с ним внутри. Сейчас маскировка Ранда больше не казалась ей  такой  уж
забавной. Рот Казейлли сжался, а широкое лицо Дени  недовольно  нахмурилось.
Илейн пришлось почти под самый нос сунуть свое Кольцо Великого Змея  прежде,
чем они, хмурясь, заняли свой пост. Она мягко  закрыла  дверь,  оставляя  по
другую сторону их мрачные физиономии, хотя всей душой хотела хлопнуть ею что
есть силы. Свет,  этот  мужчина,  что  не  мог  выбрать  какую-нибудь  менее
подозрительную личину для маскировки?
   Что касается него,  то  он  прошел  прямо  к  инкрустированному  столу  и
прислонившись к нему, в то время как  воздух  вокруг  него  опять  замерцал,
опять стал собой. Головы Драконов на  запястьях  его  рук  блестели  алым  и
золотым металлом.
   - Мне нужно выпить, - глухо пробормотал он, при виде серебряного  кувшина
с высоким горлышком на длинном столе напротив стены.
   Все еще не глядя ни на кого из  них,  он  нетвердой  походкой  подошел  и
наполнил серебряный кубок, который  осушил  наполовину  одним  глотком.  Это
сладкое пряное вино осталось после завтрака. Оно уже  наверное  холодно  как
лед. Скорого ее возвращения не ждали, и огонь в очаге среди пепла уже  почти
потух. Но она не заметила, чтобы он постарался согреть вино, направляя Силу.
По крайней мере, она увидела бы пар. И почему это он подошел к  вину,  а  не
перенес кувшин к себе?  Ведь  он  всегда  так  поступал,  действуя  потоками
Воздуха.
   - С тобой все в порядке, Ранд? - спросила Илейн. - Я хотела спросить - ты
устал? - Ее живот, сжался в комок от мысли о какой-нибудь  болезни,  которая
могла вдруг с ним приключиться. - Найнив могла бы...
   - Я в порядке, - категорично отрезал он, все еще стоя спиной к ним. Допив
вино он стал наполнять кубок по новой. - Что такого вы хотели  сказать,  что
не должна услышать Найнив?
   Брови Илейн взлетели вверх, и она обменялась взглядами с Авиендой и  Мин.
Если он заметил ее подвох, то уж Найнив-то заметила наверняка. Почему же она
дала им уйти? И как он догадался об  этом?  Авиенда  от  удивления  покачала
головой. Мин с усмешкой кивнула, как бы  говоря,  что  они  и  впредь  могут
ожидать чего-нибудь подобного. Илейн почувствовала небольшой укол - нет,  не
ревности; ревность была тут не при чем - раздражения от того,  что  Мин  так
много времени провела с ним, а она нет. Ну хорошо, если он хочет поиграть  в
сюрпризы...
   - Мы хотим сделать тебя нашим Стражем, - сказала она, разгладив платье  и
усаживаясь на стул.  Мин  села  на  край  стола,  свесив  ноги,  а  Авиенда,
устроилась, тщательно расправив шерстяные юбки прямо на ковре.  -  Для  всех
троих. По обычаю, перед этим принято сначала спрашивать.
   Он резко обернулся, и вино выплеснулось из кубка и кувшина прежде, чем он
смог поставить его  прямо.  Бормоча  извинения,  он  торопливо  выскочил  из
растекающегося на ковре влажного пятна и поставил кувшин  назад  на  поднос.
Большое влажное пятно на груди и следы капель от темного  вина,  которое  он
пробовал отряхнуть свободной рукой, украсили его куртку. Поделом ему.
   - Вы действительно безумны, - рычал он. - Вы знаете, что  меня  ждет.  Вы
знаете, что это значит для каждой, кто будет со мной связан. Даже если я  не
впаду в безумие, она почувствует мою смерть! И что значит "стать Стражем для
всех троих"? Мин не может направлять. Все равно, Аланна, которая Мосвани уже
опередила вас, и она не обеспокоила себя моим мнением. Она и  Верин  забрали
несколько девушек из Двуречья в Белую  Башню.  Я  связан  с  ней  узами  уже
нескольких месяцев.
   - И ты  скрывал  это  от  меня?  Ты,  шерстеголовый  овечий  пастух!!!  -
вскричала Мин. - Если бы я знала... - Она ловко  выхватила  нож  из  рукава,
затем хмуро на него посмотрела и убрала  назад.  Такое  лекарство  одинаково
тяжело сказалось бы как на Аланне, так и на Ранде.
   - Это против правил, -  наполовину  вопросительно  сказала  Авиенда.  Она
пошевелилась на ковре и в ее руке тоже появился нож из-за пояса.
   - Да, - мрачно ответила Илейн.  Связать  узами  любого  мужчину  без  его
разрешения было отвратительно. Но эта... Аланна... проделала такое с Рандом,
- Она вспомнила  темненькую  Зеленую,  непоседливую  и  сверкающую  весельем
словно ртуть.
   - У Аланны тох к нему большее чем, она сможет возместить своей службой за
всю жизнь! И к нам. И даже если сможет, после того, как я доберусь  до  нее,
ей останется только желать смерти.
   - После того, как мы доберемся до нее, - сказала Авиенда, кивнув  в  знак
согласия.
   - Итак. - Ранд не поднимал взгляда от кубка с вином. - Вы видете,  что  в
этом нет никакого смысла. Я... я думаю, что лучше мне теперь будет вернуться
к Найнив. Ты идешь, Мин? - Несмотря на то, что они ему  сказали,  его  голос
прозвучал так, словно он действительно верил, что Мин  теперь  могла  бы  от
него отказаться. Но не страшась такого исхода, а словно его уже покинули.
   - В этом и дело, - настойчиво произнесла Илейн. Она  склонилась  к  нему,
пытаясь заставить его понять то, что она говорила. -  Одни  узы  не  защитят
тебя от других. Сестры не связывают узами того же самого мужчину  только  по
традиции, Ранд, потому что они не хотят ни с кем его делить,  а  не  потому,
что этого нельзя сделать в принципе. И это не противоречит законам Башни.  -
Конечно, некоторые обычаи гораздо  сильнее  законов,  по  крайней  мере,  на
взгляд  некоторых  Сестер.  Найнив,  кажется,  тратит  большую  часть   дня,
отстаивая обычаи и достоинство Айз Седай. Когда  она  узнает  про  это,  она
наверное взлетит в  воздух  прямо  сквозь  крышу.  -  Итак,  мы  хотим  тебя
разделить! И мы тебя разделим, если ты согласен.
   Как легко оказалось это сказать! И  она  была  уверена,  что  никогда  не
сделает ничего подобного. Пока она не поняла, что она  любит  Авиенду  также
как его, только немного по-другому. И Мин, конечно;  она  еще  одна  сестра,
пусть они и не приняли друг друга. Случись что - она бы разорвала Аланну  на
кусочки сверху донизу за то, что дотронулась до него, но Авиенда и  Мин  это
другое. Они часть ее самой. Другими словами - они это она, а она часть их.
   Она смягчила голос.
   - Я спрашиваю тебя, Ранд. Мы спрашиваем. Пожалуйста разреши нам.
   - Мин, - прошептал он, почти обвиняюще.  Его  глаза,  обращенные  к  Мин,
горели отчаянием. - Ты знала, не так ли? Ты знала,  что  я  положил  на  них
глаз.... - Он покачал головой, неспособный или не желая продолжать.
   - Я ничего не знала на счет уз, пока  они  не  сказали  мне  меньше  часа
назад,  -  ответила  она,  встречая  его  пристальный  взгляд  самым  нежным
взглядом, который Илейн видела когда-либо прежде. - Но я  знала,  надеялась,
что это случится, если ты встретишь их снова. От судьбы не скроешься,  Ранд.
Это судьба.
   Ранд смотрел в кубок, и мгновения тянулись часами.  Наконец  он  поставил
его назад на поднос.
   - Хорошо, - он сказал спокойно. - Я не могу врать, что не хочу, поэтому -
я согласен. Сожги меня Свет после этого! Но подумайте о  цене.  Подумайте  о
цене, которую вы заплатите!
   Илейн не хотелось думать о цене. Она знала про  нее  с  самого  начала  и
обсудила все с Авиендой, чтобы убедиться,  что  та  все  понимает.  Она  все
объяснила Мин. "Берите, что хотите, но за все надо платить." - пришла на  ум
старая поговорка. Ни одна из них уже не станет  думать  о  цене  -  они  все
знали, и собирались платить. Теперь нет пути  назад.  Даже  сейчас,  она  не
думала, что цена слишком высока. Как будто она мало  заплатила  за  принятие
этого решения!
   Открыв себя  саидар,  она  соединилась  с  Авиендой,  обменявшись  с  ней
улыбками. Всегда приятно делить все эмоции, физические ощущения  и  растущее
постижение друг друга с сестрой. Это очень похоже на то, в чем скоро  примет
участие Ранд. Она все тщательно продумала и отрепетировала до  мелочей.  То,
чему она научилась при посвящении в первые сестры, оказало  немалую  помощь.
Вся эта церемония основывалась на той же идее, что уже давно витала у нее  в
голове.
   Тщательно она соткала поток  Духа  из  почти  сотни  нитей.  Каждая  нить
ложилась по своему, и затем  разместила  плетение  на  Авиенде,  сидящей  на
ковре. Затем проделала то же с Мин, сидящей на краю  стола.  Во  многом  эти
плетения были неразделимы и  переплетались  друг  с  другом.  Они  светились
абсолютно одинаково и, казалось, что  глядя  на  один,  видишь  другой.  Эти
плетения не повторяли в точности ту сеть,  что  использовалась  в  церемонии
принятия, но они использовали те же  принципы.  Вплетали  в  себя.  Все  что
случится с одним, из пойманных в  эту  сеть,  почувствуют  все.  Как  только
плетения, встали на места, она передала управление их  соединением  Авиенде.
Уже готовые плетения остались на  месте,  Авиенда  быстро  создала  подобные
вокруг Илейн и Мин, переплетая предыдущие с новыми, пока  они  полностью  не
объединились  в  единое  целое.  Затем  передала  контроль  над  соединением
обратно. Теперь, после долгой совместной практики они все это  делали  очень
легко.  Четыре  потока,  или  больше,  потом  три,  затем,   казалось,   все
переплелись в один.
   Все было готово. Авиенда излучала уверенность  также  сильно,  как  Илейн
часто ощущала от Биргитте. Мин сидела, ухватившись за край стола, ее лодыжки
были связаны вместе. Она не могла видеть потоки, но выдала уверенную улыбку,
которую слегка испортила, облизнув губы. Илейн глубоко дышала. На ее взгляд,
они были окружены и связаны потоками Духа, по  сравнению  с  видом  которых,
самый прекрасный шнурок казаться бы обыкновенным. Ну теперь, если только все
сработает как надо, они будут объединены узами.
   От плетений вокруг каждой  из  них,  она  отвела  узкий  поток  к  Ранду,
перекрутив эти три нити  в  один,  сплетая  его  в  узы  Стража.  Полученное
плетение она наложила на Ранда  так  мягко,  словно  опускала  покрывало  на
младенца. Паутина из Духа, сотканная вокруг него, вложенная в него. Он  даже
не моргнул, а все уже было готово. Она позволила саидар уйти. Сделано.
   Он без выражения глядел на них, и медленно массировал пальцами виски.
   - О, Свет, Ранд, эта боль, -  тихим  голосом  пробормотала  Мин.  -  Я  и
представить не могла. Как ты можешь ее терпеть? Есть такое чего ты,  похоже,
даже уже не замечаешь, не осознаешь, как будто всю жизнь живешь с этим,  так
долго, что они - часть тебя. Эти цапли на руках; Ты все еще  чувствуешь  эти
метки. И драконы! И твой бок. О, Свет, бок!  Почему  ты  не  кричишь,  Ранд?
Почему не кричишь?!!
   - Он - Кар'а'карн, - смеясь сказала Авиенда, - такой же сильный  как  вся
Трехкратная Земля! - Ее лицо светилось гордостью... такой сильной,  но  даже
сквозь смех по ее темным щекам струились вниз  слезы.  -  О,  Свет!  Золотые
прожилки! Ты любишь меня, Ранд!
   Илейн просто смотрела на него, прислушиваясь к ощущениям в своей  голове.
Боль ран и порчи  он  действительно  не  замечал.  Напряжение,  недоверие  и
удивление. Его эмоции были слишком ярки  и  тверды  как  отвердевшая  смола,
почти камень. И все же связанный с ними, сквозь них, каждый  его  взгляд  на
Мин, нее или Авиенду заставлял пылать и пульсировать  золотые  прожилки.  Он
любил ее. Он любил их всех. И ей  захотелось  радостно  рассмеяться.  Другие
женщины могут сомневаться, но она теперь всегда будет  знать  правду  о  его
любви.
   - Свет знает, что вы сделали, - сказал он хриплым  голосом.  -  Свет,  вы
не.... - Смола стала втрое тверже. Он был  уверен,  что  они  поранятся  или
будут выжжены. - Я... теперь я должен идти. По крайней мере, я хотя бы  буду
знать, что со всеми вами все хорошо, и я  не  буду  за  Вас  волноваться.  -
Внезапно он улыбнулся и мог бы стать похожим на мальчишку, если бы улыбались
его глаза. - Найнив с ужасом решит, что я сбежал, не повидав ее.  Вообще-то,
она заслуживает, чтобы ее слегка проучили.
   - Есть еще кое-что, Ранд, - сказала Илейн, и перестала дышать. Свет,  она
то думала, что это как раз будет самая легкая часть.
   - Я полагаю Авиенде и мне нужно поговорить, пока  у  нас  есть  время,  -
сказала поспешно Мин, соскакивая со стола. - Где-нибудь, где мы можем побыть
одни. Вы простите нас?
   Авиенда изящно встала с ковра, расправив юбки. -  Да.  Мы  с  Мин  Фаршав
должны узнать друг друга. - Она с сомнением взглянула на Мин, поправляя шаль
на плечах, но та опять соскользнула на руки.
   Ранд  осторожно  следил  за  ними,  словно  знал,  что  их  уход  заранее
спланирован. Загнанный в угол волк. Но золотые прожилки по-прежнему  мерцали
в ее голове.
   - Есть кое-что, что они получили от тебя, а я  нет,  -  начала  Илейн,  и
замолчала, чувствуя, как от румянца словно ошпаренное загорелось  все  лицо.
Кровь и пепел! Как другие справлялись с этим? Внимательно она  анализировала
клубок его чувств в своей голове, и то,  что  было  чувствами  Биргитте.  Во
втором пока не наблюдалось  никаких  изменений.  Она  представила  себе  как
укутывается в шаль, укутывает узы и Биргитте уходит. Остался только Ранд.  И
сияющие золотые прожилки. Бабочки размером с собаку затрепетали в ее животе.
С трудом сглотнув, она глубоко вздохнула.  -  Тебе  придется  помочь  мне  с
пуговицами. - сказала она нетвердо. - Я не сниму это платье одна.

***

   Двое телохранительниц переглянулись, когда Мин вышла в коридор под  ручку
с айилкой. А когда они поняли, поскольку Мин  закрыла  за  ними  дверь,  что
больше никого не будет, их лица вытянулись.
   - Ее вкус не может быть настолько плох, - пробормотала себе под нос  одна
из них, сжимая руками, длинный боевой посох. Мин не  думала,  что  ее  слова
предназначались для чьих-то еще ушей.
   - Слишком  много  смелости  и  чересчур  много  невинности,  -  наклонясь
прохрипела вторая.  -  Лорд-Капитан  предупреждала  нас  на  счет  этого.  -
собираясь открыть дверь она положила руку в  железной  перчатке  на  дверную
ручку, выполненную в виде головы льва.
   - Вы войдете, а она может снять с вас шкуру, - беспечно сказала Мин. - Вы
когда-нибудь видели ее в гневе? Она может заставить сбежать медведя!
   Авиенда отпустила руку Мин и отодвинулась от нее на небольшое расстояние.
Но ее гнев обратился на женщин-Гвардейцев. - Вы сомневаетесь, что моя сестра
сможет справиться с одним мужчиной? Она - Айз Седай, и у нее сердце льва. Вы
поклялись, следовать за ней! Вы последуете куда она поведет,  а  не  станете
совать свой нос в ее дела.
   Женщины обменялись долгим взглядом. Более полная пожала  плечами.  Нехотя
она убрала руку от замка. - Я принесла присягу, что девушка останется живой,
- сказала она твердым голосом, - и я собираюсь ее выполнить. А  теперь,  вы,
детки, идите играть с вашими куклами, и разрешите мне делать мою работу.
   В руке Мин словно из воздуха  появился  нож,  и  она  сосредоточилась  на
вращении его между пальцами, как показывал ей Том  Меррилин.  Просто,  чтобы
разъяснить им, кто здесь ребенок. Тощая женщина была  немолода,  но  никакой
седины в ее волосах не было, и выглядела она весьма крепкой. И быстрой.  Мин
хотелось верить, что у полной хотя бы часть ее веса это  жир,  но  она  ясно
видела, что это не так. Она не видела никаких образов или ауры  вокруг  них,
но обычно, когда она сознательно пыталась что-нибудь  рассмотреть,  как  раз
ничего и не видела. Хорошо, по крайней мере, что они оставили Илейн и  Ранда
в покое. Возможно нож был не нужен.
   Краем глаза она заметила как айилка  неохотно  убрала  руку  от  ножа  на
поясе. Если эта женщина не перестанет  все  за  ней  повторять,  она  начнет
думать, что эти фокусы-покусы с Силой нечто больше чем ей  сказали.  А  ведь
это началось уже перед  этими  их  фокусами.  Возможно,  они  просто  думают
одинаково. Тревожная мысль. Свет, весь этот разговор  на  счет  того,  чтобы
взять и жениться на них троих очень хорош только для разговора, но на ком он
действительно собирался жениться?
   - Илейн храбрая. - сказала она охранницам, - Храбрее  я  еще  никогда  не
встречала. И она не глупая. Если вы начнете так о ней думать, то очень скоро
убедитесь как были не правы. - Они смотрели на  нее  сверху  вниз  с  высоты
своих лишних пятнадцати или двадцати лет, сильные, спокойные  и  размышляли.
Через  мгновение   они   снова   посоветовали   бы   ей   убираться   отсюда
подобру-поздорову. - Ладно, мы не можем болтаться здесь целую вечность, если
собираемся поговорить. Не так ли, Авиенда?
   -  Да,  -   напряженно   выдохнула   айилка,   взглянув   при   этом   на
женщин-Гвардейцев. - Мы не можем говорить здесь.
   Телохранительницы вообще не обратили на их уход никакого внимания. У  них
был долг, который они поклялись исполнить, и он не имел никакого отношения к
наблюдению за подругами Илейн. Мин надеялась, что они хорошо справятся. "Она
не так глупа", - думала она. -  "Но  иногда  она  позволяет  своей  смелости
увлечь себя". Она надеялась, что они  не  позволят  Илейн  залезть  в  кусты
ежевики, из которых та не сможет выбраться.
   Идя  по  коридору  она  искоса  разглядывала  айилку.  Авиенда  старалась
держаться от нее в стороне на столько, насколько ей позволял  коридор,  даже
не глядя в сторону Мин. Из мешочка  на  поясе  она  вынула  красивый  резной
браслет слоновой кости и с  удовлетворенной  улыбкой  надела  на  руку.  Она
высоко гордо задрала нос, а Мин не понимала почему. У Айил вроде  бы  обычаи
позволяют нескольким женщинам делить одного мужчину. Дикость, но теперь  это
коснулось и ее. Она так сильно любила его, что даже согласна  делить  его  с
другой, но если она должна это делать, то она  предпочла  бы  разделить  его
только с Илейн и больше ни с кем во всем мире.  С  ней,  это  вроде  как  не
делить его вообще. А эта айилка - чужая. Илейн сказала: "очень важно,  чтобы
они узнали друг о друге как можно больше", - но как они  это  сделают,  если
женщина будет все время молчать?
   Однако, она не долго волновалась об Илейн, или Авиенде. То что  наполняло
ее гоову было слишком прекрасно. Ранд. Небольшой шарик, который ей все о нем
поведал. Она была уверена, что для нее такая штука не  сработает.  Интересно
каково будет заниматься с ним любовью, зная все, что с ним происходит! Свет!
Конечно, он тоже бы все знал о ее ощущениях. Определенно она была неуверенна
как к этому относиться!
   Внезапно она поняла, что клубок чувств  и  эмоций  больше  не  такой  как
вначале. Добавился... красный свет к... остальным  чувствам,  словно  пожар,
пожирающий сухой лес. Что это могло бы...?  Свет!  Она  пошатнулась  и  едва
удержала равновесие, чтобы не упасть. Если бы она знала  об  этом  жаре,  об
этом голодном огне внутри него, она  будет  страшно  позволять  ему  до  нее
дотрагиваться! А с другой стороны... Это здорово, когда знаешь, что разожгла
такой ад. Она не могла бы ждать, думая, произвела ли такой же эффект  как...
Она снова пошатнулась, и на сей раз должна была опереться на резной  сундук.
О, Свет! Илейн! Ее лицо горело как печь. Это же как посматривать в щелку!
   Поспешно  она  попробовала  ту  уловку,  о  которой  ей  говорила  Илейн,
воображая, как шарик эмоций закутывается  в  платок.  Ничего  не  произошло.
Отчаянно она попробовала снова, но бушующий  пожар  никуда  не  пропал!  Она
должна перестать подсматривать, прекратить ощущать. Ей нужно что-нибудь,  на
что  она  могла  бы  отвлечь  внимание!  Что-нибудь!  Возможно,   если   она
постарается занять себя разговором.
   - Ей нужно пить чай из сердцелистника, - пробормотала она. Она никогда не
говорила того, что видела, кроме заинтересованных сторон,  и  только  тогда,
если они хотели услышать, но она  же  должна  говорить  хоть  что-нибудь.  -
Сегодня они зачнут ребенка. Двоих. Мальчика и девочку. Оба будут здоровыми и
сильными.
   - Она хочет от него детей, - ответила айилка. Ее зеленые  глаза  смотрели
прямо вперед, губы напряжены, и на лбу выступил пот. - Я не буду  пить  чай,
если я - Заставив  себя  встряхнуться,  она  повернулась  в  сторону  Мин  и
уставилась на нее через весь зал. - Моя сестра и Хранительницы  рассказывал