да он выезжал на машине в Нью-Йорк. Карпатиу купил  тогда
"Умом" наряду  со  многими  другими  изданиями,  способными  выдерживать
конкуренцию. Для Бака возможности продолжать заниматься профессиональной
деятельностью резко сузились. Он мог бы попытаться  с  риском  для  себя
распространять свои материалы через  Интернет,  но  надо  было  каким-то
образом зарабатывать на жизнь. Брюс, который все  реже  бывал  в  церкви
из-за того,  что  разъезжал  по  всему  миру  с  миссионерскими  целями,
советовал ему остаться в "Глобал уикли"  даже  после  того,  как  газета
стала называться "Глобал Коммунити уикли".
   - Я надеюсь, что когда-нибудь мы сможем ее снова переименовать, и она
станет просто "Уикли".
   Как и отец Хлои, Бак отказался от себя, чтобы делать  для  Бога  все,
что было в  его  силах,  но  он  скрывал  свою  принадлежность  к  числу
верующих.  Карпатиу  лишил  бы  его  даже  того   минимума   свободы   и
объективности, которыми он все еще располагал, если бы узнал об этом.
   В тот последний вечер в Чикаго они вместе  с  Хлоей  упаковывали  его
вещи. Он  собирался  отправиться  в  дорогу  в  девять  и  добраться  до
Нью-Йорка марафонским пробегом. Занимаясь упаковкой вещей, они то и дело
повторяли, как им тяжело расставаться, как они будут  скучать  друг  без
друга, как часто будут друг другу писать.
   - Я хотел бы, чтобы ты поехала со мной, - вдруг сказал Бак.
   - Да, это было бы неплохо, - откликнулась она.
   - Когда-нибудь, - уточнил он.
   - Когда-нибудь, это когда?
   Но Бак не клюнул. Он понес коробку в машину, проходя мимо нее,  в  то
время как она завязывала другую. По ее лицу текли слезы.
   - В чем дело? - спросил он, остановившись и утирая ее слезы. - Как бы
и мне не начать плакать вместе с тобой.
   - Ты никогда не скучаешь по мне так, как я по тебе, -  ответила  она,
пытаясь продолжить свою работу и не обращая внимания на то, что он стоял
совсем близко, касаясь ее лица.
   - Перестань, - прошептал он. - Подойди ко мне.
   Она поставила коробку на пол и выпрямилась. Бак обнял ее и притянул к
себе. Его руки оказались у нее на плечах, а она уткнулась  лицом  в  его
грудь.
   Они и раньше иногда прикасались друг к другу - иногда гуляли, держась
за руки, иногда он брал ее под руку. Проявляя свою любовь,  они  никогда
не говорили об этом вслух и заранее решили не плакать при расставании  и
ничего не обещать друг другу.
   - Мы будем видеться часто, - сказал  он.  -  Ты  ведь  приезжаешь  на
свидания с отцом, когда он пролетает  через  Нью-Йорк.  А  у  меня  есть
причины бывать здесь.
   - Какие такие причины? Ведь Чикагское бюро закрывается.
   - По этой вот причине, - сказал он, еще крепче обнимая ее. Она  снова
стала плакать.
   - Прости меня, - с трудом проговорила она. - Это  становится  слишком
тяжело.
   - Я понимаю.
   - Нет, ты не понимаешь, Бак! Ты не можешь утверждать, что ты  так  же
волнуешься за меня, как я за тебя.
   Бак уже думал о том, как он поцелует ее первый раз. Он надеялся,  что
когда-нибудь, в конце вечера он просто коснется губами ее губ,  пожелает
ей доброй ночи и убежит. Ему не хотелось в этот первый раз встретиться с
ее реакцией, не хотелось  повторения  поцелуя.  Это  должно  было  стать
чем-то  особым  и  очень  значительным,  но  вместе  с  тем  коротким  и
непритязательным, на чем они могли бы строить свои отношения потом.
   Но сейчас он хотел, чтобы она знала о  его  чувствах.  Бак  испытывал
досаду на самого себя за то что, умея хорошо писать, он не был  способен
сказать ей, как много она для него значит.
   Он  слегка  отступил  и  взял  ее  лицо  в  свои  руки.  Сначала  она
сопротивлялась, пытаясь снова спрятать лицо у него на груди,  однако  он
настаивал, чтобы она посмотрела на него.
   - Я не хочу, чтобы ты так говорила со мной.
   - Но, Бак, это ведь так и есть... Он наклонил  голову,  так  что  его
глаза оказались совеем близко от ее глаз.
   - Никогда больше не говори так! - сказал он. - Ты  слышишь  меня?  Не
предполагай этого, даже не думай об этом. Ты  не  можешь  переживать  за
меня больше, чем я. В тебе - вся моя жизнь. Я люблю тебя, Хлоя.  Неужели
ты этого не знаешь?
   Бак почувствовал, что она  буквально  отпрянула  от  него,  когда  он
сказал о своей любви. Ее слезы потекли но его рукам. Она заговорила:
   - Как я...
   Бак буквально поглотил своими губами ее губы, не давая ей продолжить.
Это совсем не было похоже на легкое касание. Она  подняла  руки,  обвила
ими его шею и крепко прижималась к нему, пока они целовались.
   Потом она быстро отступила и прошептала:
   - Ты сказал это только потому,  что  уезжаешь  и...  Бак  не  дал  ей
закончить фразу новым поцелуем. Спустя мгновение  он  коснулся  кончиком
носа ее носа и сказал:
   - Больше не сомневайся в моей любви. Обещаешь?
   - Но, Бак...
   - Обещай!
   - Обещаю! Я тоже люблю тебя, Бак.

***

   Рейфорд не уловил того момента, когда уважение и  восхищение  Амандой
Уайт перешло в любовь. Она все больше нравилась ему,  он  стремился  все
чаще видеть ее. Постепенно они стали чувствовать себя уютно и спокойно в
обществе друг друга, привыкли касаться друг друга  во  время  разговора,
браться за руки, обниматься. Но когда  Рейфорд  понял,  что  скучает  по
Аманде, не видя ее всего лишь сутки, что не может не позвонить ей, когда
полеты разлучают их на несколько дней,  он  осознал,  что  зреет  что-то
серьезное.
   Она поцеловала Рейфорда первой. Дважды, когда он возвращался в Чикаго
после нескольких дней отсутствия, Аманда  при  встрече  обнимала  его  и
чмокала  в  щеку.  Ему  это  понравилось,  но  он  чувствовал  некоторое
смущение. Но когда он в третий раз вернулся из такого  путешествия,  она
просто обняла его, а поцеловать не пыталась.
   Это было весьма кстати. Он заранее решил,  что  если  она  попытается
поцеловать его в этот раз,  он  повернется  и  подставит  губы.  Рейфорд
привез ей из Парижа подарок-дорогое ожерелье. Не дождавшись поцелуя,  он
сам обнял ее и сказал: "Подожди минуту".
   Когда пассажиры и команда прошли мимо них в коридор,  Рейфорд  усадил
Аманду рядом с собой. Было неудобно из-за разделявшего их  подлокотника.
Оба они были тепло одеты: Аманда в шубе, а  он  в  форменной  куртке  на
меху. Он вытащил из своей полетной сумки коробку с подарком.
   - Это для тебя.
   Аманда, зная, где  он  был,  внимательно  осмотрела  коробку,  прочла
название фирмы. Затем она открыла ее, и у нее перехватило  дыхание.  Это
была великолепная вещь - золотое ожерелье с бриллиантами.
   - Рейфорд! - воскликнула она. - Я не знаю, что сказать.
   - А ты и не говори ничего, - ответил он. Он  обнял  Аманду,  так  что
коробка в ее руках чуть не сломалась, и поцеловал.
   - Я все равно не знаю, что сказать,  -  произнесла  она  с  искрой  в
глазах, и он опять поцеловал ее.

***

   Теперь, за две недели до переезда в  Новый  Вавилон,  Рейфорд  звонил
Баку чаще, чем Хлоя. Вот и сейчас,  пока  Хлоя  разогревала  машину,  он
быстренько позвонил в последний раз.
   - Все улажено? - спросил он Бака.
   - Все улажено, я там буду.
   - Хорошо.
   В машине он спросил Хлою:
   - Как дела с квартирой?
   - Обещают, что она скоро будет готова, - ответила она. -  Но  мне  не
очень нравится, что они предлагают мне бумажную работу.
   - Думаешь, тебе будет хорошо здесь, в то время как  я  буду  в  Новом
Вавилоне, а Бак в Нью-Йорке?
   - Это не лучший вариант. Но я не хочу жить поблизости от Карпатиу,  и
еще меньше - в Ираке.
   - А что говорит Бак?
   - Сегодня  я  не  смогла  дозвониться  ему.  Должно  быть,  он  занят
какими-то  делами.  Я  знаю,  что  он  хотел  встретиться  с  Фитцхью  в
Вашингтоне. Может, он сейчас там?
   Хлоя остановила машину около магазина Аманды в Де-Плэйнс  и  осталась
ждать в машине, когда Рейфорд поспешил к Аманде попрощаться.
   - Он здесь? - спросил Рейфорд секретаря.
   - И он, и она, - ответила секретарь. - Она в своем кабинете, а он вот
в этом.
   Она указала на небольшую комнату рядом с кабинетом Аманды.
   - Как только я войду туда, пожалуйста, спуститесь вниз и скажите моей
дочери, что ее просят подойти к телефону.
   - Хорошо.
   Рейфорд постучал и вошел в кабинет Аманды.
   - Я думаю, ты не ждешь от меня радостной улыбки, Рэй, - сказала  она.
- Весь день я старалась изобразить улыбку, но не получается.
   - Я подумаю, что я могу сделать, чтобы ты улыбнулась,  -  сказал  он,
вытаскивая ее из кресла и целуя.
   - Ты знаешь, что Бак здесь? - спросила она.
   - Да. Это приятный сюрприз для Хлои.
   - Ты не собираешься и меня удивить таким же образом?
   - Может быть, я удивлю тебя прямо сейчас, - ответил он.  -  Как  тебе
нравится твоя новая работа?
   - Я ее ненавижу. Я бы уехала в Нью-Йорк, если бы  нашелся  подходящий
парень.
   - Он нашелся, -  ответил  Рейфорд,  вынимая  маленькую  коробочку  из
бокового кармана и вкладывая ее в руку Аманды.
   Она отпрянула:
   - Что это?
   - Что? Я не знаю. Почему бы тебе самой не сказать мне, что это?

***

   Бак услышал голос Рейфорда за дверью и понял, что Хлоя где-то  рядом.
Он выключил свет и сел за стол. Через несколько минут  до  него  донесся
голос Хлои.
   - Да, мэм, - ответила секретарь.
   Дверь медленно открылась, и Хлоя включила  свет.  Но  она  прямо-таки
подпрыгнула, когда увидела Бака, сидящего за столом. Затем взвизгнула  и
подбежала к нему. Он встал, и она очутилась в  его  объятьях.  Потом  он
закружил ее по комнате.
   - Ш-ш-ш! - сказал он. - Это офис!
   - Папа знает об этом? Ну конечно, знает! Должен знать!
   - Да, он знал, - ответил Бак. - Удивлена?
   - Конечно! Что ты делаешь в городе? Долго здесь пробудешь? И  что  мы
будем делать?
   - В  городе  я  для  того,  чтобы  увидеть  тебя.  Вечером  уезжаю  в
Вашингтон. А мы собираемся  пообедать,  когда  проводим  твоего  отца  в
аэропорт.
   - Ты приехал, чтобы только повидаться со мной?
   - Я тебе давно говорил, чтобы ты не сомневалась в моей любви.
   - Я помню.
   Он повернулся и усадил ее в кресло, в котором раньше сидел сам. Потом
встал перед ней на колени и вытащил маленькую  коробочку  с  обручальным
кольцом.

***

   - Ох, Рей! - сказала Аманда, разглядывая кольцо на своем пальце. -  Я
люблю тебя. И буду любить все те годы, что нам еще остались.
   - Еще одно дело, - сказал он.
   - Какое?
   - Мы договорились с Баком. Он сейчас делает  предложение  в  соседней
комнате. Как ты смотришь на то, чтобы Брюс провел двойную церемонию?
   Рейфорд волновался, как она отреагирует. Они с Хлоей  были  друзьями,
но не близкими.
   - Это было бы замечательно! Но согласится  ли  Хлоя?  Пусть  она  это
решает. Захочет отдельно  -  прекрасно.  Мне  эта  идея  понравилась.  А
когда?
   - Накануне того дня, когда мы закроем наш дом.
   - Рейфорд Стил! - воскликнула она. - Тебя нужно долго разогревать, но
вскипаешь ты моментально. Я напишу заявление об увольнении  раньше,  чем
твой самолет поднимется в воздух.

***

   - Тебе интересно, почему ты так и не получила канцелярскую работу?  -
спросил Бак. Хлоя кивнула.
   - Потому что так дело не пойдет. Я хочу, чтобы ты поехала со  мной  в
Нью-Йорк.

***

   - Рейфорд,  -  сказала  Аманда,  -  я  думала,  что  больше  не  буду
счастлива. Но теперь я счастлива.

***

   - Двойная церемония? - Хлоя вытерла слезы. - Мне это нравится. Но как
ты думаешь, согласится ли Аманда?

ГЛАВА 19

   Что-то затевалось. На тайном собрании Бак встретился  с  американским
президентом Джеральдом  Фитцхью.  Превратившись  в  чисто  символическую
фигуру, президент оказался в трагическом положении. После  того  как  он
прослужил своей стране почти два президентских  срока,  его  перевели  в
обычное административное здание  и  лишили  практически  всех  атрибутов
прежнего положения. Его охрану составляли  теперь  всего  три  человека,
сменявшие друг друга через сутки.  Они  состояли  на  службе  в  Мировом
Сообществе.
   Вскоре после того, как Бак сделал предложение Хлое, за две недели  до
свадьбы он встретился с Фитцхью. Президент  брюзжал,  что  телохранители
приставлены к нему только для того, чтобы Карпатиу становилось  известно
о каждом его шаге. Но сильнее всего его потрясло  то,  что  американское
общество  совершенно  равнодушно  отнеслось  к   фактическому   смещению
президента. Все были очарованы Карпатиу.  Остальное  не  имело  никакого
значения.
   Отослав агента секретной службы, Фитцхью уединился с Баком. Президент
заговорил о необходимости готовить переворот. По крайней мере, еще  двое
из глав государств  были  убеждены,  что  пришло  время  сбросить  оковы
Мирового Сообщества.
   -  Я  рискую  жизнью,  говоря  это  наемному  служащему  Карпатиу,  -
подчеркнул Фитцхью.
   - Мы все наемные служащие Карпатиу, - ответил Бак.
   Фитцхью  доверительно  сообщил  Баку,   что   Египет,   Финляндия   и
патриотически настороенная муниципальная гвардия собираются  предпринять
решительные действия "пока не стало слишком поздно".
   - Что это означает конкретно?
   - Во-первых, это произойдет скоро, - ответил  Фитцхью,  -  во-вторых,
держитесь подальше от больших городов восточного побережья.
   - Нью-Йорк, - спросил Бак, и Фитцхью кивнул в ответ. - Вашингтон?
   - Вашингтон особенно.
   - Мне это трудно, - ответил Бак. - После свадьбы я буду жить с  женой
в Нью-Йорке.
   - Отложите переезд на некоторое время.
   - Вы можете назвать приблизительные сроки?
   - Этого я не могу сказать, - ответил Фитцхью. -  Сообщу  только,  что
рассчитываю вернуться в Овальный кабинет через пару месяцев.
   Баку отчаянно  хотелось  сказать  Фитцхью,  что  он  играет  на  руку
Карпатиу. Об этом говорится в пророчествах. Восстание против  Антихриста
будет подавлено и послужит началом третьей мировой войны,  в  результате
которой наступят голод, мор и гибель четверти населения земли.

***

   Двойная церемония  в  церкви  Брюса  спустя  две  недели  была  самой
скромной свадьбой, какую только можно себе представить. В помещении было
только пять человек. Брюс Варне совершил обряд, поблагодарив Бога за все
улыбки, объятия, поцелуи и молитвы, которые Он даровал им.
   Бак спросил, нельзя  ли  им  посмотреть  подземное  убежище,  которое
построил Брюс.
   - Его ведь только начинали строить, когда я переезжал в  Нью-Йорк,  -
сказал он.
   - Это самый большой секрет у нас в церкви, - откликнулся Брюс и повел
их через котельною к потайной двери.
   - Будут ли пользоваться этим убежищем члены церкви? - спросил Бак.
   - Ты видишь, какое это небольшое  помещение,  -  ответил  Брюс.  -  Я
призываю всех строить собственные убежища. Если в минуту опасности здесь
соберется большинство членов нашей церкви, будет невообразимый хаос.
   Бака удивили размеры сооружения - оно было очень маленьким.  Но  было
видно, что в нем есть все необходимое для того, чтобы прожить  несколько
недель. Отряд скорби состоял  из  людей,  которые  не  собирались  долго
скрываться.
   Все пятеро задержались, чтобы сверить свои планы  и  обсудить,  когда
они смогут увидеться в следующий раз. Карпатиу на ближайшие шесть недель
составил для себя поминутный график перемещений, так что Рейфорд  должен
будет облететь с ним весь мир.  Закончить  это  турне  предполагалось  в
Вашингтоне. После этого Рейфорд мог получить несколько дней  отпуска,  а
потом ему следовало снова вернуться в Новый Вавилон.
   - Мы с Амандой могли бы приехать сюда из Вашингтона  во  время  этого
перерыва, - сказал он.
   Бак сказал, что они с Хлоей тоже  смогут  приехать  на  это  время  в
Чикаго. Брюс вернется после турне по  Австралии  и  Индонезии.  В  конце
концов они согласовали дату и время  -  ровно  шесть  недель  спустя,  в
четыре  часа  дня.  Пару  часов  они  проведут,  занимаясь   интенсивным
изучением библейских пророчеств в кабинете  Брюса,  а  потом  где-нибудь
хорошенько поужинают.
   Прежде чем распрощаться, они встали в круг, взялись за руки  и  снова
помолились.
   - Отец наш, благодарим Тебя за  этот  краткий  миг  радости  накануне
всемирной катастрофы. Мы молим Тебя, чтобы Ты благословил и защитил  нас
всех до того времени, когда мы снова соберемся здесь. Пусть наши  сердца
будут едины во время разлуки, ибо мы едины во Христе.

***

   Казалось, Карпатиу обеспокоила женитьба Рейфорда,  и  он  настоял  на
встрече с новобрачной. Приветствуя ее, он взял обе  ее  руки  в  свои  и
пригласил их с Рейфордом в свои роскошные апартаменты, которые  занимали
весь верхний этаж здания Мирового Сообщества в Новом Вавилоне. Там  было
расположено несколько конференц-залов,  жилые  комнаты  и  эскалатор  на
взлетную площадку для вертолета. Отсюда  кто-нибудь  из  членов  команды
Рейфорда забирал правителя в очередной полет.
   Рейфорд, пожалуй, мог бы сказать, что сердце Аман-ды ушло в пятки. Ее
голос стал сдавленным, а  улыбка  натянутой.  Встреча  с  тем,  кто  был
олицетворением зла на земле, выходила далеко за  пределы  ее  жизненного
опыта, хотя она и говорила Рейфорду, что знакома с несколькими  оптовыми
торговцами готовой одеждой, бывшими, по ее мнению, отпетыми злодеями.
   После  обмена  любезностями  Николае  дал  согласие,   чтобы   Аманда
сопровождала их  во  время  ближайшего  рейса  в  Соединенные  Штаты,  -
повидаться с дочерью и зятем ее мужа. Рейфорд умолчал о  том,  кто  стал
его зятем, как и о том, что молодые живут в Нью-Йорке. Он лишь сказал  -
в полном соответствии с истиной,  -  что  они  с  Амандой  встретятся  с
молодой парой в Чикаго.
   - Я буду  в  Вашингтоне,  по  крайней  мере,  четыре  дня,  -  сказал
Карпатиу. - Можете воспользоваться этим временем по своему усмотрению. У
меня тоже есть новости для вас и вашей супруги.
   Карпатиу извлек из  кармана  маленький  пульт  управления  и  включил
переговорное устройство.
   - Дорогая, зайди, пожалуйста, на минутку к нам.
   "Дорогая? - подумал Рейфорд. - Больше не притворяются".
   Хетти Дерхем, постучавшись, вошла.
   - Да, любимый, - сказала она.
   Рейфорд подумал, что он сейчас подавится от смеха, Карпатиу  поднялся
и обнял ее так  нежно,  будто  она  была  фарфоровой  статуэткой.  Хетти
повернулась к Рейфорду:
   - Я так рада за вас с Амалией, - сказала она.
   - Амандой, - поправил ее Рейфорд.
   Он заметил, что Аманда напряглась. Он  рассказал  ей  все  про  Хетти
Дерхем, и было видно, что они никогда не станут друзьями.
   - Мы уже сделали объявление о помолвке, - сказал  Карпатиу.  -  Хетти
оставит службу в Мировом Сообществе до нашего возвращения.
   Карпатиу лучезарно улыбался, как  будто  ожидая,  что  его  сообщение
будет принято с радостью. Рейфорд делал все возможное, чтобы  не  выдать
своей неприязни и отвращения.
   - Возвращения? - спросил Рейфорд. -  А  когда  же  состоится  великий
день?
   - А он уже состоялся, - подмигнул ему Николае.
   - Что это значит? - спросил Рейфорд.
   - Я не знала, что вы женаты, - мягко сказала Аманда. Рейфорд  пытался
держать себя в руках. Он-то знал, что они не были женаты.
   - Мы поженимся, - сказала Хетти, сияя. - Он собирается  сделать  меня
честной женщиной.

***

   Хлоя потеряла  самообладание,  когда  прочла  сообщение  отца  насчет
Хетти.
   - Бак, мы потеряли эту женщину. Мы все ее потеряли.
   - Это я познакомил их, почти совсем ее не зная.
   - Но я знаю ее, и я знаю, что она знает  истину.  Я  ведь  была  там,
когда папа разговаривал с тобой, и она  сидела  за  тем  же  столом.  Он
пытался что-то сделать, но мы все должны были сделать больше. Мы  должны
как-то добраться до нее, поговорить с ней.
   - И рассказать ей,  что  я  теперь  тоже  верующий,  как  твой  отец?
По-видимому,  Карпатиу  не  придает  значения  тому,  что  его  пилот  -
христианин. Но как ты думаешь, долго ли я продержусь в качестве издателя
журнала, если он узнает, что я стал христианином?
   - В один из ближайших дней мы должны добраться до  Хетти,  даже  если
для этого придется отправиться в Новый Вавилон.
   - Что ты надумала, Хлоя? Сказать ей, что о