отделов столкнулись с обсуждением  идей  относительно  этих  событий  на
разных международных встречах в Нью-Йорке в этом месяце.
   Редактор   отдела   политики    намерен    дать    обзор    Еврейской
националистической конференции в Манхеттене, которая  будет  затрагивать
некоторые вопросы создания нового всемирного правительства. Я  не  знаю,
что  они  имеют  в  виду,  политический  редактор  тоже  не  располагает
информацией. Редактор отдела религии сообщил мне о том,  что  в  это  же
время состоится конференция ортодоксальных евреев.  Она  соберет  евреев
отовсюду, а не только из Израиля,  которые  будут  обсуждать  не  свитки
Мертвого моря. Они слегка  помешались  на  поражении  Норд-ландии  и  ее
союзников - я знаю, ты по-прежнему  считаешь  это  результатом  действия
сверхъестественных сил, но я  все  равно  тебя  люблю.  Редактор  отдела
религии  считает,  что  они  будут  обсуждать   вопросы   финансирования
восстановления Храма. В таком  случае,  это  не  такой  уж  существенный
вопрос, если не считать отдел религии, но меня смущает  дата  проведения
этого собрания - в одно и то же время  и  в  одном  и  том  же  месте  с
собраниями других еврейских групп,  которые  будут,  очевидно,  касаться
крупных политических проблем. В городе одновременно соберется  еще  одна
религиозная конференция - лидеров всех основных религий, от традиционных
до новых. Они будут обсуждать вопрос о единой всемирной религии и должны
встретиться с еврейскими националистами. Неплохо? Тут нужны твои  мозги.
Я не знаю, что тут можно сделать.
   Понятно, что сейчас  все  заняты  исчезновениями.  Но  мы  не  должны
упускать из виду и другое. Ты знаешь,  что  ООН  проводит  международные
консультации по  денежному  обращению,  обдумывая  перспективу  создания
системы  трех  валют.  Лично  мне  эта  идея  нравится,  но  я  настроен
скептически к введению единой валюты,  если  это  будет  не  доллар.  Ты
можешь представить себе, чтобы у нас торговали за иены или марки?  Может
быть, я чересчур провинциален.
   Все совершенно без ума от  молодого  человека  Карпатиу  из  Румынии,
который произвел такое  впечатление  на  твоего  друга  Розенцвейга.  Он
завязал связи со всеми членами верхней палаты  своей  страны,  поскольку
получил приглашение выступить в ООН через пару недель. Никто  не  знает,
как ему удалось получить это приглашение, его международная популярность
напоминает мне в какой-то мере моду на Валенсу и Горбачева в свое время.
Помнишь их?
   Черт возьми, дружище, сообщи мне, что ты не исчез. Я,  насколько  мне
сейчас известно, потерял племянницу, двух племянников, невестку, которую
всегда недолюбливал, и  еще  несколько  дальних  родственников.  Как  ты
думаешь, они вернутся? Ладно, оставим это до тех пор, пока не выяснится,
что стоит за всеми этими событиями. Если  я  правильно  угадал,  следует
ожидать, что Бог потребует от человечества какой-то страшный  выкуп.  Не
похоже на то, что исчезнувшие люди -  мертвы.  Что  тогда  произойдет  с
компаниями по страхованию жизни? Я пока не склонен  поверить  тому,  что
печатают таблоиды. Ты знаешь, говорят, что  обитатели  иных  пространств
полностью овладевают нами.
   Приезжай скорее сюда, Бак.

ГЛАВА 4

   Бак продолжал прикладывать к  затылку  перчатку,  смоченную  холодной
водой. Рана уже перестала кровоточить, но страшно  ныла.  Он  обнаружил,
что пришло еще одно письмо по электронной почте,  и  собирался  заняться
им, когда кто-то тронул его за плечо.
   - Я - врач. Позвольте, я перевяжу вашу рану.
   - Спасибо, со мной все в порядке...
   - Дай мне сделать это, приятель. Мне осточертело  торчать  здесь  без
дела. Моя сумка при  мне.  Сегодня  я  работаю  бесплатно.  Назовем  это
специальной помощью при восхищении.
   - Что?
   - А как ты назовешь то, что происходит? - сказал  врач,  доставая  из
сумки пузырек и марлю. - Это элементарная операция, но все  должно  быть
стерильно. СПИД?
   - Не понял?
   - Видите ли, это просто соблюдение  порядка,  -  он  надел  резиновые
перчатки, - нет ли у вас вируса СПИДа или чего-нибудь подобного?
   - Нет. Хотя я понимаю вас.
   Тут врач обильно полил марлю дезинфекционным раствором и приложил  ее
к раненому затылку Бака.
   - Ой, полегче!
   - Терпи, ты уже большой мальчик! Хуже, если ты получишь заражение!
   Он резко поскреб рану, очистив ее, так что снова потекла кровь.
   - Послушай, мне тут нужно кое-что сбрить, чтобы наложить  повязку.  С
тобой все в порядке? Из глаз Бака текли слезы.
   - Ничего, нормально. А что ты там сказал насчет восхищения?
   - А что, есть какое-нибудь  другое  разумное  объяснение?  -  ответил
врач, орудуя скальпелем в волосах Бака.
   К ним подошла официантка  и  спросила,  не  могли  бы  они  перенести
операцию в туалет.
   - Обещаю, что грязи не останется, милочка, -  сказал  доктор.  -  Уже
почти все закончено.
   - Да, но это негигиенично! Мы  должны  подумать  и  о  других  членах
клуба.
   - Вот и разносите им их напитки и закуски, лады?  И  убедитесь  сами,
что в такой день, как этот, никто ни на что не обращает внимания,
   - Я не привыкла, чтобы со  мной  так  разговаривали!  Врач  вздохнул,
продолжая работать:
   - Конечно, вы правы. Как вас зовут?
   - Сюзи.
   - Послушайте, Сюзи, я - человек невежливый и приношу свои  извинения,
ладно? Только дайте мне закончить это, и я обещаю больше  не  заниматься
хирургией в общественных местах.
   Сюзи ушла, покачав головой.
   - Док, -  сказал  Бак,  -  дайте  мне  вашу  карточку,  чтобы  я  мог
расплатиться с вами.
   - Не надо, - сказал доктор, собирая свои инструменты.
   - Пожалуйста, подождите. Что вы там сказали насчет восхищения?
   - Как-нибудь в другой раз. Как раз подошла ваша очередь к телефону.
   Бак разрывался на части, но упустить случай связаться с Нью-Йорком он
не мог. Он набрал номер, но пробиться не удалось. Тогда он присоединил к
телефону свой модем и стал  просматривать  письмо  от  секретарши  Стива
Планка, почтенной матроны средних лет Мардж Поттер.

   Бак, мерзавец! Мало у меня сейчас хлопот, так я еще должна заниматься
семьями твоих подружек. где это ты подцепил  эту  Хетти  Дерхем?  Можешь
сказать ей, что я связалась с ее матерью на Западе, но это было до того,
как снова прервалась телефонная связь - то ли из-за  наводнения,  то  ли
из-за  шторма.  Она  вполне  здорова  и  трещала,  что  она  чрезвычайно
благодарна и очень рада узнать, что ее  дочь  не  исчезла;  с  ее  двумя
сестрами тоже все в порядке. Бак, тебе цены нет, если ты помогаешь таким
людям. Стив говорит, что  ты  собираешься  пробраться  сюда.  Хорошо  бы
увидеть тебя. Все так ужасно. Мы уже знаем про  нескольких  сотрудников,
что они исчезли. Еще о нескольких нет никаких сведений, в том  числе  из
Чикаго. Все члены редколлегии в порядке, а теперь мы получили новости  и
от тебя. Молюсь, чтобы с  тобой  все  было  в  порядке.  Обратил  ли  ты
внимание на то, что жертвами становятся невинные? Все,  об  исчезновении
которых мы знаем, - либо ребятишки, либо  прекрасные  мужики.  С  другой
стороны, некоторые подлинно замечательные люди  по-прежнему  с  нами.  Я
страшно рада, что ты - один из них. А также Стив. Звони нам.

   И ни одного слова о том, сумела ли она связаться с  овдовевшим  отцом
Бака или  его  женатым  братом.  Бак  недоумевал,  сделала  ли  она  это
умышленно или просто пока у нее не было никаких сообщений  от  них.  Его
племянница  и  племянник  должны  были  исчезнуть,  если   действительно
исчезают дети. Бак отказался от попыток связаться с офисом напрямую,  но
ему удалось установить  связь  с  сервером.  Он  сбросил  свои  файлы  и
несколько  быстро  набранных  сообщений  о  собственном  местоположении.
Значит, когда  появится  хоть  какое-то  подобие  нормальной  телефонной
связи,  руководство  "Глобал  уикли"  сможет   начать   работу   с   его
материалами.
   Он разъединился, обратив внимание на благодарный взгляд следующего  в
очереди, и отправился на поиски доктора, но не нашел его. Мардж говорила
о невинных. Доктор высказал предположение, что это  восхищение.  Стив  с
насмешкой высказался о вторжении  инопланетян.  Но  можно  ли  в  данный
момент исключать что-либо? В его мозгу прокручивались разные идеи насчет
исчезновений. А не конец ли это жизни на Земле?!
   Бак подошел к столу заказов, понимая,  что  его  шансы  добраться  до
Нью-Йорка обычным способом практически равны нулю. Ожидая своей очереди,
он пытался  припомнить,  что  говорил  ему  Хаим  Розенцвейг  о  молодом
человеке по имени Николае Карпатиу. Бак рассказал об этом только  Стиву,
и тот согласился, что не стоит вставлять этот материал в уже законченную
статью. Карпатиу произвел впечатление на Розенцвейга. Но почему?
   Бак уселся на скамейку и передвигался вместе с очередью. Тем временем
он просматривал заархивированные файлы своего интервью  с  Розенцвейгом,
выбирая места, связанные с Карпатиу. Он вспомнил, как почувствовал  себя
смущенным, когда был вынужден признаться, что никогда не слышал об  этом
человеке. Распечатка интервью на ленте была закончена, он остановился  и
стал читать. Заметив мигание света батареи, он вынул из сумки удлинитель
и подключил компьютер к  розетке  на  стене.  "Не  заденьте  провод!"  -
говорил он проходившим  время  от  времени  мимо  него  людям.  Одна  из
сотрудниц, находившаяся за стойкой, сказала, чтобы он отключился.
   Он ухмыльнулся. "А если я  не  выключу  компьютер,  что  вы  со  мной
сделаете? Арестуете? Обрежете провод на сегодня или навсегда?"  Едва  ли
кто-нибудь обратил внимание на раздраженного мужчину, разговаривавшего с
сотрудницей повышенным тоном. Такое в клубе  "Панкон"  случалось  крайне
редко, но сегодня это не могло кого-либо удивить.

***

   Рейфорд  Стил  высадился  на  вертолетной  площадке  Северо-Западного
общественного госпиталя в Арлингтон  Хейтс,  где  и  должны  были  сойти
пилоты, освобождая место для  больных,  которых  следовало  доставить  в
Милуоки. Пилоты  пошли  к  воротам,  надеясь  взять  такси,  но  Рейфорд
посчитал, что надежнее пойти пешком.
   Добираться до дому ему было около пяти миль. Он  был  уверен,  что  у
него больше шансов подъехать на попутной машине, чем поймать такси.  Его
капитанская форма и щеголеватый вид наверняка убедят  кого-нибудь  взять
его попутчиком.
   Усталый, он брел по городу с сумкой  в  руках  и  форменной  курткой,
перекинутой через плечо. В душе царили пустота и отчаяние. Хетти сейчас,
наверное, уже добралась до своего дома, просматривает почту  и  пытается
созвониться с семьей. Если Айрин и Рэй-младший исчезли, то где  и  когда
это  произошло?  Сможет  ли  он  найти  свидетельства  того,   что   они
действительно исчезли, а не погибли в аварии?
   По прикидкам Рейфорда получалось, что  исчезновение  могло  произойти
поздним вечером, около  одиннадцати  часов  по  центрально-американскому
времени. Вряд ли они стали бы выходить из дому в этот поздний час. Но он
не мог представить ничего определенного, все вызывало сомнения.

***

   На Алгонкинской дороге женщина средних лет остановила машину рядом  с
Рейфордом. Когда он поблагодарил и сказал, где живет, она ответила,  что
знает этот район.
   - Там живет моя подруга,  точнее,  жила.  Это  Ли  Нгуен,  азиатского
происхождения девушка из "Новостей" седьмого канала.
   - Я знаю ее и ее мужа, - откликнулся Рейфорд, - они живут как раз  на
моей улице.
   - Больше не живет. Сегодня дневные новости были посвящены ее  памяти.
Исчезла вся ее семья. Рейфорд издал глубокий вздох:
   - Невероятно! А вы потеряли кого-нибудь?
   - Страшно сказать, - отозвалась она, и ее голос задрожал. - С десяток
племянниц и племянников.
   - Ужасно!
   - А вы?
   - Я еще не знаю. Я как раз возвращаюсь из рейса. Пока мне ни с кем не
удалось связаться.
   - Если хотите, я могу подождать вас.
   - Спасибо. У меня есть машина. Если будет нужно куда-нибудь  поехать,
проблем у меня не будет.
   - Вы знаете, что аэропорт "О'Хара" закрылся? - спросила она.
   - В самом деле? Когда?
   - Только  что  объявили  по  радио.  Все  взлетные  полосы  запружены
самолетами, терминалы заполнены людьми, все дороги забиты машинами.
   - Вы мне еще рассказываете!
   Пока  женщина,  хлюпая  носом,  ехала  по  Маунт-про-спект,   Рейфорд
почувствовал, как страшно он устал. Казалось, за всю свою жизнь  он  так
не уставал. У  каждого  из  немногочисленных  домов,  мимо  которых  они
проезжали, стояли машины, толпились люди. Было  такое  впечатление,  что
каждый из них кого-то потерял.  Он  предчувствовал,  что  сейчас  станет
одним из них.
   - Могу я что-нибудь для вас сделать?  -  спросил  он  ее,  когда  они
подъехали к его дому. Она покачала головой.
   - Я  просто  рада,  когда  мне  предоставляется  возможность  кому-то
помочь. Молитесь за меня. Я не знаю, смогу ли я все это перенести.
   - Не очень-то я умею молиться, - чистосердечно признался Рейфорд.
   - Вы научитесь, - сказала она, - раньше  я  тоже  мало  молилась,  но
теперь все изменилось.
   - Тогда помолитесь за меня!
   - Я буду это делать. Поверьте мне.
   Рейфорд остановился у дороги и  махал  вслед  женщине,  пока  она  не
исчезла из виду. Двор и дорожка были, как обычно, безукоризненно  чисты.
Его большой дом, его трофей, был  мрачноват,  но  живописен.  Он  открыл
входную дверь. Газета на веранде, задернутые занавески на  окнах,  запах
подгорелого кофе,  ударивший  в  нос,  когда  он  открыл  дверь,  -  все
указывало на то, что его опасения подтвердились.
   Айрин была рачительной хозяйкой. Ее утро начиналось ровно в шесть, по
будильнику, с чашки кофе, приготовленного по особому рецепту в кофейнике
с ситечком, и яйца. В шесть тридцать Айрин включала местную христианскую
радиостанцию. Спустившись вниз, она первым делом  отдергивала  занавески
на окнах.
   С комком в горле Рейфорд подобрал газеты,  разделся,  отнес  сумку  в
кладовку. Он вспомнил о пакете, который
   Айрин оставила для него в аэропорту "О'Хара", и положил его в широкий
карман  своей  куртки.  Он  может  еще  понадобиться   ему   в   поисках
свидетельств того, что она исчезла. Если это действительно так,  то  она
оказалась права в своих ожиданиях. Больше всего  он  хотел  бы  для  нее
осуществления ее мечты -  во  мгновение  ока  быть  восхищенной  Иисусом
(волнующий, безболезненный рейс по ту  сторону  небес,  как  любила  она
говорить). Она заслуживала этого больше, чем кто-либо другой.
   А Рейми? Где-то он? Что с ним? Да, конечно. Он всегда ходил с  ней  в
церковь, даже когда Рейфорд не ходил туда.  Было  похоже,  что  ему  там
нравилось. Он сам читал Библию, даже не  просто  читал,  а  старался  ее
изучать.
   Рейфорд выдернул из розетки автоматический кофейник,  очистил  его  и
поставил  в  раковину.  Он  выключил  передачу   новостей   христианской
радиостанции, которая монотонно рассказывала о последних трагедиях и  их
последствиях.
   Рейфорд осмотрел гостиную, столовую, кухню, не ожидая увидеть ничего,
кроме привычной аккуратности дома Айрин. Его глаза наполнились  слезами,
когда он отдергивал  занавески  так,  как  это  обычно  делала  жена.  А
все-таки, может, она куда-то отправилась? Кого-то навещает? Оставила ему
записку? А если оставила, и он найдет ее, как это будет  говорить  о  ее
вере?  Может  это  будет  свидетельствовать,  что  произошедшее   -   не
восхищение, в которое она так  верила?  Или  это  означает,  что  и  она
потеряла себя, как это случилось с ним? Что касается  ее,  то  если  это
восхищение, она, конечно, взята  на  небо.  Рейфордом  овладели  боль  и
опустошенность.
   Он включил автоответчик и услышал  те  же  самые  сообщения,  которые
получил в аэропорту "О'Хара",  плюс  свое  послание.  Собственный  голос
прозвучал  для  него  как-то  странно.  Он  почувствовал  в   нем   ноты
обреченности, как будто он не всерьез посылал сообщение жене и  сыну,  а
делал это лишь для виду, механически.
   Рейфорд боялся подниматься наверх. Шаркающей походкой он прошел через
общую комнату ко входу в гараж.  Вот  если  бы  на  месте  не  оказалось
машины... Действительно, одной не  было.  Может,  она  куда-то  уехала!?
Рейфорд тяжелыми шагами вошел внутрь гаража. Оказалось, что на месте нет
его собственного Бэ-эм-вэ. На нем он добрался до аэропорта накануне. Его
доставят, когда восстановится движение на дорогах.
   Два других автомобиля были в гараже - автомобиль Айрин и тот, которым
пользовалась Хлоя, когда бывала дома. На месте были и все  "транспортные
средства" Рей-ми - четырехколесный велосипед, снегоход, мопед. Рейфорд с
сожалением вспомнил о том, как часто он нарушал обещание провести  время
вместе с Рейми. У него была масса поводов пожалеть об этом.

***

   Бак Уильямс нашел материал, который он искал на диске, как раз к тому
моменту,  когда  подошла  его  очередь  к  стойке  администратора  клуба
"Панкон". В ходе многодневного интервью Бак однажды  затронул  вопрос  о
том, пытаются ли другие страны завоевать расположение д-ра  Ро-зенцвейга
в расчете получить его формулу для собственной выгоды.
   -  Тут  есть  один  интересный  аспект,  -  согласился   Розен-цвейг,
подмигнув,  -  меня  очень  позабавил   визит   самого   вице-президента
Соединенных Штатов. Он предлагал удостоить меня чести представить  лично
президенту, встретить военным парадом, присвоить звание и все такое.  Он
дипломатично  умалчивал  о  том,  что   я   должен   дать   взамен,   но
подразумевалось, что буду обязан  ему  всем,  не  так  ли?  Очень  много
говорилось, каким  другом  Израиля  были  Соединенные  Штаты  в  течение
десятилетий. И это действительно так, не правда ли?  Как  я  мог  с  ним
спорить?
   Я сделал вид, что воспринимаю  все  эти  награды  и  благодеяния  как
относящиеся ко мне лично, и скромно отказался от них. Я ужасно скромный,
так ведь, молодой человек?
   Старик  громко  рассмеялся  над  самим  собой.  Потом  рассказал  еще
несколько историй о посещениях высокопоставленных  особ,  изо  всех  сил
старавшихся очаровать его.
   - Был ли кто-нибудь из них искренним? - спросил Бак.  -  Произвел  ли
кто-либо на вас впечатление?
   - Да, - ответил Розенцвейг без  тени  сомнения,  -  один  человек  из
непонятной, но вызывающей удивление страны - Румынии. Я не знаю, был  ли
он  послан  официально  или  приехал  по   собственной   инициативе.   Я
предполагаю последнее, поскольку это был самого низкого  ранга  чиновник
из всех, кого я принимал после моего  награждения.  Это  было  одной  из
причин, по которой я согласился встретиться с  ним.  Он  сам  просил  об
аудиенции  и  не  был  направлен  по  каналам   обычного   политического
протокола.
   - Кто же это был?
   - Николае Карпатиу.
   - Карпатиу? Это похоже на...
   - Да, именно как Карпатские горы.  Вы  должны  согласиться,  что  это
очень мелодичное имя. Мне он показался очаровательным  и  вместе  с  тем
скромным человеком. Совсем не как я!
   Он снова рассмеялся.
   - Я никогда не слышал о нем.
   - Вы еще обязательно услышите, обязательно! Бак попытался получить от
старика немного больше сведений:
   - Потому что он...
   - Просто он действительно производит впечатление; это все, что я могу
о нем сказать.
   - И при том он всего лишь дипломат низкого ранга?
   - Он - депутат нижней палаты Румынского парламента.
   - Сената?
   - Нет, сенат - это верхняя палата.
   - Да, конечно.
   -  Не  расстраивайтесь,  что  вы   не   знаете   его,   хотя   вы   и
журналист-международник. Его знают только в Румынии,  да  еще  некоторые
дилетанты в политике  вроде  меня.  Тут  есть  нечто,  что  я  хотел  бы
проанализировать.
   - В свободное время?
   - Конечно. Но еще до  того,  как  я  познакомился  с  ним,  мне  было
известно,  что  в  палате  депутатов  -  так  называется  нижняя  палата
Румынского парламента - есть человек, активно участвующий в движении  за
мир и разоружение. Но я не знал, как его зовут.  Мне  кажется,  что  его
целью  является  всеобще