ани  взрыва,  пытаясь  сдерживать  свой  нрав  в
присутствии  Стража.  Когда  им  приходилось  ночевать  порознь  -  а  такое
случалось  часто,  ведь  походные  условия  не  позволяли  выделять  кому-то
отдельное помещение,  -  женщина  беспрерывно ворчала,  но  едва  появлялась
возможность затащить его на сеновал, чуть ли не дрожала от страха. По мнению
Илэйн,  Найнив  не следовало  выходить  замуж  по обычаям Морского Народа. В
жизни Ата'ан Миэйр иерархия имела огромное значение, и все вступающие в брак
знали: каждый из них может возвыситься над другим или оказаться ниже, причем
такое  может  случаться неоднократно.  Их  брачные  обычаи  принимали это  в
расчет: имеющий право повелевать на людях  должен  был подчиняться в  личных
отношениях.  Лан  никогда не пользовался  преимуществом  -  "понастоящему  -
никогда", как  говорила Найнив, хотя Илэйн не очень-то  понимала,  о чем тут
речь.  Найнив всякий раз краснела, но при том явно ждала, что он наконец так
поступит. Лана, казалось, все происходящее между ним и женой забавляло,  что
доводило Найнив до белого каления.  Будучи постоянно на взводе, она  срывала
раздражение на каждом встречном, кроме, разумеется, самого Лана. Рядом с ним
Найнив  была сладкой  и  мягкой,  что твои  сливки с  медом. И  кроме  Алис.
Несколько  раз они  сталкивались,  но  прикрикнуть  на Алис  не  могла  себя
заставить даже Найнив.
     Если  что-то  и сулило Илэйн не только тревоги,  но и надежды, так  это
вещи,  вывезенные  из  Рахада  вместе с  Чашей  Ветров.  В  исследованиях ей
помогала Авиенда.  Пару раз присоединялась и Найнив, но  она  не  выказывала
особого рвения,  и  в  поисках нужных вещей  ничуть  не преуспела. Ангриалов
больше  найти  не   удалось,   зато   коллекция  тер'ангриалов  основательно
пополнилась.  После  того  как отсеялся весь  мусор, предметов,  связанных с
использованием Единой Силы, набралось на пять полных корзин.
     Но  если  выбрать их  из  кучи  хлама оказалось не  слишком  сложно, то
осторожные - весьма осторожные! - попытки Илэйн изучить некоторые шли с куда
меньшим  успехом. Из Пяти Стихий безопаснее всего было  использовать Дух, но
далеко не всякий  тер'ангриал  приводился в действие одним лишь Духом. Порой
приходилось прибегать и к  иным Стихиям: тогда  Илэйн старалась свивать  как
можно  более тонкие  потоки.  Иногда  это  не приводило вовсе  ни  к  какому
результату,  но первое  же легчайшее прикосновение  к  штуковине, похожей на
сработанную  из  стекла головоломку, вызвало  страшное головокружение, после
чего  девушка  полночи  не  могла спать. В другой раз  прикосновение  слабой
струйкой   Огня   к  предмету,  выглядевшему   как   шлем  из  топорщившихся
металлических  перьев,  одарило всех  находившихся  на  расстоянии не  более
двадцати  шагов приступом  жуткой головной  боли. Всех кроме самой Илэйн. Но
самая  странная история была  связана  с  темно-красным  жезлом,  горячим на
ощупь. Как-то по-особенному горячим.
     Сидя на краю койки в комнатушке постоялого двора  "Дикий  вепрь", Илэйн
рассматривала гладкий жезл при свете двух полированных медных ламп. Толщиной
в  запястье,  около фута в длину, жезл  казался  сделанным  из камня, однако
камня  особого рода:  в  нем чувствовалась  скорее прочность, чем твердость.
Илэйн пребывала  в  одиночестве  -  после происшествия со шлемом она  всегда
старалась заниматься своими исследованиями подальше от прочих. Теплота жезла
заставила ее подумать об Огне...
     ...Моргая, девушка открыла  глаза  и присела на  койке. В окно струился
солнечный  свет. На ней была только  сорочка. Перед  нею, хмуро  уставясь на
подругу, стояла полностью одетая Найнив. Авиенда и Бергитте стояли у дверей,
тоже глядя на нее.
     - Что случилось? - спросила девушка.
     - Тебе  не  захочется этого знать, -  угрюмо покачала головой  Найнив и
скривила губы.
     Лицо  Авиенды  не  выдавало  решительно  ничего.  Бергитте  разве   что
поджимала  губы,  но через  узы Илэйн  чувствовала  - та испытывает глубокое
облегчение. И одновременно ей смешно! Свет, эта женщина делала все, чтобы не
покатиться со смеху.
     Но  самое  худшее  заключалось в  другом -  ни  одна из них  не  желала
сказать,  в чем дело.  И не  только  они. Илэйн  примечала быстро скрываемые
усмешки Родни, Ищущих Ветер и сестер. Все что-то знали. Но все молчали!
     После этого Илэйн решила впредь  изучать  тер'ангриалы в  местах  более
уединенных, чем постоялые дворы. Гораздо более уединенных.
     Через десять дней после их бегства из Эбу Дар на  небе стали появляться
редкие  облака, крупные  дождевые  капли прибивали  дорожную пыль. На другой
день с  утра до  вечера  моросило, на  третий  разразился  настоящий  потоп,
загнавший всех  в  дома и  амбары  Форелского Рынка. За ночь  дождь сменился
мокрым снегом, а к утру  наползли темные, холодные тучи и начался  настоящий
снегопад.  Илэйн гадала,  удастся ли  ей проделать оставшуюся часть пути  до
Кэймлина быстрее, чем за две недели.
     Холод  принес  новые  заботы.  Илэйн  винила  себя  - как она  могла не
подумать, что  теплые вещи  потребуются прежде, чем они доберутся  до места?
Найнив считала виноватой себя, Мерилилль - себя,  а Реанне -  себя. Дошло до
того, что  они, не  обращая  внимания  на падавшие на головы  крупные хлопья
снега,  прямо посреди главной улицы Форелского Рынка принялись спорить, кому
принадлежит  право  взять на себя ответственность за совершенную оплошность.
Илэйн  не помнила,  кто  из них первой осознал всю нелепость происходящего и
кто первой рассмеялся; устраиваясь за столом в "Белом лебеде", дабы  решить,
как выйти из положения, они смеялись все вместе.
     Но, отсмеявшись, задумались - вопрос стоял нешуточный. Чтобы купить  по
одному теплому плащу или куртке на каждого из путников, потребовались бы все
деньги, да и тех бы вряд ли хватило. Попытались было продать или обменять на
одежду драгоценности, но оказалось,  что в Форелском  Рынке решительно никто
не интересуется даже самыми лучшими ожерельями и браслетами.
     Выручила  Авиенда. доставшая  маленький мешочек,  набитый  драгоценными
камнями, иные из которых  были довольно крупными. Как ни странно, люди, лишь
недавно  утверждавшие,  что  у  них побрякушки  не  в  ходу,  таращились  на
неоправленные  камни округлившимися  глазами.  Реанне предположила, что  для
здешнего люда  камни -  нечто  вроде мерила достатка. Но, каковы бы  ни были
резоны, в обмен на два небольших  рубина, один  крупный лунный камень и один
маленький  огневик местные  жители отдали столько  теплой  шерстяной одежды,
сколько  требовалось  гостям.  Правда,  одежда,   по  большей   части,  была
поношенной.
     - Как  великодушно с  их стороны, - кисло проворчала Найнив, когда люди
стали приносить рухлядь, стащенную с чердаков и вытряхнутую из сундуков. Они
шли на постоялый двор непрерывным  потоком, с целыми ворохами обносков. - Да
вся  их  деревня  не стоит этих  камней!  Авиенда молча  пожала плечами:  не
вмешайся Реанне, она отдала бы целую пригоршню. Мерилилль покачала головой.
     - У  нас есть  то, что им  хочется, а у них - то, что  нам  необходимо.
Боюсь, при таких обстоятельствах цену устанавливать не нам.
     Найнив  болезненно  скривилась -  это определенно  напоминало  сделку с
Морским Народом.
     Уже  наедине, в  прихожей  постоялого двора,  Илэйн  поинтересовалась у
Авиенды, где та раздобыла  такую прорву драгоценностей, ожидая услышать, что
ее  почти  сестра прихватила их  как добычу  из Тирской  Твердыни или,  быть
может, из Кайриэна.
     -  Ранд ал'Тор провел меня, - хмуро пробормотала  Авиенда. - Я пыталась
выкупить у него свой  тох.  Знаю,  это наименее почетный  способ, но другого
никак  не  найти. А  из-за  него,  из-за Ранда,  мне на  голову  становиться
приходится. Ну почему так:  все обдумаешь, действуешь, как велит рассудок, а
мужчина поступает наобум и оказывается в выигрыше?
     - Потому что у  мужчин в голове  ветер: куда подует, не угадаешь,  да и
поспеть за ним не поспеешь, - откликнулась Илэйн. Она не стала допытываться,
что за тох пыталась выкупить Авиенда и каким образом  эта попытка обернулась
для  нее  мешочком драгоценностей.  Любой разговор  о  Ранде  был для  обеих
нелегким, не говоря уж о том, куда он мог завести.
     Перемена погоды принесла  и другое затруднение, посерьезнее, чем вопрос
с  теплой   одеждой.  В  середине  дня,  когда  снегопад  с  каждой  минутой
усиливался,  Ренейле спустилась по лестнице  в общую залу. Объявив, что с ее
стороны сделка  выполнена,  она  потребовала  не  только Чашу  Ветров,  но и
Мерилилль.  Серая  сестра оцепенела,  как  и  многие  другие. Залу заполняли
женщины из Родни, пришедшие обедать в свою очередь. Ренейле говорила громко,
и все взоры обратились на нее.
     - Ты начнешь давать уроки прямо сейчас, - заявила Ищущая Ветер стоявшей
с округлившимися глазами Айз Седай. - Поднимайся по этому трапу в мою каюту.
     Мерилилль  попыталась протестовать, но  Ищущая  Ветер  Госпожи Кораблей
уперла кулаки в бедра и ледяным голосом сказала:
     - Когда я  приказываю  прыгать,  Мерилилль  Синдевин, на палубе прыгают
все. Прыгай!
     Прыгнуть  Мерилилль  не прыгнула, но  пойти  с  Ренейле  пошла,  причем
последняя прямо-таки подталкивала ее вверх по лестнице. Дав обещание, она не
имела выбора. Алис и Сумеко,  так и  продолжавшая носить свой красный  пояс,
задумчиво смотрели им вслед.
     Все  последующие  дни,  независимо от  того, пробивались  ли путники по
заснеженным дорогам, проезжали улицами поселков или пытались разместиться на
придорожной ферме,  Ренейле или держала Мерилилль при себе, или перепоручала
другим Ищущим Ветер. Серую  сестру постоянно окружало свечение саидар, - она
беспрерывно показывала различные способы плетения потоков. Бледная кайриэнка
заметно  уступала  ростом любой смуглянке  из Морского  Народа, но  поначалу
Мерилилль удавалось делать эту разницу не столь заметной за счет исполненной
достоинства  манеры держаться, присущей Айз  Седай. Однако вскоре на ее лице
появилось странное, удивленно-испуганное выражение. Появилось, и  больше  не
сходило. Илэйн отметила, что когда отряд располагался на ночлег на постоялых
дворах,  Мерилилль  всегда спала со своей  служанкой Пол  и  двумя ученицами
Ищущих Ветер - Талаан и Метаррой. Отметить-то отметила, но что  это говорило
о  положении  Мерилилль,  девушка  не  понимала. Не  могли же  Ищущие  Ветер
приравнять ее  к  ученицам? Они просто  ожидали,  что она  будет делать, как
сказано и когда сказано, без отговорок и проволочек.
     Реанне такой поворот событий по-прежнему устрашал, но из числа Родни не
одна только  Алис и Сумеко внимательно  присматривались и задумчиво  кивали.
Родня видела, как становилась все более уступчивой и смиренной Испан, но она
являлась пленницей других Айз  Седай.  Ата'ан  Миэйр не  были  Айз Седай,  и
Мерилилль не была пленницей,  но  она беспрекословно выполняла все повеления
Ренейле,  а также Дорайл, Кайры и кровной сестры Кайры, Тебрейлле. Каждая из
них была Ищущей Ветер Госпожи Волн клана, а остальные Ата'ан Миэйр  не имели
власти  приказывать  Мерилилль,  но этого было вполне достаточно.  Испуганно
таращились женщины  из Родни все реже,  а наблюдали  и  размышляли все чаще.
Илэйн казалось, будто она читает их мысли. А что, если Айз Седай - такие  же
существа  из плоти и крови, как все прочие? Обыкновенные женщины, как  и они
сами?   Зачем  тогда  почитать  их,  зачем  подчиняться   строгим  правилам,
устанавливаемым Башней? В конце концов, они прекрасно обходились без Башни в
течение  долгих лет, некоторые  столь  долго, что  даже  старейшие из сестер
отказываются в это верить.
     Но когда девушка поделилась своими  соображениями  с  Найнив, та пожала
плечами.
     - Некоторым  сестрам  полезно  знать, каково учить  женщину, считающую,
будто  она знает больше наставницы. А что  до Родни... Те  из них, у которых
есть  возможность получить  шаль, будут добиваться  ее  по-прежнему, а  всем
прочим совсем не помешает приобрести чуточку уверенности в себе.
     Илэйн  воздержалась  от  напоминания   о  Сумеко,  которая  уже  успела
приобрести   уверенность.   Как-то   раз   она   назвала  плетения   Найнив,
предназначенные для Исцеления, "неуклюжими". Илэйн удивлялась, как Найнив не
хватил удар.
     - В любом случае не стоит рассказывать об этом Эгвейн. Обо всем этом. У
нее и без  того забот  полон рот, - заключила Найнив. Вне всякого  сомнения,
под "всем этим" она имела в виду и Мерилилль с Ищущими Ветер.
     Они сидели в ночных рубашках  на кровати  в спальной комнате на  втором
этаже постоялого двора "Новый плуг". На  шее  каждой -  у Илэйн  на  простом
кожаном шнурке, а у Найнив, вместе с тяжелым перстнем Лана на тонкой золотой
цепочке,  -  висело  перекрученное кольцо  - тер'ангриал, переносящий  в Мир
Снов.
     Напротив,  на  своих  сундуках,  сидели  полностью   одетые  Авиенда  и
Бергитте.  Они   собирались  ждать,  пока,  Илэйн  и   Найнив  вернутся   из
Тел'аран'риода. У  них это называлось "нести караул". Обе не снимали плащей,
намереваясь сбросить их лишь перед тем  как нырнуть под одеяло. "Новый плуг"
новым отнюдь не был. По  оштукатуренным стенам паутиной разбегались трещины,
повсюду так и гуляли сквозняки.
     В крошечной комнатушке, где стояли кровать и умывальник, из-за сундуков
и сваленных в  кучу  узлов  почти не  оставалось  места. Илэйн  знала,  что,
предъявляя  в Кэймлине  права на трон, она должна  выглядеть  соответственно
претензиям, но  порой  все  равно  испытывала  угрызения совести: ее  наряды
заполняли множество вьюков, в то время как стольким людям приходилось тащить
на  спине самое  необходимое. А вот Найнив - насчет ее сундуков - совесть ни
капельки не беспокоила.
     Они провели в дороге уже шестнадцать дней. За узким окошком полная луна
освещала  плотное белое покрывало снега. Столь глубокого, что не приходилось
сомневаться:  даже  если  небо останется  ясным,  завтра все  равно придется
плестись  еле-еле. В  самом  лучшем  случае Илэйн рассчитывала добраться  до
Кэймлина за неделю.
     Выволочку  -  а это еще мягко  сказано  -  обе  получили при  последней
встрече  с   Эгвейн  в   Тел'аран'риоде,  после  того  как  покинули  имение
Хорнуэллов.  Они рассказали о том, что  Чаша  Ветров  использована, а также,
весьма  неохотно,  о  сделке,  которую  вынуждены  были заключить с  Морским
Народом.  И  тут же  увидели перед собой  не  подругу, а Престол  Амерлин  в
семицветной накидке. Илэйн знала, что это правильно и даже необходимо - даже
ближайший  друг королевы из  числа ее подданных  должен помнить,  что  он не
только друг, но и подданный. Но  было не  слишком приятно  слышать,  что они
вели себя как  безмозглые тупицы и только чудом не погубили себя собственной
дуростью. Тем паче  что  сама  Илэйн  была с этим  согласна. Было не слишком
приятно слышать, что  если Эгвейн и  не подвергает их наказанию, да  такому,
чтоб  у них волосы дыбом встали, то  по одной-единственной причине - она  не
может позволить им терять время.  Все правильно, все необходимо  -  и  очень
неприятно. Однако  Илэйн  понимала, что даже  когда  она воссядет на Львиный
Трон, то все равно останется Айз Седай и будет подчиняться законам Башни. Не
Андор -  Илэйн не собиралась отдавать страну под власть Тар Валона, - но она
сама.  Поэтому  ей  удалось  все  выслушать,  понять  и  принять  с  должным
спокойствием. А вот Найнив то пылко возражала, то принималась оправдываться,
заикаясь от волнения, то чуть ли не  куксилась, а то начинала рассыпаться  в
таких извинениях, что Илэйн диву давалась - да та ли это женщина?
     В конце  концов Эгвейн их простила, но так и осталась для  них истинной
Амерлин, холодной и властной. Неудивительно, что обе ждали мало приятного от
новой встречи, если Эгвейн окажется на месте.
     Но когда они  перенеслись  в  Салидар  Мира Снов и оказались  в комнате
Малой  Башни,  именовавшейся  Кабинетом  Амерлин,  Эгвейн  там  не  было,  а
единственным  признаком  того, что она  не  так  давно посещала  это  место,
являлись  едва  приметные  слова,  нацарапанные на поеденной  жучком стенной
панели:  "ОСТАВАЙТЕСЬ В КЭЙМЛИНЕ", И еще,  в  сторонке: "ХРАНИТЕ МОЛЧАНИЕ  И
БУДЬТЕ БДИТЕЛЬНЫ"
     Итак, они получили последнее указание Эгвейн. Отправляться в Кэймлин  и
оставаться там до тех  пор, пока  она  не придумает  способ помешать  Совету
засолить их в бочках.
     Обняв саидар, Илэйн направила Силу и начертала собственное послание. На
массивном   столе,   служившем   Эгвейн  письменным,  появилась   казавшаяся
нацарапанной  цифра  "пятнадцать".  В   действительности  там  имелись  лишь
перекрученные  и связанные потоки,  но понять, что столешница гладкая, можно
было, лишь проведя по ней пальцем.
     Возможно, на дорогу  до Кэймлина и  не  уйдет целых пятнадцать дней, но
что больше недели, это точно.
     Найнив шагнула  к открытому  окну и  выглянула, не  высовываясь наружу.
Здесь,  как и  в реальном мире, стояла ночь, луна поблескивала на снегу,  но
воздух не казался холодным.  Следовало избегать  любых встреч, но,  кажется,
кроме них, здесь никого не было.
     - Надеюсь, ей удастся все, что она задумала, - пробормотала Найнив.
     - Она ведь велела нам не говорить об этом даже между собой, -  оборвала
ее  Илэйн. - "Шептались  две  подруги,  а  знают  все в округе".  - Одно  из
многочисленных  присловий нянюшки Лини  пришлось  как  раз  к  месту. Найнив
поморщилась и снова принялась разглядывать узкую улочку.
     -  Для тебя  все по-другому, -  промолвила она, не оборачиваясь.  - А я
ведь ее нянчила, нос ей вытирала, даже отшлепала пару раз.  А теперь  должна
прыгать, если она щелкает пальцами.
     Илэйн не удержалась и щелкнула.
     Найнив крутанулась так резко, что ее фигура зарябила и расплылась, ясно
видны  были  лишь  округлившиеся от  ужаса  глаза. Наряд  из  голубого шелка
превратился в белое, с каймой, платье Принятой,  которое тут же сменилось на
двуреченское, из плотной,  добротной шерсти. Поняв, что Эгвейн здесь не было
и она ничего не слышала, Найнив едва не лишилась чувств от облегчения.
     Вернувшись  в  свои  тела  и пробудившись,  они предложили  караулившим
отправляться спать. Поскольку близилось  утро, Авиенда сочла это предложение
превосходной шуткой, да и Бергитте посмеялась вместе с ней. Впрочем, они все
же задремали, и Найнив нашла способ отомстить  Илэйн за щелчок, запустив ей,
сонной, под рубашку ледышку. Вопли Илэйн разбудили все селение.
     Три дня спустя случился первый взрыв.


        ГЛАВА 21. Ответ на призыв



     Зимние бури - в здешних краях их называли семарос - продолжали налетать
с Моря Штормов одна  за другой, причем  бури более свирепые, чем припоминали
старожилы.   Люди  поговаривали,  что  в   нынешнем  году   семарос   сильно
припозднились  и  теперь наверстывают  упущенное.  По  ночам частые  вспышки
вспарывавших  небеса  молний разгоняли тьму, озаряя окрестности  причудливым
светом.  Истошно завывал ветер, дождь лупил  по земле, превращая проселки  в
реки  грязи. Порой  ночами  грязь замерзала, но  утро всегда, даже если небо
оставалось  свинцовым  от  туч,  приносило  оттепель,  и  окрестности  вновь
превращались  в непролазную  трясину. Ранд  удивлялся тому, насколько сильно
непогода мешает осуществлению его планов.
     Аша'маны, за которыми он посылал, явились на следующее утро, выехали из
переходных врат прямо  под проливной  дождь и  серое,  сумрачное  небо. Пока
проход оставался открытым, сквозь него можно было увидеть Андор там крупными
хлопьями шел снег, и землю устилал белый ковер. Снежная завеса  не позволяла
разглядеть  пейзаж. Большинство людей в небольшой колонне кутались  в черные
плащи,  однако дождь,  казалось,  обтекал и их  самих,  и их лошадей. Это не
бросалось в глаза, но уж если кто примечал такое диво, то таращился, разинув
рот. По правде сказать, для защиты от  ливня  требовалось  совсем  нес