с, когда подойдет уклончивый, и подойдет лучше. - "Все равно, она чуть не заработала наказание, и я уведомила ее, что попрошу Амерлин об Умерщвлении Плоти. А еще я напомнила, что для Сестер у меня всегда есть что-то посильнее, чем для послушниц и Принятых. Она меня послушала".
     "Почему ее не накажут за то, что она вытворяла с нами?" - спросила Суан, застегивая на спине пуговицы платья.
     Наставница Послушниц заслышав ее тон выгнула дугой бровь, потому что он был почти что требовательным. Но может быть после всего случившегося с Элайдой, она решила, что они заслуживают каплю снисхождения. - "А разве она использовала Силу чтобы наказывать или принуждать вас? Если бы так, то я с радостью привязала бы ее к козлам, чтобы выпороть. Но все, что она делала не выходит за рамки Закона". - Глаза Мериан внезапно сверкнули, а губы сложились в легкой улыбке. - "Возможно, мне не следует вам говорить, но я скажу. Ее накажут за то, что она попыталась помочь вам схитрить на Испытании на шаль. Все что ее спасло, это сомнение в том, является ли эта хитрость обманом? Но я верю, что вы воспользуетесь ее даром именно так, как она хотела. В конце концов, она заплатила унижением за свой дар".
     "Поверьте, Айз Седай, я так и сделаю", - уныло сказала Суан. Тут все было ясно. Мериан кивнула и улыбнулась, но ничего не сказала.
     Та льдина, что сжимала живот Морейн, и которая начала было таять от осознания того, что ночных занятий с Эладой больше не будет, мгновенно увеличилась вдвое. Она едва не помогла им схитрить на Испытании? Могла она сделать им намек на то, как будет проходить настоящее испытание? Свет! Если это означает быть избиваемой на протяжении всего испытания, то... О, Свет! Как же они справятся? Однако, любая женщина носившая шаль справилась, из чего бы оно не состояло, и прошла. И она сможет. Как-нибудь, но пройдет! Она заставила Суан и Мирелле действовать тверже, но несмотря на то, что иногда они доводили ее до слез, они отказывались поступать так, как действовала Элайда. И тем не менее, снова и снова ей не удавалось завершить все сто плетений. Льдина в животе с каждым днем становилась все больше и больше.
     Они не видели Элайду два дня. Снова она встретилась им на пути на обед. Красная Сестра, увидев их, остановилась у светильника, и не сказала ни слова, когда они делали реверанс. Также молча она повернулась и смотрела им вслед, пока они шли. На лице не дрогнул ни единый мускул, сохранив маску ледяного спокойствия, но в ее глазах горел пожар. Ее взгляд жег сквозь шерстяную ткань платьев.
     Сердце Морейн екнуло. Совершенно очевидно, Элайда решила, что это они рассказали обо всем Наставнице Послушниц. И она "заплатила унижением", по словам Мериан. Морейн могла бы придумать несколько способов наказания, угроза которым могла бы заставить Элайду уступать им дорогу, и каждый из них был равно унизительным для сестры. Вопрос только в том, насколько убедительна была Мериан? По всей видимости, очень. Она заботилась о послушницах и Принятых как о собственных детях. Да, это уже не та мелкая обида, которая со временем может пройти. То, что она прочла в глазах Элайды было открытой враждой. Они получили врага на всю жизнь.
     Когда она доложила Суан о своих догадках, та только едко хмыкнула. - "Ну и пусть. Я ведь никогда не хотела с ней дружить? Обещаю, как только я получу шаль, пусть только попробует меня тронуть, я заставлю ее поплатиться!"
     "Ох, Суан", - засмеялась Морейн, - "Айз Седай не нападают друг на друга". - Но ее подруга была не исправима.
     Неделю спустя после памятного Предсказания Гайтары, погода внезапно потеплела. Солнце стояло высоко в безоблачном небе, напоминая о весеннем деньке, и еще до заката большая часть снега растаяла. Быстрее всего он стаял с Горы Дракона, оставшись только на самой вершине. Земля у горы всегда была теплее, и там всегда снег таял быстрее. Предел был определен. Мальчик должен был появиться на свет в пределах этих десяти дней. Два дня спустя число тех, что удовлетворяли критериям начало резко снижаться, и так продолжалось почти неделю, а пять дней прошли вообще без единого нового имени, записанного в маленькую книжечку. Теперь оставалось надеяться, что новых имен больше не будет вовсе.
     На девятый дней после начал оттепели, в легкой рассветной дымке, как раз, когда Морейн и Суан собирались на завтрак, на галерее появилась Мериан, облаченная в шаль. - "Морейн Дамодред", - чинно произнесла она. - "ты приглашаешься на Испытание на шаль Айз Седай. Пусть Свет поддержит тебя и сохранит".

Глава 9

Испытание начинается

     Мериан едва дала время на то, чтобы Морейн быстро обнялась с Суан, прежде чем увести ее прочь. С каждым шагом глыба льда в животе Морейн становилась все больше и больше. Она была не готова! На всех занятиях она лишь дважды смогла закончить все плетения, и ни разу не могла справиться с давлением, которое на нее оказывала Элайда. Она провалится, и ее выгонят из Башни. Она провалится. Эти слова звучали у нее в голове, словно барабанный бой, сопровождающий приговоренного на пути к плахе. Она идет навстречу краху.
     Пока она шла следом за Мериан, вниз по узкой лестнице, винтом уходившей в толщу скалы под Башней, ей в голову пришла интересная мысль. Если она потерпит неудачу, то все равно сможет направлять, по крайней мере, до тех пор, пока будет осмотрительной. Башня неодобрительно смотрела на проявление способностей женщиной, которую отослали, и только дураки будут действовать без оглядки, если Башня что-то не одобряет. Сестры говорили, что те, кого отослали, старались не прикасаться к саидар, чтобы ненароком не вызвать недовольство Башни, но отказ от этого восторга был выше ее понимания. Она знала, что чтобы ни случилось, она никогда этого не сделает. И другая мысль, вроде бы не связанная с предыдущей. Если она потерпит неудачу, то все равно останется Морейн Дамодред, отпрыском могущественного Дома, пользующегося дурной репутацией. Ее поместьям, конечно, потребуется не один год, чтобы оправиться от разрушений, учиненных Айил, но они, без сомнения, все же смогут обеспечить ей приличный доход.
     И третья мысль, пришедшая вместе с теми двумя, так что, очевидно, она всегда обдумывала это где-то на подсознательном уровне. У нее осталась ее книжечка с сотнями имен в кармашке на поясе. Даже если она потерпит неудачу, она сможет продолжать поиски мальчика. Это, конечно, повлечет за собой ряд опасностей. Башня терпеть не могла, когда посторонние вмешиваются в ее дела, а она станет для нее чужой. Даже правители познавали горечь сожаления, вмешиваясь в планы Башни. Что же ждет юную девушку, пусть из сколь угодно могущественного дома? Не важно. Случится то, что должно случится.
     - Колесо плетет, как желает Колесо, - пробормотала она, заработав резкий взгляд от Мериан. Ритуал был совсем не сложным, но его следовало соблюдать. Забыв, что оказавшись под землей, она должна хранить молчание пока к ней не обратятся, свидетельствует о том, как малы ее шансы в предстоящем испытании.
     Это было очень странно. Она больше жизни хотела стать Айз Седай, но знание, что она может продолжать поиски, несмотря ни на что, и осознание того, что она так и поступит, заставило барабанную дробь в голове смолкнуть. И даже слегка растопило ледышку. Слегка. Все равно, через несколько дней она начнет свои поиски. Свет, пусть она начнет их как Айз Седай.
     Проходы, вырубленные прямо в скалах острова, которыми вела ее Мериан, были такие же широкие, как коридоры в Башне, и освещались лампами, укрепленными в железных кольцах, закрепленных на высоких стенах бледного оттенка, однако во многих поперечных коридорах царила тьма, либо одинокие островки света создаваемые редкими лампами. На гладком каменном полу не было и намека на пыль. Путь был подготовлен лично для них. Воздух был прохладным и сухим. Стояла полная тишина, если не считать невнятного шарканья их туфель. Кроме кладовых, что были на верхних уровнях, эти подвалы использовались редко, и все было простым и бесхитростным. Все темные деревянные двери, попадавшиеся по пути, были закрыты, а те, что располагались дальше, надежно заперты. Здесь, вдали от посторонних глаз, хранилось много вещей. То, что происходило здесь, тоже не предназначалось для посторонних.
     На самом нижнем уровне Мериан остановилась перед двойными дверями крупнее тех, через которые они проходили, высокими и широкими, как крепостные ворота, но отполированными до блеска и с блестящими железными засовами. Айз Седай направила, и потоки воздуха бесшумно распахнули двери на хорошо смазанных петлях. Глубоко вздохнув, Морейн последовала за ней в просторный круглый зал, окруженным напольными лампами, со сводом в виде купола. После относительного полумрака коридоров их свет, отражающийся от белых полированных стен, просто ослеплял.
     Поморгав, она остановила взгляд на предмете, стоящем под куполом по центру зала. Это было огромное овальное кольцо, плоское сверху и снизу, обод которого был чуть толще ее руки. Чуть выше спана в высоту и около шага в ширину в самом широком месте, оно мерцало в свете ламп то серебром, то золотом, то зеленым цветом, голубым и водоворотом всех цветов, меняясь каждое мгновение, и, что казалось просто невозможным, стояло без всякой опоры. Это был тер'ангриал - устройство, созданное давным-давно, еще в Эпоху Легенд, чтобы использовать Единую Силу. Внутри него ее ждет испытание. Она не потерпит поражение. Не потерпит!
     - Внимай, - официально произнесла Мериан. Другие Айз Седай, уже находящиеся в зале, по одной от каждой Айя, подошли и встали вокруг них, все с шалями на плечах. Одной из них была Элайда, и сердце Морейн болезненно сжалось. - Ты пришла в невежестве, Морейн Дамодред. Какой ты уйдешь?
     Свет, как же Элайде позволили присутствовать? Ей отчаянно хотелось спросить, но она должна была придерживаться четко предписанных слов. Она была удивленна, услышав свой спокойный голос.
     - Познав себя.
     - С какой целью тебя призвали? - нараспев спросила Мериан.
     - Чтобы испытать. - Спокойствие значило все, но хотя ее голос и звучал спокойно, внутри все было совсем иначе. Она не должна забывать об Элайде.
     - По какой причине тебя следует испытать?
     - Чтобы я могла узнать, достойна ли я. - Все сестры постараются сделать так, чтобы она провалилась - это, в конце концов, было испытание, однако Элайда постарается сильнее всех. О Свет, что же она сделает?
     - Достойна чего?
     - Носить шаль. - С этими словами она стала раздеваться.
     В соответствии с древним обычаем, она должна пройти испытание облаченная в Свет, символизируя этим, что полагается только на защиту Света.
     Распустив пояс, она внезапно вспомнила о маленькой книжечке в кошельке. Что, если ее найдут!.. Но остановиться сейчас, значило потерпеть поражение. Она опустила пояс с кошельком на пол возле ног, и завела руки за спину, чтобы расстегнуть пуговицы.
     - Поэтому я говорю тебе, - продолжала Мериан. - Ты увидишь этот знак на земле. - Она направила, и ее палец нарисовал в воздухе огнем шестиконечную звезду - два скрещенных треугольника.
     Морейн почувствовала, как одна из сестер позади обняла саидар, и поток коснулся ее головы сзади.
     - Помни то, что нужно помнить. - Прошептала сестра. Это была Анайя, Голубая. Но это не было частью того, чему ее учили. Что бы это значило? Она заставила свои пальцы спокойно продолжать расстегивать пуговицы на спине. Испытание началось, и она должна была быть абсолютно спокойна.
     - Когда ты увидишь этот знак, ты должна немедленно идти к нему, спокойным шагом, не торопясь и не отступая назад, и только тогда ты можешь обнять Источник. Нужное плетение следует начать сразу же, и ты не должна покидать символ, пока оно не будет закончено.
     - Помни то, что нужно помнить, - зашептала Анайя.
     - Когда плетение будет закончено, - сказала Мериан, - ты снова увидишь знак, отмечающий путь, по которому ты должна следовать, снова не торопясь, и спокойно.
     - Помни то, что нужно помнить.
     - Одну сотню раз ты будешь сплетать потоки, именно так, как тебе указано, сохраняя полное хладнокровие.
     - Помни то, что нужно помнить, - прошептала Анайя в последний раз, и Морейн почувствовала, как в нее вошло плетение, очень похожее на Исцеление.
     Все сестры, кроме Мериан, отошли и встали вокруг тер'ангриала. Опустившись на колени на каменный пол, каждая обняла саидар. Окруженные светом Силы, они направили, и мерцание цветов в кольце ускорилась, пока оно не засияло как калейдоскоп, присоединенный к мельничному колесу. Они сплетали все Пять Сил, в таком сложном плетении, словно оно было частью ее испытания, каждая сестра полностью сосредоточилась на своей задаче. Нет, не так. Не совсем. Элайда оглянулась, и ее взгляд, пав на Морейн, стал яростным и колючим. Словно раскаленное шило вонзилось в череп.
     Она хотела облизнуть губы, но "полное хладнокровие" подразумевало именно полное. Чтобы там ни болтали на счет защиты Света, однако раздеться на глазах у стольких людей было непросто, хотя большинство сестер уже сосредоточились на тер'ангриале. Теперь на нее смотрела только Мериан. Она высматривала признаки торопливости, трещинки в ее показной безмятежности. Испытание началось, и любая трещинка теперь означала провал. И все же это было только показное спокойствие, гладкая маска, которая не распространялась дальше кожи.
     Продолжая раздеваться, она аккуратно складывала каждую деталь одежды опрятной стопкой поверх пояса и кошелька. Так было нужно. Все сестры кроме Мериан будут заняты до конца испытания. По крайней мере, она так думала, и сомневалась, что Наставница Послушниц будет копаться в ее вещах. В любом случае, в данный момент ничего больше она не могла сделать. Сняв Кольцо Великого Змея последним, и положив золотой ободок поверх всего остального, она ощутила укол боли. Получив кольцо, она не снимала его даже во время купания. Ее сердце забилось быстрее, застучав так громко, что она была уверенна, что Мериан услышит. О Свет, Элайда. Она должна быть очень осторожной. Эта женщина знала, как ее сломать. Она должна остерегаться и быть начеку.
     Закончив, ей оставалось только стоять и ждать. Ее кожа на холодном воздухе быстро покрылась гусиной кожей, и ей хотелось убрать обнаженные ступни с каменного пола, который был очень холодным. Полное спокойствие и хладнокровие. Она стояло спокойно, выпрямившись, опустив руки вдоль тела, и ровно дышала. Совершенное спокойствие. Свет, помоги. Она не должна потерпеть поражение только из-за Элайды. Не должна! Однако льдышка внутри ее, казалось, заморозила даже кости. Она постаралась не подавать вида. Маска абсолютного спокойствия.
     Воздух в проеме кольца внезапно превратился в белую завесу. Она казалась даже белее чем ее юбки, белее снега и самой лучшей бумаги, и все же она даже не отражала свет ламп, а, казалось, поглощала часть их света, погружая зал в полумрак. А затем высокое овальное кольцо начало вращаться на своем основании, без малейшего намека на скрежет о камень тем, из чего бы оно ни было сделано.
     Абсолютная тишина. В словах не было необходимости. Она знала, что делать. Спокойная, по крайней мере, внешне, она спокойным шагом подошла к вращающемуся кольцу, не торопясь, но и не отступая. Она пройдет испытание, что бы там ни сделала Элайда. Пройдет! Она ступила в белизну и сквозь нее, и...
     ... Изумилась, где, во имя Света, она оказалась и как могла сюда попасть. Она стояла в прямом каменном коридоре, вдоль которого были расставлены напольные светильники, с единственной дверью в дальнем конце, распахнутой наружу, где был виден солнечный свет. На самом деле, это был единственный путь наружу. Позади была гладкая стена. Очень странно. Она была уверенна, что никогда не видела этого места раньше. И почему она оказалась здесь... не одетая? Только уверенность в том, что необходимо сохранять спокойствие, удержала ее от того, чтобы прикрыться руками. В конце концов, через ту дальнюю дверь в любой момент мог войти кто угодно. Внезапно, на полпути к двери она заметила платье, лежащее на низком столике. Хотя была уверенна, что всего мгновение назад здесь не было ни платья, ни столика, однако вещи не способны появляться из воздуха. В этом она была уверенна.
     Сдерживаясь, чтобы не бежать, она направилась к столику, и обнаружила на нем полный набор одежды. Туфли были затканы черным бархатом, белое белье и чулки из превосходного шелка, а платье из чуть более тяжелого материала темно-зеленого, мерцающего цвета, хорошо скроенное и отлично сшитое. Полосы красного, зеленого и желтого, каждая шириной в два дюйма, создавали спереди цветную линию, которая начиналась от высокого воротника платья и спускалась ниже колен. Как здесь могло оказаться платье с цветами ее Дома? Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз надевала платье в этом стиле, что было очень странно, потому что оно, без сомнения, вышло из моды не больше одного-двух лет назад. Похоже, ее память была полна дыр. Даже пропастей. Наконец одевшись, и застегивая маленькие жемчужные пуговички, глядя через плечо на свое отражение в большом стоячем зеркале... А оно-то откуда взялось? Нет, лучше не волноваться по поводу того, чему нет объяснения. Одежда сидела превосходно, словно ее обмеряла собственная портниха. Одевшись, она до кончиков ногтей почувствовала себя Леди Морейн Дамодред. Усилить эффект могла только прическа, уложенная вокруг головы двумя замысловатыми кольцами. Когда это она начала носить распущенные волосы? Не важно. В Кайриэне лишь горстка людей могла приказывать Морейн Дамодред. Большинство же исполняли ее приказы. Она не сомневалась, что сможет сохранять такое спокойствие, какое потребуется. Теперь все будет в порядке.
     Дверь в конце коридора открывалась в большой двор, окруженный высокими кирпичными арками, над окруженными колоннами дорожками. Сверкающие шпили и купола говорили о том, что это дворец, хотя никого не было видно. Под чистым весенним небом все было тихо и спокойно. Весна, или, возможно, просто прохладный летний день. Она даже не могла припомнить, какое сейчас время года! Но она помнила кто она такая. Леди Морейн, которая выросла в Солнечном Дворце, и этого было достаточно. Она помедлила ровно столько, чтобы заметить шестиконечную звезду из полированной меди, вставленную в плиты мостовой по центру двора, и подобрав юбки, вышла наружу. Она двигалась не торопясь и высоко подняв голову, как та, кто вырос во дворце.
     На втором шаге платье исчезло, оставив ее в одной сорочке. Это было немыслимо! Усилием воли, она сохранила ровный темп. Безмятежность. Спокойствие. Еще два шага, и ее сорочка тоже растаяла. Когда на полпути к звезде исчезли чулки и белье, это показалось тяжелой потерей. Это не имело значения, но все же они хоть что-то прикрывали. Ровный шаг. Спокойствие и хладнокровие.
     Из одной из кирпичных арок показались трое мужчин. Это были здоровые небритые парни, в груботканых кафтанах, принадлежащие к тому сорту, что проводят дни, выпивая в тавернах или в гостиницах. Определенно не тот сорт людей, которым разрешалось показываться во дворцах. Ее щеки запылали еще до того, как они ее увидели и начали ухмыляться. И подмигивать! Ее затопил гнев, но она подавила его усилием воли. Безмятежность. Спокойное движение, не спеша, и не отступая назад. Так нужно. Она не знала почему, но только так должно быть.
     Один из мужчин запустил пальцы в свои сальные волосы, как будто, чтобы пригладить, чем только привел их в еще больший беспорядок. Другой оправил свой мятый кафтан. Они стали, не спеша, приближаться к ней, только ухмылки расплывались на рожах. Она не испугалась, ее только жгло осознание того, что эти... эти... бандиты... видят ее... без единой нитки на теле! И все же она не посмела направлять, пока не добралась до звезды. Абсолютное спокойствие и ровный шаг. Глубоко спрятанный гнев дергался и бился, но она его сдерживала внутри себя.
     Ее нога коснулась звезды, и ей захотелось вздохнуть с облегчением. Вместо этого, она повернулась, чтобы встретить троих хамов и, обняв саидар, сплела Воздуха в нужном плетении. Вокруг б