вую упаковку и положил перед собой журнал.  Обложка,  которую
дорабатывали в центральном офисе издательства,  получилась  даже  лучше,
чем Бак надеялся. Под названием журнала  размещалось  изображение  горы,
раскачивающейся из стороны в сторону. Над горой была изображена  красная
луна и заголовок: "Испытаем ли мы на себе "гнев Агнца"?"
   Бак перешел к главной  статье  номера,  которая  была  подписана  его
именем. В краткой характеристике статьи Бака Уильямса были затронуты все
основные тезисы. Он цитировал  высказывания  всех,  начиная  с  лидеров,
таких как Карпатиу и Мэтьюз, и заканчивая рядовыми  "стражами  веры"  на
местах. Были даже ловко вставленные высказывания обыкновенных прохожих.
   По мнению Бака, самым важным было то, что на отдельной полосе рядом с
основным текстом  было  помещено  краткое,  но  очень  содержательное  и
написанное доступным языком исследование ни кого иного как раввина Циона
бен-Иегуды. Он объяснял, кем  является  Агнец,  о  котором  говорится  в
Писании, и как в Ветхом  Завете  были  даны  пророчества  об  искуплении
грехов, выполненные Иисусом в Новом Завете.
   Бак удивился, что по поводу причастности к побегу Циона бен-Иегуды на
ковер его никто, кроме Стива Планка, не  вызвал.  Помещая  статью  Циона
отдельной полосой, он как будто кричал в  лицо  своего  начальства,  что
знает, где находится бен-Иегуда. Однако Бак постарался обезопасить  себя
от подобных обвинений. Когда статья  была  готова  и  через  спутниковую
связь отправлена в типографии, он  добавил  приписку  о  том,  что  "Г-н
бен-Иегуда, узнав по Интернету о  подготовке  этой  статьи,  электронной
почтой  прислал  материал,  в  котором  высказал  свою   точку   зрения.
Местонахождение автора установить не удалось".
   Бака позабавило, что один из его  молодых  репортеров  в  Африке  сам
додумался взять интервью у геологов одного из университетов Зимбабве.  И
к каким же выводам они пришли? "Идея всеобщего  землетрясения,  даже  на
первый взгляд, абсолютно лишена всякого  смысла.  Явление  землетрясения
обусловлено движением земной коры, тем,  что  материковые  плиты  трутся
одна  об  другую.  Логично,  что  землетрясения  происходят  в  каких-то
конкретных местах в конкретное время, поскольку в других местах в  этого
не происходит. Плиты двигаются и трутся друг о друга, так как им  некуда
больше двигаться. Одновременных землетрясений  никогда  не  происходило.
Точно  в  одно  и  то  же  время  не   происходит   двух   одновременных
землетрясений в Северной и  Южной  Америке.  Странные  причины,  которые
могут  привести  к  геологической  катастрофе  всепланетного   масштаба,
которой, несомненно, может стать всеобщее землетрясение,  должны  носить
глобальный, вселенский характер".

***

   МакКаллам приземлил вертолет на крыше здания штаб-квартиры в Мирового
Сообщества в Новом Вавилоне. Он помог донести Рейфорду сумки до лифта, а
затем до люкса №216, принадлежащего Карпатиу, который представлял  собой
целый этаж офисных помещений и залов для проведения  совещаний.  Рейфорд
никак не мог понять, почему у люкса был такой странный номер,  поскольку
он располагался отнюдь не на втором этаже. Карпатиу и чиновники  высшего
звена занимали верхний этаж восемнадцатиэтажного здания.
   Рейфорд надеяся, что Карпатиу не знает точно, когда они прилетели. Он
предполагал, что встретится с ним только, когда они полетят в Рим, чтобы
забрать
   Мэтьюза. А  теперь  Рейфорд  хотел  распаковать  вещи,  освежиться  и
устроиться в комнате,  вместо  того,  чтобы  прямо  сейчас  отправляться
обратно в самолет. Он был рад, что их не ждали. У  него  была  еще  пара
часов перед отъездом. "Увидимся в двести шестнадцатом,  Мак",  -  сказал
он.

***

   Прежде, чем кто-либо из сотрудников успел  прибыть  в  офисе  журнала
"Глобал Уикли", начали звонить телефоны. Бак не поднимал  трубку,  чтобы
автоответчик записывал поступающие звонки. Спустя  некоторое  время  он,
подкатив свое кресло к столу секретаря,  сидел,  прослушивая  сообщения.
Одна из позвонивших говорила:  "Глобал  Коммьюнити  Уикли"  скатился  до
уровня бульварного журнала, опубликовав в последнем  номере  в  качестве
редакционной статьи  сказочку,  которую  распространяет  так  называемая
церковь. Оставьте этот мусор для желтой прессы".
   А вот еще один звонок: "Я даже и предположить не мог,  что  люди  все
еще верят в эту ерунду. Вы внесли  большой  вклад  в  журналистику  тем,
откопав мнения стольких чудаков  раскрытия  темы  статьи.  Спасибо,  что
вывели их на чистую воду, показав, какие они на самом деле идиоты".
   Только единичные сообщения  выражали  мнение,  которое  прозвучало  в
звонке женщины из Флориды: "Почему никто никогда не рассказывал  мне  об
этом? Я читаю Откровение, с того момента, как мне принесли ваш журнал, и
я напугана до смерти. Что же мне теперь делать?"
   Бак надеялся, что  она  достаточно  внимательно  прочитала  статью  и
найдет,  что,  по  мнению  обращенного  иудаиста  из  Норвегии,   станет
единственной защитой от грядущего землетрясения: "Никто  не  возьмет  на
себя  ответственность  утверждать,  что  от  землетрясения  можно  будет
спастись в каком-то убежище. Если вы, как и я, верите, что Иисус Христос
- это единственный путь к спасению,  то  вы  должны  покаяться  в  своих
грехах и принять его, прежде чем перед вами возникнет угроза смерти". На
столе Бака зазвонил. Это была Верна.
   - Бак, я не выдаю твою тайну, поэтому надеюсь, что ты выполняешь свою
часть нашего договора?
   - Ну, конечно же. А ты  почему  стала  беспокоиться  об  этом  именно
сегодня утром?
   - Естественно, из-за твоей статьи. Я знала, что ты над ней работаешь,
но не думала, что она появится так быстро.  Ты  что  думаешь,  что  тебе
удалось спрятаться за маской журналистской  беспристрастности?  Тебе  не
кажется, что статья выдает тебя с головой?
   - Не знаю. Надеюсь, что нет. Несмотря на то, что  журнал  принадлежит
Карпатиу, я бы хотел высказывать объективное мнение.
   - Ты обманываешь самого себя.
   Бак  мысленно  подыскивал  ответ.  С   одной   стороны,   он   оценил
предупреждение. А с другой - оно уже успело устареть. Может быть,  Верна
просто пыталась найти точку соприкосновения, чтобы продолжить диалог.
   - Верна, прошу тебя, обдумай еще раз услышанное от  Лоретты,  Хлои  и
Аманды.
   - И от тебя. Не забудь упомянуть и о себе самом. Ее слова  прозвучали
саркастично и издевательски.
   - Я про это и говорил, Верна. Если тебе захочется поговорить об этом,
можешь прийти ко мне.
   - Ты что, смеешься надо мной? Ты забыл, как относится твоя религия  к
гомосексуалистам?
   -   Моя   Библия   не   разделяет   людей   на   гомосексуалистов   и
гетеросексуалов, - сказал Бак.  -  Может  быть,  там  и  говорится,  что
гомосексуалисты грешники, но там же сказано, что секс вне брака является
грехом и для людей обычной сексуальной ориентации.
   - Это только слова, Бак. Только слова.
   - Верна, запомни, что я тебе сказал. Я бы  не  хотел,  чтобы  наша  с
тобой личная ссора помешала бы понять то, что реально и истинно. Ты была
права в том, что разразившаяся война сделала все наши  ссоры  мелкими  и
незначительными. Мне хочется, чтобы мы отбросили эту ерунду.
   Она немного помолчала, а когда снова  заговорила,  то  казалось,  что
растрогана.
   - Ну, спасибо, Бак. Я не забуду о твоих словах.

***

   В то время как в Чикаго время приближалось к обеду, в Ираке  наступал
вечер. Рейфорд и МакКаллам вели самолет, на котором Карпатиу,  Фортунато
и  доктор  Кляйн  летели  в  Рим,  чтобы  забрать  Верховного  Понтифика
Всемирной Церкви  Питера  Мэтьюза.  Рейфорд  знал,  что  Карпатиу  хочет
подготовить перенос столицы всех религий в Новый Вавилон, но  не  совсем
понимал,  для  чего  на  этой  встрече  понадобился  доктор  Кляйн.  Но,
подслушивая разговоры в салоне при помощи установленного там  жучка,  он
вскоре понял зачем.
   Как обычно, Рейфорд поднял самолет, и после того, как  машина  быстро
достигла расчетной высоты полета, он перевел  самолет  на  автопилот,  а
затем передал управление МакКалламу. "Устал, как будто провел в самолете
весь день", - сказал он, откидываясь на спинку кресла, затем надвинул на
глаза козырек фуражки, поправил наушники и сделал вид, что  засыпает.  В
течение следующих примерно двух часов, которые занял перелет  из  Нового
Вавилона  в  Рим,  он  получил  наглядный  урок   правил   международной
дипломатии, действующих в мире, в котором царит новый порядок. Карпатиу,
прежде чем они перешли к делу, уточнил у Фортунато маршрут поездки Хетти
Дерхем.
   Фортунато сообщил:
   - Она летит с пересадками: сначала в Бостон - с длительной остановкой
в Милуоки, а затем без пересадок из Бостона в  Багдад.  Несколько  часов
она потеряет, но полагаю, что мы можем ожидать ее прибытия завтра утром.
   Казалось, что Карпатиу недоволен:
   - Когда же, наконец, в Новом Багдаде достроят международный терминал?
Мне надоело, что всем приходится добираться через Багдад.
   - Обещают закончить через пару месяцев.
   - Это те же инженеры, которые утверждают, что все остальные здания  в
Новом Вавилоне соответствуют наивысшим стандартам качества?
   - Так точно. Вы полагаете, что существуют какие-то проблемы?
   - Нет, но мне хочется, чтобы миф о "гневе Агнца" не оказался сказкой,
чтобы   на   практике   проверить   хваленую   устойчивость   зданий   к
землетрясениям.
   - Я читал сегодня эту статью, - сказал  доктор  Кляйн.  -  Интересная
выдумка. Не правда  ли,  этот  Уильямс  может  из  чего  угодно  сделать
интересный материал?
   - Да, - торжественно подтвердил Карпатиу,  -  я  подозреваю,  что  он
написал эту статью, на основе своего прошлого жизненного опыта.
   - Не понимаю.
   - Я тоже, - сказал Карпатиу, - наши разведслужбы связывают его имя  с
исчезновением раввина бен-Иегуды.
   Напрягшись, Рейфорд стал слушать внимательней. С одной стороны, он не
хотел, чтобы МакКаллам догадался о том, что его  наушники  настроены  на
другую частоту, а с другой - не хотел пропустить ни слова.
   - Мы все больше и больше узнаем о нашем блестящем молодом журналисте,
- продолжил Карпатиу. - Он  никогда  не  скрывал  своих  связей  с  моим
пилотом, как собственно и сам капитан Стил. Я по-прежнему  не  возражаю,
чтобы  они  были  рядом.  Возможно,  они  думают,   что   находятся   на
стратегически близком от меня расстоянии, но при этом через них я больше
узнаю об оппозиции.
   - Ну что ж, - подумал Рейфорд, - вызов брошен.
   - Леон, есть ли  какие-нибудь  новости  о  тех  двух  сумасшедших  из
Иерусалима?
   В голосе Фортунато прозвучало отвращение.
   - Они опять прибрали к рукам всех израильтян. Вы знаете, что дело там
не ладится с тех пор, как они начали проповедовать. Они снова  во  время
церемоний в храме демонстрируют трюк с превращением воды в кровь.
   - И по какой причине они это опять делают?
   - Полагаю, что вам известно.
   - Я не просил вас, Леон, строить предположения о  том,  что  я  знаю.
Когда я спрашиваю, то ожидаю...
   -  Простите  меня,  повелитель.  Причина  -  аресты  и  пытки  людей,
связанных  с  доктором  бен-Иегудой.  Они  утверждают,  что,  пока   эти
подозреваемые не  будут  выпущены,  а  следствие  не  прекратиться,  все
источники воды будут загрязнены кровью.
   - Как им это удается?
   - Никто не знает, но выглядит очень убедительно, не правда ли, доктор
Кляйн?
   - Да, - ответил он. - Мне прислали образцы.  Содержание  в  них  воды
достаточно большое, но, в основном, это кровь.
   - Человеческая?
   - Имеет все характерные особенности человеческой, но при этом  трудно
определить ее тип. Что-то между кровью людей и животных.
   - Как настроения в Израиле? - спросил Карпатиу.
   - Люди злятся на этих двух проповедников и хотят их убить.
   -  Это  совсем  неплохо,  -  сказал  Карпатиу.  -  Мы   можем   этому
посодействовать?
   - Никто не осмелится. В настоящий момент  их  пытались  убить  больше
дюжины человек, и все они мертвы. На таких ошибках учатся быстро.
   -  Мы  найдем  способ,  -  сказал  Карпатиу.  -  А  пока,   выпустите
подозреваемых, бен-Иегуда не мог уйти далеко. Приносить  столько  вреда,
не показываясь время от времени на людях, он не  сможет.  Если  эти  два
негодяя немедленно не очистят  воду,  тогда  посмотрим,  смогут  ли  они
устоять против ядерного удара.
   - Вы же говорите это не всерьез? - спросил доктор Кляйн.
   - Почему нет?
   - Вы сбросите атомную бомбу на священное место в святом городе?
   - Откровенно говоря, меня не сильно  беспокоит  судьба  Стены  Плача,
Храмовой горы или нового храма. Эти двое  причинили  мне  слишком  много
неприятностей, и помяните мои слова - настанет день, когда они  заставят
меня пойти на крайние меры.
   - Хорошо бы услышать по этому поводу мнение Понтифика Мэтьюза.
   - У нас с ним на повестке дня достаточно вопросов для  обсуждения,  -
сказал Карпатиу. - Я уверен, что  у  него  для  меня  подготовлена  свою
повестку дня, возможно, и не секретную.
   Позже  кто-то  включил  телевизор,  и  все   трое   начали   смотреть
международный выпуск новостей, посвященный ликвидации последствий войны,
а Карпатиу переключился на беседу с доктором Кляйном.
   - Вы знаете, что  все  десять  послов  единогласно  проголосовали  за
выделение денег на проведение  абортов  в  государствах  с  недостаточно
развитой экономикой. Я решил, что эта мера  должна  распространяться  на
все страны. Все континенты пострадали от  войны,  и  экономику  во  всех
странах можно рассматривать как слабую.  По  данному  вопросу,  как  мне
кажется, что у нас не возникнет разногласий с Мэть-юзом.  Он  не  станет
протестовать, хотя по-прежнему и  является  действующим  Папой  Римским.
Однако, подготовили ли  вы  доводы,  убеждающие  в  пользе  долгосрочной
перспективы этого проекта, если у него все-таки возникнут возражения?
   - Конечно же.
   -  Как   идет   разработка   технологии   амниоцентеза,   позволяющая
определять, здоров и жизнеспособен ли плод? На каком мы сейчас этапе?
   - Амниоцентез уже позволяет узнать все, что мы хотим знать. Некоторая
рискованность метода искупается его несомненными преимуществами.
   - Леон, - обратился Карпатиу к Фортунато, - когда мы наконец выпустим
закон, который сделает амниоцентез обязательным при  контроле  за  любой
беременностью, а аборт  -  принудительным  в  тех  случаях,  когда  плод
деформирован или не правильно развивается?
   - Все подготовлено, - сказал Фортунато. - Но прежде, чем представлять
его на суд общественности, надо заручиться широкой поддержкой проекта.
   - Вы правы. Это одна из причин нашей встречи с Мэтьюзом.
   - Вы настроены оптимистично?
   - А почему бы и  нет?  Я  полагаю,  что  Мэтьюз  понимает,  что  свое
нынешнее положение он занимает только благодаря мне.
   - Я постоянно задаю себе этот вопрос, повелитель. Вы успели заметить,
что он недостаточно почтителен и не проявляет должного уважения  к  вам.
Мне не нравится, что он ведет себя как равный вам.
   - Если ему хочется, пусть до поры будет строптивым.
   Он, благодаря своим связям, может быть очень полезен.  Мне  известно,
что у него возникли финансовые трудности из-за того,  что  он  не  может
продать лишние  церкви.  Эта  недвижимость  предназначена  для  целевого
использования, и, конечно же, в этом случае ему  придется  обратиться  к
Мировому Сообществу с просьбой о  дополнительном  финансировании.  Послы
уже недовольны этой перспективой. Я не прочь выиграть сейчас поединок за
счет денежных вливаний, и, возможно, нам удастся заключить сделку.

ГЛАВА 18

   Бака удивило, что его статья стала темой дня. О  ней  упоминалось  во
всех ток-шоу, выпусках  новостей  и  даже  в  некоторых  развлекательных
программах. В одном  из  многочисленных  шоу  показали  мультфильм  "Наш
взгляд  на  "Гнев  Агнца"",  в  котором   демонстрировали   беснующегося
лохматого ягненка.
   Взглянув на журнал, лежащий перед ним, Бак неожиданно  осознал,  что,
возможно, когда его разоблачат и он вынужден будет уйти, станет  изгоем,
трудно будет сделать новый журнал таким же популярным во всем мире,  как
этот. Возможно, благодаря телевидению и Интернету аудитория у него будет
шире, но такого влияния, как сейчас, у него не будет никогда.
   Он посмотрел на часы. Скоро  надо  будет  возвращаться  домой,  чтобы
пообедать вместе с Хетти.

***

   Между прибытием в Рим и отправлением в обратный рейс на Новый Вавилон
у Рейфорда и МакКаллама был  приблизительно  час  на  отдых.  Когда  они
поднимались на борт самолета, они столкнулись с Питером Мэтьюзом и одним
из его помощников. Рейфорд с отвращением наблюдал,  с  каким  раболепным
почтением Карпатиу  обращался  к  Мэтьюзу.  Он  слышал,  как  повелитель
говорил:
   - Благодарю вас за  то,  что  любезно  позволили  приехать  за  вами,
Понтифик. Надеюсь, что наша беседа будет весьма плодотворной и  принесет
пользу всему Мировому Сообществу.
   Рейфорд еще успел услышать, как Мэтьюз ответил Карпатиу:
   - Выгодно это вам или нет, мне не очень интересно. Важно,  чтобы  эта
встреча принесла пользу Всемирной Церкви.
   Под благовидным предлогом избавившись от общества МакКаллама, Рейфорд
поспешил  вернуться  в  пилотскую  рубку  самолета.  Свое  появление  он
объяснил Фортунато как необходимость "кое-что проверить"  и  вскоре  уже
сидел  на  своем  обычном  месте.  Дверь  была  закрыта,  подслушивающее
устройство в пассажирском салоне включено, и Рейфорд принялся слушать.

***

   Бак видел Хетти Дерхем сильно изможденной только в  ночь  Восхищения.
Как и большинство других мужчин, он видел ее  только  тогда,  когда  она
выглядела просто потрясающе. "Сейчас, -  подумал  он,  -  она  выглядит,
мягко сказать, растрепанной". Она оделась  в  балахон  слишком  большого
размера, прихватив с собой много носовых  платков.  Когда  подали  обед,
Лоретта посадила ее во главе стола,  и  все,  почувствовали  себя  очень
неловко, замолчали. Нарушив тишину, Бак заговорил первым:
   - Аманда, ты не прочтешь молитву?
   Хетти быстро сложила руки на груди таким жестом, словно она маленькая
девочка, преклоняющая рядом  со  своей  кроваткой  колени  для  молитвы.
Аманда начала:
   - Господи, случается, что мы не знаем, что говорить тебе, куда  идти.
Иногда мы несчастны. Иногда безумны. Мир кажется абсолютно хаотичным. Но
у нас есть возможность благодарить тебя за то,  что  ты  такой,  как  ты
есть, за то, что ты заботишься о нашем благе и  любишь  нас.  Благодарим
тебя за то, что  ты  правишь  миром  и  держишь  его  в  деснице  твоей.
Благодарим за то, что у нас есть друзья, особенно старые  друзья,  такие
как Хетти. Дай нам, Господи, найти  слова,  которые  смогут  помочь  ей,
какое бы решение она ни приняла, и благодарим тебя за эту пищу,  которую
ты даешь нам. Во имя Господа Иисуса, Аминь".
   Они ели молча. Бак заметил, что глаза Хетти полны слез.  Несмотря  на
это, ела она быстро. Покончив с едой быстрее всех, она, вытащив один  из
носовых платков, высморкалась.
   - Итак, - начала она, - Рейфорд настоял, чтобы  я  на  обратном  пути
заехала к вам. Досадно, что мы не встретились с  ним,  но,  кажется,  он
хотел, чтобы я в любом случае поговорила с  вами.  Или  может  быть,  вы
поговорили со мной.
   Женщины были удивлены не меньше, чем Бак. Почему она так себя  ведет?
Поле битвы осталось за ними? И вообще, что от них  ожидают?  Если  Хетти
сама не расскажет, трудно будет понять, что ей нужно.
   Разговор начала Лоретта:
   - Хетти, а что сейчас вас тревожит больше всего? От  вопроса  Лоретты
или тона, каким он был задан, Хетти разрыдалась.
   - Дело в том, - произнесла она сквозь слезы, -  что  я  хочу  сделать
аборт. Родные меня поддерживают. Мнения Николае я не знаю, но если после
моего возвращения наши отношения  не  изменятся,  то  я  буду  вынуждена
поступить именно так. Приехав к вам, я надеялась услышать  другую  точку
зрения. Рейфорд уже изложил мне позицию консерваторов, защищающих жиз