-  Беззвучно  он
скользнул от сарая к лесу, сжимая ручку от мотыги так, что ныли пальцы.
 Вначале  окружившие  со  всех  сторон деревья  успокоили  Ранда.  Деревья
помогут ему спрятаться от напавших на ферму существ - кем бы они ни  были.
Однако  лунные  тени, когда он крался по лесу, двигались кругом,  и  стало
казаться,  будто  тьма в лесу тоже меняется и двигается.  Деревья,  неясно
вырисовывающиеся  впереди,  стали  выглядеть  какими-то  недобрыми;  ветви
злобно изгибались к человеку. На самом ли деле это только деревья и сучья?
Ранд  почти слышал ворчание и еле сдерживаемые в глотках смешки  тех,  кто
поджидал  его. Вой преследователей Тэма не тревожил ночь, но в  безмолвии,
пришедшем  на смену крикам, юноша вздрагивал всякий раз, когда  в  порывах
ветра ветки скреблись друг о друга. Он пригибался все ниже и ниже и ступал
все  медленнее  и  медленнее.  Из  страха,  что  его  услышат,  Ранд  едва
осмеливался дышать.
 Вдруг  протянувшаяся сзади рука накрыла его рот, и запястье  юноши  сжало
железной  хваткой.  Свободной  рукой  Ранд,  чтобы  хоть  как-то  сдержать
- / "h%#., яростно махнул через плечо.
 - Не сломай мне шею, парень, - услышал он хриплый шепот Тэма.
 Напряжение  спало, превратив мускулы Ранда в кисель. Когда отец  выпустил
его,  он упал на четвереньки, тяжело дыша, словно пробежал несколько миль.
Там опустился рядом, опершись на локоть.
 -  Я  бы  и  не пытался так поступать, если б сообразил, как ты вырос  за
последние  пару  лет,  -  тихо произнес Там. Его  глаза  все  время  чутко
наблюдали  за  окружающей тьмой. - Но нужна была уверенность,  что  ты  не
вскрикнешь. У некоторых троллоков слух как у собаки. А может, и лучше.
 -  Но  троллоки только... - Ранд не закончил фразу. Теперь уже не  только
сказки, после сегодняшнего вечера - не только. Те твари могли вполне  быть
троллоками или даже самим Темным. - Ты уверен? - прошептал он.  -  Я  о...
троллоках?
 -  Да,  уверен. Но что занесло их в Двуречье?.. До сегодняшнего вечера  я
ни  одного  не  видел, но разговаривал с людьми, кто с  ними  сталкивался,
поэтому  кое-что мне известно. Может, достаточно, чтобы мы остались  живы.
Слушай внимательно. Троллоки в темноте видят лучше, чем человек, но  яркий
свет  их  слепит,  по крайней мере на время. Наверное,  поэтому-то  нам  и
удалось  удрать,  хоть  их и было много. Некоторые  могут  выслеживать  по
запаху или по звуку, но, говорят, они ленивы. Долгой погони они не любят.
 Услышанное не слишком обрадовало Ранда.
 - В сказаниях они ненавидят людей и служат Темному.
 -  Если  кому  и  место в стаде Пастыря Ночи, парень, так это  троллокам.
Убивать  для них - удовольствие, так мне говорили. Но на этом мои познания
кончаются,  добавлю  лишь еще одно: доверять им  можно,  только  если  они
боятся тебя, да и тогда не больно-то. Вот и все.
 Ранд  задрожал. Он не думал, что ему захочется встречаться  с  тем,  кого
боятся троллоки.
 - По-твоему, они еще гонятся за нами?
 -  Может,  да,  а  может, и нет. Соображают они, похоже, туго.  Когда  мы
оказались в лесу, я без особых хлопот отправил тех, что ломились за  мной,
в  сторону гор. - Там пошарил справа от себя, затем положил руку поближе к
мечу. - Однако лучше действовать так, словно бы они неподалеку.
 - Ты ранен.
 -  Говори  потише. Это всего-навсего царапина, и все равно сейчас  ничего
не  сделать. Хорошо хоть вроде потеплело. - С тяжелым вздохом Тэм  лег  на
спину. - Возможно, ночь не будет для нас очень плохой.
 Из  самой глубины сознания Ранда всплыли несбыточные мечты о куртке  и  о
теплом  плаще.  Деревья  защищали от самых сильных  пронизывающих  порывов
ветра, но все равно он впивался морозными кинжалами и чуть не резал  тело.
Нерешительно Ранд дотронулся до лба Тэма и вздрогнул.
 - Ты весь горишь. Тебе нужно к Найнив.
 - Чуток погодя, парень.
 -  У  нас нет времени. Идти неблизко, ив темноте. Юноша с трудом поднялся
на ноги и попытался приподнять отца. Вырвавшийся у Тэма сквозь сжатые зубы
стон заставил Ранда торопливо, но осторожно опустить его на землю.
 - Дай мне немного передохнуть, мальчик мой. Я устал.
 Ранд  в досаде стукнул себя кулаком по бедру. Укрывшись в доме, где  есть
огонь и одеяла, много воды и в избытке ивовой коры, он готов был ждать  до
рассвета,  а потом - запрячь Белу и отвезти Тэма в деревню. Здесь  же  нет
огня,  нет одеял, нет двуколки, нет Белы. Но эти твари по-прежнему в доме.
Если  Тэма  нельзя  отнести домой, то, может, удастся кое-что  из  нужного
принести  сюда, к Тэму. Если троллоки ушли. Должны же они  уйти  рано  или
поздно.
 Ранд  глянул на ручку от мотыги, потом отбросил ее. Он вытащил меч  Тэма.
Клинок тускло блестел в бледном лунном сиянии. Странно было чувствовать  в
ладони  длинную рукоять; своей тяжестью меч непривычно оттягивал руку.  Он
взмахнул  мечом несколько раз в воздухе и со вздохом опустил  его.  Рубить
воздух  - легко и просто. Если придется иметь дело с троллоком, не побежит
ли он вместо этого со всех ног или не застынет ли, похолодев, на месте, не
в  силах  пошевелиться,  пока  троллок будет  замахиваться  одним  из  тех
страшных клинков и пока... Хватит! Этим никак не поможешь!
 Когда Ранд повернулся, собираясь идти, Тэм поймал его за руку:
 - Куда ты собрался?
 -  Нам нужна повозка, - мягко ответил Ранд. - И одеяла. - Он был потрясен
b%,, как легко высвободил рукав из руки отца. - Отдыхай, я скоро вернусь.
 -  Будь осторожен, - выдохнул Тэм. Ранд не мог разглядеть в лунном  свете
лица Тэма, но чувствовал на себе его взгляд.
 - Хорошо.
 Так же осторожен, как мышь, угодившая в гнездо ястреба, подумал он.
 Бесшумно, словно тень, Ранд скользнул в темноту. Ему вспомнилось,  как  в
детстве  он  много раз играл в лесу с друзьями в пятнашки: подбираешься  к
приятелю, стараясь, чтобы он тебя не услышал, пока не положишь руку ему на
плечо. Вот только с троллоками в пятнашки играть как-то не хотелось.
 Пробираясь по лесу, Ранд пытался сообразить, что делать. Выйдя  к  опушке
леса,  он  успел  придумать и отбросить уже с десяток всяких  планов.  Все
упиралось  в  одно:  есть  еще троллоки на ферме  или  их  нет?  Если  они
убрались, тогда он просто зайдет в дом и возьмет все, что нужно.  Если  же
они  по-прежнему  там, то... В этом случае ничего не остается,  кроме  как
вернуться к Тэму, Последнее Ранду не нравилось, но что хорошего, если  его
просто убьют?
 Ранд  вглядывался  в  постройки  фермы. В лунном  свете  темными  пятнами
стояли  сарай  и  загон  для овец. Но светились окна  на  фасаде,  и  свет
вырывался  из прямоугольника открытой передней двери. Что это? Свечи,  что
зажег отец, или там засели троллоки?
 От  пронзительного  крика козодоя Ранд дернулся  и  подскочил  на  месте,
потом,  содрогаясь всем телом, осел у дерева. Такого с ним еще никогда  не
случалось.  Он  лег на живот и медленно пополз, неуклюже держа  меч  перед
собой.  Вжимаясь в землю, стараясь не поднимать головы. Ранд  добрался  до
загона.
 Скорчившись  у  задней стенки, сложенной из камней,  он  прислушался.  Ни
единый  звук  не  нарушал  ночную  тишь.  Юноша  осторожно  приподнялся  и
посмотрел  поверх  стенки  во двор фермы. У освещенных  окон  и  двери  не
мелькало  ни  единой тени. Сначала Бела и двуколка, или же  одеяла  и  все
остальное? Выбрать ему помог свет. В сарае было темно. Внутри могло  ждать
что угодно, а что именно - он узнает не раньше, чем станет слишком поздно.
По крайней мере то, что ждет в доме, можно увидеть заранее.
 Решив  снова  лечь  на  землю, он вдруг замер. Не  слышалось  ни  единого
звука. Овцы должны были уже успокоиться и уснуть, хотя это и маловероятно,
- даже в самый глухой ночной час несколько овец всегда не спали, шурша чем-
то  в  загоне  и  время от времени блея. Ранд с трудом различил  темнеющие
неподвижные холмики. Одна овца лежала совсем рядом с ним.
 Стараясь  не шуметь, он перегнулся через стенку и протянул руку к  смутно
видневшемуся  бугорку.  Пальцы  уткнулись в  завитки  шерсти,  затем  Ранд
почувствовал что-то влажное - овца не шевелилась. Из горла вырвался шумный
выдох,  он  отпрянул  назад и едва не выронил меч,  упав  на  землю  возле
загона. Они убивают ради забавы. Ранд вытер дрожащую руку о землю.
 Со  злостью  он напомнил самому себе, что ничего не изменилось.  Троллоки
сделали  свое кровавое дело и ушли. Повторяя это себе, он полз через  двор
фермы,  стараясь прижиматься ниже, но при этом не забывая оглядываться  по
сторонам.   Ранд  никогда  не  предполагал,  что  когда-нибудь  позавидует
червякам.
 Приблизившись  к  дому, юноша привалился к стене,  как  раз  под  выбитым
окном,  и  прислушался. Ровный глухой шум крови в ушах был  самым  громким
звуком, что он услышал. Медленно-медленно Ранд приподнял голову и заглянул
в окно.
 В  золе  очага  вверх  дном  валялась  кастрюля.  По  всей  комнате  было
разбросано  расщепленное,  изрубленное дерево,  из  мебели  в  целости  не
осталось  ничего. Даже стол лежал на боку, две ножки его торчали неровными
обрубками.  Все  ящики  комодов выдернуты и разломаны,  дверцы  буфетов  -
распахнуты,  многие  висели на одной петле. Содержимое шкафчиков  валялось
поверх  обломков, сверху все было обсыпано белым. Судя по всему - мукой  и
солью  из  рассеченных  мешков, сброшенных с  полки  у  камина.  Довершали
картину  разгрома  четыре скрюченных тела, кучей лежавшие  среди  обломков
мебели. Троллоки.
 Одного  из них Ранд признал по бараньим рогам. Другие. были очень  похожи
на  первого,  несмотря  на  некоторые  различия,  -  отвратительная  смесь
человеческих  лиц;  изуродованных рогами,  перьями,  шерстью  и  звериными
рылами.  Их  руки,  почти человеческие, только подчеркивали  уродство.  На
двоих  были тяжелые башмаки; у двух других ноги оканчивались копытами.  Не
,(#  o,  Ранд  смотрел на них до рези в глазах. Ни один  из  троллоков  не
шевелился. Они, должно быть, мертвы. А Тэм ждет.
 Ранд   вбежал   в  дверь  и  остановился:  в  ноздри  ударило   зловоние.
Единственное, с чем он мог сравнить этот запах, - хлев, который не чистили
месяцами. Стены измараны мерзкого вида пятнами. Дыша через рот. Ранд  стал
торопливо пробираться через царящий вокруг беспорядок. В каком-то из  буфе
тов должен быть бурдюк.
 Шорох  за спиной морозным ознобом прошелся по позвоночнику, и Ранд  резко
развернулся, зацепившись за обломок стола и едва не упав. Он удержался  на
ногах и застонал сквозь зубы, которые наверняка застучали бы, не стисни он
их так, что заныла челюсть.
 Один  из  троллоков поднимался на ноги. Над волчьим рылом горели запавшие
глаза.  Тусклые, лишенные всякого выражения глаза, но все  равно  чересчур
человеческие.  Волосатые,  заостренные уши непрерывно  подрагивали.  Тварь
переступила через тело одного из своих мертвых товарищей острыми козлиными
копытами.  Такая  же, как и на других, черная кольчуга терлась  о  кожаные
штаны, громадный, изогнутый косой меч болтался у чудища на боку.
 Тварь что-то невнятно произнесла, гортанно и грубо, затем сказала:
 -  Другие уйти. Нарг остаться. Нарг умный. - Слова были искажены и  плохо
понятны:  их  произносила пасть, вовсе не приспособленная для человеческой
речи.  Как казалось Ранду, их тон должен был быть успокаивающим, но  юноша
не  в силах был оторвать глаз от длинных и острых, покрытых пятнами зубов,
которые  сверкали всякий раз, когда это создание разевало  пасть.  -  Нарг
знать,  кто-то когда-то вернется обратно. Нарг ждать. Меч не  нужен  тебе.
Брось меч.
 Пока  троллок говорил, Ранд еще не понимал, что обеими руками сжимал  меч
Тэма,  направив  дрожащее  острие в огромную  тварь.  Ее  голова  и  плечи
возвышались над юношей, широкая грудь и могучие плечи не шли  ни  в  какое
сравнение с телосложением мастера Лухана.
 -  Нарг не делать больно, - жестикулируя, троллок подступил на шаг ближе.
- Ты брось меч.
 Темные волосы на тыльной стороне его рук густотой походили на мех.
 -  Стань  где  стоял, - сказал Ранд, стараясь, чтобы голос не  дрожал.  -
Зачем вы это сделали? Зачем?
 -  Влжа  дайг  ротхда! - Рык быстро превратился в оскал улыбки.  -  Брось
меч.  Нарг  не делать больно. Мурддраал хочет говорить с тобой.  -  Что-то
промелькнуло по исказившейся морде. Страх. - Другие вернутся, ты  говорить
с  Мурддраалом.  - Троллок сделал еще один шаг, большая рука  дернулась  к
эфесу меча-косы. - Ты брось меч.
 Ранд  облизнул  губы. Мурддраал! Наихудшие из сказаний расхаживают  наяву
нынче  ночью.  Явись Исчезающий, и троллоки покажутся по сравнению  с  ним
смирными овечками. Но если этот троллок вытащит свой тяжелый клинок, то не
останется уже ни единого шанса. Ранд вымученно улыбнулся дрожащими губами.
 -  Ладно. - Пальцы сильнее сжали рукоять меча, он опустил руки вниз. -  Я
поговорю.
 Волчья  улыбка превратилась в рычание, и троллок бросился на юношу.  Ранд
никогда  бы  не  поверил, что такая огромная тварь способна двигаться  так
быстро. В отчаянии он вскинул меч. Чудовищно-громадное тело обрушилось  на
него,  отшвырнув  к стаю. От навалившейся тяжести нельзя  было  вздохнуть.
Когда  они  упали на пол - троллок сверху, - Ранд стал бороться за  глоток
воздуха. Он бешено сопротивлялся, отталкивая ищущие деисте и толстые руки,
увертываясь от щелкающих челюстей.
 Вдруг  троллок  судорожно  дернулся и затих.  Порядком  помятый,  весь  в
ушибах,  чудом  не задохнувшийся, Ранд только и мог что  лежать,  не  веря
случившемуся.  Тем  не  менее он быстро пришел в  себя,  по  крайней  мере
настолько, чтобы выползти из-под тела троллока. Из-под мертвого тела. Окро
вавленный клинок торчал из самой середины троллоковой спины. Все же меч он
поднял вовремя. Пальцы Ранда были липки от крови, поперек груди шла быстро
темнеющая,  кровавая полоса. Ранда замутило. Его трясло как от  пережитого
ужаса, так и от облегчения - он все еще жив.
 Другие  вернутся,  сказал троллок. Другие троллоки  вернутся  обратно  на
ферму,  в  дом.  И  Мурддраал,  Исчезающий.  В  сказаниях  говорится,  что
Исчезающие футов двадцати ростом, с горящими огнем глазами, что они скачут
верхом  на  тенях,  словно бы на лошадях. Когда Исчезающий  сворачивает  в
сторону, он пропадает и никакая стена ему не помеха. Ранд решил, что  надо
a$%+ bl то, зачем он пришел, и побыстрее отсюда удирать.
 Закряхтев  от усилия, Ранд перевернул тело троллока, чтобы вытащить  меч,
-  и  чуть  не бросился наутек, когда открытые глаза уставились  на  него.
Только потом он сообразил, что смотрят они сквозь поволоку смерти.
 Ранд  вытер руки о превратившуюся в лохмотья тряпку - еще утром она  была
рубашкой  Тэма  - и выдернул меч. Очистив от крови клинок,  он  с  тяжелым
чувством бросил тряпку на пол. На уборку нет времени, подумал он с нервным
смехом и, чтобы унять его, с силой стиснул зубы. Ранд не понимал, можно ли
будет  отчистить  дом,  чтобы тот вновь обрел уютный,  обжитой  вид.  Этой
отвратительной  вонью  наверняка пропитались  все  балки.  Но  сейчас  нет
времени  размышлять  об  этих делах. Нет времени  на  уборку.  Может,  нет
времени уже ни на что.
 Ранд  был уверен, что о каких-то нужных вещах он позабыл, но Тэм ждал,  а
троллоки  возвращались.  Он  стал собирать  то,  о  чем  успел  вспомнить.
Шерстяные одеяла из спален наверху, чистое полотно, чтобы перевязать  рану
Тэма.  Плащи и куртки. Мех для воды, который он обычно брал с собой, когда
выгонял  овец  на  пастбище.  Чистую рубаху.  Выдастся  ли  минута,  чтобы
переодеться, Ранд не знал, но при первой же возможности он хотел скинуть с
себя испачканную кровью одежду. Маленькие мешочки с ивовой корой и другими
лечебными травами оказались сейчас частью темной неопрятной кучи на  полу,
и заставить себя прикоснуться к ней он был не в силах.
 Принесенное   Тэмом  ведро  по-прежнему  стояло  у   камина,   чудом   не
опрокинутое и не загаженное. Ранд наполнил мех, а оставшейся водой  наспех
ополоснул  руки.  Еще  раз напоследок обвел все взглядом,  припоминая,  не
забыл  ли чего. Среди разгрома он заметил свой лук, переломанный надвое  в
самом  толстом  месте. С болью в душе он уронил обломки на пол.  Хватит  и
того, что уже собрано, решил Ранд и сложил все снаружи, у двери.
 Последнее,  что  он сделал, перед тем как покинуть дом, -  отыскал  среди
беспорядка  фонарь  с  заслонками. В нем  еще  оставалось  немного  масла.
Засветив  его  от свечи, юноша задвинул заслонки - отчасти  от  ветра,  но
больше  для того, чтобы не привлечь внимания, - и заторопился во  двор,  с
фонарем  в одной руке и мечом - в другой. Вряд ли он мог сказать  заранее,
что  обнаружит  в  сарае.  Загон для овец дал ему  понять,  что  не  стоит
надеяться  на  многое. Но чтобы доставить Тэма в Эмондов  Луг,  ему  нужна
повозка,  а  для  двуколки  нужна  Бела.  Поэтому  приходилось  на  что-то
надеяться.
 Двери  сарая  были  распахнуты  настежь, одна  покачивалась  на  ветру  и
поскрипывала.  На  первый взгляд все внутри было как  обычно.  Потом  взор
Ранда упал на пустые стойла, их дверцы оказались сорваны с петель. Бела  и
корова исчезли. Торопливо Ранд прошел в глубину сарая. Двуколка лежала  на
боку, половина спиц в колесах оказалась выломана. От одной оглобли остался
обрубок длиной всего в фут.
 Отчаяние  от  безысходности положения, в которое  он  попал,  переполнило
Ранда.  Он  не был уверен, что сможет донести Тэма до деревни,  даже  если
отец  и выдержит такую дорогу. Боль могла убить Тэма скорее, чем жар.  Так
или  иначе,  но  это единственная оставшаяся возможность. Все,  что  можно
сделать,  сделано. Ранд развернулся и шагнул было к выходу,  когда  взгляд
его  зацепился  за  отрубленную оглоблю, валяющуюся на засыпанном  соломой
полу. Неожиданно он улыбнулся.
 Поспешно  юноша поставил фонарь на пол, рядом положил меч и  в  следующее
мгновение  уже  ухватился  руками за двуколку и  напряг  все  силы,  чтобы
перевернуть ее. С сухим треском посыпавшихся спиц повозка стала на колеса,
а  потом  Ранд, подсунув плечо, опрокинул ее на другой борт. Целая оглобля
теперь  торчала  прямо.  Подхватив с земли меч.  Ранд  рубанул  по  хорошо
высушенному  ясеню.  К  его радостному удивлению, от  его  ударов  во  все
стороны  полетели  щепки,  и Ранд отрубил оглоблю  быстрее,  чем  ему  это
удалось бы с помощью отточенного топора.
 Когда  оглобля упала на пол, Ранд с интересом посмотрел на  лезвие  меча.
Даже  отлично  заточенный  топор должен был затупиться  о  столь  твердое,
старое  дерево,  но  клинок казался таким же блестящим  и  острым,  как  и
раньше. Он дотронулся до лезвия большим пальцем и поспешил сунуть палец  в
рот. Лезвие до сих пор было острым как бритва.
 Но  удивляться  времени  не  было.  Задув  фонарь  -  не  хватало  еще  в
довершение  всего  спалить дотла сарай, - Ранд поднял  оглобли  и  побежал
обратно к дому, чтобы забрать оставленные там вещи.
 Все  вместе  оказалось страшно неудобной ношей. Пока он, спотыкаясь,  шел
по  распаханному полю, оглобли от двуколки, хоть и не тяжелые, так и  вело
из  стороны в сторону, и удержать их, норовящих выскользнуть или удариться
концами о землю, было не так просто. Однако в лесу оказалось еще хуже: они
задевали за стволы, и юноша не раз попадал оглоблями себе по ногам.  Проще
было бы их просто волочь по земле, но тогда за ним оставался бы отчетливый
след.  Поэтому  Ранд намеревался терпеть неудобство своей ноши  как  можно
дольше.
 Тэм  лежал  там,  где он его и оставил, и, похоже, спал.  Ранд,  внезапно
испугавшись, сбросил свою поклажу и положил руку отцу на лоб. Да, как он и
надеялся, Тэм спал; он по-прежнему дышал, хотя жар стал сильнее.
 Прикосновение потревожило Тэма, и в дремотном тумане он прошептал:
 -  Это  ты,  мальчик мой? Волновался за тебя. Грезы дней  умерли.  Ночные
кошмары.
 Тихо бормоча, он опять забылся.
 -  Не беспокойся, - сказал Ранд. Он укрыл Тэма от ветра курткой и плащом.
- Я быстро отнесу тебя к Найнив.
 Прежде  чем  продолжить говорить, чтобы убедить себя  и  чтобы  успокоить
Тэма, он стянул с себя измаранную кровью рубаху, почти не замечая холода и
стремяс