили против айильцев.  В  танце  копий  они  понимали  толк!
Однако Малкир пала перед Запустением. Говорят, что  выжил  только  маленький
мальчик-король, и ныне он обхаживает смерть, отнявшую  у  него  страну,  как
иной ищет расположения красивых женщин. Поистине все это очень странно,  Айз
Седай. Пожалуй, самое странное из всех необычных знамений, что я  повидал  с
тех пор, как Мелэйн выгнала меня из собственного моего становища и отправила
за Стену Дракона. Вы поставили меня на тропу, на которую я  и  в  мыслях  не
ступал.
   - Я не выбирала, какой дорогой вам идти, - резко ответила ему  Найнив.  -
Единственное, чего я хочу, - продолжить свой путь. У этих  разбойников  были
лошади. Мы возьмем трех лошадей и двинемся в путь.
   - Ночью? - спросил Руарк. - Неужели у вас  такие  срочные  дела,  что  вы
должны спешить по этим опасным краям во мраке ночи?
   Найнив, после видимой внутренней борьбы, сказала:
   - Нет. - И уже потверже добавила: - Но с восходом я двинусь в путь.
   Айильцы вынесли всех убитых за палисад, но ни Эгвейн, ни ее  спутницы  не
хотели ночевать в кровати Аддена, сохранившей тяжелый запах.  Подобрав  свои
кольца, они устроились под открытым небом, завернувшись в  плащи  и  одеяла,
которые дали им айильцы.
   Но вот рассвет украсил жемчугом  небо  на  востоке;  айильцы  достали  на
завтрак жесткое сушеное мясо - Эгвейн  долго  разглядывала  предложенный  ей
кусок, пока Авиенда не сообщила ей, что то была козлятина, - и к нему подали
жесткий хлеб, разжевать его было так же трудно, как и волокнистое мясо.  Еще
появился белый сыр с голубыми прожилками, он был терпким и кислым на вкус, а
твердость его заставила Илэйн пробормотать, что айильцам уже,  должно  быть,
по силам пережевывать камни.  Однако  Дочь-Наследница  одна  умяла  столько,
сколько съели Найнив и Эгвейн вместе. Выбрав трех самых лучших  лошадей  для
Эгвейн и ее подруг, айильцы от остальных коней отступили, ибо, как объяснила
Авиенда, верхом они ездят только в случае крайней нужды. Причем говорила она
об этом так, словно со сбитыми ногами все равно побежит быстрее, чем  скачут
кони. Выбранные для девушек лошади были высокими и почти такими же крупными,
как боевые  кони,  с  гордо  выгнутыми  шеями  и  свирепыми  глазами.  Илэйн
досталась чалая кобыла, Эгвейн - серая, а Найнив - черный жеребец.
   Свою серую лошадку Эгвейн  назвала  Туманной,  надеясь,  что  нежное  имя
успокоит нрав кобылы. И действительно,  пока  девушки  направлялись  на  юг.
Туманная скакала легко, будто радуясь красному  солнцу,  поднимающемуся  над
горизонтом.
   Уцелевшие в битве айильцы сопровождали всадниц пешком. Кроме  двух  айил,
убитых Мурддраалами, погибло еще  трое.  Теперь  айильцев  оставалось  всего
девятнадцать. Все  они  бежали,  не  отставая  от  всадниц.  Вначале  Эгвейн
старалась сдерживать свою лошадь, но это очень смешило айильцев. - Я  готова
бежать наперегонки с твоей лошадью хоть десять миль, - сказала ей Авиенда, -
и мы еще посмотрим, кто придет первым - она или я!
   - А я готов пробежать с тобой двадцать! - смеясь, отозвался Руарк.
   Эгвейн быстро поняла, что айильцы говорили вполне  серьезно,  ибо,  когда
она и ее спутницы перестали сдерживать прыть своих  лошадей,  айильцы  и  не
думали отставать.
   Но вот впереди показались соломенные крыши Джурене, и Руарк сказал:
   - Прощайте, Айз Седай! И да найдете вы везде воду и прохладу! Может быть,
мы вновь с вами встретимся еще до того, как придут перемены!
   Голос его звучал глухо. Айильцы повернули к югу, и Авиенда, Чиад  и  Байн
обернулись к девушкам, подняв каждая на прощание руку. Теперь, когда не надо
было держаться вровень с лошадьми, айильцы не  только  не  замедлили  своего
бега, а, наоборот, побежали заметно быстрее. Эгвейн  догадывалась,  что  они
намерены   продолжать   свой   бег,   пока   не   достигнут   того    самого
что-бы-это-ни-было, куда направляются.
   - Что он этим хотел сказать? - спросила она подруг.  -  "Может  быть,  мы
вновь с вами встретимся еще до того, как придут перемены"?
   Илэйн покачала головой.
   - Какая разница, что он имел в виду, - проговорила Найнив. - Я рада,  что
они вдруг появились вчера, но не меньше рада и тому, что  теперь  они  ушли.
Надеюсь, нам здесь удастся сесть на судно.
   Джурене была небольшой деревушкой, застроенной  одноэтажными  деревянными
домиками, а над самым высоким зданием на высоком  древке  развевалось  знамя
Белого  Льва  Андора.  В  деревушке  было  пятьдесят  гвардейцев   королевы,
облаченных в красные мундиры с остроугольными белыми воротниками,  а  поверх
них сияли